Текст книги "Вредители по найму (СИ)"
Автор книги: Иван Магазинников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Кому? – опешил я.
– Профсоюзу злобных духов. Слыхал о таком?
– Нет.
– И я нет, – вздохнул пивник, – Потому и не написал. А еще я писать не умею... Хозяин избавляться от меня не хочет, ему денег жалко, а сам уйти не могу, место держит. Да и куда я пойду? Бродить неприкаянным и лишенным силы, как этот? – кивнул он в сторону молчаливого банника.
– Да уж... Влип ты. Я бы мог тебя изгнать, но лучше от этого не станет.
Мне стало действительно жаль это пузатое существо. Он ведь, как и я, по своей природе вредитель, да вот только служить своему призванию не может – так ведь и совсем захиреть можно. Это как же нужно запустить трактир, чтобы даже злобному духу там нечего была делать?
По хорошему, мне следовало чем-то помочь несчастному пивнику. Выпросив у него листок бумаги и писало, я взялся за дело. И уже через полчаса трактирный дух получил улучшенную версию своего наговора, который можно было наговорить ну, например, на бочку с пивом. И любой, кто отведал того пивка, сразу получил бы полное прояснение обоняния и разума, со всеми вытекающими последствиями, весьма неприятными для двуличного хозяина этой забегаловки.
После этого мы отправились в соседнее заведение, которое указал мне Йорхш. Заказав себе кувшин с квасом, гречневой каши и бараний бочок с луком, я погрузился в раздумья.
– Ну что, банник, какие будут мысли? Куда мне теперь податься?
– Ну, если ты умеешь с ремесленными духами управляться так же ловко, как и с шумными, то я бы посоветовал идти к мастерам. Полезных духов нынче редко кто приживает.
– Не годится, – мотнул я головой, – Вот зверей приручать могу, да только кому это нужно? И кто подпустит вредителя к своим любимцам или к охотничьим тварям?
– Никто, – согласился дух, – Амулеты делать умеешь?
– У меня всегда с зачарованием были проблемы. Разве что порчу могу навести, но на такие вещи особого спроса нет. Так что в мастерские мне тоже путь заказан.
– А чем вообще занимаются ведьмаки?
– Тем же, что и ведьмы, – пожал я плечами, – портят жизнь людям и нелюдям. Не со зла, конечно, и не потому что ничего другого не умеем, просто слава у нас такая. Ты сам посуди: если к тебе десять человек идут, чтобы на кого-то порчу навести, и только один – хворобу исцелить, то волей-неволей начнешь больше внимания уделять проклятьям и сглазу, а не целительным наговорам и настоям. Так что год за годом, век за веком, ведьмы все больше занимались именно вредительством. За последние две сотни лет не было придумано ни одного нового ритуала или наговора, который помогал бы людям! Зато новые проклятья или виды летучей чахотки – чуть ли не каждый год создаются.
– Ломать, это тебе не строить, – глубокомысленно заявил Йорхш.
– А вот давай прикинем... Пришел к тебе больной, а ты раз – и вылечил его, он заплатил и убежал довольный. А если к тебе приходит завистливая селянка, чтобы мужа соседки приворожить? – я поднял руку и начал загибать пальцы, – Мужика приворожили, это раз. Потом соседка приходит узнать, что вдруг с ее ненаглядным случилось. Делаем гадание на порчу. Понятное дело, что гадать-то там нечего, и так все ясно. Это два. Потому нужно с мужа приворот снять. Это три. И тут же соседке, змеюке, отомстить, порчу наслать – красоту попортить, или корову свалить больной...
– И ждать в гости уже соседку, – быстро уловил мысль банник. – Ловко придумано!
– Это не мы придумали, это человечья натура такая, – поправил я его.
– Значит, тебе нужно искать работу там, где вредят людям.
– В убийцы идти? Или в уличные грабители?
– К ним так просто не прибиться. К тому же, как я понял, тебе нужны "чистые" деньги. Честная работа, на которой дозволено вредить людям. И нелюдям...
Вдруг за моей спиной послышались звуки возни, стук кулаков о чье то лицо и звон разбившейся посуды. Достаточно далеко, чтобы не беспокоиться по этому поводу.
– А ну успокоились, оба! – рявкнул вдруг громадный детина, до этого спокойно сидевший у стены чуть правее меня. Он встал, подошел к дерущимся и, казалось, просто положил руки им на плечи.
Вышибала был совершенно лысый, а шея его была такой короткой, что палачу пришлось бы здорово постараться, чтобы по ней попасть. Под тяжестью его рук забияки заметно присели, и перестали неумело тыкать друг в друга кулаками.
– Хотите драться? – здоровяк ухватил одного из нарушителей спокойствия за шиворот и спокойно приподнял его таким образом, чтобы их глаза оказались на одном уровне, – Идите на улицу или деритесь со мной. Понятно?
Висевший над полом задира часто закивал, соглашаясь с громилой. Заверив его, что будут вести себя спокойно, драчуны вернулись к трапезе.
– Вот то, что мне нужно! – радостно заявил я, обращаясь к невидимому баннику.
– Ты что, решил в вышибалы податься? Уж извини, но не годишься ты для такой работы. Там ведь нужно выглядеть так, чтобы любой задира сидел тише воды и ниже травы.
– Да нет же. Я говорю об уличных боях! Идем, покажешь, где здесь у вас за деньги друг другу носы и ноги ломают.
Быстро допив остатки кваса, я направился к выходу из трактира.
Глава 5. Бои без правил
– Эй, послушай, – нагнал меня Йорхш, – ты же это не серьезно?
– Почему? – удивился я.
– Ну вот взять тех же вышибал. Они должны выглядеть угрожающе, а в случае чего – разнять драчунов и вышвырнуть из трактира. Верно?
– Вроде того.
– Но ведь одно дело – трактирная драка, и совсем другое – уличные бои! Там ведь тебя будут бить!
– И что?
– Бить по-настоящему те, кто умеют это делать. Был бы ты магом, оно и понятно – но ведь ты ведьмак! Все эти проклятья, наговоры и сглазы хороши, но уж больно долго действуют, особенно на нелюдей.
– На нелюдей?
– Ну конечно! Оборотни и вурдалаки, урлоки и орки, демониды всех мастей, кровавые рххары – мало ли кому захочется кулаки почесать и деньжат заработать? Кстати, а разве все эти твои фокусы не по-разному на разных тварей действуют?
– Не только, – вздохнул я, – чем здоровее и выносливее человек, тем дольше нужно времени и тем слабее эффект. Хороший боец меня пережует и не поперхнется.
– И какой же у тебя план?
– Я не буду драться с бойцами. Веди меня туда, где можно попробовать свои силы в магическом поединке.
– Ох, святые инквизиторы, – простонал банник, – похоже, придется мне и дальше жить на улице.
– Не бойся, – успокоил его я, – лучше постарайся меня хорошенько разозлить перед боем, мне нужно подготовиться.
И тут же камень, лежавший у меня на пути, откатился в сторону: ровно на столько, чтобы подвернуться мне под ногу. Это было... неожиданно, и я, взмахнув руками, рухнул на землю, в самом прямом смысле ударив лицом в грязь: упал прямо в лужу, которой там только что не было.
– Хе-хе, неуклюжий человек. Ты с камнем не можешь справиться – как будешь драться с настоящим колдуном? – раздался ехидный смешок из пустоты.
– Ах ты, мерзкий дух! – вскинулся я, – Шутки шутить со мной вздумал?
– Эй, человек, ты же сам хотел разозлиться?
– Хм, верно... Отличная работа, продолжай!
Возможно, вы не совсем понимаете, что происходит. Сейчас попробую объяснить.
Для того, чтобы заклинания магов обретали реальную власть над материей, они используют различные источники силы. Стихийные маги – обращаются к чистым энергиям стихий. Некроманты и черные колдуны преобразуют эманации страданий и смерти. Но в своем большинстве маги используют собственные резервы особой энергии, называемой мана. Ее маги частично производят сами, частично – впитывают рассеянную вокруг «дикую» ману или преобразуют силу стихий.
С ведьмами все иначе. Наверное, дело в их женской природе, а может, в особенности магии вредительства, которая требует своего подхода. Как бы то ни было, но они черпают силу в собственных эмоциях. Учитывая характер их колдовства, и чувства нужны соответствующие: гнев, злость, зависть, жажда мести и прочие худшие качества, за которые так ненавидят и боятся ведьм.
Для того, чтобы успешно заниматься вредительством, колдуньи сознательно взращивают в себе все самое худшее, собирая по крупицам и усиливая отрицательные эмоции. Они учатся по собственному желанию впадать в ярость, завидовать чему угодно и ненавидеть все живое, чтобы черпать из этих чувств силу. Большинство из них весьма милы и добродушны, а их кажущаяся раздраженность и сварливость – всего лишь "рабочий настрой", позволяющий наделять ведьминские ритуалы и наговоры реальной силой. К тому же, вложив злобу или досаду в какое-нибудь проклятье, и в самом деле чувствуешь себя спокойнее и добрее.
Этому учили и меня. Конечно, мужчины по своей природе намного спокойнее и сдержаннее, чем женщины, и потому ведьмовская наука давалась мне крайне тяжело, а результат был... В общем, особых поводов для гордости не находилось. В спокойном и благожелательном состоянии мне нужно сильно постараться, чтобы сглазить хотя бы муху. Вот поэтому сейчас и приходится вытаскивать наружу все то темное, что используют ведьмы в своем колдовстве. С помощью Йорхша, разумеется...
– Эй, человек, сзади! – окликнул меня банник, вынудив обернуться.
И тут же на меня налетел кто-то, идущий впереди.
– Смотри, куда идешь, мальчишка! – прорычал он, огибая меня.
– Благодари темных богов, что мне нужны эти силы, – едва слышно прошипел я ему вслед, – Но я тебя запомнил, хорошо запомнил.
– Ну как? Достаточно?
Едва различимое шевеление воздуха дало мне понять, что банник находится где-то чуть правее. Использовать "ведьмин глаз" я не хотел, экономя с таким трудом накопленные силы. Наугад пнув в то место, я почувствовал, как нога отшвырнула что-то мягкое и невидимое. Увы, сейчас я мог себе позволить только такой способ отомстить изобретательному духу.
– Ты отлично справился, Йорхш! Если не получится с твоей новой баней, то ты всегда сможешь найти работу в Болотье. Если я тебя к тому времени не придушу за усердие. А сейчас помолчи, мне нужно подготовить несколько наговоров...
С зачарованием предметов у меня всегда были проблемы, да и наверняка использовать магические амулеты и оружие в таких боях запрещено. Классические проклятья слишком долго действуют, глазить нужно непосредственно своего противника, а потому я решил заранее подготовить несколько наговоров, чтобы потом не терять времени. Работать приходилось без специальных компонентов и ритуалов, с которыми все получается намного проще и аккуратнее, но уж что есть, то есть. Буду терпеть, причем в самом прямом смысле.
Целительные наговоры невозможно наложить на живую плоть, и потому знахарки шепчут на воду, заговаривают нитку или горстку крупы, и с помощью таким образом зачарованных предметов лечат людей или нелюдей. А вот с вредительскими наговорами ведьм все совсем наоборот. Если нет возможности сразу швырнуть его в жертву, то приходится подготавливать наговор, используя живых птиц или крыс, которые хорошо переносят вредительские чары, почти не подвергаясь их воздействию. Ну а в самом крайнем случае приходится держать его на себе, испытывая при этом жуткую боль.
Лично я, да и большинство ведьм, использую для этого свою левую руку. Согласитесь, было бы глупо проделывать подобный трюк с ногой или головой, потому что это действительно больно. К тому же, так намного удобнее сбрасывать наговор на жертву, достаточно одного лишь касания, а при должной сноровке можно это проделывать и на расстоянии. Что же касается боли, тот тут уж ничего нельзя поделать, остается только терпеть.
И теперь я терзал свою руку, слой за слоем, плетенье за плетеньем опутывая ее узором наговоров, щедро вкладывая в них полученную с помощью Йорхша энергию отрицательных эмоций, на ходу меняя слова и строки стихов-наговоров, усиливая их и приспосабливая. Боль лишь придавала мне решимости и злости. Я не старался беречь с таким трудом запасенные силы: вряд ли у меня будет возможность и время демонстрировать свои более чем скромные познания в ведьмовстве. Все решат первые несколько секунд, как это обычно и бывает в магических поединках.
– Эй, человек, мы уже пришли! – прервал мои размышления банник, вынуждая остановиться.
Перед нами стоял заброшенный дом с покосившимися и покрытыми плесенью стенами, который выглядел чужеродным пятном грязи в этом довольно благоустроенном переулке. Похоже, нам нужно было именно сюда...
* * *
Своей очереди мне пришлось ждать около получаса. За это время мы стали свидетелями трех поединков и, признаюсь честно, с каждым боем решимости у меня оставалось все меньше и меньше. Разминая левую руку, которая уже начала терять чувствительность, я с интересом наблюдал за тем, как бойцы уродуют и калечат друг-друга, стараясь как можно быстрее вывести противника из строя. Чем больше наблюдал, тем больше понимал что против этих бойцов у меня не было ни единого шанса. Они двигались слишком быстро и выверено, полностью сосредотачиваясь на своем противнике. Такого вряд ли остановишь проклятьем или сглазом через косой прищур. Обездвиженная рука или нога, внезапная боль в груди или потеря ориентации в пространстве – для них все это досадные мелочи, не стоящие внимания.
Собственно, именно поэтому я и решил бросить вызов магу, а не бойцу. Такой оказался сегодня в списке всего один, самый настоящий стихийник, назвавшийся Огненным Ураганом. К слову, все участники боев придумывали себе какие-нибудь звучные прозвища. Мы видели поединок Черного Шмеля и Кривого Когтя, Несокрушимого и Сокрушителя – наверное, устроитель боев здорово повеселился, когда поставил этих двоих в пару. Грозный Смертокрыл оказался ни кем иным, как каменным горгулом, а раскатал его в мелкий гравий самый настоящий окостенелый вурдалак, назвавшийся Росомахой.
Сначала я хотел записаться как Ведьмак, но передумал. Во-первых, способностей настоящего ведьмака у меня не было, а во-вторых, это дало бы противнику понять, с кем ему предстоит иметь дело. Поэтому я выбрал нейтральное прозвище: Хитрый Маг. Пусть Ураган поломает голову над тем, чего от меня можно ожидать.
И вот, обломки горгула сгребли на лопату, а израненным вурдалаком занялся целитель, пытаясь пришить ему оторванную руку. Если вы решили что уличные бои, на которые я подписался, происходят несколько жестко, то совершенно правы. Бой идет до тех пор, пока одна из сторон не признает себя проигравшей или не выйдет из строя, не в силах продолжать бой. Зато и платят как за победу, так и за проигрыш, пусть и гораздо меньше. Как мне объяснил Йорхш, смертельный исход здесь крайне редок, ведь за боем следят специально приглашенные некромант и целитель. Горгулу же просто не повезло. Во-первых, мастер, создавший его, не наделил свое творение способностью говорить, и он просто не смог признать себя проигравшим. А во-вторых, глядя на куски некогда живого камня, и некромант и целитель лишь развели руками – не их профиль.
– Итак, – разнесся по переулку голос устроителя состязаний, – Наши следующие бойцы! Единственная сегодня пара чародеев удивит вас своим мастерством и магической мощью, обратив силу стихий друг против друга!
Я вышел вперед из-за широких спин охранителей, которые окружали место для поединков. Дом, снаружи казавшийся старой развалиной, внутри был довольно просторным и ухоженным. В центре находилась импровизированная "арена" – круглая площадка, окруженная тусклыми светильниками. Вокруг арены стояли кольцом охранители, а за их спинами зрители, которых было около сотни. В этой толпе сновали букмекеры, принимавшие ставки, и вездесущие лоточники, предлагающие напитки и нехитрую снедь на любой вкус: от кусков хлеба и несвежих фруктов до белых могильных гусениц и жареных крыс.
– Молодой и подающий надежды боец, назвавшийся Хитрым Магом! – продолжал надрываться устроитель, – Не знаю, в чем заключается его хитрость, но надеюсь, что она поможет выстоять в бою!
Да уж, оратор из него был никудышный, но толпа все равно отозвалась нестройным гулом. Поворачивать назад уже было поздно, и я поднял руки, приветствуя зрителей.
– Хитрость против силы, потому что его противником будет сам... Огненный Ураган! Да-да, уже хорошо знакомый вам мастер двух стихий снова почтил нашу арену своим присутствием!
И из тени вышел мой противник. Высокий мужчина с короткой черной бородкой, выряженный в мантию стихийного мага. Вообще-то здесь, на Темной Стороне, не так уж много чародеев, имеющих дело с силами стихий, и этот тип наверняка обучался в Академии. Куда уж мне, недоученному внуку ведьмы с более чем скромным даром, тягаться с академическим магом, да еще и с завсегдатаем подобных сражений?
– Итак, стремительный, сокрушительный и неумолимый Ураган, обуздавший мощь двух самых яростных и непокорных стихий!
Маг раскланялся перед зрителями и пустил короткую молнию между своими ладонями, а потом зажег три сгустка пламени и принялся ими ловко жонглировать. Разумеется, я за ним наблюдал под "ведьминым глазом", и сразу понял, что это просто заранее заготовленная иллюзия. Не было там ни огня, ни молний – Ураган наверняка берег силы для поединка. Но, нужно отдать ему должное, толпа на эту эффектную демонстрацию отреагировала дружным воплем.
– Мы сюда смотреть на драку пришли, или на выступление уличного фокусника? – спокойно, но громко произнес я.
И все вокруг умолкли. Руки чародея замерли, а огни продолжали свой путь, словно ими жонглировал невидимка. Заметив это, Ураган едва заметным жестом развеял иллюзию и кивнул устроителю.
– Да начнется битва! – кратко провозгласил тот, не желая больше затягивать.
И едва утихли звуки его голоса, как с кончиков пальцев Урагана сорвалась длинная ветвистая молния, целившая в то место, где еще пару мгновений назад стоял Хитрый Маг. Разумеется, едва услышав слова заклинания, я приготовился и отскочил в сторону, как только прозвучало слово-ключ. Пусть я и не пользуюсь классическими заклятьями, но кое-что о них знаю: не даром меня два десятка лет обучали ведьмы Ковена. Дожидаться повторного удара я не стал, и сам перешел в нападение.
Что мог противопоставить магу я? То же, что и любая мало-мальски опытная ведьма. Знаете, за что все не любят этих славных старушек с крючковатыми носами и сгорбленными спинами? Ну, кроме как за их скверный характер и дурной запах изо рта? Ведьмы не бог весть какие бойцы, они не особо ладят с силами природы или стихий, да и целительством занимаются с большой неохотой. Зато в насылании болезней и проклятий им нет равных. За это их ненавидят, за это и ценят.
Существует несколько способов творить заклинания, и против каждого из них – свои методы противодействия. Ураган воспользовался вербальной формой чароплетения, а значит, нужно заставить его замолчать или сбить дыхание. Госпожа Химериада, деревенская наставница по боевому ведьмовству, в таких случаях насылает неудержимую чихотку, но это уже высший класс и огромный риск для всех окружающих – чихающий маг может нечаянно такого наворотить, что потом и десять архимагов не расхлебают. Я же предпочитаю самую обычную икоту: попробуй-ка правильно произнеси заклинание, постоянно икая!
Тряхнув в сторону противника левой кистью, я высвободил наговор на икоту, быстро зачитав заключительные строки заклятья и вплетя в них прозвище мага. Конечно, для этого обычно используется настоящее имя, а еще лучше – тайное, но такой роскоши я себе позволить не мог.
Икающий чародей попробовал бросить в меня пару заклинаний, но оба они оказались нестабильны и развеялись, даже не долетев до цеди. Кажется, это был сгусток пламени и кулак, сплетенный из потоков воздуха. Довольно неплохо для того, кого одолела наведенная икота!
– Прокля.. ик! Проклятый колдун... ик! – злобно прошипел тот, бросая мне под ноги какие-то семена, из которой тут же начало формироваться подобие маленького смерча.
Воздушного голема я просто пнул ногой, и тот развеялся. Это было больше похоже на отвлекающий маневр, чем на серьезную попытку причинить мне вред, да так оно и оказалось: стоявший в десяти шагах передо мной Ураган тем временем вычерчивал руками прямо перед собой какой-то сложный символ, и его пальцы оставляли в воздухе пылающий след. Похоже, он решил прибегнуть к жестовой форме заклинаний, раз уж речь ему не повиновалась.
Впрочем, это я предвидел – ай спасибо за науку, госпожа Химериада! – и, в пару прыжков сократив расстояние между нами, швырнул в мага последний наговор. Маловато? Зато я вложил в эти два наговора все свои силы. Любая ведьма средней руки и не поморщилась бы, а вот для меня это был предел возможностей.
Впрочем, Огненному Урагану и этого хватило. Он заорал и замахал руками, разметав огненные символы. Жуткая боль в суставах, от которой пальцы крючит так, что не то что заклинания плести – даже ложку взять не сможешь. Не очень приятная штука, согласитесь. Именно так работал наговор на суставную ломоту, разработанный деревенской боевой ведьмой специально для того, чтобы осаживать зарвавшихся чародеев. Сотни раз я его использовал во время тренировочных поединков, но сегодня впервые в жизни применил для самозащиты.
– Ловкий.. ик... ход, щенок, ик... я тебя недооценил. Колдун? Или темный целитель? – усмехнулся маг, разминая пальцы. Похоже, он использовал какое-то средство, чтобы снять боль.
– Ведьмак, – отозвался я.
– Врешь! Ик, на ведьмака ты, ик... не тянешь, силенок маловато.
– Не числом, так умением...
– А что ты придумаешь, ик, против мысленного воздействия, умелец?
Он замер на месте и дико выпучил глаза. Вены на лбу Урагана вздулись, по лицу катились капли пота. Маг медленно поднял руку, указывая пальцем в мою сторону.
Точнее, в то место, где меня уже не было. Бросившись на землю, я кувырком преодолел разделяющее нас расстояние и вскочил на ноги справа от чародея. Тот повернулся, но недостаточно быстро.
– А вот что! – я изо всех сил ударил его по затылку обломком доски, который успел поднять с пола во время своего акробатического трюка.
Между прочим, удар чем-нибудь тяжелым в голову – это и впрямь отличный способ прервать практически любую волшбу. Главное при этом не выпустить инициативу – ну и доску, разумеется, – из своих рук. И я обрушил на мага град ударов. Ураган пытался закрыть голову руками, но я метил не только по ней. Удар под дых, чтобы сбить дыхание. Второй – в висок, чтобы думалось тяжелее. Третий раз я ударил в локоть – если делать это умеючи, то боль будет просто зверской. И завершил начатое ударом сзади по ногам, прямо под коленями, чтобы сбить его на землю.
И вот здесь я допустил ошибку. Наверное, сказалось отсутствие опыта в реальных драках. Вместо того, чтобы добить поверженного врага, я решил перевести дух. И тут же что-то тяжелое ударило меня по ногам, и пол с потолком перевернулись, меняясь местами. Прикрыв голову руками, я попытался откатиться подальше, но меня настиг удар ноги, угодивший прямо по почкам. Второй удар маг направил в голову, быстро усвоив мои уроки. В глазах потемнело, и тут же третий удар в грудь вышиб из меня остатки воздуха. Мне казалось, что противник раздвоился и атакует со всех сторон одновременно. Бил он безжалостно, стараясь попасть по голове или в солнечное сплетение, чтобы не дать вымолвить ни слова. Все, что мне оставалось – это прикрываться, катаясь по полу. Все проклятья, наговоры и техники сглаза вылетели из моей головы, а вместе с ними, казалось, и пара зубов. А потом я услышал над собой гортанный выкрик и понял, что проклятый маг читает какое-то заклинание. Ударив ногой наотмашь, я почувствовал, что пинок угодил во что-то твердое, и попытался подняться, но тут на мне загорелась одежда, и я заорал от боли, теряя сознание...
* * *
– Эй, человек, ты живой? – голос банника доносился, словно сквозь пуховое одеяло. Что-то влажное и прохладное коснулось моего лица.
– А ты что, уже некроманта позвал? – я попытался рассмеяться, но из горла вырвался лишь полухрип-полустон, – Не дождешься, тварь! Вот сейчас на ноги поднимусь, и вам обоим устрою...
Разумеется, вставать я не собирался. Все болело так, словно меня переломали во всех местах и заново склеили, причем весьма небрежно. Я попытался открыть глаза, но не смог. Наверное, мешала корка спекшейся крови.
– Нет, я не некромант, – раздался вдруг рядом незнакомый мужской голос. – Ты бы лучше, парень, спрятал деньги, да привел себя в порядок. Выглядишь так, словно и впрямь только что из могилы выполз.
Только теперь я понял, что сжимаю в кулаке несколько монет. Плату за мое позорное поражение.
– А какое тебе дело до того, как я выгляжу? И вообще, кто ты такой?
– Я тот, кто хочет предложить тебе работу. Разумеется, если ты не намерен и дальше валяться здесь в ожидании, пока тебя не подберут мусорщики, приняв за неумело поднятого зомби...
