Текст книги ""Раскопанная Библия". Новый взгляд археологии"

Автор книги: Израэль Финкельштейн

Соавторы: Нил-Ашер Зилберман
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

Другой вид Ханаана

Как и с рассказом об Исходе, археология обнаружила драматические расхождения между Библией и ситуацией в Ханаане в предлагаемое время завоевания, между 1230 и 1220 годами до н. э. Хотя мы знаем, что группа под названием Израиль уже присутствовала где‑то в Ханаане около 1207 года до н. э., данные об общей политической и военной ситуации в Ханаане наводят на мысль, что молниеносное вторжение этой группы было бы нереальным и в высшей степени неправдоподобным.

Существуют многочисленные свидетельства о делах в Ханаане в египетских текстах позднего бронзового века (1550–1150 гг. до н. э.): в форме дипломатических писем, списков завоеванных городов, выгравированных на стенах египетских храмов картин осад, летописей египетских фараонов, литературных произведений и гимнов. Пожалуй, самым подробным источником информации о Ханаане в этот период являются письма из Телль – эль – Амарна. Эти тексты представляют собой часть дипломатической и военной переписки могущественных фараонов Аменхотепа III и его сына Эхнатона, правивших Египтом в 14 веке до н. э.

Почти четыре сотни таблиц из Амарны, разбросаные сейчас по музеям всего мира, включают письма, посланные в Египет правителями сильных государств, таких, как хетты Анатолии и правители Вавилонии. Но большинство из них были отправлены правителями городов – государств Ханаана, которые в этот период были вассалами Египта. Среди отправителей писем были также и правители ханаанских городов, которые позже стали знаменитыми в Библии, такие, как Иерусалим, Сихем, Мегиддо, Хацор и Лахиш. А самое главное – письма из Амарны показывают, что Ханаан был египетской провинцией, тщательно контролируемой египетской администрацией. Столица провинции была расположена в Газе, но египетские гарнизоны были размещены по всей стране в ключевых городах, таких как Бет – Шеан к югу от Галилейского моря и порт Яффа (в настоящее время часть города Тель – Авив).

В Библии египтяне не упоминаются вне границ Египта и ни разу не упоминаются ни в одном из сражений в Ханаане. Тем не менее, современные тексты и археологические находки показывают, что египтяне управляли и внимательно следили за делами страны. Князья ханаанских городов (описанные в Книге Иисуса Навина как могущественные враги) были, в действительности, жалкими и слабыми. Раскопки показали, что в этот период города Ханаана не были настоящими городами того типа, который известен нам из более поздней истории. Они были в основном административные крепостями для элиты (жилищем правителя, его семьи и его небольшой свиты чиновников) вместе с крестьянами, живущими разбросано в небольших деревнях по всей окрестности. Типичный город имел только дворец, храмовый комплекс, а также некоторые другие общественные здания – вероятно, резиденции для высокопоставленных чиновников, постоялые дворы и другие административные здания. Но никаких городских стен не было. Грозные ханаанские города, описанные в истории о завоевании, не были защищены укреплениями!

Причина видимо в том, что Египтом твердо отвечал за безопасность всей провинции. Поэтому не было никакой необходимости в массивных оборонительных стенах. Существовали также и экономические причины отсутствия укреплений в большинстве ханаанских городов. С введением тяжелой дани, подлежащей выплате фараону князьями Ханаана, местные мелкие правители, возможно, не имели средств (или власти) для организации монументальных общественных работ. На самом деле, Ханаан поздней бронзы был лишь тенью того процветающего общества, которым он был несколькими столетиями ранее в период средней бронзы. Многие города были покинуты, а другие сократился в размерах, а общая численность оседлого населения не превышало сто тысяч. Одним из доказательств небольших масштабов этого общества является просьба в одном из писем из Амарны, посланном царем Иерусалима, к фараону прислать пятьдесят человек для того, «чтобы защитить землю». Незначительный масштаб вооруженных сил этого периода подтверждается еще одним письмом, посланным царем города Мегиддо, который просит фараона отправить сотню солдат, чтобы защитить город от нападения его агрессивного соседа, царя Сихема.

Письма из Амарны описывают ситуацию на протяжении 14 века до н. э., приблизительно за сто лет до предполагаемой даты израильского завоевания. У нас нет такого подробного источника информации о делах в Ханаане в течение 13 века до н. э. Но фараон Рамсес ІI, правивший на протяжении большей части 13 века, вряд ли ослабил свой военный контроль над Ханааном. Он был сильным царем, возможно, самый сильный из всех фараонов, который глубоко интересовался иностранными делами.

Другие указатели – как литературные, так и археологические – кажется, показывают, что в 13 веке до н. э. египетское иго над Ханааном было сильнее, чем когда‑либо. Во времена сообщаемых беспорядков, египетская армия пересекла бы Синайскую пустыню вдоль побережья Средиземного моря и пошла бы против мятежных городов или беспокоящих ее людей. Как уже упоминалось, военный путь на севере Синайского полуострова был защищен рядом крепостей и снабжен источниками пресной воды. После пересечения пустыни, египетская армия могла легко разгромить любые мятежные силы и навязать свою волю местному населению.

Археология открыла драматические свидетельства степени египетского присутствия в самом Ханаане. В 1920–х годах на месте Бет – Шеана к югу от Галилейского моря была раскопана египетская крепость. Её различные здания и дворы, содержащие статуи и исписанные иероглифами памятники со времен фараонов Сети I (1294–1279 гг. до н. э.), Рамсеса II (1279–1213 гг. до н. э.) и Рамсеса III (1184–1153 гг. до н. э.). Древний ханаанский город Мегиддо раскрыл свидетельства сильного египетского влияния даже в более поздние времена Рамсеса VI, правившего в конце 12 века до н. э. Это было долгое время спустя предполагаемого завоевания израильтянами Ханаана.

Очень маловероятно, что египетские гарнизоны по всей стране остались бы в стороне, когда группа беженцев из Египта сеяла хаос по всей провинции Ханаана. И невозможно себе представить, чтобы уничтожение захватчиками стольких верных вассальных городов не оставило бы абсолютно никаких следов в обширных записях египетской империи. Единственное независимое упоминание названия Израиль в этот период (победная стела Мернептаха) сообщает лишь, что эти неизвестные люди, живущие в Ханаане, потерпели сокрушительное поражение. Что‑то явно не складывается, когда библейское повествование, археологические данные и египетские записи расположены бок о бок.

По стопам Иисуса Навина?

Однако, есть (или, по крайней мере, были) контраргументы к египетским свидетельствам. Прежде всего, было ясно, что книга Иисуса Навина не была совершенно выдуманной басней. Она точно отражает географию земли Израиля. Ход кампании Иисуса Навина следовал логическому географическому порядку. В начале 20 века, ряд ученых отобрали места, которые можно было уверенно отождествить с ходом завоевания израильтян, и начали копать, чтобы увидеть, можно ли найти какие‑либо свидетельства упавших стен, сожженных балок или полного уничтожения.

Наиболее заметной фигурой в этих поисках снова был американский ученый Уильям Фоксвелл Олбрайт из университета Джона Хопкинса в Балтиморе, блестящий лингвист, историк, библейский ученый и археолог, который утверждал, что патриархи были подлинными историческими личностями. На основе своего толкования археологических данных он считал, что подвиги Иисуса Навина также были историческими. Самые известные раскопки Олбрайта состоялись в 1926–1932 годах на холме под названием Телль Бейт Мирзим, расположенном в предгорьях к юго – западу от Хеврона (Рис. 9). Исходя из его географического положения, Олбрайт определил это место как ханаанский город Девир, чьё завоевание израильтянами упоминается в трех разных историях Библии: дважды в Книге Иисуса Навина (10:38–39; 15:15–19) и один раз в Книге Судей (1:11–15). Хотя такое определение позже было оспорено, археологические находки из Телль Бейт Мирзим по – прежнему занимают центральное место в исторических дебатах.

Рис. 9. Основные места, связанние с историей о завоевании

Раскопки обнаружили небольшой и сравнительно бедный неукрепленный город, который был разрушен внезапным катастрофическим пожаром в конце поздней бронзы, в соответствии с Олбрайтом – около 1230 года до н. э. За пеплом этого сожженного города Олбрайт усмотрел, как он думал, свидетельство прихода новых поселенцев: разброс грубой керамики, которая была ему известна из других мест в нагорье, и которую он интуитивно определил как израильскую. Свидетельства, казалось, доказывали историчность библейских повествований: ханаанский город (упомянутый в Библии) был сожжен руками израильтян, которые затем унаследовали его и поселились на его развалинах.

В самом деле, результаты Олбрайта, казалось, будут воспроизведены всюду. На древнем кургане около арабской деревни Бейтин, отождествленном с библейским городом Вефиль, в девяти милях к северу от Иерусалима раскопки раскрыли ханаанский город, населенный в период поздней бронзы. Он был разрушен в результате пожара в конце 13 века до н. э. и, видимо, снова заселен другой группой в первом железном веке. Это соответствует библейской истории ханаанского города Луз, который было захвачен членами дома Иосифа, которые заселили его и изменила его название на Вефиль (Суд. 1:22–26). Южнее, на внушительном холме Телль эд – Дувейр в Шефеле – месте, отождествленном с известным библейским городом Лахиш (Нав. 10:31–32) – британская экспедиция в 1930 году обнаружила останки еще одного большого города поздней бронзы, разрушенного в пожаре.

Открытия продолжились в 1950–х годах, после создания государства Израиль, когда израильские археологи начали сосредоточиваться на вопросе завоевания земли обетованной. В 1956 году ведущий израильский археолог Игаль Ядин инициировал раскопки древнего города Хацор, описанного в книге Иисуса Навина "главою всех тех царств" (Нав. 11:10). Это был идеальный полигон для археологических поисков завоеваний израильтян. Хацор, отождествленный на основе его местоположения и известности с огромным холмом Телль – эль – Ваккас в Верхней Галилее, оказался крупнейшим город Ханаана поздней бронзы. Он охватывал площадь восьмидесяти гектаров – в восемь раз больше, чем такие известные места как Мегиддо и Лахиш.

Ядин обнаружил, что хотя пик процветания Хацора пришелся на среднюю бронзу (2000–1550 гг. до н. э.), но он продолжал процветать и в поздней бронзе. Это был потрясающий город с храмами и огромным дворцом. Это богатство архитектурного стиля дворцов, скульптуры и другие мелкие находки – уже намекали на результаты раскопок Ядина – с тех пор были обнаружены и в 1990–х годах в ходе новых раскопок в Хацоре под руководством Амнона Бен – Тора из Еврейского университета. Число клинописных табличек намекало на присутствие царских архивов. Одна из восстановленных таблиц содержит царское имя Ибни – и царь Хацора по имени Ибни – Адду упоминается в архиве из Мари. Хотя обе датируются гораздо более ранними временами (в период средней бронзы), они могут быть этимологически связаны с именем хацорского царя Иавина, упомянутого в Библии. Наводящее повторение этого имени может означать, что оно было династическим именем, связанным с Хацором на протяжении веков, и вспоминающимся еще долго после разрушения города.

Раскопки Хацора показали, что великолепие этого ханаанского города, как и во многих других городах в разных частях страны, подошло к жестокому концу в 13 веке до н. э. Внезапно, без видимой тревоги и каких‑либо признаков упадка, Хацор был атакован, разрушен и сожжен. Сегодня все ещё сохранились стены дворца высотой в 2 метра из сырцового кирпича, который cтал красным от страшного пожара. После периода заброшенности в одной части обширных развалин было основано бедное поселение. Его керамика напоминала керамику древних поселений израильтян в центральном нагорье к югу.

Таким образом, на протяжении большей части 20 века археология, казалось, подтверждает библейский рассказ. К сожалению, со временем консенсус ученых растворился.

Действительно ли трубы разрушают?

В разгар эйфории – почти в тот самый момент, когда казалось, что битва была выиграна завоевание для Иисуса Навина – возникли некоторые тревожные противоречия. Даже тогда, когда мировая пресса сообщила, что завоевание Иисуса Навина было подтверждено, многие из самых важных частей археологической головоломки просто не подходили.

Иерихон был в числе самых важных. Как мы уже отмечали, города Ханаана были неукрепленными, и не было никаких стен, которые могли бы упасть вниз. В случае Иерихона, не было никаких следов заселения какого‑либо рода в 13 веке до н. э., а более раннее селение поздней бронзы, датируемое 14 веком до н. э., было маленьким и бедным, незначительным и неукрепленным. Не существовало также никаких признаков разрушения. Таким образом, знаменитая сцена шествия вооруженных сил израильтян вместе с Ковчегом Завета вокруг защищенного стеной города, в результате чего могучие стены Иерихона разрушаются при дутье на них боевыми трубами, была, проще говоря, романтическим миражом.

Аналогичное расхождение между археологией и Библией был найден на месте древнего Гая, где, согласно Библии, Иисус заложил свою хитрую засаду. Ученые идентифицировали большой холм Хирбет – эт – Телль, расположенный на восточном склоне нагорья к северо – востоку от Иерусалима, как древний город Гай. Его географическое положение, прямо к востоку от Вефиля, точно соответствует библейскому описанию. Современное арабское название места, эт – Телль, означает «руины», которое более или менее соответствует смыслу библейского еврейского названия Гай. И никакого альтернативного места поздней бронзы где‑нибудь в окрестностях не было. Между 1933 и 1935 годами еврейский археолог Юдит Марке – Краузе провела крупномасштабные раскопки в эт – Телле и нашла обширные останки огромного города периода ранней бронзы, датированного более чем за тысячелетие до гибели Ханаана поздней бронзы. Но не было извлечено ни одного глиняного черепка или любого другого признака селения позднего бронзового века. Возобновленные в 1960–х годах раскопки на этом участке представили такую же картину. Как и в Иерихоне, здесь не было никакого поселения во времена его предполагаемого завоевания сынами Израиля.

А как насчет саги о гаваонитянах с их просьбой защиты? Раскопки на холме в деревне Эль – Джиб, к северу от Иерусалима, который ученые согласованно определили в качестве места библейского Гаваона, раскрыли останки из средней бронзы и железного века, но никаких останков из поздней бронзы. Бесплодные археологические изыскания на местах трех других «гаваонитянских» городов Кефиры Беерофа и Кириаф – Иарима показали ту же картину: ни на одном из этих мест не было каких‑либо останков позднего бронзового века. Это же касается и других городов, упомянутых в рассказе о завоевании и в сводном списке царей Ханаана (Нав. 12). Среди них мы находим Арад (в Негеве) и Хешбон (в Трансиордании), о которых мы говорили в предыдущей главе.

Страстные объяснения и сложные логические обоснования не заставили себя долго ждать, потому что слишком много было поставлено на карту. Что касается Гая, Олбрайт предположил, что история его завоевания изначально относилась к близлежащему Вефилю, потому что Вефиль и Гай были тесно связаны как географически, так и традиционно. В случае Иерихона, некоторые ученые пытались найти экологические объяснения. Они предположили, что целый пласт, представляющий Иерихон во времена завоевания, в том числе укрепления, был размыт.

Лишь недавно ученые, в конце концов, согласованно отказались от истории завоевания. Что касается уничтожения Вефиля, Лахиша, Хацора и других ханаанских городов, свидетельства из других регионов Ближнего Востока и восточной части Средиземного моря показывают, что разрушители не были непременно израильтянами.

Средиземноморский мир 13 века до н. э

Географическая направленность Библии почти полностью сконцентрирована на земле Израиля, но для того, чтобы понять масштабы событий, имевших место в конце позднего бронзового века, нужно посмотреть далеко за пределы границ Ханаана, на всё восточное Средиземноморье (Рис. 10). Раскопки в Греции, Турции, Сирии и Египте раскрывают потрясающие истории потрясений, войн и широкомасштабного социального распада. В последние годы 13 века и в начале 12 века до н. э. весь древний мир пережил драматическое преобразование, так как разрушительный кризис смел царства бронзового века, и начал появляться новый мир. Это был один из самых драматических и хаотических периодов в истории, с падением старых империй и возвышением новых сил, стремящихся занять их место.

Рис. 10. Древний Ближний Восток. Избранные археологические места 13 века до н. э.

До этого, еще в середине 13 века до н. э., регионом правили две великие империи. На юге на своем пике был Египет. Во времена правления Рамсеса II он контролировал Ханаан, в том числе территории современных Ливана и юго – западной Сирии. На юге он господствовал над Нубией, а на западе правил над Ливией. Египетская империя занималась монументальной строительной деятельностью и принимала участие в прибыльной торговле в восточном Средиземноморье. Эмиссары и купцы из Крита, Кипра, Ханаана и Хатти посещали Египет и приносили дары фараону. Бирюзовые и медные рудники на Синайском полуострове и в Негеве разрабатывались египетскими экспедициями. В Египте никогда не было такой обширной и могущественной империи. Чтобы почувствовать величие Египта в 13 веке до н. э. необходимо лишь постоять перед храмом Абу – Симбел в Нубии или знаменитыми храмами в Карнаке и Луксоре.

Другая великая империя региона была сосредоточена в Анатолии. Это было могущественное Хеттское государство, которое управлялось из своей столицы Хаттусы, расположенной к востоку от современной турецкой столицы Анкары. Хетты контролировали Малую Азию и северную Сирию. Они достигли выдающихся достижений в архитектуре, литературе и военном деле. Огромный город Хаттуса, со своими колоссальными укреплениями и высеченном в скале храмом, передает современным посетителям ощущение величия хеттов.

Две империи – египетская и хеттская – граничили между собой в Сирии. Неизбежное столкновение между ними пришлось на начало 13 века. Две грозные армии встретились в Кадеше на реке Оронт в Западной Сирии. На одной стороне был хеттский царь Муваталли, а с другой стороны стоял тогда еще молодой и неопытный Рамсес II. У нас имеются записи битвы с обеих сторон и обе претендуют на победу. Истина где‑то посередине. Видимо, битва закончилась без явного победителя, и двум великим державам пришлось пойти на компромисс. Новый хеттский царь Хаттусили III и теперь закаленный в боях Рамсес II вскоре подписали мирный договор, которым объявлялась дружба между двумя державами и "навсегда” отвергалась вражда. Он был запечатан символическим актом обручения Рамсеса с хеттской принцессой.

Мир, созданный этим египетско – хеттским пактом, предлагал более широкие возможности для другой великой державы на западе. Это сила была крепкой не из‑за своей военной мощи, а из‑за своих морских навыков. Это был микенский мир, который создал знаменитые цитадели Микен и Тиринфа, роскошные дворцы Пилоса и Фив. Это был мир, который, по – видимому, обеспечил романтический фон для Илиады и Одиссеи; мир, который создал знаменитые образы Агамемнона, Елены, Приама и Одиссея. Мы не уверены, находился ли микенский мир под властью одного центра, такого как Микены. Скорее всего, это была система нескольких центров, каждый из которых правили большими территориями: что‑то вроде городов – государств Ханаана или системы полисов классической Греции, но в гораздо большем масштабе.

Микенский мир, который впервые был раскрыт в драматических раскопках Генриха Шлимана в Микенах и Тиринфе в конце 19 века, начал раскрывать свои секреты много лет спустя, когда было расшифровано его Линейное письмо B. Обнаруженные в микенских дворцах глиняные дощечки подтверждают, что микенцы говорили по – гречески. Средством их силы и богатства была, по – видимому, торговля в восточном Средиземноморье.

Остров Кипр, в то время известный как Аласия, также играл важную роль в этом мире 13 века до н. э. Он был основным производителем меди в восточной части Средиземного моря и воротами торговли с Левантом. Впечатляющие сооружения, построенные с тесаного камня, показывают, каким процветающим стал остров в то время.

Мир позднего бронзового века отличался большим могуществом, богатством и активной торговлей. Знаменитый теперь Улу – бурунский корабль, найденный у побережья южной Турции, намекает на времена подъема. Судно, перевозящее на борту груз из медных и оловянных слитков, бревна черного дерева, смолу терпентинного дерева, слоновую кость и кость бегемота, яичную скорлупу страуса, пряности и другие товары, плыло вдоль побережья Малой Азии когда‑то около 1300 года до н. э., когда оно, очевидно, потонуло во время шторма. Подводные раскопки этого крушения и восстановление его богатого груза показали, что это небольшое судно – конечно, обычное в то время – курсировало по прибыльным торговым маршрутам во всем восточном Средиземноморье вместе с предметами роскоши и товарами народного потребления, набранными в каждом порту захода.

Важно помнить, что этот мир совсем не был древней версией современного Общего рынка, в котором каждый народ свободно торгует со всеми остальными. Это был мир, пребывающий под жестким контролем царей и князей любой политической области, и за которым внимательно следили Египет и другие великие державы того времени. В этом мире спокойствия и процветания элит бронзового века их внезапное и жестокое падение, безусловно, произвело бы неизгладимое впечатление – в воспоминаниях, легендах и поэзии.

Большой переворот

Вид из дворцов городов – государств Ханаана, возможно, выглядел мирным, но на горизонте возникли проблемы, которые приведут к обрушению всей экономики и социальной структуры позднего бронзового века. К 1130 году до н. э. мы видим совершенно другой мир, настолько отличный, что житель Микены, или Но – Амона (столицы Египта, современного Луксора), или Хаттусы из 1230 года до н. э. не смог бы узнать его. К тому времени Египет был бледной тенью своего былого величия и потерял большую часть своей внешней территории. Хатти уже не существовало, а Хаттуса лежала в руинах. Микенский мир было стирался из памяти, его дворцы были разрушены. Кипр преобразился, его торговля медью и другими товарами прекратилась. Многие крупные ханаанские порты вдоль побережья Средиземного моря, в том числе и большой морской торговый центр Угарита на севере, были сожжены дотла. Впечатляющие города внутри страны, такие как Мегиддо и Хацор, стали заброшенными грудами развалин.

Что случилось? Почему старый мир исчез? Ученые, которые работали над этой проблемой, были убеждены, что основной причиной этого было вторжение таинственных и жестоких групп, названных «народами моря», мигрантов, которые пришли с запада по суше и по морю и опустошили все, что стояло на их пути. Угаритские и египетские записи начала 12 века до н. э. упоминаниют этих мародеров. Текст, найденный в руинах порта города Угарит, предоставляет драматическое свидетельство о ситуации около 1185 года до н. э. Посланный Аммурапи, последним царем Угарита, к царю Аласии (Кипра), он отчаянно описывает, как " прибыли вражеские лодки, враг поджег города и сеет хаос. Мои войска находятся в хеттской стране, мои лодки в Ликии, и страна была покинута на произвол судьбы". Кроме того, письмо того же периода от великого царя Хатти к префекту Угарита выражает его беспокойство по поводу присутствия группы «народов моря», названной Шикалайя, "которая живет на лодках".

Через десять лет, в 1175 году до н. э., на севере страны все было кончено. Хатти, Аласия и Угарит лежали в руинах. Но Египет все еще был грозной силой и решил отчаянно обороняться. Монументальные надписи Рамсеса III в храме Мединет Хабу в Верхнем Египте рассказывают о народах моря, готовящих заговор с целью разорить заселенные земли восточного Средиземноморья: " Зарубежные страны составили заговор на своих островах. Ни одна земля не может устоять перед их оружием. … Они шли вперед к Египту, в то время как пламя было заготовлено перед ними. Их союзом были филистимляне, тевкры, шекелеш, деньен и вешеш, объединенные земли. Они возложили руки свои даже на далекие страны, лежащие у края Земли, их сердца уверенны и самонадеянны: «Наши планы будут иметь успех!»

Яркие изображения последующих битв покрывают наружную стену храма (Рис. 11). На одном из них показано сплетение египетских и иностранных судов в разгаре хаотического морского боя вместе с лучниками, готовыми поразить корабли своих врагов, и умирающими воинами, упавшими в море. Морские захватчики сильно отличаются от египтян, а также от изображений азиатов в египетском искусстве. Наиболее поразительной особенностью в их внешности являются их отличительные головные уборы: одни носят рогатые шлемы, другие – необычные головные уборы, украшенные перьями. Рядом – картина напряженной наземной битвы показывает египтян, вступивших в бой с воинами «народов моря», в то время как семьи из мужчин, женщин и детей, едущих на переселение в другое место на деревянных телегах, запряженных быками, беспомощно наблюдают за битвой. Исход наземных и морских сражений, в соответствии с описанием фараона Рамсеса III, был убедительным: « Те, кто достиг моей границы, – их семени нет, их сердца и души прикончены во веки веков. Те, кто вместе вышли вперед на море, – тех поглотило пламя. … Они были втащены, закрыты и простерты на берегу моря, убиты, и превращены в груды от головы до концов".

Рис. 11. Рельеф из погребального храма Рамсеса III Мединет – Абу в Верхнем Египте, изображающий морской бой с «народами моря»

Кем были эти угрожающие «народы моря»? Научные споры об их происхождении и факторах, заставивших их передвигаться на юг и восток, продолжаются до сих пор. Некоторые говорят, что они были эгейцами, другие предполагают, что местом их происхождения является южная Анатолия. Но что заставило тысячи мигрирующих людей колесить по земле и морю в поисках нового дома? Одна возможность заключается в том, что они были сбродным союзом пиратов, безродных моряков и бедных крестьян, руководимых голодом, демографическим давлением или нехваткой земли. Двигаясь на восток и уничтожая хрупкую сеть международной торговли в восточной части Средиземноморья, они нарушили экономику бронзового века и предали забвению великие империи того времени. Более современные теории предложили совершенно иные объяснения. Некоторые указывают на внезапное изменение климата, которое опустошило сельское хозяйство и вызвало массовый голод. Другие предполагают полный распад сообществ во всем Восточном Средиземноморье, которые стали слишком специализированы, чтобы пережить экономические изменения или социальные потрясения. В обоих этих возможных сценариях внезапные миграции «народов моря» были не причиной, а следствием. Иными словами, разрушение дворцовых экономик позднего бронзового века заставило орды мигрирующих людей скитаться по всей восточной части Средиземноморья, чтобы найти новое пристанище и средства к существованию.

Правда, мы действительно не знаем точную причину упадка позднего бронзового краха во всем регионе. Однако археологические свидетельства последствий очевидные. Наиболее драматические свидетельства происходит из южных районов Израиля – от Филистии, земли филистимлян, которые были одним из народов моря, упомянутым в надписи Рамсеса III. Раскопки в двух основных филистимских центрах, Ашдоде и Экроне, обнаружили данные об этих смутных годах. В 13 веке до н. э. Ашдод, в частности, был процветающим ханаанским центром под египетским влиянием. Оба Ашдод и Экрон уцелели, по крайней мере, до дней Рамсеса III и, по крайней мере, один из них, Ашдод, был уничтожен пожаром. Филистимские иммигранты основали города на этих руинах, и к 12 веку до н. э. Ашдод и Экрон стали процветающими городами с новой материальной культурой. Прежняя смесь египетских и ханаанских черт в области архитектуры и керамики была заменена чем‑то совершенно новым в этой части Средиземноморья: згейским стилем архитектуры и керамики.

В других частях региона порядок позднего бронзового века был нарушен из‑за распространения насилия, источник которого не совсем ясен. Из‑за длительного периода времени (почти столетие), в течение которого рухнула ханаанская система городов – государств, не исключено, что усиление кризиса привело к конфликтам между соседними ханаанскими городами за контроль над жизненно важными сельскохозяйственными землями и крестьянскими деревнями. В некоторых случаях все более притесняемые крестьяне и кочевое население могли напасть на богатые города в своей стране. Один за другим старые ханаанские центры подверглись внезапным драматическим пожарам или постепенно пришли в упадок. На севере был сожжен Хацор вместе с обезглавленными и разбитыми статуями богов в своем царском дворце. На прибрежной равнине в страшном пожаре был разрушен Афек; в толстом слое мусора от этого разрушения были найдены клинописные таблички о совершении жизненно важной сделки по покупке пшеницы между Угаритом и Египтом. Южнее, внушительный ханаанский город Лахиш был сожжен и заброшен. И в богатой долине Изреель был предан огню Мегиддо, а его дворец был погребен под 2–метровым слоем мусора из обгорелого кирпича.

Следует подчеркнуть, что это большое преобразование в каждом месте не было внезапным. Археологические данные свидетельствуют о том, что разрушение ханаанского общества было относительно длительным и постепенным процессом. В стилях керамики, найденной в развалинах Хацора периода поздней бронзы, отсутствуют отличительные формы конца 13 века, поэтому он должен был подвергнуться опустошению несколько раньше. В Афеке клинописные письма из слоя разрушения содержат имена должностных лиц Угарита и Египта, которые также известны из других источников и, таким образом, могут быть датированы приблизительно 1230 годом до н. э. Египетские крепости могли быть разрушены в любое время на протяжении последующих двух – трех десятилетий. В Лахише в слое разрушения землекопы нашли металлический фрагмент, вероятно, штуцер от главных ворот города, носящего имя фараона Рамсеса III. Эта находка говорит нам о том, что Лахиш должен был быть уничтожен не ранее времени правления этого монарха, правившего между 1184 и 1153 годами до н. э. Наконец, в руинах Мегиддо была найдена металлическая основа статуи, содержащая имя Рамсеса VI (1143–1136 гг. до н. э.), что указывает на то, что большой ханаанский центр Изреельской долины, вероятно, был уничтожен во второй половине 12 века.