Текст книги "Сияние ангела"

Автор книги: Карен Роуз Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Эмили складывала в стопку чистое белье на кухонном столе. Как почти всегда в последнее время, мысли ее были заняты Слэйдом. Вот и сейчас она вспоминала канун Нового года – сцену, что произошла между ней и Слэйдом на ее кровати. С тех пор они сторонились друг друга. У нее ныло сердце при одной мысли о том, что он уезжает. В ту ночь она поняла, что любит его и готова провести с ним всю жизнь. Но он не из тех, кто связывает себя узами брака, а на меньшее она не пойдет.

Близилось время ужина. Внезапно дверь распахнулась, и с шумом влетел Марк. Он опять помогал Слэйду ухаживать за лошадьми.

– Слэйд говорит, что мы выиграем в пятницу. Думаешь, сможем?

Через день в школе устраивались соревнования. Марка так волновало это событие, что он только о нем и говорил всю неделю.

Дверь в кухню вновь распахнулась, и вошел Слэйд.

– Думаю, дело не в том, чтобы выиграть, а чтобы вволю повеселиться, – отозвалась Эмили.

Слэйд повесил шляпу и куртку.

– Мама права, Марк. Неважно, выиграем мы или проиграем. – Он взъерошил мальчику волосы. – Но все, же выиграть было бы здорово. И если постараться, то почему бы и не выиграть?

Зазвонил телефон, Слэйд поднял трубку.

Эмили знала, что он ждет звонка от брата. Он не находил себе места два последних дня, и Эмили подозревала, что он уедет еще до конца месяца.

Слэйд ответил приветствием и неожиданно надолго смолк. Эмили поняла, что случилось что-то ужасное. Марк продолжал болтать. Она подала ему стопку вещей и попросила отнести их в комнату.

– Понятно, – сказал Слэйд в трубку, – выеду завтра. – Он снова помолчал. – Не беспокойтесь, я могу нанять машину и приехать прямо в больницу. Если он… впрочем, неважно, теперь надо только держаться, мистер Морган. Мы будем молиться в нашей глуши.

Слэйд положил трубку. В кухню вернулся Марк, и Слэйд усадил его на табурет.

– Присядь, напарник, мне надо тебе кое-что сказать. Ты ведь знаешь о брате, с которым я, как говорил тебе, вскоре собираюсь встретиться?

Марк кивнул.

– Он попал в авиакатастрофу вчера, и у него неважные дела. Он так и не пришел в сознание, и врачи опасаются… – Слэйд прочистил горло. – Мне нужно лететь в Денвер как можно скорее.

– Но ты же вернешься к пятнице? – спросил Марк.

У Слэйда было такое выражение лица, что Эмили стало его жалко.

– Нет, я не вернусь к пятнице. Понимаю, что это огорчит тебя, и обещаю, вернувшись, постараться как-то загладить мое отсутствие.

Эмили обняла сына за плечи.

– Марк, Слэйд ничего тут не может поделать. Ты должен понять это.

– А я не понимаю! Ты обещал остаться, а теперь уезжаешь. – Сын вырвался из рук Эмили и побежал наверх.

Слэйд провел рукой по лицу.

– Я предаю его, но мне нельзя ждать до субботы. Хантер возвращался вчера домой на принадлежащем какой-то фирме самолете. Был снегопад, что-то случилось на посадочной полосе, и самолет врезался в грузовую машину. У Хантера сломана нога. Это бы еще полбеды, но он в коме, и врачи думают, что сознание может к нему не вернуться. Его отец жутко расстроен.

– Марк попереживает, да и забудет, – неуверенно произнесла Эмили.

– Забудет ли? А ты сможешь справиться без меня? – Слэйд ругнулся. – У меня такое чувство, будто я и тебя бросаю.

– Ты в любом случае собирался уехать в конце месяца.

Им обоим нечего было возразить на эту очевидную истину! Если Слэйд уедет, он едва ли вернется. Мужчины его склада уходят, не оглядываясь назад.

– Мне надо позвонить в авиакомпанию. – Он отодвинул стул и направился к телефону. – Видно, с вылетом придется подождать до утра.

Выдвинув верхний ящик комода, он нашел телефонный справочник и хлопнул им по стойке.

У Эмили сердце рвалось на части. Она любила Слэйда. И вот теперь он уезжает из «Двух отметин», уходит из ее жизни. И самое ужасное – она не в силах ничего изменить…

Слэйд пытался поговорить с Марком тем же вечером, пытался и утром, но семилетний мальчик отказывался понимать, почему давший слово взрослый мужчина не держит его. В голове у Марка засела лишь одна мысль: человек, которого он уважал, предал его.

Прощание Слэйда с Эмили было недолгим. Он обещал позвонить, как только станет ясно, когда он возвращается, но у нее в глазах было такое сожаление, такая тоска, что у него сжалось сердце. Он уложил все свои вещи, убеждая себя, что не знает толком, сколько придется пробыть в Денвере.

До больницы Слэйд добрался только к вечеру следующего дня. У него перехватило горло от волнения, когда он стоял в дверях палаты. Величавого вида господин с залысиной в каштановых волосах сидел по одну сторону кровати. По другую сторону, держа в ладонях руку Хантера, сидела женщина, в коротких кудряшках которой было больше седины, чем когда-то светлых волос. Потом взгляд Слэйда остановился на мужчине, лежащем на кровати. Нога у него была в гипсе и висела на вытяжке. Лицо с одной стороны покрывали кровоподтеки, а к носу тянулась трубка с кислородом. Казалось, он спит. Если бы не черные волосы, Слэйду показалось бы, что он видит себя.

Раздался возглас удивления, и Слэйд понял, что женщина увидела его.

– О, господи, вы и вправду на одно лицо.

Она поднялась, Слэйд протянул ей руку, и она сжала ее ладонями.

– Я Марта Морган. Мы так рады, что вы приехали.

Ее муж встал и подошел к ним.

– Никаких изменений. Состояние Хантера стабильное, но врачи не уверены, вернется ли к нему сознание. – Он посмотрел на сына. – Дочь поехала домой переодеться и приготовить что-нибудь поесть. А Ларри приедет только вечером.

Джон обнял жену, переводя взгляд со Слэйда на Хантера и наоборот.

– Мы пойдем выпить кофе.

Морганы хотели оставить братьев наедине, и Слэйд был им за это благодарен. Не такой встречи он ожидал. Он с трудом заставил себя улыбнуться. Сделав несколько шагов, он остановился в ногах кровати.

Брат-близнец.

Он присел на тот стул, где сидел Джон. Как выразить словами все, что у него на душе?

Он опустил ладонь на руку Хантера и пробормотал:

– Я здесь, Хантер…

Тем же вечером Слэйд познакомился с братом и сестрой Хантера. Джолин встретила его дружелюбно. У нее были такие же темно-каштановые волосы, как у отца. Ларри Морган держался более отчужденно. Светловолосый, как и мать, он отличался молчаливостью, но видно было, как он переживал за Хантера. В общем, Морганы производили приятное впечатление. Именно о такой семье Слэйд всегда мечтал. Захочет ли Хантер знаться с ним, раз у него и так много родных?

В пятницу после обеда Слэйд вновь сидел у постели Хантера, пока Морганы отдыхали. Джон с Мартой настаивали, чтобы он ночевал не в отеле, а у них. Сначала он отказывался, но взглянув на их огорченные лица, сдался. Джон остался на ночь в больнице, вернувшись рано утром, чтобы немного поспать, пока с Хантером посидит Джолин. После ланча Слэйд снова отвез Морганов в больницу.

Часа в два Джон с Мартой отправились немного отдохнуть, предоставив Слэйду возможность побыть наедине с братом. Глянув на часы, Слэйд подумал, что Марк в это время должен лепить снеговика. У него все еще было нехорошо на душе из-за отъезда, но, как справедливо заметила Эмили, он все равно в конце концов уехал бы.

Слэйд смотрел на брата, от души желая, чтобы тот выкарабкался и выздоровел. Внезапно его пронзила мысль, что одного желания, верно, мало. Может, надо так прямо все и сказать?

– Хантер, я знаю, что твои мама и папа разговаривали с тобой, и мне это поначалу показалось глупой затеей. А может, они правы? Ты мой брат, которого я никогда не видел, ты не можешь так просто уйти, когда мы нашли друг друга. Хантер, ты слышишь меня?

Он пристально всмотрелся в лицо брата. Ему показалось, что он заметил, как дрогнули ресницы.

– Ты слышишь меня, Хантер? Дай знать, что слышишь. Приходи в сознание, чтобы мы могли поближе узнать друг друга.

Сначала Хантер Коулберн не подавал никаких признаков жизни, но потом рука его напряглась, пальцы зашевелились, и глаза брата открылись. Они были устремлены на Слэйда.

– Рад… встрече… с тобой… брат, – медленно произнес Хантер слабым голосом.

Слэйду хотелось позвать Морганов и сестру, но вместо этого он просто сжал руку Хантера в ладонях и нажал на кнопку вызова.

– Неужели ты ничего умнее придумать не мог, как приземляться в снегопад?

Губы Хантера скривила гримаса.

– Мне хотелось поскорее добраться домой… и позвонить тебе. С пилотом все в порядке?

– У него все прекрасно. Отделался шоком. Как ты себя чувствуешь?

– Чертовски болит голова. И хочется пить.

Слэйд налил в стакан воды и помог брату сделать несколько глотков. Их взгляды встретились, и Слэйд ощутил небывалое чувство родства.

– Твои родители пошли отдохнуть. Они скоро вернутся. Прошлой ночью я виделся с твоими братом и сестрой.

– Как они тебе? – Хантер говорил хрипловатым, слабым голосом.

Слэйд не успел ответить, как в палату влетела медсестра. Увидев, что Хантер очнулся, она проверила на аппарате, как работают сердце и легкие, и кивнула с улыбкой.

– Я вызову доктора.

Хантер со Слэйдом окинули друг друга внимательными взглядами и заулыбались.

– Странно, правда? – отметил Хантер.

– Видеть себя? Еще бы. Но по-моему, мы скорее разные, чем похожие. Мы прожили разную жизнь.

– Может быть, и так.

Оба надолго замолчали.

– Так ты… хотел сказать, как тебе моя семья, – напомнил Хантер.

– У тебя потрясающие родители. И Джолин очень дружелюбна. С Ларри мне не довелось долго пообщаться.

Хантер на миг прикрыл глаза, потом посмотрел на Слэйда.

– Я всегда чувствовал себя приемышем. И всегда мучился одиночеством. Это трудно объяснить.

– Я знаю, что такое одиночество, оно никогда не покидает меня. Но теперь, когда я увидел тебя, – теперь все по-другому.

Хантер кивнул.

– Мама с отцом рассказали тебе, что случилось много лет назад? Почему нас разлучили?

Слэйд покачал головой.

У Хантера был задумчивый вид.

– Настанет черед и для этого. Они сами должны тебе все рассказать. Сколько ты сможешь пробыть здесь?

– На этот раз недолго. Но потом я вернусь.

Сначала ему надо удостовериться, что Эмили сможет управиться без него.

Счета за пребывание в больнице пришли на другой же день после отъезда Слэйда, и Эмили поняла, что попала в трудное положение. Счета оказались последней каплей. Она достала визитную карточку агента по недвижимости и позвонила ему. Он охотно побеседовал с ней, и она в тот же день съездила в город, чтобы с ним встретиться.

Глупо было бы надеяться, что она сможет управляться с ранчо, имея на руках двоих детей. Они переберутся в Биллингс, и она устроится на работу клерком или машинисткой. Может, пройдет обучение на компьютерных курсах. Она сделает все, чтобы обеспечить детей.

Когда раздался телефонный звонок, у нее подпрыгнуло сердце. Со дня отъезда Слэйда она вздрагивала при каждом звонке, уговаривая себя, что это не может быть он. Ведь он не собирался возвращаться.

– Эмили? – спросил низкий баритон, который она тотчас узнала.

– Привет, Слэйд.

Она старалась говорить ровным тоном. Это ведь всего лишь незнакомец, которого она наняла выполнить кое-какую работу по хозяйству.

– Как дела? – спросил он обеспокоенным тоном.

Ни к чему ей его заботливость.

– Прекрасно.

– Марку понравились соревнования?

– Он не пошел.

Эмили долго уговаривала сына, обещая позвать Рода О'Нейла, но Марк оставался непреклонен: раз нельзя пойти со Слэйдом, то он вообще не пойдет.

– Он все еще злится на меня?

– Я пыталась объяснить ему, но Марк жутко расстроен. Как дела у Хантера?

– С ним все будет в порядке.

В голосе Слэйда чувствовалось облегчение и что-то еще, похожее на ликование. Видно, он нашел родственную душу.

– Замечательно.

– Эмили!

– Что?

– Перестань разговаривать со мной так, будто я – это не я, а ты – это не ты. Я скоро вернусь.

– Ты возвращаешься?

– Я же говорил, что вернусь.

Раз он возвращается, ему надо кое-что сообщить.

– Я выставила ранчо на продажу, а сама перебираюсь в Биллингс.

– Что?! Когда это произошло?..

– Больница прислала счета, и я просмотрела налоговые квитанции за прошлый год. Я не могу остаться здесь, Слэйд, просто не могу. Мне надо устроить жизнь Марка и Аманды, а не цепляться за прошлое.

Они долго молчали.

– Завтра я приеду, и мы все обсудим, – проговорил, наконец, Слэйд.

– Нечего обсуждать.

– Еще как есть. Не предпринимай ничего, о чем будешь потом сожалеть. Пока я не приеду. Понятно?

Она уже совершила нечто, о чем сожалеет, – она безумно влюбилась в Слэйда.

Когда на горизонте замаячил дом, Слэйд сильней нажал на газ. Он скучал по Эмили и ранчо больше, чем мог предположить.

Разговор с Хантером и его родителями о том, что произошло более тридцати лет назад, казалось, отошел в прошлое. Хантер жутко переживал, что Морганы оставили Слэйда в приюте. Но, как сказал брату Слэйд, рискованно переходить по сожженным мостам. Они нашли друг друга, и остальное теперь неважно.

Поставив машину, Слэйд подхватил вещевой мешок и поспешил в дом. Он распахнул дверь в кухню и почувствовал такой прилив любви от представшей его взору картины, что остановился как вкопанный. Марк сидел за столом, выполняя домашнее задание, а на кухне, как всегда, витали потрясающие запахи. Эмили помешивала что-то на плите, и Слэйду больше всего на свете захотелось подойти к ней, обнять и целовать, целовать, целовать. Но он только стоял и любовался ее улыбкой.

Эмили обрадовалась, увидев его.

– Как прошел полет?

Он бросил мешок на пол и снял куртку.

– Просто замечательно. Привет, Марк, как дела?

Марк отложил карандаш и пробормотал:

– Я пойду в свою комнату.

Эмили нахмурилась.

– Слэйд поздоровался с тобой, Марк, веди себя вежливо.

Мальчик взглянул на мать. Потом на Слэйда.

– Привет, Слэйд, – произнес он. – Теперь мне можно идти?

– Может, сначала поговорим? – спокойно предложил Слэйд. – Мне сказали, ты не пошел на соревнования. – Он взял стул и сел напротив Марка. – Мне очень жаль, что я не смог пойти с тобой, но ты напрасно не позволил маме позвать Рода.

– Род не… – Мальчик на миг запнулся. – Род не похож на папу. Со всеми пришли папы.

Слэйд прокашлялся.

– Ты позволишь мне загладить вину? – серьезно спросил он.

– Как? – спросил Марк с любопытством.

– Дай подумать до завтра, идет?

Мальчик на миг задумался, а потом согласно кивнул.

Из гостиной послышалось попискивание проснувшейся Аманды. Марк вскочил со стула и побежал к сестренке.

– Скажу ей, что ты скоро придешь.

Эмили выключила духовку и собиралась пройти мимо Слэйда, но он поймал ее за руку.

– Позволь дать тебе денег, чтобы сохранить ранчо.

– Ты не представляешь, во что это обойдется.

– А ты не представляешь, сколько я скопил. Я работаю с восемнадцати лет и почти ничего не тратил.

Она долго молчала.

– А почему ты предлагаешь эти деньги мне? – наконец спросила она.

– Потому что мне они не нужны, а тебе нужны.

Он готов был поклясться, что ответ разочаровал ее, но не мог понять, почему.

– Я не могу принять от тебя деньги, Слэйд. Я должна сама обеспечить жизнь Марка и Аманды.

– Не хочешь принимать в дар, бери в долг.

Она яростно замотала головой.

– Я потому и иду на это, что хочу выбраться из долгов. Только не подумай, что я не чувствую к тебе благодарности, поверь, это не так.

Слэйд все не выпускал руку Эмили.

– Тебе и вправду хочется продать «Две отметины»?

– Нет, мне вовсе не хочется продавать, но выхода нет. Я уже говорила с агентом по недвижимости. Завтра еду в город подписывать бумаги, в понедельник ранчо выставят на продажу.

– Почему ты не хочешь принять от меня помощь?

Ему хотелось обнять ее, осыпать поцелуями, утолить накопившуюся тоску по ней.

– Я и так злоупотребила твоей помощью, Слэйд. Нам обоим пора заняться своими делами.

Крики Аманды из гостиной становились все громче и настойчивее, и Эмили отняла руку. С того вечера в канун Нового года Слэйд чувствовал, что она приняла решение вырвать его из своей жизни. И причина была ему ясна: Эмили из тех женщин, которым нужны прочные отношения. Он же ни в чем не знал постоянства. Она не была любительницей риска, и, конечно, ей хотелось отгородить от переживаний себя, и детей в особенности.

Пожалуй, он вернется в Денвер к Хантеру быстрее, чем предполагал.

Поняв, что Марку были важны не столько соревнования, сколько атмосфера, в которой они проходили, Слэйд решил воссоздать ее вновь, хотя и в меньшем масштабе. Переговорив с Эмили и родителями некоторых друзей Марка, он решил устроить после обеда на ранчо игры, строительство снежного форта и сражение в снежки. Родители тоже были приглашены, но на этот раз они просто завезли детей и сразу уехали.

Слэйд шутил, смеялся и поднимал гвалт с мальчишками, радуясь, что погода не подвела. Эмили тоже внесла свою лепту – приготовила горячий шоколад и печенье. Она даже умудрилась испечь зефир. Потом, в амбаре, Слэйд показал мальчишкам, как завязывать узлы на веревке. Судя по всему, Марк веселился вовсю, и, когда все попрощались и разъехались по домам, Слэйд решил, что все прошло исключительно хорошо.

Он разыскал Марка в его комнате, где тот переобувался.

– Повеселился? – спросил он.

– Еще бы, – ответил Марк, натягивая ботинки.

– Держу пари, что было так же здорово, как и на соревнованиях, – заметил Слэйд, надеясь, что мальчик подтвердит это.

Но Марк промямлил:

– Сегодня не было пап.

– Но я же был.

– Да-а. Но ты играл со всеми. Это совсем не то… как если бы я сделал вид, что ты мой папа, хотя бы на время.

Слэйда встревожили слова «сделал вид», но он не стал спорить.

– Может, когда-нибудь и у тебя будет отец.

Марк поднял голову.

– Мне бы хотелось, чтобы ты был моим папой.

Слэйд глубоко вздохнул.

– Я не умею быть отцом, Марк. У меня самого его не было, я даже не бывал в семьях, где есть отцы. Тебе нужен кто-нибудь поопытнее.

Карие глаза мальчика смотрели укоризненно.

– Ты бы мог быть настоящим папой, если бы захотел. Я уверен. Тебе просто не хочется.

– Тут должна сказать свое слово и твоя мама, – сказал Слэйд, решив играть честно.

– А ты ее уговори. Я уверен, она согласится.

Не успел Слэйд собраться с мыслями, чтобы ответить с достоинством, как снизу его позвала Эмили:

– Слэйд, к телефону. Твой брат.

– Поговорим об этом позже. – Слэйд пошел вниз, встревожено думая, что могло случиться в Денвере.

Но ничего особенного не произошло. Просто Хантера выписали из больницы, и он сообщил Слэйду, что ему не сидится на месте. Доктор не рекомендовал ему оставаться одному, и он жил сейчас у родителей.

– Когда ты сможешь вернуться в Денвер? – спросил Хантер.

Слэйд взглянул на Эмили, сидевшую в гостиной с Амандой на руках.

– Еще не знаю, сообщу тебе через несколько дней.

Повесив трубку, Слэйд вошел в гостиную.

– Все в порядке? – поинтересовалась Эмили, подняв на него глаза.

– Да, Хантера выписали из больницы, он идет на поправку. Ему не терпится вернуться к себе.

После разговора с Марком у Слэйда было тревожно на душе.

– Мне бы хотелось купить Марку тот велосипед.

– Зачем такой щедрый подарок?

– Я чувствую, что предал его, уехав.

– Думаешь, велосипед исправит дело? – усмехнулась она.

Она сказала это так, будто он пытается откупиться!

– Черт возьми, Эмили, я и сам не знаю! – признался Слэйд.

– Ты сказал Марку, что уезжаешь?

Отъезд. Это слово прежде не вызывало в нем никаких эмоций. Как и сама мысль о перемене мест.

– Нет еще.

– Завтра начну складывать вещи. Агент привезет трех покупателей в понедельник. Он считает, что за умеренную цену можно будет продать ранчо без особых проволочек.

– Мне бы хотелось, чтобы ты еще раз обдумала мое предложение.

Она решительно мотнула головой.

– Я не могу пойти на это, Слэйд, не могу. – Эмили посмотрела на ребенка. – Я хочу начать новую жизнь. Так будет лучше для всех.

У Слэйда сжалось сердце – как бы ему хотелось… Однако все благие намерения отступают под натиском реальности.

– Пойду, займусь лошадьми, – пробормотал он.

У Эмили вырвалось рыдание в тот момент, когда за ним закрылась дверь. Ей не хотелось, чтобы Слэйд уезжал; ей даже думать не хотелось, что придется жить без него, но не могла, же она держать его за высоким забором! Он предложил ей деньги, чтобы сохранить ранчо, но ей нужны не деньги.

Ей нужен он.

Но как попросить его остаться? У него теперь брат в Денвере. Да и сам он еще не скоро угомонится, осядет где-нибудь.

Если это вообще произойдет.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

На чердаке лежали вещи, навевающие воспоминания. Эмили, сдерживая слезы, на другой день начала разбирать то, что годами складывалось ее отцом и ею. Кончилось дело тем, что она попросту уселась на пол и разревелась. Она плакала, потому что отец никогда не увидит своей внучки. Плакала, потому что всем сердцем была привязана к этому дому и земле, и еще потому, что любила Слэйда и мечтала об ответной любви, понимая, что мечтам ее не суждено сбыться.

Наконец Эмили со вздохом поднялась и смахнула слезы с лица. Так дело не пойдет. Или плакать, или укладываться. Она знала наверняка, что возьмет трубки отца – они еще пахли его табаком. Еще ей хотелось взять его старые инструменты, которые он собирал многие годы. Но все это надо тщательно упаковать. Эмили захватила с собой на чердак несколько ящиков для вещей, но забыла взять старые газеты.

Она спустилась вниз и увидела Марка.

– Можно мне пойти в амбар помочь Слэйду?

– Послушай-ка, зайди в сарай и принеси несколько газет, а я пока приготовлю горячий шоколад. Отнесешь его потом Слэйду.

Марк радостно закивал и стремглав помчался одеваться. Эмили выглянула в окно: снег ослепительно сверкал на солнце, с крыш амбара и сарая свисали сосульки. Правда, синоптики снова обещали назавтра сильный снегопад, что было бы некстати. Чем скорее клиенты агентства недвижимости увидят ранчо, тем скорее его можно будет продать.

И тем скорее уедет Слэйд, подсказывал здравый смысл.

Марк натянул пальто и ботинки и распахнул дверь.

– Я мигом, – бросил он через плечо. Дверь с треском захлопнулась.

Эмили покачала головой – никак она не отучит Марка хлопать дверью. Она достала какао и молоко. Подогревая его на плите, она гадала, какой будет Аманда, когда ей исполнится столько же лет, сколько сейчас Марку: станет девчонкой-сорванцом или будет прилежной девочкой? Будет ли она так же тосковать по отцу, как Марк? Слэйд мог бы стать таким замечательным отцом, если бы…

Прекрати, укорила она себя, только душу себе терзаешь.

Эмили глубоко ушла в свои невеселые мысли. Она уже приготовила горячий шоколад, когда до нее дошло, что Марка все нет. Может, он побежал сперва к Слэйду сообщить, что принесет ему кое-что вкусненькое?

Или принялся помогать и забыл о газетах? Но уж о шоколаде он бы точно помнил!

Она выглянула в окно, бросив взгляд сначала на загон для скота, а потом на сарай, и у нее перехватило дыхание – перед входом в сарай высился огромный сугроб. Если Марк хлопнул дверью, когда входил, то снег мог свалиться с покатой крыши и мальчик оказался в ловушке.

Она машинально схватила пальто, сунула ноги в ботинки и вылетела за дверь. Развевающиеся полы пальто хлопали ее по ногам, когда она неслась по дорожке к сараю.

– Марк! Марк!

Возле сарая ей показалось, что она слышит плач, и Эмили вновь позвала сына.

– Мам, – раздался глухой голос, – я не могу выбраться. Помоги мне.

Не меньше пяти футов снега свалилось с крыши, загородив дверной проход.

– Мам, мне страшно, здесь темно.

– Знаю, золотко. Я пойду за Слэйдом.

– Не уходи, мама.

– Марк, послушай меня: глубоко вздохни и считай до десяти. Все будет хорошо, я сейчас вернусь.

До нее все еще доносился его плач, и сердце рвалось на части. Но Слэйд вызволит его быстрее, да и лопаты понадобятся. Скользя и спотыкаясь, она бежала и звала Слэйда. Наконец тот вышел из амбара.

– Возьми лопаты, – закричала Эмили. – Марк оказался в ловушке в сарае. Быстрей!

Она вновь метнулась к сараю, Слэйд исчез в амбаре и вскоре уже бежал вслед за ней. Он передал ей легкую пластиковую лопату, а сам вонзил в снег металлическую, которой чистил хлев.

Они яростно разбивали снежную толщу. Слэйд буквально прорывал в ней ход, расчищая дорогу к двери. Наконец он дернул за деревянную ручку, и Марк упал ему в руки. Эмили обхватила сына, и они так и стояли втроем, обнявшись. Слэйд поднял на Эмили глаза, и у нее перехватило дыхание – может, пришло время рискнуть, отбросив в сторону осторожность и гордость?..

Глубоко вздохнув, она сумела подавить эмоции и вновь крепко обняла сына. Наконец она выпрямилась и взяла его личико в ладони.

– Ты в порядке?

– Там было темно. Я все кричал, но никто не слышал. А потом мне показалось, что ты меня не найдешь…

Она опять обхватила его руками.

– Я всегда сумею найти тебя.

Марк отстранился и глянул на Слэйда.

– Мне, наверно, не надо было распускать нюни.

Слэйд опустился на колени прямо на снег и посмотрел на Марка.

– Что ж плохого в том, чтобы всплакнуть, если на то есть причина, а у тебя она точно была!

Он вновь обнял Марка. Когда он наконец отстранился от мальчика и поднялся на ноги, у него дрожали руки, горло перехватило, а сердце билось так часто, что, казалось, готово было выскочить из груди. Вдруг все встало на свои места. Ему хотелось всегда быть с ними. Он испытывал к Эмили чувства, гораздо более глубокие, чем простое желание. Ему хотелось держать ее в объятиях каждый день, до конца жизни, хотелось видеть ее лицо, просыпаясь поутру, целовать его, возвращаясь после работы, слышать смех детей. Ему были нужны ее тепло, ее решимость и нежность, только тогда в его жизни появятся цель и смысл.

Но он не знал, как объяснить ей все это. И все же он должен попытаться, должен открыть ей свое сердце.

– Боюсь, горячий шоколад придется вновь разогревать, – поддразнила Эмили сына и, глянув на Слэйда, тихо спросила: – Ты пойдешь в дом?

Он хотел немного собраться с мыслями, ему нужно было подобрать слова, чтобы убедить ее поверить ему.

– Только уберу с крыши оставшийся снег. Нам ни к чему, чтобы он вновь сорвался.

Эмили кивнула, глядя на него большими, широко распахнутыми глазами, и… он не понял толком, что увидел в них.

Когда через десять минут Слэйд вошел в кухню, он все еще не знал, что скажет. Марк сидел на диване в гостиной, держа в руках кружку с горячим шоколадом и следя по телевизору за конными состязаниями. Слэйд стянул сапоги и повесил куртку и шляпу. Эмили поднялась из-за стола и подошла к плите.

– Налить тебе шоколад?

– Нет.

От его резкого ответа она чуть не уронила кастрюльку.

– Может, хочешь кофе?

– Эмили, мне совершенно все равно, что пить. Я…

Он смолк, чувствуя себя глупо, смущенно и чертовски боясь произнести вслух то, что было у него на уме. Но надо идти вперед без оглядки.

Они заговорили одновременно. Его «Выходи за меня замуж» слилось с ее «Я хочу, чтобы ты остался».

– Что? – спросили они вместе. Рванувшись к ней, он обнял ее за плечи.

– Ты просишь, чтобы я остался?

– Ты предложил мне выйти за тебя?

В ее голосе прозвучало недоверие, и Слэйд еще крепче ее обнял.

– Тебе, Эмили, придется набраться терпения, пока я буду ломать привычки, приобретенные с годами. Я хочу построить здесь с тобой жизнь, хочу сделать тебя своей женой и стать отцом Марку и Аманде. Я и понятия не имел, что такое любовь, пока не оказался здесь и не увидел тебя. Ты выйдешь за меня замуж?

В глазах у нее стояли слезы, но она взглянула на Слэйда с улыбкой.

– Да, я выйду за тебя. Ты – самый лучший, самый сильный и умный мужчина из всех, кого мне доводилось знать. Я люблю тебя, Слэйд Коулберн.

Он привлек ее к себе и поцеловал в губы. Между ними уже не было преград, и Эмили ответила на его поцелуй с той страстностью, которую он всегда чувствовал в ней. Их губы крепко слились, руки сплелись в тесном объятии, тела прильнули друг к другу.

– Ух ты! Никогда не видел, чтобы так целовались!

Эмили вздрогнула, и Слэйду показалось, что он сам вздрогнул вслед за ней. Ему также стало ясно, что отцовство для него начнется не в день свадьбы, а прямо сейчас. Он поманил Марка пальцем и положил руку ему на плечо.

– Как ты смотришь на то, что мы с твоей мамой поженимся?

– И ты будешь настоящим отцом мне и Аманде?

– Мне бы хотелось. Поскольку ты старший брат, а она еще не умеет разговаривать, думаю, тебе придется отвечать за двоих.

– Я хочу, чтобы ты стал моим папой. И Аманда тоже хочет, – серьезно добавил Марк.

Слэйд обнял одной рукой Эмили, а другой Марка.

– В таком случае, давайте назначим день свадьбы.