Текст книги "Русская монетная система"

Автор книги: Иван Спасский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Рис. 83. Ефимок с фальшивым клеймом. Гельдернский лёвендальдер 1641 г.

В течение 1655 г. в обращение было выпущено от 800 тысяч до 1 миллиона талеров – ефимков. Остававшиеся в обращении рублевые монеты 1654 г. были приравнены в цене к ефимкам. На Монетный двор от поставщиков иногда поступали в партиях талеров их половинные обрубки. Они тоже получали клейма и ценились в половину ефимка, т. е. в 32 копейки. Надчеканка талеров прекратилась в том же 1655 г. или в самом начале 1656 г. Среди почти тысячи известных нам ефимков многие талеры датированы 1655 г., но нет ни одного с более поздней собственной датой. Однако ефимки оставались в русском обращении до начала 1659 г., когда были запрещены и выкуплены у населения на медные деньги. Вместе сними были выкуплены рублевики 1654 г. и полуполтины. Последние до конца сохранили свою условную оценку в 25 копеек и, следовательно, оставались монетами неполноценными.

Вскоре после выпуска в обращение ефимков возникли опасения, что они будут подделываться за границей. Находившимся в России иностранцам было запрещено пользоваться ефимками при торговых расчетах; единственно законной монетой для них оставалась серебряная копейка. Известно несколько типов довольно редких ефимков с фальшивыми клеймами. Большинство фальшивых ефимков надчеканено на лёвенталерах – крупных серебряных монетах, по размеру и внешнему виду сходных с полноценными талерами, но значительно уступавших последним по содержанию серебра. Русское правительство закупало и их, но главным образом для целей ювелирного производства. Ценились они около 38 копеек и имели особое название «лёвок» (по находившемуся на них изображению льва). От «лёвок» происходит русский термин «лёвковое серебро» – серебро пониженной пробы. Население же, впервые встретившееся в обращении с крупной иностранной серебряной монетой, легко могло вводиться в заблуждение. Хотя из русского обращения клейменые ефимки были изъяты, они надолго остались в обращении на Украине, в кладах которой встречаются довольно часто. В русских документах середины XVII в., кроме названия «ефимок», встречается термин «тарель».

В конце 1655 г., по-прежнему не отменяя обращение серебряных копеек и даже продолжая чеканить их вновь, правительство начало выпуск в обращение медных копеек, по виду не отличавшихся от серебряных и приравненных к последним в цене. Из пуда меди выделывалось копеек на 400 рублей. В 1656 г. обращение медных копеек было распространено и на Сибирь, а производство их приняло огромный размах. На Монетном дворе, созданном в связи с проведением реформы и получившем название Английского, так как он был размещен в помещениях бывшей Английской компании, день и ночь работало несколько сот человек.

В отличие от новой серебряной монеты, которая производилась только в Москве, медные копейки и алтыны чеканились также на денежных дворах Новгорода и Пскова, которые специально для этой цели были восстановлены (известно, что в Новгороде чеканились и серебряные копейки). Кроме того, медные копейки в течение нескольких лет чеканились во взятой у шведов в 1656 г. крепости Кукенойс (Кокенгаузен), которая была переименована в Царевичев Дмитриев городок. На этих копейках под конем стоит знак .

До 1663 г. медные копейки, выпускавшиеся в огромном количестве, находились в обращении, постепенно падая в цене по сравнению с серебряными и все же давая государству средства для ведения тяжелой войны за воссоединение Украины с Россией. Но финансовый крах был неизбежен. Спекуляция на разных курсах серебряных монет и обесцененных медных совершенно расстроила рынок. Серебро исчезло; появились и фальшивые копейки, к выпуску которых, как говорили, были причастны высокопоставленные лица, близкие к царю. Около 1659 г. необходимость вернуться к прежней дореформенной системе обращения стала вполне ясной для правительства.

Расстройство рыночных отношений особенно сильно ударило по городскому трудовому и служилому люду и по части купечества, занятой во внутренней торговле. Народ был доведен до отчаяния. Московское восстание 1662 г. – «Медный бунт», жестоко подавленное стрельцами, ускорило решение правительства возвратиться к оставленному за десять лет до этого порядку. Это произошло в 1663 г. ценою ряда чрезвычайных мер в области экономики. Монетная система 1534 г., расшатанная и ослабленная, сохранилась до времени Петра.

Рис. 84. Медные монеты царя Алексея Михайловича. – полтинник 1654 г., 2,3 – московские алтыны, 4 – псковский алтын, 5, 6 – московские копейки 7,8 – денги, 9, 10 – новгородские копейки, И, 12 – псковские копейки, 13, 14 – копейки Кукенойского денежного двора, 15 – копейка без знака денежного двора.

Хорошо известны золотые монеты в один и несколько червонцев или в доли червонца, выпускавшиеся при Алексее Михайловиче, Федоре Алексеевиче и при правительнице Софье. Однако платежными единицами они не являлись и служили по-прежнему только для награждений ратных людей. В зависимости от социального положения награждаемых, им вручались золотые разного достоинства – от «португала» в 10 червонцев до крохотной золотой денги, а самые низшие категории ратного люда получали только позолоченные серебряные копейки и денги.

Золотые «монеты» Алексея Михайловича к его реформе никакого отношения не имеют, хотя на некоторых из них впервые встречается дата, обозначенная как и на «ефимках», по новому, цифирью – 1654: они предназначались для массового награждения казаков войска Богдана Хмельницкого.

Медные копейки были последней продукцией обоих периферийных денежных дворов Русского государства – Псковского и Новгородского. После восстановления серебряного обращения они свою работу уже не возобновляли, и Москва надолго стала единственным местом чеканки русской монеты.

Рис. 85. Золотые – жалованные монеты за ратные подвиги XVI–XVII вв. 1–3 – угорские (дукаты) Федора Ивановича, Бориса Годунова и Алексея Михайловича, 4 – португал (10 угорских) Алексея Михайловича, 5 – золотой в 1/4 угорского для войска – Богдана Хмельницкого. 6 – золотой для участников Крымских походов 1687 и 1689 гг.

Причины реформы 1654 г. В нашей исторической литературе в течение долгого времени начало реформы Алексея Михайловича по недоразумению относили к 1656 г., вопреки показанию самих монет, на которых обозначен 1654 г., а причину ее видели только в вызванных войной за Украину финансовых затруднениях. Но реформу 1654 г. нельзя рассматривать изолированно от важнейшего исторического события 1654 г. – воссоединения Украины с Россией. Хотя в так называемых «Статьях Богдана Хмельницкого» правительство подтверждало признание некоторых прежних «вольностей» и особенностей государственного хозяйства Украины, обновление денежной системы Русского государства диктовалось теперь новой политической обстановкой.

Как ни неудачен был общий замысел реформы в целом, за ним все же угадывается совершенно правильное намерение русского правительства – без замедления приступить в 1654 г. к созданию такой монетной системы, которая способна была бы распространиться на Украину и заменить обращавшуюся там польскую монету русской, что было совершенно неизбежно. Об этом намерении свидетельствует первоначальное решение ввести в обращение рублевый талер. Единственным реальным результатом реформы в части денежного обращения явилось допущение в него талера, но уже не в виде рубля, а в виде ефимка; а именно талер и был основной полноценной единицей денежного обращения Украины. На рублевике 1654 г. и на ряде типов других монет того же времени впервые был помещен новый «малороссийский» титул царя.

Неудачный исход реформы оставил нерешенным вопрос и о денежном обращении Украины и о преодолении привычки ее населения к польской монете, которой пользовались наравне с русскими копейками.

Севские чехи. К концу XVII в. относится несмелая попытка противопоставить обращению иноземной монеты на Украине подобную польской особую русскую «областную» монету, специально предназначенную для этой цели, – так называемые чехи. Наряду с соображениями политического характера сыграл в этом начинании свою роль и расчет на доход от чеканки низкопробной монеты, в которой серебро составляло бы только четвертую часть.

Рис. 88. Проектный рисунок «путивльского» чеха 1675 г., и севский чех 1686 г.

Выпуск чехов начали подготавливать еще при Алексее Михайловиче около 1675 г. в Путивле, но осуществить его удалось лишь в правление царевны Софьи в 1686 г. на устроенном в г. Севске монетном дворе. ля вырезывания штемпелей разыскали человека, ранее занимавшегося этим делом на службе у гетмана Дорошенко, который одно время имел монетный двор в с. Лысянка на Киевщине для чеканки поддельной польской монеты. На «чехах» обозначалось место чеканки – г. Севск, а длинная надпись – титулы и имена Ивана и Петра Алексеевичей – была передана латинскими начальными буквами всех слов. Кратковременная чеканка чехов производилась, по-видимому, способом «вальц-верк», больше никогда в России не применявшимся (прокатка тонкой полосы металла между валками, на которых выгравированы штемпельные изображения лицевой и оборотной сторон).

Рис. 89. Серебряные копейки. 1,2 – Федора, 3 – Ивана к 4, 5 – Петра Алексеевичей (до 1696 г.).

Последствия реформ 1654–1663 гг . Народ надолго запомнил медные деньги Алексея Михайловича и сохранил недоверие и неприязнь к ним. Неудачный опыт 50-х гг. оставил будущей реформе дурное наследство, так как предстояло так или иначе ввести в обращение разменную медную монету. Однако, говоря о зависимости, существовавшей между реформами Алексея Михайловича и Петра, нужно отметить, что в некоторых отношениях между ними имеется полная преемственность. Возвращение к монетной системе 1534 г. выглядело как отступление правительства от намеченной программы. Но важнейшим завоеванием реформы было крушение старых порядков и правовых норм в денежном деле. С правом свободной чеканки было покончено. Чеканка монет стала государственной привилегией – исключительным делом государства. Переделка ефимков в копейки теперь давала казне более основательные доходы. Однако иностранные покупатели русских товаров, отдававшие в казну ефимки по цене в 40–50 копеек, тоже не оставались в накладе и получали свою долю барыша. Их доходы и доход государства от чеканки монеты основывались на свирепой эксплуатации крепостных крестьян и занятых в разных промыслах работных людей.

Рис. 90. Шведские медные монеты 1626 и 1628 гг. из клада, открытого в Колтушах близ Ленинграда.

Рубль в последней четверти XVII в . В годы правления старшего брата Петра I – Федора Алексеевича (1676–1682) сохранялся прежний вес копейки; серебряный рубль содержал около 46 г серебра. Очередное снижение веса произошло, по-видимому, в первый год регентства царевны Софьи: вес серебра в рубле понизился до 38 г. Серебряные монеты – копейки и денги – выпускались раздельно от имени каждого из братьев-царей, Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича. Вероятно, это объясняется тем, что традиционное изображение всадника на монетах считалось изображением государя, а монетная легенда – как бы истолкованием этого изображения. Эта же практика продолжалась, по-видимому, до смерти Иоанна Алексеевича (1696), когда Петр стал единовластным государем.

В последней четверти столетия вблизи Нерчинска была открыта серебряная руда и началась ее разработка. Новое производство осваивалось с большими трудностями, и добыча в течение многих лет оставалась совершенно ничтожной. Производство монеты по-прежнему полностью зависело от ввоза серебра из-за границы.

Смешанное обращение . К концу XVII в., помимо сохранявшихся особенностей денежного хозяйства Украины, где существовало смешанное обращение иноземной и русской монеты, такое же явление, но в менее ярких формах, наблюдается на западе, в находившейся под властью Польши Белоруссии. Как показывает состав многих кладов, ее население знало русскую монету и пользовалось ею.

Длительная борьба Русского государства за исконные русские земли на северо-западе страны наложила заметный отпечаток на местное денежное обращение, в котором «переслаивались» то русские, то шведские монеты. Временами возникало и смешанное обращение, например, талеров вместе с копейками. Такой смешанный клад происходит из Пулкова. Известно большое число «чистых» кладов серебряных копеек XVI–XVII вв. и кладов медных шведских монет XVII в., обнаруженных в Ленинградской области.

Мордовки. Во многих коллекциях можно встретить грубые подражания допетровским монетам, изготовлявшиеся из грязно-серого металла, а изредка и из серебра, и почти всегда проколотые. У собирателей они получили название «мордовки» – по имени одного из народов Поволжья. «Надписи» на них обычно не читаются: это просто орнамент, составленный из подобия букв. Производство их в Поволжьи породила потребность в привычных, традиционных украшениях для одежды, ставшая ощутимой, вероятно, еще в XVII в., когда серебряная копейка сильно измельчала, и особенно возросшая после реформы Петра I. Восходя как к прообразу к монете, эти подражания в местной среде, в Поволжье, имели по-видимому, даже платежное применение (разумеется, неофициальное) и поэтому встречаются там и в виде кладов. Однако немногие виды наиболее старых «мордовок» из хорошего серебра могут относиться еще к последним временам Казанского ханства, где потребность в русской монете временами вызывала производство полноценных подражаний за счет местных ресурсов серебра. Такие подражания встречались в кладах Поволжья времени Грозного.

Рис. 91. Кадашевский монетный двор. Открыт в 1701 г. Рисунок конца XVIII в.

Реформа Петра I и развитие русской монетной системы

Значение реформы. При Петре I эксплуатация «монетной регалии» получила характерные для абсолютной монархии черты. Борьба за монопольное обладание монетным металлом и за управление денежным обращением в интересах государства приобрела гораздо более последовательный и острый характер, чем прежде. Доходной и вполне безопасной статьей стала чеканка неполноценной медной монеты.

Значение денежной и монетной реформы Петра в истории России начала XVIII в. огромно. Достаточно сказать, что она быстро положила конец обособленности денежного обращения Украины. «Монету старовечную польскую во всей Малой России… вывел и выгубил;… а на то место своею медной и сребрною, дробною и твердою (т. е. мелкой и крупной) красным кунштом изданною наполнил Малую Россию монетою» – записал о Петре украинский летописец XVIII в. С. Величко. Точно так же эта реформа смело решала вопрос и о быстрейшем включении экономики Прибалтики в русло экономики Русского государства. Военная обстановка, перевооружение армии, создание флота, строительство каналов и гаваней, большие закупки за границей, приглашение иностранных специалистов, посылка за границу в выучку русских людей и множество других небывалых прежде расходов требовали огромного напряжения государственного бюджета и создавали неблагоприятную обстановку для осуществления реформы. В то же время старая монетная система и вся организация денежного дела в стране стали уже совершенно нетерпимыми в новых условиях жизни.

Рис. 92. Кожаный жеребей конца XVII в.

Денежный кризис конца XVII в . К концу XVII в. серебряная копейка, ставшая в результате нескольких снижений веса крохотной монеткой, совершенно не в состоянии была удовлетворять требованиям рынка. Крупные платежи копейками требовали огромной затраты времени на счет; в то же время для рыночной мелкой торговли копейка была все еще слишком ценна; выпуск же более мелких монет (денег) при ручной чеканке делался все более невыгодным для казны, и их почти не чеканили. Поэтому в конце XVII в. для нужд мелкой торговли на рынках, в кабаках и т. п. население повсеместно стало резать копейки на части: легкие, новые – пополам, более тяжелые, старые – натрое; получалась денга. Кое-где появились как знамение кризиса выпускавшиеся по частной инициативе местные денежные суррогаты вроде «кожаных жеребьев» – клейменых кусочков кожи.

Допустимо предположение, что «кожаные жеребья» первоначально возникли в XVII в. как марки, которыми городское население отчитывалось перед властями в выполнении таких городских повинностей как, например, поддержание в порядке земляных укреплений и т. п. Подобные городские марки, причем не всегда даже металлические, хорошо известны в быту Западной Европы XVI–XVIII вв. На такое значение кожаных жеребьев может указывать весьма единообразный характер всех известных сообщений о их находках: кожаные жеребья находились каждый раз в большом количестве – то в Воронежском цейхгаузе, то при разборке городской стены в Серпухове, то в Новгороде, то в Александрове. Одно из сообщений касается находки в монастыре, что может указывать и на «вотчинный» характер этих знаков.

Вполне понятно, что в условиях замкнутой городской жизни подобные марки могли приобретать ограниченное местное платежное значение. Фактически такого же рода отчетными марками, только уже общегосударственного характера, были известные бородовые знаки 1699–1705 гг.; позже такие марки получили широкое распространение на государственных и частных заводах под названием «угольных печаток». До того, как вошли в употребление металлические «печатки», на уральских заводах в первой половине XVIII в. они изготовлялись из бересты, а также и из кожи.

К сожалению, дошедшие до нас «кожаные жеребья» за немногими исключениями не внушают большого доверия, так как когда в 20-30-х гг. XIX в. возник запоздалый интерес к ним, один известный петербургский фальсификатор стал снабжать коллекционеров жеребьями собственного производства.

Для страны, вступавшей на путь больших преобразований, ее архаичное денежное хозяйство стало серьезной помехой, а обращение иноземной монеты на Украине, ставшей ареной активных происков враждебных единству русского народа сил, превратилось в проблему политического порядка. Только располагая совершенной и гибкой монетной системой, правительство могло установить единство русского денежного обращения на всей территории многонациональной России. Чтобы удовлетворить потребности крупной «коммерции» и обеспечить повседневную связь с рынком быстро возраставшей массы городского трудового люда, стала совершенно необходимой развитая монетная система во главе с крупной основной единицей типа международной торговой монеты того времени – талера, с разменной серебряной и с мелкой медной монетой наименьших достоинств. Реформа денежного хозяйства становилась одним из условий, определявших успех целого ряда преобразований начала XVIII в.

Рис. 93. Бородовые знаки 1699 и 1705 гг. и заводские марки («угольные печатки») Кончезерского завода 1772 г. и Екатеринбургского монетного двора 1826 и 1830 гг. Приписанные к промышленным предприятиям крестьяне отчитывались такими марками в выполнении «урока» по заготовлению и доставке древнего угля.

Подготовка реформы. Подготовка к проведению реформы началась во второй половине 90-х г. XVII в. За основу новой монетной системы были приняты, как и при Алексее Михайловиче, медная копейка и серебряный рубль. И та и другой вошли в систему последними, появившись «в натуре» только в 1704 г.; но ряд предшествовавших их появлению начинаний убедительно свидетельствует о том, что уже в конце 90-х г. XVII в. контуры будущей системы были вполне ясны, существовал довольно четкий план предстоящих операций и был окончательно решен вопрос о весе нового рубля: был избран тот же, на котором некогда остановилось правительство Алексея Михайловича – вес талера.

Таким образом, была вновь поставлена та же стратегическая задача, что и в 1654 г.: уменьшить количество серебра в рубле. Однако тактически она решалась совсем по-иному. Отложив на несколько лет введение рублевой монеты нового веса и медной копейки, Петр начал с уменьшения веса старой серебряной копейки, которая была реальной основой старого рубля. Вес рублевой монеты 1704 г. был предрешен еще в 1698 г., когда произошло последнее по счету снижение веса серебряной «проволочной» копейки: сто новых копеек 1698 г. по весу уже соответствовали талеру и будущему рублю (около 28 г; приблизительно 25–26 г чистого серебра).

Рис. 94. Датированные серебряные копейки 1696–1699 гг.

Установление веса, а затем и типа талера для рубля – один из «неотразимых» доводов в пользу заимствования Петром монетной системы с Запада. На деле же в условиях установления все более прочных и постоянных связей русского рынка с рынками Западной Европы, где талер был основной единицей в международной торговле, приведение русского рубля к весовой норме международной торговой монеты было лишь мерой, которая утверждала самостоятельность новой системы и вводила последнюю в круг европейских монетных систем на правах равенства. Для Европы русский рубль был полноценным талером; внутри страны рублевик Петра был принявшим материальную форму русским рублем. Структурно же рубль не имел ничего общего с талером.

Введение медной монеты, так дискредитированной предшествовавшей реформой, явилось серьезнейшей проблемой политического характера. Именно в этой части реформа открылась народу ранее всего и затянулась на наибольший срок. Памятуя «Медный бунт», много свидетелей которого еще было в живых, Петр должен был проявить большой такт, чтобы преодолеть вполне понятное недоверие народа к медной монете. Еще в 1696 г. на всех крохотных серебряных копейках стали помещать дату их выпуска. Значение это малозаметного нововведения раскрылось, когда, начав в 1700 г. выпуск медных монет достоинством меньше копейки, Петр не прекратил обращение датированных серебряных копеек старого образца. Чеканились они и в 1704 г., когда в денежное обращение вошла новая, медная копейка.

Ход реформы. Предусматривая создание развитой монетной системы, включавшей много различных новых серебряных монет, и ведя энергичную подготовку их производства, вплоть до изготовления пробных образцов полтин в 1699 г., Петр, однако, начал с выпуска медной монеты и монетный двор для ее чеканки был создан ранее всего. В 1700 г. в обращение вошли круглые медные денги, полушки и полуполушки 1/8 копейки) машинной чеканки. Возможно, что выпуск новой медной монеты, прежде серебряной, диктовался еще и необходимостью высвободить таким путем из обращения и накопить некоторый запас крайне дефицитного серебра для нового производства.

Выпуску медных денег и полушек в 1700 г. предшествовало оповещение о нем населения. В людных местах были вывешены листы с текстом царского указа о новых монетах. Этот же указ читался после богослужений в церквах и в течение многих дней «кликался» бирючами на рынках. В указе говорилось, что новые монеты выпущены исключительно для облегчения мелкой торговли и гарантировалось полное равенство их и серебряных копеек перед казной. Названная в указе наиболее мелкая монета – полуполушка – в обращении не привилась, вероятно, вследствие невыгодности ее чеканки, но объявление о ее выпуске лишь подчеркивало ведущее положение старой, привычной народу серебряной монеты.

Рис. 95. Пробные полтины 1699 г.

Указ 1700 г. совершенно не раскрывал дальнейших намерений правительства. Однако год спустя после появления медной «мелочи», в 1701 г., начал работать еще один новый монетный двор, и в обращение вышел ряд новых, на этот раз только серебряных монет – полтина, полуполтинник, гривенник (гривна) и десять денег (полугривна). Рубля все еще не было, как и медной копейки. Копейка 1701 г. и последующих выпусков оставалась серебряной и по-прежнему чеканилась из проволоки.

Лишь в 1704 г. появилась, наконец, медная большая копейка с таким же изображением и с такой же славянской датой, как на серебряной. В том же 1704 г. начался выпуск и первых серебряных рублевиков. На некоторых экземплярах этого и следующих годов заметны остатки заглаженных изображений и латинских надписей, которые принадлежат различным талерам; может встретиться и сохранившаяся гуртовая надпись талера. Перечеканка упрощала и удешевляла на первых порах сложное производство крупной монеты, так как талеры служили готовыми кружками для чеканки; отпадал ряд трудоемких операций, связанных с потерями и отходами металла.

Таким образом, главные единицы новой монетной системы – медная копейка и серебряный рубль – заняли давно приготовленные для них места последними, когда в обращении находились уже все остальные монеты системы, если не считать круглый алтын, который тоже начали чеканить только в 1704 г.

Еще 14 лет продолжалось сосуществование старой, допетровской монетной системы в виде ежегодно выпускавшихся датированных «проволочных» копеек и вполне сложившейся к 1704 г. новой. Снова, как пятьдесят лет тому назад при Алексее Михайловиче, в обращении одновременно находились и серебряные и медные копейки, но на этот раз их взаимоотношение было совершенно иным: серебряная копейка стала «лидером» – своего рода гарантией медной, последняя же теперь была одной из многих медных и серебряных монетных единиц новой системы. Надолго затянувшуюся чеканку дореформенной монеты приходилось терпеть. Отношение самого Петра к этому лучше всего показывает посвященное вопросам реформы его письмо к Меншикову, в котором высказывается надежда «вскоре покончить со старыми вшами», т. е. с серебряными копейками.

Рис. 96. Медные монеты 1700 г. – денга, полушка и полполушки.

Медная чеканка удовлетворяла острую потребность в мелкой разменной монете, высвобождала из обращения часть серебра для чеканки более крупной монеты и в то же время открывала перед государством, почти не имевшим собственной добычи серебра, серьезные финансовые возможности. В течение многих лет «подбирался» наиболее прибыльный для казны и в то же время терпимый вес медных монет. В 1700 г. из пуда меди чеканили монет на 12,8 рубля. В 1702 г. это количество было увеличено до 15,4 рубля, в 1704 г. чеканилось уже на 20 рублей, а с 1718 г. – на 40 рублей из пуда!

Рис. 97. Серебряные монеты 1701 г. 1 – 4– полтина, полполтины, гривенник и десять денег.

Довольно рано начались серьезные затруднения, неизбежные при постоянном недостатке в казне денег. Они проявлялись в различных нормах отпуска медных и серебряных монет для тех или иных выплат из казны и приема их в казну. «Деньги медные держать в расход и давать жалованье тем, которые живут в Москве…, а монеты (т. е. серебро, – И.С.) на жалованье в полки посылать…», говорится в одном указе. Но маневрируя массами медных и серебряных монет, казна более или менее своевременно пресекала возникновение разных курсов для серебра и меди. Медные монеты завоевали равенство с серебряными. В начале 1718 г. чеканка серебряных копеек была, наконец, прекращена. Они сделали свое дело; выпуск их в последние годы носил чисто символический характер. Штемпели было приказано «перевесть» – уничтожить. Самой мелкой серебряной монетой надолго, вплоть до XX в., стал серебряный пятачок, так как серебряный алтын быстро прекратил свое существование.

Рис. 98. Серебряный рубль и медная копейка 1704 г.

Рис. 99. Рубли 1704 г. 1 – перечеканка талера, 2 – перечеканка русского ефимка 1655 г.

Рис. 100. Алтыны. 1 – 1704, 2 – 1714, 3 – 1718 гг.

Начиная с 1713 г. состоялось несколько выпусков серебряных круглых копеечек нового образца. Это можно поставить в связь с намерением сократить расход высокопробного серебра на чеканку проволочных копеек, поскольку при машинной технике содержание его в монетах можно было уменьшать беспрепятственно, а проволока из низкопробного серебра очень плохо тянулась и обрывалась. Поэтому на чеканку старых копеек приходилось употреблять сравнительно высокопробное серебро.

Обстоятельства, сопутствовавшие полному прекращению выпуска серебряных копеек, напоследок с чрезвычайной наглядностью показывают избранную для них при проведении реформы роль «двойника» и проводника медной копейки. В 1718 г. одновременно с прекращением выпуска серебряных копеек прекратилась и чеканка медных; известны лишь пробные экземпляры некоторых годов. Таким образом, «низвержение» серебряных копеек было замаскировано тем, что прекращалось существование самого номинала. Выпуск в обращение медных копеек возобновился при Петре II.

Рис. 101. Круглые серебряные копейки 1714 и 1718 гг. и пробный серебряный грош 1727 г.

На 1718 г. падает наиболее серьезная перемена в деле выпуска медной монеты: как говорилось выше, из пуда меди вместо 20 рублей (копейки, денги и полушки 1704–1718 гг.) стали выделывать монеты на 40 рублей, при цене пуда меди, не превышавшей 5 рублей, причем чеканилась уже только тонкая и маленькая полушка, а в 1723 г. началась чеканка гораздо более выгодных для казны медных пятаков. Новый вес оказался неприемлемым и позже был изменен, так как в стране появилось огромное количество поддельной монеты, которая главным образом ввозилась тайно из-за границы.

Хорошо известны медные денги Анны Иоанновны со следами их перечеканки из копеек 1704–1718 гг.: вес медной монеты был увеличен ею сразу вчетверо. В 1730 г. из пуда меди стали чеканить монеты только на 10 рублей.

Появившийся в 1704 г. круглый серебряный алтын (3 копейки) после 1726 г. не чеканился. В виде медной трехкопеечной монеты алтын возродился в нашей монетной системе только в 40-х гг. XIX в.

Рис. 102. Грош 1724 г., копейки 1724 и 1726 гг. и гроши 1727 г. Пробы.

В конце правления Петра в серии медных монет появилась (только в виде пробы) двухкопеечная медная монета, которая во второй половине XVIII и в начале XIX в. заняла очень заметное место в денежном обращении, даже оттеснив на время на задний план копейку. Впервые же двухкопеечную монету пытались чеканить, как указывалось выше, в серии медных монет Алексея Михайловича 1654 г. Ее упоминаемое в указах название тогда было «грош», хотя на самих монетах предполагалось писать «четыре денги». Название «грош» находится на первых круглых двухкопеечниках 1724 и 1727 гг. Народ предпочитал его и тогда, когда номинал стал обозначаться «две копейки».

Все основные номиналы новой монетной системы вошли в обращение с 1700 по 1704 г. включительно. В дальнейшем, при Петре, а отчасти и при его преемниках, продолжалось лишь развитие системы, имевшее целью придать ей наибольшую гибкость. В образовании этой монетной системы гармонично сочетались два арифметических принципа: родившийся в недрах русского денежного счета десятичный принцип соотношения номиналов (рубль-гривенник – копейка; производные – «пятигривенный» – полтина и двугривенный) и такой же традиционный принцип образования дробей по законам «сошной» арифметики, где линия дробей конструировалась путем последовательного деления пополам (рубль – полтина – четвертак; гривенник – десять денег и пятак; копейка – денга – полушка – полполушки).