Текст книги "Прекрасный принц (ЛП)"

Автор книги: К. Уэбстер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Глава 4
Эш

«Дыши».

Без паники.

Мне пришлось подавить свое беспокойство, когда бросила взгляд на Китона. Черты его лица были холодны и бесстрастны, но сам он был напряжен. Подобно Уинстону, Китон использовал отсутствие эмоций в качестве доспехов. Но я догадывалась, что в глубине его души тоже искрились чувства. Было очевидно: Китон сомневался, что ему следует сопровождать меня, а не сестру. Однако облегчение Тинсли от этой идеи было почти ощутимым, что и подтолкнуло Китона к действиям. Было так трогательно видеть их родственную связь.

– Что теперь? – спросила я чуть дрожащим голосом.

– Мы будем избегать зала с пианино, поскольку именно там обосновалась мама со своими друзьями, – он резко затормозил, а потом повел меня правее. – А еще было бы прекрасно избегать моих друзей.

– И мою семью, – мое сердце буквально трепетало от волнения.

Он посмотрел на меня проницательным взглядом голубых глаз.

– Тройняшки Мэннфорд что-то с тобой сделали?

– Просто были собой, – пробормотала я. – Они застали меня врасплох. Больше такого не будет.

Китон, казалось, остался доволен моим ответом и повел меня на танцпол. Я вдруг вспомнила о школьном выпускном всего несколько месяцев назад. Тейт был настоящим джентльменом. С ним жизнь ощущалась такой безопасной.

«И это тебе никогда не нравилось».

Я решила проигнорировать тихий внутренний голос, напомнивший мне о противоположных предпочтениях. Мои отношения с Уинстоном доказывали это десятикратно. Все в нем буквально кричало об отсутствии безопасности, и все же я была очарована его злобой. Соблазнительная жестокость Уина лишь возбуждала.

На меня уставился какой-то мужчина с темными глазами и волосами. Я немного замешкалась, испугавшись, что на вечеринке появился Лео Морелли. Страх сдавил горло и вызвал волну головокружения. Я глубоко вздохнула, и мой ужас стал рассеиваться, поскольку пришло понимание, что этот мужчина не Морелли. Учитывая, как Константины ненавидели их, Лео ни за что бы не стал здесь показываться.

Он приказал мне ничего не говорить Уинстону. Но что если я скажу?

Уин защитит меня.

«Верно?»

Возможно, он смог бы держать меня в безопасности. Однако от планов Лео, вовлекавших наши с Уинстоном семьи, не в силах защитить даже Константин. По коже бежали мурашки при одной мысли о том, что все наши знакомые узнают, чем мы с Уинстоном занимались в свободное время.

«Я что-нибудь придумаю».

Может, мне удастся как-то удержать Лео на расстоянии. Пока не найду способа рассказать все Уинстону.

– Расскажи мне о тройняшках, – сказал Китон, положив свою большую ладонь мне на талию, а второй рукой сжав мои пальцы своими. Все мысли о Морелли рассеялись, стоило подумать об ужасных сводных братьях. – Мне нужно знать, с чем мы столкнулись.

Он повел меня в танце, казалось, совершенно не прилагая к этому никаких усилий. Сперва я несколько раз пошатнулась, но вскоре мы нашли наш ритм и уже плавно двигались под звуки классической мелодии.

– Они придурки, – пробормотала я, нахмурившись. – Донельзя избалованные.

Он греховно мне улыбнулся.

– Как и Константины. Расскажи о том, что они любят.

– Свою мать, – они совершенно точно были маменькиными сынками. – Лакросс. И их машины.

Его голубые глаза сверкнули озорством.

– Спасибо за проницательность… сестренка. Однако теперь я должен пойти и объяснить своей девушке, почему танцевал с кем-то, кто не является моей сестрой. Судя по выражению ее лица, она поняла, что ты не Тинсли. Удачи тебе.

Прежде чем я успела осознать, что он меня бросил, рядом оказался еще один Константин. Перри. Его красивая улыбка тут же меня успокоила. Как и в случае с Китоном, мы довольно быстро попали в ритм, наш танец наверняка выглядел отработанным.

– Может, посторонних ты и обманула, но любой, кто знает Тинсли, поймет, что ты – не она. Прическа и платье могут сыграть свою роль, – произнес Перри, потянув за светлую прядь, – но вы с ней разные, как день и ночь.

– В чем разные?

Он некоторое время молча изучал меня.

– Тинсли хорошая большую часть времени.

– Я тоже хорошая, – возразила я, и Перри усмехнулся.

– Безусловно, – подмигнул он, а я покраснела, вспомнив, чем мы с Уинстоном занимались прошлой ночью. – Но Тинсли… она самая милая из всех Константинов.

– Не знаю, – отозвалась я. – Пока ты кажешься мне самым милым. Ты мой фаворит.

– А я думал, Уинстон – твой фаворит, – рассмеялся Перри.

– Уинстон – это… нечто иное. Фаворит по напряжению.

– Я знаю, что тройняшки с тобой сделали, – черты его лица стали холоднее.

– Они тебе рассказали? – я встретила его взгляд, почувствовав комок в горле.

– Я видел фотографию, – Перри посмотрел на меня очень хмуро. – Если бы рядом не было Уинни, я бы снес этому ублюдку голову с плеч.

– Фотографию? – прохрипела я. – Он показал вам фото?

– Не волнуйся, – успокоил он меня. – Им это с рук не сойдет.

Я ощутила прилив сил. Мне не хотелось, чтобы это осталось безнаказанным. Даже если это будет означать, что я окажусь в долгу перед Уинстоном и его семьей. Я хотела, чтобы Скаут и его братья поплатились за содеянное.

– Спасибо, – пробормотала я. – Где Уинстон?

– Общается с людьми, – рассмеялся Перри. – Его любимое занятие.

Сама мысль о том, что Уинстон болтал без умолку казалась смехотворной. Я могла только представить, как он смотрел на кого-то вроде друзей матери, если они застали его врасплох. Вдруг поняла, что успела по нему соскучиться. Я так спешила приехать сюда и подготовиться, что думать о чем-то еще не было времени.

– Могу я пригласить мисс на танец? – раздался поблизости глубокий голос.

Но не тот голос.

Меня охватило разочарование, но я заставила себя улыбнуться другу Уинстона, Нейту. Сейчас он не смотрел на меня, как на шлюху-золотоискательницу, что я могла посчитать своей небольшой победой.

Перри кивнул мне, как бы говоря, что я буду в безопасности с Нейтом, после чего передал меня ему. Нейт же улыбнулся и положил руку на мою талию.

– Теперь блондинка, да? – он выгнул брови. – Новая извращенная игра, в которую вы с боссом играете?

– Что-то вроде того, – солгала я, фальшиво ему улыбнувшись. – А где ты оставил Уинстона?

– Он со своей матерью, – Нейт опустил взгляд, задержавшись на ложбинке между моих грудей. – Ты ведь знаешь, что семья для него превыше всего? Твое глупое желание стать его женой – не более чем детские фантазии. Уинстон никогда не женится, тем более на горничной.

«Горничной?»

Я была чем-то большим.

– Ты так сильно беспокоишься о будущем Уинстона, будто сам в этом заинтересован, – я одарила его стервозной улыбкой. – Мы что, соревнуемся за его любовь? Тогда ты должен знать, что нет ничего, чего бы я не сделала, если этот человек меня об этом попросит.

Может, Уинстон пока не заботился обо мне в той мере, что я о нем. Но совершенно не хотелось позволять этому придурку меня запугивать.

Нейт сбился с шага, а затем остановился, хмуро посмотрев на меня.

– Ты с ним ненадолго. Какое-то время его интерес к тебе продержится, но скоро ты ему наскучишь. А я его лучший друг. И не исчезаю, когда у него опадает стояк.

Я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь остроумное, но Нейт развернулся и быстро ушел, а вокруг меня закружились стервятники, совершенно лишая дара речи. Однако схватил меня именно Скаут, а двое других остались по двум сторонам от него, словно стражники, оберегающие своего короля.

– Отпусти, – прошипела я, пытаясь вырвать свою руку из хватки Скаута.

– Ни за что, сестренка, – его сильные пальцы впились в мое бедро. – Сперва ты расскажешь мне, как тебе это удалось. Когда я видел тебя в последний раз, ты выглядела в высшей степени дерьмово. И по нашей вине.

Я все пыталась вырвать у него свою руку, но он только сжал ее крепче, сверля меня жестоким взглядом. Однако это дома я была одинока и в их власти, встретившись лицом к лицу с монстрами, теперь же у меня были свидетели.

– Я находчивая, – выплюнула я. – Может, вы на меня и напали, ограбили и угрожали, но не подумали, что я поднимусь и выйду из этой ситуации, не так ли?

– Может, мы недостаточно ясно выразились…

Он оборвал свою речь на полуслове и, прищурившись, посмотрел куда-то мне за спину. До этого мы медленно двигались, делая вид, что танцевали, но теперь совсем остановились. И как только у меня по спине пробежал холодок, я поняла причину.

Уинстон.

Ледяной, властный и высокомерный.

От него исходили молчаливые волны силы, согревавшие меня до кончиков пальцев. Я так хотела прижаться к его твердой груди и оказаться в его защитных объятиях. Вместо этого я глубоко вздохнула и просто замерла, выжидая, когда Скаут и Уинстон наиграются в гляделки.

– Бегите прочь, сопляки, – прорычал Уинстон. – Взрослым нужно поговорить.

Ноздри Скаута раздулись, но он так и не отпустил меня.

– Пошел ты.

Уинстон подошел ближе, прижавшись грудью к моей спине.

– Не заставляйте меня повторяться, или я очень серьезно опозорю вас перед всеми этими людьми.

Салли схватил Скаута за плечо, но тот с яростью сбросил его руку. Однако все же отпустил меня и отступил.

– Увидимся позже, сестренка, – выпалил Скаут, угрожающее обещание повисло между нами на подобие густого, приторного и тревожащего тумана.

Тройняшки умчались, исчезая в толпе. И как только горизонт остался чист, я повернулась к Уинстону. Полученная мною ранее фотография не отдавала ему должного. Этому мужчине определенно шли костюмы. Но смокинг? Уинстон был просто восхитителен и опасен одновременно. Микс из принца и шпиона под прикрытием. Злодей с маской героя.

Впрочем, сегодня для меня он стал скорее героем, чем злодеем. Уинстон прогнал моих монстров, а теперь смотрел на меня так, словно я – самое красивое создание, которое он когда-либо видел. Конечно, Уинстон Константин хмурился, поскольку оставался собой, черт возьми, но напряжение в его голубых глазах говорило о смеси беспокойства и похоти. Я с трудом сдержала желание встать на цыпочки и прижаться к его губам своими.

– У тебя в глазах сердечки, Эш, – произнес Уинстон, выгнув бровь. – Когда у тебя такой взгляд, ты обычно просишь цветистых слов. Но это дорого тебе обойдется.

Я немного расстроилась, вспомнив, что трое ублюдков украли все мои деньги.

– Я не могу себе этого позволить. Вообще ничего не могу сейчас позволить.

Музыка сменилась на какой-то знакомый мотив. У Уинстона в глазах появился дьявольский блеск – с ним он всегда делал нечто такое, что меня сильно смущало. Но я испытала лишь утешение.

Я думала, что в безопасности с моим бывший парнем, Тейтом.

Но нет, никогда не была. Именно поэтому он так легко сбежал от ужасных тройняшек.

С Уинстоном все было иначе. Его темное невысказанное обещание будто окутывало меня, защищая ото всех вокруг. И он хотел заставить моих сводных братьев заплатить за содеянное.

– Потанцуй со мной, – он предложил мне руку. – Давай.

Я приподняла подбородок и встретила испытующий взгляд Уина, не спеша вкладывать ладонь в его пальцы.

– За сколько?

Он прищурился и опустил руку, его ноздри расширились.

– А разве в честь моего дня рождения у нас не бесплатный тариф?

– Секс – вот что бесплатно, – отозвалась я, припоминая ему его же слова. – У всего остального есть своя цена, – я подошла к нему ближе и похлопала по груди. – Кроме того, я уже подготовила тебе подарок.

– Что мне может подарить моя маленькая горничная? – усмехнулся он.

– Увидишь. Но сейчас предлагаю заключить сделку. Пятьсот долларов за танец.

– Дам тысячу, если хоть раз споткнешься.

– Я знаю, как танцевать вальс, Уин, – фыркнула я. – Нарочно споткнуться сложнее.

– Ты никогда прежде не вальсировала со мной, Золушка. Соглашайся или не будет никакой сделки.

– Тебе повезло, что мне нужны деньги, – дерзко отозвалась я.

Его злодейская улыбка подействовала на мое бедное сердце, оно словно запылало, подожженное спичкой.

– Поторопись, Эш, песня почти закончилась.

– Немного подсласти и пойдем.

– Твое бесстрастное лицо вгоняет меня в унынье, потому скажу: знаю, что ты танцуешь лучше, чем я могу себе представить. И если ты не напортачишь, то заплачу по две тысячи за каждую песню.

Мы закрепили сделку рукопожатием, и Уинстон переплел мои пальцы со своими. Тем временем, песня сменилась на другую, заиграла «Unchained Melody» группы «The Righteous Brothers». И не подумав отпускать, Уинстон стремительно притянул меня к себе. Мне же не осталось ничего, кроме как с головой уйти в музыку. Я судорожно вспоминала каждый урок танцев, на который ходила в детстве и подростковом возрасте. Поскольку знала, что Уинстон только и ждал, чтобы я оступилась. Мы легко скользили сквозь толпу, двигаясь то в одну, то в другую сторону, пока вокруг не образовалось свободное пространство, которое по кругу обступили завсегдатаи вечеринок, с улыбкой наблюдая за танцем именинника. Это немного нервировало, но я решила сосредоточиться исключительно на своем чрезвычайно успешном и порочно красивом мужчине.

Уинстон пристально смотрел мне в глаза, также сосредоточившись только на мне. Закружив меня вокруг своей оси, в следующий миг он уже снова притянул к его груди, даже не сбившись с шага. Когда Уинстон решил наклонить меня к полу, я ахнула, заволновавшись, что потеряю парик, но когда снова оказалась на ногах, волосы остались на месте. Мы продолжили изящно вальсировать по комнате. Вскоре песня закончилась, но Уинстон меня не отпустил.

– Дальше? – спросил он, приподняв бровь.

– Дальше.

Его взгляд задержался на моих губах, но Уинстон взял себя в руки и закружил меня, подстраиваясь под новую мелодию. К счастью, к нам присоединились несколько пар, включая Китона и его спутницу.

– Тебе придется заплатить мне наличными, пока я не решу вопрос с новым телефоном, – произнесла я. – Мой пропал.

Я увидела в его глазах вспышку ярости.

– Мне вернуть его тебе, принцесса?

Я закатила глаза, борясь с улыбкой.

– Ты должен пленить принцессу, злодей, а не пытаться спасти ее честь.

– Извини, Золушка, я запутался в историях.

– Они все у меня забрали, Уин, – моя нижняя губа дрогнула. – А что сделали с платьем… – я с трудом сглотнула, смаргивая слезы. – Это было ужасно, – в сознании вспыхнул страшный хмурый взгляд Лео Морелли, и я содрогнулась. Я так хотела рассказать Уинстону, что в моем мире монстров жили не только тройняшки, но не смогла. Я была слишком напугана. Что если Уин… Нет, он не мог меня из-за этого бросить. Казалось, сердце пропустило удар лишь от одной мысли об этом. Только от страха.

– Я это так не оставлю, – он коротко кивнул мне. – Но сейчас не время. Когда ныряешь в море акул, нельзя истекать кровью. Не должно быть и капли, иначе они учуют ее за милю.

Никаких слез.

Никакой слабости.

Я подняла подбородок и заставила себя улыбнуться.

– А ты знал, что у Перри оранжевая машина?

Уинстон рассмеялся. Такой красивый и редкий звук. Мне хотелось запомнить его навсегда, чтобы потом воспроизводить в памяти.

– Так вот почему мама была недовольна?

– Эта машина… особенная, – усмехнулась я. – Но он ее любит. Даже пригрозил, что я пойду пешком, если не перестану над ней смеяться.

– Кстати говоря, я должен тебе машину, – Уинстон посерьезнел.

– Уин, – улыбнулась я, – ты не должен мне никакой машины.

Это было горьким напоминанием о том, что я для него значила. Транзакция. Игра. Кто-то, с кем он мог скоротать время. Для него это способ потратить свой бесконечный запас денег и развлечься. Для меня же все стало куда более серьезным. Но иногда, когда пристально смотрела в его холодные голубые глаза, то находила в них тепло, вселявшее в меня надежду.

Я должна верить, что между нами происходило нечто большее.

Даже если мне придется поверить в это ради нас обоих.

– Я действительно должен тебе машину. Обещал ведь прошлой ночью, – Уинстон остановился с последним аккордом мелодии и пригвоздил меня к месту свои взглядом. – А ты задолжала мне минет. Если будешь доставлять мне удовольствие на вечеринке, я вознагражу тебя членом в твою прекрасную глотку.

– Хочешь сказать, я сейчас не доставляю тебе удовольствие? – с насмешкой отозвалась я.

– Ты сейчас слишком бедна, чтобы оплатить мою похвалу, – его губы подергивались, Уинстон явно сдерживал улыбку. – Но я в любом случае поднял бы цену.

– Ты такой придурок.

– И именно перед этим придурком ты так мечтаешь встать на колени, – он одарил меня волчьей ухмылкой. – Пойдем. Я знаю одно место, где ты сможешь исполнить свое грязное желание.

Глава 5
Уинстон

Потребовалось все мое самообладание, чтобы не схватить Эш за руку и не протащить мимо сотни людей в какой-нибудь темный угол. Вместо этого я протянул ей локоть – как истинный джентльмен, черт побери – и повел прочь от танцующих в сторону кухни. Однако, к моему великому раздражению, меня продолжали останавливать и поздравлять. Эш тихо усмехалась каждый раз, когда я чертыхался себе под нос, стоило на нас налететь очередному человеку. Некоторые смотрели на Эш с любопытством, а остальные действительно называли ее именем моей сестры.

Только вот мои планы на нее были далеки от братских.

Наконец, мы добрались до кухни, и я провел Эш мимо измученного персонала. Несколько человек бросили на нас растерянные взгляды, но промолчали.

– Куда мы идем? – спросила Эш, когда я направился дальше по тихому коридору.

– В какое-нибудь уединенное место.

Резко распахнув дверь кладовой, я втащил Эш внутрь и закрыл за нами дверь. Эш облизнулась, а взгляд ее ореховых глаз буквально воспламенил меня.

– Что теперь? – хрипло и тихо произнесла она, отчего мой член стал болезненно твердым.

– Теперь встань на колени, как хорошая маленькая девочка.

Эш вызывающе выгнула бровь, но начала опускаться. Однако я остановил ее, схватив за светлые локоны.

– Только ты не должна выглядеть, как моя сестра, – я снял с нее парик и откинул на полку неподалеку. – Вот так. В любом случае, мне нравится, когда твоя прическа в беспорядке.

И не думая оскорбляться, Эш широко и счастливо улыбнулась, а в ее глазах появились те самые присущие только ей сердечки. Эта девушка ненормальная, если ей нравилась моя жестокость ровно также, как и насильно вытянутая похвала.

– Я соскучилась, – выдохнула она, поднимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать меня.

Обхватив ее голову, я зарылся пальцами в заколотые вьющиеся волосы и впился в ее губы требовательным поцелуем. Именно таким, о каком мечтал всю ночь. Моя сладкая Золушка на вкус оказалась подобна вишневым конфетам с греховным обещанием. Но вся нежность испарилась, стоило Эш прикусить мою нижнюю губу. Ее глаза опасно сверкнули.

– Дам тысячу, если позволишь кончить тебе на лицо, – усмехнулся я. – Позволь мне раскрасить твои прекрасные ресницы, красавица.

Эш, как и ожидалось, понравились мои слова.

– Пять, и я позволю тебе сделать фото.

– А я думал, ты будешь против съемки, раз прошлые медиа-файлы попали не в те руки, – улыбнулся я. – Похоже я создал грешного монстра, которого не волную последствия.

– Да, это ты виноват, – дерзко ответила Эш. – К тому же, мне сейчас действительно нужны деньги, Уин. Знаешь, девушки должны что-то есть.

Обхватив ее плечи, я заставил Эш встать на колени. Мили голубой ткани легли вокруг нас, словно мы оказались в лагуне из шифона.

– Я тебя накормлю.

– Говоришь, как настоящий мужчина, – она закатила глаза.

Я усмехнулся.

– Нет, малышка, я не собираюсь кормить тебя своим членом. Ты будешь им давиться. А это большая разница. Я имел в виду, что позабочусь о тебе.

В кладовой повисла тишина, и я осознал, что это прозвучало скорее в репертуаре очаровательного принца. Я такого не планировал. Эш – моя инвестиция. Игрушка. Моя. И если я хотел, чтобы все так и оставалось, стоило позаботиться о том, чтобы Эш была сыта и в безопасности.

– Ты знаешь, о чем я, – буркнул я и, не сдержавшись, убрал выбившийся на глаз Эш локон. – Не волнуйся о машинах, еде, вещах или колледже. Пока мы продолжаем нашу игру, ты будешь всем обеспечена.

Эш расстегнула молнию на моих штанах, подбираясь к ноющему члену. Расстегнув карман на боксерах, она вытащила пульсирующую плоть наружу. Это было так непристойно. Эш стояла передо мной на коленях в своем маскарадном костюме, а мой член торчал из открывшегося отверстия на молнии. На кончике блестело предсемя.

– Я читала об этом, – поддразнила Эш, сжимая толстый член своей миниатюрной ладонью.

– Про огромные члены?

Она рассмеялась, отчего, я мог поклясться, у меня в груди что-то сжалось.

– Нет, дурачок. Про наши отношения.

– Про извращения?

– Я твоя сладкая малышка.

Я усмехнулся, схватив ее за волосы.

– Прекращай болтать и начинай давиться моим членом. Сладкая малышка.

Ее ноздри раздулись, словно Эш хотела мне ответить, но я обхватил член и прошелся головкой по ее сочным розовым губам, они тут же засверкали. Она высунула язык, отчаянно желая попробовать меня на вкус. Погладив Эш по голове, я протолкнул член мимо ее губ, мне очень хотелось поскорее ощутить этот язычок на своей плоти.

– Омммм, – простонала Эш с каким-то странным удовлетворением.

Я качнул бедрами, тут же ударившись о заднюю стенку ее горла. Эш предсказуемо стала давиться и отстраняться. Я погрузил пальцы в ее волосы. Это стало единственным предупреждением, прежде чем я снова качнулся вперед. Мою чувствительную плоть царапнули зубы. Но угрозы боли оказалось недостаточно, чтобы я отказался от потребность погрузиться глубоко в ее горло и почувствовать, как оно будет сжиматься вокруг меня.

– Впусти меня, – рыкнул я, наслаждаясь сдавленным рвотным звуком, который она издала.

Эш подняла на меня взгляд своих ореховых глаз и постаралась расслабить горло. Мне понравилось, как она выглядела на коленях, смотря на меня снизу-вверх, потому я сильнее натянул ее волосы, не разрывая с ней зрительного контакта. Больше не оттягивая момент, я толкнулся глубже, зашипев, когда головка скользнула ниже по задней стенке горла Эш. Ее глаза наполнились слезами, угрожая испортить всю тяжелую работу Жака и Гаса. Однако я снова толкнулся, погружаясь глубже.

– Вот так, грязная девчонка, – пропел я. – Ты чертовски хороша.

Слезы все же потекли по щекам, увлекая за собой тушь, но Эш это сделало лишь прекраснее. Она снова начала давиться, а ее горло стало так сильно сдавливать член, что я буквально увидел звезды перед глазами.

Я продолжил безжалостно трахать ее рот, отстраняясь каждую минуту или около того, чтобы дать ей вдохнуть воздух. А когда яйца наконец поджались в преддверии разрядки, я отстранился и сдавил рукой член. Густые и теплые струи спермы через мгновение покрыли лоб Эш и щеки, семя капало даже с ее ресниц.

Порочная грязная девчонка.

– Отвратительно, Уин, – буркнула Эш, сморщив нос. – Я не до конца понимала, на что соглашалась.

В этот миг, когда Эш выглядела так чертовски очаровательно, я позволил себе пофантазировать о множестве подобных случаев, но это длилось лишь несколько секунд. Пока разум не спохватился и не напомнил мне, что Эш – мое развлечение, а не будущая спутница жизни. Однажды сердце уже приняло неверное решение, и это чуть не стоило мне рассудка. И неважно, как идеально Эш выглядела с моей спермой на своем прелестном личике, этого было недостаточно, чтобы растопить лед в моем сердце.

– Жадная Золушка. Ты просто отчаянно хотела заработать пять тысяч, – криво улыбнулся я, доставая телефон из кармана. – Скажи «сыр».

Она показала мне средний палец и высунула язык, это еще сильнее меня развеселило, вселяя гордость за нашу коллекцию греховных снимков. Сфотографировав Эш несколько раз, я убрал телефон и погладил ее по волосам.

– Хорошая девочка.

Я помог ей подняться. Эш чуть хмурилась, а ее щеки приобрели приятный розоватый оттенок. Вытащив носовой платок, я принялся вытирать Эш, уделяя внимание и дорожкам слез вместе с подтекшей тушью. Как только ее лицо снова стало чистым, я сунул испачканный лоскут ткани в карман, чувствуя, что пока не готов с ним расстаться, и коснулся губами лба Эш. Ее тонкие руки тут же обвили мою талию, и она прижалась щекой к моей груди. Мое сердце все еще заходилось в бешенном ритме, и я задумался: почувствует ли Эш, как реагировало на нее мое тело?

«Чертов болван».

«Сердце едва не выпрыгивает из груди, потому что твоя старая задница только что выплеснула сперму на подростка».

Да, Эш уже совершеннолетняя, но все равно чертовски молода.

От ее тихого радостного вздоха сердце забилось еще быстрее. И это не имело ничего общего с адреналином.

Это все Эш.

Она – мой наркотик. Зависимость. Жгучая потребность.

Никогда в своей жизни я еще не был зависим ни от чего, кроме успеха. Потому непреодолимая жажда поглотить каждую частичку Эш была почти невыносима. Я чувствовал себя слабым. Словно она держала мои яйца в своей чопорной руке. И могла покончить со мной, просто сдавив пальцы.

Я напрягся, готовый разжать ее хватку и отстранить от себя, но услышал, как Эш тихо засмеялась, и замер.

– Что? – проскрежетал я сквозь зубы, но не смог сдержать ответную улыбку.

– Просто стало интересно, как долго я смогу обнимать тебя, прежде чем ты совершишь свой великий побег.

– Играешь со мной, малышка?

Она посмотрела на меня и выгнула бровь.

– Этим ведь мы и занимаемся, Уин. Играем.

*****

– Что творится с твоей сестрой? – тихо потребовала мама, чтобы слышал только я. – Она меня избегает.

Я проглотил оставшееся в бокале шампанское и поставил его на ближайший столик, прежде чем повернуться к матери.

– Элейн?

Она поджала губы, и я почувствовал ее раздражение даже сквозь ламинированную маску.

– Тинсли. Да и с тобой что творится, если уж на то пошло? Клянусь, сегодня все мои дети ведут себя ужасно, причем пытаются вызвать мое недовольство, похоже, совместными усилиями.

– Уверяю, никто не пытается тебя расстраивать, – ответил я с улыбкой. – Просто оставь их в покое. Они развлекаются.

– А ты?

– О да, безмерно.

– И я верю тебе, Уинстон, – медленно произнесла она, ее глаза потемнели от подозрения. – Вопрос в том, почему? Что ты задумал?

– Тебе не о чем беспокоиться, – мягко заверил я ее. – А теперь прости, мне нужно бежать, – я хотел выследить Эш, вырвать ее из рук Перри и снова потанцевать с ней, вспоминая, как раскрасил ее прекрасное лицо спермой меньше двух часов назад. – Мне нужно кое-кого найти.

– Вообще-то, – произнесла мама, поймав меня за рукав смокинга и впиваясь длинными ногтями в бицепс, – останься, дорогой. Мы должны кое-что сделать.

От хищного блеска в глазах матери мне стало нехорошо. И я понял, в чем дело прежде, чем обернулся. Я узнал этот аромат и тут же бросил на маму обвиняющий взгляд. На ее губах уже сияла приятная улыбка, но от меня не укрылся крывшийся в голубых глазах обычный расчет. И дело не во мне. Во всяком случае, не напрямую.

Это не предательство.

Скорее стратегический ход.

Обернувшись, я уставился на вновь прибывших с самым невозмутимым выражением лица, на какое только был способен.

Моя бывшая.

Та, что сломала меня, когда я был мягким, слабым и чертовски уязвимым.

В действительности мне стоило ее поблагодарить. Ведь только благодаря этой женщине я стал тем, кем был сегодня. Из-за нее я заковал собственное сердце в железную тюрьму, похоронил под гранитом и закрыл на замок величиной с гребаную Луну. Я стал твердым, потому что она меня таким сделала.

И это не в хорошем смысле фразы.

Именно из-за нее я вынужден отказывать себе в некоторых аспектах жизни. Как Эш Эллиот. Конечно, я заполучил ее во всех смыслах этого слова, но все же не так, как в тайне хотелось. Я не овладел ею полностью. Пока нет. И не смогу. Никогда не смогу. Женщина, стоявшая передо мной, была живым доказательством этому.

Мередит как всегда была олицетворением сногсшибательного совершенства. Шелковистые светлые волосы, накаченная грудь, обтягивающее красное платье, обрамлявшее стройную фигуру в форме песочных часов. Не то чтобы я не видел ее с момента нашего расставания в подростковом возрасте – все же мы вращались в одних кругах – просто тяжело было смотреть на нее в наших владениях. Словно все это принадлежало ей.

Только вот она никогда не принадлежала мне по-настоящему, и мои родители это знали.

– Мередит, – холодно и безразлично поприветствовал я ее, – приятно видеть тебя здесь.

Дункан Бэлтридж, по совместительству ее муж, которого я обожал регулярно подставлять, протянул мне ладонь, и мы обменялись рукопожатиями.

– С днем рождения, мужик. Мы удивились приглашению, но ни за что в мире не упустили бы возможность здесь побывать.

«Верно, а кто не хотел попировать со львами, так?»

Сегодня съехались все. И гиены Мэннфорд, и змеи Бэлтридж. Я был также уверен, что прятавшиеся неподалеку крысы Морелли, истекали слюной, мечтая попасть на бал и пожирая любые крошки, брошенные к их ногам.

Я поймал ухмылку Китона, стоявшего неподалеку со своей сияющей бриллиантами подружкой, повисшей на его руке. Я часто задавался вопросом, почему мама играла с ним в эту игру. Зачем навязала ему другую успешную семью. Ведь наши с Мередит отношения провалились по всем фронтам. Я думал, что встречаться и влюбляться в кого-то из нашего круга – правильный выбор. Но в мире денег было возможно либо одно, либо другое. Удобство или любовь – по отдельности, но никогда не вместе. Мать с радостью раскрыла мне глаза на то, какой вероломной сукой была Мередит, лишь бы спасти меня от ужасной ошибки. С тех пор она не пыталась свести меня с кем-то или подтолкнуть к отношениям. Перри она тоже не трогала.

Но Китона…

Я отвел взгляд от брата и снова посмотрел на мать, вопросительно выгнув брови. Она же шагнула вперед, обняв меня за плечи и улыбнувшись Мередит.

– Вижу, ты решилась на операцию, дорогая, – промурлыкала мама. – Подумать только!

Мередит восприняла это как похвалу и стала прихорашиваться, несколько раз переступив с ноги на ногу, чтобы все увидели, как покачивалась ее новая грудь.

– Спасибо, миссис Константин. Это был подарок Дункана мне на день рождения.

Дункан, этот тупой ублюдок, горделиво приосанился, словно сам делал Мередит эту операцию, а не просто отдал ей черную пластиковую карту AMEX.

– А ваш врач принимает новых пациентов? – спросила мама, ее вежливый тон скрывал истинный мотив вопроса.

– Думаю, она нашла бы место для кого-то из Константинов, – выдохнула Мередит. – Доктор Мэннфорд – моя подруга. Я могу замолвить за вас словечко.

– Доктор Мэннфорд? – ахнула мама. – О, какое чудесное совпадение. Она сегодня тоже здесь. Возможно, нам следует оставить мальчиков болтать об их делах, а самим пойти поболтать с талантливым доктором.

Мередит выпятила нижнюю губу. Раньше из-за этого жеста я готов был сделать для нее что угодно.

– Обещаю, что мы обязательно наверстаем упущенное, Уинстон, – она широко улыбнулась, а потом подошла ближе, чтобы поцеловать меня в щеку, при этом прижавшись ко мне своей новой грудью. – С днем рождения.