Текст книги "Одемарк (СИ)"

Автор книги: Иван Тараненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Давид, хочешь сказать, что ты никогда до этого не видел биометрического костюма? Или тебя смущает что-то другое?

Давид одёрнулся. Этот вопрос был ожидаем, но почему-то все равно застал его врасплох. Успешную попытку отвернуться и ретироваться прервал уже закрытый к тому моменту автоматический шлюз. Пришлось весьма неудобно расположиться между спинкой кресла и выходом, строя из себя саму невинность.

– Ну что же ты, словно никогда до этого женщину не видел, – Юнона попыталась применить обиженную интонацию, что у неё очень хорошо получилось, – или хочешь сказать, что я настолько некрасива, что тебе жаль терзать свои глаза подобным зрелищем?

“По больному бьёт, чертовка!”– подумал про себя Давид. Да, она была воистину хороша. Такого рельефного и красивого тела почти невозможно добиться в условиях слабой искусственной гравитации. Только в планетарных условиях. И не смотря на всю силу, что чувствовалась в этих тренированных мускулах, девичья грация и округлость никуда не делись. Напротив, они прекрасно контрастировали с мускулистыми бицепсами, пресом, бёдрами. Одно подчеркивало достоинства другого. Это сразу бросалось в глаза, так что оторвать взгляд обитателю космической станции было просто невозможно. Огромных усилий стоило Давиду взять себя в руки в тот момент и хоть что-то ответить ей. Но самое обидное в этой ситуации было то, что она знала о подобном курсе дел в Академии. Она всё это знала…

– Последнее, что ожидает видеть пилот в своей боевой машине – фактически голую девицу с Земли, которая к тому же что-то вытворяет с консолью управления. Я думаю, ты знала это, и совершенно специально так нарядилась. Тебе биометрический костюм надевать совершенно нет смысла, он предназначен для полётов.

– А кто сказал, что ты полетишь один? Неужели ты думаешь, что первый запуск в этой Академии будет произведен без надлежащего контроля со стороны проектного центра? – девушка нажала на консоли кнопку, назначения которой Давид не знал. В кабине было почти в пять раз меньше элементов управления, чем в старых моделях, но все они не имели никаких подписей. Неосведомленному человеку пришлось бы только догадываться об их функциях. В то же время, сразу после нажатия в нижней части кабины, прямо под ногами Давида открылся ещё один люк, который вел во вторую кабину, меньше первой. Кроме кресла там вообще почти ничего не было.

– Хочешь сказать, со мной будет пассажир? Роль навигатора – быть на базе и координировать действия пилота, задавать курс боя и давать масштабные наставления. И ты забываешь, что у меня уже есть навигатор – Эдгар, будь он неладен. Но несмотря на свою алкашью натуру, работу он выполняет лучше всех в Академии, – Давид довольно улыбнулся. Да, он был доволен речью, и всячески это выказывал, стремясь избавиться от назойливого балласта.

– А я и не буду навигатором. Я вообще тебе помогать не буду. Моя задача – следить за состоянием Кэнсэя и заодно за твоими действиями, чтобы ты не натворил чего-нибудь необдуманного. За вами, мальчиками, глаз да глаз нужен, – подмигнула Юнона, игриво щелкнула Давида по носу и скользнула в люк. Он хотел было что-то возразить, как всегда в своём духе, но не успел – люк почти моментально закрылся, стоило девушке попасть внутрь.

Оставшись один в кабине, Давид принялся осматриваться. Отсутствие большинства привычных ему кнопок, рычагов и интерфейсов объясняли наличием нейроинтерфейса и присутствием ИИ, однако картина всё равно немного вгоняла в ступор и легкое уныние. В былые времена, на модели IX, он мог похвастаться самым быстрым выполнением команд на консоли управления во время тренировочного боя. Теперь же этот навык можно выкинуть, как мусор. Потому что нет больше кнопок. В основном сервисные – шлюз, управление креслом, разнообразные диагностические команды, режим отладки и прочие технические приблуды, от которых у Эдгара бы уже случился приступ больной заинтересованности, после чего нужно было бы тщательно отмывать всю кабину. И желательно не светить никогда ультрафиолетом.

Но так как в кабине сейчас был Давид, угроза гигиенической катастрофы отсутствовала. Всё, что его интересовало – боевые характеристики, маневренность, скоростные показатели и прочие технические данные, позволяющие выжить в бою и даже убить пару десятков саламандр. При мыслях о последних Давид поморщился. Чтобы убить это исчадие вселенского ада, одной огневой мощи недостаточно. Нужно быть быстрее, хитрее, умнее и опаснее этой твари. Чудовищная регенерация не оставляла шансов промедлевшему пилоту. Добавить сюда внушительные размеры, способность к бесполому размножению и невероятную приспособляемость – идеальный владыка галактики. Был, пока не пришли люди…

Первое столкновение было самым кровопролитным в истории. Сотни тысяч пилотов, если не миллионы, отдали свои жизни, лишь бы сдержать продвижение роя и не дать вторгнуться в солнечную систему. Постепенно враг был изучен, средства борьбы разработаны, границы были зачищены и обезопашены, но рана на сердце человечества ещё долго не затянется. И вот сорняк вновь дал побег. Потому Давид и бросил всё, отправился в Академию…

От мрачных мыслей его отвлекла Юнона. В коммуникаторе раздался ее звонкий рыжий голос, желающий знать, о чём же таком Давид там задумался. Пилот ничего не ответил, только осмотрел ещё раз кабину и устроился в кресле, хотя по факту это было седло аля старые добрые спортивные мотоциклы с Земли времён 21 века. Только вместо руля тут были рычаги управления с полным контактом – то есть повторением движений кистей рук, пальцев, и даже всего плеча и предплечья. Полная трехмерная подвижность плюс обратная связь. Там же, возле рычагов, располагался интерфейс нейросвязи. Давид взял его, и аккуратно присоединил к шлему. Шлем же, в свою очередь, являлся буферной зоной и был соединён с нейромодулем пилота. Подключаться напрямую запрещала техника безопасности. Но Давид знал, что не раз ещё повертит эту технику безопасности, на том самом органе, что только что так обрадовался виду Юноны…

Пилот одёрнулся. Довольно думать о всяком, так можно ухудшить результаты тестов и опозориться ко всем чертям! 10 вдохов. Обычная техника дыхания, когда на 5 вдохе ты уже забываешь о том, что тебя так тревожило, а ещё 5 вдохов закрепляют результат. Поехали. Давид произвёл процедуру авторизации и запуска программы старта боевой машины. Его мозг мгновенно был атакован огромным потоком данных, которые бесконечно собирались со всех агрегатов робота. Даже принимая во внимание то, что Давид готовился к полёту и знал что его ждёт во время подключения к нейроинтерфейсу, мозг с непривычки какое-то время почти не выполнял никаких действий, только обрабатывал получаемые данные. Спустя примерно пару минут, Давид пришёл в себя, попытался проверить рычаги управления, но тут же услышал голос в голове:

– Приветствую вас, Давид. Рада нашей с вами встрече.

– Астрид, неужели это ты? Тебя интегрировали в эту боевую машину?

– Совершенно верно. Сержант Линдберг позаботилась об этом заранее.

– Постой, получается, что ИИ, который будет обеспечивать мне поддержку – это ты?

– Вы как всегда проницательны, курсант О’Каллахан. Я рада, что смогу помочь вам таком ответственном деле.

Давид промолчал. Он переваривал информацию. Теперь ему стало понятно, зачем два года назад был внедрен этот электронный помощник, почему всех курсантов в обязательном порядке заставили его освоить и даже вести личный дневник первое время, собирали данные биометрии и прочие показатели жизнедеятельности. Давид догадывался, что это не просто так, но полагал, что это был скорее политический ход, реализация одной из “гениальных” идей верхушки правления. В этой партии его на пару ходов обошли. Ему бы хотелось думать, что всего на пару.

Астрид же молчала. Да, мысли она читать без его ведома не могла, так как связь активизировалась только по мысленному запросу пилота и этот процесс производился только в одностороннем порядке. Всё же, лезть в голову к пилотам не собирались. Или не хотели этого показывать так явно. Как бы там ни было, он всё же дал своё согласие, и теперь уже не о чём жалеть или переживать. Так как никаких анархических мыслей Давид не имел, да и в антисоциальной деятельности замечен не был, бояться чтения мыслей, по большому счёту, ему не стоило.

– Астрид.

– Да, Давид?

– Я вижу камеры внутри кабины пилота.

– Так точно, Давид.

– Есть ли такие же, но в кабине инструктора?

– Да, есть.

– Странно, но я не получаю с них изображения.

– Всё правильно, видеопоток из кабины инструктора недоступен пилоту в рамках конфиденциальности процесса тестирования.

Засада! Но Давид так просто не отступит. Пусть Эдгар и был тем ещё балагуром, дружба с ним приносила свои плоды. Не то чтобы Давид терпел его только из корыстных побуждений. Всё же земляк, живое напоминание о времени, проведённом в колонии. Ну и в целом, человек он весьма неплохой и добрый, отзывчивый. Если бы не его тяга к спиртному, конечно же, был бы идеальным другом. Но умение Эдгара не только накидаться всем, что горит, но ещё и подбить на это самых закоренелых трезвенников, а потом выйти сухим из воды, весьма подбешивало Давида. Но с этим оставалось только мириться.

Эдгар и научил Давида нескольким трюкам. Пусть электронный помощник и был спроектирован и сконфигурирован с соблюдением всех норм программирования, роботехники и нейросимуляции, уязвимости в коде были и там. Не то чтобы они были критичными, но следование регламенту и уставу делало Астрид на несколько пунктов слабее Давида в подобном споре. Важно найти правильную лазейку.

– Астрид.

– Слушаю вас, Давид.

– Я пилот этого робота, так?

– Совершенно верно.

– Я должен иметь все данные о состоянии своей боевой машины. Так?

– Согласна с вами.

– Но в случае с кабиной инструктора, я не имею всех данных о состоянии боевой машины. Получается, что в случае повреждения кабины инструктора я не смогу вовремя и верно отреагировать, что может быть фатальным для меня и для инструктора, привести к провалу миссии и разрушению Кэнсэя.

– В ваших словах прослеживается логика, Давид.

– Так что важнее. Конфиденциальность сержанта Линдберг, или её и моя жизнь плюс выполнение боевой задачи?

– Я поняла вашу мысль, курсант О’Каллахан. Включаю доступ к видеопотоку из кабины инструктора.

– Благодарю.

Давид сам не знал, для чего ему это понадобилось. Просто знал, что должен был это сделать. Отчасти, то что он сказал Астрид, было правдой. Он не любил слепых пятен в состоянии робота, и если были какие-то датчики, они должны предоставлять информацию. Но это только отчасти. Вторая же, не менее важная причина… Не удержавшись, Давид выделил поток с камеры, что установлена за спиной Юноны. Идеальный изгиб позвоночника, ровная спина, прикрытая сверху прядью рыжих, как земное Солнце, волос, необычный для обитателя Академии загар. Взгляд Давида скользнул ниже, туда, где костюм чуть мутнел, прикрывая не менее завораживающие душу и тело пилота формы. Но даже очертания бёдер сержанта Юноны Линдберг было достаточно для того, чтобы костюм пилота стал предательски тесен этому самому пилоту. Местами.

По информации от Астрид Давид знал, что камер в кабине инструктора несколько, и одна находится прямо напротив Юноны, чуть ниже груди. Камера смотрела на лицо инструктора, но имела довольно широкий угол обзора, так что взгляд Давида невольно скользнул сначала на грудь, потом любопытство потянуло за невидимую нить, опуская взгляд ещё ниже… Вдруг холодок пробежал по его спине. Давид перевёл мысленный взор на лицо Юноны. Она смотрела прямо в объектив камеры. Страшная догадка пронзила ледяным, как ветры Пустоши, копьём голову Давида. Он проверил в своей кабине пилота… Его опасения подтвердились. Камера вместе с объективом следовала за мысленным взором пилота, направляясь в то место, куда он фокусировал своё мысленное внимание. Это фиаско, Давид…

Собравшись с мыслями, он вновь перевёл внимание на камеру, что была обращена к лицу инструктора. Юнона улыбалась. Совершенно невинно, словно видела в этом поступке лишь детскую шалость. И подмигнула ему. Уже в который раз. Давид от растерянности выронил рычаги и чуть не выронил себя из кресла. Благо, рефлексы сработали и он удержался. Сердце начало биться чаще, намного чаще чем обычно. Это подпортит результаты тестирования.

– Астрид.

– Слушаю вас, Давид.

– Подготовь для нас шлюз, пожалуйста. Мы выдвигаемся.

– Будет сделано.

***

– Привет Давид, как тебе новая птичка? – в голове прозвучал бодрый голос молодого парня. Давид не сразу вспомнил про наличие нейроинтерфейса и потому немного замешкался. Успокоившись, он сконцентрировался на голосе. На экране появилось изображение, Давиду удалось с помощью мысли включить видеосвязь с обратившимся к нему. Этим человеком оказался его сокурсник – весьма пылкий землянин Исаак.

– И я рад тебя видеть, Ишак.

– Раз мерзко шутишь так, Давид, готовься ты рыдать навзрыд! – поведал собеседник и выстрелил в экран из воображаемого пистолета. Давид сделал вид, что уворачивается от воображаемого выстрела, и выпустил воображаемый снаряд в ответ. Однако тут случилось то, что не входило в планы вообще никого из участвующих в операции. Огромный боевой робот резко активировал боевой режим, снял с заплечных креплений плазменный гатлинг и нацелился на робота сопровождения. Давид срочным образом попытался сфокусироваться на любом другом объекте в поле зрения – как нельзя кстати рядом был тренировочный полигон и в космосе парили учебные мишени. Робот перевёл прицел оружия на одну из мишеней и замер, ожидая мысленной команды пилота открыть огонь. Уже после этого Давид позволил себе выплеснуть немного адреналина в кровь.

– Давид, машу вать, ты там совсем отморозился!? – лицо Исаака выражало крайнюю озабоченность ситуацией и вполне обоснованную тревогу. Держать себя в руках и не паниковать ни в коем случае – первое, чему учили пилотов в академии.

– Это не я! – Давид попытался оправдаться, но сразу же понял, как по-идиотски звучит его фраза, и постарался исправиться, – точнее я, но не специально. Кэнсэй сам последовал за моими действиями, я ему даже команды не давал.

В эфире воцарилась пауза. Случившаяся неловкость заставила немного задуматься участников операции – и Давида, и Исаака, и остальных членов группы сопровождения.

То, что Давиду не дадут одному участвовать в учебном тестовом вылете и бою на полигоне, было ясно с самого начала. Уже когда Кэнсэй двинулся в направлении шлюза, Давид заметил, как с ним выдвинулись к своим шлюзам ещё десяток машин. Конечно, глаза его ничего не видели, зато множество датчиков наблюдения и телеметрии предоставляли всю необходимую информацию касательно сигнатур живых существ и боевых механизмов в приличном радиусе. Давид не знал, насколько большое расстояние охватывают датчики робота. Но информации было очень много, всё ещё немного болела голова.

Повисшую тишину прервал голос Юноны.

– Я же говорила, что за вами глаз да глаз нужен, мальчики.

– Кто это? Я не вижу позывного и тебя нет в моём звене, назови себя! – Исаак от неожиданности чуть не подпрыгнул в кресле пилота. Если такое вообще было возможно в невесомости.

– Ошибаетесь, курсант, я непосредственно в самой гуще событий. Разрешите представится – сержант Юнона Линдберг, инженер-проектировщик Кэнсэя и на данный момент инструктор Давида. И если бы не я – иметь вашему роботу сейчас дырку в корпусе.

– Очень приятно, сержант Линдберг, впредь пожалуйста не радуйте меня такими сюрпризами. Полагаю, вы вдвоём с Давидом воркуете в этой консервной банке? Я прав?

– У нас разные кабины, к тому же герметичные, умерь свой пыл, ромэо, – Давид попытался увести разговор в другое русло, мысли о наличии Юноны прямо под ним только только начали покидать его голову, и возвращать их обратно ему очень не хотелось.

– У меня может и герметичная, а вот в твою я доступ имею, Давид, так что будь паинькой и не занимайся непотребством у себя в кабине, – девушка вклинилась в разговор совсем некстати, а её фраза вызвала оживлённый хохот среди пилотов звена. Давид напрягся и покраснел. Частично от злобы, частично – от стыда за свои мысли. Он не мог оставить этот выпад без ответа, но понимал, что развитие этого диалога приведёт к ещё более неприятным последствиям, и решил промолчать.

Вскоре звено из 11 боевых машин прибыло на место. Это был оборудованный полигон для ведения стрельб и симуляции космического боя. Тут вам и мишени, и симуляция астероидного кольца, всё что душе угодно. Только живых саламандр нет…

По команде Исаака, звено рассредоточилось по периметру полигона. У сопровождения была одна задача – наблюдать за тестами, а в случае чего – притащить Давида в сломанном роботе на станцию. Почему-то правление в академии, как и Давид, не сильно верило в успех одной из самых первых машин новой модели. Да, и раньше бывали проблемы на тестовых учениях, всякое случалось. Но зачем целое звено? Тут хватило бы и двух роботов сопровождения. Эта мысль не давала Давиду покоя.

– Ну что Давид, давай постреляем? Пальни по нескольким астероидам в 5 секторе пожалуйста, нужно откалибровать главное орудие.

Давид сконцентрировался. Нашёл взглядом несколько безжизненных камней в самом дальнем конце полигона. Робот среагировал мгновенно и сразу же навёл орудие на ближайший астероид. Давид мысленно приказал открыть огонь, однако залп сразу не последовал. Прошло целых 3 секунды, прежде чем яркий поток нагретых до тысяч градусов частиц вырвался из ствола и разнёс астероид в клочья. Оставив лишь облако мелкой каменной крошки с оплавленными краями. Давид хотел было поинтересоваться, но его опередили с ответом.

– Это аналог пулемёта Гатлинга, только плазменный. В качестве снарядов выступает неон, приведённый в состояние плазмы магнитными полями внутри плазмомёта. То есть порция газа поступает в камеру, которая имеет форму спирали и выходит в дуло плазмомёта. По спирали газ разгоняется магнитным полем до скорости, равной 0.2 скорости света и попутно нагреваясь до 80000 градусов по Цельсию. Технически, это низкотемпературная плазма. Механизм позволяет вести непрерывный огонь почти неразрывным потоком раскалённых частиц, фактически достигая 20 тысяч выстрелов в минуту. Однако на первоначальный нагрев уходит до 3 секунд. Чем чаще стреляешь, тем меньше времени требуется на нагрев. Ну и непрерывный огонь можно вести не дольше 40 секунд, иначе ствол придёт в негодность и расплавится.

– Не будь на мне нейроинтерфейса, я бы к твоим словам сейчас отнёсся в рядовом порядке. Однако всё крепче идея, что ты мои мысли тоже немного почитываешь, Юнона.

– Что ты, – девушка рассмеялась, – я всего лишь увидела твою реакцию на выстрел и на результат выстрела. По твоему лицу было понятно, что тебе что-то не понятно, – снисходительный тон Юноны приводил Давида в состояние лёгкой злобы.

– Хорошо, давай опробуем его в различных условиях.

Давид навёл взгляд на следующий камень. Огненный дождь превратил в оплавившиеся осколки астероид, так и не ставший чем-то большим…

***

Когда Давид был ещё совсем юн, его первый раз взяли на охоту. Это была не то весенняя, не то летняя яркая ночь. Просто времён года на этой планете не наблюдалось, так как ось вращения была почти вертикальной и удаление от звезды было гораздо больше, чем у Земли от Солнца. Потому и времена года были весьма условными.

Звезда же, вокруг которой вращалась планета, являла собой зрелище весьма прекрасное. Жёлтый карлик на закате своей жизни, который регулярно согревал своими лучами жителей колонии, появляясь на одном краю горизонта утром, и исчезая за противоположным краем, вечером, спустя 21 час. Сутки на Одемарке длились 42 часа. Этот факт наложил свой отпечаток на жителей колонии, которые могли долгое время бодрствовать, чтобы затем не менее долго предаваться сладкому забытью, любезно предоставленному Морфеем.

В свою первую охотничью ночь Давид ни разу не сомкнул глаз. Он всё время провёл вне снегохода, наблюдая за миром, который был ему родным. Это была его первая ночь вне защитных куполов колонии. Многослойные полимерные купола россыпью мыльных пузырей накрывали множество районов, дублируя друг друга и пересекаясь между собой, одни купола побольше накрывали собой несколько куполов поменьше. Всё для того, чтобы в случае беды дать людям больше шансов на спасение. Всё было продумано. Тогда, в ту ночь, Давид всё для себя решил. Решил во что бы то ни стало добыть заветную тушу цервуса. Пусть и не такого, как на Земле – восьминогого, безрогого, почти в четыре раза больше своего земного “собрата”, но для Давида – вполне обычного, можно даже сказать, родного. Потому что земных оленей он видел только на экране. А Цервус Одемарка – тут, реален, съедобен, его мех мягок, его шкура греет в такую суровую стужу, а на его голове вместо рогов – причудливый парус, который он раскрывает на свету, чтобы немного перекусить на манер земных растений. Причудливый мир. Причудливый, но такой родной. Потому что другого у Давида не было, зато был этот, ледяной мир, и был так сильно любим этим юнцом.

Помимо всего прочего, Давид ждал рассвета. Из-под купола не сильно-то насладишься видами местного солнца, ведь там имеется система зеркал и линз, равномерно распределяющих свет по всей колонии и обеспечивающих растения в теплицах заветной пищей. Здесь же, снаружи, нет призмы купола, только очки с затемненным стеклом, чтобы слепящий душу снег не ослепил ещё и глаза охотника. И то, тёмный фильтр всегда можно снять, оставив только полностью прозрачное стекло. Полускафандр, сочетающий в себе технологии и достижения местной эволюции, в частности мех цервуса, позволял находиться на морозе продолжительное время.

Настал рассветный час. Лучи света робко карабкались по небесному своду, постепенно озаряя ледяные просторы всё более ярким, поначалу красным, светом. Потому в раннее время снег и лёд приобретали красноватую окраску, словно кровавые бескрайние равнины. Постепенно свет сменялся жёлтым, более привычным, однако те впечатления надолго оставались в сердцах людей, впервые наблюдавших местный рассвет.

В момент, когда первые лучи коснулись, примерно в трёхстах метрах по направлению на восток от места, где находился Давид, снег зашевелился. Это было сложно не заметить, всё внимание юнца было обращено тогда в ту сторону. Под снегом, укрывшись ним с головой, словно одеялом, ночевало стадо цервусов. Почуяв первые лучи солнца, они пробудились, чтобы как можно скорее начать свой завтрак лучами света, а после, подкрепившись, отправиться за местными растениями, не брезгуя и более мелкой живностью. Ешь, или тебя съедят. Тут все ели всех и всё.

Давид вскинул винтовку и посмотрел в прицел. Лазерный дальнометр показывал внушительные три сотни метров. С учётом поправок на утренний ветер, пусть и не очень сильный, шансы Давида были невелики. Будить взрослых, открывая дверь снегохода, означало спугнуть стадо, которое нежилось на утреннем солнце, но было всегда начеку. Давид принял решение быстро. Если он подойдёт один хотя бы на 150 метров, он сможет почти наверняка попасть. Медлить было нельзя, так как стоять неподвижно цервусы будут недолго. Закинув винтовку за спину, он отправился в путь, пригнувшись насколько это возможно, переключив снегоступы в режим лыж. Те 10 минут, пока Давид крался эти 150 метров, показались ему вечностью. Он не спускал глаз со своей добычи, приметив самого близкого к себе, пусть и не самого крупного, каждые 10 метров прикладывая дальнометр и прикидывая расстояние. 270 метров, 240, 200, 170. Вот и заветные 150. Давид привстал, оперевшись на колено, и аккуратно снял со спины винтовку. Вскинул, прильнул к оку прицела. Вот она, заветная добыча. Этот цервус даст Давиду путёвку во взрослую жизнь, открыв возможности для выбора профессии, женщины, места жительства в колонии, даст ему право бороться за своё мнение. Да вообще даст право иметь своё мнение.

И вот, когда Давид уже был готов нажать на курок, под целью что-то зашевелилось. Снег, рыхлый от мороза, поднялся холмом и осыпался вниз, оголив скрытый под собой мех. Это была мать. Мать с детёнышом. Давид сглотнул. Нелёгкий выбор настиг его в этой ледяной пустоши. Либо оставить малыша сиротой, подписав ему приговор, либо выбрать другую цель. Ещё было время. Давид окинул взглядом стадо. В радиусе прицела были ещё пара особей Один старый, с уже потрепанным парусом, второй помоложе, но без одной ноги. Результат схватки с другими обитателями этого мира. Так себе трофеи. Давид выбрал старого. Его век уже точно был на исходе, так пусть его мех послужит кому-нибудь ещё, а его энергия насытит других, желающих насытиться. Несколько секунд на прицеливание, вдох выдох, вдох выдох. Дыхание успокоилось. Давид сделал ещё один вдох, и на выдохе, в самом конце, нажал на спуск. Шума не было. Глушитель был обязательным атрибутом в таком походе. Старый цервус спустя мгновение осел на снег там же, где и стоял, окрашивая собой снег в жёлтый цвет. Его соплеменники, заметив падение собрата, ринулись с места по направлению ветра. Давид встал. Дыхание давалось тяжело, кровь бурлила от адреналина. Вот его первая отнятая жизнь.

На плечо легла рука. Давид от неожиданности похолодел, но старался не подать вида. Обернулся. Позади стоял учитель. Он подошёл незаметно, пока Давид был занят своей жертвой, отрешась от всего мира и сконцентрировав все свои чувства по ту сторону прицела.

– Хороший выстрел, парень.

– Это не самый лучший трофей, учитель, – Давид повесил винтовку на спину, – мне нечем гордиться.

– Ошибаешься, Давид. Я наблюдал за тобой, с тех пор как ты удалился почти на сто шагов от нас. Видел твой выбор. И ты его сделал

– Неправильный?

Учитель ничего не сказал. Он пошёл вперёд, позвав жестом Давида за собой. Шаги по снегу давались с трудом, и пока учитель с учеником коротали путь до того места, где лежала жертва, они не проронили ни слова. Подойдя к телу, учитель остановился. Присел рядом с головой цервуса, осмотрел след от пули.

– Выбор, что ты сделал, нельзя назвать правильным или неправильным. Это был выбор взвешенный, здравый, рассудительный. Гуманный…

***

Учения шли хорошо. Давид вполне справлялся с новым управлением, новым типом оружия. Даже пригодились навыки ближнего боя, так как робот экипирован большим количеством клинков. И два плазменных дайто, и две вибрирующих катаны, даже двухконечная лазерная глефа с огромной дальностью луча. Множество приспособлений для сохранения своей и отнятия чужих жизней.

– Молодец Давид, хорошо управляешься с клинками, – ободряюще сказала Юнона. Она вообще довольно редко подавала голос из своей кабины, вероятно была занята фиксацией его действий и процесса в целом.

– Спасибо. Ты же не думала, что мы тут в Академии только и знаем что бухать да со старшими спорить? – Давид попытался отшутиться. Полёт начинал его слегка утомлять, он тратил довольно много сил на использование нейроинтерфейса.

Но Юнона промолчала. Давид посчитал, что шутка удалась, и не стал вдаваться в подробности касательно молчания своего инструктора. Он убрал клинки, проверил что плазмомёт закреплен на своем месте за спиной. Тишина затягивалась. Давид решил обратиться к ведущему звена.

– Исаак, как слышишь меня? Все нормально?

Ответом было молчание всех членов звена. Давид осмотрелся вокруг. Все боевые машины были на своих местах вокруг полигона, однако никто не отвечал. Давид попытался ещё раз вызвать ведущего уже по видеосвязи.

– Тишина в эфире!

– Принято.

Значит что-то действительно случилось. Или случится. Нужно было понять что происходит. Давид сконцентрировался на своих чувствах, попытался подключиться к сенсорам робота. Его мысленному взору предстала шарообразная карта космического пространства вокруг него, спустя несколько мгновений на ней появились точки. Синие, он в центре белый. Значит синие рядом – это звено сопровождения. Пока все нормально. Однако через пять секунд в голове прозвучал сигнал, и на карте появились несколько красных точек. Две, пять, восемь, пятнадцать. Давид перестал считать, но автоматика сама выдала ему результат – 37 вражеских боевых единиц в десяти минутах полёта со стороны открытого космоса. Координаты 255-34-6797,441 относительно ориентира “Академия”. Давид развернул машину в указанном направлении, но ничего кроме космической пустоты не увидел. Было ещё слишком далеко. Он попытался сконцентрироваться и напрячь зрение, но вместо него это сделала Астрид. “Увеличение 500. Давид, будьте предельно осторожны, данная модель ещё не проходила боевых испытаний в реальном бою”. Очень интересно. Совпадение? Почему саламандры появились именно в этом месте и в это время?

– Боевое построение! Выдвигаемся на перехват противника! Давид, держись в центре построения позади ведущего!

– Принял.

Молчавшая все это время Юнона внезапно подала свой голос. На этот. Раз спокойный и холодный. Её слова были коротки и предельно четкие.

– Давид. Тебе запрещается вступать в ближний бой.

– Погоди, ты проснулась только сейчас чтобы сказать мне именно это?!

– Повторяю, ни в коем случае не вступай в ближний бой.

И замолчала. Вот как это все понимать? Давид знал, что даже оказывая только огневую поддержку, он в разы увеличит шансы звена на успех, однако этот запрет. Почему? Зачем?!

– Исаак, у меня приказ оказывать вам только огневую поддержку.

– Принято, сохраняй своё место в формации.

Звено боевым клином выдвинулось на встречу врагу. Давид отсчитывал секунды до схватки. Астрид переключилась в боевой режим, и теперь полная информация о состоянии боевых систем машины заполняла голову пилота. Во время испытательного полёта боевые системы активировались поочередно, в зависимости от задачи. Сейчас же Кэнсэй был готов отнимать жизни на все 100 %. 80 секунд, 75, 60. Сигнал Астрид поведал о том, что противник в зоне досягаемости плазмогана. Давид вывел робота чуть выше формации, чтобы не задеть своих. Выбрать цель. Нельзя стрелять наугад. Саламандры рассредоточились, это создавало проблему. Численности звена не хватит для того чтобы перехватить сразу всех, кто-то все равно успеет проскочить и придётся нагонять уже на пути к академии. Это потеря драгоценного времени. Да, там выставлен патруль и имеется система защиты, но рисковать нельзя. Не в этом случае.

Давид прицелился, выбрал самого крайнего справа. Разогрев, 3, 2, 1. Залп! Тварь разнесло в клочья, облако взрыва охватило ближайших к жертве сородичей. Стая сгруппировалась, стала кучнее. Хорошо. Давид повторил по противоположной стороне. 2, 1, огонь! Крайняя слева тварь так же превратилась в облако обугленной плоти. Давид повторял действие. Цель справа – огонь! Цель слева – огонь! Прежде чем звено настигло стаю саламандр, он успел уничтожить шестерых особей. Хорошее оружие. Мощное. И не нужно добивать каждую тварь. Плазма прожигала их невероятно крепкую кожу насквозь, а оказываясь внутри – превращала внутренности в раскаленный газ. Туши саламандр просто разрывало, сжигая изнутри. Давид снимал шляпу перед неизвестным разработчиком этого плазмогана.