Хрустальная туфелька (ЛП)

Текст добавлен: 12 сентября 2025, 14:30

Текст книги "Хрустальная туфелька (ЛП)"

Автор книги: К. Уэбстер

Жанры:

Эротика и секс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Передай Нейту, что я назначил тебя его помощницей на сегодня, – я изучал ее лицо, заметил мелькнувшее на нем отвращение. А я-то решил, что они приятели, раз так любили вместе тусоваться в моем доме, пока меня не было. – Уверен, ты можешь многому у него научиться.

– Если придется, – проворчала она, засовывая деньги в сумочку.

– Именно, – я шагнул вперед, подцепив пальцем ее подбородок и приподнял. – И мне все равно, с кем ты идешь на треклятый ланч. Ты не моя девушка, – она гневно сморщила нос и сердито прищурилась. – Но ты возьмешь с собой Перри. Для защиты от прессы. Все, свободна, мисс Эллиот.

При упоминании моего брата, Эш расплылась в какой-то чересчур глупой улыбке.

– Хмм.

– «Хмм» – это моя фишка.

– Больше нет, – дерзко ответила она. – Ты знал, что я быстро учусь, но все равно показал мне все свои трюки. Увидимся позже, босс, – она театрально подмигнула мне, отчего у меня в венах вскипела кровь, а член набух еще сильнее.

Эта девчонка меня погубит, черт бы ее побрал.

Я постарался скрыть восхищение ее пылкой решимостью или тем, насколько она до неприличия сексуальна в своем дерзком наряде.

Но потерпел неудачу.

Эш

Задница болела, но это можно было считать улучшением наших с Уином отношений. Мы не поднялись на прежний уровень, но у меня появилась надежда. Ведь как бы он на меня не злился, но все равно желал. И я по-прежнему на него действовала.

Может, наша история была далека от «принцев и принцесс», как и от «долго и счастливо», но в нашей сказке имелись порочный злодей и его грязная горничная, которые тоже могли быть счастливы.

Однако все мысли об Уине исчезли, стоило мне подойти к двери Нейта. Я ненавидела саму идею работать с ним, но пока мы не уладим все с Уином, стоило дать ему немного пространства. Кроме того, мне не хотелось сидеть в кабинете Уина, когда у него состоится разговор с матерью, касательно нашего сексуального скандала.

Мне еще предстояло пережить подобный разговор с отцом.

Поежившись, я попыталась не думать обо всех тех сообщениях и звонках, которые пока оставляла без ответа. Папа сейчас умирал от унижения, это точно. Но прямо сейчас я была не готова встретиться с ним лицом к лицу.

Позже. Определенно позже.

Постучавшись к Нейту и услышав его громкий приказ войти, я ворвалась в его офис. Он кому-то старательно строчил сообщение. Я прикрыла за собой дверь и стала ждать, когда он признает мое присутствие. Закончив, Нейт отложил телефон и посмотрел на меня. А когда осознал, кто перед ним, напрягся.

Дерьмо, этот парень и правда меня ненавидел.

Вздернув подбородок, я заговорила:

– Уин попросил меня поработать сегодня с тобой. Он занят другими делами.

Нейт самодовольно усмехнулся, что дико мне не понравилось.

– Блестящая игрушка уже утратила свое сияние?

– Что-то вроде того, – солгала я, поскольку не желала обсуждать с ним надежду на восстановление наших отношений. – Чем тебе помочь?

Он скользнул по мне таким жадным раздевающим взглядом, что мне захотелось принять ванну.

– Подтащи стул.

Положив сумочку на стол рядом с диваном, я подвинула стул, чтобы сесть напротив Нейта. Он оказался явно недоволен возникшим между нами расстоянием, поскольку тут же придвинул стул ближе. Стиснув зубы, я села, держась очень чопорно и ругая себя, что не надела что-то подлиннее, способное прикрыть ноги. Подол заскользил вверх, обнажая больше кожи, чем мне хотелось бы показывать этому подонку.

Нейт поручил мне просмотреть стопку контрактов, чтобы найти для него искомый. Это помогло мне отвлечься и избавило от необходимости в общении, потому я не торопясь стала просматривать каждое. Но каждый раз, когда он касался меня коленом, по коже пробегала дрожь отвращения.

– Знаешь, – непринужденно начал Нейт, но его тон шел вразрез со словами, – а ведь он уже стал уставать от тебя. Сказать, что делает Уин с надоевшими ему игрушками?

Я проигнорировала его, сосредоточившись на лежавшем передо мной контракте.

– Он отдает их мне, – мурлыкнул он. – Мы ведь лучшие друзья и все такое.

– По мне так странная дружба, если он отдает тебе свои объедки, – я одарила Нейта ледяной улыбкой, отчего его глаза стали злыми.

Большая ладонь Нейта скользнула по моему бедру и сильно сжала.

– А у тебя полно секретов, так, Эш? Эти губы, предназначенные, чтобы сосать член, и золотая киска – еще не весь набор твоих качеств, – он стал задирать мне юбку, и я сильно шлепнула его по руке. – Ну, что ты так волнуешься. Я все равно скоро ее заполучу. Когда он с тобой закончит, и ты станешь теми самыми объедками, то сочтешь мою руку на твоей промежности благословением.

– Тронешь меня еще раз, и я проткну твои яйца этой самой ручкой, – выдавила я, помахав ручкой у него перед носом. – Хочешь испытать меня, Нейт?

Его телефон на столе завибрировал, и я заметила на экране входящий вызов от «малышки». Бросив на меня мрачный взгляд, он ответил и поднялся.

– Привет, красавица, – Нейт помолчал. – Да, я могу говорить. Подожди, – он посмотрел на меня и приподнял палец в универсальном жесте, намекая, что вернется через минуту, а потом выскользнул из кабинета.

Я даже не знала, что он с кем-то встречался.

Я вообще многого не знала о Нейте.

Например, почему он сказал, что обожал полотенцесушители Уина, если у него их не было. Я долго размышляла над той фразой Уинстона прошлой ночью, прежде чем поняла: он явно намекал, что я лгала. Только вот лгала не я, а Нейт. Но зачем? К чему врать о чем-то настолько глупом? Нейт мне не нравился. Он так ловко уходил от ответов. Слишком ловко. Я посмотрела на его ящики. Бросив быстрый взгляд на дверь, убедилась, что прямо за дверью никто не стоял, и открыла один. На удачу, даже не зная, что искала. Внутри оказалось несколько чернильных ручек, визитки и ключи.

Два ключа и брелок.

Брелок точно от BMW. А вот ключи могли быть от его офиса и квартиры. Изучив ключ, в котором признала именно квартирный, отметила, что он точно не от апартаментов Уинстона.

– Хмм.

– Что-то ищешь? – спросил Нейт, почти прорычав.

– Жвачку, – отозвалась я, бросив ключи назад. – Но у тебя ее нет.

Положив телефон, он снова сел в свое кресло и накрыл ладонью мою руку, задвигая ящик.

– Не трогай мои вещи, Эш.

От его ледяного тона я вздрогнула, но мне удалось кивнуть.

Отпустив меня, Нейт вернулся к работе, будто ничего и не произошло. А я пыталась сосредоточиться на том, чему он меня учил, но из головы все не шла связка его ключей. Уинстон забрал у него свой ключ? Я сделала мысленную пометку спросить об этом Уина, когда он не будет так на меня злиться.

Следующий час прошел без происшествий, пока кто-то не ворвался в наш офис. И папа был последним, кого я ожидала увидеть. Его лицо было красным от гнева, а глаза блестели от волнения.

– Эш, – прохрипел он, – я повсюду тебя ищу.

Поднявшись, бросилась к нему. Папа крепко обнял меня и прижал к своей груди. Глаза защипало от непролитых слез, но я быстро заморгала, чтобы прогнать их. Не время плакать. Только не перед этим идиотом Нейтом.

– Что во имя всех демонов ада происходит? – потребовал отец. – Если бы Константин был здесь, я бы не медля врезал ему кулаком по морде.

– Вы собираетесь его ударить? – грозно вопросил Нейт. – Возможно, мне стоит вызвать охрану.

– Он пошутил, – огрызнулась я. – Я ухожу на перерыв.

Освободившись из объятий папы, я схватила свою сумочку и жестом попросила отца следовать за мной. Мы вышли из офиса Нейта, и я направилась к комнатам отдыха для сотрудников. К счастью, сейчас тут не было толпящихся людей со своими разогретыми в микроволновке обедами.

Как только мы оказались вне пределов слышимости с коридора, я указала на один из столиков и села. Лицо отца выглядело изможденным, и меня захватило чувство вины. Он не спал всю ночь, разбираясь с фиаско тройняшек, а теперь погряз в моем. К слову о двойном ударе.

– Прости, – прохрипела я, не в силах посмотреть ему в глаза. – Это долгая история.

– У меня есть время, – настоял он. – Рассказывай, что происходит.

Я прикусила нижнюю губу, а потом просто стала рассказывать, выплескивая нашу историю. Как работала горничной, и меня поймали на халтуре. Как привлекла внимание Уинстона. Про наши с ним игры, хоть и не вдаваясь в детали. Про тройняшек и их страшные угрозы и действия. О Лео Морелли и том, что произошло в ночь бала на день рождения Уина. Рассказала даже о дне спа с Кэролайн и об ужине прошлым вечером, упустив разве что месть Уина тройняшкам. К тому времени, как я закончила, описывая драму, в которую превратилась моя жизнь, лицо отца застыло и стало непроницаемым.

– Пап, – шепнула я, – знаю, что облажалась, но...

– Нет.

Я тяжело сглотнула, борясь со слезами.

Он потянулся через стол и обхватил пальцами мою ладонь.

– Я считал, ты больше похожа на меня, – произнес он с вымученной улыбкой, – но, видимо, у тебя талант матери, когда доходит до притягивания неприятностей.

Услышав о маме, я почувствовала, как болезненно сдавило грудь.

– Нет, я похожа на тебя.

– Упряма, как я, да. Но эта твоя способность вляпываться в сумасшедшие приключения? Это явно от Мэгги.

Было любопытно узнать про эту мамину черту. Отец всегда рисовал мне ее святой. Когда мамы не стало, мне было восемь, потому мои воспоминания были довольно расплывчатыми. Я помнила лишь добрые ореховые глаза со сверкавшими в них смешинками и мягкие каштановые волосы. Еще мне нравилась ее улыбка, а голос был таким чарующим. Боже, как же я по ней скучала.

– Однажды мне даже пришлось вносить за нее залог, чтобы ее выпустили из тюрьмы, – посмеиваясь, произнес папа.

– За что? – я широко распахнула глаза. Об этом я слышала впервые.

– Публичное непристойное поведение.

– Нет.

– Да. По правде, это была моя вина, – он мне подмигнул. – Но она стала единственной, кого поймали, поскольку была на капоте, а я внутри.

– Папа! О Боже!

– Я хотел сказать, что у твоей матери тоже была эта необузданная жилка, – его улыбка растаяла. – Именно поэтому твоя бабушка лишила ее наследства. Ну, из-за этого и того, что она вышла замуж за мужчину сильно ниже ее по положению.

– Ты теперь тоже лишишь меня наследства?

– Я пока не решил.

Мы улыбнулись друг другу, а потом я поежилась, подумав о том, что именно папа видел в новостях. Я даже не знала, что именно про нас говорили. И не хотела знать. Надеялась лишь, что они не могли на самом деле прокручивать видео.

– Насколько ужасны новости? – спросила я, посмотрев на наши сцепленные руки.

– Говорят, что Константин – хищник, а ты золотоискательница. СМИ никак не могут определиться. Они ссылались на видео, но ни одного из них не показали, поскольку, цитирую: «Это может быть неприемлемым для зрителей», – папа вздохнул. – Я бы надрал Константину задницу, но его не было в кабинете. Однако если увижу его, точно разобью морду.

– Не надо, – я сжала его руку. – Мы оба в этом виноваты. И я волнуюсь за него, пап. Сильно. Сейчас все в таком беспорядке, но я хочу все исправить.

– В беспорядке, – простонал он. – Ты на каждом веб-сайте и новостной станции. Это не беспорядок, это просто кошмар.

– Мне жаль.

Он кивнул и нахмурился.

– Салли и Спэроу завтра выписывают.

Я вздрогнула от его заявления.

– А Скаута?

– Мэнди пытается уберечь его от тюрьмы, иначе Скаута сразу увезут вместо выписки.

– Там ему и место, – буркнула я. – В ту ночь, если бы Уин не вызвал полицию, Скаут бы... изнасиловал меня, – я сглотнула, борясь с наворачивающимися слезами. – Салли и Спэроу не остановили бы его. Знаю, эта ситуация с Уином ужасна, но до сих пор он всегда защищал меня. Я зря позволила Лео меня запугать, нужно было позволить Уину самому разобраться.

Папа зажмурился.

– Я облажался, – его голос сорвался. – Привел тебя в их дом. Преподнес, как чертов подарок.

– Ты не знал, – возразила я, подавляя эмоции. – Не знал. Но теперь, пожалуйста, не заставляй меня видеть никого из них.

– Не буду, но не знаю, что делать с Мэнди, – пробормотал он. – Я люблю ее, хоть это и...

Это было слишком.

Ее дети – монстры, которые причинили боль его собственному ребенку.

«Выбери меня, папа. Прошу, выбери меня».

– Мне нужно идти, – произнес он после долгой паузы. – Я нужен Мэнди.

«Ты нужен мне».

Мое сердце буквально рвалось на куски.

– Конечно, пап. Иди.

– Я думал, что смогу тебя защитить, но это не так, – ему будто было больно об этом говорить. – Прости.

Почему мне показалось, что он просто сдался?

– Она никогда не была добра ко мне, – прошептала я. – Знаю, ты ее любишь, но...

Он оборвал меня, резко покачав головой.

– Я не могу взять твои проблемы на себя. Ты теперь взрослая, милая. Так веди себя соответственно.

Меня задели его слова. Мэнди изменила его своим ядом. Он больше никогда не станет тем мужчиной, что меня вырастил. Похоже, я, наконец, начинала принимать это. Мой отец, которого я знала и любила, умер, отправившись на первое свидание с Мэнди Мэннфорд и начав опустошать мой фонд на колледж, лишь бы произвести на нее впечатление. Моего отца больше не было.

Папа поджал губы, изучая мое лицо. А потом поднялся и склонился над столом, поцеловав в макушку.

– Пусть Константин вытаскивает тебя из всего этого, ведь если бы не он, ты бы вообще не оказалась втянута в такой скандал. Только у него есть необходимые средства. Мне бы хотелось, чтобы все было иначе, но когда твоя мама вышла за меня, мы попрощались с деньгами, выбрав любовь. Я думал, нам достаточно, однако этот чертов город снова машет у меня этим перед носом, напоминая, что миром правят деньги, – он обвел рукой комнату. – К счастью, судьба кинула тебе кость, даруя шанс, которого не мог подарить тебе отец.

– Меня не волнуют его чертовы деньги, – рыкнула я, скрестив на груди руки.

– Не будь дурой. Деньги решают все. Прими это, – он склонил голову. – Я люблю тебя, но думаю, что лучше тебе самой сосредоточиться на скандале и налаживании своей жизни. Мэнди сейчас нуждается в моей помощи куда сильнее. До встречи, Эш.

«Я люблю тебя, но...»

Любовь не должна сопровождаться никаким «но».

Фраза должна звучать: «Я люблю тебя». Точка. Конец.

Прошло несколько минут с тех пор, как отец ушел, но я все сидела за столом, на сердце будто упал тяжелый камень, глубоко в душе поселился страх. Охватившее меня одиночество оказалось почти невыносимым. Потому я не заметила притаившегося неподалеку, как змея, Нейта. Его жесткое выражение лица сказало мне обо всем, что мне следовало знать. Он снова уверился, что я жадная до денег шлюха, и явно подслушивал наш разговор. Затолкав поглубже всепоглощающую печаль, готовую меня погубить, я постаралась стать жестче.

Нейт считал меня золотоискательницей, а я его – подлым, лживым и ужасным другом, чересчур интересовавшимся жизнью Уинстона. Он решил общаться со мной так, будто я недостаточно хороша? Что же, в эту игру могли играть двое.

– Когда у тебя день рождения, Нейт? – спросила я. – Мне тут пришла в голову идея подарить тебе полотенцесушители в ванную. Даже пойду дальше и закажу один для Уина. А то, знаешь, ты ими буквально бредишь, – а еще у него их нет, несмотря на твои заверения, любопытный ублюдок.

– Я слежу за тобой, сука, – его лицо потемнело.

– Как и я за тобой, придурок.

Уинстон

Никакого самоконтроля.

Стоило лишь увидеть Эш, как я снова превратился в изголодавшего ублюдка, страстно мечтавшего раздеть ее и уложить под себя. Я отослал ее к Нейту не потому, что хотел наказать. Просто останься она рядом, и я в конечном счете обязательно бы ее трахнул.

Но этому не бывать.

По крайней мере, пока.

Мне стоило привести в порядок дела и взять под уздцы сводящие с ума мысли прежде, чем я даже подумаю о том, чтобы снова переспать с Эш.

Был бы я достаточно умен, полностью бы порвал с ней. Но точно так же, как ей удалось подсадить меня на мармеладных мишек, я пристрастился и к ней. Вкус Эш, ее аромат, сексуальные тихие стоны, когда она изображала для меня плохую девчонку.

Никто прежде, а у меня было огромное количество женщин, и близко не подходил к тому, чтобы удовлетворять меня во всех сферах жизни. Эш прекрасно поддерживала беседы, включая интеллектуальные. Она забавная, что большую часть времени меня раздражало. Еще Эш невероятно красива, с прекрасной грудью и округлой аппетитной задницей. Она далеко не дура и отлично справлялась в офисе. А в спальне? Эш такая же сумасшедшая, как и я.

Мои предпочтения... странные. Я знал это. Но как уж сложилось.

Эш – единственная, кто принимал меня в самом отвратительном свете. И она уже даже не сопротивлялась. Охотно играла в мои игры и сама отлично проводила время.

– Мне подождать вас? – спросил водитель, посмотрев в зеркало заднего вида.

– Да, пожалуйста. Не думаю, что это займет много времени.

Он кивнул, но прежде чем я успел выйти, продолжил:

– Как бы там ни было, сэр, но я надеюсь, что вы накажете того, кто это сделал. Вы этого не заслуживаете, как и она, безусловно. Я никогда не видел вас таким счастливым. Никому не позволяйте отнять это у вас.

– Не волнуйся, Дэниел, – я злобно усмехнулся. – Ответственные за этот скандал люди даже ходить не смогут, когда я закончу вытрахивать из них все дерьмо.

– Так держать, босс, – рассмеялся он.

«Я никогда не видел вас таким счастливым. Никому не позволяйте отнять это у вас».

Счастливым. Ну, конечно. Эш доставляла мне удовольствие, но никак не делала счастливым. Мне нравились наши игры, но не более того. Ничто из этого не могло делать меня счастливым.

«Лжец».

Почему-то вспомнилось глупое сэлфи, которое Эш как-то сделала мне со своей розовой птицей. На ее лице застыло глуповатое выражение, а крыло Креветки было размыто, будто он в волнении сменил позу, чтобы смотреться получше. Когда Эш прислала мне это фото, я написал, что не собирался платить за это некачественное дерьмо. Следом я получил серьезную фотографию, за которую тут же перевел деньги. Но именно к той глупой фотографии я вечно возвращался.

Почему?

Потому что она заставляла меня улыбаться.

По-настоящему улыбаться.

Что-то на том фото дело меня... счастливым.

Поэтому следовало удалить его, как только появится возможность. Заставив себя встряхнуться, я вошел в кабинет Энтони. Когда позвонила мама, я понял, что нам следовало провести это разговор подальше от «Халсиона». Поэтому я встречался с ними обоими здесь. К счастью, Дэниел смог оторваться от папарацци, потому я дошел спокойно, без сотни вспышек гребаных камер, как встретили меня на выходе из «Халсиона» почти сразу после Энтони. Оказавшись в здании, я поднялся на лифте на этаж Энтони. И как только двери распахнулись, я почувствовал присутствие матери. В вестибюле витал аромат ее парфюма. Вспомнилось то время, когда я был маленьким и непослушным. Однажды я вел себя так плохо, что няня очень разозлилась. Она пригрозила мне, что мама оторвет мне мой проказливый зад, как только вернется с обеда с друзьями или из магазина, где бы она ни была в тот день. Я сидел в комнате с пианино, упираясь носом в угол и вдыхая мамины духи. Те же самые.

– Уинстон, – позвала она меня из глубины офиса Энтони, – заходи.

И история словно повторялась. Будто мне снова пять лет. Я понятия не имел, как мама отреагировала на новости обо мне. Как тогда, я подошел прямо к ней. Правда на этот раз не вглядывался в ее резкие черты снизу-вверх, скорее мне пришлось опустить взгляд, ведь я довольно сильно над ней возвышался.

– Мама, – на этот раз мой голос куда глубже, но в нем слышался тот же оттенок уважения.

– Я обо всем позабочусь, – отозвалась она холодно и бескомпромиссно.

То же самое она сказала, когда мне было пять. Ту няню тут же уволили. Мама взяла меня за руку, провела по поместью и усадила перед окном, с которого открывался захватывающий вид. Именно тогда она объяснила мне, что Константины могли совершать ошибки. Но разница между нами и всеми остальными людьми заключалась в том, что мы могли заставить эти ошибки исчезнуть.

Несмотря на то, что теперь сам мог справиться с этим дерьмом, я кивнул.

– Спасибо, мама.

Поджав губы, она убрала темный волосок Эш с моего лацкана и одарила меня мимолетной улыбкой. Не мягкой и теплой материнской улыбкой. Нет, эта обещала возмездие и боль.

Закрыв дверь кабинета, я сел рядом с матерью на диван. Энтони как раз заканчивал телефонный разговор, после чего перевел все внимание на нас.

– Через сколько мы сможем убрать отголоски этого скандала? – спросила мама, моментально переходя к делу. – И что более важно, сколько это будет стоить? Я хочу, чтобы с этим немедленно разобрались.

Энтони тихо засмеялся. Он был одним из немногих, кто мог смеяться над мамой, и это сходило ему с рук. Единственной тому причиной, как я предполагал, было то, что в свое время он дружил с папой. Она считала его практически братом.

– Ты сразу переходишь к делу, Кэролайн, – с улыбкой отозвался Энтони. – Лейну нравилось, когда ты переходила в режим защитницы и матери-медведицы. Говорил, это его заводит. Вероятно, поэтому у вас было так много детей, черт возьми...

– Энтони, – перебил его я, – давай прогуляемся по аллее воспоминаний позже. Когда моя репутация окажется вне угрозы.

Не то чтобы меня заботила эта самая репутация, но слушать про личную жизнь родителей мне совсем не хотелось. Это наводило на мысли о собственной личной жизни, а я бы предпочел, чтобы ее не существовало. Кроме того, после смерти папы, мама болезненно воспринимала упоминания о нем. По правде, это началось даже чуть раньше. Общество считало их брак счастливым. Лишь несколько человек знали об измене, но мама все равно была опустошена известием о смерти отца.

– Такой сварливый, – весело произнес Энтони. – Что же, надеюсь, твоя подружка стоит всех этих хлопот.

Мама поджала губы в тонкую линию, но не произнесла ни слова.

– Она не моя девушка, – выдавил я, – но если нам нужно выставить все именно так, пускай.

– Твоя старая задница могла сделать выбор и похуже, – он снова рассмеялся. – Эта хотя бы красавица.

– Куда сильнее скандала меня волнует то, как скоро я смогу вновь зарегистрировать мое здание на свое имя, – я откинулся на спинку кожаного дивана и скрестил руки на груди. – Как быстро мы можем заставить Морелли визжать, как свиней?

– Боже, ты и это несчастное здание, – выгнула мама бровь. – Вылитый отец. Куда важнее сохранить наши семейные секреты... в тайне.

Что-то в том, как она произнесла это, меня насторожило. На первый взгляд она имела в виду мои отношения с Эш, но мама сказала это так, будто у нее имелись и свои. Что такого мог знать о нас Лео, что неизвестно мне? Я постарался ответить сухо.

– Что могу сказать? Мне нравится эта черта.

– Это здание стоит в самом сердце недвижимости Морелли, – произнес Энтони. – Вендетта против этих гангстеров передалась старшенькому от Лейна по крови.

– Я хочу его вернуть. Заставь Лео переписать его на меня, иначе я буду подавать на них в суд, пока они не превратятся в крыс без гроша в кармане, – я ухмыльнулся. – Уже к концу недели.

– И что такого у тебя есть на Лео, что нам бы помогло? Знаю, ребенок, ты припрятал что-то в рукаве.

«Ребенок».

Я постарался не вспылить, услышав прозвище, которым он называл меня много лет. Вероятно, я навсегда останусь для него ребенком, независимо от того, кто платил ему зарплату.

– Записи телефонных разговоров. Доказательства угроз и шантажа. Проверь электронную почту, я скинул тебе все по дороге сюда, – хрустнув позвонками в шее, я продолжил. – Материала достаточно, чтобы доказать, что он нарушил условия контракта. Там было четко прописано, что в случае нарушений, какие он опрометчиво совершил, он продаст мне здание обратно за ту же цену.

– Звучит достаточно просто, – констатировал Энтони.

– Это Морелли, – отрезала мама. – И Лео Морелли, в частности. С ним никогда не бывает просто, – она разгладила ладонью свою твидовую юбку, и у меня снова возникло ощущение, что в этих темных водах были подводные течения, какой-то личный конфликт между ней и Лео Морелли, хотя я даже вообразить такого не мог. – Я поговорю с Брайантом.

– Нет, – выплюнул я, в груди разгорелся настоящий пожар от ярости.

– Уинстон, – ее глаза совершенно ничего не выражали, но несмотря на хрупкое телосложение, она будто готовилась нанести удар, как змея. – Я назначу Брайанту встречу. Это должно исчезнуть. Немедленно.

Внутри поселилось неприятное чувство. Беспокойство? Паника? Что-то вцепилось мне в горло до такой степени, что стало трудно дышать. Я дернул за галстук, ослабляя его, а потом расстегнул и верхнюю пуговицу рубашки. Энтони встал и поднес мне бутылку воды. Открутив крышку, я залпом осушил все содержимое. И мама, и Энтони молча ждали, когда я снова приду в себя.

– Я сам разберусь, – наконец, полушутливо произнес я. – Кроме того, мои данные по Морелли говорят, что Брайант уже отошел от дел. Я разберусь с Лео. Как мужчина с мужчиной.

– Не дави на него чересчур сильно, – сказала мама, ее голос стал непривычно успокаивающим. – Люди не зря называют его зверем.

Я поставил перед собой пустую бутылку, проигнорировав ее предложение.

– Я все улажу, мама. Сам. Без переговоров.

Будь я проклят, если Морелли придет в голову убить и мою мать.

У матери зазвонил телефон. Достав его из сумочки, она ответила.

– Здравствуй, Ульрих. Что у тебя есть? – она помолчала. – Поняла, – поднявшись, мама вышла из кабинета, чтобы поговорить без лишних ушей.

Энтони стал рассказывать о своем плане атаки, и как заставит Лео исполнять команды, как послушную собачку. Я был уверен в его способностях, потому лишь рассеянно кивал во время его монолога. Когда он закончил, я посмотрел на часы. Время близилось к полудню, потому я решил написать брату.

Я: Мне нужно, чтобы ты посидел с Эш, пока она обедает со своим парнем.

Перри: С Нейтом?

Его вопрос мне совсем не понравился.

Я: Нет. Он ее ненавидит. С Тейтом.

Перри: Кто такой Тейт, мать твою???

Я: Перестань слушать советы Эш по чрезмерной пунктуации.

Перри: Даже не собираюсь спрашивать, что это значит. Но кто такой Тейт? Я должен его убить?

Я: Бывший парень Эш. Похоже, он захотел обнять ее в трудную минуту. Проследи, чтобы он не распускал руки. Если попытается, сломай обе.

Перри: Значит, ты простил ее?

Я: Не хочу сейчас это обсуждать.

Перри: Ты попросил сломать бывшему своей девушки обе руки. Думаю, было бы неплохо это обсудить, Уинни.

Я: Только если он станет их распускать. И она не моя девушка.

Перри: АХАХА... Ты вообще можешь написать это с невозмутимым лицом?

Я отослал ему несколько эмодзи со средним пальцем, на что в ответ получил отвратительное количество заливающихся смехом смайлов.

Я: Ребенок.

Перри: А твоя девушка меня младше...

Я: Закончил?

Перри: Чтобы ты знал... я мог бы продолжать часами, но прямо сейчас у меня свидание с одним придурком и горячей будущей невесткой.

Я: Напомни ему, что мы Константины.

Перри: Не волнуйся, старший брат. Это мне под силу.

Мама села рядом, довольно откровенно подсматривая мою переписку. Бросив на меня взгляд, она выгнула бровь, но промолчала. От нее будто исходило одобрение, и я почему-то расслабился. Видимо, если я хорошо обращался с ее золотым ребенком, то заслуживал немного уважения.

Я поймал себя на том, что я чувствовал себя сейчас таким же довольным, как при просмотре той фотографии Эш с Креветкой. Фотографии, которую я – ладно, похоже никогда – скоро удалю.

Очевидно, Константины тоже могли быть счастливыми.

Жаль лишь, что этот конкретный Константин наслаждался самыми странными, черт его дери, вещами. Ему точно нужно было проверить голову.