Текст книги "Обычные приключения: Повесть. Рассказы"

Автор книги: Иван Черных

Соавторы: Владимир Фиала
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– Теперь я понимаю, что натворил глупостей. Я поехал к Клехте и сказал ему, что о нем спрашивал Сынек.

– Вспомните подробнее: о чем вы говорили? Вы сказали, что у Сынека есть какие-то подозрения, так?

– Нет, ничего такого я не говорил. Я передал Клехте наш разговор с Сынеком почти дословно.

– Что делал Клехта потом?

– Этого я не знаю. Он был крайне возбужден, страшно ругался, а потом выгнал меня.

– Сколько времени вы с ним говорили?

– Совсем немного, минуты две.

– Мне жаль, пан Хенке, но вы стали соучастником в попытке убийства. Клехта пытался убить Сынека.

Хенке вытаращил глаза:

– Я здесь ни при чем!

– Клехта решился на убийство после вашего предупреждения. Взяв оружие, он нашел Сынека в саду Урбанека и выстрелил в него, но, к счастью, не попал.

– Клянусь вам всем, что для меня свято, я не знал об этом, – лепетал Хенке. Ярде стало его жаль, каждую минуту старик мог свалиться от нервного потрясения.

– Это. мы уточним позже, пан Хенке, а теперь перейдем к самому главному вопросу. Вы утверждаете, что боитесь Клехту из-за той истории с коровой. Но я вам не верю. Определенно было еще что-то. И вы нам сейчас об этом расскажете.

– Прошу вас, оставьте меня в покое, я уже больше не могу, – взмолился Хенке. Однако Гавран неумолимо шел к своей цели.

– Мне вовсе не хочется вас мучить, поймите, но мы должны установить истину. Когда вы в последний раз видели этого человека? – Он бросил на стол фотографию мужчины, которого Ярда не знал. Хенке посмотрел, губы его задрожали, и по щекам скатились две большие слезы.

– Дайте мне чего-нибудь выпить, – выдавил еле слышно Хенке. Капитан Странский открыл бутылку пива, потом налил еще рюмку сливовицы и все это пододвинул к старику. Тот двумя глотками осушил рюмку, после чего долго пил из пивной бутылки.

– Вот этого-то я и боялся! Значит, вы нашли священника? Это мой конец!

– Наоборот, это ваше освобождение. Теперь у Клехты не будет повода вас шантажировать, – произнес Гавран с улыбкой. Ярда начинал его понимать. Стало ясно, что Гавран намерен получить от Хенке еще одно признание и выбрал безошибочный путь.

– Я скажу вам. все. Как уже говорил, Клехта перестал заниматься контрабандой и оставил меня в покое. Но так продолжалось только четыре года. Однажды он подождал меня у выхода с кладбища, где я навещал могилы жены и сына. Клехта хотел, чтобы я перевел сюда одного человека из Австрии. Если, мол, я христианин, то обязан это сделать. Я стал отговариваться, что людей никогда не переводил, но он снова напомнил мне о старом моем грехе. Клехта знал, что мне известна одна тропинка, которая не контролируется пограничниками. Она шла вдоль реки под зарослями ольхи. Проволока протянута и над рекой, но ее можно приподнять. Потом я по холму пробирался в лес, а оттуда до Седловице всего два километра. Я вынужден был обещать Клехте, что проведу этого человека. Через два дня этот священник пришел ко мне с запиской от Клехты. Это. было как раз в день рождения внука, четырнадцатого мая. Мы пошли ночью, подождали, когда пройдет наряд, перешли реку, но дальше идти я не решился. Показал ему дорогу, и он на прощание дал мне вот этот крестик. – Клехта показал себе на грудь. – Стало быть, он один пошел в Седловице. В последующие дни на границе все было спокойно, и я решил, что он прошел благополучно. Значит, вы его схватили.

– Все было немного иначе. Священник Ванек не давал против вас показаний, он уже давно недосягаем для закона.

Хенке удивленно поднял голову:

– Клехта об этом знал?

– Вероятно, нет.

– Я тоже так думаю, потому что, помню, он долго меня выспрашивал, до какого места я довел священника, не видел ли нас кто-нибудь, что тот мне говорил и пошел ли он действительно в деревню. Клехта утверждал, что он исчез и что это загадочное исчезновение полностью на моей совести. Я боялся, поймите меня! Говорить мне, человеку, который никогда никому не сделал плохого, что я повинен в гибели человека, да еще священника!

– Подробности этого дела нам пока неизвестны, но заверяю вас, что боитесь вы напрасно. Следовательно, Клехта держал вас в руках главным образом из-за этого священника?

– Да, я рассказал вам теперь все, – облегченно вздохнул Хенке.

– Хорошо, теперь отдохните немного. Товарищ четарш, отведите пана Хенке. Дайте ему поесть, и пусть кто-нибудь его охраняет.

– Есть! – Ладя Новотный щелкнул каблуками и пошел за стариком. Гавран потянулся так, что в спине захрустело, и удобно устроился в кресле.

– Теперь, видимо, станет ясно все, что касается Ванека. Когда вы производили арест у Сыровы? Пятнадцатого мая, верно? – обратился он к Маришке.

– Да, – сказал капитан. Но выражение его лица показывало, что ему не совсем ясно, куда метит Гавран. С интересом ждали продолжения его рассказа и Странский с Ярдой.

– Ключ к разгадке этой таинственной истории нам предоставил Хенке. Четырнадцатого мая, ночью, он привел Ванека. На следующий день у Сыровы был обыск, после которого эта супружеская пара не видела своего родного дома целых тринадцать лет. Наиболее правдоподобные объяснения могут звучать так: Ванек пришел к Сыровы ночью, те спрятали его в тайнике, где он был и в то время, когда шел обыск. Вражеский агент, находящийся в доме, – это еще более усугубило бы их положение. Поэтому они не сказали о нем.

– Но тем самым они, собственно, осудили его на смерть, – не удержался Ярда.

– Скажем прямо, что таким образом они убили его, – поправил его Маришка. – Но священник ведь должен был встретиться с Клехтой, если Хенке говорит правду.

– Это нам уже объяснит сам Клехта, – сказал Гавран. – Я думаю, что он не знал о тайнике. Это проскальзывает в его разговоре с Хенке, да и радиотелеграмма от «Виктора» подтверждает это.

– Твое объяснение весьма правдоподобно, – допустил Странский. – О тайнике, очевидно, знали только супруги Сыровы и Бартак. Антал о нем не знал. Потому-то Сыровы и не вернулись сюда, отбыв заключение. Они ведь знали, что священник так и остался в подвале.

– Что будем делать с Хенке? – произнес Маришка.

– Это ваше дело. Инкриминируйте ему контрабанду, за все остальное он отвечать уже не может за давностью срока. Я считаю, что его участие в сегодняшнем инциденте неумышленное. Поэтому мы и начали допрос именно с него. Думаю, прокурор даже не даст разрешения на его арест, – сказал Гавран.

– И я такого же мнения, – добавил Странский. – Будет достаточно, если мы пригрозим ему запретом бывать на нашей территории. Это будет для него высшей мерой наказания.

Ярде снова стало не по себе. «Сначала мучают беднягу старика, – думал он, – а потом вдруг жалеют его. С другой стороны, без жестких целенаправленных вопросов Гаврана Хенке навряд ли сознался бы в своих грехах». Но больше всего раздражало Ярду то, что все это время они вели разговор о Клехте. Все знали, о ком идет речь, но умышленно не посвящали его в тайну. Мысли Ярды нарушил телефонный звонок. Все замолчали, командир поднял трубку:

– Слушаю. Да, товарищ подполковник, первое признание у нас уже есть, сейчас идем по следу главного преступника. Товарищ прокурор? Нет, пока еще не приехал. Хорошо, слушаюсь, товарищ подполковник.

Он положил трубку, удовлетворенно потер руки и посмотрел на Ярду.

– Подпоручик, вы уже написали рапорт об этой стрельбе?

– Еще нет, товарищ командир. Дело в том, что я просто не знаю, как это делать.

– Заморочить голову – это ты мастер, а выполнить простое дело не умеешь! Марш в кабинет, и чтобы через пятнадцать минут у меня на столе лежало служебное донесение!

Невероятно! Каждую минуту сюда могут привести главного преступника, а командир выгоняет Ярду писать какой-то немыслимый рапорт. Насупившись, Ярда встал.

– Подожди, Карел, – раздался голос Маришки. – Товарищ подполковник говорил, что приедет прокурор? Я думаю, что нам необходимо подготовить протокол. Мы с Ярдой его составим, потребуется всего несколько минут. Пойдемте, – сказал он подпоручику.

Они вошли в свободную соседнюю комнату, капитан вложил в машинку лист бумаги, быстро настучал заголовок и посмотрел на Ярду.

– Не удивляйся своему командиру, – проговорил он отеческим тоном. – Он ведь за тебя отвечает. Ему ясно, что, если бы не этот выстрел, мы бы не скоро смогли заставить Антала раскрыться.

– Значит, в меня все-таки стрелял Антал?

– А кто же еще? А теперь за дело: в котором часу состоялся разговор между тобой и Хенке?

22

И действительно, не прошло и пятнадцати минут, как Маришка с Ярдой вновь были в кабинете командира. Капитан Странский положил на стол не только пистолет, но и автомат с запасными магазинами. В операции, видно, наступал решающий момент.

– Как это исчезли? – отчитывал кого-то по телефону командир. – Не может же человек исчезнуть?! Продолжайте поиск! Все.

Он резко положил трубку на аппарат.

– Что случилось? – поинтересовался капитан Маришка.

– Эти растяпы никак не могут найти след, который должен был оставить вышедший из реки преступник. Я снова погнал их туда. Очевидно, здесь какая-то уловка.

– А что Клехта?

– Того мы пока не трогали, пусть действует. Наш человек дошел с ним до тайника, где тот что-то выкопал, а теперь возвращается. Тайник был вот здесь. – Странский показал на карте место, удаленное от Седловице километров на семь. – Он находится в темном глухом лесу, если верить карте.

– Хорошее подыскал место: глухой лес, скалы. Вряд ли кто туда забредет. Он хочет перебраться на ту сторону, это ясно, – рассуждал вслух Маришка. – Но почему он не пошел сразу, почему тянет время?

– Скорее всего, дело тут в вещах, находившихся в тайнике. Ему надо было их взять, – сказал капитан Гав-ран. – Где он попытается перейти границу, как вы думаете?

– Готов биться об заклад, что он пойдет по тропинке Хенке.

– По той тропинке уже не пройдешь, там поставили новые заграждения, – возразил Маришка.

– Посмотрим на месте, что он замышляет. В крайнем случае, прижмем его где-нибудь в воронке. Приготовьтесь, товарищи, выходим, – приказал командир.

– Кого оставим у телефона? – поинтересовался капитан Гавран.

Взгляд командира остановился на Ярде:

– Что, если мы оставим здесь подпоручика Сынека? Что вы на это скажете, товарищи? – Он видел, что Ярда изменился в лице от огорчения. – Впрочем, нет. Здесь останется Мелузин, он знает об операции все. Ты поедешь со мной и не отойдешь от меня ни на шаг, понял? Иначе…

Ярда понял. Радуясь тому, что он все-таки примет участие в завершающей стадии операции, подпоручик выбежал из кабинета и вскоре вернулся с оружием.

Выехали на двух газиках. С ними ехали также Ладя Новотный, Гадек, два проводника с собаками и радист.

На четырнадцатый километр, любимое грибное место пани Кветы, прибыли через четверть часа. Капитан Странский приказал водителю остановиться. Вышли из машины. Из молодых зарослей вынырнул старший дозора и доложил, что на его участке пока все спокойно. Водители укрыли машины в чаще. Ярда, выполняя приказ, остался вместе с командиром в автомашине с радиостанцией.

– Переключи на третий канал и соедини меня с «двойкой».

– «Двойка» слушает, – раздалось в наушниках через короткое время.

– Доложите о передвижении объекта, – приказал Странский.

– Двадцать одну минуту назад он очистил свой тайник, закопал его, а сверху прикрыл листьями. Положив содержимое тайника в корзинку, сел на велосипед и поехал в сторону «двенадцатого». В тайнике оставил старую саперную лопатку.

– Возьмите ее в роту. Как он себя ведет?

– Объект наблюдения ведет себя осторожно, но не выглядит испуганным.

– Он вооружен?

– Мы не заметили.

– Подтягивайтесь к «четырнадцатому» по внутреннему маршруту.

– Вас понял.

Приближалась самая ответственная часть операции.

– «Тройка» слушает, – снова раздалось в наушниках.

– Вы заметили объект?

– Он проехал две минуты назад. Мы доложили об этом в роту.

– Хорошо. Куда он направляется?

– В сторону «четырнадцатого».

– Корзина с ним?

– С ним.

– Как он себя ведет?

– Как и раньше, только чаще оглядывается. Видеть он нас не мог.

– Подтягивайтесь по внутреннему маршруту.

– Есть!

Командир вылез из кузова машины, Ярда, словно тень, последовал за ним.

– Останься на приеме, – приказал командир радисту. – Мы будем недалеко, в пределах видимости.

Они направились к ожидающей их группе. Нетерпение Ярды росло с каждой минутой. Его мучили вопросы: кто такой Клехта? Кто такой Антал?

Командир приказал обоим проводникам с собаками подыскать скрытную позицию у заграждений и ждать. Остальные вытянулись цепью. Если преступник попытается углубиться внутрь территории, он также попадет в руки пограничников. Это был простой и в то же время надежный план.

Все залегли. Капитан Странский положил автомат под правую руку, сумку с боеприпасами, прицепленную к ремню, пододвинул так, чтобы можно было быстро достать обоймы. Справа от Ярды, надвинув фуражку на лоб, лежал Ладя Новотный, немного дальше укрылись Гадек и капитан Гавран. Местность перед ними покато спускалась к речке. От ее противоположного берега и до высившейся недалеко высотки, поросшей ольхой, тянулись невидимые для глаз специальные западни. В лесу стояла тишина. Ярда лежал, прижавшись к огромному пню. Сквозь куст высокой травы он видел все перед собой как на ладони. Хотелось курить. Однако вскоре тишину нарушило едва слышное позвякивание. На тропинке показалась фигура человека, ведшего велосипед. На руке его висела корзинка с грибами. Это был дед Хохолач. «Вот сумасшедший! Как он сюда попал? – мелькнула у Ярды мысль. – Ведь он может пострадать!» Хотел уже предупредить старика, но в этот момент плечо его крепко сжали пальцы командира.

– Ни звука, – прошептал он ему на ухо.

Видно, командир обнаружил в бинокль преступника и не хочет его спугивать. Дедуля сообразительный, как только здесь заварится каша, он мигом хлопнется на траву, чтобы не схлопотать пулю. Хохолач между тем направился к речке. Метрах в тридцати от них он нагнулся, а когда снова выпрямился, все увидели у него в руках три великолепных подосиновика. Он очистил их ножом, положил в корзину и спокойно стал приближаться к проволоке, продолжая шарить по земле взглядом. Когда он приблизился к заграждению метров на двадцать, капитан Странский кивнул Ладе Новотному.

– Стой! – крикнул Ладя и направил на старика автомат. Его крик эхом разнесся по лесу. Однако Хохолач повел себя странным образом. Бросив велосипед, он пригнулся и побежал к реке.

– Стой, стой! – повторил Ладя.

Видя, что старик продолжает бежать, он дал ему под ноги две очереди. Хохолач залег, но потом неожиданно приподнялся на колено, размахнулся…

– Укрыться! – крикнул капитан Странский. Раздался сильный взрыв. Граната не долетела до них метров десять.

– Итальянская осколочная граната! Сейчас ты отпрыгаешься, старикашка, – нахмурился капитан.

Не успел он подать команду, как раздался второй взрыв, на этот раз у заграждения. Когда дым и пыль рассеялись, Ярда увидел, что половины столба с изоляторами и проволокой как не бывало. В заграждении образовалась дыра. Хохолач устремился к ней. Гадек и Ладя открыли огонь почти одновременно. Пули вновь взбили фонтанчики земли перед стариком. Тот упал и пополз к отверстию, словно ящерица. Приходилось просто диву даваться, откуда в старом человеке столько прыти. Потом заработали автоматы проводников собак. Хохолач лежал невдалеке от границы, боясь пошевелиться. С того места, где он укрывался, раздался выстрел из пистолета, потом второй. После каждого выстрела дед Хохолач перекатывался к проволоке. Один проводник продолжал вести огонь, а другой пустил собаку. По коричневому пятну на груди Ярда определил, что это Брит, лучшая собака в роте. Брит подполз к Хохолачу и мощным прыжком бросился на спину старика. В одно мгновение рука, державшая пистолет, оказалась в его пасти. Тренированная овчарка резко дернула ее на себя, и пистолет, пролетев несколько метров, упал в траву. Хохолач завыл от боли. Оба проводника бросились к нему, держа автоматы наготове.

– Уберите этого зверя, прошу вас, – умоляюще произнес перепуганный Хохолач.

Ярда не узнавал деда. Теперь он наконец понял, кто такой Клехта и кто такой Антал. Старик едва шел, трясясь всем телом. Шел человек, который пытался убить Ярду…

– Объявите конец операции! – приказал командир радисту.

Рота встречала участников операции необычным оживлением, «беспроволочный телеграф» уже, по всей вероятности, сообщил новость. Пограничники везли пойманного агента, а это уже кое-что значило. Это не обычный контрабандист! Раненым Хохолачем занялся доктор, которого уже вызвал надпоручик Мелузин. Прокурор ждал в кабинете командира. Вероятно, он предварительно ознакомился с ходом операции, поэтому его удовлетворило короткое сообщение о ее результате.

Только все расселись, как из деревни прибыл дежурный прапорщик и возглавляемая им группа. По его довольному лицу можно было заключить, что группа успешно справилась с задачей.

– Товарищ капитан, следы мы все же обнаружили. Они вели вдоль речки к саду Хохолача. Там преступник перелез через забор за сараем и очутился прямехонько во дворе. Поэтому мы и не могли так быстро найти след. Ариана. опознала сапоги. Это был Хохолач.

– Хорошо, прапорщик. А что вы нашли?

Прапорщик ждал этого вопроса. По его знаку долговязый свободник положил на стол чехол из прорезиненного брезента, обмотанный крепким шпагатом. По виду можно было сразу заключить, что в чехле находится винтовка.

– Ариана обнаружила ее под крышей над задней стенкой крольчатника. И след, ведущий через забор, обнаружила также она, – подчеркнул он.

– Хорошо, – сказал командир.

Он размотал шпагат и снял чехол. Все увидели немецкую мелкокалиберную винтовку с оптическим прицелом. Вслед за винтовкой была извлечена и коробочка с патронами. Капитан Гавран осторожно открыл ее.

– Немецкая, еще с войны. Долго же лежали эти патроны. – Он посмотрел на Ярду.

– Уверен, что лаборатория подтвердит их идентичность пуле, найденной в саду Урбанека, – произнес Маришка. Он отодвинул винтовку с патронами на край стола, чтобы освободить место для содержимого корзины Хохолача.

Сверху в ней лежали отличные грибы, среди которых выделялись красавцы подосиновики. Под грибами оказалась банка из оцинкованной жести, почерневшая от времени. По краям крышки была видна пайка.

– Откройте, – разрешил прокурор.

Свободник из автомастерской быстро вскрыл банку.

В ней лежали различные драгоценности, несколько пачек иностранных денег и чековая книжка. Здесь были доллары, швейцарские франки и еще какие-то банкноты. Куча драгоценностей представляла собой целое состояние – перстни и кольца, сверкавшие различной величины бриллиантами, рубинами, другими камнями, колье с подвесками, серьги, цепочки… Рядом с явно старыми украшениями лежали вещи довольно новые. Гавран перелистал чековую книжку и сосчитал деньги в иностранной валюте.

– И сколько получилось? – поинтересовался прокурор.

– Точную сумму сказать вам не могу, так как не знаю современного курса, к тому же некоторые банкноты уже вышли из обращения. Но, думаю, этого было бы достаточно на хорошую виллу в Швейцарии, шикарный автомобиль и безбедную старость.

Они сложили драгоценности и винтовку на столе, командир добавил к ним пистолет Хохолача – девятимиллиметровый «штейер», и капитан Маришка принялся за составление списка вещественных доказательств.

– Что вы думаете о происхождении этих драгоценностей? – обратился прокурор к Гаврану.

– Ранее мы уже встречали подобные коллекции, что может подтвердить капитан Странский. В свое время здесь орудовали золотоискатели. Видимо, Хохолач нашел сокровища, замурованные в одном из домов, которые оставили немцы. Что касается новых ювелирных изделий, то мы отдадим их экспертам – пусть установят, где они были сделаны. Если они чехословацкого производства, значит, Хохолач получил их от людей, которых перевел через границу.

– Эта версия вполне вероятна, – согласился прокурор. – Иностранная валюта могла быть платой за сотрудничество, как и чековая книжка. Полагаю, что преступление налицо. Составьте краткое заявление об аресте, я его подпишу, и мы отвезем Хохолача в камеру предварительного заключения.

Оказалось, что предусмотрительный Гавран уже подготовил такой документ. Прокурор тут же его подписал.

– Как же вы все-таки на него вышли? – спросил он.

– Один наш вездесущий и чересчур любопытный человек, – Гавран посмотрел на Ярду, – узнал от местного лесника, что после войны сюда вернулся всего лишь один старожил, но настоящего имени его мы не знали. В свое время он будто бы обидел многих людей. Мы обратились к бывшим жандармам и таможенникам. К счастью, сохранилась книга записей местного жандармского отделения. Она находится у меня в качестве вещественного доказательства. Хохолач, прозванный Клехтой, выдавал местных контрабандистов. Бывший начальник отделения подтвердил мне это письменно.

– Он, конечно, знал контрабандистские тропы и проводил по ним людей в Австрию.

Раздался стук в дверь. В кабинет заглянул доктор.

Заходите, – пригласил его командир. – Как чувствует себя задержанный?

– Я бы советовал подождать с допросом, пока он не придет в себя.

– Почему? Неужели тяжело ранен?

– Нет, рана пустяковая, немножко собака запястье прижала, но что касается психического состояния, то оно неважное. Короче говоря, он почти в невменяемом состоянии. Я дал ему успокаивающее лекарство, однако длительного допроса он не выдержит.

– Нам будет достаточно нескольких минут, доктор, – настаивал Гавран.

– Хорошо, согласен, но я побуду здесь на всякий случай.

Ярда подозревал, что доктора больше интересует не здоровье Хохолача, а то, о чем пойдет речь на допросе. У самого сердце от волнения колотилось. Наконец старика привели. За ним шел Ладя Новотный. По знаку командира он подвел старика к столу.

– Гражданин Хохолач, вы узнаете вещи на столе?

Хохолач на долю секунды приподнял глаза, потом кивнул.

– Когда вы последний раз стреляли из винтовки?

Хохолач глубоко вздохнул:

– Вам ведь известно.

– Это было сегодня?

Старик утвердительно кивнул и весь как-то посерел.

– Откуда у вас этот пистолет?

– Он у меня был еще до войны.

– А драгоценности? Вы нашли их в каком-нибудь брошенном немецком доме?

– Нет, драгоценностями мне платили евреи, удиравшие из занятой Гитлером Австрии.

– Ну а новые ювелирные изделия? Вы их тоже получили за переход через границу? Это было уже после войны, не так ли? Сколько людей вы провели после войны?

– Не знаю, пятнадцать или шестнадцать.

– По одному или группами?

– Когда как, в основном по одному.

– Вы переводили их от нас в Австрию?

– Да, но за давностью срока это уже не подлежит наказанию, – решился Хохолач хотя бы на слабое сопротивление.

– Где вы их переводили?

– Там, где вы меня схватили.

– Но ведь это была тропа Хенке.

Хохолач молча кивнул.

– Вы шантажировали Хенке?

Хохолач не отвечал, уставившись на носки своих ботинок. Капитан Гавран попросил слова и встал рядом с командиром.

– До войны вы доносили на людей жандармам. Это правда?

Старик дернулся, словно его ужалила змея:

– Только на тех, кто смеялся надо мной, считая меня рвачом и крохобором!

– Вас тогда прозвали Клехтой?

Хохолач бросил на него злобный взгляд:

– Точно так.

– Вы сотрудничали с Бартаком?

Старик снова ограничился кивком.

– Какое у вас было конспиративное имя?

– Антал.

– Куда вы вывели телефонную линию из сада Крауса?

– В сарай, аппарат был вмонтирован в стену.

– Связь была односторонней, звонили только вы? Каким ключом пользовались?

– Связь была двусторонней. Я мог звонить каждое четное число.

– Каким образом вы получали указания, если возникала срочная необходимость?

– При помощи радио. Когда загоралась тлеющая лампа.

– Объясните это подробнее.

– Бартак дал мне красную лампу, которую я вмонтировал в приемник. Когда она начинала светиться, я должен был звонить.

– И как часто вы контролировали эту лампу?

– Постоянно. Ведь я бывал в сарае каждый день. – Неожиданно Хохолач вакачался и схватился рукой за край стола.

– Кончайте, товарищи, на сегодня хватит, – настоятельно произнес доктор.

– А что с ним происходит? – спросил прокурор.

– Ничего особенного, просто нервное истощение, – ответил доктор.

– Тогда дайте ему лекарство, а мы зададим еще несколько вопросов.

Доктор дал Хохолачу таблетку. Тот безропотно ее взял и положил в рот. Странский налил в стакан воды и протянул старику.

– Мы скоро закончим, – заверил доктора капитан Гавран. – Итак, почему вы стреляли в подпоручика Сынека, Хохолач?

– Я совершенно потерял голову… Ведь он узнал о телефонной линии, – чуть слышно просипел Хохолач. – И начал расспрашивать о Клехте.

– А вам, конечно, очень не нравится, когда вас так называют…

– Ярду я любил…

– Вы так сильно его любили, что хотели убить! Но ведь приказ «Виктора» был другим, Антал!

– Он раскрыл канал связи. Хенке проговорился.

– Иными словами, это была попытка убийства. – Гавран произнес свою фразу медленно, по слогам. – И попытка едва не увенчалась успехом. А что дальше? Что вы установили о священнике?

Хохолач часто заморгал, глотнул воздух:

– Священник исчез. Я не знал о нем целых двадцать три года. Я думал, что вы его схватили.

– Мы все о нем знаем. Но сейчас нас интересует, какую задачу тогда выполняли вы.

– Я должен был довести священника до усадьбы Кучеры.

– Почему вы не встретились?

– Он не пришел. Я прождал в сарае три дня как было условлено, но напрасно.

– Вы знали, что служба безопасности арестовала Сыровы и его жену?

– А как же, ведь они были моими соседями.

– Сыровы знал, что вы сотрудничаете с Бартаком?

– Нет. Не знал он и о линии связи, проходившей по его саду.

– А вы знали, что он укрывает связных?

Хохолач молча кивнул.

– Вы лично знали священника? – Гавран положил перед Хохолачем фотографию Ванека. Старик посмотрел на нее и отвернулся.

– Я никогда не видел этого человека.

– Своим молчанием, Хохолач, вы взяли на себя часть вины за его смерть. Вы могли бы спасти жизнь человека! Я знаю, что вы верующий, и поэтому не могу себе представить, какое отпущение грехов вас ждет на том свете.

Хохолач побелел, ноги его задрожали, он опять был вынужден опереться о стол. К нему подошел доктор.

– Мы уже знаем достаточно, товарищи, – произнес прокурор решительно. – Гражданин Хохолач, по вашему делу будет начато следствие. Вы обоснованно подозреваетесь в шпионаже, попытке убийства, попытке бегства из страны с применением оружия, в незаконном хранении двух видов огнестрельного оружия и неумышленном соучастии в убийстве. Обвинение, которое будет вам предъявлено в письменной форме, вы можете опротестовать в пределах установленного срока. Уведите арестованного!

Хохолач встал.

– Мог бы я… повидать жену?

– Попросите в период предварительного заключения свидание с женой, – холодно проговорил прокурор, – я не стану возражать.

Старик покорно кивнул. Проходя мимо Ярды, он еще ниже опустил голову. Ладя Новотный и врач последовали за арестованным.

Прокурор собрал бумаги и попрощался.

– Ну вот и все, – удовлетворенно заключил командир. Ярда был единственным человеком здесь, не разделявшим этого чувства.

– Что вы смотрите букой, молодой человек? – стал подшучивать над ним капитан Гавран. – Вас не радует, что мы раскрыли эту тайну? Канал «К» мы нашли, узнали, кто такой Клехта, взяли Антала, с Бартаком все ясно – чего вам не хватает?

– Не знаю, как это лучше сказать… Так ошибиться в человеке! Еще вчера… Наверное, я бы не смог быть на вашей работе. Стал бы подозревать каждого.

– Ты можешь собой гордиться. Теперь мы можем сказать, что, не будь тебя, мы, наверное, сегодня не разоблачили бы Антала.

– А что ему будет?

– Ты спрашиваешь, какое наказание ему вынесет суд? Кто знает, преступление очень серьезное, но Хохолач уже в преклонном возрасте. Для нас важно то, что мы разобрались в этом деле и обнаружили преступника. Маришка может спать спокойно, и ты тоже.

– В этом я не совсем уверен, – улыбнулся Гавран. – Наверняка ему снится одна прелестная блондинка.

– Раз уж мы затронули эту тему, хотелось бы все выяснить. В роте ходят слухи, что вы с Властой хотите обручиться. Это верно?

– В общем-то да, но она пока об этом не знает, – выпалил Ярда. Все рассмеялись.

– Так она, значит, об этом не знает! – воскликнул командир. – Ну и ну! Нам он может морочить голову, а с девушкой объясниться ему трудно! Вставай, поедем, авось попадем еще на празднование пятидесятилетия инженера. Да, можешь сообщить Власте еще одну новость. Я представил тебя к награждению медалью, понял?..