Текст книги "Выкуп инопланетного дикаря (ЛП)"

Автор книги: Калиста Скай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Священник нахмурился еще сильнее.

– Чужаки, оскверняющие Буну, нашу священную землю, не могут требовать какую-либо поддержку. Джунгли, Большие и Малые принесут их своим предкам. На самом деле это уже произошло.

Мне не нравится то, что я слышу.

– Нет, это не так, – заявляю я и надеюсь, что проклятый прибор перевел это. Все смотрят на меня, но я сейчас очень зла.

– Они все еще живы и процветают, как племя. У них есть все виды жизненно важных навыков, которые сделают ваше племя более уважаемым и более сильным. Без моих друзей оно погибнет.

Возможно, я немного груба. Племя Джекзена жизненно важно для меня. Но эти парни, похоже, придают большое значение уважению. Я буду использовать свою женскую хитрость, если придется. Хотя, насколько я знаю, у меня нет хитрости. Но, вероятно, сейчас самое подходящее время, чтобы проверить это.

– Желания Матери должны уважаться, – говорит Джекзен, – или она заберет Сокровище и уйдет, и Ксрен останется без Матери на вечность. Что скажут об этом предки? Их Пророчество и их священная Мать были отвергнуты упрямым племенем?

Священник задумывается.

– Любой, кто ступает по священной Буне, имеет смертный приговор. Кроме Матери, которая может свободно ступать туда, где хочет. Конечно, чужаки должны уважать наши законы или принимать последствия. В этом случае планета и Большие сделают эти последствия столь же серьезными, какими они должны быть. Я шаман племени. Пророчество, Мать и предки – моя забота. Я хочу лучшего для племени. Предки в своей бесконечной мудрости сочли нужным обернуть это замечательное и долгожданное событие в ловушку. Пророчество не упоминает других женщин. Любые другие женщины не святы. Только Мать. А чужаки на священной Буне? Нам нужен более четкий ответ?

Глава 22

София

Джекзен задумался, и я вижу, что аргументы священника повлияли на него.

– Никто не сомневается, что вы хотите лучшего для племени, – говорит Джекзен. – Мы оба этого хотим. И я как вождь, и вы как шаман. Это самое важное событие в истории племени Рекси и в истории Ксрен. Мы должны быть абсолютно уверены, что все, что мы делаем, правильно. Повторяю: женщины и Мать были брошены на Буне Плудом против их воли. Они не сознательно осквернили запретное место. Мать просит помощи. Я утверждаю, что время Пророчества закончилось, когда я нашел Мать в Священной пещере. И теперь мы находимся во времена, о которых не было предсказано. Мать найдена. Теперь мы должны принять, что Пророчество сыграло свою роль, и направить наши действия на исполнение ее желаний.

Мне хочется аплодировать. Джекзен довольно хороший оратор. И я вижу, как шаман сжимает зубы. Даже я понимаю, что происходит, – это борьба за власть. Священник или шаман, как настаивает переводчик, не может согласиться с тем, что время Пророчества закончилось, потому что это подрывает большую часть его власти. По той же причине он не хочет, чтобы девочки спаслись. Это было бы похоже на подпиливание ветки, на которой он сидит. Он говорил о Матери много лет, но он никогда не ожидал, что она действительно появится. И теперь, когда она здесь, шаман уже не так важен. И если его проклятое Пророчество не упоминает более одной цыпочки, то это совсем не укрепляет его подлинность, а еще больше подрывает его авторитет.

– Возможно, я слишком быстро принял эту как Мать, – внезапно говорит шаман. – Несмотря на то, что она прибыла из вод Буны, остается факт, что Пророчество ничего не говорит о других женщинах – ее друзьях. Это может значить, что она является самозванкой.

Лицо Джекзена темнеет, и он кладет руку на свой меч.

– О чем ты говоришь? – его голос холодный, ровный и смертоносный.

– Хотя я думаю, что был прав в первый раз, – быстро говорит шаман, взглянув на Джекзена. – Я не сомневаюсь в вашем описании событий. Слишком маловероятно, что, что какая-либо другая женщина может случайно упасть в святые воды под Буном. И можно быть уверенными, что эта женщина – Мать Ксрен, о которой говорится в Пророчестве. Но решение о том, как поступить с другими женщинами, не должно приниматься опрометчиво. Я должен поразмышлять об этом и помолиться, и тогда я дам свой совет.

Шаман один раз кланяется мне и один Джекзену, а затем уходит, напыщенно подняв голову. Мне не нравится этот парень.

Я делаю глоток сока.

– Что происходит?

Джекзен садится рядом со мной.

– Племя будет решать, помогать или нет твоим друзьям.

– Ага. Почему этот парень относится к тебе как к вождю?

– Я вождь племени Рекси, – говорит он. – Но это не дает мне права единолично принимать важные решения, кроме как в битве. В повседневной жизни племени Совет принимает большинство решений. Шаман тоже влиятелен.

– Но твои решения будут уважать, правильно? И с тобой согласится большинство?

Джекзен обдумывает мои слова.

– Меня уважают. Шамана также уважают. Пророчество и предки очень важны для племен.

– Значит, обсуждение может принять любой оборот?

Он смотрит на меня.

– Да. Ежедневное собрание племен проходит на закате. Тогда решение будет принято.

Ну, он честен. Я встречала слишком много парней, которые говорили мне ерунду о гораздо менее важных вещах, чем эта, чтобы выставить себя в лучшем свете.

Я оглядываюсь вокруг, встречая мужские лица.

– Понятно. У вас нет женщин в деревне?

Он хмурится.

– София – единственная женщина на Ксрен. Кроме твоих друзей.

– Да, ты говорил, но я не верила этому. Как вы делаете детей? Я вижу здесь детей. Как они рождаются, если не от женщин?

– Они рождены от Дающих жизнь.

– И кто они?

Он встает и улыбается мне.

– Я покажу тебе.

***

Эээ…

Я даже не знаю, что сказать. Дико? Безумно? Жутко? Отвратительно? Круто? Все из этого. Мы, университетские девчонки, называем все, чего не понимаем: «…интересным».

Дающие жизнь больше всего похожи на растения. У них зеленые стебли толщиной с мои бедра и листовидные штуки, которые двигаются намного быстрее, чем должны при таком слабом ветре. Каждый из них размером с автомобиль, около пяти футов в высоту и гораздо шире, чем средний грузовик. Это похоже на змеиное гнездо зеленых и фиолетовых лиан, веток и виноградных лоз. А посредине находится большой оранжевый бутон. И когда вы наклоняетесь, чтобы посмотреть на него сверху, то видите, что там есть плод. Живой плод, свернувшийся калачиком внутри полупрозрачного мешка, в достаточно большом количестве околоплодной жидкости.

Джекзен стучит пальцем по одному из мешков. Слышится глухой звук, а сам мешок выглядит твердым на ощупь.

Да, это яйцо. С маленьким человеческим ребенком внутри.

Дающие жизнь – это определенно и растения, и животные. Как будто скрестили чрезвычайно странный экзотический куст и подобие страуса, если бы страусы не имели ни головы, ни крыльев, ни ног, а только около пяти тел каждый. Это странно и… поражает. И безумно, и жутко, и так далее. Но, в основном, интересно.

– Значит, это ваши женщины, – говорю я, когда снова обретаю дар речи.

– Не женщины, – качает головой Джекзен. – Дающие жизнь. На Ксрен не было женщин на протяжении многих поколений. Они были забраны у нас, и весь наш вид оказался обреченным. Без женщин нет детей. В отчаянии воины пробовали другие методы. Было известно, что Дающие жизнь могли вынашивать другие виды, но никто из людей никогда не пытался. Это было табу. Но им пришлось попробовать. И это сработало.

Я снова потеряла дар речи.

– Хм… как?

– Один зрелый воин с идеальным здоровьем, который пережил много битв и охот, может поместить свои… хм… мужественные соки внутрь маленького бутона Дающего жизнь. Затем Дающий жизнь позволяет плоду расти внутри него до полной зрелости, ощущая его потребности и давая ему необходимое питание. Бутон открывается, и яйцо трескается. Появляется новый молодой воин для племени!

Он тепло и с гордостью улыбается.

Мои мозги кипят.

– Итак… ты родился от одного из них?

Он указывает.

– Этот там. Дающие жизнь живут долгое время.

Я не уверена, как реагировать на это. На самом деле это не намного хуже того, как я родилась сама, более естественным путем.

– Понятно. Интересно, кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты очень похож на своего отца?

Джекзен выгибает бровь.

– Да, конечно. Все воины похожи на человека, который пожертвовал свои соки. Это естественно. Этот путь для нас выбрали предки, чтобы почтить этого человека.

– Клоны.

– Хм?

– На Земле мы называем это клонами. Вы рождены из генетического материала только одного человека, а не из двух. Так что, конечно, ты очень похож на этого человека.

– Ах. Это известная процедура и в вашем мире? У вас тоже есть Дающие жизнь?

Я почесываю голову.

– Нет, у нас все немного не так. Мы знаем основы, и я верю, что были рождены клонированные животные. Но по-прежнему предпочтителен старомодный метод. Очень предпочтителен.

– Да, – соглашается Джекзен и сжимает мою задницу, заставляя меня взвизгнуть. – Очень предпочтителен.

Я хлопаю его по плечу.

– Убери свои руки, ты, сексуальный грубиян. Делать детей нормальным путем лучше для всех, я думаю. Больше разнообразия в ДНК малыша, когда вы смешиваете гены двух людей. Дети рождаются более крепкие. Ты не давал свои соки для Дающих жизнь?

Идея маленьких копий Джекзена, бегающих здесь, немного меня удивляет.

– Я – нет. И теперь я никогда этого не сделаю, – он наклоняется, чтобы поцеловать меня в лоб.

Я не знаю, насколько пренебрежительны эти люди к публичным проявлениям привязанности, но думаю, что лучше не рисковать.

– Возможно ли, что ваше племя решит не помогать моим друзьям? – как можно осторожнее спрашиваю я Джекзена.

Он смотрит на меня.

– Может быть. Хочешь увидеть мой дом?

– Да, на самом деле хочу.

Дом Джекзена – это пещера с небольшим отверстием и просторным интерьером. Скала белая и сквозь нее от потолка до основания прорезаются темные полосы. Это естественное образование, но я уверена, что она была расширена с помощью инструментов. В дальнем конце еще одно отверстие в огромную пещеру. Чистая вода стекает маленькими водопадами в бассейны, и я вижу, что молодые мальчики купаются в нижнем бассейне. В эту внутреннюю пещеру, расположенную глубоко внутри скалы, выходит много отверстий из других пещер. Теперь я понимаю, почему племя Рекси поселилось здесь. Эти пещеры имеют естественную проточную воду. Эта деревня должно быть одно из самых впечатляющих чудес природы на всей планете.

Пещера Джекзена украшена простыми коврами, мехами и кожей динозавров, а на скалистых стенах вырисовываются красочные картины. Кажется, я узнала некоторые образы из пещеры, где он меня нашел. Он оказывается настоящий художник, этот пещерный человек.

У Джекзена большая стойка с различным оружием и лезвиями. Прямо у входа есть место для приготовления пищи на огне, и там же нагромождены различные кастрюли и сковородки. У него нет мебели, просто много ковров и меха. Здесь чисто и довольно пусто, но это уютное место, которое источает тепло личности живущего здесь человека.

Я обдумываю всю ситуацию. Здесь нет электричества, но это теплая планета и у Джекзена есть примитивные лампы и свечи. Здесь нет ванной, но в задней части есть проточная вода. Здесь нет Интернета, но выживание, возможно, займет все наше свободное время. Здесь нет кафе, магазинов или автомобилей. Но действительно ли они нужны?

Могу ли я жить здесь?

Может быть. В лучшем случае это было бы похоже на кемпинг. В худшем случае, ну… да, это было бы чертовски ужасно. По большому счету, я могла бы быть здесь счастлива. Более или менее.

Время от времени.

На всю оставшуюся жизнь.

С Джекзеном.

Мои чувства смешались, и сейчас я уверена только в одном – мне хорошо с этим человеком. Я обнимаю Джекзена за шею и притягиваю для поцелуя. Сейчас я чувствую отчаяние, и мне нужно, чтобы он успокоил меня очень конкретным образом.

Джекзен понимает мою потребность и опускает толстый занавес из кожи динозавра над отверстием в пещеру. Только тонкий луч солнца освещает белую стену, и я позволяю своей новой юбке и топу упасть на землю, а затем развязываю его килт и беру его член в рот.

Мы занимаемся любовью на мехах в пещере. Это настолько примитивно, что заставляет меня сильнее стонать.

Но над нами довлеет неопределенность. Мы оба подозреваем и боимся, что это может быть наш последний раз вместе.

***

Я лежу на груди Джекзена, чувствуя его медленное сердцебиение, и провожу пальцем по его красным тигриным полосам.

– Солнце почти село. Племя скоро примет решение.

Он просто ворчит. Я думаю, он нервничает по этому поводу.

Мне не хочется оставлять этого парня. Эти мысли заставляют меня злиться на мою жизнь. Это так дико.

– Ты позволишь мне уйти, если я захочу?

– Джекзен не будет спариваться с нежелающей женщиной.

– Ага. Ты поможешь мне, даже если другие не захотят?

Я слышу, как учащается его сердцебиение.

– Нарушение законов племени наказывается смертью. Передвижение по священной Буне наказывается смертью.

А отказ помогать моим друзьям, когда они больше всего в этом нуждаются, наказывается передергиванием на растения на всю оставшуюся жизнь, – думаю я про себя.

– Так как много опасностей на этой планете? – говорю я вслух.

– Это суровая планета, – соглашается он. – Если племя расколется на части, вскоре все умрут. Только как племя мы можем выжить. Послушание – позволяет выжить. Единство – позволяет выжить.

– Да, я понимаю. Здесь сложно, даже если у вас есть такие пещеры. Почему Буна запретна?

– Священное место, охраняемое летающими Большими. Там живут предки.

– Живут предки?

– Да. В основном их невидно. Но не всегда. Иногда проходят праздники, освещающие небо. Тогда воины держатся вдали.

Понятно. У меня такое чувство, что эта религиозная чепуха немного устарела. Но полагаю, что это часть жизни этого племени. Но я все равно хочу сменить тему.

– Ты раньше упоминал что-то под названием «Плуд». Что это?

Его лицо темнеет.

– Грязные маленькие существа, которые приходят сюда время от времени. Посланники Тьмы.

– Тьмы?

– Враги предков. Предки символизируют свет, их враги символизируют тьму. Все что неправильно и дурное, есть Тьма. Плуд – его слуги.

– Угу.

Это похоже на то, как первобытные люди описывали бы инопланетян и превращали их в религиозное нечто, которое соответствует их мировоззрению. Я не думаю, что это можно воспринимать буквально. Но, по крайней мере, наши похитители здесь неизвестны.

– Могли ли Плуды забрать ваших женщин?

Он молчит, и я беспокоюсь, что я его обидела. Затем он глубоко вздыхает.

– Да. Темнота это сделала. И Плуд помог им.

Он поднимается на ноги, и я восхищаюсь кошачьей гибкостью его мощного обнаженного тела, когда он откидывает занавеску и выглядывает наружу.

– Сумерки. Сейчас племя будет решать судьбу твоих друзей. Я буду выступать за помощь им.

У меня в животе порхают бабочки. От этого многое зависит.

– Я это ценю.

Я смотрю, как он надевает килт и накидывает на плечи плотный меховой плащ. Я полагаю, что это традиционная одежда в этом племени. Эта одежда делает Джекзена еще более похожим на пещерного человека.

Я тоже встаю и надеваю свою одежду из кожи динозавров. Я не пропущу это собрание.

Он проверяет свой меч и крепит его к поясу.

– Совет может занять некоторое время. Это важное для многих поколений событие на Ксрен. Обсуждения должны быть тщательными.

Глава 23

София

Все собрались. Место встречи Совета – выступ на скале. Пятнадцать мужчин, в основном взрослых, сидят в кругу на звериных шкурах. Им прислуживают молодые парни, готовые поднести еду или напиток любому члена Совета, который поднимает свой глиняный сосуд или тарелку. Я сижу немного в стороне и держу переводчик выключенным. Я понятия не имею, сколько заряда батареи еще осталось, и не уверена, что все эти разговоры стоят траты остатков энергии переводчика. Но даже без прибора я понимаю, что стороны разделились, и обсуждения очень пылкие. С одной стороны Джекзен, выступающий за меня и девочек. Другая сторона шамана, который много болтает, в отличие от Джекзена. Тем не менее когда вождь говорит – все слушают. Я впечатлена. Джекзен, наверное, самый молодой среди членов Совета. Возможно на целое десятилетие. Но, кажется, он прекрасно владеет собой. Наконец-то у меня появилась возможность понаблюдать за членами племени Рекси. Они больше похожи на пещерных людей, чем Джекзен. Они выглядят более примитивно, с большим количеством шрамов, более жилистые и менее мускулистые. Как и у Джекзена, у них, несомненно, была тяжелая жизнь. И все же он выглядит даже более сильным и энергичным, чем молодые парни, которые подают еду и напитки. Мысль о том, что он родился из яйца в растении, почему-то не слишком привлекает меня. Оглядываясь вокруг, я начинаю удивляться. Несмотря на слова Джекзена, я не уверена, что он родом из того же места, что и другие. Он слишком отличается. Свечение в его глазах слишком сильное. Может ли клон быть таким уникальным? Или моя оценка затуманена чувствами, которые я испытываю к нему. Но никто из других мужчин меня не привлекает. Я качаю головой и решаю не придавать этому большого значения. Ну, я всегда была хороша в принятии желаемого за действительное.

По моим ощущениям заседание длится уже час, а то и два. Периодически один или несколько членов Совета смотрят на меня, когда кто-то высказывает точку зрения, напрямую касающуюся меня.

Я смотрю на небо. Солнце уже давно село, и мягкий свет от огня в середине уступа не может подавить ослепительное покрывало звезд от горизонта до горизонта. Вечерний воздух мягкий, и большинство экзотических звуков из джунглей стихли. Можно услышать только мягкий шум из близлежащего водопада. Это хорошее место. Очень безмятежное. Если выяснится, что я здесь застряла, то полагаю, иногда я смогу обманывать себя, представляя, что это курорт в дикой природе.

Обсуждение разгорается, и я понимаю, что оно близится к концу. Шаман подводит итог своего выступления, и затем Джекзен сменяет его со страстной речью, которая, надеюсь, повлияет на Совет. Своим ясным, спокойным и глубоким голосом он воздействует даже на меня, хотя я не понимаю ни слова из того, что он говорит. Я тронута, что Джекзен, действительно прилагает усилия, выступая от моего имени. И девочек.

Боже, как они сейчас? Я чувствую боль в своем сердце, когда думаю о них. Я наслаждалась защитой Джекзена в течение нескольких дней, в то время как девочки застряли на той горе, даже не имея пистолета. Надеюсь, с ними все в порядке. Шаман был уверен, что они уже убиты опасностями этой дикой планеты, но я не согласна. Мы, девочки Земли, оказались сильнее, чем сами думали.

Металлическое кольцо передается по кругу членов Совета племени. Получая его, они что-то говорят, один за другим, вероятно, голосуют. Наступает тишина. Тогда шаман говорит что-то, что звучит как вопрос. Все смотрят на Джекзена. Он впивается взглядом в шамана и что-то ворчит. Это не похоже на согласие, а больше на вынужденное принятие. Я трогаю свой пистолет. Дерьмо. Звучит так, будто я проиграла. Джекзен медленно встает и подходит ко мне. Он нежно берет меня за руку и ведет к другим мужчинам, которые все еще сидят. Он не смотрит мне в глаза. Я включаю переводчик дрожащими пальцами. Теперь мне страшно.

– Мать Ксрен, – констатирует он с нейтральным лицом, которое пугает меня. – Совет определил, что пророчество сбылось и что ты Мать, о которой оно говорит. Ты будешь размножаться с воином, который нашел тебя в водах Буны. Ты будешь почитаться как Мать планеты.

Я пристально смотрю на Джекзена. Это была не плохая часть, если не обращать внимания на тон его голоса. Но я вижу, как хмурится его лицо. За этими словами последует что-то плохое. Джекзен делает глубокий вдох.

– Племя также обсуждало других женщин в Буне. Было установлено, что они являются сокровищем, принесенным нам Матерью, о котором говорится в пророчестве. Но они не Матери, а чужеродные женщины, которые незаконно находятся на священной земле Буны. Таким образом, они сделали себя преступниками. Однако племя подумает о том, чтобы позволить им остаться в живых, если они согласятся отдать себя племени. Они помогут племени пополняться естественным путем. Они будут служить племени и размножаться с любым воином, который потребует этого, пока будут плодовиты. Им будет направлено соответствующее сообщение.

Он быстро выхватывает пищащий переводчик из моих рук.

– Это устройство будет использоваться, когда воин передаст им это сообщение.

Получается, что девочки должны отдать себя племени в рабство, или эти парни убьют их. Или позволить планете убить их.

– Они никогда не согласятся, – говорю я дрожащим голосом. – Они предпочтут умереть. И я тоже.

Дерьмо. Все обернулось гораздо хуже, чем я думала.

– Племя предполагало это, – продолжает он, и я вижу боль на его лице. – Чтобы обеспечить их сотрудничество, им будет заявлено, что если они не подчинятся, Мать будет приговорена к смерти. Если они согласятся быть с племенем, то вы все будете спасены.

Я на мгновение ошеломлена. Это более чем катастрофично.

– Вы не можете этого сделать, – говорю я так громко и спокойно, как могу. Я пытаюсь использовать единственный аргумент и надеюсь, что он сработает на этих парнях. – Это чистое зло. Твои предки разозлятся, если ты будешь так обращаться с Матерью. Ты поддаешься тьме.

Боль, которую я чувствую, вероятно, не рациональна. У него нет другого выбора. Но Джекзен выглядит таким влиятельным здесь, в племени, и мне кажется, что он должен был сделать больше для меня. Слезы жалят глаза, но я не буду плакать открыто. У меня тоже есть гордость. Я чувствую сильные руки, и меня утаскивают два молодых воина. Они помещают меня в другую пещеру, которая значительно больше, чем у Джекзена, и имеет такой же доступ к подземным водопадам. Но у меня нет возможности ее покинуть. Они убирают лестницу и остаются лишь отвесные скалы. Я в тридцати футах над землей. Я в ловушке. Это тюремная камера, и меня удерживают за выкуп.

Глава 24

Джекзен

Я смотрю на пещеру, где находится София. Вижу темный вход и вздрагиваю, думая о том, что она сейчас чувствует. Племя иногда неразумно. Это было неправильное решение. И, тем не менее, я здесь вождь. Я должен был исполнить свой долг перед племенем. Без племени мы все будем потеряны и мертвы в этом невероятном мире. Бросить вызов Совету никогда не приходило мне в голову. До сих пор. Неповиновение всегда встречает смерть. Другого выхода быть не может. Только единство защищает нас. Никто из нас не сможет выжить без сильного племени. Убежище, опора, дом, родное место. Инопланетные женщины, оскверняющие нашу священную гору, не должны разделить нас. Я учитываю точку зрения шамана. Он умен, и его аргументы были хороши. Чужые женщины могут быть шпионами, посланные Плуд. Или саботажники, которым поручено сломить и ослабить племя, чтобы Плуд снова напал на нас с неба. В конце концов, сосуд, в котором они прибыли, определенно был Плудской конструкцией – круглой, простой и уродливой. Они могут быть здесь даже против своей воли, но все равно несут беспорядок. Только их присутствие уже создало некоторые трудности между мной и шаманом. Племя явно слабее, чем вчера.

В пещере София все еще темно. О чем она думает? Обо мне?

Я непроизвольно стону. Нет, я не могу думать об этом. Мое сердце разрывается, если мои мысли даже слегка касаются этого. Сейчас она даже не захочет взглянуть на меня, и я чувствую себя предателем.

София сделала меня новым человеком. Она открыла мою душу для таких эмоций и чувств, что я больше никогда не буду прежним. Любовь, которую я чувствую к ней, взяла верх надо мной. Желание пойти к ней сейчас и защитить ее – огромно. И все же я не могу. В лучшем случае это сделает меня изгоем. Племя приняло решение и хочет, чтобы она была пленницей. Удерживая ее за выкуп, оно попытается заставить ее друзей согласиться на спаривания.

Мои попытки помочь ей будут означать, что я потеряю племя. А потерять племя означает смерть.

Для София. Для ее друзей. И для меня.

Глава 25

София

В пещере, где меня оставили, есть мягкие шкуры, куча еды и даже одежда того же типа, что Джекзен сделал для меня, только окрашенная в синий цвет. Вероятно, она была сшита для маленького мальчика племени. Я так разочарована, что зарываюсь лицом в кожу и плачу какое-то время. Черт. Я правда думала, что они помогут. Или, по крайней мере, Джекзен мог бы занять более решительную позицию в мою пользу. Он же предполагаемый вождь. Я думала, что он может потянуть за ниточки. Джекзен говорил решительно, но явно был в меньшинстве, и видимо у него не было выбора. Но все же…

Резкий шум у входа в пещеру будит меня. Я достаю пистолет и крадусь туда на цыпочках. Хм. Кто-то поставил лестницу на выступ выше, откуда два молодых воина приволокли меня. Я трясу ее, она не сильно гремит и выглядит достаточно устойчивой. Это ловушка или кто-то помогает мне сбежать? Ну, попасть в еще большую ловушку, чем сейчас, у меня уж не получится, так что терять нечего. Я поднимаюсь на следующий уровень так тихо, как могу. Это пустой выступ без пещерного проема, но на нем есть еще одна лестница, ведущая вверх. Я взбираюсь по ней, затем последующей и так далее, пока не оказываюсь на вершине скалы, и теперь вся деревня находится подо мной. Да. Это было легко. Я вижу мерцающие огни из нескольких пещер. У Джекзена темно. Спит после нашей напряженной прогулки по джунглям?

Нет, конечно же, нет. Кто-то поставил эту лестницу, и даже я – не самый умный человек – понимаю, что это был он. Вероятно, Джекзен рядом и наблюдает сейчас за мной.

Сумасшедшая часть меня хочет пойти к нему в пещеру и заставить пойти со мной. У меня есть предчувствие, что он согласится. Но Джекзен многое потеряет, если сделает это. Мне кажется, что шаманский мудак лучше контролирует племя, чем он. Быть намного моложе других авторитетных личностей, вероятно, является слабостью даже для вождя.

Вероятно, Джекзен сделал все возможное. Подозреваю, что в этом племени о самостоятельных действиях не может быть и речи. Будучи изгоем на такой планете как эта, нужно постоянно защищать себя от динозавров, огромных сороконожек и не-птеродактелей. И сложно сказать, от чего можно умереть быстрее. Несмотря на все произошедшее сегодня, я понимаю, насколько Джекзену было бы тяжело без племени. Поэтому я не могу заставлять или винить его в чем-то.

Это решение он должен принять самостоятельно. Джекзен знает, что его помощь мне бы очень понадобилась. Если его здесь нет, значит, он не придет.

У меня нет иллюзий относительно моих способностей вернуться в Буну к «консервной банке» живой. В этих джунглях так много опасностей, и я, вероятно, не видела и половины.

Я снова беру пистолет в свою руку. Ну, я знаю, куда идти, и знаю, что должна это сделать. Я многим обязана девочкам.

Эй, я счастливица. А такие люди обычно доводят дело до конца.

Иногда.

Я глубоко вздыхаю и иду в джунгли.

Возникает ощущение, что сейчас вокруг намного меньше животных и динозавров. Может быть, они менее активны ночью? И идти намного проще, так как я почти сразу наткнулась на часто используемую в джунглях тропу, которая, кажется, ведет напрямую к Буне и девочкам.

По крайней мере, я выполнила свою миссию. Я попыталась получить помощь. И ответ был «нет». Теперь мы знаем.

Звезды и странная голубая луна в небе дают мне достаточно света, и я начинаю чувствовать себя увереннее. Возможно, на этот раз дорога не займет несколько дней. Я могу добраться туда примерно за день.

Вещи, которые пугают меня больше всего… Конечно же, в списке есть многоножки и динозавры. Но я больше всего беспокоюсь о других племенах. Я уже столкнулась с жертвоприношением на каменном алтаре и думаю, что одного раза в жизни вполне достаточно.

Солнце встает, и я замечаю, что извилистая тропинка, по которой я иду, на самом деле не тропинка. Земля выглядит такой же заросшей, как и везде, и нигде нет следов. Тем не менее идти гораздо легче, как будто острые ветви и кусты были убраны. Может быть, что-то прошло по джунглям?

Должно быть, я была в дороге уже около десяти часов, когда вышла к водопаду с чистым бассейном. Память о прекрасном времени, которое у меня было здесь с Джекзеном не так давно, вызвала острую боль в сердце. Потому что я скучаю по нему и…

Да, отлично. Потому что я все еще люблю его. Он лучший мужчина, которого я встречала. Безусловно. Он ответственный, спокойный и супер крутой. Внимательный, теплый и честный. Я просто знаю, что смогла бы прожить всю оставшуюся жизнь вместе с ним и быть счастливой. Даже здесь, на этой Юрской планете. Было бы тяжело, конечно, но это не было бы невыносимо. И временами я была бы счастлива.

Но Джекзен больше не будет помогать мне. Да и как я могу ждать от него помощи? Это равносильно ожидать от кого-то на Земле сделать что-то, что приговорит его к смерти. Никто не может требовать такой жертвы от другого человека. Я его понимаю. Все это навалилось на Джекзена так же сильно, как и на меня. С ним все будет в порядке. Хотя, казалось, что Мать Ксрен довольно важна для него. И все же он бросил меня, даже когда не должен был. Я пью и окунаюсь в прохладную воду, чтобы освежиться. Хороший знак, что смогла без происшествий дойти сюда. Я шла довольно быстро, и, вероятно, буду у «консервной банки» поздно вечером. Если выживу. Теперь я могу следовать по тому же пути, по которому мы с Джекзеном пришли с другой стороны. И так как он расчистил его тогда, я все еще могу довольно быстро пробираться сквозь джунгли.

Я оглядываюсь вокруг, держа пистолет наготове. Это то место, где динозавр Рех схватил меня. Но на этот раз я никого не вижу. На самом деле я не видела ни одного динозавра на протяжении всего пути. Как будто они держатся подальше. Иногда я слышу какие-то звуки, но в основном это просто шуршание листьев на ветру или мелкие грызуны. Даже самые плохие из насекомых, похоже, спят.

Я сильно потею, но кожаная одежда динозавров поглощает пот. Может быть, поэтому динозавры держатся подальше? Потому что я пахну как один из них, и они боятся того, кем я могу быть?

Или из-за моей одежды они боятся, что тоже могут быть убиты и пущены на шкуры. Не так давно Джекзен убил множество динозавров, и они видели меня. Я продолжаю идти, постоянно оглядываясь. Это становится второй натурой. Моя уверенность рушится, когда я слышу впереди себя ужасный рев, доносящийся из-за деревьев. Это глубокий звук с визгливым оттенком, который может издать только очень большой монстр. Земля трясется, и я понимаю, что что-то огромное движется прямо на меня. Я сажусь на корточки и держу пистолет в стороне, мучительно осознавая, что если приближающийся динозавр настолько огромен, как можно судить по звуку, то стрелять по нему пулями можно с таким же успехом, что и бумажными шариками.