Текст книги "Сад фантазий"

Автор книги: Карен Роуз Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

С тревогой Нэш ввел Бет в свой дом. Она оглядела гостинную.

– Мне здесь нравится! Такие приятные, теплые цвета.

Гостиная была выдержана в бирюзовых и персиковых тонах. Мебель с дубовой отделкой. Плетеный ковер. Плетеная корзина с рогозом и пшеничными колосьями. Одну стену занимала стереоаппаратура, на которой были расставлены индейская керамика и статуэтки.

Нэш прислонился к стене.

– Я почти все время провожу в этой комнате. Мне хотелось чего-то легкого, простого.

Бет понимающе кивнула.

– Тут действительно очень уютно. Хорошо и для отдыха и для работы.

– Когда надо работать, я иду вниз.

– В кабинет?

– Я бы сказал в офис. Вот почему перед домом такая большая стоянка.

– А я думала, у тебя офис в каком-нибудь современном комплексе из стекла и черного камня, – удивилась Бет.

– Не угадала. Здесь обстановка более располагающая. Не хочешь чего-нибудь съесть или выпить?

– Нет, спасибо.

Он подхватил ее сумку.

– Тогда пойдем выбирать тебе спальню.

В первой стояли две узкие кровати. Полосатые стены – чередование красного, белого и голубого – создавали приятную веселую атмосферу.

Бет с интересом оглядела комнату, задержав взгляд на коллекции детских машинок.

– Мальчишек трое, а кровати только две.

– Есть еще раскладушка. Хочешь – можешь спать здесь, но мне кажется, вторая спальня тебе понравится больше.

Он провел ее в комнату, отделанную в зеленых и сливовых тонах.

– Здесь действительно чудесно. – Бет подошла к кровати и потрогала пестрое лоскутное покрывало ручной работы. – Какое красивое. Где ты его купил?

– Это мама сшила. У Шэннон тоже такое есть.

Он вспомнил, как мама по вечерам после работы склонялась над разноцветными лоскутками. Она занялась шитьем после смерти отца.

– Хотел постелить его у себя, но у меня слишком большая кровать. – Нэш положил сумку на зеленое велюровое кресло. – Здесь есть душ. Пользуйся и не волнуйся, у меня в спальне свой. – Заметив, что Бет нервничает, Нэш быстро шагнул к двери. – Располагайся. Я еще загляну, прежде чем лечь. Вдруг что-то потребуется.

Он поспешно вышел. Еще пару секунд, и он уже не сумел бы побороть искушение остаться.

Полчаса спустя Нэш тихонько постучал. Она открыла дверь, и у него перехватило дыхание. Ангел во плоти. И страшно соблазнительный. Волосы рассыпаны по плечам. Розовые щеки. Голубой шелковый пеньюар и такая же ночная рубашка. Пеньюар держится только на маленькой пуговичке. Одно движение… Нэш смутился.

– У тебя есть вешалки? – спросила Бет, а он смотрел, как бьется жилка у нее на шее. – В шкафу я не нашла.

– Вешалки? – тупо переспросил Нэш, не сразу сообразив, о чем речь. – Да, конечно. Сейчас найду.

Он проскользнул в спальню, легонько коснувшись ее плеча грудью, и увидел, как потемнели ее глаза. Остановившись у шкафа, он спиной чувствовал ее взгляд. Достав из нижнего ящика пару вешалок, Нэш положил их на столик и только потом обернулся. Она стояла у кровати, в глазах отражались страх и желание.

Его сердце забилось чаще.

– Я весь вечер думал только о том, как бы тебя поцеловать. Если я не поцелую…

– Поцелуй, – прошептала она.

Запустив пальцы в густые волосы, Нэш уткнулся носом в ее ключицу. Бет дрожала, а когда он провел губами за ухом, застонала и прошептала его имя.

– Что, моя хорошая?

Она с силой сжала его плечи и чуть отстранилась.

– Поцелуй меня.

Затем сама поднялась на цыпочки, подставляя рот, и провела языком по его нижней губе. Нэша бросило в жар, в голове помутилось. Он подхватил ее на руки и уложил на постель, опустившись сверху. Он целовал и целовал ее, и она отвечала ему с той же страстью. Но одних поцелуев было недостаточно им обоим. Нэш провел рукой от ее колена к бедру, пытаясь зубами расстегнуть пуговку на пеньюаре. Боже, как хотелось, чтобы она была с ним, только с ним. Хотелось любить ее, пока не разрушатся все барьеры и во взгляде не исчезнет страх. Он готов был прикончить мерзавца, который когда-то обидел ее. Не зная, какую она хранит тайну, Нэш чувствовал, что именно из-за нее Бет такая замкнутая и напряженная. Но сейчас все было по-другому. Сейчас он сжимал в объятиях настоящую Бет – страстную женщину, которая не боится раскрыться до самых глубин.

Нэш принялся ласкать ее грудь, она застонала и выгнулась, подавшись к нему всем телом. Руки скользили по его плечам, по телу, будто исследуя его, желая узнать как можно лучше. Ему уже было трудно сдерживаться.

– Бет, малышка. Ты правда этого хочешь? Так же сильно, как я?

6

Поцелуи Нэша жгли огнем. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Желание захватило и унесло как волна. Страстный шепот заворожил. Да, она очень этого хотела. Стоит только посмотреть на него, и он прочтет все в ее взгляде.

– Бет, скажи, что ты меня хочешь.

Она медленно подняла глаза. Его дыхание было сбивчивым и неровным. На лбу проступили бисеринки пота. Неожиданно Бет поняла, что происходит, и похолодела, замерев.

– Этого я и боялся.

Нэш приподнялся, отстранился и, перекатившись на спину, уставился в потолок.

Бет стало ужасно стыдно. Она выждала пару минут, чтобы не дрожал голос, и тихонько выдавила:

– Извини. Я не соображала, что делаю.

Он повернулся на бок и положил подбородок на руку.

– Мне показалось, что ты отдавала себе отчет.

– Да. – Чувство было такое, будто надо войти в клетку с тигром. Но Нэш заслуживал искренности. – Сначала, да. Но когда ты меня поцеловал, голова закружилась и все поплыло.

Он улыбнулся.

– Понимаю.

Бет одернула рубашку и, запахнув на груди пеньюар, застегнула пуговичку. При воспоминании, как Нэш расстегивал ее зубами, как его губы касались ее груди, сердце снова неистово забилось.

Нэш сел на постели, взял Бет за подбородок и легонько приподнял ее лицо.

– Я хочу заняться с тобой любовью.

Во рту у Бет пересохло.

– Знаю… – Голос ее сорвался.

– И ты тоже этого хочешь. Но чего-то боишься и не говоришь чего.

– Мне не ясно самой, хочу ли я, чтобы в моей жизни появился мужчина. Я еще к этому не готова.

Он убрал руку, выпуская ее подбородок.

– Тебя кто-то обидел?

Обидел? Обидели. Не только Джон, который эгоистично использовал их отношения в своих целях, но и все те люди, которые не поверили ей. А ведь многие из них считались ее друзьями.

Бет молча кивнула.

– Мне ты сможешь довериться.

Его взгляд буквально лучился нежностью.

– Я бы очень хотела. – Рискнуть довериться этому человеку? Так скоро? – Дай мне время, Нэш.

– Мы взрослые люди, Бет. И я не хочу играть ни в какие игры.

– А я не играю.

Просто нужно подождать. Быть может, призвать на помощь здравый смысл. Хотя ей очень хотелось любить его, и не только в постели. Хотелось обнимать, гладить по волосам, видеть обнаженным, чувствовать, как он овладевает ею – требовательный и сильный.

Он провел пальцем по ее уху, по шее, потом – вверх, к губам. Бет охватила сладостная дрожь.

– Я хочу тебя поцеловать. Просто поцеловать.

Он словно уверял, что не надо бояться. Что он не сделает ничего против ее воли.

– Я тоже хочу, чтобы ты меня поцеловал.

Нэш склонился над ней, а она изо всех сил вцепилась ему в плечи. Как будто нужно было за что-то держаться, чтобы волна страсти, которая уже была готова снова нахлынуть, не унесла ее в открытое море. Он обнял ее и прижал к себе. Бет замерла в ожидании.

Он не стал целовать ее в губы сразу. Сначала чуть коснулся уголка рта, потом легонько провел языком по губам – будто по капельке смаковал восхитительный напиток. Потом поцелуи сделались требовательнее и настойчивее. Бет зарылась пальцами в его волосы и подалась навстречу. Он проник языком в рот, провел по нёбу и медленно отстранился.

Она разжала объятия, он – тоже.

– Мы оба перегорим, если я сейчас не уйду, – хрипло проговорил Нэш, встал с кровати и направился к двери.

Если бы он задержался хоть на мгновение, Бет уже его не отпустила бы. Нэш указал на замок.

– Как я уже говорил, дверь запирается.

Она собрала все силы, чтобы не выскочить за ним в коридор.

– Спасибо за все. За то, что покрасил стену и пригласил к Шэннон. За то, что привез переночевать.

Он приложил руку к воображаемому козырьку.

– Звоните, если понадобится помощь. Всегда к вашим услугам. – Потом подмигнул и добавил: – Мне еще, кстати, не заплатили за покрасочные работы. Так и быть, отложим до следующего раза. Ложись спать. Утром увидимся.

Бет проворочалась в постели до утра, не сомкнув глаз. Не давали покоя яркие картины, подстегивавшие эротическое воображение. Обнаженный торс Нэша, длинные мускулистые ноги, жаркие губы. Интересно, он тоже не спал? Или он как-то умеет отключаться – делить свою жизнь на «внутреннюю» и «внешнюю»?

Она знала подобные отношения. Так было во время ее первого серьезного увлечения. Все закончилось как раз перед тем, как она познакомилась с Джоном. Джон поначалу был таким внимательным и участливым. Казалось, на него всегда можно положиться. Он уверял, что вовсе не все мужчины – самовлюбленные эгоисты и что она наконец-то встретила настоящее сокровище. Смешно вспоминать. Для Джона на первом месте всегда был сам Джон. То, что нужно ему. Чего хочет он. А ее жизнь? Черт с ней.

Бет считала, что люди должны быть честными. Так ее воспитали. Нэш, похоже, искренний и честный. Только ты сначала убедись, шепнул внутренний голос. Или ангел-хранитель. И на этот раз Бет собиралась его послушать. Действительно хватит жить порывами. Пора думать головой.

Натянув привезенный с собой оранжевый с белым махровый комбинезон, Бет пошла искать хозяина, но вместо него на кухне нашла записку: «Решил пробежаться. Скоро буду. Нэш».

На белом столе не было ни одной крошки, ни единого следа от кофе. Не похоже, чтобы Нэш вообще завтракал. Заглянув в холодильник, она обнаружила яйца и бекон. Порывшись в шкафах, нашла сковородку и миксер.

Бет дожаривала последний кусок бекона, когда раздался звук открываемой двери. На кухню вошел Нэш, и у Бет перехватило дыхание. Даже взмокший после пробежки, он выглядел потрясающе.

Нэш снял повязку со лба и улыбнулся.

– Как вкусно пахнет! Сейчас приму душ и вернусь. Подожди, я помогу сделать оладьи.

Он собирался готовить оладьи? Ну как не влюбиться в такого мужчину?! Ангел-хранитель, где ты?

– Не торопись, я справлюсь, – быстро проговорила она.

Но Нэш решил не терять время. Почему-то было очень приятно, что Бет хозяйничает у него на кухне. В отличие от большинства холостяков он хранил дома много продуктов и часто готовил. Сегодняшняя домашняя сцена возродила потерянные надежды и разбередила тайные желания, которые Нэш изо всех сил подавлял.

Однако, когда он вернулся на кухню, стол уже был накрыт, а Бет дожаривала последнюю порцию оладьев.

– Садись, пока не остыло.

Но Нэш подошел и стал смотреть, как она переворачивает оладьи.

– Лучше подожду.

– Не стой у меня над душой.

Он послушно отступил к столу и взял кусочек жареного бекона.

– Вкуснотища! Ты хорошо готовишь. Почти так же хорошо, как я.

Бет поставила на стол миску с оладьями.

– Да, от скромности ты не умрешь.

– А яичница даже лучше. Я постоянно ее недожариваю. Джейсон вообще не ест мой омлет. Говорит, мокрый.

Бет замерла, не донеся оладью до рта.

– Ты готовишь детям, когда они у тебя гостят?

– Даже, «Макдональдс» иногда надоедает. – От этой «семейной» беседы у Нэша голова пошла кругом. Он взял Бет за руку. – Насчет прошлой ночи…

Она взглянула на него так, будто ожидала услышать что-то очень плохое.

– Я боялся, что утром уже не увижу тебя.

– Почему?

Бет вздохнула с облегчением. Или ему это показалось? Неужели она терзается теми же сомнениями?

– Обычно ты тихо смываешься, если я делаю какие-то попытки к сближению.

– Я не смываюсь.

– Ну, может быть, отстраняешься?

Бет на секунду задумалась и тихо произнесла:

– Но теперь-то не отстраняюсь.

– Теперь – нет.

Он обнял ее за талию и поцеловал. Оторвавшись от ее губ, он заглянул в глаза и прочел в них, что Бет все еще не может поверить в происходящее.

– Знаю, – улыбнулся Нэш, – тебе не терпится поскорее привести в порядок дом, но завтра вечером в парке концерт. Давай сходим?

Бет не колебалась ни секунды.

– Прекрасно.

Нэш думал, поцеловать ее еще раз или лучше повременить, когда зазвонил телефон. Он с сожалением отпустил Бет и взял трубку.

– Слушаю.

– Нэш, это Джейк Рейнолдс. Ты просил подобрать информацию, ну так я все нашел. Извини, что долго возился.

– Спасибо.

Нэш виновато покосился на Бет. Если бы сейчас попросить показать фотографии ее прошлых проектов, она бы, наверное, не отказалась.

– Предупреждаю, – продолжал Рейнолдс, – что нашел кое-что помимо профессии. Посылаю тебе вырезки из газет со статеечками про Катерину Элизабет Террелл.

– Не понял.

– Когда получишь, поймешь. Или мне рассказать поподробнее прямо сейчас?

– Не надо. Я подожду.

– Пошлю все утром, получишь завтра днем.

– Спасибо, Джейк.

– Не за что. Если будет нужно что-то еще, звони. Пока.

Катерина. Интересно, почему она называет себя вторым именем?

– Какие-то неприятности?

– Нет. А что?

– Вид озабоченный.

Он посмотрел ей в глаза. Сколько понадобится времени, чтобы она стала ему доверять? Нэш молча принялся за оладьи, гадая, что же все-таки пришлет ему Джейк.

В понедельник в девять утра Бет разбудил телефонный звонок. Это был Тобайас Осгуд.

– Сегодня вечером вы не заняты? – спросил он без всякого вступления.

Вот так вопрос! А она-то ждет не дождется, чтобы увидеться с Нэшем.

– У меня назначена встреча.

– А отменить ее никак нельзя?

Вчера Бет сказала себе, что ничто не остановит ее, если речь будет идти о заказе Осгуда. И верила в это. Неужели чувства к Нэшу Уинчестеру начинают влиять на ее решения? Видимо, так. И ответ был тому лишним подтверждением.

– Никак.

– А вечером во вторник?

– Во вторник я свободна.

– Хорошо. Я хочу пригласить вас на ужин. Приезжайте ко мне. Повар приготовит что-нибудь выдающееся.

Бет записала в календарь: «Вторник, Осгуд».

– Хотите обсудить проект?

– Поговорим и об этом.

– Мне взять с собой записи и эскизы?

– Моя дорогая, просто приезжайте. Я пришлю за вами лимузин. В восемь часов вам удобно?

Удобно для чего? Был только один способ это выяснить.

– Хорошо, в восемь. Я буду готова.

Да, она будет готова. Ко всему.

Нэш то и дело поглядывал на пухлый пакет у себя на столе. Он был сам себе противен. Снова и снова убеждал себя, что содержимое конверта никак не изменит его отношение к Бет. И не изменит его чувства. А раз так, то можно и не читать вырезки, которые раскопал Рейнолдс!

Нэш выключил лампу над чертежной доской и поднялся из-за стола. Потом резко повернулся, схватил конверт и вскрыл его, будто это – ящик Пандоры. Первым делом просмотрел чертежи и фотографии прошлых проектов Бет. Одни были более чем новаторскими, другие – выдержаны в традиционном стиле, но с использованием необычных цветовых сочетаний. Вне всякого сомнения, она была очень талантлива.

Потом Нэш взялся за газетные вырезки, думая, что это отзывы о ее работах. Но прочитав последнюю страницу, тяжело опустился на стул с таким ощущением, будто его переехал бульдозер. Женщина, о которой писали в газетах – это не Бет! Это просто не может быть Бет. Но фотография! Бет в объятиях Джона Уинстона, причем оба в халатах.

Какие еще нужны доказательства? Скандальное происшествие излагалось не в одной газете, причем в течение недели. Потом еще три месяца спустя все газеты писали о бракоразводном процессе Уинстона. В свое время он пропустил эту историю, потому что практически никогда не читал газет. Некоторые вырезки были явно из бульварных изданий. Неудивительно – скандал был связан с известным политиком. Нэш перечитал все еще раз, по-прежнему не веря своим глазам. Потом, будучи человеком организованным и аккуратным, достал из шкафа чистую папку, приклеил на корешок зеленую метку – так он обозначал все материалы по проекту Осгуда – и написал на ней фамилию Бет.

7

Во вторник вечером Осгуд, как обещал, прислал за ней лимузин. Всю дорогу Бет думала о Нэше. Она скучала. Вчера вечером, после концерта, он отвез ее домой. Был вежлив, предупредителен и холоден. Ни объятия, ни поцелуя, никакого «увидимся» или «пока». Теперь решение было за Бет. Она сама попросила его подождать, дать ей время подумать: либо принять его в свою жизнь, либо тихо-мирно распрощаться. Но можно ли довериться ему и рассказать про Джона? Бет пока не решила, но одно уже поняла – она очень хочет увидеть его снова.

Чем больше она размышляла о приглашении Осгуда, тем больше жалела, что не посоветовалась с Нэшем. Он подсказал бы, как себя вести. А вдруг Осгуд приглашал на приватный обед каждого из четырех архитекторов? Под этим предлогом она даже позвонила утром Нэшу в офис. Но секретарша сказала, что он уехал на какой-то объект и сегодня уже не вернется. Ближе к вечеру Бет позвонила ему домой и, попав на автоответчик, попросила объявиться до восьми. Но Нэш так и не перезвонил…

Дворецкий Осгуда встретил гостью и провел ее на террасу. Тобайас Осгуд в костюме от Армани выглядел официально и строго. Подавая ей бокал красного вина, произнес:

– Лучшее в Калифорнии. Я вложил средства в несколько виноградников. Как оно вам нравится?

Бет взяла бокал. Сначала вдохнула аромат, потом покрутила бокал в руках и отпила глоток.

– Прекрасный букет, чистый вкус, мягкое и хорошо выдержанное.

– Да вы настоящий эксперт! – Осгуд указал на кресло, подождал, пока Бет сядет, и сам уселся напротив. – Откуда такие познания?

– Папа научил меня разбираться в винах.

– Он у вас знаток?

Бет улыбнулась.

– В каком-то смысле. Он владелец закусочной и бара. Научил меня уважать хорошие напитки. Научил, как наслаждаться ими не злоупотребляя.

– Хорошо сказано. Уважение ко всякому наслаждению не дает ему перерасти в порок. А удовольствие – важная составляющая нашей жизни. Вы согласны?

Бет насторожилась. Слишком скользкая тема.

– Э-э, я не совсем понимаю…

Осгуд внимательно посмотрел на нее.

– В жизни есть счастье и есть удовольствие. Счастье находит не каждый, но зато мы всегда можем окружить себя вещами, которые доставляют нам удовольствие, и общаться с людьми, которые нам приятны.

Это «мы» заставило Бет занервничать. Оно подразумевало некую общность, а ей совсем не хотелось оказаться в одной компании с Осгудом. Она обвела взглядом комнату, заполненную антиквариатом.

– Вас окружают красивые вещи, которые, я уверена, доставляют вам настоящее удовольствие. И вы наверняка счастливы.

Он небрежно махнул рукой.

– Счастье – самообман. Оно быстротечно и неуловимо. Можно всю жизнь гоняться за счастьем и так и не узнать его. А я верю лишь в осязаемую реальность. В то, что могу видеть, обонять, трогать руками, чувствовать на вкус.

– Это возможно, когда много денег. – Тон ее был, вероятно, чуть резче, чем нужно. – Люди, которым не так повезло, ищут простого счастья.

– А вы? – полюбопытствовал Осгуд.

– Иногда я чувствую себя очень счастливой. А удовольствие – это приятное излишество, за которое так или иначе надо платить. Либо деньгами, либо частичкой души.

Осгуд задумчиво потер подбородок.

– Интересная точка зрения, но, мне кажется, все зависит от человека. Ведь если не вкладывать душу, то и расплачиваться не придется.

Бет нервно заерзала.

– Мистер Осгуд, хватит загадок!

– Но я имею в виду совершенно реальные вещи. Если я подпишу с вами контракт, ваше будущее радикально изменится. Появятся имя, деньги, богатые клиенты.

– Поэтому я и хочу получить ваш заказ, – осторожно проговорила Бет.

– И я могу его вам отдать.

Ясно, он имел в виду нечто совершенно определенное. Бет попыталась сохранить невозмутимый вид.

– Чем же мне придется расплачиваться?

Взгляд Осгуд сделался пристальным, испытующим.

– Я думал об этом не в терминах купли-продажи, – сказал он примирительно, – скорее в терминах взаимовыгодного обмена. Я даю вам заказ, который вам очень нужен, а вы мне – свое присутствие.

Бет почувствовала, что краснеет.

– Мистер Осгуд, объясните, пожалуйста, что вы понимаете под словом «присутствие»?

– Слово «присутствие» я понимаю так: вы будете рядом со мной, когда я этого захочу. Причем рядом во всех смыслах – на обеде, в постели…

Ну и мерзавец! Говорит о подобных вещах, да еще таким тоном, будто речь идет о подписании делового контракта! Быть может, это шутка?! Просто нет слов.

– Я, кажется, вас озадачил.

– Вы понимаете, что предлагаете?! – Бет повысила голос. Конечно, следовало держать себя в руках, но ее уже понесло. – Разве я похожа на продажную женщину?! Да, мне нужен заказ. Но я хороший специалист и, надеюсь, мой проект будет лучшим. Однако поступаться самоуважением ради карьеры! Увольте!

Осгуд умоляюще поднял руку.

– Пожалуйста, спокойнее. Я не дурак. Может быть, эгоист, но далеко не дурак. Вы мужественная молодая женщина и умеете за себя постоять. И это прекрасно. Я же сделался миллионером потому, что не злился и не мстил людям всякий раз, когда не получал желаемого.

Бет ожгла его яростным взглядом.

– Значит, даже если я и не соглашусь, то все же смогу получить заказ?

– Если? То есть не исключено, что вы примете мое предложение?

Бет тряхнула головой.

– Нет, сэр. Полностью исключено. Просто хочу знать, на что могу рассчитывать.

– В любом случае на мое уважение. Отказ ни в коей мере не уменьшает ваши шансы на победу в конкурсе.

Быть может, он знает про Джона и потому сделал это гнусное предложение?

– Мистер Осгуд, вы слышали обо мне что-то такое или, быть может, я вела себя как-то не так?

– О нет-нет. Просто вы мне очень нравитесь. Без сомнения, вы и сами знаете о своей привлекательности.

– Я… как-то об этом не думала.

Осгуд улыбнулся.

– Потому-то вы так соблазнительны… Я вас смущаю? – Он подался вперед. – Бет, вы просто прелесть! Однако я видел, как вас обхаживал Уинчестер. Не из-за него ли вы меня отвергаете?

Осгуд, конечно, большой оригинал, но в проницательности ему не откажешь.

– Нет. То есть мы стали друзьями, но…

– Все ясно. – Осгуд понимающе подмигнул, встал и галантно предложил ей руку. – Мой повар приготовил обед с шестью переменами блюд. Пойдемте доставим себе удовольствие.

Бет поднялась.

– Хотите, чтобы я осталась?

– Ну конечно. Один вечер в вашем обществе – это все-таки лучше, чем ничего. Если только вас это не смущает.

– Надеюсь, вопрос закрыт? Вы не будете меня переубеждать?

– Если вы спрашиваете, стану ли я вас домогаться, то – нет. Мы просто поужинаем. Как партнеры по бизнесу.

И Бет почему-то поверила.

– Хорошо. Тогда я остаюсь.

Нэш подъехал к дому Бет весь взъерошенный. День выдался очень жарким, а на объекте пришлось ходить в защитной каске. Брюки в пыли, рубашка промокла от пота. Вид, надо сказать, вовсе не презентабельный. Но он все равно решил ехать к Бет. Он должен был ее увидеть, пока молчание не затянулось.

Шок от того, что Нэш узнал, еще не прошел. Он даже звонил Джейку, но тот не мог сообщить ничего нового. Удивительно, но ни в одной из газетных статей не было никаких объяснений, извинений или опровержений от Бет и ее семьи. Это тревожило больше всего.

Нэш поставил машину рядом с машиной Бет. Поднялся на крыльцо, жалея, что не заехал домой переодеться. Постучал в дверь. Какая-то пожилая дама со шпицем на поводке, проходя мимо, окликнула Нэша:

– А ее нет дома.

– Вы уверены?

– Абсолютно. Я живу по соседству. – Женщина одарила Нэша лучезарной улыбкой. – И вас уже здесь видела.

Интересно, что еще она видела? Нэш мог поклясться, что старушка целыми днями только и делает, что наблюдает за соседями.

– Но машина на месте. Она, наверное, бегает.

– Вовсе нет! Тут все в округе повысовывались из окон, а кое-кто даже выскочил на крыльцо.

Что же произошло? Бет выбежала на улицу голой?

– Боюсь, не совсем вас понимаю.

– Такой громадный серый автомобиль – лимузин, так, кажется, он называется – подъехал прямо к дому. Оттуда вышел мужчина, очень представительный, весь в черном и в шляпе. Постучал. Бет, наверное, ждала его, потому что сразу вышла. Такая нарядная.

Внутри у Нэша все перевернулось. Он сжал кулаки. Осгуд! Она поехала к Осгуду! Значит, приняла решение. Зачем заниматься любовью – или, скажем, сексом – с ним, когда можно поймать рыбку покрупнее? Надо же быть таким идиотом! Даже после всех этих газетных статей он надеялся, что есть какое-то объяснение случившемуся. А сейчас чувствовал себя совершеннейшим дураком.

Нэш направился к своей машине.

– Сказать Бет, что вы заходили? – крикнула ему вслед старушка.

– Не надо. Я сам скажу.

На следующее утро посыльный доставил в офис пакет для Бет. Одна красная роза и записка. Осгуд надеялся, что не обидел ее вчера, и сообщал, что ему было приятно с ней и он с нетерпением будет ждать презентации пятнадцатого. Бет очень хотелось, чтобы Осгуд был искренен.

Работа не клеилась – Бет мучилась в ожидании звонка. Лишь в середине дня секретарь сообщила, что ей звонит Нэш Уинчестер.

Она взяла трубку, стараясь справиться с учащенным сердцебиением.

– Я рада, что ты позвонил.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – Голос звучал отстраненно и безучастно, без того тепла, к которому уже успела привыкнуть Бет.

– Нам действительно надо поговорить.

– Я тоже так думаю. Сегодня вечером ты будешь дома?

– Если договоримся о встрече, то буду.

– Я приеду в семь тридцать.

Услышав, как машина остановилась у дома, Бет вышла на крыльцо. Нэш прошел мимо нее прямо в гостиную с серьезным и каким-то встревоженным видом, и сердце ее сжалось.

– Хочешь чего-нибудь выпить?

– Нет.

Бет опустилась на диван, Нэш остался стоять.

– Может, куда-нибудь сходим?

– Бет! Прекрати разыгрывать невинность. Я знаю, где ты была вчера вечером.

– Да?

– Соседка видела лимузин. И как долго ты собиралась скрывать это от меня? Или вообще не хотела ставить в известность? Каждый пошел своим путем, да? Ты с Осгудом…

– Подожди, я не понимаю. И тон мне очень не нравится. Разве у тебя есть право указывать мне, что делать?

Нэш распрямил плечи, приняв вызывающую позу, на скулах заходили желваки. Он был просто взбешен.

– Похоже, ты все распланировала. На концерт со мной. На следующий день – встреча с Осгудом. Скажи мне, то, что было между нами – это настоящая страсть или мне показалось?

– Настоящая, – проговорила Бет упавшим голосом.

– Но она стала мешать? Спутала планы? А поскольку ты еще не окончательно потеряла совесть, то не можешь позволить себе просто расслабиться и получать удовольствие. Все эти разговоры, что ты не готова к серьезным отношениям… Я не думал, что ты такая…

Бет поднялась с дивана.

– Какая же?

Он старался не повышать голоса, но кипел от гнева.

– Готовая продаться любому, чтобы получить желаемое.

Бет едва не влепила ему пощечину, уже занесла руку – но все же сумела сдержать себя в последний момент. Вместо этого заглянула ему в глаза, надеясь найти там хотя бы желание понять. Но взгляд оставался холодным и отстраненным.

– Ты умудрился перевернуть все с ног на голову, – проговорила Бет. – Смотришь на внешние обстоятельства и обвиняешь меня, в сущности ничего не зная. Просто ты мне совсем-совсем не веришь!

– Я верю тем людям, которые достойны доверия.

– А я, выходит, доверия недостойна. И потому, что не согласилась лечь с тобой в постель? Странный критерий!

– Когда двое ложатся в постель, они предельно честны и откровенны друг с другом. Ты же отказала мне в близости.

Он тоже судит ее. И уже все для себя решил. Что бы она ни сказала сейчас, все равно он останется при своем мнении. Но самое смешное, что скрывать-то нечего.

– Да, вчера вечером я обедала с Осгудом.

Нэш рассмеялся, но это был горький смех.

– Знаешь, я догадался. Скажи лучше всю правду.

– Я и говорю. Только ты не слушаешь. Потому что не хочешь слушать.

– Прекрасно знаю, как действует Осгуд. Вино, свечи, горячая ванна с ароматическими добавками. Он предложил тебе только контракт или еще в придачу солнце, луну и звезды? Наверняка предложил. Но ты не верь. Он убежденный холостяк. И никому не даст подступиться к его деньгам.

– Кто разрешил тебе судить людей?! Ты же совсем его не знаешь. И меня не знаешь, иначе не стал бы нести эту чушь.

– Зато ты уже успела его узнать! За одну ночь! Или были другие ночи, без лимузинов к подъезду?

Бет вздохнула. Упрямый как сто ослов. Почище отца. Таких надо лечить шоковой терапией.

– Ты хочешь правду, Нэш? Хорошо, я скажу тебе правду. Мои чувства к тебе… В общем, когда я поняла, как много ты для меня значишь, я испугалась и не знала, что делать. А Осгуд мне не нужен. Ни с контрактами, ни без контрактов он меня не интересует. Да, вчера вечером он пригласил меня на обед. И я действительно растерялась, не зная, чего ожидать. Позвонила тебе, чтобы спросить, не приглашал ли он на обед и тебя. Может быть, у него такой стиль общения с деловыми партнерами. Хотела с тобой посоветоваться.

– Не ври. Секретарша мне ничего не передавала.

– Я ей сказала, что вечером перезвоню тебе домой. И я звонила, но тебя не было дома. Я оставила сообщение на автоответчике.

Он немного смутился. Первый раз за вечер.

– То есть у вас с Осгудом ничего не было?

– Он сделал одно неприличное предложение.

– Я так и знал!

– Неужели? Но ты, очевидно, не знал, как я к нему отнеслась? Я сказала, что, конечно, хочу получить заказ, но только на равных условиях со всеми, и никак не иначе.

– И он согласился?

– Представь себе, да. В отличие от тебя, он поверил. И мне очень больно, что ты мне не веришь, Нэш. – На глаза навернулись слезы. Бет крепко зажмурилась. Не хватало еще сейчас расплакаться! – Мне уже делали больно. Я знаю, что такое несправедливый суд. И не позволю, чтобы опять…

– Бет!

– Все, разговор окончен. Ты мне не веришь. Нельзя строить отношения на недоверии. Если ты убежден в своей правоте, то о каких чувствах может идти речь?! Уходи.

Он не сказал ни слова. Просто молча ушел, видимо, почувствовав, с какой безнадежностью прозвучали ее слова. Это действительно было все.

Когда шум автомобиля затих вдалеке, Бет упала на диван и разрыдалась.

Нэш не поехал домой. Выехал за город и долго гнал по шоссе, не замечая дороги. За это время успел передумать о тысяче разных вещей и в конце концов осознал, что влюбился в Бет Террелл. И что сам все испортил.

Накануне ночью он почти не спал. Сегодня тоже вряд ли удастся заснуть. Бессмысленно проверять запись на автоответчике. Он и так знал, что Бет сказала правду. Вчера вечером он приехал домой в невменяемом состоянии. Пробежался, принял душ и сразу лег в постель. Теперь, задним числом, Нэш понял, почему так завелся. Причин было много, но главная – он ненавидел, когда что-то не получалось.

Ему не удалось уберечь дочь от гибели, не удалось сохранить брак с Моникой. Слишком многое в жизни не получилось, и Нэш давно поклялся себе, что такое больше не повторится, что теперь все будет так, как он хочет. Неужели жизнь ничему его не научила и он становится циником?