Текст книги "S-T-I-K-S Студент (СИ)"

Автор книги: Иван Булавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

  Двоим бойцам не повезло, они сидели позади других, а потому бегун, притаившийся на дереве, спрыгнув с небольшой задержкой, вцепился в них и стащил на землю. А сверху уже напрыгнули другие, буквально заваливая их своими телами. БТР, повинуясь команде старшего, остановился и, быстро повернув башню, просто снёс огнём крупнокалиберного пулемёта очередную волну нападавших.

  Атаковали нас с четырёх сторон, пытаясь утащить людей. Было их много, сотни полторы, явно какой-то лидер привёл сюда такую толпу. При таком численном превосходстве тактика зерг-раша принесёт определённые плоды. Стена огня остановила их, они бросились врассыпную, вдогонку им пулемётчик расстреливал дефицитные патроны.

  А следом из небольшой рощицы выметнулись твари покрупнее, десяток лотерейщиков, что выпрыгнули прямо из земли, расшвыривая прошлогодние листья, в которые заранее закопались (тупые твари, ага). Один летел на меня, но я успел среагировать. Две горсти рубленого свинца ударили ему в грудь, пробив её до самого позвоночника. Другим повезло меньше, автоматные пули прошивали тела тварей, но остановить не могли, а потому мы потеряли ещё двоих. Башня БТРа вертелась в разные стороны, поливая огнём скопления тварей, только благодаря ему, нас ещё не всех сожрали.

  А потом атака прекратилась. Мы только потом поняли причину. Тварь, больше и сильнее других, стоявшая за деревьями, наконец, поймала свою пулю из пулемёта. Настоящий кусач, именно он командовал парадом, а без него твари вдруг поглупели и просто пошли под пули. Несколько более умных просто смылись.

  Из двенадцати нас осталось семь, потеряли мы и командира. Орда лежал неподалёку с перегрызенным гордом, никто не пытался его есть, твари просто убивали, отложив пиршество на потом.

  Добычу всё же собрали, убитых загрузили с собой, там пристроим, говорили, что поблизости быстрый кластер есть, его и используют, как кладбище, а потом колонна отправилась прежним курсом.

  В Мосты приехали почти без опозданий, я ещё подумал, что если на каждом рейсе столько людей терять, то никаких экипажей не хватит.

  Деревня Мосты отличалась от остальных. Во-первых, это была вовсе и не деревня, а довольно приличный кусок города, но главной его достопримечательностью была река, через которую проходили параллельно два моста, старый и новый. Новый был слегка недостроен, но уже функционировал. Большая дорога, проходившая здесь, а в особенности, идущие по ней караваны, были отличным подспорьем в делах местного союза стабов.

  Вокруг этого поселения укрепления были уже куда солиднее, а на крышах домов я заметил стоявшие пушки. С Венецией, конечно, не сравнить, но тоже внушает. Но здесь и народа меньше, и площадь не такая большая. Чуть позже я узнал, что граница стаба заканчивается недалеко от реки, что позволяет не заботиться о сохранности самих мостов. А река, не грозившая разливами, поскольку протекала в глубокой впадине, сильно сокращала периметр обороны.

  Спрыгнув с брони, я осмотрелся. Командира не было, вместо него докладывать начальству отправился один из старых бойцов. Остальные разбрелись, кто куда. Мне следовало обратиться за компенсацией патронов, которых я извёл больше дюжины. Но я просто махнул рукой и пошёл искать себе ночлег. Спать мне сейчас хотелось больше, чем жить, даже скоротечная схватка почти выпала из памяти. А завтра я начну узнавать про Цыгана и про...

  Я растерялся, красный джип стоял прямо возле местной гостиницы. Он уже прошёл некоторый апгрейд, и теперь был обшит защитными сетками, а в крыше был прорезан люк. Сильно сомневаюсь, что у тех ребят нашлись средства и желание совершенствовать свою машину, да и на кластеры ходят постоянно, всегда можно новую раздобыть.

  Прикинув, что до утра он никуда не уедет, я протопал в гостиницу. Человек за стойкой что-то мне втолковывал, но я его уже не слушал. Просто положил на стойку два спорана, получил взамен ключи и направился в номер.

  Глава двадцать пятая

  Новый день встретил меня новыми заботами. Во-первых, я разузнал, что Цыгана в стабе пока нет, но на днях должен появиться. Этот посёлок является столицей всей цепочки стабов, а потому и начальство здесь бывает чаще, чем в других местах. Но это меня пока не заботило. Подожду. Куда больший интерес вызывал злополучный джип. Хозяина я нашёл, но он явно был не из тех людей, что я искал. Солидный господин, с увесистым брюшком и чисто выбритыми круглыми щеками. Он, казалось, излучал здоровье и жизненную энергию. На мои вопросы он отреагировал спокойно, особенно, когда узнал, что я не пытаюсь заявить свои права на этот автомобиль, а интересуюсь исключительно прежними хозяевами.

  Увы, никаких подробностей он мне сообщить не смог. Машину он купил в местном сервисе, где скупали транспорт у рейдеров, сумевших пригнать что-то достойное, потом подвергали необходимой адаптации к местным условиям, после чего продавали состоятельным местным гражданам.

  От души поблагодарив этого человека, я отправился в сервис. Но тут меня ждали трудности. Работяги в сервисе работали с раннего утра, а вот руководство, которому можно было задавать вопросы, приходило только в десять. Вздохнув, я отправился обратно в гостиницу. Но расстройство от потери времени быстро прошло. Поскольку в той же гостинице я увидел парикмахерскую. Грива моих волос отросла настолько, что уже здорово меня раздражала. Садясь в кресло, я потребовал от местного цирюльника подстричь наголо.

  Задание было простым и понятным, машинка весело зажужжала, а клочья спутанных волос полетели на пол. Спустя пять минут я себя не узнал. Ушам стало холодно, а голова выглядела непривычно маленькой. Зато шевелить головой стало непривычно легко. Надо будет всегда так стричься, для моих походов по диким местам подойдёт отлично. И дело здесь не только в эстетике или гигиене. Помыть голову не проблема, просто длинные волосы выполняли ту же функцию, что и одежда, то есть, осложняли использование дара.

  Выходя из парикмахерской, я вынул из кармана давно забытую шапочку и натянул её на лысину. Теперь стало несколько теплее. А я, поглядывая на часы, направился в офис автосервиса. На двери висела табличка, сообщавшая мне, что там сидит некто Еврей.

  Имена в Улье давали самые разные, далеко не всегда соответствовавшие реальным чертам человека, иногда даже, наоборот, давали от противного. Человека моей комплекции могли назвать Толстым, а черноволосого брюнета окрестить Седым. Открыв дверь после короткого стука, я увидел здоровенного молодого детину, с белыми волосами и чертами лица, достойными нацистских плакатов. Истинный ариец, мать его так.

  – Слушаю вас, – спокойным и даже каким-то холодным голосом сказал Еврей. – Только не нужно спрашивать меня об имени.

  – Да я и не собирался, – честно сказал я. – У меня дело другого рода.

  – Хотите купить что-то на колёсах? – он улыбнулся. – Тогда вы пришли по адресу, именно сейчас у нас есть...

  – Я не за этим, – перебил его я, присаживаясь на стул. – Меня интересует только информация.

  Он нахмурился.

  – Понимаете, господин...

  – Студент, – представился я, скрывать своё имя смысла не было.

  – Так вот, господин Студент, вы ведь должны понимать, что занятия коммерцией подразумевают и коммерческую тайну. Соблюдение таковой ведёт к росту доходов, а пренебрежительное отношение к информации весьма негативно на таковых сказывается.

  Приехали. Я прекрасно понимал, что если он не захочет говорить, то заставить его я не смогу. Разве что, заплатить.

  – Вы ведь даже не спросили, какая информация мне нужна, – напомнил я.

  – Хорошо, – он немного подался вперёд. – Скажите, какая информация вам нужна.

  Я набрал воздуха в грудь и начал говорить, медленно, тщательно подбирая слова:

  – Две недели назад вы продали человеку по имени Иствуд некий автомобиль, а именно, красный джип, который в вашем заведении немного довели до ума. Так?

  – Допустим, – он слабо кивнул. – Так это была ваша машина?

  – Машина меня интересует в последнюю очередь. Пусть новый хозяин на ней с удовольствием ездит. Меня интересует другое. Ваша контора ведь занимается только работами, а не добычей самих машин.

  – Так.

  – Так вот, меня интересуют люди, которые вам этот джип продали.

  – Допустим, я могу вам кое-что о них рассказать, – он улыбнулся, но улыбка была какой-то фальшивой. – Вот только зачем мне это делать?

  Я молча положил на стол три горошины.

  – Это аргумент, не спорю, так что вы хотели знать? – он сгрёб горошины ладонью и положил в карман куртки.

  – Меня интересует, что это за люди, как они выглядят, часто ли появляются в вашем стабе?

  – Что же, рассказать я могу немногое. И дело тут не в плате, люди они, прямо скажу, неприятные. Только старший у них ещё немного способен к диалогу. Их четверо. Двое мужиков постарше, один молодой, коротко стриженый. Его особая примета – рыжие волосы. Ещё один неопределённого возраста, страдает странным тиком. Не знаю, в чём причина, вряд ли его недавно контузило, подозреваю, что виной тому просто некачественный спек. Некоторые признаки указывают на то, что в прошлом они имели отношение к криминальному миру. Более никаких подробностей я вам сообщить не могу. Я, собственно, разговаривал только с их старшим, он назвался Черепом, сложно сказать, настоящее ли это имя. Более мне сообщить вам нечего.

  – Где они останавливались здесь?

  – Думаю, что там же, где и вы, гостиница тут одна. Но, насколько я знаю, пропивать полученные деньги они ходили в бар «Опиум» можете направиться туда и поговорить с тамошним хозяином. Только не удивляйтесь, увидев его.

  Поблагодарив ещё раз хозяина автосервиса, я направился в бар. Заведение с интересным названием находилось не там, где гостиница, а на отшибе, где почти не было жилых зданий. Решение было толковым, люди в массе своей, привыкли по ночам спать. Тогда как рейдеры, получившие после долгого скитания хоть какие-то гроши, непременно пропьют их, да не просто пропьют, а с громкими песнями, развратом и дебошем. А потом уже снова отправятся гулять по Улью, убивая тварей и мародёрствуя на кластерах.

  Даже сейчас, хотя время только подходило к обеду, оттуда слышалась громкая музыка, а внутри сидели две шумных компании, уже ощутимо пьяные, они громко галдели и что-то между собой выясняли.

  На входе меня остановили.

  – Пистолет сдай, – велел молодой парень на проходной, но голос его был достаточно вежливым, а сам он выглядел прилично. – На выходе заберёшь, а в бар с оружием нельзя.

  Я вынул пистолет и отдал его парню. Взамен получил номерок. Подходя к стойке, я заметил, что за ней стоит довольно крупный мужчина в белоснежной рубашке и жилетке, в этот момент он куда-то наклонился, а когда встал, я схватился за несуществующий пистолет.

  – В чём дело? – хриплым булькающим голосом спросила тварь, выглянувшая из-под стойки. – А понимаю, тебе забыли рассказать, что такое кваз.

  Про квазов мне говорили, но я как-то не ожидал, что они могут быть барменами.

  – Просто не ожидал вас тут встретить, – скромно сказал я.

  – Бывает, – он улыбнулся, показав два ряда крокодильих зубов. – Тогда разреши представиться, меня зовут Молот, я – один из старожилов Улья и один из основателей данного поселения. Содержу бар больше для души, так что, будь как дома. Присаживайся, сейчас тебе принесут выпивку, у меня есть практически всё, в том числе, свой продукт, который гоню их отборной пшеницы. Никакой сивухи, чистая, как слеза комсомолки. За порядок не волнуйся, за всем слежу я, у меня в баре никто не дерётся, и даже во дворе я такого не позволяю. Сам понимаешь, я здесь без малого сорок лет, владею разными дарами, лучший из которых – умение отрывать яйца всяким пройдохам.

  – Простите, а можно, я не стану пить, а просто поговорю с вами? – осторожно спросил я, стараясь не разозлить эту двухсоткилограммовую тушу с зубами.

  – Ну, можно и поговорить, но лучше выпей, уважь хозяина.

  – Хорошо, – согласился я, – только, пожалуйста, немного. И прямо здесь.

  Я присел на высокий стул у стойки. Бармен выхватил огромной лапой из-под стойки большую бутыль прозрачной жидкости, аккуратно поставил передо мной стопочку, которая в его огромных пальцах казалась напёрстком, после чего ловко, не пролив ни капли, наполнил её своим самогоном. Второй лапой он достал лимон и, отрезав дольку, положил на блюдечко.

  – Пробуй, – в приказном тоне сказал он.

  Я взял стопку, напиток не пах никакой отравой, только спиртом, я поднёс его ко рту и, выдохнув, опрокинул в себя. Дыхание перехватило от крепости, но, надо отдать должное самогонщику, обратно выпивка не пошла, более того, послевкусие было вполне терпимым, но я всё же предпочёл зажевать лимоном.

  – Как? – с вызовом спросил он.

  – До печёнок пробрало, – честно сказал я, вытирая слёзы.

  – Дерьма не держим, – он снова осклабился своей жуткой улыбкой. – Ну, давай, говори, чего ты хотел сказать?

  – Меня люди интересуют, – начал я, чувствуя, как алкоголь туманит мозг, вроде стопка была совсем маленькая. – У вас не так давно были четверо. Старшего у них звали Черепом, один из них худой и рыжий, а ещё один страдает нервным тиком. Знаете таких?

  Кваз на пару минут задумался, потом выдал:

  – Положим, знаю. Приходилось видеть. Только тебе они зачем? Народец не самый лучший.

  – Мне нужно их найти, – честно сказал я. – Тоже не с лучшими намерениями.

  – Здесь чтобы никаких разборок, – сразу осадил меня кваз. – Ни в баре, ни вообще на стабе. Иначе могут повесить. Натурально. За шею. А если и сбежишь, то жизнь тебе капитально испортят. А насчёт этих ребят могу сказать немногое. Появились они впервые с полгода назад. Потом пропали. Снова я их увидел совсем недавно, недели три как. Где-то они поблизости шарят, могу даже примерно места указать. Крайний раз были при деньгах, слышал, машину пригнали. Но машины не редкость, просто большинство обитаемых кластеров в округе не имеет к нам хорошей дороги, а потому доставлять трудно. До этого был случай, когда каждую копейку считали, притом, что прикинуты неплохо. Камуфляж, разгрузка и автоматы. Видно, что дело своё знают, смелые. И ещё, старший тот, Череп который, он без оружия ходит, понимаешь?

  – Не очень, – признался я.

  – Представь себе Улей, дикие места, стал бы ты там без ствола ходить?

  – Нет, – я помотал головой. – Сожрут ведь.

  – Именно, – кваз поднял вверх толстый палец. – А он без ствола, только нож маленький складной в кармане на клипсе.

  – Почему так?

  – Вариантов немного, возможно, он идиот, склонный к суициду, такое бывает, но в данном случае крайне сомнительно. Второй вариант: его охраняют друзья, а он, таким образом, подчёркивает свой статус. Но опять же, сомнительно это, будь там бригада в полсотни рыл, тогда можно бугру с голыми руками гонять, но трое, да не самых мощных бойцов, его не спасут. И вариант третий, самый правдоподобный. Я иногда с собой на выезд оружие не беру. Мне по кайфу голыми руками нежить ломать, до лотерейщика включительно. Но даже я, когда в дальний поход идём, беру с собой ствол. Так надо, шкура толстая не всегда спасает. А не берёт ствол тот, кто точно знает свои возможности. Либо это матёрый старожил, лет сто в Улье проживший, таких только из пушек отстреливать, либо он относительно молод, но владеет хорошим даром, который прокачал достаточно для самозащиты. Подозреваю второе.

  – Почему вы так думаете? – спросил я.

  – Был тут случай, в позапрошлый их приезд. Они девок потребовали, с девками у нас просто, если средства у вас есть. У них были гроши, да только девки мои наотрез отказались с ними идти, вот просто до визга. Хочешь – увольняй, хочешь – убивай, но не пойдём. Ну, я им и объяснил, мол, извините ребята, девки вас запомнили, теперь отказывают. А они у меня редко, кому отказывают. Ну вот, я им всё вежливо объяснил, а молодой этот, рыжий, начал быковать. Щенок, я б его одним пальцем убил. А старший этот встал и на меня. Мы с ним глаза в глаза, я уже в голове прокручивал, как ломать буду.

  – А он? – спросил я.

  – А он не боялся, представляешь, совсем. И не потому, что дурак, просто он надеялся меня одолеть. Но, потом он мозгами пораскинул, понял, что с ним будет, если меня одолеет. Ну и велел своим сваливать. Но потом ещё заходили, вели себя спокойно, но Череп на меня нехорошо смотрел. Очень нехорошо смотрел.

  – Как думаете? – спросил я. – Придут ещё?

  – Думаю, придут, – сказал он. – Только мне интересно, тебе они зачем? Другом их ты быть не можешь, такие, как ты, физически не переносят таких, как они. Значит, враг. Но опять же, быть врагом и выслеживать – вещи разные, стало быть, завалить их хочешь. Оставим в покое реальность твоей затеи, я тебя не знаю и на что ты способен сказать не могу. Но, как я уже сказал, никаких разборок здесь.

  – Я учту, – тихо ответил я, а он, отвлёкшись от повествования, налил мне ещё стопку. Я отказываться не стал.

  – Могу и домыслить кое-что, – продолжил он. – Люди, подобные этим четверым, – это беспредельщики, которые в рейдах заходят на кластеры и творят, что хотят, пренебрегая даже святой традицией помощи новичкам. Можно представить, что ты нашёл последствия их работы, так?

  Я кивнул и опрокинул вторую стопку. Теперь уже не закусывал. Прошло и так.

  – А исходя из имеющейся информации, у них, или у кого-то из них, присутствуют нелады с башкой на сексуальной почве, раз мои девки, ко всему привычные, с ними идти боятся. Могу предположить, что они заехали на кластер, схватили ближайшую девку и, пока не обратилась, серьёзно над ней надругались. Так?

  – Девочку, – сказал я, – совсем юную, и она не обратилась. С момента перезагрузки прошло уже несколько дней, они точно знали, что она иммунная.

  – Тогда понимаю, помочь, правда, ничем не могу, только информацией, сам понимаешь, здесь есть аналог полиции и суда, но твоё слово – это твоё слово, оно ничего не стоит, тем более, что преступление совершено за территорией стаба. Проследи за ними, а потом найди и убей, лучше тихо, во сне, нет смысла говорить чувственные речи. Их всё равно не проймёшь. Больше ничего не посоветую.

  – И на том спасибо, – я положил на стол два спорана. – И за выпивку спасибо, действительно, хороша, только крепкая слишком, не привык я к такому.

  Я встал и нетвёрдой походкой направился к выходу.

  Глава двадцать шестая

  В стабе я прожил двенадцать дней. Всё это время я занимался только одним: тренировал свой дар. За это время я употребил обе жемчужины и все свои немалые запасы гороха, даже доведя себя до небольшого отравления. Подобные эксперименты вполне могли закончиться тем, что я бы превратился в подобие Молота. Но не превратился. Причина проста, горох закончился на десятый день, а с жемчужинами просто повезло. Нездоровая желтизна стала проходить, а в глазах уже не так выделялись набухшие сосуды.

  Тренировки позволяли уже почти целиком протискиваться в тонкую стену, правда, для этого требовалось раздеться догола, но это не так страшно. В конце концов, можно и не пролезать целиком, просто влезть по пояс, сделать одно движение ножом, и готово. Вот только где? В баре нельзя, а сопровождать их по кластерам вряд ли получится, тем более, что они регулярно двигаются на машинах.

  Значит, придётся здесь. Или где-то рядом. Меня схватят и, возможно, повесят. Или не повесят, про мой дар никто не знает, я в камере разденусь и сбегу. Ну, или не сбегу, поскольку проходить сквозь стену полностью пока не научился, но дело сделать всё равно нужно.

  Не научился я пока и пропускать через тело пули. Один раз решился попробовать, привёл левую ладонь в нужное состояние, потом выстрелил в неё из пистолета. Результат был странным. Пуля прошла через руку, почти не повредив, но уже на выходе вырвала кусок кожи. Я сделал вывод, что от скорости вхождения одного тела в другое тоже что-то зависит. Кроме того, в этот раз я был готов, а что будет, когда стрелять станут неожиданно, да сразу с нескольких сторон? Неуязвимость пока откладывается.

  Каждый вечер я сидел в баре. Молот, по моей просьбе, поставил в уголке небольшой одноместный столик, где я сидел каждый вечер и, попивая кофе, ждал тех самых посетителей.

  Удача улыбнулась мне на двенадцатый день. В бар, где народа в этот раз было не так много, ввалилась шумная толпа, кто-то из них что-то рассказывал, а остальные закатывались от хохота.

  Голоса мне были незнакомы, но я всё же повернул голову. Вошли четверо, хотя шума от них было, как от десятка пьяных орков. И сразу бросилась в глаза рыжая голова молодого парня. Молодой, худой, рыжий. Моментально поискал того, кто с нервным тиком. Есть, у одного присутствовало некое непроизвольное движение лицевой мускулатуры, которое он старательно скрывал, намеренно гримасничая.

  Сомнений больше не осталось, это и есть те самые рейдеры, которых я искал. В ближайшее время мне предстоит их убить. А сделать это нужно так, чтобы не поймали.

  Сели они удачно, сразу за моей спиной, я мог слышать всё, или почти всё, что они говорят. Понемногу я даже научился различать их по голосу. Темы они обсуждали вполне невинные, на какой кластер пойти, что там их ждёт, где хорошие тачки прилетают, и как их оттуда тащить по бездорожью. Обычные мужики, рейдеры, в разговоре немного грубоваты, но вполне терпимо. Вот только когда Молот поставил им на стол несколько бутылок (он делал это сам, поскольку официантки не хотели к ним подходить) их старший, к которому уже несколько раз обратились словом Череп, вальяжно проговорил:

  – Слышь, папаша, пусть твои шалавы не ссут. Сегодня мы уезжаем, на колёсах мы, только пойло твоё выхлебаем и сразу свалим, так что, спокойнее будь.

  Молот его тон проглотил спокойно, поставил бутылки и молча отошёл. Но с этого момента все четверо были обречены. Скоро они умрут. Я их убью, прямо здесь, несмотря ни на какие последствия.

  А пока я ждал, стискивая в кулаке надёжно спрятанную финку. Перед глазами мелькал образ Рики, тогда ещё Дарьи, что ползёт по полу, оставляя кровавый след. А сколько их было ещё? Тех, кому Улей не послал спасителя?

  Уже скоро. Сейчас они выпьют побольше, а водку запивают пивом, а пиво скоро попросится наружу. Туалет здесь был вполне цивилизованный. Просторное помещение, в нём пять кабинок, разгороженных фанерными щитами. Отличное место, а главное, эти щиты были тонкими и не составляли для меня никакой преграды.

  Нужного момента я дождался минут через сорок. Тот, что рыжий и тот, что с тиком, пошли в нужное место. Вставали они тяжело, а потому я успел их опередить. Выбора у них не было, они зашли в кабинки через одну, а между ними уже был я. Щелчок шпингалета был для меня сигналом. Когда в кабинке справа раздалось журчание, я вынул финку и включил дар. Человек, привыкший рисковать, имеет хорошую реакцию. Иначе долго не проживёт. Но иногда, оказавшись в месте, где ему ничто не угрожает, может отвлечься и расслабиться. Кроме того, туалет, тем более такой, – место, где тебя не видят, не слышат и уж точно не трогают. А в итоге это ему вышло боком.

  Он даже руки поднять не успел, когда клинок вошёл ему прямо в сонную артерию. Я его тут же выдернул, струя алой крови ударила в унитаз, раздались хрипы и бульканье, которые я быстро заглушил, нажав кнопку слива.

  А вот второго не успел, когда я повернулся в его сторону, шпингалет открылся, и рыжий парень перешёл к раковине мыть руки. Нисколько не смущаясь, я открыл дверь и встал у него за спиной. Увидев меня в зеркале, он обернулся.

  – Помнишь? – тихо проговорил я, – два месяца назад, кластер с высотками, юная девочка, над которой вы надругались, но не убили, патроны не казённые, так ведь?

  – Слышь, ты... – начал он, но тут, видимо, разглядел кровь в кабинке товарища. А может, всё понял по моему взгляду. Или просто слишком привык убивать.

  Я не понял, когда он успел достать нож, но я ждал этого, и даже примерно знал, как оно пройдёт. Лезвие ножа вошло мне между рёбер, на его лице появилось торжествующее выражение. Он выдернул из меня нож, а я, согнувшись, упал к его ногам. Даже отсутствие крови на лезвии его не смутило. А зря. Дальнейший приём я уже отработал когда-то на Хромом, удар клинком в пах, болевой шок и потеря крови.

  Ещё живое тело я затащил в кабинку, где, скорчившись на унитазе, сидел его товарищ. Отрезая головы, я старался, чтобы кровь стекала в канализацию, получалось плохо, разве что, одежду не испачкал, только руки и нож, лужа крови на полу становилась всё больше, скоро выйдет за пределы кабинки, хотя вряд ли, стенки достают до пола и не имеют привычных зазоров внизу. Если закрыть изнутри, то тела обнаружат нескоро, несмотря на сильный запах крови. Так я и поступил. Две головы пристроились на сливном бачке, я сфотографировал их со вспышкой на маленький фотоаппарат, после чего вышел из кабинки, закрыл дверь и, пользуясь даром, закрыл её изнутри. Какая-то фора у меня есть.

  Сполоснув руки и нож, я вернулся в зал, где сидели ещё двое. Они не переживали за своих собратьев, то тут в то же место пошёл один из работников заведения. Найдёт? Скорее всего, да.

  Я встал с места и переместился к выходу, даже пистолет успел получить, а теперь, глядя назад, ждал, что будет дальше. Трупы он нашёл, с перепуганным видом подбежал к Молоту, а одновременно с этим вскочили оставшиеся двое, Череп кинулся в туалет, потом выскочил, как ошпаренный и бросил своему подельнику:

  – Валим, – оба сорвались с места и побежали наружу, где их уже ждал я.

  Терять мне было уже нечего, Молот прекрасно знал, кто убийца, знал, что я нарушил его запрет, честно предупреждал, чем это закончится, а теперь он поймает меня и убьёт. Но не сейчас, сейчас мне нужно сделать работу. Совсем немного.

  Они с разбегу прыгнули в машину, Череп сел за руль, а второй бандит плюхнулся рядом. Оба были возбуждены, Молот называл Черепа смелым, но тот, видимо, был ещё и умным, друзей он уже потерял, а теперь ещё и вопросы ему задавать будут, глядишь, и припомнят чего. Нет уж, лучше свалить из стаба, благо ворота по ночам на выезд открываются.

  Машина, ещё один джип, только на этот раз приподнятый, на рессорах, в самый раз для бездорожья, сорвалась с места, разбрасывая комья земли и мелкие камешки, они покинут стаб через десять минут, если, конечно, Молот не позвонит и не прикажет задержать.

  Лучше бы не звонил, тогда мы все уберёмся отсюда, и наши разборки пройдут вдали от населённого пункта. Моя вина станет меньше вдвое и, может быть, меня не будут так старательно искать.

  Я ехал с ними, пристроившись под брюхом машины, дар позволил мне запустить внутрь руки и ноги, более того, я постепенно перемещался вдоль машины, прикидывая, как ловчее поразить врага. Рука нащупала сидение, значит, вот здесь ноги, а если ножом сделать вот так...

  Я только примерно представлял себе расположение бедренной артерии, но резанул, кажется, удачно. Одного и второго. Машину резко повело, я выбрал момент, когда она будет идти прямо, и отпустил её, сразу оставшись позади. Сделал я это вовремя, поскольку через секунду она ударила носом в дерево, сминая капот гармошкой.

  Открылась дверь слева. Оттуда вывалился Череп, обежал машину, открыл вторую дверь, вытащил оттуда своего подельника, тот уже был без сознания, кровь насквозь пропитала его штаны, и даже сейчас стекала на прошлогодние листья.

  У самого Черепа тоже была окровавленная штанина, а рана заставляла его прихрамывать, но он был жив, клинок не достал до артерии, резать вслепую не получилось. Поняв, что друга уже не спасти. Череп осмотрелся и крикнул:

  – Ну, где ты? Выходи, тварь!!! Я тебе кишки намотаю...

  Моё появление оказалось для него неожиданностью, город был совсем рядом, и даже его тусклого отсвета хватило, чтобы разглядеть меня. Я явно не тянул на того, кто только что вырезал его банду, да ещё таким зверским способом.

  – Ты? – спросил он, не веря своим глазам.

  – Я, – спокойно ответил я. – Сейчас я скажу пару слов, просто, чтобы ты знал, а потом убью тебя. Два месяца назад вы, заехав на кластер, надругались над иммунной девочкой, которую потом хотели добить, но не стали, потому что патроны не казённые. Улей за такое всегда наказывает. Я и есть ваше наказание.

  Он меня услышал, более того, успел среагировать. Я только поднимал пистолет, а он выбросил вперёд руку. Непонятная сила подхватила меня и потащила назад, ломая моей спиной ветки и ударяя о стволы деревьев. Даже дар, который я успевал включать, не избавил меня от множества ссадин и ушибов, а Череп шёл ко мне. Он ничего не говорил, только выискивал меня глазами.

  Я вжался в дерево, стараясь засунуть в него хотя бы верхнюю часть тела. Получилось, а ноги я скрючил и закопал в листья. При таком освещении увидеть непросто.

  Он прошёл мимо, после чего ударил снова. Два мощных дерева разлетелись в щепки. Потом развернулся. Скользнул глазами по дереву, но снова меня не увидел. Я наблюдал за ним, высунув край головы и свой единственный глаз, прищурив его как можно сильнее.

  Когда мне в очередной раз стала видна его спина, я уже не стал ждать. Да и в благородство играть тоже не хотелось. Человек, который взмахом руки крушит деревья, не станет выслушивать долгие речи. Поэтому я просто поднял пистолет и нажал на спуск. Длинная, на все двадцать патронов, очередь разорвала только установившуюся тишину, долгая вспышка на некоторое время меня ослепила, пришлось заново привыкать к темноте. А когда привык, то увидел, что Череп мёртв.

  Если бы с полгода назад мне кто-то сказал, что я стану отрезать людям головы и даже не буду при этом особо нервничать, то я бы ни за что не поверил. А теперь всё так и вышло. Обе головы заняли своё место на смятом в гармошку капоте машины. Черепу одна из пуль попала в подбородок (автоматическая стрельба из Стечкина – это для сильных рук), но всё же было видно, что это он. Последним моим действием была фотография. Ещё раз щелкнул со вспышкой. Готово.

  Вот только вспышка после снимка никуда не делать, более того, свет залил весь окружающий лес. Я осторожно повернулся, на меня светили несколько прожекторов. Два человека с автоматами держали меня на прицеле, а третий, обходя их, направился прямо ко мне.

  – Молодец, – негромко сказал он. – Фотоснимок сделал, для суда в самый раз выйдет.

  – Суда? – не понял я.

  – А ты как думал? – спросил он, скаля зубы. – Здесь не бандитский притон. Здесь цивилизованное место, где действуют писаные законы, а за преступления судят. С судьёй, прокурором и даже, представь, адвокатом. Хотя тебе даже с ним особо рассчитывать не на что. Петля тебе корячится.