Навстречу неизведанному

Текст добавлен: 26 сентября 2016, 14:59

Текст книги "Навстречу неизведанному"

Автор книги: Иван Глушанков

Жанры:

История

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Река Анабара, отмечает Лаптев, вышла из лесных мест. Берега ее высокие и «собою глубока». Лес на ее берегах оканчивается в широте 71°00′. Устье реки шириной до 8 верст и «глубиной довольной, без островов и подводных мелей; с моря проход без нужды».

О реке Хатанге Лаптев сообщает: вышла из лесных мест, из озера Большого. Лес на Хатанге оканчивается в широте 73°. Река до самого устья идет меж высоких берегов. По ней на всем протяжении «коренными зимовьями» живут русские и якуты. Они промышляют оленей «на плаву»– осенью, когда идут олени с моря в лесные места, и весною, когда олени возвращаются. На этом пути олени переходят реку, и в этот момент их стреляют из луков или колют рогатиной. В районе реки промышляют белых и голубых песцов и бело-черных и белых волков. «На самой реке находится много морского ладану; цвет и дух имеет как янтарь». Устье реки шириной не меньше 7 верст впадает в залив. Ширина реки больше 3 верст, но фарватер не шире 2 верст. На устье Хатанги имеются глубокие протоки, и «от больших ветров и вод» часто проход в реку «пересыпает песком». От устья Хатанги и Хатангского залива берег «лежит к северу, до ширины 75°30′, прикрут с горами, приглубой». Прикладной час устья реки Хатанги – 11 часов 45 минут, а устья Хатангского залива– 1 час 48 минут.

О реке Таймыре, Таймырском заливе, озере Таймыр и о тундре, лежащей около этого озера, Лаптев рассказал особенно подробно, так как эти места обследовал лично.

Река Таймыра выходит из озера Таймырского и течет меж высоких крутых гор. «На вершине» имеет ширину около 5 верст, и таким состоянием идет 15 верст, потом пошла собою узка и меж пологих гор». Рыба ловится «белая, как и на устье, ее довольное число». «Водою идет весьма глубока, без отмелей и быстрины нарочитой». Леса на ней нет.

Озеро Таймыр велико, а к северу «далеко – ли пошло оно, неизвестно». На севере берега высокие, а к югу «ровные, крутоярые». Все впадающие в него реки вышли из безлесных тундровых мест. На озере лед расходится всегда в первых числах июля. «Самоеды» (тавги) промышляют оленей, «понеже здесь больше всех мест оленей бывает». Залив Таймырский расположен от устья реки Таймыры к северу, между Северо-Западным и Северо-Восточным мысами. Полная вода бывает только в летнее время и не очень высокая. От устья Таймыры западный берег залива «лежит высокой, пологой; земля глина со мхом».

К востоку и западу от мыса берега низкие и пологие. На мысу поставлен знак (знак Стерлегова). У берегов мыса «чаятельно быть великим в море отмелям, понеже тороса изредко… к тому ж и щелей во льду нет, которые полная вода делает; и тем мнится, что тот лед к земле примерз». Подштурман Стерлегов (этот мыс впоследствии назван мысом Стерлегова) в 1740 году отметил, что в этом месте, когда он производил астрономическое определение широты, «пель-компас склонение от правого севера весьма много стал показывать, и не равное; и уповаемо, что в здешних северных местах магнитная сила служить не стала».

Тундра, лежащая около озера Таймыр, «состоит во многом мху оленьем», и поэтому там множество диких оленей. Летом сюда приходят кочевые народности, самоеды, которых называют «тавги». Они питаются зимой мясом диких оленей, промышляя их «на плаву», а в летнюю пору употребляют только рыбу. Зимой и летом ездят они на санках, сделанных «высокими от земли». К северо-восточным берегам озера Таймыр «самоеды за стужею» уже не ходят.

Река Пясина, рассказывает Лаптев, вышла из озера Пясинского; озеро это мелкое, и только «срединою идет глубокая вода из речки, впадающей в нее, Нарыльской». Озеро окружает лиственный лес. В верховье река идет меж высоких гор шириной 160 саженей. Лес на реке оканчивается в широте 70°10′. «По сей реке, с самой вершины», живут русские промышленники, питаются рыбой и охотятся на песцов. «А далее сих мест и до устья все пустые места» и только «самоеды» в тех краях летом кочуют. На реке и ее протоках «великое множество диких оленей и гусей диких». В Пясину близ вершины впадает река Дудыпта, а в последнюю река Авам, лежащая близ реки Хеты. «Хатангские жители нужное по Пясинге и Дудыпте и Авам рекам проводят до волоку сухим путем до Хеты реки в Виску речку, а волоку больше версты не будет».

В устье реки Пясины расположено множество малых и больших низких песчаных островов, «меж которыми протоки узкия и широкия весьма мелки, кроме одной главной» и в большую вешнюю воду «с нуждою лодки проходят, а в мелкую воду отнюдь не проходят». Глубина главной протоки по фарватеру не меньше 8 саженей, и в ней ловится красной и белой рыбы «великое множество».

С моря проход в устье реки «весьма неудобен и с лоцманом, от кривулин протоки. К тому же иногда и пересыпает песком».

В летнюю пору бывает небольшое наводнение. Прикладной час в устье – 3 часа.

Река Енисей, сообщает Лаптев, идет из лесных мест. По этой реке, считая сверху, вплоть до 60°59′ живут русские; «село последнее к морю – Дубченское, в котором хлеб пашут; а ниже сего села нет пашни никакой и жителей до города Мангазейска; но токмо остяки новокрещеные по берегам реки в берестяных юртах живут и рыбою питаются». Наблюдая жизнь туруханских русских промышленников, Лаптев отметил: «У всех промышленников по реке Енисею русских не весьма довольно богатства их, в чем бы ни было; понеже коренных, или назвать давно живущих, на сих местах очень мало, но многие набродные из русских городов».

На Енисее лес доходит до урочища Крестовского, находящегося в широте 69°43′. Около моря по всем тундрам до широты 74° на мокрых местах растет тальник высотой не более двух дюймов, а в иных местах кустами растет тонкий березняк не выше одного фута, который по-здешнему называется «ярник».

Река Енисей во всех местах имеет достаточную глубину для всех судов «кроме, что на порогах ниже 40 верст села Дубченского, на которых глубины бывает меньше семи фут в летнюю пору».

Устье реки начинается у мысов Северного и Южного, которые «собою высокие, земляные, приярые, в разстоянии меж их 12 верст.» У Северного мыса есть «отмель версты на 2 от берега». Против Галчихи и немного пониже «отмель в реку версты на четыре пошла; чего ради должно всегда около южного берега ход иметь, понеже там настоящий фарватер, около 16 сажень глубины и более». Полная вода бывает в устье Енисея только в тихую погоду и при южных ветрах. При северных ветрах прилив «весьма велик». Прикладной час—5 часов 30 минут.

Последняя часть «Описания» Харитона Лаптева содержит чисто этнографический материал. Она озаглавлена: «Наконец сего описания прилагается о кочующих народах, у северных мест лежащих, во Азии сибирских мест, в каком суеверстве содержут себя, и о состоянии нечто о них».

Начинается эта часть так: «Тунгусы, слышав от русских, знают, что бог есть на небеси; а в какой воле человек сотворен на земле, хотя и слышат от русских же, токмо не веруют… Грамоты никаких не умеют; о прошедшем и в память дальную не предают».

О тунгусских шаманах Лаптев пишет следующее: «Шаманство их состоит разными манерами: иные ножами режутся и кричат, иные скачут и в бубен бьют и поют, иные замышляются и тихо говорят, потом придут в такое безумие, что в беспамятстве якобы видят дьявола и говорят с ним, чего от него требует. Оное шаманство от них происходит не инако, как нарядяся в особливое к тому платье страшное, на котором множество звонцов медных и разных штучек железных на тоненьких плетенках, в четверть аршина долгих, нашитых на рукавах и на стану».

Относительно образа жизни тунгусов Лаптев говорит так: «Палатки у них называются чум, из оленьих кож… На себе носят латы кольчужные и плащеные из железа. Одеяние их… из оленьей кожи».

О якутах Лаптев рассказывает:

«Якуты трех манеров житье имеют. Первые живут около Якуцка, все скотные, имеют множество коров и лошадей, на которых зверей промышляют, так что на лошади лисицу всякую угонят и стреляют. На реке Вилюе, близ вершины живущие якуты, сами железо делают, из которого котлы и прочил вещи свои сделав, продают не дорогою ценою. Другие якуты, близ моря живущие, и во всех тех местах, где скота не водят, имеют оленей, как тунгусы. Третьи якуты у самого моря и по рекам есть живущие; на собаках промышляют, а оленей, не имеют; суеверство и состояния житья их, також как у тунгусов, безотлично.

Сверх тех якут, новокрещеные живут по зимовьям, как и русские; на собаках промышляют».

«Самоеды», тавги, от тунгусов «многоверством – разнятся, то есть не токмо болванов почитают, но если какую вещь странную сыщут в тундре, о которой смысл не достигнет, как там она есть, взяв причитают богом, которого к какому благополучию назовут, тем и слывет».

Они мясо и рыбу «сырое и талое едят в одном смаке как и вареное».

Живущие около моря все народы сырую мерзлую рыбу строгают и едят, и называется она строганина, о которой «чувствительно знать можно, что не допускает до цынги».

Надо сказать, что этнографические результаты многих отрядов Великой Северной экспедиции очень ограничены.

Из всех участников, производивших опись северных берегов Сибири, наиболее полные этнографические сведения дал только Харитон Лаптев.

В 1743 году начали возвращаться участники Второй Камчатской экспедиции Беринга (так официально называлась Великая Северная экспедиция). Уже многих не хватало в их рядах. В далеких, ранее известных и нехоженых местах севера и востока России остались деревянные кресты с высеченными топором годами 1733… 1743. Колоссальнейшее, невиданное до того в истории по масштабам предприятие было закончено.

Северные отряды экспедиции под командованием офицеров флота и при участии штурманов и геодезистов С. В. Муравьева, М. С. Павлова, С. Г. Малыгина, Д. Л. Овцына, Ф. А. Минина, И. М. Сухотина, А. И. Скуратова, Д. В. Стерлегова, В. В. Прон-чищева, С. И. Челюскина, X. П. Лаптева, П. Ласиниуса, Д. Я. Лаптева, Н. Чекина, Д. Баскакова, -М. А. Головина, А. И. Великопольского, М. Г. Выходцева, И. Н. Кошелева, В. Сомова, В. М. Селифонтова, М. Ушакова, В. А. Ртищева, И. С. Свистунова выполнили гигантский для своего времени труд. Расстояние, пройденное и обследованное путешественниками, измерялось тысячами километров.

В течение 10 лет всеми отрядами Великой Северной экспедиции были положены на карту берега от устья Печоры до мыса Большой Баранов. Одна треть работы была выполнена отрядом Д. Лаптева, другая – отрядом X. Лаптева. Это свидетельствует об исключительных заслугах двоюродных братьев Лаптевых в исследовании северо-восточных окраин России и ставит их в ряд выдающихся географов XVIII века.

Впервые одновременно изучалось все побережье Арктики. При этом были открыты десятки островов, полуостровов, обследованы многие бухты, определены глубины фарватеров и отмечены опасные для судоходства мели и камни; собраны сведения о климате, о приливах, о ледовом режиме, о жителях тех далеких мест и т. д. Эти разносторонние географические сведения явились ценным материалом для науки XVIII века, и многие из них не потеряли своей ценности и до нашего времени.

Что касается исследования Таймырского полуострова, то здесь каждый шаг путешественников, в северной части этой земли, приносил новые и новые открытия. Исследователи Таймыра прошли по многим направлениям, что дало возможность впервые произвести подробную съемку и положить на карту не только все побережье, но и внутреннюю часть полуострова. Причем в отдельных местах проводились даже измерения склонения магнитной стрелки.

Участники Таймырского отряда отмечали полезные ископаемые в открытых горных отложениях. Определяли, какие животные и рыбы водятся в этих местах. Наблюдали за режимом рек, морскими течениями у берегов. И, наконец, собрали первые этнографические сведения о живущих на Таймыре народностях.

Успешная деятельность отряда X. Лаптева и ее результаты несомненно объясняются выдающимися организаторскими способностями самого начальника отряда и его ближайших помощников. Немалую роль сыграло то, что Лаптев привлек к активной работе не только участников экспедиции, но и местное население. Заслуги первопроходцев велики. Их имена не забудутся поколениями.

Как же сложилась дальнейшая судьба тех, кто 245 лет назад возглавил первое всестороннее изучение большого труднодоступного района территории теперешней Советской Арктики?

Лейтенант Харитон Лаптев после возвращения из Сибири продолжал службу на Балтике – сначала на берегу, в Кронштадте, затем несколько лет командовал различными кораблями Балтийского флота.

По указу Сената 5 сентября 1751 года Харитон Лаптев был переведен в галерный флот на должность капитана 3 ранга, [241]241
ЦГАВМФ, ф. 212, оп. 1751, д. 2, л. 6 об

[Закрыть] но уже в следующем году его назначили в Ревельскую эскадру командиром корабля «Иоанн Златоуст-второй». [242]242
Там же, ф. 913, оп. 1, д. 81, л. 1

[Закрыть]

В 1752 году в Санкт-Петербурге было основано новое морское учебное заведение – Морской шляхетный кадетский корпус, в состав которого вошли Морская академия и бывшая Гардемаринская рота. Директором нового учебного заведения назначили известного гидрографа и морского картографа капитана 1 ранга А. И. Нагаева, а его помощниками, по личному предложению директора, определили группу лучших офицеров флота, и в том числе Харитона Лаптева.

В 1757 году Россия вступила в Семилетнюю войну на стороне союзных государств Австрии и Саксонии против Пруссии.

Уже с первых дней войны, приняв в мае 1757 года корабль «Уриил», капитан 2 ранга [243]243
Там же, ф. 212. оп. 1757, д. 17, л. 56 об

[Закрыть] Харитон Лаптев в составе действующего флота участвовал в блокировании Прусского побережья. [244]244
Там же, ф. 870, оп. 1, д. 636

[Закрыть]

Для пополнения действующего флота в Архангельске срочно начали строить несколько больших военных кораблей. В конце зимы 1758 года Адмиралтейств-коллегия откомандировала в Архангельск укомплектованную команду во главе с Харитоном Лаптевым для принятия вновь построенного 66-пушечного корабля и перегона его в Кронштадт. 11 июля 1758 года корабль вышел в море и взял курс на запад вдоль побережья Скандинавского полуострова.

5 августа 1758 года, в то время когда Харитон Лаптев вел этот корабль, по ходатайству Адмиралтейств-коллегий ему присвоили звание капитана 1 ранга. [245]245
Там же, ф. 212, оп. 1757, д. 17, л. 56 об

[Закрыть]

В широте 65° попали в сильный трехдневный шторм. На корабле сломало все три мачты и повредило руль. Сделали небольшие паруса, и 22 августа с трудом пришли в ближайший норвежский порт Берген.

В короткий срок команда отремонтировала руль и установила временные мачты. Уже 6 сентября прошли через шхеры пролива Скагеррак. У мыса Скаген 19 сентября в 5 часов утра «по нещастью нашему при великом ветре и волнении от нордвеста поставило нас на мель и через три часа трюм корабля наполнился водою». [246]246
Там же, оп. 1758, д. 16, л. 43

[Закрыть]

Начали откачивать воду и заделывать течь. Но все труды были напрасны. На третий день корабль выбросило штормом на песчаную отмель и переломило пополам. Вскоре весь корабль разбило. Почти десять месяцев весь экипаж судна находился в Ольберге, портовом городе Дании. В мае 1759 года русский посланник нанял два купеческих корабля, и на этих судах их направили в Ревель.

Доброта, человечность и дисциплинированность русских моряков покорили жителей города. Перед отъездом Харитон Лаптев получил от главы города Ольберга письмо:

«Высокоблагородию господину капитану. Лучше, если бы я мог засвидетельствовать свою услугу ранее… нежели в таком несчастьи, какое под моим департаментом Вам приключилось. Между тем я имею резон Вашего высокоблагородия поблагодарить за содержанную вами юстицию так, что никаких жалоб не произошло, как на офицеров, так и на рядовых, и должен засвидетельствовать, что Ваше высокоблагородие и протчие господа офицеры содержали себя здесь честно и добропорядочно, також и рядовые содержали себя смирно и благопристойно, как в квартирах своих, так и везде, где проезжали, и никакой обиды никому не учинили… Желаю благополучного пути с командою Вашею в Россию…

Охотный слуга Толке
В замке Албера. 12 мая 1759 года». [247]247
Там же, л. 285

[Закрыть]

Вскоре Харитон Лаптев прибыл в Кронштадт и приказом от 10 ноября 1759 года был отдан под суд за «потеряние помянутого корабля». [248]248
Там же, л. 314

[Закрыть] В процессе следствия выяснилась невиновность командира.

В 1762 году Харитон Лаптев получил значительную должность обер-штеркригс-комиссара флота [249]249
Заведующий всем снабжением флота.

[Закрыть], которую за несколько лет до него занимал Дмитрий Овцын, также участник Великой Северной экспедиции.

На этом посту Харитон Лаптев пробыл недолго, он умер 21 декабря 1763 года в Петербурге. Его единственный сын Капитон Харитонович служил в армии капитаном, а после отставки долгое время в чине коллежского асессора был великолукским почтмейстером. [250]250
Гос. архив Псковской области, ф. 110, д. 1401, л. 83; ф. 22, д. 1021, л. 1

[Закрыть]

Выдающийся полярный исследователь Дмитрий Лаптев по прибытии в Петербург продолжал службу во флоте. Сохранившиеся многочисленные архивные материалы, отражающие участие Д. Лаптева в исследовании Сибири, дают возможность сказать, что это был человек, знающий свое дело, рассудительный, энергичный, неуклонно настойчивый и в высокой степени честный и скромный.

Дмитрий Лаптев родился в 1701 году, [251]251
  ЦГАВМФ, ф. 176, оп. 1, д. 100, л. 109

[Закрыть] в семье Якова Владимировича Лаптева, мелкопоместного дворянина Великолукской провинции. [252]252
  Гос. архив Псковской области, ф. 110, д. 1401, л. 83

[Закрыть] Видимо, в детстве он получил хорошее воспитание и начальное образование. Тогда же, надо полагать, учился немецкому языку, что в то время было редким явлением. (Интересен такой факт. В ноябре 1736 года в Якутске была произведена распродажа «пожитков» умершего лейтенанта Ласиниуса, и в том числе продавались его личные книги. Среди книг было пятнадцать на немецком языке, и все эти, немецкие книги» приобрел лейтенант Д. Лаптев.) [253]253
  ЦГАВМФ, ф. 176, оп. 1, д. 100, л. 109

[Закрыть]

Четырнадцати лет Д. Лаптев был определен в Морскую академию, где прошел суровую петровскую школу и зарекомендовал себя способным и усердным учеником. Из всех будущих участников экспедиции только Алексей Чириков и Степан Малыгин в 1721 году, а Дмитрий Лаптев в 1723 году имели уже чин унтер-лейтенанта и в 1726 году командовали кораблями.

Как лучший моряк Д. Лаптев был рекомендован в состав Первой Камчатской экспедиции, но это назначение не состоялось. Во Второй Камчатской экспедиции он принял участие уже в чине лейтенанта. Когда отряд Д. Лаптева исследовал побережье Ледовитого океана, продвигаясь все дальше и дальше на восток, по предложению президента Адмиралтейств-коллегий Головина лейтенанта Дмитрия Лаптева вместе со Степаном Малыгиным произвели в капитаны. [254]254
Гос. архив Псковской области, ф. 110, д. 1401, л. 83

[Закрыть]

В 1746 году флота капитан Д. Лаптев командовал кораблем «Ингерманланд», а в последующие годы другими кораблями. В 1751 году он был пожалован в секунд-интенданты, а через четыре года – в капитан-командоры и в 1757 году произведен в контр-адмиралы. Затем исполнял должность директора Адмиралтейской конторы, командира Кронштадтского порта, был флагманом Балтийского флота.

В апреле 1762 года Дмитрий Лаптев «за старостию и болезнью» был уволен в отставку с чином вице-адмирала и жил в небольшом поместье вблизи Великих Лук. Часто ездил в Псков, Великие Луки, Петербург, Москву, встречался там с товарищами по экспедиции. Многим помогал материально, просил Сенат о денежной помощи неимущим бывшим участникам экспедиции, но чаще всего безуспешно.

В один из приездов в Псков Дмитрий Яковлевич встретился с подпоручиком Василием Чириковым, сыном покойного друга Алексея Ильича Чирикова [255]255
  У А. А. Чирикова было два сына и три дочери.

[Закрыть] и от него узнал о тяжелом положении семьи Чириковых, за которыми еще с тех пор, когда, был жив отец, числился по дворянскому банку долг в сумме 4000 рублей. Этот долг, как говорилось в прошении на имя императрицы, «они не только по бедности своей не в состоянии заплатить, но и дневной пищи почти не имеют». [256]256
  Библиографические записки. М. 1861, т. 3, с. 356–357.

[Закрыть] По приезде в Великие Луки Д. Лаптев немедленно подал на имя директора банка и в провинциальную канцелярию прошение о том, чтобы его адмиральская пенсия перечислялась в счет погашения долга Чириковых. Он обращался за содействием по этому вопросу в Адмиралтейств-коллегию, но ответа оттуда не поступило. [257]257
  ЦГАВМФ, ф. 212, оп. 1, г. 1767, д. 6, лл. 57, 65, 106, 144

[Закрыть]

Дата смерти Дмитрия Яковлевича Лаптева пока не установлена. Все сведения о нем обрываются сентябрем 1767 года.

Штурман Семен Челюскин за свои труды по исследованию Таймыра был произведен в мичманы. После окончания экспедиции он на протяжении четырех лет командовал придворной яхтой в должности, которую надлежало занимать офицеру в звании лейтенанта. Однако этого звания Челюскин был удостоен лишь в 1751 году. Следующее – капитан-лейтенанта – он получил еще спустя три года, после службы на различных кораблях Балтийского флота. 19 августа 1760 года «за болезнью и старостью» [258]258
ЦГАВМФ, ф. 212, оп. Указы, отд. 1, д. 57 и д. 30, л. 243

[Закрыть] завершилась многолетняя служба Семена Ивановича Челюскина. Он был уволен в отставку в чине капитана 3 ранга [259]259
Документы, указывающие годы рождения и смерти С. И. Челюскина, пока не найдены. Известно, что у него был сын Петр и семья Челюскина жила в Петербурге.

[Закрыть].

Вот и все, что пока известно об этом безусловно выдающемся исследователе, моряке, человеке.

Биографические сведения даже о главных действующих лицах Второй Камчатской экспедиции Беринга еще очень отрывочны и неполны. Биографии – некоторых ее участников, помещенные в этой книге, в некоторой степени восполняют этот пробел и раскрывают новые неизвестные страницы истории этой экспедиции.

Много еще «белых пятен» в истории Великой Северной экспедиции. Мало, очень мало знаем мы о ее героях. Если об офицерах экспедиции остались какие-то сведения в их родословных, послужных формулярах, деловой переписке, наконец на географической карте, то где отыскать имена многого множества рядовых служителей – матросов, солдат, каюров, промысловиков (по тем временам – промышленников), которые отдали свои жизни ради великой славы своего народа, своей Родины?

Теперь, когда установлены подробные биографии Прончищева, Челюскина, Харитона и Дмитрия Лаптевых и других участников экспедиции, не вошедших в эту книгу (Муравьева, Малыгина, Елагина, Великопольского, Скобельцына, Свистунова, Кошелева, Минина, Чихачева, Щербинина и Чаплина), можно подумать о том, чтобы в их честь были названы улицы на родине, а может быть, и новые северные города и поселки. В краеведческих музеях следует полнее отразить деятельность славных земляков, вписавших яркую страницу в историю географических исследований нашей Родины.

На наших глазах происходит неслыханное до сих пор развитие всего Крайнего Севера. Советское правительство оказывает особое внимание Сибири и всему Арктическому району, обладающим огромными природными богатствами. Сегодня во мраке полярной ночи сверкают огни новых городов, поселков, строек, морских и воздушных портов. Это бьется стремительный пульс жизни народа, строящего коммунизм. Советский народ с благодарностью помнит замечательных русских путешественников, дерзнувших первыми пойти к высоким северным широтам, чтобы познать неведомую. Таймырскую землю. Современные карты Советской Арктики хранят имена многих из этих людей. Это высокая награда путешественникам, полярным героям, первооткрывателям. Если посмотрим на карту Таймыра, мы прочтем следующие имена:

Вакселя мыс – на северо-восточном побережье Таймыра;

Лаптева Дмитрия пролив, – соединяющий море Лаптевых и Восточно-Сибирское море;

Лаптева Харитона мыс – на острове Пилота Махоткина;

Лаптева Харитона берег – в северо-западной части Таймыра;

Лаптевых море – названо в 1913 году в честь двоюродных братьев Харитона и Дмитрия;

Ласиниуса мыс и полуостров – на северо-восточном побережье Таймыра;

Малыгина банка – севернее мыса Стерлегова на северо-западном побережье Таймыра;

Минина шхеры – у полуострова Таймыр; Минина полуостров – в районе шхер Минина;

Мининские острова – в устье реки Енисей;

Обь-Почтальон пролив – между островами Циркуль и Длинный на северо-западном побережье Таймыра;

Прончищево озеро – на восточном побережье Таймыра;

Прончищева берег – на северо-восточном побережье Таймыра;