Текст книги "Проводник в будущее (СИ)"

Автор книги: Иван Булавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

  – Этого хватит, – заверил врач. – Ваша... жена встала в очередь на оплодотворение, ожидание займёт дней десять, не больше, при этом она просила использовать именно ваш материал, не уверен, что сможем довести его до ума, но очень постараемся, тогда у вас получится почти полноценная семья.

  От этих слов Панцирь немного растерялся. Семья. Не то, чтобы мысли о семейной жизни ему претили, просто это было неожиданно. Он уже смирился с мыслью о том, что до конца дней будет скитаться по руинам, своими глазами наблюдая агонию человечества, а теперь всё вдруг изменилось. Словно смертную казнь, к которой он уже морально приготовился, заменили исправительными работами.

  Глава седьмая

  Работа оказалась несложной, бери больше, кидай дальше, пока летит, отдыхай. Почти всё делала техника, которой управляли высококлассные специалисты. Передвигались они быстро, по пути латая полотно дороги, засыпая щебнем разломы и укладывая поверху асфальт. За день несколькими бригадами они так прошли почти сто километров трассы, местами полотно сохранилось относительно неплохо, тогда они просто двигались дальше. В обратный путь две бригады отправились уже затемно, когда даже в свете прожекторов было почти ничего не видно.

  В центре их ждал горячий душ и сытный ужин в столовой, а когда он направился к себе в комнату, чтобы упасть и заснуть сном праведника в объятиях Нади, его внезапно позвали.

  В коридоре стоял уже знакомый ему подполковник Пименов, который участливо поинтересовался, выдержит ли измученный тяжёлым физическим трудом организм Панциря недолгий разговор? Тот, хоть и без особой радости, ответил согласием, после чего они вдвоём прошли в знакомый кабинет.

  В кабинете, кроме Пименова присутствовал ещё один сотрудник центра, одет он был в гражданский костюм, да и своим внешним видом нисколько не походил ни на военного, ни на сотрудника органов. Скорее, это был учёный, этакий классический сумасшедший гений, редко выходящий за пределы лаборатории. На вид ему было около сорока лет, возможно, даже больше. Редкие чёрные волосы на голове стояли дыбом, а худое небритое лицо несло отпечаток многих бессонных ночей. Глаза были красные и немного слезились. Тонкие пальцы рук чуть дрожали и постоянно требовали какого-то действия, он крутил в них то карандаш, то ключи от кабинета с пластиковой биркой, наконец, подозрительно покосившись на Пименова, быстро достал сигарету из кармана и с наслаждением закурил. Подполковник недовольно поморщился, но промолчал, видимо, проще было с этим смириться.

  – Итак, Александр Михайлович, – вступление Пименов взял на себя. – Вы уже отлично себя показали, как в военном отношении, так и трудовом, ваша информация нам здорово пригодилась, мы благодарны вам и надеемся на плодотворную совместную работу в будущем.

  – Но? – задал Саша закономерный вопрос.

  – Но для вас есть новое дело, – сказал Пименов.

  – Вы ведь из Сибири? – хриплым голосом проговорил учёный, давясь дымом. – С той стороны Уральского разлома?

  – Да.

  – Нужно будет ещё раз туда сходить, – сказал Пименов. – Найти там одного человека и доставить его сюда. Сможете?

  – Думаю, что смогу. Хотя это будет нелегко.

  – Понимаю, – кивнул Пименов. – Если понадобится, можете взять с собой людей, мы выделим группу до десяти человек со всем необходимым. Оружие, боеприпасы, лекарства, – всё, что понадобится. До определённого места мы вас доставим на вертолёте, а дальше, где нашей власти уже нет, пойдёте своим ходом.

  – Я лучше один, – ответил Панцирь, поморщившись, он давно уже отвык отвечать за кого-то, кроме себя, да и брать с собой людей, незнакомых с местной спецификой, не стоило. – Только объясните, если можно коротко, что это за человек, чем он так важен, и где его искать?

  – Постараюсь перевести информацию на нормальный язык, – учёный аккуратно затушил сигарету в раковине, после чего бросил окурок в пластиковую урну, стоявшую под столом. – Наши научные разработки подошли сейчас к своему пику. Вакцина против заразы уже на подходе, более того, есть масса действенных способов излечить уже инфицированных, остановив начавшиеся изменения, лет через пятьдесят человечество вовсе забудет о том, что с ним когда-то такое происходило, и нам не придётся больше для рождения каждого нового ребёнка производить титаническую работу по очистке от генетического мусора.

  – Но вам чего-то не хватает, – вывел закономерный итог Панцирь. – Этого человека?

  – Да, – коротко сказал учёный и достал новую сигарету.

  – Дальнейшая информация будет секретной, – сказал Пименов со вздохом. – Но подписку брать не стану, сейчас точно не время для формальностей, да и информация эта мало кому интересна.

  – Вы фантастику любите? – спросил вдруг учёный, пытаясь прикурить, спички в дрожащих руках ломались одна за другой. Пименов устал смотреть на его мучения и вынул из кармана зажигалку.

  – Когда-то читал запоем, – признался Панцирь. – В последние годы, правда, было не до того, да и с разнообразием книг стало несколько плоховато.

  – Так вот, помимо биологических, у нас имеются в запасе и другие революционные разработки. Например, в области физики. Путешествия во времени себе представляете?

  – Отправиться в прошлое и всё предотвратить? – Панцирь с удивлением поднял глаза.

  – Не совсем так, отправиться в прошлое или в будущее, или куда-то ещё мы не сможем, по крайней мере, не на этом этапе развития техники. Пока получается только передавать информацию, в хитро закодированном виде и не дальше, чем на несколько месяцев.

  – Так этот человек – он кто? – снова спросил Панцирь.

  – Всё по порядку, – учёный глубоко затянулся и выпустил огромное облако сизого дыма, Пименов снова недовольно поморщился, подошёл к окну и, после недолгой борьбы с запорами, распахнул створку, прохладный ночной воздух пошёл в комнату. – Сейчас мы уже можем подробно отследить, как именно развивалось заражение. Инфицирование проходило в несколько этапов, изменения у людей и животных начались далеко не сразу. Реагировать мы начали довольно поздно, успели спасти часть населения, создали под землёй чистые зоны, куда зараза просто не могла проникнуть. Но кое в чём мы тогда просчитались. Опоздали с принятием необходимых мер. Была самая первая волна, которую поначалу просто никто не заметил. Вирус-ноль, который прошёл по всему населению Земли, он находился в организме человека несколько месяцев, никаких симптомов не вызывал, а потом просто бесследно исчезал. Чтобы обнаружить следы его воздействия, пришлось бы перетряхнуть весь геном человека, никому это тогда и в голову бы не пришло. Ни у кого и мыслей таких не возникло. И даже изменения, проявляющиеся во втором поколении, ни у кого подозрений не вызвали. Не успели. Так вот, именно этот вирус проторил дорогу остальным, а их насчитывалось всего около десятка. Теперь уже невозможно найти чистый человеческий геном, не затронутый нулевым вирусом.

  – Дальнейшее лучше расскажу я, – вмешался Пименов. – Благодаря тем самым временным перемещениям, мы получили информацию об одном человеке. Зовут его Денис Холодов, родился он в девяностом году, работал в офисе одной торговой фирмы в Омске, в армии не служил, образование высшее, не женат, детей нет, но это всё неважно. Важно то, что он появился в Западной Сибири, место укажем приблизительно, недалеко от города Тавда, ныне, увы, несуществующего. Вступил в контакт с местными, чего-то с ними не поделил, в результате этого был убит. Прожил он после появления всего ничего, около месяца.

  – Места там суровые, – согласился Панцирь. – Новому человеку не выжить.

  – Так вот, при этом он всем и каждому заявлял, что является путешественником во времени, ему, разумеется, не верили, считали сумасшедшим, а потом его не стало и выяснить подробности мы уже не сможем.

  – Так может, он и правда сумасшедший, – предположил Панцирь. – Бывает ведь, что люди с ума сходят.

  – Мы тоже могли так подумать, если бы не несколько факторов. Во-первых, свидетели утверждали, что он действительно появился из ниоткуда, был одет в хороший гражданский костюм, имел при себе исправный сотовый телефон, деньги и многие другие мелочи. Во-вторых, выглядел он отнюдь не на сорок шесть лет, а как раз на тридцать.

  – Но это ни о чём не говорит, – заметил Панцирь, – не факт, что это вообще был он.

  – Личность подтверждена, при нём был паспорт, но и это не самое главное. Мы порылись в своих источниках, просто рассудив по логике, что, если человек появился в будущем, то в прошлом он обязательно должен был исчезнуть, как вы понимаете, все необъяснимые факты проходят по нашему ведомству.

  – И?

  – Двадцать восьмого апреля две тысячи двадцать первого года упомянутый Холодов в изрядном подпитии возвращался с корпоратива. С ним был один из его друзей и ещё таксист, который должен был доставить их домой. В пути ему стало плохо, он пожаловался на сильную боль в сердце. Машину остановили, пытались оказывать ему помощь, но всё безуспешно. Он умер, или просто впал в глубокую кому, а они подумали, что он умер. Но это всё неважно, важно то, что произошло потом. Тело его просто растаяло в воздухе. Два свидетеля, не противореча друг другу, дали совершенно одинаковые показания, которые совпадают во всех мелочах. Понятно, что людям свойственно лгать или добросовестно заблуждаться, испытывать галлюцинации и подвергаться гипнозу, но было ещё кое-что, не поддающееся подобному объяснению. Всё это произошло неподалёку от продуктового магазина, над дверью которого висела камера видеонаблюдения. Камеру эту ночью никто не трогал, а потому оперативники без проблем ознакомились с видеозаписью. Потом ещё провели несколько экспертиз этой записи, все, как одна, подтвердили правдивость показаний его коллеги и таксиста. Тело действительно просто исчезло. Было и нет. Кончилось тем, что Холодова объявили пропавшим без вести, его спутников с извинениями отпустили, взяв соответствующие подписки, а дело, получив гриф «Секретно», осело в наших архивах. А тридцатого апреля две тысячи тридцать шестого года человек, называющий себя Денисом Холодовым, появился вот здесь, – Пименов ткнул пальцем в карту, – сместившись при этом на пятнадцать лет и два дня во времени и примерно на тысячу километров в пространстве.

  – И теперь нужно найти его и привести сюда, – сделал закономерный вывод Панцирь.

  – Именно, времени осталось не так много, на подготовку вам отводится один день, завтрашний, а потом в путь.

  – Отнеситесь, пожалуйста, серьёзно, – тихо сказал учёный, глядя в окно. – Эта находка – шанс изменить всё, вообще всё. Это, если хотите, наш билет в будущее, только так человечество сможет заново освоить Землю. Он нужен нам, нужен живой. На худой конец, если не получится живым, попробуйте достать образец биоматериала, какую-нибудь его часть, можно сохранить в спирте. У него есть главное, нулевой вирус его не затронул и уже не затронет, его теперь просто нет. А потому и остальные вирусы ему не страшны.

  – Тридцатое апреля, – задумчиво проговорил Панцирь. – Осталось меньше месяца.

  – Поэтому нам всем стоит поторопиться, – подтвердил Пименов. – Как я сказал, можете взять с собой всё, что только пожелаете, возьмите людей, если нужно, мы, как сможем, попытаемся обезопасить ваш поход хотя бы с этой стороны.

  – Так и сделаем, – согласился Панцирь, прикидывая дальнейший поход. – Доставите меня на вертолёте, со мной отправьте четверых ребят покрепче, не обязательно хороших бойцов, главное, чтобы тяжести носить умели. За пролом они не пойдут, вообще не пойдут со мной, я оставлю им пометки на карте, укажу места, где можно оставить схроны с продуктами и патронами. Дальше: я укажу несколько населённых пунктов, которые следует уничтожить, это можно сделать?

  – Уничтожать поселения целиком? С людьми? Хотелось бы без этого, – недовольно проговорил Пименов.

  – Без этого никак, – парировал Панцирь. – Там проживают отморозки не лучше сектантов, которых мы брали вчера. Кроме того, они знают меня и с удовольствием прикончат, даже разменяв в бою на нескольких своих бойцов. Мне нужно максимально снизить количество угроз на пути. В прошлый раз я пробрался с великим трудом, а теперь со мной будет балласт, который не умеет ни стрелять, ни бегать, ни прятаться.

  – Хорошо, – Пименов вздохнул. – Уничтожим, ударим с вертолётов, никто не выживет. Есть вакуумные бомбы.

  – Отлично, с собой возьму всё по максимуму. Кроме еды и патронов, нужны товары для обмена. Лекарства, капсюли, пулемётные патроны большого калибра, батарейки, спички.

  – Завтра всё получите со склада, подготовьте список.

  – Ещё понадобится связь, рация.

  – Найдём, не проблема.

  – Остальное потом скажу, когда вспомню. – Панцирь потянулся и широко зевнул. – Теперь разрешите идти?

  – Разумеется, отдыхайте, набирайтесь сил, и завтра вам никуда вставать не нужно, на склад можно прибыть после обеда.

  Откланявшись, Панцирь покинул кабинет. Дома его ждала Надя, приготовившая королевский ужин, который, правда, успел основательно остыть.

  – Представляешь, – щебетала она, извиваясь ужом вокруг него, – сегодня пошла на склад за продуктами, а мне дополнительно выдали деликатесов, сказали, что тебе положено.

  – Положено, – устало ответил он. – Мне теперь много что положено. Я теперь особо важный боец.

  Но тон, которым он говорил, ей не понравился.

  – Случилось что-то? – с опозданием поняла она.

  – Случилось, – не стал он отрицать. – Ухожу я.

  – Когда?

  – Послезавтра, – он глянул на часы. – Точнее, уже завтра.

  – А... куда?

  – Туда, откуда пришёл, за Урал. Нужно кое-что доставить. Рассказать не смогу, секретно, но вещь очень важная, можно сказать, мир спасу. – Он тяжело уселся за стол.

  – Опасно это? – спросила она, пододвигая ему тарелку.

  – Опасно, – он не стал скрывать. – Сюда идти было опасно, а обратно, после всего, что по пути натворил, вдвойне опасно. Очень многие там хотят меня на части разобрать. Но выбора у меня нет, никто другой просто не справится.

  – Понятно, – она крепко прижалась к нему. – Ты ешь, пока тёплое, если хочешь, я ещё накладу. А вернёшься когда? Ты ведь вернёшься?

  – К лету, наверное, если всё пройдёт гладко, месяц туда, месяц обратно. Жди.

  – Буду ждать, обязательно, мне ведь доктор сказал, что получится нам с тобой ребёнка завести. По нынешним временам это счастье. Я всегда мечтала.

  – А чего раньше не завела? До того, как...

  – Дура была, мне в тот момент двадцать два года было, не замужем, какие дети? Всё думала, вот институт закончу, выйду замуж и обязательно рожу, а потом...

  – Понятно.

  Быстро покончив с ужином, к которому прилагалось ещё и красное вино из бездонных запасников Башни, они потушили свет и легли в кровать. Как бы ни хотелось ему спать, желание напоследок насладиться жизнью перевесило. Их любовные утехи продолжались часов до трёх ночи, такой вот получился отдых.

  – Знаешь, – сказала она, лёжа на его плече. – Я, наверное, влюбилась.

  – Даже так?

  – Понимаешь, мужиков у меня много было, я им давно счёт потеряла, и ни с кем удовольствия не получала. Почти. Ну, немного приятно было, а вот кончать не могла. Не получалось, никак, говорят, у проституток такое бывает, профессиональное. А теперь... с тобой, получилось. Ты, пожалуйста, останься жив, я тебя ждать буду. Столько, сколько понадобится. И ребёнка вместе станем растить.

  – Я постараюсь, – что он ещё мог ответить.

  Утром, когда не нужно было вставать на работу, он с удовольствием проспал до обеда. Надя отбыла по своим делам, ей уже нашли работу в швейном цеху, где изготавливали одежду всех размеров и фасонов (хотя в основном только рабочие комбинезоны и военную форму). Потом, когда она будет беременной, её освободят от работы, нагрузив, максимум какой-нибудь мелкой вспомогательной деятельностью, вроде мытья пробирок в лаборатории. Дети пока были наивысшей ценностью, и рисковать ими никто не спешил.

  Спокойно поднявшись и позавтракав остатками вчерашнего банкета, он надел форму и отправился на склад, где для него должны были приготовить всё необходимое, правда список необходимого он так и не составил, но всё держал в голове.

  На складе его встретил пожилой прапорщик. Очень пожилой, лет шестидесяти, он ещё в старое время пенсионером был, но теперь с кадрами туго, а потому пенсионный возраст немного повысили.

  – Прапорщик Величко, – представился он. – Мне сказали, чтобы выдал тебе всё, что скажешь, самое лучшее и новое. Список есть?

  – В голове, – ответил Панцирь. – Начнём?

  И они начали. Склад, внутри которого он никогда раньше не был, потрясал непривычного человека своими размерами. Он имел несколько уровней, соединённых лестничными пролётами, и на три четверти уходил под землю, огромные стеллажи, до верхних полок которых следовало добираться по лестницам, были завалены дефицитнейшими по нынешним временам товарами.

  Начали с формы, на улице стремительно теплело, поэтому он выбрал себе летний камуфлированный костюм из жёсткой, как дерюга, ткани, в натовской расцветке. К нему прилагалось бельё, летнее и зимнее. Нашёл две пары ботинок, одни тяжёлые, из кожи, на толстой подошве. Другие были летним вариантом, с тканевыми вставками. Вторые он оставит в схроне, чтобы переобуться по пути назад, когда станет тепло и сухо. Бронежилет и каску брать не стал. Полезно, конечно, но в дальнем походе каждый грамм на счету. Прапорщик в качестве головного убора выдал ему простую тканевую тюбетейку, которая отлично подошла бы под стальной шлем.

  С оружием долго думать не стал. Снайперка хороша, когда ты работаешь в группе, и всегда рядом есть тот, кто тебя прикроет в ближнем бою. А когда нарвёшься сразу на нескольких противников, да нос к носу, лучше всё-таки автомат. Никакую экзотику брать не стал, при всех преимуществах современных стволов, они требуют ухода, да и навыка соответствующего у него нет. Выбор остановился на простом АК-74М. Лучше, конечно, под семёрку что-то выбрать, да только опять же, всё упирается в переносимый вес.

  В довесок, который никогда не будет лишним, прапорщик выдал ему новенький пистолет Ярыгина, с тремя запасными обоймами. Патронов к пистолету прилагалось две сотни с гаком, часть он оставит в схронах, а себе возьмёт только те, что в обоймах.

  Взял и нож, точнее, кинжал, были в запасе иностранные образцы, то ли трофейные, то ли купленные до Катастрофы, прикинув по руке, выбрал отечественный «Шайтан» с пластиковой рукояткой и матовым покрытием клинка. Не бог весть, какое оружие, да и пригодится, скорее всего, только чтобы хлеб нарезать, но пусть будет.

  Гранаты, тоже совсем новые РГО и РГН, предлагались в любых количествах, он выбрал по восемь штук тех и других. Патроны к автомату брал цинками, тоже для хранения в условных местах. Покопавшись в большом ящике, Величко выдал ему рацию, точнее, радиосканер, работающий от батареек, которые можно взять про запас, карман они не оттянут. А чуть позже принёс компактный ПНВ неизвестной Панцирю модели. Осталось взять еду и кое-какую мелочёвку, вроде компаса, бинокля, фляги и котелка.

  Ещё нашлась подробная карта местности, которую он потом поправит в соответствии с современным устройством мира. Часть населённых пунктов уже не существует, часть стоит безлюдной, некоторые поменяли свои очертания. Кроме того, изменилась и сама география, один только Уральский разлом чего стоит. А к нему примыкает обширная местность, которую с полным правом можно назвать пустыней. После появления разлома грунтовые воды ушли, земля натуральным образом высохла, а тот лес, что стоял там испокон веков, теперь стал сухостоем и большей частью сгорел от рукотворных пожаров.

  Когда с получением всего необходимого было покончено, он отправился на встречу со спутниками. Четверо парней в форме, совсем молодых, лет, наверное, восемнадцати, слушали его, стараясь запомнить каждое слово.

  – Вот досюда, – Панцирь ткнул в карту кончиком карандаша, – мы идём вместе, тут делаем первый схрон. Патроны, тушёнка, гранаты. Дальше расходимся, я иду прямо, вот сюда, на юго-восток, а вы делитесь на две группы, идёте в две стороны, первая делает закладку вот здесь.

  – А что там?

  – Заводской корпус, старый, коробка из бетона, больше ничего внутри, так вот, там под крышей есть бетонные балки, а к ним можно подняться по скобам, на одной из них положите запас.

  – А если найдёт кто?

  – Только если вас увидят. Постарайтесь, чтобы не увидели. Теперь вторая группа, ваша задача дойти сюда. Тут деревня на три дома, насколько мне известно, людей там нет, но сама деревня целая. Есть дом, его хорошо видно, металлосайдингом обшит. Есть в том доме подвал, там вход отдельный, в нём и положите, лучше спрячьте в ящик, там есть большие деревянные ящики.

  – Так ведь неудобно будет, – заметил один из парней, указывая точки на карте, те и в самом деле находились справа и слева от предполагаемого пути. – Как ты в оба попадёшь?

  – А я не собираюсь в оба попадать, – просто и ясно объяснил Панцирь. – Обратно я пойду либо так, либо так. Соответственно, найду только одну закладку, а вторая пролежит до лучших времён.

  – Может, всё же с тобой пойти? – предложил один из группы, худой чернявый парень, похожий на цыгана. – Группой нам пробиться будет проще.

  – Нет, – он покачал головой. – Не проще. Для этого группа нужна человек в полсотни. Да я и не стану пробиваться, большей частью скрытно на брюхе проползу. Кроме того, там, на той стороне провала, ведь какое-никакое, а население есть, и с ним поневоле придётся взаимодействовать. Кое с кем я в хороших отношениях, мне помогут, спрячут, накормят. Кто-то купится на хорошие товары, на них можно многое выменять, в том числе и лояльность. А есть и такие, что готовы сами заплатить втридорога, если им мою голову принесут. Между этими крайностями я и буду лавировать. А вас там не знают, да и вы никого не знаете. Но даже если вы просто схроны оборудуете, это уже здорово облегчит мне жизнь, считайте, что не зря старались.

  – Я ещё ни разу так далеко не был, – честно признался один из парней.

  – Всё когда-нибудь случается впервые, – философски заметил Панцирь, – если всё пойдёт, как надо, лет через десять-двадцать вы и ваши товарищи будете по всей территории страны путешествовать. Железную дорогу восстановят, аэропорты откроют. Люди будут жить по писаному закону и работать на производстве за зарплату, а тварей только в зоопарках будут показывать и в лабораториях изучать.

  – Хорошо бы, – неуверенно ответили они.

  Глава восьмая

  Панцирь дремал в вертолёте, ночью полагалось отдыхать, но Надя, огорчённая предстоящей разлукой, требовала своего, как ей отказывать? Тем более что неизвестно, вернётся ли он из этого рейда живым. Казалось бы, ничего сложного. Просто сходить туда и обратно, привести одного пиджака, сдать на руки яйцеголовым и профит. Вот только слишком уж много в пути непредсказуемых факторов. Будут ли нужные люди на месте? Кто именно сейчас контролирует пути? Не поднялись ли расценки за переправу? Не продались ли те, кто обещал его прикрыть?

  Наибольшее беспокойство вызывала переправа через разлом. По идее, всё должно пройти гладко. На разломе прочно сидит сильная группировка, состоящая из вменяемых людей. Они сами построили мост, сами его обслуживают, сами охраняют с двух сторон. За счёт моста традиционные торговые пути удлинились, а Сибирь перестала быть почти закрытой территорией. Берут плату за проезд, но небольшую, а вдобавок пользуются правом преимущественного приобретения товаров, перевозимых торговцами. При этом никого не грабят и цену дают реальную. Но это в идеале. Бригады отморозков не прекратили мечтать о захвате моста, поэтому вполне реально увидеть на нём однажды совсем другие лица, которые к тому же имеют на него огромный зуб.

  Но и это ещё полбеды. Основная проблема в том, что близлежащую местность облюбовали тёмные личности, которые не прочь поживиться за счёт редких караванов, проходивших по мосту. Кое-какая торговля существовала, пропускная способность моста была невелика, а потому караванщикам приходилось всё своё добро нести на себе. Само собой, что специализировались они на торговле компактным дорогим товаром, вроде патронов, спичек или соли. Людей минимум, а имущество дорогое. Вот и находились желающие отобрать товар, заплатив кровью, своей или чужой. Постоянно они там не жили, в мёртвой пустыне даже тварям не выжить, но держали неподалёку наблюдательные посты, а при обнаружении подходящей цели подавали сигнал, и к месту подтягивалась по тревоге вся бригада. Но и караванщики беззащитными не были, каждый со стволом не расставался, да и патроны всегда в наличии. Короче, места весёлые.

  В прошлый свой переход, двигаясь на запад, он был предупреждён людьми с моста о возможном нападении. Они ему даже примерное расположение наблюдателей показали. Пришлось долго идти вдоль обрыва, потом дать большого крюка и выйти в тыл потенциальным врагам. Засада, которую обнаружили, – это уже не засада. Это ловушка для самих ловцов. Обнаружив не так уж хорошо замаскированный секрет, о просто зашёл им в тыл и одной длинной очередью положил всех троих, не задаваясь глупыми вопросами, типа «может, они просто так здесь сидят?»

  А потом товарищи убитых организовали погоню, несмотря на хорошую фору по времени, сумели его нагнать, видимо, в банде был хороший следопыт. Пришлось вступать в бой. Он победил, они проиграли, потеряв четверых человек и остановив погоню. Но при этом он потратил почти все патроны и две гранаты из трёх имевшихся, вторая, к тому же, просто не сработала. Чуть позже, попав на территорию относительно дружественных поселенцев, он смог договориться и получил проход дальше, попутно прикупив себе немного боеприпасов.

  Дальше началась полоса владений тварей. Несмотря на то, что большинство мутантов зимой были в спячке, часть особо матёрых не оставляла попытки полакомиться человечиной. Широкая полоса, заросшая густым молодняком, через который без топора не пробраться. И твари. Они следили за каждым его шагом. Пришлось огибать по большому кругу, но и так умудрился два раза нарваться. А твари были матёрыми, они прекрасно представляли себе, что может делать огнестрельное оружие, умели прятаться от пуль, залегать, притворяться убитыми. Это была натуральная игра со смертью. Но он выиграл. Благодаря опыту и скорости реакции, только последний этап пробежал бегом, поскольку патронов оставалось полтора магазина.

  И, наоборот, за свой путь на той стороне он не переживал. Там его многие знают. Есть такой Панцирь, мужик сильный и правильный, справедливый, всегда нормальным людям помогал. Да и сами местные как-то попроще будут, откровенных бандитов там почти всех вывели, остались только те, кто живёт в труднодоступных местах, вроде острова на реке, гор или дальних таёжных углов.

  К выведению банд он и сам как-то приложил руку. Поначалу в составе военизированного отряда (пока ещё оставался намёк на законную власть), а потом и по собственному почину. По найму работал только однажды, да и плата его, состоявшая из продуктов и патронов, почти полностью ушла во время боевых действий.

  Банда насчитывала больше трёх десятков активных штыков, промышляла разбоем и похищениями людей. За людей потом требовали выкуп, а до того времени использовали в качестве рабов. Жили они в небольшом, хорошо укреплённом посёлке, были неплохо вооружены, и в тот момент в том месте просто не нашлось силы, способной полноценно им противостоять. Окрестные селения временами пытались скооперироваться и дать бой, но каждый раз всё срывалось.

  А потом такая сила появилась. Панцирь, боец хороший, а главное, никак с этими местами не связан, а потому, если что-то пойдёт не так, можно сделать вид, что они его не знают.

  Взяв авансом патронов и продуктов, он оборудовал логово в десятке километров от деревни, несколько дней занимался разведкой, после чего приступил к обнулению банды. Ничего нового придумывать не стал, просто подходил под прикрытием леса, выжидал, пока появится цель, а потом давал очередь, укладывая двух-трёх неосторожно подставившихся бандитов, а после скрывался. Они организовывали погоню, да только основную поисковую силу – матёрого охотничьего пса – он пристрелил в первый же день, а люди таким нюхом не отличались. К тому же несколько удачно поставленных растяжек окончательно отбили у них охоту к поисковым операциям.

  Потом, через два-три дня, он возвращался, заходил уже с другой стороны и повторял тот же самый приём. Они пытались садиться в осаду, да только сидеть вечно никак не выходило, к тому же следовало присматривать за рабами, которые, видя такое дело, стали резво разбегаться из плена. Он позволял им выйти раз, другой, потом они становились смелее, решив, что неизвестный убийца погиб или ушёл. А как только открывалась цель в три-четыре человека, они получали закономерную очередь.

  Скоро прекратились даже попытки организовать погоню, слишком резвым был пришелец, слишком хорошо прятался и метко стрелял, да и растяжки (которые на девять десятых были ложными, поскольку гранат оставалось мало) сильно осложняли преследование. Конец банды был печальным. Когда их осталось всего пятеро, все были заколоты во сне собственными рабами.

  А Панцирь, видя, что дело сделано, спокойно отправился за наградой. Его не обманули, отсыпали патронов, дали хлеба и консервов, которые тогда ещё были вполне съедобными, а попутно предложили помощь на будущее в плане переночевать, накормить, отогреть. Короче, сказали, что всегда будут рады. Так же и их соседи, которых банда донимала не меньше, тоже занесли его в светлый список. Собственно, через их владения он и двинется, стоит только пройти через мост.

  Но это был ещё не весь путь. Ещё чуть дальше на восток находились земли, которые он знал плохо, да и слава о них ходила самая дурная, а ведь именно в той стороне ему и предстоит искать того самого спасителя человечества.

  – Саня, очнись, – его потрясли за плечо. – Снижаемся, вроде, то самое место.

  Выглянув в иллюминатор, он согласно кивнул. Именно здесь. Во-первых, тут гипотетическая граница теперешних владений Башни. Если, конечно, провести условную линию через все поселения, подчинившиеся центральной власти. Во-вторых, здесь были относительно безлюдные места, с которых и следовало начинать свой путь.

  Транспортный МИ-8 начал снижение, а два ударных «Аллигатора» наоборот развернулись в две стороны и отправились в стороны. Километрах в двадцати справа и слева находятся две конкурирующие группировки, засевшие в остатках городов. Те и другие периодически цапаются между собой и уж точно не любят пришлых. С ними Панцирь тоже успел покусаться, хоть и самым краем. А сейчас их просто не станет. Как бы ни тряслись учёные над каждой человеческой жизнью, но его задание важнее. Возможно, в других условиях, когда бы время не так поджимало, можно было попробовать договориться, официально заплатить за проход единственного человека. Но не сейчас. Времени не просто мало, его практически нет.