Текст книги "Знак любви"
Автор книги: Карен Хокинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Глава 11
Разочарование в любви – это одно из самых тяжелых переживаний для женщины. Хочется винить в этом всю мужскую половину человечества, от зеленых юнцов до седых стариков, поскольку всегда кажется, что, взятые в целом, мужчины подозрительно одинаково разочаровывают женщин словно по всеобщему предварительному сговору.
Из разговора графини Бредфорд с ее любимой сестрой, миссис Комптон, во время приема минеральных ванн в Бате.
Тилтон протянул Девону его костюм для верховой езды, и тот быстро надел его.
– Спасибо, Тилтон. Ты велел оседлать моего коня?
– Да, сэр, – недовольно засопел камердинер. – Вы уже спрашивали об этом.
– Извини, если мои привычки так докучают тебе, – улыбнулся Девон.
– Что и говорить, сэр, это правда. Но я стараюсь как можно лучше исполнять свои обязанности, это вопрос профессиональной гордости.
Девон снова улыбнулся и хотел было что-то сказать в ответ, но тут его взгляд упал на какой-то маленький блестящий предмет на полу. Взяв его в руки, он озадаченно сказал:
– Это моя сапфировая булавка для галстука. Как она оказалась на полу, интересно знать?
Тилтон нахмурился, с него мгновенно слетела вся спесь.
– Не знаю, сэр. Я храню все ваши галстучные булавки в… – Он поднял с туалетного. столика шкатулку, открыл ее и принялся сосредоточенно перебирать галстучные булавки и цепочки для часов. Неожиданно он поднял брови и замер на месте.
– Что случилось, Тилтон?
Камердинер медленно закрыл шкатулку.
– Кольцо, сэр… его нет.
– Как это нет? – Девон уставился на шкатулку, не веря своим ушам. Не может быть, чтобы кольца не было… вернее, чтобы кто-то его…..
– Ты уверен, Тилтон? Может, оно валяется где-нибудь на полу, как эта сапфировая булавка?
– На полу больше ничего нет, – покачал головой камердинер.
– Тогда, может, оно где-нибудь за туалетным столиком?
Девон стал искать кольцо, мучимый дурными предчувствиями. Черт побери, братья убьют его! И он не станет даже сопротивляться. Ели он и впрямь потерял кольцо, он заслуживает хорошей взбучки, а то и чего-нибудь похуже.
– Да где же оно, черт возьми?! – в отчаянии воскликнул он, когда поиски ничем не кончились.
– Не знаю, сэр. Должно быть, кто-то его… украл.
Да, но кто же? Кому нужна такая странная кража? Ведь нетронутыми остались гораздо более ценные вещи. Девон провел рукой по волосам, не зная, что делать дальше.
Несмотря на то что он терпеть не мог это кольцо, оно все же было любимым талисманом матери. Именно поэтому вся семья дорожила этой вещицей, хотя кольцо и имело, как полагали, магическую силу.
Девон сел на кровать и, опустив голову, уставился на свои сапоги. Нужно было что-то делать. Он попросит Малькольма опросить всю домашнюю прислугу. Должно быть, кражу совершил кто-то из слуг. Кому еще это нужно?
– Я поговорю с лордом Стратмором. Может быть, он знает, где искать кольцо, – сказал он камердинеру.
– Гм… Я. бы первым делом заглянул в карманы той ленивой горничной, что прислуживает хозяевам этого замка. Я много раз видел, как она, нализавшись джина, спит прямо под лестницей.
– Хорошо, я скажу об этом Малькольму, – сказал Девон и, схватив перчатки, вышел из комнаты.
Спустившись вниз, он увидел выходившую из гостиной Фиону. Она шла быстро, опустив голову и сжимая перед собой руки. Потом вдруг развернулась и пошла в обратную сторону. Девон догадался, что она в волнении ходила взад-вперед.
– Леди Стратмор? – негромко окликнул он ее, стараясь подавить собственную озабоченность.
Она резко остановилась, развернулась и увидела Девона.
– Это вы, мистер Сент-Джон?
– Да, я. Видите ли, в чем дело… Похоже, я куда-то подевал одну вещицу. Кольцо. Оно было в моей комнате, а теперь его там нет.
– О Боже! Вы думаете, его украл кто-то из слуг?
– Я никого не виню. Но может быть, вы спросите у слуг, не видел ли кто из них это кольцо? Это семейный талисман, и вся наша семья была бы крайне огорчена, если оно пропадет.
– Талисман… о Боже! Ну конечно, я опрошу всех слуг.
Девон от души надеялся, что к этому делу она отнесется гораздо внимательнее, чем к ведению домашнего хозяйства.
Неожиданно она заметила, во что он был одет.
– Вы собираетесь кататься верхом? Опять?
Девон ответил не сразу.
– Мы с мисс Макдоналд договорились вместе съездить в Северную рощу. Малькольм говорит, там очень красиво.
– Малькольм? – сверкнули глаза Фионы. – Так это он советует вам, куда ездить на конные прогулки?
– Ну да, я ведь не знаю здешних мест, и он любезно согласился давать мне советы относительно наиболее интересных маршрутов.
Фиона поджала губы.
– Ах, вот как… И еще Кэт, всегда готовая сопровождать вас… Надо же, как удобно.
Девон удивленно поднял брови.
– Мисс Кэтрин делает мне огромное одолжение, сопровождая на конных прогулках. У нее очень много работы, и, насколько я понимаю, ей вовсе не доставляет удовольствия выступать в роли гида.
– Раз так, почему бы вам не взять с собой на прогулку Мюриэн? Уверена, ей это понравится. Если хотите, я сейчас же схожу за ней.
С этими словами Фиона повернулась, чтобы пойти за сестрой, но Девон тут же схватил ее за руку.
– Не стоит беспокоиться, – решительно сказал он и, помолчав, добавил: – Кроме того, мы с мисс Сполдинг увидимся за обедом.
Лицо Фионы волшебным образом изменилось.
– Великолепно! – радостно воскликнула она. – Это даст вам обоим отличную возможность поговорить друг с другом. Это будет гораздо лучше, чем прогулка на лошадях.
В последнее время попытки Мюриэн привлечь к себе внимание Девона стали более настойчивыми, чем ему бы хотелось. И все же ему ничего не стоило посидеть часок напротив нее за обеденным столом, а если она будет хорошо себя вести, он может даже пригласить ее на прогулку в сад при условии, что с ними будет кто-нибудь третий. В противном случае Мюриэн придется прогуливаться среди розовых кустов в полном одиночестве.
– Мне бы не хотелось уходить так поспешно, – поклонился он Фионе, – но меня ждет мисс Кэтрин.
– Ах да… ну конечно, – вздохнула она. – Кстати, совсем забыла вам сказать… Мы с Малькольмом задумали устроить небольшой прием в вашу честь. Вчера я разослала приглашения. Надо было сказать вам об этом раньше, но вас не было в замке.
В ее голосе прозвучал упрек, и Девон слегка поморщился.
– Надеюсь, вы не понесли больших расходов, поскольку я даже не знаю, сколько еще пробуду у вас в замке, к тому же…
– Это будет в следующую среду.
На четыре дня позже запланированной даты отъезда в Эдинбург. Ему действительно было необходимо поехать туда, но… В принципе он мог задержаться в Килкерне на несколько дней. К тому же это дало бы ему возможность провести больше времени с Кэт.
– Ну что же, с нетерпением буду ждать этого дня.
На лице Фионы появилась несмелая улыбка.
– Вот и отлично! – сказала она. – Я прослежу, чтобы всех слуг опросили относительно вашего пропавшего кольца, мистер Сент-Джон.
– Благодарю вас. А теперь мне пора идти. Желаю приятного дня, леди Стратмор.
На лице Фионы мелькнула улыбка, когда она посмотрела вслед уходившему Сент-Джону.
На крыльце он остановился. День был не таким погожим, как прочие дни. По небу шли низкие облака, свежий ветер предвещал дождь.
Девон отправился на конюшню. Завернув за угол, он замер на месте. Во дворе конюшни перед огромной гнедой лошадью стояла Кэт, держа в руке за спиной большое яблоко. Лошадь безуспешно пыталась сунуть морду за спину Кэт, чтобы взять и съесть яблоко.
Лошадь была очень красива, но еще красивее была Кэт. Уворачиваясь от атласных лошадиных губ и легко перемещаясь то вправо, то влево, Кэт весело хохотала. Ее роскошные волосы мило растрепались на ветру.
Незаметно подойдя к Кэт, Девон тихо сказал:
– Никогда не видел такой высокой лошади.
– Тс-с-с, – приложила она палец к губам и дала яблоко лошади. – Леди считает себя маленькой хрупкой лошадкой, и я стараюсь не нарушать ее иллюзий. Если бы она знала, насколько огромна и тяжела на самом деле, то никогда в жизни не стала бы брать препятствия.
Девон потрепал атласную морду лошади и едва заметно улыбнулся.
– И что же она стала бы делать? Ждать, пока вырастут крылья?
– Наверное. Или чтобы кто-нибудь перенес ее через барьер. Она ведь страшно избалована.
– Ну, не настолько же, чтобы…
– Вот именно настолько. Она тут всеобщая любимица. Даже Малькольм приносит ей морковь и сахар, когда думает, что его никто не видит.
Девон в этом не сомневался, хотя был уверен, что друг делал это не просто ради лошади, но ради любимицы своей сестры.
– А я-то думал, Верный – ваш любимый конь.
– Верный? Почему именно Верный?
– Потому что именно его вы дали мне взамен Грома. В таких случаях люди обычно меняются чем-то равным по стоимости.
Ее зеленые глаза озорно сверкнули.
– Так вы хотите сказать, что Верный недостоин Грома?
– Нет, если сравнивать с этой лошадью.
– Ну, из всех моих лошадей Верный самый покладистый конь.
– И?
– У него роскошная грива, – поджала губы Кэт.
– А еще что у него есть? – спросил Девон, не в силах отвести взгляд от ее пухлых губ.
– А разве этого не достаточно?
– Нет, теперь, когда я увидел Леди, этого недостаточно. – Он протянул руку и потрепал шею лошади. – Полагаю, это и есть ваша лучшая верховая лошадь.
– Да, это так, – улыбнулась Кэт. – Я не ездила на ней целую неделю, потому что она растянула связки на передней ноге. Но теперь, кажется, все в полном порядке.
– Она настоящая красавица, мой жеребец меркнет перед ней.
– Гром? – со смехом переспросила Кэт и шутливо прикрыла рукой уши лошади. – Не надо так хвалить ее, а то еще зазнается.
Эта шутливая беседа была бессмысленной, зато помогла рассеять некоторую напряженность, которую Девон испытывал после разговора с Фионой. Впрочем, его тревога из-за пропавшего кольца так и осталась в его душе. Девон старался гнать от себя плохие мысли – кольцо непременно найдется!
– Что привело вас сюда сегодня утром? Мне казалось, мы договорились встретиться у вашего дома.
– А я сбежала, – весело призналась она. – Саймон в последнее время стал ужасно ворчливым. К тому же мы ведь можем отправиться на прогулку и отсюда. До вашего отъезда осталось всего несколько дней. Если пойдет дождь, другого случая может не представиться.
– Вообще-то я могу задержаться в Килкерне на несколько дней дольше запланированной даты отъезда.
Ее реакция не заставила себя долго ждать.
– Вот здорово! – воскликнула она и с детской непосредственностью запрыгала на месте.
От естественности ее поведения ему стало легче на душе.
– Леди Стратмор собирается вскоре устроить некий прием, – сказал он, – и, похоже, мне не остается ничего иного, кроме как отложить деловую поездку в Эдинбург.
– Вашего брата это не порадует.
– Маркус на меня не обидится. К тому же он вообще редко радуется.
– Бедняжка! И все же я рада, что вы останетесь подольше.
– Да?
– Конечно! – лучезарно улыбнулась Кзт. – Я эгоистически надеюсь на продолжение наших совместных прогулок.
– Наших?
– Ну да. Вы, Гром, Леди и я! Хотите поехать сегодня на Леди?
– Весьма любезно с вашей стороны, – сказал Девон, действительно тронутый ее предложением. Протянув руку, он погладил Леди по шее. – Она превосходная лошадь.
– Да. Знаете, если бы у нее не было имени, я бы, наверное, назвала ее Сент-Джон, но она не противится взнуздыванию, поэтому… – Она красноречиво улыбнулась и пожала плечами.
– Значит, это великолепное животное могло бы носить мое имя. Чудесно!
Лошадь ткнулась мордой в карман Кэт, и от этого толчка она качнулась в сторону.
– Не балуй! – строго сказала Кэт. – Это получишь потом.
– У вас есть еще одно яблоко? – догадался Девон. Она кивнула и похлопала себя по округлившемуся карману:
– Тут у меня еще два яблока. Одно для Грома, другое для Леди.
Лошадь шумно обнюхала ее карман, оставив на нем влажный след, потом тронула губами белый шарфик, свисавший с ее плеча. Ахнув, Кэт выхватила шарфик у лошади.
– Надо ехать, – улыбнулся Девон, – не то она съест всю вашу одежду, пытаясь заполучить яблоко.
Странное дело, ему самому захотелось прикоснуться губами к одежде Кэт, очень сильно захотелось…
Вскоре они уже ехали по тропинке, свежий ветер шелестел листвой, солнечный свет пробивался сквозь облака.
Через некоторое время Кэт придержала своего коня, и дальше она и Девон поехали бок о бок.
– Как идут дела в замке? – спросила она.
Девон не сразу ответил. Он не знал, рассказывать ли ей все, что произошло.
Перехватив его неуверенный взгляд, она сказала:
– Я понимаю, каково это. Вы же знаете, я сама там когда-то жила.
– Да, вы правы, об этом я как-то не подумал, – вздохнул он. – Там царит очень напряженная атмосфера, Фиона и Малькольм бросают друг на друга враждебные взгляды, Фиона часто плачет, Малькольм в бешенстве расхаживает по замку, а Мюриэн… – Он замолчал и пожал плечами.
– Я все о ней знаю. Вам следует быть начеку. Я слышала, что… – Она осеклась и продолжила через несколько секунд: – Берегите себя, будьте бдительны.
– Вы не поверите, – кисло усмехнулся Девон, – но я остерегаюсь брачных уз с пятнадцатилетнего возраста. У меня нет ни малейшего желания уехать холостяком, а вернуться женихом. Я уже много раз видел, как это происходило с моими друзьями.
– Относительно меня вы можете не беспокоиться. Для меня сама мысль о браке отвратительна.
Он посмотрел на нее с неприкрытым любопытством:
– Скажите, почему вы так настроены против замужества?
Она пожала плечами и отвернулась.
– Некоторые люди просто рождены для семейной жизни. Я, по всей видимости, не отношусь к их числу.
– Люди… вы хотели сказать – женщины?
– Да, такие, как Фиона.
– И Мюриэн, – добавил он.
Кэт бросила на него пронзительный взгляд.
– Мюриэн уже пыталась запустить в вас свои когти?
– Ну, я бы так не сказал…
Кэт удивленно подняла брови.
– Ну хорошо, – засмеялся Девон. – Да, пыталась.
Он выглядел таким озорным и сексапильным, что влечение, с которым Кэт долго боролась, вдруг поднялось в ней горячей волной и накрыло с головой. Однако ей удалось с этим справиться.
– Прошу прощения за чрезмерное любопытство, – сказала она. – Я не должна была спрашивать ни о Мюриэн, ни о других ваших пассиях.
– Если уж говорить о моих увлечениях, давайте прежде поговорим о ваших кавалерах.
– Но у меня их нет.
– Дело в том, что всякому, кто захочет ухаживать за вами, понадобится не только карта с обозначенным на ней лесным домиком, но и увесистая дубинка, чтобы отбиваться от ваших парней.
– Это правда, – улыбнулась она. – Но и мужчин, умеющих читать карты, как-то мало.
– Я умею читать карты, но только при условии, что там обозначено местонахождение сокровища. – Он остановил свою лошадь. – Может, нам стоит поискать удобное место для ленча, пока не пошел дождь?
Кивнув в знак согласия, Кэт направилась к крутому обрыву, заросшему кустарником. Спешившись, Девон привязал Леди к высокому кусту орешника. Потом он подошел к Грому и помог Кэт сойти с него. Ощущение ее гибкого тела в его объятиях разожгло в Девоне давно тлевшее в нем пламя страсти. Она была словно создана для него. Чтобы поцеловать ее, нужно было лишь слегка наклониться к ее прелестному живому лицу…
Думая об этом, Девон неожиданно поцеловал ее, и Кэт тут же ответила на его поцелуй, обвив его шею руками и прижавшись к нему всем телом. Его поцелуи становились все жарче, руки бродили по ее гибкой спине. В Девоне пульсировала страсть. Опустив ладони на ее ягодицы, он прижал ее лоно к своим бедрам. Она слабо застонала и прижалась к нему еще сильнее.
Сейчас он хотел ее так, как никакую другую женщину в своей жизни. Каждый день, проведенный в ее обществе, распалял его страсть. Ему хотелось целовать ее всякий раз, когда она смеялась. А когда она закидывала голову, чтобы взглянуть на птицу или кроны деревьев, ему нестерпимо хотелось расстегнуть лиф ее платья, а потом ласкать и целовать обнаженную грудь до тех пор, пока она не станет стонать и шептать его имя. Всякий раз, когда она с неподдельным интересом говорила об изготовлении витражей, или о Малькольме, или о лошадях, или о чем-то еще, он едва сдерживался, чтобы не повалить ее и не завладеть ею всецело и бесповоротно.
И вот он держал ее в своих объятиях, чувствовал, как ее тело льнет к нему… Наконец Девон оторвался от поцелуя, но не выпустил Кэт из своих рук, как обычно это делал прежде. Она спрятала лицо у него на груди, белый шарфик слетел к ее ногам. Ее теплое дыхание щекотало его шею, и он еще крепче притянул ее к себе, прижавшись щекой к щелку волос.
– Когда-нибудь, очень скоро, нам придется что-то делать с этим…
Подняв лицо, она взглянула ему в глаза и спросила:
– Что ты имеешь в виду?
– Ты сама это отлично знаешь.
Ее щеки покраснели.
– Разве ты не чувствуешь? Между нами что-то происходит…
Она понимающе кивнула.
Он провел пальцами по ее щекам и откровенно признался:
– Я хочу тебя. Я хочу заняться с тобой любовью…
– Может… может, для начала съедим что-нибудь?
Она мягко высвободилась из его объятий и подняла упавший шарфик.
Девон смотрел, как она открывала кожаную сумку, в которой была упакована провизия для пикника. Она не дала своего согласия, но и не отказала ему. Пока ему придется довольствоваться этим.
Кэт кормила лошадей яблоками, разговаривая с ними, словно с детьми, Девон раскладывал еду. Грому и Леди нравилось ее внимание, они тихонько ржали в ответ и искали яблоки в ее карманах.
Девон наблюдал за ними краем глаза и, поймав себя на зависти к лошадям, купавшимся в доброте и заботе Кэт, грустно покачал головой. Он вел себя как влюбленный воздыхатель, чего с ним никогда не случалось, даже когда он очень сильно увлекался очередной пассией.
Слава Богу, рядом не было его братьев, не то они задразнили бы его без всякой жалости. Особенно Маркус, который в свои тридцать девять стал настоящим тираном.
Девон жестом пригласил Кэт к накрытому на пледе ленчу.
– Поднимается сильный ветер, скоро пойдет дождь. Нам надо поторопиться с ленчем, – сказал он.
Она улыбнулась, отходя от лошадей:
– Есть, капитан!
Девон заметил, что щеки у нее все еще красные. Интересно, о чем она думала все это время?
– Что-то мне не очень нравится, чтобы меня называли капитаном, – проговорил он.
– Ах вот как. – Ее улыбка почти погасла.
– Но можно называть меня адмиралом, если вам угодно, – он сделал величественный жест, – или же говорите «адмирал, сэр», если это больше соответствует вашему представлению обо мне.
Едва сдерживая смех, она с облегчением в голосе произнесла:
– Надеюсь, вы не преувеличиваете свой ранг, чтобы получить самый большой яблочный пирожок?
– На войне и в любви… к пирожкам все относятся хорошо!
Кэт залилась смехом. Девон протянул руку к ее лицу, чтобы поправить упавшую со лба прядь волос, и Кэт резко отстранилась, вздрогнув от его прикосновения.
– Я всего лишь хотел поправить прядь волос, – нахмурился Девон. – Вы никому не доверяете?
– Я доверяю людям, – с легким вызовом в голосе возразила она. – Малькольму, Дональду, Энни, Саймону, Нилу… и еще многим другим.
– Только не мне!
Она прикусила губу, не зная, что сказать. Ее инстинкты противоречили доводам разума, и она не знала, чему верить. Разум говорил ей, что Девон распутник и хочет лишь получить несколько мгновений наслаждения; что в результате всего этого ее ждет только одно – боль и разочарование.
В то же время инстинкты говорили, что ему можно доверять, он не станет разбивать ей сердце; он был честен с ней и не заслуживал недоверия с ее стороны.
Сама по себе мысль о физической близости с Девоном не страшила ее. Судя по реакции ее собственного тела, несколько часов взаимного наслаждения могли принести им обоим лишь пользу и удовлетворение. От одной только мысли об этом она начинала испытывать томление и нарастающее желание близости.
Признавая большое искушение, олицетворенное в Девоне Сент-Джоне, она все же не могла отделаться от горькой мысли, что он бросит ее, как только добьется удовлетворения своей страсти. Ведь он не предлагал ей ничего больше. Стоит ли ей согласиться на его условия?
По правде говоря, Кэт сама не знала ответа на этот вопрос. Поэтому вместо того, чтобы дальше размышлять об этом, она решила выждать время.
– Может, сначала поедим, а уж потом… обсудим эту проблему? – предложила она.
Его глаза потемнели, и она решила, что он откажется, но тут в его синих глазах снова мелькнула улыбка.
– Значит, отсрочка? Хорошо, но только до конца пикника.
Глава 12
Хуже всего в отношениях с противоположным полом то, что они, бедняжки, никак не возьмут в толк, что даже когда им говорят, что они главные, это не так! В противном случае все просто пойдет наперекосяк.
Из разговора миссис Комптон с мадам Бенуа во время примерки в ее ателье на Бонд-стрит.
Во время ленча Кэт все время остро чувствовала присутствие Девона. Он же, напротив, казался таким же, как всегда, – говорил, шутил, поддразнивал. Лишь однажды она поймала на себе его пристальный красноречивый взгляд.
Они уже заканчивали трапезу, когда над ними потемнели облака и поднялся сильный ветер. Пока они убирали остатки ленча в седельную сумку, клетчатый плед, подхваченный порывом ветра, полетел в кусты. Кэт со смехом побежала его догонять. Свежий ветер раздувал ее юбки и трепал рыжие волосы. Ей стало легко и весело, она уже не так боялась предстоявшего объяснения с Девоном.
Убрав плед, он взглянул на потемневшее небо.
– Боюсь, мы не успеем вернуться до дождя, – сказал он, и Кэт, тоже взглянув на небо, согласилась с ним.
– Тут есть неподалеку рощица, где можно укрыться от дождя, – сказала она.
Он усмехнулся:
– Насколько я понимаю, предложить переждать дождь в вашем доме было бы слишком.
– Вот именно, слишком. Все, что я могу вам предложить, это старый охотничий домик, у которого всего три стены и, возможно, дырявая крыша.
– Везет же мне, – пробормотал он, отвязывая лошадей. – Все-таки хорошо, что я адмирал. Вдруг домой придется добираться вплавь?
Она позволила ему подсадить себя в седло, что он и сделал с поразительной легкостью. Когда Кэт очутилась в седле, Девон посмотрел на нее пристальным красноречивым взглядом, от которого ей стало не по себе.
– Почему вы так на меня смотрите? Что-то не так с прической?
– Я просто подумал, что сейчас, на ветру, вы выглядите так, словно долго катались с кем-то в сене, – улыбнулся он.
Дни, проведенные в обществе Девона, словно пробудили Кэт от долгого сна в одиночестве. Вопрос заключался в том, сможет ли она снова вернуться в состояние сна после того, как позволит – если, конечно, позволит – их отношениям развиваться дальше до своего логического завершения; и не будет ли она мучительно сожалеть о том, что было и чего уже не вернешь?
– Едем, сейчас начнется ливень, – прервал ее размышления Девон. – Где этот охотничий домик?
Подождав, пока Девон сел в седло, Кэт поехала назад, по тропинке, которая привела их к месту пикника. Вскоре показался скрытый рощицей молодых деревьев старый полуразвалившийся домик.
Как только они добрались до убежища, с неба хлынули потоки дождевой воды. Девон подтолкнул Кэт к дому, а сам пошел привязывать лошадей.
С трудом различая очертания домика за плотными дождевыми струями, Кэт все же добралась до него, вошла и огляделась. Внутри было тесно и сыро, но крыша оказалась крепче, чем она ожидала, – текла всего в двух местах.
Кэт поежилась от холода, обняв себя руками. Ветер, казавшийся приятно свежим до дождя, был теперь промозглым и слишком холодным. Она хотела поискать какие-нибудь дрова для огня, но потом решила не разводить огонь – еще, чего доброго, весь домик спалит.
Вошел промокший до костей Девон, пряча что-то под полой сюртука. Стерев воду с лица, он огляделся и бодро сказал:
– Вполне подходяще.
– Ничего другого все равно нет, – отозвалась Кэт, слабо улыбаясь и едва заметно вздрагивая от холода.
Девон вытащил из-под сюртука плед и протянул его ей.
– Вот, возьмите. Снимите свой мокрый жакет и накиньте плед, он почти сухой и лучше сохранит тепло, чем влажная шерстяная ткань.
У Кэт от холода уже стучали зубы, поэтому она без возражений сняла мокрый жакет и шарфик. Оглядевшись, она повесила их на торчавший из стены гвоздь.
– Жаль, что здесь так мало мебели. Сюда бы хоть пару стульев, – проговорила она и повернулась к Девону, чтобы взять у него плед. Он уставился на ее грудь, и Кэт ахнула, взглянув на себя. Дождь намочил ее полотняную рубашку и нижнюю батистовую сорочку, которые прилипли к телу, явственно обрисовывая пышные женские формы.
Никогда в жизни Девон не видел такой красивой груди. Он догадывался, что у Кэт должна быть высокая и полная грудь, но представшее его глазам зрелище превосходило самые смелые ожидания.
Ему нестерпимо захотелось увидеть ее грудь обнаженной, взять ее в ладони, прижаться к ней губами…
– Нам нужно поговорить, – хрипло проговорил он, и в его голосе прозвучали неожиданно для него самого резкие нотки.
Она покраснела и, почти выхватив плед у него из рук, завернулась в него.
– Говорите, – кратко сказала она.
Девон вытер мокрую шею, стянул с себя промокший сюртук и ослабил галстук.
– Давай сядем.
Оглядев полуразвалившуюся постройку, он нашел стул со сломанным сиденьем и ведро, которое можно было перевернуть вверх дном и использовать в качестве табурета. Девон поставил стул у самой сухой стены и положил доску поверх сломанного сиденья. Потом перевернул ведро и установил как табурет рядом со стулом.
– Прошу вас, миледи.
Кэт села на краешек стула, выпрямив спину. Не то из-за волнения, не то из-за убранных от лица мокрых волос ее глаза казались необычно большими.
– Итак, – начал он, сидя на перевернутом ведре и проводя рукой по волосам, – никогда еще я не попадал в такое неловкое положение. Впрочем, мне никогда не приходилось выяснять отношения с женщиной…
– Никогда? – удивленно переспросила Кэт.
– Никогда, – подтвердил Девон. – Все случалось само собой, по взаимному молчаливому согласию.
На самом деле большинству женщин, с которыми у него были романтические отношения, вовсе не нужны были разговоры. Им нужны были драгоценности, восхищение, его внимание; при этом они не переставали надеяться, что рано или поздно он падет жертвой их чар, а потом, глядишь, и женится…
Разумеется, такого не происходило никогда. Чем больше от него хотели, тем меньше он был готов дать.
Кэт была другой. Она ничего не просила и не ждала от него, как это обычно делали его предыдущие пассии. И от этого ему хотелось сделать для нее все, чего бы только она могла пожелать.
Для него это было совершенно новое и непонятное чувство. Вдобавок к этому он решил говорить только правду, чего бы это ему ни стоило. Впервые в жизни он наслаждался отношениями, основанными только на правде, и ему не нужно было говорить банальности и пустые комплименты. Кэт тоже не хотела выслушивать лживые обещания и клятвы в вечной любви. Он знал, что Кэт не захочет ничего, кроме правды, как бы тяжело ни было ее порой говорить.
Взглянув на нее, он заметил, что она тщательно закуталась в плед по самый подбородок.
– Кэт, я не умею хорошо говорить… Я человек действия. Но для тебя я постараюсь.
Она молча кивнула, и ее глаза блеснули в полутьме. Он придвинул ведро вплотную к стулу и, обняв ее, прижал к себе.
Кэт напряглась всем телом.
– Тебе холодно. Позволь мне хотя бы согреть тебя, – сказал Девон.
Она немного успокоилась, бросая на него украдкой взгляды из-под влажных длинных ресниц.
– Ну, если вы обещаете ничего больше не делать… – тихо проговорила она.
– Только с вашего разрешения.
Так они и сидели, слушая дождь и понемногу согреваясь. Девон прижался щекой к ее волосам, вдыхая едва уловимый аромат лаванды. Этот запах теперь всегда ассоциировался у него с Кэт. Легкий и прелестный, он был похож на нее.
Кэт вздохнула и слегка потерлась плечом о его грудь, и тело Девона отреагировало незамедлительно. Напряжение, возникшее между ними еще во время ленча, нарастало с каждой минутой. Чем дольше они сидели в обнимку, тем интенсивнее становилось влечение.
Осторожно взяв прядь ее влажных волос, он прижал их к губам, и они обвились вокруг его пальцев.
– Я нравлюсь вашим волосам по крайней мере…
Она взглянула на него и озорно улыбнулась:
– Я никогда не говорила, что вы мне не нравитесь.
– Да, но и не говорили, что я вам нравлюсь. Я считаю это плохим знаком.
Кэт повернулась к нему и, к его удивлению, нежно провела губами по его щеке. Это было вполне невинное прикосновение, чего нельзя было сказать о его реакции. Он едва не задохнулся от мгновенного возбуждения.
– Если вы не хотите, чтобы я прикасался к вам, придется обойтись без подобных жестов…
– Это был всего лишь поцелуй в шеку, – недоуменно проговорила она.
– Любой ваш поцелуй тут же сводит меня с ума, и мне хочется схватить вас в охапку и насладиться вами.
На мгновение в ее глазах вспыхнуло пламя страсти, но она тут же опустила ресницы, чтобы скрыть это.
– Вы поставили меня в тупик, – тихо сказала она.
– Да?
– Если я соглашусь на более… тесные отношения, где гарантии того, что мне не будет больно, когда мы расстанемся? – вздохнула она. – Доводы моего разума и тела противоречат друг другу.
Он прижал прядь ее волос к губам, наслаждаясь шелковистым прикосновением.
– Порой доводы тела проще и правдивее, – пробормотал он.
– Порой то, что кажется честным ответом, на поверку оказывается бездумной реакцией, возможной в целом ряде случаев и в самых разных обстоятельствах. Например, то, как вы отпрянете от пролетающей слишком близко пчелы, или же вздрогнете от упавшего рядом с вашей ногой горячего уголька из камина, или…
– Тебе никто не говорил, что ты слишком много думаешь?
– Нет. – Она склонила голову набок.
– Значит, они это делали из вежливости.
Ее губы тронула легкая улыбка, которую она тут же прогнала.
– Мне кажется, думать слишком много просто невозможно, – ответила она.
– Да? Тогда предлагаю проверить на практике это смелое утверждение.
– На какой еще практике? – насторожилась она.
– Давай попробуем поцеловаться в тот момент, когда ты будешь думать. – Он придвинулся к ее щеке вплотную и прошептал: – А потом поцелуемся, когда ты не будешь занята мыслями.
Ее нежно-кремовые щеки покрылись ярким румянцем. Он медленно провел пальцами по ее щеке.
– Иногда мысли мешают нам полностью отдаться переживанию того или иного момента. Они могут блокировать чувства, эмоции и даже наслаждение.
– Мысли?
– Вот именно, мысли.
– Тогда непонятно, зачем люди вообще думают, – немного язвительно проговорила она, взмахнув ресницами.
Он улыбнулся. Если бы он только слушал ее слова, то уже бросил бы затею с соблазнением. Однако, отвергая его льстивые речи, она не оставалась равнодушной к нему на физическом уровне. Он должен доказать ей, что они рождены, чтобы быть вместе. Разумеется, не навсегда, а в данный момент.
– Так что, проверим твою теорию?
