Текст книги "Дикий Космос"

Автор книги: Карен Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

 Глава 9

Он покинул Залы Исцеления ни разу не оглянувшись назад. Асока, молчаливая и терзаемая сомнениями,  вприпрыжку спешила следом за ним.

«Учитель Скайуокер... Скайгай,» – она отважилась наконец обратиться к нему шепотом, когда они вошли в турболифт чтобы подняться в Архивы Храма. «Что происходит?»

Он взглянул на нее сверху вниз. «Мы получили задание.»

«Я... примерно так и подумала. Мы отправляемся за Гривусом, верно?»

Он кивнул. «Верно.»

Она преисполнилась энтузиазмом. «Одни? Я имею в виду, только ты и я?»

«Ты, я, капитан Рекс, группа пилотов, солдат клонов, и еще три джедайских крейсера.» Он снова взглянул вниз. «Наш называется ‘Решительный’.»

«Боевая группа?» Асока задохнулась от восторга. «Мы получили нашу собственную боевую группу?»

Он одернул её. «Это я получил боевую группу. А ты получила просто за компанию, и если будешь хорошо себя вести.»

Пока турболифт с гулом поднимался наверх к Шпилю Безмятежности, Асока приплясывала на месте, будто исполняя маленький нервический танец. «А Мастер Оби-Ван отправляется вместе с нами?»

Оби-Ван. Его ужасная боль. Никогда не сомневайтесь в моей вере в вас. «Нет.»

«Он плохо выглядел. С ним все будет в порядке?»

«Разумеется,» – уверенно сказал он. «Не родился еще такой сепаратистский террорист, который сможет убить Оби-Вана.»

«Ты веришь в это, Скайгай?» – тихим голосом спросила она. «Или ты просто говоришь так, потому что напуган, и хочешь почувствовать себя лучше?»

Он, с отвисшей челюстью, уставился на нее. Как она вообще могла додуматься до такого? «Я верю в это, падаван,» – не допускающим возражения тоном сказал он. «Я никогда не говорю чего-то, во что не верю.»

Турболифт притормозив, плавно остановился и его двери открылись. Архив Джедаев занимал почти треть площади Шпиля Безмятежности. Они добрались на турболифте прямо до главного входа и кабинок для индивидуальной работы, где хранились каталоги информационных кристаллов. Их прибытие не осталось незамеченным со стороны других джедаев, работавших над своими собственными проектами, однако никто не прервал своих занятий, чтобы заговорить с ними.

«Сюда», – сказал Анакин, подводя Асоку к пустующему терминалу. «Я начну вместе с тобой, а затем оставлю тебя на некоторое время.»

Скользнув на сиденье, она состроила гримаску. «Ты все время исчезаешь куда-то, Скайгай. Когда я должна прийти?»

«Ты не должна,» – резко ответил он. «Теперь смотри внимательно.»

Она покорно вздохнула и стала смотреть, как он подключается к основной базе данных архива, затем переходит в безопасный режим использовав личный ключ. В таком режиме лишь полномочия Совета позволили бы узнать к каким архивам был получен доступ... и это было правильно. Они должны были хранить тайну.

После случившегося с отчетами о Камино и сегодняшней террористической атакой, я не собираюсь рисковать.

«Учитель!» – пискнула Асока, когда на экране открылся основной общий справочник по Ботавуи. Она пришла в себя от внезапно охватившего ее мрачного уныния. «Это там Гри...»

«Ни слова,» – оборвал он, предупреждающе сжав ее плечо. «Теперь, мне потребуется все о пункте нашего назначения, что ты сможешь накопать, подготовь, чтобы я просмотрел когда вернусь. Ладно?»

Она вновь стала сверхвнимательна, все ее инстинкты обострились. Вероятно, она могла бы стать одним из лучших джедаев в этом тысячелетии. Конечно, при условии, что ему удалось бы её немного обтесать.

«Да, Учитель,» – пискнула она. «Ты можешь положиться на меня.»

Он раздраженно уставился на нее. Был ли я когда-то таким же ребенком? Неужели я также прежде смотрел на Оби-Вана? Он в этом сомневался. Рабы расстаются со своей наивностью, еще в младенчестве. «Хорошая девочка,» – сказал он и похлопал ее по спине. «Я уйду, но не на долго.» К сожалению. «Если кто-нибудь спросит, что ты делаешь, скажи им обратиться ко мне.»

Она кивнула, «Да, Учитель.»

Успокоенная, она не могла наделать слишком много глупостей, здесь, в Архиве, он же взял аэроспидер от посадочного комплекса Храма и с грехом пополам домчался до дома Падме.

«О, Господин Анакин! Как замечательно видеть вас!» – заголосил C-3PO, выскакивая на балкон квартиры. «Смотри, Ардва-Дэдва! Здесь Господин Анакин!»

Позади него открылась, скользнув в сторону, транспаристиловая дверь квартиры, приземистый синий дроид астромеханик засвистел и завертел своей куполообразной верхней крышкой.

Анакин уставился на них. Трипио мог быть несдержанным, да собственно, и был обычно, он это знал, но... «Хорошо. Что случилось?»

Но прежде, чем дроид успел ответить, из своей спальни появилась Падме. Увидев его на площадке она протянула руки, ее усталое лицо сморщилось. «Анакин!»

Выругавшись, он протиснулся мимо 3PO и чуть не опрокинул R2-D2 стремительно бросившись к ней. «В чем дело? Что случилось?»

Она не ответила, а лишь обхватила его руками, будто один из них умирал. Ее дыхание было прерывистым, а пульс неровным. У своей груди он мог чувствовать биение ее сердца. И теперь, когда она была заключена в его объятия, когда он вдыхал нежный аромат ее духов, он также ощущал глубину ее страдания.

«Прости,» – пробормотал он. Он был так обеспокоен состоянием Оби-Вана, рассержен на Совет ордена, ошеломлен новостями о Ботавуи, боевой группой. Эмоциональная какофония заглушила даже внутренний голос, нашептывающий о Падме всякий раз, когда она была рядом. «Прости, любовь моя. Я должен был знать, что ты расстроена.»

Она покачала головой, затем отстранилась назад, чтобы взглянуть на него. «Нет. Нет. Я в порядке. Как Оби-Ван?»

«Поправляется» – сказал он. «Падме, ты не в порядке. Что случилось? Расскажи мне. Неважно, что это, я с этим разберусь.»

«О, Анакин...» Она прижала свою гладкую ладонь к его щеке, затем поднялась на цыпочки чтобы поцеловать его. «Я так тебя люблю.»

«И я тебя люблю. Но сейчас ты начинаешь меня раздражать. Что произошло?»

Взяв за руку, она подвела его к дивану и усадила рядом с собой. «Ничего не случилось. Не совсем так. Это просто... Палпатин взял меня и Бэйла Органу в поездку по местам взрывов бомб.» Она содрогнулась. «Там было ужасно. И после этого, Бэйл и я навестили в медцентрах некоторых пострадавших. Это было даже еще хуже. Мужчины, женщины, человеческие дети, Тви'леки, Чалактанцы и Сулустанцы, а также еще дюжина других рас. Все они изуродованные и искалеченные, страдающие от боли... и для чего? Ни для чего! Жившие своими жизнями и никому не причинявшие вреда, Анакин. Ни один из них не представлял угрозы для Сепаратистов, но Сепаратисты все равно напали на них. Это было снова, как на Набу.» Ее голос дрогнул, и она уткнулась лицом ему в плечо. «Я не могу этого вынести. И я не вижу этому конца. Иногда мне кажется, что эта война будет продолжаться, пока мы все не утонем в крови.»

«Нет, этого не будет,» – держа ее произнес он. «Джедаи не позволят этому случиться. Я не позволю. Мы остановим убийства, Падме. Я тебе обещаю. Мы остановим это.» Его руки напряглись. «О чем Палпатин думал? Места тех терактов не безопасны. Могли произойти и другие взрывы. Он ни в коем случае не должен был брать тебя туда. Ты не должна была видеть всего этого, ты не должна...»

Она отстранилась. «Прекрати».

«Что?» – он недоуменно уставился на нее. «Прекратить что? Что ты имеешь в виду?»

«Не обращайся со мной как с маленькой, Анакин,» – ответила она, и дрожащей рукой вытерла свои щеки. «Не думай, что из-за того, что я расстроена, из-за того, что я обратилась к тебе за поддержкой, это означает, что я слабая или неспособна выполнять свои обязанности.»

«Вовсе нет! Я так не считаю!»

«Нет?» Теперь ее глаза смотрели испытующе. «Ты уверен?»

Он и не рассчитывал скрыть что-нибудь от нее. «Ладно, так я пытаюсь защитить тебя. Что в этом плохого? Ты моя жена, Падме, я люблю тебя, и я сделаю все, чтобы тебя защитить. Неужели это преступление?»

Она поцеловала его, на мгновение сладко коснувшись его губ своими. «Нет. Конечно, нет. Но я не только твоя жена, Анакин. Я также сенатор Республики. Я не имею права прятаться от правды, независимо от того насколько она страшна и неприятна.»

Он нахмурился. «И какова правда?»

«Такова, что наша единственная надежда победить в этой войне была в первую очередь в том, чтобы не позволить ей начаться.» Она нежно ударила его по груди. «Анакин, я ненавидела каждую секунду этой утренней поездки, и мне невыносимо было видеть, что взрывы тех бомб сделали со своими жертвами. Но я не жалею, что увидела это. Если бы не хотела, я бы не пошла. Я подавлена страданием и утратой. Есть разница. Ты это понимаешь?»

Он медленно кивнул. «Да. Но понимаешь ли ты, что я чувствую, видя как ты плачешь из-за этого? Разве ты не знаешь, что твоя боль это моя боль? Что знание о том, что ты, возможно, подвергаешь себя опасности, убивает меня? Падме, если бы с тобой что-нибудь произошло, я бы сошел с ума!»

Она схватила его руку, которая из плоти и крови, и сжала ее. «Ох, Анакин. Не глупи. Мы состаримся вместе, любовь моя. Ладно...» Она состроила смешную гримасу. «Почти. Так как я на пять лет старше тебя, я вообще-то, намереваюсь состариться первой. Но дело в том, что мы...»

Он прижал свои пальцы, затянутые в черную кожу перчатки, к ее губам. «Нет», – прошептал он. «Дело в том, Падме, что без тебя я ничто. Без тебя Анакина Скайуокера не существует.»

Он смотрел, как ее глаза расширились и заполнились слезами. Видел, как слезы дрожат на ее ресницах, а затем капают, оставляя влажные дорожки на ее бледных щеках. «Не говори этого, Анакин. Никогда этого не говори.»

«Почему нет? Ведь это правда.»

Она закусила губу, пытаясь восстановить самообладание. «Ты останешься на ночь?» Наклонившись вперед, она прижалась своим лбом к его. «Оставайся на ночь,» – прошептала она. «Мы превратимся в одно целое.»

«Я не могу,» – ненавидя сам себя произнес он. «Мне даже на пять минут нельзя остаться. Я должен вернуться в Храм.»

Она отстранилась, и ее глаза сразу стали печальными. «Ты уезжаешь.»

«Да. Ботавуи в опасности из-за Гривуса. Я намерен остановить его. Миссия совершенно секретная – ты ни кому не должна выдавать, что ты знаешь о ней.» Он, несмотря на свою боль, улыбнулся. «Падме, они дали мне боевую группу. Мой собственный крейсер. Решительный.»

«Ясно.» Она встала и сделала несколько шагов, чтобы взглянуть на сверкающую панораму города. Дроиды незаметно удалились. Они были одни. «А Оби-Ван?»

«Он остается здесь. Он был довольно серьезно ранен.»

«Ох».

«Но мне понадобится Ардва.»

«Да», – сказала она. «Конечно.»

Он прижался к ней. Обвил, сзади, ее руками. Она не растаяла перед ним, как это обычно бывало. Вместо этого она ощутила себя хрупкой. «Моя собственная команда, Падме. Шанс, наконец-то показать Совету на что я способен.» Она не ответила. Он сжал свои объятия. «Разве ты не рада за меня? Порадуйся за меня, любовь моя.»

«Мне хочется,» – сказала она тихо. «Но я слишком напугана.»

«Ну и зря,» – пытаясь успокоить сказал он, и развернул ее лицом к себе. «Со мной все будет прекрасно, все будет...»

«Анакин».

Она была права. Он вел себя с ней снисходительно. Успокаивал ее, будто она была ребенком. «Извини.»

«О, мой любимый,» – прошептала она. «Не извиняйся. Будь осторожен. Возвращайся.»

Он взял ее лицо в свои руки. «Всегда. Я никогда не оставлю тебя, Падме.»

Они, тогда, отчаянно целовались... и крепко держали друг друга, пока ему не пришло время уходить.

* * *

Решительный был замечательным кораблем.

Стоя рядом с Магистром Йодой, адмиралом Юлареном и покрытым боевыми шрамами капитаном Рексом, Асока наблюдала, как Анакин осматривает аккуратный мостик корабля. Ни подпалин от бластеров. Ни следов сажи от коротких замыканий проводки. Совершенно никаких следов боевых повреждений... но разумеется, это скоро может измениться. Вскоре им предстоит встать на пути Генерала Гривуса и его безжалостной армии боевых дроидов.

Она почувствовала тоненький укол страха. Нет, нет, нет. Не думай об этом. Мы еще даже не покинули орбиту. Есть еще достаточно времени подумать об этом.

Она была взвинчена... наподобие того... что снова идти в бой. Война это было, конечно, плохо. Ни одно разумное существо не хотело этого. Но если уж сражаться приходится, по крайней мере она сражалась на правой стороне. Сражалась против сил тьмы. Сражалась, чтобы защитить все, чем дорожили джедаи – в особенности Республику.

Если мы не готовы за это бороться, то мы заслуживаем потерять это.

Так что, да, их мотивы были справедливы... но это не означало, что сражаясь она не могла умереть. Это не означало, что Анакин не мог умереть. Много джедаев уже погибло. Она вновь ощутила тот укол страха. Послала отчаянную мольбу через Силу.

Не дай ему стать одним из них. Не дай мне стать падаваном, из-за которого погибнет Избранный.

Выражение лица ее Учителя сейчас, когда он забыл о предписанной сдержанности, было нежно, в то время как его пальцы в перчатке скользили по разным блестящим, гладким панелям мостика его флагмана: поста дальнего сканирования, коммов, управления, тактического и атмосферного. Высокая, атлетическая фигура во всем черном, с легчайшей улыбкой, играющей на губах. Забыв о всех присутствующих, о срочности их миссии, он общался в спокойной тишине с только что введенным в строй крейсером. Как будто между ними установилась телепатическая связь. Как будто корабль нашептывал секреты ему на ухо.

Озадаченная, она поражалась глядя на него. Я никогда не пойму Скайгая. Он любит машины так, будто они живые, дышащие существа. Я просто не понимаю этого. Корабль лишь инструмент, и только. Как кто-то может любить инструмент? Это все равно, что сказать, что вы чувствуете привязанность к гидравлическому гаечному ключу.

Возле нее Магистр Йода постучал своей тростью из дерева Гимер по палубе. Она не думала, что он рассержен на ее Учителя, но точно сказать было трудно. Йода был наибольшей загадкой, с какой она когда-либо встречалась. Все, что она знала наверняка, было то, что, хотя он являлся самым опытным из ныне живущих джедаев – он, однако, был не настолько велик, чтобы не ощущать напряжения.

«Анакин», – позвал он.

Ее учитель, продолжая улыбаться, обернулся. «Магистр Йода?»

«Убедился ли ты, что в порядке все?»

«Все идеально, Учитель,» – ответил Анакин и его губы растянулись в широченной улыбке. «Мои поздравления кораблестроителям. Они проделали замечательную работу.»

«Тогда, если удовлетворен ты, покинуть вас должен я,» – произнес Йода. «И в систему Ботанов отправиться надлежит вам.»

Быстро придя в себя, Анакин заложил руки за спину и слегка поклонился. «Да, Учитель.»

«Постоянно поддерживать связь с нами ты будешь, Анакин,» – сказал Йода. «Рассуждать наилучшим образом должен ты, но идти на ненужный риск ты не станешь. Коварен Гривус. Стремиться сбить с толку тебя, он будет. Подготовленным тебе быть следует к его хитростям и ложным ходам. Более одного сражения тебе, возможно, вести придется.»

Он отвесил еще один почтительный поклон. «Да, Учитель.»

Йода посмотрел на адмирала Юларена. «Важность миссии этой знаете вы, Адмирал. Иного ничего нет, что я либо Совет сказать можем вам. Да пребудет с вами Сила.»

Юларен поклонился. Тихий и сдержанный ветеран, не боящийся пойти на обострение, если понадобится, он был прекрасным противовесом неукротимому пылу Анакина. «И с вами, Магистр Йода.»

«Учитель...»

Йода оглянулся назад на Анакина. «Последний вопрос у тебя есть?»

«Просьба,» ответил Анакин. «Когда вы в следующий раз увидите Оби-Вана, пожалуйста, передайте, что я хочу сказать ему спасибо и я не подведу его.»

Асока ощутила исходящую от Йоды легкую напряженность. «Знает он это, Рыцарь Скайуокер,» – почти что ласково произнес он. «Также хорошо Совету Джедаев известно это.»

Она не так давно стала ученицей Скайгая, но совсем не много времени понадобилось, чтобы выяснить, что он и Совет нередко сталкиваются лбами. На самом деле, среди падаванов ходили слухи, что он попытался противостоять им в самый первый раз, когда они встретились. Ему было девять лет, когда он бросал вызов Совету Джедаев. Невероятно. Важно ли для него теперь услышать, что они поддерживают его? Заботит ли его, что они думают? Или же лишь мнение Оби-Вана имело значение?

Я не знаю. Я не могу ответить на этот вопрос. Иногда он такая же большая загадка, как и Йода.

«Спасибо, Учитель,» – сказал Анакин. Ничем не выдавая себя. «Да пребудет с вами Сила.»

Йода кивнул. «И с вами. Прощайте... и удачной охоты.»

Затем, древний Магистр Джедай их покинул, а члены команды Решительного, готовясь покинуть орбиту, кинулись выполнять краткие, отрывистые приказы Адмирала Юларена. Анакин обернулся к Рексу.

«Ваши солдаты размещены, Капитан? К драке готовы?»

Рекс был как всегда спокоен. Короткий ежик вновь отросших светлых волос сверкал под огнями мостика, а его видавшая виды, побитая броня была безукоризненно вычищена. Он кивнул. «Так точно, сэр. Они в полной готовности и дадут вам повод гордиться ими.»

Асока ощутила привкус горечи. В том монастыре на Тет они потеряли слишком многих из 501-ого легиона. Пополнение солдат клонов вскоре прибыло, но на создание сплоченной команды требуется время.

Я надеюсь, что эти новые парни задержатся с нами подольше. Терять людей слишком тяжело.

Выражение лица Анакина стало чуть менее торжественным. «Я уверен в этом, Капитан. Рекс...»

«Сэр?»

«Я рад, что мы вместе. Мне не хотелось бы идти на Гривуса без тебя.»

Рекс не улыбнулся, поскольку это было бы не правильно. Но его блестящие черные глаза потеплели, и он кивнул. «Это честь прикрывать вам спину, Генерал. Теперь, с вашего разрешения, если я вам здесь больше не нужен, мне хотелось бы вернуться к своим парням. Они хоть и готовы, но нет такого понятия, как слишком много подготовки.»

«Разумеется,» сказал Анакин. «Капитан, вы свободны.»

Асока подавила усмешку, когда Рекс, проходя мимо слегка подмигнул ей.

Теперь командный мостик ожил, члены команды заняли места у каждого боевого поста, каналы связи заполнились переговорами между флагманом Анакина и двумя другими кораблями группы, Бесстрашным и Пионером.

«Рыцарь Скайуокер,» – обернувшись обратился к нему Юларен. Хотя он был адмиралом боевой группы, протокол предписывал ему прислушиваться к мнению представителя Совета Джедаев. До тех пор, конечно, пока представитель не отмочит какую-нибудь глупость – как например, забыть вырубить вражеский транспондер. Тогда ему можно устроить выволочку, как и любому рядовому пилоту. «Все посты передают о готовности. Коммандеры Вонтифор и Изибрей сообщают о готовности.»

«Очень хорошо, Адмирал,» – сказал Анакин. Его голос звучал невозмутимо. Он выглядел почти безразличным. Как будто ему уже приходилось сотню раз стоять на этом мостике; как будто он на протяжении многих лет командовал боевой группой. Всю свою жизнь. «По готовности, покидайте орбиту и начинайте выдвижение к системе Ботанов в соответствии с планом.»

«Понял», – сказал Юларен. «Пост управления...»

«И Адмирал?»

Удивленный, Юларен махнул навигатору рукой. «Рыцарь Скайуокер?»

«Как только мы удалимся от Корусканта, установите станции дальней связи на максимальное усиление и отслеживайте все входящие передачи, не важно насколько они поддаются расшифровке, вплоть до следующего приказа. Передайте указание Бесстрашному и Пионеру делать то же самое.»

Юларен замялся, затем откашлялся. «Это создаст значительную утечку мощности.»

Анакин кивнул. «Я знаю. Но в любом случае, сделайте это. У меня есть такое забавное чувство, что наш друг Гривус пребывает в игривом настроении.»

Юларен варился в этой кухне достаточно долго, чтобы знать, что разумный человек не станет идти наперекор чувству джедая, сколь бы забавным оно ни было. Особенно, не этого джедая. «Разумеется,» – сказал он и кивнул офицеру-связисту.

Воспользовавшись тем, что все на мостике были заняты делом, Асока быстро дернула Анакина за рукав. «Что это ещё за забавное чувство такое?» чуть слышно спросила она. «Скаймастер, ты знаешь что-то, чего я не знаю?»

Взгляд, который он бросил на нее был строг. «То разное, падаван, что я знаю, а ты нет, могло бы с легкостью заполнить корелианский грузовик для перевозки спайса. Причем дважды.»

Ладно, хорошо, но не за чем было преподносить это в такой отвратительной манере. «Да, Учитель,» – пробормотала она.

Он смягчился. «Ты слышала, что сказал Магистр Йода. Гривус коварен. Нам известно уже, что сепаратисты проникли в службу безопасности Корусканта. И эта миссия может быть совершенно секретной, но у нас не получится скрыть факт существования трех совершенно новых республиканских крейсеров. Вдобавок ко всему, большая часть персонала на верфи гражданские лица. Эти гражданские идут прямиком в кабак и иногда слишком сильно напиваются. И когда они слишком сильно напиваются, они начинают болтать.»

«О нас?»

Он пожал плечами. «Возможно. Или, может быть, я просто слишком осторожничаю. Но уж лучше я буду слишком осторожным, чем дам застать себя врасплох.»

Это их объединяло. «Да, Учитель.»

Мостик Решительного был обрамлен панорамным транспаристиловым смотровым экраном. Великодушно решив, по всей видимости, позволить Юларену всем заправлять, по крайней мере временно, Анакин удалился, чтобы встать перед экраном. Асока поколебалась, а затем присоединилась к нему уставившись вниз на великолепный, блестящий и сверкающий Корускант.

Она почувствовала тонкий укол. Вдруг это последний раз, когда я вижу это? Я не хочу, чтобы это был последний раз. Я хочу видеть это вновь, и вновь. Я не хочу умирать.

Украдкой, стыдливо, она бросила косой взгляд на Анакина, ожидая, что ему известно, о чем она думает, ожидая выговора, нотации. Вместо этого она увидела в его лице что-то, что потрясло ее, что-то, чего она никогда не ожидала: страшную, мучительную, застывшую тоску. Такую неотвязную, такую пронзительную, это было похоже на пронзающее ее ледяное копье. Казалось, он совершенно забыл о ней, будто лишь только Корускант существовал в этот момент.

Видит ли он что-то, что мне не доступно? Знает ли он, что мы не вернемся? Прощается ли он в этот момент? Должна ли я тоже попрощаться?

Она не могла спросить его. Его внезапная, неожиданная грусть заразила ее, сжала ее горло обжигающими слезами. Она смотрела, хотя перед глазами все расплывалось, как он протянул свою, лишенную перчатки, живую руку и прижал ее ладонью к смотровому экрану. Корускант раздробился под его широко растопыренными пальцами.

А затем планета провалилась вниз, когда его боевая группа покинула орбиту.

* * *

Утомленный настолько, что, казалось, не мог даже издать стон, Бэйл Органа вернулся из Сената в пустынную тишину своей квартиры. Запись голоса и сканирование сетчатки глаза подтвердили его личность: внешняя дверь скользнув в сторону распахнулась и, как только он переступив порог квартиры вошел в холл, включилось освещение.

«Уменьши на четверть,» – поморщившись приказал он.

Освещение уменьшилось. Вздохнув с облегчением он, расстегнув, снял свой темно-зеленый плащ и накинул его на спинку стула. Затем, сбросив свои ботинки и стянув носки, он приказал воспроизвести все полученные сообщения.

Всего одно. Его жена. Брея.

Глядя на ее прекрасное лицо на голограмме, Бэйл почувствовал как сильно забилось его сердце. «Не волнуйся, Би, ничего страшного,» сказала она, а ее изображение замигало, теряя свою целостность. Следствие ионных штормов где-то между Алдерааном и Корускантом; они всегда создавали помехи для галактической связи. «Я только хотела, чтобы ты знал, что я думаю о тебе. Я смотрела передачу по ГолоНету из Сената. Ты выглядишь уставшим. Достаточно ли ты спишь? Держу пари, что нет. Отправляйся спать, пижон. Я постараюсь застать тебя завтра.»

Ее изображение, мигнув, погасло совсем. Переживая за нее, неприкаянный, он прошлепал босиком по высокому ворсу ковра, чтобы грустно поразмышлять глядя на причудливое световое шоу, которое Корускант представлял ночью. Нет – уже ранним утром. Время, когда все нормальные люди досматривают сны, лежа в своих постелях.

Три дня прошло с момента террористических атак сепаратистов и, казалось, город вновь вернулся к привычной жизни. Более или менее. Разумеется, с некоторыми поправками. Поврежденные здания суда, были по прежнему закрыты, для оценки ущерба перед восстановительными работами. Текущие дела были временно приостановлены, а новым делам дан обратный ход до тех пор, пока новые судебные чиновники не будут найдены и приведены к присяге, а также подобраны временные помещения. Что представляло отнюдь не простую задачу... Корускант был таким переполненным городом. С такой же проблемой столкнулись различные правительственные чиновники, которые пережили атаки, но лишились своих офисов. Произошла совершенно непристойная схватка за столы, головиды и разные другие предметы офисного оборудования.

И, конечно, были введены в действие дополнительные внутригородские меры безопасности, созданные в основном им самим и Падме. Почему лишь они, двое, оказались единственными членами Комитета Безопасности, которые были способны быстро принимать решения? Остальная часть комитета выглядела парализованной. Весь криффов Сенат был парализован, так, будто успех сепаратистов по инерции заразил все правительство. Большую его часть, во всяком случае. Сенаторы, чьи миры располагались на передней линии борьбы были достаточно решительны; Они высказывались против Дуку и его союзников, выступали против джедаев за неспособность спасти их, и требовали от Верховного Канцлера немедленного, бескровного решения. И когда Палпатин объяснял, что требуется время, чтобы победить в войне, а джедаи упорно сражаются, делая все, что в их силах, когда он сделал то, что должно было быть сделано – ввел на тех планетах чрезвычайные налоги, чтобы помочь финансировать разорительно дорогое контрнаступление против сепаратистов – они немедленно протестовали против него.

Остальные сенаторы, от тех миров, которые, все еще не были затронуты случившимся, пытались делать вид, что ничего этого не происходит – и жаловались, что новые меры безопасности нарушают их жизненный уклад.

Мне все больше нравится идея оставить их, с их нытьем и лететь домой, к Брее.

Но, разумеется, он не мог так поступить. Что стало бы с Республикой, если бы все сенаторы сдавались, сталкиваясь с трудностями? Падме не сдавалась. Она набрасывалась на них, махала перед ними кулаком, ругала их за лень, призывала их к ответу. И они слушали. Как они могли ее проигнорировать? Она была ребенком-Королевой, которая не позволила с Торговой Федерацией запугать себя и победила. Она была Сенатором, которая бросила вызов убийцам, чтобы выступить за мир. Она сражалась на Джеонозисе бок о бок с джедаями. И она была близким другом Верховного Канцлера Палпатина. Так что, хоть неохотно, но они слушали Падме... и, пусть и неполно, кое-что удалось сделать.

Угрюмый и печальный, он отвернулся от окна и направился к бару. Мир и хорошая порция огненного Корелианского бренди. Тогда, возможно, он сможет расслабиться.

Держа в руке бокал, в котором медленно согревалось бренди, он опустился в своё любимое кресло. Он хотел позвонить Брее, чтобы забыться в звуке ее нежного голоса и исцелить свою боль ее улыбкой. Но на Алдераане сейчас было позднее утро и она наверняка уже в Законодательном Собрании заботится об их людях. Без нее он никогда бы не остался на Корусканте. Благополучие Алдераана бережно поддерживалось ее руками.

А благополучие Республики поддерживается моими.

Ну, хорошо. Не только его... хотя в такие дни как этот, именно так и казалось. Как Палпатин это выдерживает? Как мог он вынести отчаянное желание всех этих планет, ожидающих от него своего спасения? Более слабый человек давно бы сломался. Но Палпатин противостоял давлению. Поразительно, казалось, он почти преуспел в этом, как будто его востребованность дала ему силы, чтобы двигаться вперед. Это был выдающийся человек.

Я не знаю, где бы мы были без него.

Он налил себе ещё бренди. Медленно потягивая, он вновь уставился на не ведающий сна город. Ему необходимо перекусить. Он не ел много часов, и бренди на пустой желудок был путем к катастрофе. Но он слишком устал, чтобы двигаться. Его глаза, слипаясь, закрылись... он мягко погрузился в сон...

... и затем, вздрогнув проснулся. Его сердце колотилось, потому, что комлинк, лежавший во внутреннем кармане его туники, тот комлинк, номера которого не знала даже Брея, разразился настойчивыми гудками.