Текст книги ""Раскопанная Библия". Новый взгляд археологии"

Автор книги: Израэль Финкельштейн

Соавторы: Нил-Ашер Зилберман
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Поэтому распад единой монархии рассматривался как несчастный постскриптум к истории, которая уже исчерпала себя. Казалось, что только высокомерная и опрометчивая тирания сына Соломона Ровоама уничтожила громадное величие империи Соломона. Такое видение единой монархии и ее падения, казалось, будет подтверждено археологическими находками. Ученые верили, что строительство больших "соломоновых" городов с их воротами и дворцами было неоспоримым доказательством полномасштабной государственности в 10 веке до н. э. и контроля севера страны твердой рукой Иерусалима. До 1980–х годов, даже если понимание начального периода истории израильтянин стало несколько более тонким, было само собой разумеющимся, что объединенная монархия Давида и Соломона, как и её внезапное разрушение, были историческими фактами.

Прослеживая последующую историю двух государств – сестер Иудеи и Израиля, ученые почти слово в слово следуют библейской истории, в большинстве предполагая, что два государства – правопреемники имели почти одинаковый уровень политической организации и сложности. Так как Иудея и Израиль имели свои истоки в полноценной монархии Соломона, то они обое унаследовали полностью разработаные государственные институты, такие как суда, налоговая администрация и военные силы. В результате, два независимых царств, как полагали, соревновались друг с другом, боролись друг с другом, и помогали друг другу, в соответствии с меняющейся политической обстановки в регионе, но всегда на более или менее равных условиях. Некоторые региональные различия, конечно же, становились очевидными. Но большинство ученых пришли к выводу, что остальная история израильских царств состояла только в увеличении численности населения, интенсивном строительстве и войнах – но не в дальнейшем драматическом социальном развитии.

Это широко признанное представление теперь кажется неправильным.

Север против юга на протяжении тысячелетий

Интенсивные археологические исследования в центральном нагорье в 1980–х годах открыли новые возможности для понимания характера и происхождения двух горных государств Иудеи и Израиля. Новые точки зрения резко отличались от библейских сообщений. Исследования показали, что появление израильтян в горных районах Ханаана было не уникальным событием, а на самом деле только одной из серии демографических колебаний, которые можна проследить на протяжении тысячелетий.

В каждой из двух предыдущих волн расселения – в эпоху ранней бронзы (ок. 3500–2200 гг. до н. э.) и средней бронзы (ок. 2000–1550 гг. до н. э.) – коренное население нагорья перешло от скотоводства к сезонному сельскому хозяйству, к постоянным деревням, к трудной горной экономии таким образом, который был поразительно похож на процесс расселения израильтян в железном веке I (1150–900 гг. до н. э.). Но еще более удивительно, (исследования и фрагментарная историческая информация показали это в каждой волне заселения нагорья) в нагорье всегда, казалось, существовали два разные общества – северное и южное – занимая приблизительно области позднейших царств Иудеи и Израиля.

Карта горных мест ранней бронзы, например, ясно показывает две разные региональные системы расселения с разделительной линией между ними, проходящей примерно между Сихемом и Иерусалимом, границей, которая позже ознаменует границу между Израилем и Иудеей. Как и царство Израиль позже, северная система расселения была плотной и обладала сложной иерархией крупных, средних и маленьких населенных пунктов, полностью зависимых от оседлого земледелия. Южный район, как и царство Иудея позже, был малонаселенным, состоял в основном из небольших населенных пунктов, которые не имели такого разнообразия размеров. На юге также было относительно большое количество археологических мест исключительно с разбросами керамических черепков, а не постоянных сооружений; это свидетельствует о том, что значительной частью населения являлись кочующие скотоводческие группы.

Каждый из северного и южного районов был во власти единого центра, который являлся по – видимому центром региональной политической и экономической централизации, а также, возможно, региональных религиозных обычаев. На юге, в эпохе ранней бронзы, таким был большой город, названный Хирбет – Э-Тель (библейский Гай), расположенный к северо – востоку от Иерусалима. Он охватывал площадь около 25 акров (ок. 10 гектаров), что составляет больше пятой части всей застроенной площади в южном нагорье. Его внушительные укрепления и монументальный храм подчеркивают его верховный статус в преимущественно сельском и скотоводческом южном нагорье. На севере было несколько главных городов, но господствующий только один, Тель – эль – Фара, расположенный вблизи большого пресноводного источника и охраняющий главную дорогу вниз к долине реки Иордан, по – видимому, контролирующий богатые сельскохозяйственные угодия региона. Это не простое совпадение, как мы увидим, что этот город, позже известный как библейская Тирца (Фирца), стал первой столицей северного царства Израиля.

В последующую эпоху средней бронзы в высокогорье волна расселения обладала точно такими же особенностями. На юге существовало очень мало постоянных поселений, большинство из них были крохотными, но было большое количество скотоводческих групп, о чем свидетельствуют их изолированные кладбища, не связаные с постоянными селениями. Север был гораздо более густонаселенным, с большей долей оседлых фермеров, чем скотоводов. Теперь главным городом на юге был Иерусалим, сильно укрепленный (каким был Гай в эпоху ранней бронзы), с присоединившимся вторичным центром, Хевроном, также укрепленным. Теперь крупным центром севера был Сихем. Раскопки на месте Телль – Балата на восточной окраине города выявили внушительные укрепления и массивный храм.

В дополнение к археологическим признакам северо – южного разрыва существуют некоторые важные текстуальные данные из Египта. Одним из источников являются так называемые тексты проклятий – надписи с проклятиями, написанные на керамических фрагментах статуэток военнопленных, которые должны были быть торжественно разбиты и похоронены, чтобы принести несчастье врагам Египта. Как древние варианты кукол вуду, покрытых зловещим граффити, эти тексты дают нам взглянуть на политическую географию Ханаана той эпохи, в частности тех мест и народов, которые наиболее угрожали египтянам. Тексты упоминают большое количество прибрежных и низменных городов, но только два горных центра: Сихем и (по мнению большинства ученых) Иерусалим.

Другая египетская ссылка на высокогорье дополняет картину. Это надпись, описывающая подвиги египетского генерала по имени Ху – Себек, который руководил египетской военной кампанией в горных районах Ханаана в девятнадцатом веке до н. э. Надпись ссылается на "землю" (а не "город") Сихем, и упоминает Сихем как параллель к Ретену – одному из египетских названий всей земли Ханаана. Это, кажется, показывает, что уже в начале второго тысячелетия до н. э. Сихем – один из важнейших центров царства Израиль – был центром большого территориального образования.

У нас нет текстовой информации о южных территориях средней бронзы, но есть много информации об их размере в следующий период – эпоху поздней бронзы. Письма из Тель – эль – Амарна 14–го века до н. э. подтверждают разделение центрального нагорья между двумя городами – государствами, или на самом деле ранними территориальными образованиями, Сихемом и Иерусалимом (Рис. 19). Большое количество писем обращается по имени к правителям этих двух городов – государств – царю по имени Абди – Хеба, который царствовал в Иерусалиме, и царю по имени Лабайю, который царствовал в Сихеме, каждый из которых контролировал территории размером около 1000 квадратных миль (ок. 2600 км ²). Это были крупнейшие территории, находящиеся под владением одного местного правителя, так как в это время прибрежная равнина и долины Ханаана были разделены на множество крошечных городов – государств, каждый из которых управлял небольшой территорией с относительно плотным населением. Хотя административно – территориальных единицы в нагорье были гораздо крупнее, но их население было гораздо меньше.

Рис. 19. Два нагорных образования в 14–м веке до н. э. (период Тель – эль – Амарна)

Сихем и Иерусалим, Израиль и Иудея, всегда были отдельными и конкурирующими территориями. И для различия между ними были веские основания: север и юг занимали резко отличающиеся экологические зоны.

Два мира в нагорье

На первый взгляд кажется, что горная местность между долинами Изреель и Беэр – Шевы (Вирсавии) представляет собой однородный географический массив. Но экологические и топографические подробности предлагают совершенно иную картину. Север и юг имеют разные экосистемы, которые отличаются практически в каждом аспекте: топографии, скальных образованиях, климате, растительном покрове и потенциальных экономических ресурсах. Иудея всегда была самой отдаленной частью нагорья, изолированной топографическими и климатическими преградами. С другой стороны, северная часть нагорья состояла из смеси плодородных долин, расположенных между примыкающими холмистыми склонами. Некоторые из этих долин имеют достаточно плодородной земли, чтобы содержать жителей нескольких деревень. Таким образом, это был довольно продуктивный регион, с внутренними долинами и восточной малорентабельной землей пустынной окраины, обрабатываемой в основном для выращивания зерна, в то время как в холмистых районах выращивали оливковые и виноградные сады. Хотя случайному путешественнику сегодня эта область по внешнему виду может показаться гораздо холмистей, чем на юге, в то же время передача и транспортировка сельскохозяйственной продукции здесь неизмеримо легче. Склоны к западу гораздо более умеренные и, по сути, способствуют, а не препятствуют проходу вниз к городам средиземноморской прибрежной равнины. На северной окраине этой области лежат широкие просторы долины Изреель, чрезвычайно богатого сельскохозяйственного района, который также служил в качестве основного сухопутного маршрута торговли и связи между Египтом и Месопотамией. На востоке пустынная степь была менее засушливой и менее суровой, чем дальше на юге, делая возможным относительно свободное перемещение людей и товаров между центральным хребтом, долиной реки Иордан и Трансиорданским нагорьем на востоке.

Любые территориальные единицы, которые возникали в северных горных районах, имели гораздо больший экономический потенциал, чем на юге. Хотя основной процесс заселения нагорья в обоих регионах была похож (переход от скотоводства и сезонного земледелия к все большей зависимости от специализированного сельского хозяйства), на севере для експлуатации было больше ресурсов и богаче климат. На ранних стадиях каждой волны расселения, когда основная часть населения нагорья была сосредоточена на восточных окраинах степи и восточных долинах нагорья, они поддерживали сбалансированную, по сути самодостаточную экономику. Каждая сельская община обеспечивала свои собственные поставки как сельскохозяйственных культур, так и продуктов животноводства. Но когда демографическое давление и искушение экономических возможностей заставило расширяться к западной окраине нагорья, у северян было явное преимущество. Они смогли разработать более специализированную и сложную экономику, поскольку западные склоны северного нагорья были менее скалистыми, чем на юге, и гораздо более подходили для выращивания винограда и оливковых садов на небольших плоских участках на склонах холмов. Изначальная специализация в выращивании оливок и винограда способствовала развитию технологий для эффективной обработки этих продуктов в масло и вино. Это также привело к росту экономических институтов, таких как рынки, транспорт и обмен, для того, чтобы деревни, вырабатывающие вино и масло, могли получить жизненно необходимые зерно и продукты животноводства в обмен на свою собственную продукцию.

Результатом этого было усложнение общества северных горных районов и, в конечном счете, кристаллизация чего‑то похожего на государство. Экспортная торговля с людьми низменности и, что более важно, на рынках в больших городах Египта и портах финикийского побережья продвинула все еще дальше. Таким образом, в начале железного века, северное нагорнье было готово стать богаче и более населенным, чем нагорье на юге.

Формирование государства в библейском мире

Эволюция горных районов Ханаана в два государственные образования была процессом естественного развития. Не существует каких бы то ни было археологических доказательств, что такое состояние севера и юга выросло из раннего политического единства, особенно одного с центром на юге. В десятом и девятом веках до н. э. Иудея была все еще очень слабонаселенной, с ограниченным количеством небольших деревень, на самом деле не больше двадцати или около того. Существуют все основания полагать, как из характерного родового состава, так и из археологических находок в Иудее, что скотоводческая часть населения была там по – прежнему значительной. И мы все еще не имеем твердых археологических доказательств, несмотря на беспрецедентные библейские описания его величия, что во времена Давида, Соломона и Ровоама Иерусалим был чем‑то большим, чем скромная горная деревня. В то же время, северная половина нагорья – по сути территории, которые по сообщениям откололись от единой монархии – была густо оккупирована десятками населенных пунктов, с хорошо развитой системой расселения, которая включала крупные региональные центры, деревни всех размеров и крохотные деревушки. Проще говоря, в то время как Иудея была все еще экономически незначительной и отсталой, Израиль был на подъеме.

В самом деле, Израиль был на пути к развитой государственности в пределах нескольких десятилетий после предполагаемого конца единой монархии, около 900 года до н. э. Под развитой мы имеем в виду территорию, управляемую бюрократическим аппаратом, что проявляется в социальном расслоении, заметном по распространению предметов роскоши, крупным строительным проектам, процветающей экономической активности, включая торговлю с соседними регионами, а также очень развитой системе расселения.

В Израиле региональные административные центры развились в начале девятого века. Они были укреплены и обеспечены искусно сделанными дворцами, построенными из блоков тесаного камня и украшенными каменными капителями. Самые лучшие образцы найдены в Мегиддо, Изрееле и Самарии. Однако, на юге каменные капители и кладка из тесаного камня появляются только в седьмом веке до н. э. и то в меньших размерах, показывая меньшее иностранное влияние, и с худшим качеством строительства. Существует также большая разница в планировке и застройке столичных городов. Самария, столица северного царства, была основана как большой, роскошный центр правительства еще в девятом веке. Иерусалим стал полностью урбанизированным только в конце восьмого века.

Кроме того, производство оливкового масла развилось в Израиле еще в девятом веке. Но в Иудее, производство оливкового масла сместилось из местных частных домохозяйств в государственную промышленность только в седьмом веке до н. э. Наконец, мы должны посмотреть на историю заселения нагорья, согласно которой север был заселен раньше, чем Иудея, и достиг гораздо более высокого уровня заселения. В целом, можно с уверенностью сказать, что северное царство Израиль превратилось в полностью развитое государство не позднее, чем в начале девятого века до н. э. – в то время, когда общество и экономика Иудеи мало изменились от своих горных истоков. Все это также поддерживается историческими данными. В следующей главе мы увидим, как северное царство вдруг появилось на древней ближневосточной арене в качестве крупной региональной силы в коалиции, которая столкнулась с ассирийским царем Салманасаром III в битве при Каркаре в 853 году до н. э.

Не существует никаких сомнений, что два государства железного века, Израиля и Иудея, имели много общего. Оба поклонялись ЯХВЕ (среди других божеств). Их народы разделяли многие легенды, героев и рассказы о событиях далекого прошлого. Они также говорили на похожих языках (или диалектах иврита), и к восьмому веку до н. э оба писали тем же письмом. Но они также очень отличались друг от друга своим демографическим составом, экономическим потенциалом, материальной культурой и отношениями со своими соседями. Проще говоря, Израиль и Иудея переживали совсем разные истории и развили своеобразные культуры. В некотором смысле, Иудея была чуть больше сельской глубинки Израиля.

Век появления Израиля

На протяжении всех тысячелетий человеческой истории Ханаана, северное нагорье имело возможность быть богаче, чем южное нагорье, но оно не было столь процветающим и урбанизированным как ханаанские города – государства низменностей и прибрежной равнины. Что сделало возможным начальную независимость нагорье так это то, что, как мы видели, система городов – государств Ханаана в конце поздней бронзы испытала серию катастрофических разрушительных потрясений. Будь то по причине грабежей народов моря, или междугородного соперничества, или социальных волнений, экономике низменностей был нанесен сокрушительный удар.

Со временем, ханаанские жители низменностей снова стали процветать. К одиннадцатому веку до н. э. филистимляне, которые предварительно поселились вдоль южного побережья, объединили силу своих городов. Финикийские преемники прибрежных хананеев оккупировали морские порты на севере. В северных долинах, в то время как крупные города, такие как Мегиддо, в течении двенадцатого века до н. э. страдали от разрушения, жизнь в менее урбанизированной сельской местности непрерывно продолжалась. После нескольких десятилетий заброшенности даже крупные города были вновь оккупированы, по – видимому, тем же населением – местными жителями ханаанской низменности – и некоторые из наиболее важных ханаанских центров были восстановлены и продолжали существовать до десятого века до н. э.

Мегиддо является хорошим примером этого процесса. Через несколько десятилетий после разрушения города поздней бронзы с его искусно сделанным дворцом, на этом месте было возобновлено скромное поселение. Еще через нескольких десятилетий появились существенные признаки строительства и роста населения, вплоть до того, что Мегиддо вновь стал значительным городом (названным слоем VIA) почти со всеми признаками его прежней ханаанской культуры. Стили керамики напоминали такие же двенадцатого века до н. э.; планировка города напоминала размер и планировку последнего города в Мегиддо поздней бронзы, и самое главное, ханаанский храм по – прежнему функционировал. Раскопки в других крупных местах в долинах и северной прибрежной равнине, таких как Тель – Дор (на побережье к западу от Мегиддо) и Тель – Рехов (к югу от Галилейского моря), выявили аналогичную картину продолжения мира ханаанских городов – государств, с крупными городами, доминирующими над процветающей сельской местностью.

Но этот поздний расцвет Ханаана был недолгим. Города севера будут разрушены огнем и мечом. Опустошение было столь подавляющим, что они никогда не оправилась от шока. Это был последний вздох Ханаана. Что случилось?

Египет, который прошел через длительный период упадка и ухода из международной арены, наконец был готов восстановить свою власть над землями на севере. В конце десятого века до н. э. фараон Сусаким, основатель двадцать второй династии (известный в египетских надписях как Шешонк), начал агрессивный рейд на север. Это египетские вторжения упоминается в Библии, с отчетливой иудейской точки зрения, в отрывке, который предлагает самое раннее сопоставление между внешними историческими документами и библейским текстом: «На пятом году царствования Ровоамова, Сусаким, царь Египетский, вышел против Иерусалима и взял сокровища дома Господня и сокровища дома царского, – Все взял; взял и все золотые щиты, которые сделал Соломон.»(3 Царств 14:25–26). Но теперь мы знаем, что Иерусалим был далеко не единственной и даже не самой важной целью. Триумфальная надпись, сделанная по приказу Шешонка для стен большого храма в Карнаке в Верхнем Египте, перечисляет более ста пятьдесяти городов и деревень, опустошенных в ходе этой кампании. Они расположены на юге, сквозь центральное нагорье и сквозь долину Изреель и прибрежную равнину.

Когда‑то великие ханаанские городе Рехов, Бет – Шеан (Вефсан), Таанах (Фаанахе) и Мегиддо перечислены в качестве мишеней египетских войск, и действительно в Мегиддо был найден фрагмент победной стелы, носящий имя Сусакима, но к сожалению, в свалке предыдущих раскопок, поэтому его точная археологическая связь была неясна. Толстые слои пожара и разрушения, выявленные в этих и других крупных городах севера, предоставляют драматические свидетельства внезапного и полного распада этой поздней ханаанской системы в конце десятого века до н. э. И Сусаким, который проводил кампанию в этом регионе в 926 году до н. э., является наиболее вероятным кандидатом, вызвавшим эту волну разрушения. Список в Карнаке и результаты последних раскопок, по – видимому, указывают на то, что Сусаким также ударил по развивающейся сети ранних деревень израильтян в нагорье.

Но кампания Сусакима не привела к прочному египетскому контролю Ханаана. Когда пыль осела, стало ясно, что удар в нагорье было только вспышкой (единственными видимыми последствиями которой стала заброшенность нескольких деревень к северу от Иерусалима). Но удар, нанесенный возрожденным ханаанским городам в долине Изреель был смертельным. Это имело огромное значение, так как уничтожение последних остатков ханаанской системы городов – государств открыло окно возможностей для людей северного нагорья, в то время уже переживающих период интенсивного экономического и демографического роста. Это открыло путь для возникновения полноценного царства, которое разширилось от северного нагорья до прилегающех низменностей в самом конце десятого века, или более вероятно, в начале девятого века до н. э.

Далеко на юге, южное нагорье (несколько деревень в окрестностях Иерусалима) продолжало старый строй разбросанных деревень и скотоводства. Несмотря на поздние библейские повествования о великой империи Давида и Соломона, которая подчинит и будет управлять страной от Дана на севере до Беэр – Шевы (Вирсавии) на юге, настоящая государственность не наступит здесь в течение еще двух сотен лет.

Четыре самосбывающиеся пророчества

Почему Библия рассказывает историю раскола и отделения Израиля от Иудеи, которая так расходится с историческими свидетельствами? Если вековые ритмы жизни в горных районах Ханаана продиктовали две самостоятельные региональные культуры и, если государства Израиль и Иудея были по своей природе настолько разными с самого начала, почему в Библии они так систематически и убедительно изображают государства – близнецы?

Ответ намекнули четыре боговдохновенные предсказания будущего, которые умело вплетены в повествование о распаде единой монархии и создании независимого царства Израиля. Эти предстазания, написанные в форме прямого общения между Богом и большим количеством пророков, отражают попытки позднего поколения иудейских толкователей объяснить неожиданные повороты истории.

Народ Иудеи верил, что Бог обещал Давиду, что его династия, основанная в Иерусалиме, всегда будет в безопасности. Тем не менее, на протяжении веков Иудея оказалась в тени Израиля, чьи цари уделяли Иерусалиму мало внимания. Как это могло случиться? Библейское повествование прямо возлагает вину на религиозную неверность царя Иудеи. И оно обещает, что разделение Израиля на два соперничающих царства будет только временным наказанием за грехи старшего члена благословленной Богом династии Давида.

Первое пророчество за развал единства Израиля категорически порицало личные преступления сына Давида Соломона. Хотя Соломон был изображен одним из величайших царей всех времен, мудрым и богатым, правящим от Евфрата до границ Египта, он также был грешником, беря чужестранных женщин в качестве жен в свой царский гарем. Именно такой вид любовной связи ЯХВЕ строго запретил израильтянам, чтобы браки с идолопоклонническими женщинами не обратили их сердце к поклонению другим богам. И это именно то, что сообщает Библия:

«Во время старости Соломона жены его склонили сердце его к иным богам, и сердце его не было вполне предано Господу Богу своему, как сердце Давида, отца его. И стал Соломон служить Астарте, божеству Сидонскому, и Милхому, мерзости Аммонитской. И делал Соломон неугодное пред очами Господа и не вполне последовал Господу, как Давид, отец его. Тогда построил Соломон капище Хамосу, мерзости Моавитской, на горе, которая пред Иерусалимом, и Молоху, мерзости Аммонитской. Так сделал он для всех своих чужестранных жен, которые кадили и приносили жертвы своим богам.»(3 Царств 11:4–8)

Таким образом, наказание было неизбежным для наследника Давида, который «не вполне последовал Господу, как Давид, отец его».Поэтому ЯХВЕ сказал Соломону:

"И сказал Господь Соломону: за то, что так у тебя делается, и ты не сохранил завета Моего и уставов Моих, которые Я заповедал тебе, Я отторгну от тебя царство и отдам его рабу твоему; но во дни твои Я не сделаю сего ради Давида, отца твоего; из руки сына твоего исторгну его; и не все царство исторгну; одно колено дам сыну твоему ради Давида, раба Моего, и ради Иерусалима,который Я избрал". (3 Царств 11:11–13)

Таким образом первоначальное обещание Давиду была скомпрометировано, хотя и не полностью приостановлено, грехом Соломона.

Второе пророчество связано с «рабом Соломона», который будет править вместо Давида. Им был Иеровоам, сын Навата, ефремлянин, который служил в администрации Соломона чиновником, ответственным за принудительный набор работников среди племен на севере страны. Однажды по пути из Иерусалима он столкнулся с пророком Ахией из Силома, который сорвал с него одежду, в которую тот был одет, и разорвал ее на двенадцать частей, вручив Иеровоаму десять клочков. Пророчество Ахии было драматичным и роковым:

"Возьми себе десять частей, ибо так говорит Господь Бог Израилев: вот, Я исторгаю царство из руки Соломоновой и даю тебе десять колен, а одно колено останется за ним ради раба Моего Давида и ради города Иерусалима, который Я избрал из всех колен Израилевых. Это за то, что они оставили Меня и стали поклоняться Астарте, божеству Сидонскому, и Хамосу, богу Моавитскому, и Милхому, богу Аммонитскому, и не пошли путями Моими, чтобы делать угодное пред очами Моими и соблюдать уставы Мои и заповеди Мои, подобно Давиду, отцу его. Я не беру всего царства из руки его, но Я оставлю его владыкою на все дни жизни его ради Давида, раба Моего, которого Я избрал, который соблюдал заповеди Мои и уставы Мои; но возьму царство из руки сына его и дам тебе из него десять колен; а сыну его дам одно колено, дабы оставался светильник Давида, раба Моего, во все дни пред лицем Моим, в городе Иерусалиме, который Я избрал Себе для пребывания там имени Моего. Тебя Я избираю, и ты будешь владычествовать над всем, чего пожелает душа твоя, и будешь царем над Израилем; и если будешь соблюдать все, что Я заповедую тебе, и будешь ходить путями Моими и делать угодное пред очами Моими, соблюдая уставы Мои и заповеди Мои, как делал раб Мой Давид, то Я буду с тобою и устрою тебе дом твердый, как Я устроил Давиду, и отдам тебе Израиля; и смирю Я род Давидов за сие, но не на все дни. "(3 Царств 11:31–39)

В отличие от обещания Давиду, Божье обещание Иеровоаму было условным: ЯХВЕ будет защищать его государство только до тех пор, пока он будет делать то, что будет правильным в глазах Бога. Но он не делал:

“И обстроил Иеровоам Сихем на горе Ефремовой и поселился в нем; оттуда пошел и построил Пенуил. И говорил Иеровоам в сердце своем: царство может опять перейти к дому Давидову; если народ сей будет ходить в Иерусалим для жертвоприношения в доме Господнем, то сердце народа сего обратится к государю своему, к Ровоаму, царю Иудейскому, и убьют они меня и возвратятся к Ровоаму, царю Иудейскому. И посоветовавшись царь сделал двух золотых тельцов и сказал народу: не нужно вам ходить в Иерусалим; вот боги твои, Израиль, которые вывели тебя из земли Египетской. И поставил одного в Вефиле, а другого в Дане. И повело это ко греху, ибо народ стал ходить к одному из них, даже в Дан.”(3 Царств 12:25–30)

Недавно установленный царь Иеровоам вскоре получил шокирующее видение гибели. В разгар совершения богослужения в храме золотого тельца в Вефиле, во время осеннего праздника, вероятно, для того, чтобы отвлечь паломников от торжеств в Иерусалиме, Иеровоам столкнулся у алтаря с пророческой личностью, которая в библейском тексте определена только как "человек Божий".

“И вот, человек Божий пришел из Иудеи по слову Господню в Вефиль, в то время, как Иеровоам стоял у жертвенника, чтобы совершить курение. И произнес к жертвеннику слово Господне и сказал: жертвенник, жертвенник! так говорит Господь: вот, родится сын дому Давидову, имя ему Иосия, и принесет на тебе в жертву священников высот, совершающих на тебе курение, и человеческие кости сожжет на тебе.”(3 Царств 13:1–2)

Это беспрецедентное пророчество, потому что "человек Божий" раскрыл имя конкретного царя Иудеи, который, три века спустя, прикажет уничтожить эту самую святыню, убивая ее жрецов и оскверняя алтарь их останками. Это что‑то похоже на чтение истории о рабстве, написанной в колониальной Америке семнадцатого века, в которой присутствует отрывок, предсказывающий рождения Мартина Лютера Кинга. И это еще не все: Иеровоам был глубоко потрясен пророчеством, и вскоре после этого его сын Авия заболел. Жена Иеровоама немедленно проследовала в старый культовый центр Силом за советом пророка Ахии – того самого пророка, который предсказал, что Иеровоам скоро будет править в качестве царя северных племен. У Ахии не было слов для утешения обеспокоенной матери. Вместо этого он выдал четвертое пророчество, одно из самых леденящих, которые содержит Библия:

"Пойди, скажи Иеровоаму: так говорит Господь Бог Израилев: Я возвысил тебя из среды простого народа и поставил вождем народа Моего Израиля, и отторг царство от дома Давидова и дал его тебе; а ты не таков, как раб Мой Давид, который соблюдал заповеди Мои и который последовал Мне всем сердцем своим, делая только угодное пред очами Моими; ты поступал хуже всех, которые были прежде тебя, и пошел, и сделал себе иных богов и истуканов, чтобы раздражить Меня, Меня же отбросил назад; за это Я наведу беды на дом Иеровоамов и истреблю у Иеровоама до мочащегося к стене, заключенного и оставшегося в Израиле, и вымету дом Иеровоамов, как выметают сор, дочиста; кто умрет у Иеровоама в городе, того съедят псы, а кто умрет на поле, того склюют птицы небесные; так Господь сказал. Встань и иди в дом твой; и как скоро нога твоя ступит в город, умрет дитя; и оплачут его все Израильтяне и похоронят его, ибо он один у Иеровоама войдет в гробницу, так как в нем, из дома Иеровоамова, нашлось нечто доброе пред Господом Богом Израилевым. И восставит Себе Господь над Израилем царя, который истребит дом Иеровоамов в тот день; и что? даже теперь. И поразит Господь Израиля, и будет он, как тростник, колеблемый в воде, и извергнет Израильтян из этой доброй земли, которую дал отцам их, и развеет их за реку, за то, что они сделали у себя идолов, раздражая Господа; и предаст Господь Израиля за грехи Иеровоама, которые он сам сделал и которыми ввел в грех Израиля. "(3 Царств 14:7–16)