Текст книги "Секс лучше шоколада"
Автор книги: Карен Робардс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)
ГЛАВА 9
Дебби… нет, не Дебби, – разве он не сказал, что на работе его зовут Максом? – казалось, был не особенно рад ее видеть, подумала Джули, усаживаясь в «Блейзер» рядом с ним. Это поставило их на один уровень, потому что она тоже была ему не слишком рада. Джули решилась нанять частного детектива и даже убедила себя, что это единственно верный шаг при сложившихся обстоятельствах, но теперь испытывала те самые чувства, что обычно охватывают покупательницу, только что заплатившую за дорогую и совершенно не нужную ей вещь. Если бы он не приехал, она бы вздохнула с облегчением.
Да, но тогда она осталась бы наедине со своими проблемами. При мысли об этом Джули поежилась, несмотря на жару.
– Привет, – сказала она, захлопывая дверцу, и радостно улыбнулась, когда Джозефина прыгнула сзади к ней на колени.
– Привет, – буркнул он в ответ. – Осторожно, а то она залижет тебя до смерти.
– Ничего, я не против. – Почесывая повизгивающую от восторга Джозефину за ушами, Джули еще больше нахмурилась. Странное у него выражение… – Что-то не так?
Их взгляды на секунду встретились. Потом Макс сдержанно улыбнулся.
– Что может быть не так? – Он потянулся мимо нее, открыл «бардачок» и достал из бумажного пакета что-то вроде засохшего бисквита. – Джозефина! – Когда собачка подняла голову, он кинул печенье за спинку сиденья. – Возьми!
Радостно тявкнув, Джозефина перепрыгнула назад. Макс дал задний ход и вывел «Блейзер» со стоянки. Джули рассеянно следила за игрой света и тени на его лице. У него был чеканно-четкий профиль. Она много раз вспоминала это лицо, лежа без сна в постели, вспоминала, как взволновало ее прикосновение Макса, когда она увидела его в мужском обличье. Она так изголодалась по мужскому присутствию!
А потом Джули вспомнила, кто он такой, и ей стало еще хуже. И вот сейчас она безо всякой радости вынуждена была признать, что при ярком свете дня он кажется ей не менее привлекательным, чем ночью. На нем были джинсы, кроссовки и белая футболка, выглядывающая из-под ослепительно яркой гавайской рубашки. Он был до того хорош, что казался рекламной картинкой, а не мужчиной из плоти и крови.
Ладно, хватит об этом. У нее и без того проблем много, ей не нужна еще одна.
– Куда мы едем?
Вообще-то ответ ее не очень волновал, не то что вчера ночью. Каковы бы ни были ее чувства по поводу найма частного детектива – а они были до того запутанны, что ей года не хватило бы, чтобы в них разобраться, – Джули больше не испытывала тревоги из-за мужчины, сидевшего рядом. Он был просто другом.
– Мы привлечем меньше внимания, если поговорим во время езды в машине. Пристегнись.
Он выехал на улицу и повернул налево, направляясь к выезду из делового района. Поток машин постепенно густел, и Джули занервничала: кто-то из едущих рядом мог ее узнать. Она опустила солнцезащитный козырек со своей стороны и поглубже сползла вниз на сиденье, стараясь стать незаметной.
– Не надо прятаться. Стекла тонированы. – Он бросил на нее взгляд. – Как поживает локоть?
– Нормально. Никто даже не обратил внимания на пластырь.
– Что произошло, когда ты вернулась домой прошлой ночью?
Джули поморщилась, как от зубной боли.
– Сид появился в свое обычное время, но ничего не сказал о пропавшей машине до девяти утра.
– Вот как? – Макс с лету оценил важность этого обстоятельства.
– Именно так, – мрачно подтвердила Джули.
– Честно говоря, я видел, как он вошел в дом. Я решил немного подзадержаться на всякий случай.
– На какой случай?
Он снова взглянул на нее, его лицо было непроницаемым.
– На случай, если бы тебе вдруг понадобилась моя помощь. На тот самый случай, если бы твой муж потерял голову из-за украденной машины и начал вымещать свой гнев на тебе.
Джули растрогало его признание.
– Спасибо. Это было очень мило с твоей стороны.
Опять он усмехнулся уголком рта.
– «Милый» – мое второе имя.
– К твоему сведению, Сид меня ни разу в жизни пальцем не тронул. Он не склонен к насилию. И вообще, я не представляю, как бы ты узнал, если бы он на меня набросился.
– Я же профессионал, – улыбнулся Макс. – У меня есть свои способы узнавать, что мне нужно. А что произошло в девять утра, когда он якобы обнаружил кражу?
– Он закатил истерику и вызвал полицию.
– И как все прошло? Трудно было?
– К их приезду я была до того зла на Сида, что мне уже стало все равно, солгу я полиции или нет.
– Да, это срабатывает, – засмеялся Макс и тут же стал серьезным. – Ты правильно сделала, что позвонила мне. Самодеятельность в таких вещах, как слежка, приносит одни неприятности.
– Вчера я в этом убедилась.
– Бывают вещи похуже, чем угон машины. – «Блейзер» остановился на красный свет, и Макс повернулся к ней:
– Слушай, у меня не было случая при расследовании дела о супружеской измене, когда нанявшая меня сторона ошибалась бы насчет того, что происходит.
Джули глубоко вздохнула и стиснула руки на коленях.
– Я к этому готова. И я не думаю, что ошибаюсь. Но я должна знать наверняка.
– Каков бы ни был результат, ты его узнаешь.
Джозефина опять перескочила на переднее сиденье и очутилась на коленях у Джули.
– Хорошая девочка, Джозефина. – Джули погладила собачку.
– По-моему, ты ей нравишься.
– А что тут может не понравиться? – Джули послала ему игривый взгляд. Джозефина свернулась у нее на коленях, как кошка.
– Лично я ничего такого не вижу, – ответил Макс едва слышно, но в голосе его прозвучали такие чувственные нотки, что Джули стало не по себе. На краткий миг их глаза встретились, потом он скользнул голодным взглядом по ее ногам. У Джули широко раскрылись глаза от удивления. И тут он добавил:
– Должен тебе сказать, подруга, что у тебя совершенно потрясающие туфли. Умереть – не встать. Они от Маноло?
Возникшие было у нее подозрения, что он ведет себя слишком уж по-мужски, сразу развеялись. Как же она могла забыть, что Дебби питает слабость к туфлям? Он же посоветовал ей носить высокие каблуки с пижамой, в которой она была вчера!
– Джимми Чу.
– А-а, – кивнул он. – Здорово. Жаль, что их не выпускают моего размера.
– Вряд ли на них был бы большой спрос.
– Ошибаетесь, миссис Карлсон. Нас много, гораздо больше, чем кажется.
– Не надо называть меня «миссис Карлсон». Просто Джули.
– Ладно, пусть будет Джули. И меня зови Максом. Трудно сохранить деловую репутацию на работе, когда ты мужчина, а кто-то возьмет да и назовет тебя Дебби. – Он снова затормозил на красный свет.
– Из-за меня у тебя неприятности на работе? Извини.
– К счастью, у меня шестьдесят процентов акций. Будь у меня начальник консерватор, меня бы уволили.
Джули засмеялась, но сразу же стала серьезной и перешла к делу:
– Ты должен мне объяснить, как оформить сделку с частным детективом, потому что я понятия об этом не имею. У тебя суточная оплата? Или почасовая? Ты принимаешь чеки? Кредитные карточки?
– В твоем положении лучше платить наличными. – Макс тоже перешел на деловой тон. – Тогда муж не сможет тебя уличить, если вдруг что-то заподозрит. Тебе следует быть к этому готовой. Семейные разборки иногда принимают очень неприятный оборот.
Джули в этом не сомневалась. Как только Сид узнает, что она подумывает о разводе, можно будет сказать, что дерьмо действительно попало на вентилятор.
– Я предпочитаю почасовую оплату, – продолжал Макс. – В итоге набежит тысячи две-три. Если увижу, что набирается больше, предупрежу тебя заранее, чтобы ты могла одобрить дальнейшие расходы или отказаться.
Джули кивнула:
– И дай мне знать, сколько будет стоить ремонт твоей машины.
– Это будет включено в общий счет. Если не будешь осмотрительной, берегись, как бы тебе не пришлось отдать мне своего первенца.
Это было сказано в шутку, но у Джули болезненно сжалось сердце. Если развод состоится, детям, о которых она так мечтала, а Сид не хотел, не суждено появиться на свет. В двадцать девять лет ее биологические часы уже начали тикать громко и тревожно.
– Расскажи мне о своем замужестве. Где ты познакомилась с Сидом?
Джули была рада отвлечься от своих горьких мыслей.
– Мы познакомились на следующий вечер после победы в конкурсе «Мисс Южная Каролина». В особняке губернатора устроили большой прием, и он тоже там был. Я была на седьмом небе от счастья, вообще ничего не соображала, только глянула на него, и все было кончено. Мы встречались весь год, до следующего конкурса, а потом я передала корону новой победительнице, и через месяц мы поженились.
Макса эта история ничуть не тронула, напротив, он нахмурился.
– Сколько лет тебе было, когда вы познакомились? Двадцать? А твоя семья не возражала, когда ты стала встречаться с мужчиной на много лет старше тебя?
– Одиннадцать лет – это не так уж много, – возразила Джули. – Нет, моя семья не возражала. Ты что, шутишь? Мы жили втроем – моя мать, моя старшая сестра Бекки и я. Мы были так бедны, что для нас сходить в «Макдоналдс» было все равно что для других – в роскошный ресторан. Сид был богат. Он был красив. Он был обаятелен. Я была влюблена в него. А моя семья – особенно моя мать – была от него в полном восторге.
Его губы плотно сжались.
– А что сталось с твоим отцом?
Джули помедлила с ответом. Разговор об отце, которого никогда не было рядом, до сих пор давался ей с трудом, хотя прошло уже много лет.
– Они с матерью разошлись, когда я была еще маленькой. Время от времени он появлялся… пару раз в год. А потом опять куда-то пропадал. В конце концов он исчез надолго. После возвращения я видела его только раз, а через две недели он утонул.
– Да, похоже, жизнь тебя не баловала, – с грубоватым сочувствием заметил Мак.
Джули взглянула на него, и ей показалось, что вид у него немного раздосадованный. А может, он всегда так выглядел, когда приходилось кого-то жалеть? Она решительно вздернула подбородок: ей не нравилось, когда ее жалели. Сама она всю свою жалость отдавала женщинам, с которыми судьба обошлась так же круто, как и с ней когда-то. Она делала для них все возможное: вела постоянный класс по макияжу и уходу за собой в местном приюте для женщин, пострадавших от жестокого обращения, дарила им одежду и бижутерию, чтобы они могли произвести хорошее впечатление при приеме на работу, выслушивала, советовала, подбадривала – словом, помогала им выбраться из ямы и наладить новую жизнь. Но сама она больше не нуждалась в сочувствии и жалости. Она буквально выволокла себя из нищеты на своих высоких каблуках и вытащила свою семью. И, если придется, сделает это еще раз.
Поэтому на его замечание она беспечно ответила:
– Было много интересного.
В этот момент Джозефина вскочила у нее на коленях и громко залаяла. Всеобщее внимание тут же переключилось на нее.
– В чем дело? – недовольно спросил Макс. Джозефина еще громче залаяла и замахала хвостом как безумная. – Просится в туалет, – пояснил он Джули.
Они как раз приближались к парку и птичьему заповеднику. Здесь всегда было полно туристов, зато местные жители пренебрегали красотами и экзотикой парка, считая их слишком банальными и приевшимися. У входа продавали с передвижных лотков всякие закуски, воздушные шарики, жонглер подбрасывал в воздух и ловил фарфоровые тарелочки.
Макс нашел место для стоянки у ворот. Джули беспокойно огляделась кругом: ей очень не хотелось быть застигнутой в его компании, а потом отвечать на досужие расспросы о том, кто он такой. Пришлось напомнить себе, что это маловероятно. Никто из ее знакомых не появился бы в этой Мекке для туристов в ранний послеполуденный час жаркого июльского дня, да еще в субботу.
Макс перегнулся назад и достал розовый кожаный поводок, усеянный стразами, как и ошейник Джозефины.
Собачка возбужденно залаяла, едва завидев поводок. Ее хозяин был далеко не так обрадован. С самым мрачным видом он пристегнул поводок.
– Хочешь пройтись или предпочитаешь подождать в машине? – обратился он к Джули.
– Я пройдусь.
Макс выключил мотор, спрятал ключи в карман и вышел из машины. Джули тоже вышла и остановилась, дожидаясь, пока он обогнет капот. Солнце палило, стояла удушающая жара. Среди туристов преобладали пожилые пары в клетчатых шортах-бермудах и разноцветных панамах.
Джозефина сделала свои дела, а потом, весьма довольная собой, приволокла своего хозяина обратно к Джули. Они представляли собой забавную пару: высокий, широкоплечий, атлетически сложенный красавец с выражением кроткого мученичества на лице и пушистый, весело пляшущий белый шарик на розовом поводке со стразами. Скованные одной цепью. Джули невольно улыбнулась. Впервые за весь день она почувствовала себя лучше. Ей не придется расхлебывать кашу, заваренную Сидом, в одиночку. Дебби и собака стали ее союзниками.
– Все еще хочешь прогуляться? – криво усмехнулся он.
– Конечно.
Джули направилась к воротам, Макс и Джозефина пошли рядом с ней. Джозефина, будучи прирожденной кокеткой, привлекала всеобщее внимание, часть которого перепадала и ее хозяину, только на его долю доставалось не восхищение, а недоумение. Джули заметила, что, отвечая на адресованные ему насмешливые улыбки, он выглядит не слишком счастливым.
У самого входа в парк Макс сделал знак продавцу мороженого, и тот подкатил к ним свою тележку. Мимо прошли две пожилые дамы, искоса бросая взгляды на Макса и Джозефину.
– Вот что я тебе предлагаю: угощаю мороженым, если ты подержишь поводок, – предложил Макс.
Джули засмеялась и взяла поводок. Тут подошел и продавец с тележкой. Макс попросил для себя шоколадное мороженое и вопросительно взглянул на Джули.
– Спасибо, мне ничего не нужно.
– Уверена?
Она кивнула. Он пожал плечами и заплатил. Продавец покатил тележку дальше, а они вошли в парк.
– Не любишь мороженое?
Макс откусил с одного уголка. Джули с завистью следила, как его крепкие белые зубы вонзаются в сладкое холодное лакомство.
– Я обожаю мороженое. Просто я его не ем.
– Почему?
– «На языке тает, на бедрах нарастает», – с отвращением повторила Джули любимую поговорку своей матери.
Он смерил ее оценивающим взглядом:
– По-моему, тебе не о чем беспокоиться.
– Если бы я не беспокоилась, мне пришлось бы туго. Слушай, доедай свое мороженое, ладно? Я же не морю себя голодом.
Тут в животе у нее заурчало, и она покраснела, чувствуя себя лгуньей. Макс усмехнулся. Джули пришлось оправдываться:
– Время ленча, а я еще ничего не ела.
– Ну так откуси кусочек. – Он протянул ей свое мороженое. – От одного кусочка не растолстеешь.
Джули с жадностью посмотрела на мороженое. Она обожала его. В ее «черном списке» мороженое занимало второе место после шоколадок «Херши».
Один кусочек. Одна долька шоколада. Это был скользкий склон. И все же она поддалась соблазну, вонзила зубы в предложенное угощение.
Господи, до чего же хорошо! Оболочка из молочного шоколада вокруг сливочного мороженого… Умереть – не встать.
– Спасибо, – сказала она, когда обрела способность говорить, а угощение, растаявшее у нее во рту, стало медленно перемещаться в направлении бедер.
– Всегда пожалуйста.
Он снова протянул ей мороженое, но на этот раз она решительно покачала головой. Макс откусил еще кусок и отдал остальное Джозефине. Собачка явно не беспокоилась о своей фигуре и слопала все в один присест. Закончив, она подняла голову, словно прося добавки. Вокруг рта у нее появилось шоколадное кольцо. Это было так смешно, что Джули прыснула.
– Нечего смеяться, сама выглядишь не лучше, – улыбнулся Макс.
Они остановились в тени огромной магнолии, их окутал пьянящий аромат белых, словно восковых цветов. Под ногами хрустел гравий, воздух дрожал от птичьего пения.
– У меня шоколад на губах? – Джули машинально поднесла руку ко рту и потерла его тыльной стороной ладони. – Ничего нет!
– Нет, есть. Вот тут.
Продолжая ухмыляться, он коснулся пальцем ее нижней губы в самой середине и провел им из стороны в сторону от одного угла до другого. Ее невольный отклик на этот шутливый жест был неожиданно бурным. Ее губы раскрылись, жар пронзил ее от той точки, которой касался его палец, до самых пяток, поджигая по пути все нервные окончания. Ей хотелось лизнуть этот крепкий мужской палец, втянуть его в рот, прикусить зубами… Она еле удержалась.
Боже, уж не с ума ли она сошла? Стиснув зубы и плотно сжав губы, чтобы не поддаться соблазну, Джули вскинула на него глаза. Не может быть, чтобы все это испытывала только она одна!
Но если Макс и боролся с внезапно нахлынувшим сексуальным желанием, то виду не подал. Он отнял руку от ее губ и теперь безмятежно смотрел вниз на Джозефину. Джули обозвала себя идиоткой. Это она одна воспламенилась, а он даже ничуть не потеплел. Она же его не интересует… в этом плане. Между прочим, этому следует только радоваться.
Джули перебрала в уме все доводы в пользу того, почему этому следует только радоваться, и незаметно перевела дух.
– Ты еще что-то хочешь спросить? А то мне надо возвращаться.
– Номера телефонов, по которым тебя можно найти, включая сотовый. Все, что тебе известно о ежедневном расписании твоего мужа, о его деловых знакомствах. На какой машине он ездит, включая номера. Все остальное можно отложить на потом. – Макс поднял на нее глаза и улыбнулся. Эти красивые голубые глаза, с облегчением и в то же время с горечью отметила Джули, совершенно не реагировали на нее как на женщину. – И один доллар.
– Один доллар? – удивленно переспросила Джули. Вдруг сообразив, что сумка осталась в машине, она покачала головой – У меня нет с собой денег.
Макс вздохнул, вытащил бумажник, извлек из него долларовую купюру и протянул ей.
– Теперь верни его мне.
– Что? – Джули повиновалась, хотя вся эта затея казалась ей глупой. – Зачем это?
– Это задаток. Поздравляю вас, мадам, вы только что официально наняли частного детектива.
«И это все?» – без конца спрашивала себя Джули, пока они возвращались к «Блейзеру».
– С этой минуты ты должна соблюдать осторожность. В обществе мужа веди себя по возможности как обычно. Что бы ты ни делала, старайся с ним не ссориться. Не выболтай ненароком, что он под наблюдением, – предупредил ее Макс десять минут спустя, остановив машину на прежнем месте, возле универмага «Кроджер», и убедившись, что листок из блокнота с необходимыми данными, которые написала для него Джули, спрятан в «бардачке».
– Я же тебе говорила, Сид не склонен к насилию. Джули открыла дверцу и вышла. Макс бросил на нее скептический взгляд.
– В подобных делах обычно не обходится без эмоциональных всплесков. Люди совершают самые неожиданные поступки. Так что советую прислушаться к моим словам.
– Я так и сделаю.
Обещать легко. Проявится у Сида склонность к рукоприкладству или нет, она не собиралась ему рассказывать о том, что сделала. Он жутко разозлится, если узнает. Перед тем как захлопнуть дверцу, Джули спросила:
– Когда ты начнешь?
– Прямо сейчас. Я могу заняться кое-какой предварительной работой, а сегодня вечером буду дежурить у твоего дома в ожидании полуночных похождений мистера Карлсона
Это было не очень смешно, но Джули улыбнулась. Улыбки улучшали ей настроение. По правде говоря, он улучшал ей настроение. Он и Джозефина.
– Спасибо, Макс!
Их взгляды встретились, и вокруг глаз у него разбежались веселые морщинки, когда он ответил на ее улыбку.
– Не за что, Джули.
ГЛАВА 10
– Тетя Джули! Тетя Джули!
Эрин и Кейси ворвались в холл в ту самую минуту, когда Джули переступила порог дома сестры. Он, конечно, не мог сравниться по величине и богатству с домом Джули, но это был вполне комфортабельный двухэтажный кирпичный особняк, расположенный в приличном районе. Бекки и Кении переехали сюда незадолго до рождения Эрин, когда Сид предложил бывшему строителю новую должность. Судя по всему, они собирались прожить здесь до конца своих дней.
Если только Кении не потеряет свою престижную должность в виде побочного ущерба от ее развода.
– Эрин, Кейси, – приветствовала племянниц Джули, поставив сумки на пол, и обняла их обеих.
Тут в холле появилась ее сестра. Вид у нее был озабоченный.
– Привет, Джулз, ты как раз вовремя. Через пять минут тут будет целый детский сад, а мама решила, что сейчас самый подходящий момент рисовать улыбающиеся рожицы на четырех дюжинах воздушных шаров. – Бекки мученически закатила глаза. – Кто-то должен меня подменить, заполнить мешки с подарками. Кроме тебя, некому.
– Привет, Бек. – Джули улыбнулась сестре поверх голов девочек.
Бекки была на три года старше и внешне была точной копией их матери, если не считать разницы в тридцать фунтов веса и, разумеется, красно-рыжих волос. Ее коротко подстриженные темно-каштановые волосы аккуратно обрамляли жизнерадостное круглое лицо.
Коренастая, крепко сбитая, в шортах цвета хаки и белой рубашке, она была олицетворением хлопотливой мамаши-домохозяйки из пригорода.
– Джули, это ты? – закричала Дикси из кухни. – Иди сюда, мне нужна помощь.
– Сейчас, мама! – крикнула в ответ Джули. Потом она повернулась к Бекки:
– У меня вчера ночью украли машину.
Именинница Кейси в нетерпении запрыгала вокруг них, желая знать, не ей ли предназначены пакеты в яркой подарочной бумаге.
– Это мне известно, – ответила Бекки, привычно игнорируя шум, поднятый дочерью. – Ты мне лучше скажи, как реагировал Сид. Он разозлился?
– Он разозлился, – кратко подтвердила Джули и перевела взгляд на племянницу. – Один для тебя, другой для Эрин.
Она раздала девочкам подарки. Кейси тотчас же принялась сдирать со своего яркую упаковку.
– Но сегодня же не мой день рождения, – робко возразила Эрин, взяв пакет.
Эрин была очень похожа на Бекки, хотя и унаследовала серые глаза своего отца. Джули обожала свою старшую племянницу – милую, послушную, серьезную девочку.
– Это мой день рождения, тетя Джули, – шепеляво напомнила Кейси, сражаясь с лентой на пакете. Она была тоньше и стройнее сестры, хорошенькая, непоседливая, с буйно вьющимися темно-рыжими кудряшками. Ее Джули тоже обожала. – Мне уже пять.
– Уже целых пять! Большая девочка! – Джули с улыбкой перевела взгляд с Кейси на Эрин. – Я решила, что тебе нужен подарок, чтобы отметить день рождения сестры. Ей сегодня стукнуло пять.
Успокоенная, Эрин начала разворачивать свой подарок, аккуратно расправляя углы бумаги, а не разрывая их, как Кейси.
– Он разозлился на тебя? – не отставала Бекки.
Уловив тревогу в голосе сестры, Джули уже не в первый раз спросила себя, не догадывается ли Бекки, что, как говаривал принц Гамлет: «Прогнило что-то в Датском королевстве», но вслух сказала только: что он просто разозлился. Рассказать правду Бекки – еще хуже, чем доверить ее матери. Бекки будет волноваться, Кении это заметит и накинется на нее с расспросами, будет приставать, пока не дознается, что к чему, а узнав правду, немедленно побежит к Сиду. Кении был неплохим парнем, он любил ее сестру и девочек, но он слишком хорошо знал, кто намазывает ему масло на хлеб. В его случае масло намазывал Сид.
– Барби! – восторженно взвизгнула Кейси, справившись наконец с обертками, и бегом бросилась в кухню с криком:
– Бабушка, смотри, тетя Джули подарила мне Барби!
– У меня тоже Барби! – Эрин кинулась вслед за сестрой.
– И что надо сказать? – крикнула им вслед Бекки, направляясь в кухню вместе с Джули.
Это было просторное помещение, отделанное в жизнерадостных солнечных тонах. Над окном, выходящим на чисто прибранный задний двор, висел большой самодельный плакат, гласивший: «С днем рождения!» У потолка покачивались разноцветные воздушные шарики, перевязанные шелковыми ленточками. Дикси, держа в одной руке шар с уже намалеванными кружочками вместо глаз, но еще без рта, а в другой – несмываемый маркер, склонилась над своими внучками и стала любоваться подарками.
– Спасибо, тетя Джули, – хором сказали девочки после второго напоминания со стороны матери и, не выпуская из рук кукол, побежали к себе в комнату.
– Вот, Джули, заполни их. В каждый надо положить фруктовый рулет, пакетик тартинок, заколку для волос и цветной карандаш.
Бекки подтолкнула Джули к столу, заваленному одинаковыми подарочными пакетами и целой грудой вышеперечисленных сувениров. Примерно две трети пакетов были уже заполнены. Джули приступила к работе, а Бекки занялась именинным пирогом и начала втыкать голубые свечки в белую глазурь.
– Кейси и Эрин напоминают мне вас в их возрасте, – ностальгически вздохнула Дикси. Она нарисовала на шарике улыбающийся рот и потянулась за следующим. – Если бы Бекки не была так упряма, давно записала бы девочек на конкурс красоты. Держу пари, Кейси взяла бы не меньше призов, чем в свое время ты, Джули.
– Ни за что, – отрезала Бекки.
Дикси недовольно поджала губы, но вступить в спор со старшей дочерью не успела: прозвенел дверной звонок. Бекки пошла открывать. Радостно вопящие девочки наперегонки бросились к дверям, стараясь ее опередить.
– Ты можешь себе такое представить? Твои победы в конкурсах – это лучшее, что было у нас в жизни. – Дикси посмотрела на Джули с явным призывом о помощи.
С тех пор как Джули себя помнила, мать записывала ее на все мыслимые и немыслимые конкурсы, делала ей прически и макияж, выкраивала деньги из их нищенского бюджета на броские наряды. Именно благодаря конкурсам Джули научилась моделировать и шить красивые платья буквально из ничего. В конечном счете это привело к открытию магазина «Царица бала». Внешность Джули станет их пропуском на бал, неустанно повторяла Дикси. Так оно и вышло.
– Мне иногда кажется, что Бекки стыдится своего происхождения, – обиженно продолжала Дикси, понизив голос, чтобы Бекки ее не услышала.
В голове у Джули раздался голос Сида, называющего их «нищей семейкой» и «трущобной мразью, живущей в ржавом трейлере». По совести, она не могла винить сестру, стесняющуюся их общего прошлого, хотя никогда не сказала бы об этом матери. Ей тяжело было в этом признаваться даже самой себе, но, упомянув о жизни в трейлере, Сид невольно приукрасил картину ее детства.
Из-за беспорядочных любовных похождений Дикси и ее полной неспособности к полезному труду им не удавалось пожить даже в трейлере. В промежутках между мужьями и кандидатами в женихи они ютились в дешевых мотелях, в приютах для бездомных женщин, а однажды провели незабываемый месяц в палатке, как девочки-скауты. Спать приходилось на одеяле, расстеленном на голой земле, занимать очередь в общественный туалет и в душ, и при этом Бекки и Джули ходили в школу и делали вид, что живут обычной жизнью, как все остальные дети. А Джули, кроме того, принимала участие в конкурсах красоты, приносивших небольшие денежные призы или сертификаты на получение подарков, помогавшие им выжить.
Когда ей исполнилось тринадцать, а Бекки шестнадцать, они соединили свои усилия и выступили общим фронтом против матери, категорически отказавшись переезжать к ее очередному дружку, и заявили, что им нужен собственный дом. Вот тогда-то у них и появился трейлер – первый постоянный дом в их жизни. Дикси пришлось отказаться от беготни за мужчинами; они все втроем работали официантками, уборщицами, нянечками, выгуливали собак, пололи цветочные клумбы – словом, не отказывались ни от чего, чтобы заплатить арендную плату за свой чудесный новый дом на колесах.
В пятнадцатилетнем возрасте Джули выиграла первый крупный приз: конкурс для девочек-подростков на звание «Персик Южной Каролины». Она стала получать разовые приглашения поработать моделью на показах мод, снялась в нескольких рекламных роликах на местном телевидении, завоевала еще несколько титулов, к которым прилагались денежные вознаграждения, и даже смогла поступить в колледж. Бекки, с которой она делилась своими выигрышами, предпочла учебе работу в пункте проката автомобилей. Дикси познакомилась с Хайрэмом Клеем. Потом Бекки познакомилась с Кении. Дикси вышла замуж за Хайрэма, а Джули получила титул «Мисс Южная Каролина» и встретила Сида. Все это произошло в один год.
И вот теперь, восемь лет спустя, каждая из них по-своему наслаждалась тем, что в сказках именуется «и жили они долго и счастливо». Каждая получила то, о чем мечтала, и у всех воплощение мечты оказалось с изъяном. Муж Дикси через четыре года после свадьбы попал в аварию и стал инвалидом. Бекки лихорадочно и натужно цеплялась за взятую на себя роль Идеальной Домохозяйки из Пригорода (Джули подозревала, что так сказались на ней последствия их бурного детства). Ну а сама Джули обнаружила, что все, о чем она в жизни мечтала – дети, постоянный дом и любящий муж, – не более чем фикция, как и сказки про «долго и счастливо». Она убедилась, что в реальной жизни никакого «долго и счастливо» не существует.
– Я думаю, дело не в том, что Бекки стыдится, – сказала Джули, – но сейчас не может быть повторения того, что было тогда, мама. Я прекрасно понимаю, почему ей не хочется записывать Кейси на конкурсы красоты. Прежде всего это может ранить чувства Эрин.
– Джули, – протянула Дикси с горькой укоризной, давая понять, что младшая дочь ранит ее чувства. – Уж не хочешь ли ты сказать, что Бекки обижалась, когда ты побеждала в конкурсах красоты?
Джули подавила вздох:
– Не знаю, мама. Но…
Эрин и Кейси бегом вернулись в кухню в сопровождении двух своих подруг, и продолжать разговор стало невозможно. Детский праздник вступил в свои права.
Когда он закончился, Джули едва хватило времени заехать в химчистку и вернуться домой раньше Сида. Она принимала душ, когда он поднялся наверх, чтобы забрать одежду из своей половины огромной гардеробной, примыкающей к спальне, поэтому они разминулись. К тому времени, как Джули спустилась вниз одетая и готовая к выходу, Сид уже ждал ее в гостиной.
Ему очень шел классический черный смокинг. Темные волосы, зачесанные назад, чтобы прикрыть лысеющую макушку, и очки в металлической оправе, прочно сидящие на длинном тонком носу, придавали ему элегантный и в то же время представительный вид. Глядя на него с порога, Джули вспомнила, почему она вообще вышла за него замуж, и у нее заныло сердце.
Как он мог так поступать с ней? Вопрос так и просился у нее с языка, она еле удержалась, чтобы не задать его напрямую, но вовремя вспомнила предупреждение Макса и промолчала. Сид будет все отрицать, так какой смысл спрашивать?
– Ты же не собираешься идти в этом? – спросил Сид, щелчком отключив сотовый телефон, по которому он только что разговаривал, и окидывая ее критическим взглядом.
Джули сразу почувствовала себя виноватой и с беспокойством оглядела свое короткое шелковое платье цвета фуксии с кокетливой оборочкой по подолу. До этого момента она думала, что платье выглядит великолепно. Черт, она думала, что сама выглядит великолепно. Горло у нее свело судорогой.
– А в чем дело?
– Оно тебя полнит. Весь вес, что ты набрала за последние годы, отложился у тебя на заду. Неужели ты не замечала? Ладно, теперь уже ничего не поделаешь: мы опоздаем, если начнешь переодеваться.
