Текст книги "Лучший приключенческий детектив"

Автор книги: Иван Аврамов

Соавторы: В. О. Ронин,Иван Аврамов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 44 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава тринадцатая,
в которой судьба делает последнее предупреждение

Что она хотела сказать, не узнал никто. Следом за «сейчас» раздался хруст сухого дерева и вопль. – Аа-ай!

Все одновременно бросились к крыльцу. Данила схватил Алису за плечи и оттащил к лежащей двери.

– Не вздумай! Один пойду.

Он щёлкнул фонариком и скрылся в дверном проёме.

Эдик торопливо разоблачался, пихая ей в руки наушники и подлокотник металлоискателя.

– Стой на месте! – приказал он, одним прыжком преодолевая крыльцо.

Растерянная Алиса кинулась за ним и, только перелетев через штангу «Аськи» и уткнувшись носом в пыльную ступеньку, сообразила, что можно и другим способом узнать, что произошло с подругой.

Сжимая штангу в руках, она оббежала дом по периметру и заметалась между тремя окошками заднего фасада.

– Вы где?! – растерянно прокричала она, подпрыгивая на месте. – Где?!

– Тут я, – буднично сообщила Громова.

От неожиданности Алиса выронила металлоискатель, отшвырнула в сторону наушники и полезла штурмовать окно, из которого доносился голос подруги. Два раза нога соскальзывала с бревен, но ей всё же удалось вцепиться в наличник и подтянуться. К счастью, большая часть рамы здесь отсутствовала, а вместе с этим и опасность порезаться битым стеклом.

Спустя какую-то минуту Шуйская обозревала комнату. Масштабы разрухи впечатляли. Первое, что она увидела, была обрушенная потемневшая балка, под которой покоился выщербленный коричневый стол, рядом лежала перекосившаяся лавка, поломанные стулья и стопки старых газет. В углу прижался запыленный и громоздкий радиоприемник в когда-то полированном корпусе. На стене висел порванный гобелен с оленями, а чуть выше два выцветших портрета в самодельных рамках. Как-то особняком держалось то самое необыкновенное зеркало, к которому направлялась любознательная подруга, но не дошла.

Посредине комнаты образовался провал, ярко демонстрирующий, что под досками пола имелся погреб. Сейчас в яме подполья, среди деревянных обломков и трухлявого мусора, лежала перемазанная диггерша. Чуть подальше, с двух сторон от пролома, сидели на корточках Эдик и Данила. Лучи фонариков скакали по пострадавшей, в деталях высвечивая картину бедствия.

– Жива? – поинтересовался Данила.

– Да, – ответила Даша. – Кажется.

– Кажется ей! – разозлился Эдик. – Вечно лезешь, куда не просят!

Все начали говорить одновременно.

– Встать можешь? – Данила не поддавался эмоциям и был более конструктивен.

– Как ты? – беспокоилась Алиса.

– У Достоевского роман есть. «Идиотка», – разорялся Эдик. – Про тебя. У хозяев не стоял на полке?

Громова отшвырнула обломок доски с ржавым гвоздём, смахнула с волос серую паутину и попробовала приподняться. Неуверенно встала на карачки, а спустя полминуты выпрямилась во весь рост.

– Нога болит…внизу.

– Щиколотка? – спросил Данила.

Даша быстро-быстро заморгала, сморщила нос и громогласно чихнула, отчего разом пришла в себя.

– Да, вытащите вы меня отсюда, спасатели хреновы!

Теперь она уже обращалась к брату:

– Разорался! Сам – идиот. Не твое дело, куда я полезла!

– Жива, – обрадовалась Алиса, – и репертуар обычный.

Она завозилась, устраиваясь удобнее. Переставила ногу, перегнулась через оконный проем и покосилась направо.

Зеркало, подобно которому она не видела даже на картинках, невольно приковывало внимание. Оно было прямоугольное, помпезное и абсолютно неподходящее для деревенского интерьера. Тёмная деревянная рама казалась массивной из-за полукруглых колонн, обрамляющих по бокам зеркальное полотно. Сверху располагался золочёный барельеф, изображающий грифона в лавровом венке. Снизу тоже что-то вроде прямоугольного столика или консоли, а еще ниже плавный изгиб дерева переходил в массивные лапы грифона. Да-ааа! Она сразу решила, что старинное зеркало выполнено в стиле ампир. Именно в дизайне этого стиля используют колонны, воинственную атрибутику в виде копий и лавровых венков, а так же барельефы львов и грифонов.

«Интересно, откуда взялось это чудо? Данила говорил, что здесь купцы обосновались, но не короли же».

– Лестница слева от тебя. – Данила, между тем, руководил операцией спасения.

– Поверни голову налево, не тормози! – Эдик никак не мог прийти в себя. – Быстро карабкайся по ней, пока что-нибудь…

Данила подобрался ближе к разлому и кинул озирающейся Даше конец верёвки.

– Обвяжись. Подстрахуем.

Руки у Громовой дрожали, когда она затягивала верёвку на талии. С первого раза ей не удалось сотворить нормальный узел. Глубоко вдохнула-выдохнула и справилась с волнением. Три шага на подгибающихся ногах, и вот она – лесенка-спасительница, которая, по её мнению, выглядела паршиво.

– Она сейчас рухнет подо мной, зараза трухлявая.

– Лезь, говорю! – Эдик едва сдерживался. – По-другому никак.

Алисе передалось общее настроение. Она забыла про королевскую мебель, в беспокойстве сжала кулаки, заметалась и…слетела вниз. В запале подскочила с травы, рысью оббежала угол дома и влезла в смежный оконный проём, который располагался как раз возле зеркала.

Громова тоже совершала восхождение: рассохшиеся перекладины лестницы опасно трещали, не гарантируя удачного исхода. Распластавшийся на краю ямы Эдик протянул руку:

– Цепляйся!

Даша преодолела четвёртую ступеньку и аккуратно переставила руки. Еще один шаг, – коснулась пальцев брата. Зацепилась свободной рукой повыше, приподняла ногу, и предыдущая перекладина сломалась, не выдержав давления. Нога в ботинке сорвалась, ломая хлипкие ступеньки. Треск сухого дерева казался оглушительным, и, сердце Алисы ухнуло куда-то вниз.

– Держись! – крикнула она, яростно штурмуя окно.

– А-аай!

Из погреба поднялся столб полувековой пыли, затягивая комнату мутной пеленой.

– А-апчхи! – сказал Эдик, успевая придержать неудачливую сестрицу.

– А-апчхи! – соглашалась Громова, болтая ногами в воздухе. Её поддерживала рука брата, верёвка Данилы и верхняя перекладина ненадёжной лестницы.

Алиса спрыгнула на пол и замерла, хватаясь рукой за зеркальную раму.

– Подтягивайся! – крикнула она подружке.

– Мамочка, а-апчхи!

Дашу упорно тянули наружу: из ямы поочередно являлись руки, голова, плечи. В завершении действа, она перекинула обе ноги и осторожно отползла от края пролома.

Бледная Алиса без сил прислонилась к стене. Сквозь пелену пыли она видела, как Даша, съежившись, сидела на полу и, пока Данила развязывал верёвку, крепко держалась за брата.

– Чего ты? – переживал Эдик. – Отпусти. Всё хорошо.

Громова прислонилась к стене. Пальцами дернула за лямку рюкзака.

– Воды! – хрипло попросила она, дёргая шеей и плечом.

Младший Громов стащил рюкзак с невменяемой сестрицы и с тревогой поводил ладонью перед бледным лицом. Громова не отреагировала ругательством. Практически паникуя, Эдик выхватил из брезентового нутра пластиковую бутылку и сунул ее под нос жертве бытового катаклизма: Даша попробовала испить из пробки.

К процессу исцеления подключился Данила. Он открутил пробку и поднёс горлышко бутылки к губам пострадавшей. Громова сделала глоток, второй, вода потекла по подбородку, шее и за шиворот. Даша вздрогнула и выдала прекрасное:

– Трындец, братаны, я гробанулась!

Алиса отвела глаза. Всё это время её пальцы отдирали позолоченную накладку с благородной зеркальной консоли.

– Извините, – пробормотала она и убрала руку, чувствуя себя вандалом и мародёром одновременно. Накладка, слава благородному грифону, устояла. Только, вот здесь она немного поцарапала, но, если натереть воском…

– Что за фигня? – раздался голос Громовой.

Алиса отвлеклась от созерцания содеянного. После падения Громова отчего-то уже не интересовалась зеркалом. Теперь она указывала пальцем на деревянный ящик радиолы.

Алиса прищурилась и прочитала:

– Комета. Радиоприемник это, Дашунь. Я видела похожий на картинке.

– Ему лет сто, – решил Эдик.

– У моего деда была такая же «Комета», – вспомнил Данила. – Панель внизу, – это шкала настройки. Вон ту белую ручку надо крутить, чтобы поймать волну зарубежной радиостанции. Дед рассказывал, что хорошо ловились Би-Би-Си, «Голос Америки» и китайцы.

– Круто! И что разберёшь, если слушать китайцев?

– Всё разберёшь. Дикторы говорили на русском языке, правда, с акцентом.

– И о чём они говорили?

Данила заулыбался:

– Делали последние китайские предупреждения.

Все засмеялись.

– Серьёзно. Я бы и не вспомнил про этот лютый бред, но дед несколько раз рассказывал. Эти предупреждения обязательно шли с порядковыми номерами. Так и говорили: «Правительство КНР направило правительству СССР ноту с последним, двести сорок пятым предупреждением о недопустимости…» и дальше в подомном духе. Мы выходим отсюда?

– Куда торопитесь? – Громова окончательно пришла в себя. – Я видела конверты с пластинками…

Алиса не очень удачно спрыгнула с оконного проема на землю. Досадуя на неловкость, тщательно отряхнула брюки и, нацепив наушники, взяла в руки «Аську». Она пошла вдоль стены, водя по траве катушкой металлоискателя. Прибор не издавал ни звука, прикидываясь слепым и немым. На углу дома Алиса основательно задержалась, потом повернула и медленно побрела к противоположному угловому срубу. Там, как раз, и располагалось старинное зеркало.

Она раздумывала над тем, что пребывание в доме с петухами излишне затянулось. С Дашиным упрямством они до глубокой ночи будут бродить по купеческим развалюхам и осматривать мебель прошлого века. Зеркало, конечно, красивое, но смотрится чужеродно. Не место ему здесь. Где-нибудь в графской усадьбе, среди массивной мебели тёмного дерева…неприкаянно ходит худенькая девушка в длинном коричневом платье. Девушка смотрит в зеркало с грифоном, поднимает руку…

Алиса подняла руку и тыльно стороной ладони озадаченно потёрла лоб: странные фантазии посещают голову. Из-за угла вышли Громовы.

– Молодец Алиска, добросовестно шарит клюшкой, – порадовался Эдик возможности избежать поисков.

– Пусть пробежится, – одобрила сестра. – От нас толку мало.

Шуйская, меж тем, таращилась на дисплей и прислушивалась. Завидев друзей, отложила «Аську» в траву.

– Хромаешь? – озабоченно проговорила она, оценивая неровную походку подруги.

– Хромаю, – сварливо отозвалась та, останавливаясь в трёх шагах от подруги. – А ты можешь сообщить что-то такое, от чего я споткнусь и упаду?

– Здесь надо копать.

– Здесь копать надо, – обернулась Даша к брату. – Чего тупим?

Эдик не стал спорить. Он отстегнул от пояса сапёрную лопатку, всем видом выказывая воодушевление и нетерпение.

– Давай братишка, доставай нашего Коня.

– Да, не вопрос! – Эдика на почве волнения пробило на болтовню. Он прилежно копал, откидывал землю в сторону и говорил-говорил. – Верите, у меня чуйка сработала. Говорю, Алиска в стойке. Сразу понял: сейчас будет Конь.

После череды неприятностей, народ жаждал богатства. Шуйская провела катушкой над грудой выкопанной земли. Прибор отозвался драматическим тенорком.

– Положи лопату и умолкни, – осадила Даша болтуна.

Она просеивала землю, когда к их тройке присоединился Данила. Спустя две минуты Громова нашла погнутую ржавую подкову. В недоумении оглядела находку, перевела взгляд на коллег.

– Судьба смеётся, да? Шутка юмора. Как бы надпись: «Здесь был я. Целую. Ваш Конь».

Эдик в сомнении покачал головой.

– Это не может сигналить. Я прибор выставлял на золото.

Алиса снова провела катушкой над земляным холмом. Земля сигналила.

– Что-то есть. И это не подкова.

Уже втроём они склонились над грудой земли. Эдик буквально развеивал почву, пугая Алису чрезмерным усердием. Она отпрянула и нечаянно поддала ногой откатившийся сухой комок, который тут же рассыпался. Из маленького земляного холмика выглядывал необычный, карамельного цвета камень, оправленный в жёлтый металл. Подцепив пальцем находку, Алиса вытащила на поверхность массивный золотой перстень, естественный блеск которого приглушала въевшаяся грязь.

– Колечко, колечко, кольцо! – пропела Дашуня. – Видите, мы здесь не просто так колбасим, а реальные сокровища находим. Дайте салфетку или платок. Сейчас мы ему красоту наведём.

Она забрала находку у Алисы, впрочем, как и салфетку, занявшись наведением глянца. После кратковременной чистки перстень загадочно воссиял. Теперь каждый желал подержать его в руках и полюбоваться.

– Это янтарь, – глядя на камень, определил Данила.

– Слишком тёмный, – засомневался Эдик. – И с дефектом: пузырьки плавают.

– Ископаемая смола часто бывает с пузырьками. Надо бы выяснить: чей дом, и чьё кольцо.

– Придумал! – рассердилась Громова. – Для полного счастья нам не хватает наследников.

– Янтарь – камень непростой. Настоящий владелец…

– Не гони беса! – разозлилась Громова. – Верить Интернетовскому бреду – последнее дело.

– Почистить бы нормально. – Эдик поднёс перстень к самому носу, пристально разглядывая каждый изгиб.

– В спирт опустим колечко. У Филимона, думаю, найдется литр спирта.

– Возможно, тебе и нужен литр, а для перстня хватит тридцати грамм.

– Отвали, воспитатель, – веселилась Даша.

Алиса не испытывала общей радости. Напротив, стало тревожно. Она взглянула вверх и обнаружила, что большую часть неба заволокла свинцовая туча, которая угрожающе росла и ширилась. Даже кузнечики примолкли в траве, оборвав монотонный стрекот.

– Вы тут любуйтесь, а я быстренько пробегусь вокруг дома.

– Иди, Шуйская, и не торопись, а то Коня пропустишь.

Глава четырнадцатая,
в которой недобрые люди пожаловали

Шуйская покосилась на безмятежную подругу, подхватила «Аську» и удалилась за дом. Данила действовал в обратном порядке: сначала поглядел на Дашу, а после уставился на грозовое небо, мечтая пережить непогоду под крышей. Громовы на ровном месте затеяли драку, отбирая друг у друга перстень. Далёкий рев моторов прервал сие скандальное занятие.

– Слышите? – спросила Даша, надевая колечко на палец. Она вытянула руку перед собой, любуясь находкой. – Мотоциклы едут.

И застыла, осознавая всю опасность появления чужих людей в заброшенном селе.

– Дань, откуда здесь мотоциклы? Может, Филимон с Крискою? – Ей не хотелось верить в худшее.

– У них один мотоцикл. Второй мой, – ответил Данила. – И «Сузуки» так не ревёт.

Они одновременно сорвались с места. Во-первых, вдоль переднего фасада бродит Алиса в наушниках, которая может и не услышать рёв моторов, и, во-вторых, надо возможно быстрее классифицировать опасность и принять решение.

– Если это не местные жители, то кто? – выкрикнул Эдик.

– Какие местные?! О чем ты? Вот чёрные копатели встречаются. И, если это они, то нам лучше быстрее уносить ноги.

– Уносим прямо сейчас, – паниковал Эдик.

Он подбежал к Алисе и выхватил у неё из рук металлоискатель. Наушники она сняла сама, расслышав рёв мотоциклов.

– Кто это?

– Точно не друзья. – Даша озиралась, выбирая путь отступления.

Эдик лихорадочно разбирал прибор, чертыхаясь и обрывая провода. Он небрежно запихнул штанги и катушку в брезентовый чехол, одним движением накинув лямку на плечо.

– Бегом за кусты! – приказал Данила. – Сядьте! Эдик, прикрой волосы!

Громов выдернул из кармана кепку и спрятал под ней рыжую шевелюру. Мотоциклы рычали совсем близко.

– Дерьмо-дело! – ругалась Дашуня, срывая перстень с пальца. – Забери его, Шуйская. Оно мне велико.

Через просветы в ветвях они увидели, как мимо дома, очень медленно, проехали три мотоцикла.

– Гости пожаловали. – Даша подтянула к себе рюкзак, готовясь закинуть его на спину. В передряги она попадала не раз, но ни разу не убегала. Её защитниками были высокие и мускулистые парни, за спиной которых она чувствовала себя в безопасности. А здесь Шуйская, Эдик, господи прости, и миротворец Данила. Хотя, как выяснилось, у него тоже есть японский мотоцикл.

– Добрые гости? – спросила Алиса и облизала пересохшие губы.

– Не очень. Они возвращаются? Жесть! – испугалась подруга.

– Дальше трава не примята, – догадался Данила. – Нас вычислили. Быстрее уходим.

Они заворачивали за угол, когда Алиса не выдержала и оглянулась. С огромного блестящего монстра слезал мотоциклист в чёрном обмундировании. В руках недобрый гость держал биту. Рядом с первым мотоциклом остановились еще два такие же. «В одном заброшенном чёрном доме, была ужасная чёрная комната с чёрной-пречёрной дверью…»

– Сюда! – Данила подтолкнул ее в сторону развалившегося сарая.

Алисе казалось, что с того момента, как они пробежали вдоль всего села и выскочили из-под защиты ветхих построек, прошла целая вечность. На самом деле – шесть минут, ни минутой больше. Рытвины, кочки и высокая трава мешали бежать. Метровые стебли последней стегали по рукам, царапали ноги, отдельные экземпляры норовили вцепиться в одежду и задержать беглецов. Те редкие берёзы и осины, которые встречались на их пути, не позволяли спрятаться от преследователей.

Еще никогда в жизни Алисе не было так страшно: колени тряслись, ноги подгибались, в горле бился сдавленный крик, грудь, казалось, разрывалась на части. Еще этот кашель! Она прикинула шансы на спасение: ещё метров сто пробежать – там начинался сосновый бор. Но мотоциклы ревели совсем близко.

– Догонят! – раздался сдавленный крик.

Алиса оглянулась: позади неё отчаянно хромала растрёпанная Громова. Данила уже нёс два рюкзака.

– В гору надо! – взмахнул рукой Эдик. – Там не проедут.

Студент потерял свою кепку, и его рыжие волосы служили прекрасным ориентиром для преследователей.

– Не уйдем, – отвлекшийся Данила споткнулся и прилёг в траву. Поднялся он уже с мощной корягой в руке. Спустя секунду оба рюкзака полетели в тень раскидистой берёзы.

– Трухлявая, – Эдик задыхался рядом с ним, – наверное.

Алиса согнулась на месте: дышала она хрипло и с каким-то присвистом. Мимо нее проковыляла Даша с вытаращенными глазами. Подруга рухнула на колени и обняла ствол дерева. Эдик смахнул с плеча чехол с металлоискателем, уронив его рядом с сестрой, пошарил в молодой поросли и нашел там сучковатую палку. Попробовал ее на крепость, ударив о колено.

– То, что надо!

Данила сидел в траве и прислушивался.

– Едут медленно. Смеются. Если затаиться и ударить со спины. – Он обернулся к Эдику, сунув ему в руки свою кепку. – Надень.

– Так у меня, – Громов провел по волосам. – Что за фигня?! Где я её…

Пока младший Громов в очередной раз маскировал предательские кудри, Данила обернулся к девушкам:

– Пригнитесь и убегайте. Видите ту высокую сосну? Она выделяется.

Алиса кивнула, сдерживая рвущийся кашель.

– Держитесь на неё. Мы разберёмся с мотоциклистами и вас догоним.

– Дань, их трое, а Эдька… – Даша махнула в сторону брата, не доверяя боевому искусству брата.

Эдик замахнулся на сестрицу сучковатым оружием, и она заковыляла первой. Алиса тоже шла – бежать уже не могла – и слышала за спиной:

– Мой – первый и третий, твой – второй.

– Второй – наш, Шуйская, – прохрипела Громова.

Алиса обернулась, высматривая второго. Ребят видно не было, зато чёрные шлемы мелькали совсем близко. Внезапно из-за дерева выскочил Данила и ударил ведущего мотоциклиста по спине. Алиса видела, как половина коряги отлетела в сторону. Одновременно с Данилой из травы поднялся вооруженный палкой Эдик и врезал по седлу второго мотоциклиста, придав тому приличное ускорение.

– Жесть, – выдохнула Даша.

Данила закончил дело, завалив третий мотоцикл. В воздухе взметнулась бита. Рёв моторов, мужская ругань, вопли, треск дерева слились в одну ужасающую какофонию, слышать которую было невыносимо. Алиса прикрыла ладонями уши и бросилась догонять подругу.

Через двадцать метров она наткнулась на Дашу. Та еле двигалась и грозилась упасть на колени. Впрочем, это и произошло в следующее мгновение: подружка споткнулась больной ногой о кочку, пронзительно взвыла и рухнула в траву.

Алиса отняла от ушей ладони и стала поднимать Громову. Та вяло принимала помощь, а когда они обе выпрямились, ткнула пальцем за спину.

– Там, – просипела она.

Шуйская оглянулась: от компании дерущихся парней отъехал мотоциклист, с явным намерением догнать беглянок. Перспектива встречи ужасала: две измученные, раненые девушки и психопат с битой. Не надо гадать, кто победит. Секундное замешательство стоило дорого: она угодила ногой в рытвину, споткнулась и увлекла за собой Дашу. Лежа в траве, она выдернула из кармана курточки шокер и вложила в ладонь подруги:

– Не поднимайся. Попробую его увести.

Громова вытаращилась на подарок.

– Фонарем по шлему?

– Это шокер. На всякий случай. Вот кнопочка, нажимаешь… вдруг мне не удастся его отвлечь. Или подберется слишком близко.

Даша неловко отползала в сторону. Ее ветровка сливалась с цветом травы, маскируя хозяйку под местную флору.

Алиса ощупала землю вокруг себя: в траве нашелся острый камень приличных габаритов. Она прерывисто вздохнула и выпрямилась во весь рост. Героиня-воительница из неё вышла так себе: ноги подкашивались, руки тряслись, а зубы выбивали морзянку. Широко размахнувшись, воительница швырнула камень в психопата-мотоциклиста. Психопат не ожидал нападения. Он вильнул, но не сумел уклониться от встречи. Получив камнем по колену, преследователь завопил от боли.

– Ори больше! – злобно пожелала Алиса и, не досмотрев продолжения, из последних сил рванула к лесу.

Она почти добежала до деревьев, причём обернулась всего лишь раз, чтобы удостовериться: мотоцикл проехал мимо затаившейся подруги, и Дашуня – в безопасности. Теперь же, пробегая между первыми соснами, она боковым зрением видела мотоциклиста, громыхающего от неё с правой стороны, буквально на расстоянии нескольких метров. Гонится-гонится, никак не догонит. Видать, непросто психу рулить среди кочек и канав. Но самое интересное, что позади мотоцикла хромала обозленная Громова. Из преследуемой, подруга превратилась в охотника и собиралась напасть сзади.

Алиса поглядела вниз. Под ногами начинался обрывистый, поросший чахлым кустарником, склон к ручью. Ниже бежал сам ручей, неглубокий, но бурный, а дальше – засыпанный щебёнкой резкий подъём в гору. Тут уже на мотоцикле не поездишь и в шлеме не побегаешь. Сама она тоже далеко не поднимется, но отвлечь сумеет, а там и Громова с оружием подоспеет.

Она буквально слетела по склону, прокатившись на пятой точке и едва успев затормозить при подъезде к воде. Вскочила на ноги, в два прыжка пересекла ручей, черпанув в кроссовки воду, и побежала вверх. Вода в башмаках противно хлюпала, щебёнка разлеталась по сторонам, грудь сотряс приступ кашля, но она не обращала внимания на мелкие неудобства. У неё, что ни час, то неудобство. Сухую обувь и здоровое состояние она будет воспринимать скоро, как милость божью.

Алиса вязла на месте: два шага вперёд – полтора назад, камни брызгали из-под ног и дружно катились по склону, а проклятый мотоцикл уже выехал на щебёнку. Еще пара секунд, и он настигнет её. В свинцовых тучах над головой мелькнула молния.

Мотоцикл как-то истошно взревел, его хозяин выкрикнул ругательство, а может, просто звал маму, потом раздался звук удара и треск: мотоцикл вместе с водителем завалился на бок. Одновременно с этим событием небо разразилось адским громыханием.

Она, которая из последних сил карабкалась по крутому подъёму, не вынесла этого пугающего сочетания и отчаянно закричала. Чудилось, что мир за спиной разваливается на куски. Вцепившись в ветки ближайшего куста, Алиса взглянула вниз, чтобы оценить масштабы вселенского разрушения.

Словно по волшебству, наступило относительное затишье. Как в замедленной съёмке крутилось переднее колесо мотоцикла, слегка шелестела осыпающаяся щебёнка, из-под мотоцикла выползал оглушенный водитель. Встав на четвереньки, он тряхнул шлемом и стащил его с головы. Взору Алисы предстали слипшиеся от пота белые волосы, оттопыренные уши и худая длинная шея. Юнцу было лет шестнадцать-семнадцать, не больше. Долговязый и нескладный, он выглядел убого без шлема и мотоцикла. Да уж, только такой тощий поганец и мог преследовать беззащитных девушек. Убегали, не пойми от кого!

Алиса в изнеможении опустилась на выступ склона. Вот почему люди, с которыми она имела дело, оказываются совершенно другими при ближайшем рассмотрении. На первый взгляд, они отзывчивые и добрые, а копнешь глубже – залежи самодовольства и злобы. Как получилось, что и этот мальчишка издалека представлялся сильным и грозным, а когда сошлись в схватке, оказался жалким недоумком. Умеет она притягивать к себе подлецов разных мастей.

Начался дождь. Капли били о сухую землю и монотонно шуршали по листьям, возвращая желанное спокойствие. Война закончилась, на землю пришел мир в лице её друзей. Первой на откос выскочила отважная Громова с шокером в руке. Судя по воинственному настрою и размашистым движениям, она была в состоянии парализовать десятиметрового крокодила. Следом за сестрицей прискакал Эдик в порванной ветровке и с брезентовым чехлом наперевес. По всей видимости, штанги металлоискателя оказались действенным оружием в борьбе с врагами. Самым последним явился слегка взволнованный Даня с синяком на скуле, ссадинами на костяшках рук, чужой битой и кучей рюкзаков на спине.

– Круто фантик звезданулся! – радовалась Дашуня, тыча пальцем в неприятеля. – Даже горшок с кочана слетел.

Данила вывернул голову, разыскивая горшок без кочана.

– Какой еще фантик? – пробормотала Алиса. – Я тут сижу?! – помахала она спасителям.

– Мы к вам на помощь! – Данила потряс битой и запрокинул лицо к небу, ловя губами капли дождя.

– Шуйская сама справилась!

– Здорово чел навернулся! – запоздало среагировал Эдик. Причем перевод тоже оказался странным. – Даже наплешник с тыквы слетел.

– Ты чего? – толкнула братца Громова. – Наша Шуйская – Терминатор! Завела фантика в щебенку и свалила.

– Хороший план, – похвалил Данила, на что Алиса печально мотнула головой и развела руками. Мол, какой план?! Вынужденная импровизация.

С помощью брата Громова спустилась по склону и очень осторожно форсировала ручей. Предательская нога так и норовила подвернуться. Глядя на мучения Даши, Алиса вознамерилась спуститься к друзьям, но Данила её остановил:

– Сиди там. Мы идём к тебе.

– Может, не надо ко мне? – вздохнул оробевший Терминатор, глядя, как троица обступает лопоухого мотоциклиста.

Эдик склонился над опрокинутой «Ямахой» и вытащил из-под неё биту. Размахнувшись, он забросил неприятельское оружие в непролазные кусты дикой малины. Лопоухий в этот момент поднимался и неправильно расценил широкий жест. С диким воплем он рванул по щебёнке, но не удержался на ногах и погнал на трёх конечностях. Четвёртую поджимал.

– Вштырило не по-детски, – комментировала Громова. – Накурился чего?

Накурившийся фантик петлял точно заяц, удирая от застывших в столбняке зрителей.