Текст книги "S-T-I-K-S. Псих (СИ)"

Автор книги: Иван Булавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Глава десятая

Пробуждение было тяжёлым. Но куда легче, чем можно было ожидать. Голова почти не болела, качество алкоголя сыграло свою роль. С одеждой было печально. Везли меня сюда, как я понял, голым, всё осталось там. Ну да ладно. Сдаётся мне, это был первый и последний поход по злачным местам, больше мне брюки с рубашкой не пригодятся. Возле кровати обнаружил бутылку минералки, надо будет сказать спасибо охранникам, которые везли меня домой, это их работа.

Когда отхлебнул из бутылки и слегка размялся, снова почувствовал себя человеком. Пора приступать, где Харон с информацией? Словно в ответ на мой вопрос, в дверь постучали. Кинулся было открывать, но вспомнил, что я голый, и отправился на поиски трусов. За дверью стоял посыльный. Который извинился за то, что потревожил в столь ранний час, но всё же передал мне послание от Харона. Тот предлагал встретиться за Городом, вкратце описав место встречи. Интересно, что у него на уме?

На уме у него могло быть всякое, поэтому я, собираясь, взял свой мега-револьвер, а также привычные нож и стилет. Ехать решил на своей машине.

Местом встречи был заброшенный дом, примерно в десяти километрах от городских ворот. Дом представлял собой панельную пятиэтажку. Стояла она здесь не так уж давно, недели две. Вряд ли больше. Следов разрушений было немного, несколько выбитых стёкол, огромное пятно крови на двери подъезда. Кластер загрузился. Люди обернулись, поели друг друга и разошлись. Развитых заражённых здесь явно не было.

Харон встретил меня у двери подъезда. Это был высокий мужчина, на вид ему было лет сорок, но возраст в Улье всегда величина относительная. Черные волосы были с обильной сединой. Серые глаза смотрели, словно просвечивая меня рентгеном. Возможно, и в самом деле просвечивал. Улей и такие дары раздаёт. Одет от был не в камуфляж, как полагалось бы военному, и не в дорогой костюм с галстуком, как другие местные воротилы, а во что-то типа повседневной формы офицера. В наличии были погоны и эмблемы неизвестного рода войск.

– Доброе утро, – поздоровался я, чтобы начать разговор, – ждёте меня?

– Предлагаю на "ты", – он протянул руку. – да, жду. Роксана сказала, чего ты хочешь. Это правда?

– Смотря, что она рассказала, женщины, знаешь ли, склонны преувеличивать.

– Ты собрался убить президента?

– И его и остальных "отцов города", а что?

– Зачем?

– Это ошибка. Делают её умные люди. Проблема умных людей в том, что чаще всего они и окружающих считают умными. И в действиях человека всегда ищут рациональное зерно. Им в голову не приходит, что великие дела, или, в моём случае, преступления можно делать исключительно по зову души. Мне нравится это делать, – таков ответ.

– То есть, – он задумался, – ты собираешься убить верхушку города, что сделать не так легко и грозит массой опасностей. И всё это только потому, что твоя левая нога так хочет?

– Бинго! – воскликнул я.

– И ничего за это не потребуешь?

– Если получится в процессе взять какую-либо добычу, я её возьму. Убивать по найму – не моё.

– И я тебе ничего не должен?

– Я не знаю, были в истории твоего мира такие личности, как Авраам Линкольн и Сергей Киров, но если были, подробно изучи обстоятельства их смерти. Тогда поймёшь, чего стоит вовремя подпущенный маньяк-одиночка.

– И никто не узнает, – скорее утвердительно, чем вопросительно, сказал он, – никто не догадается, что маньяк работал с ведома и согласия того, чья задача – обеспечивать безопасность.

– И тут встаёт вопрос, – я начал развивать щекотливую тему, – что для тебя выгоднее всего отловить меня сразу после убийства и устранить. Так ты и работу свою сделаешь, пусть и с опозданием, да и перед горожанами будешь чист. На тебя точно не подумают. Ну и тогда уже точно никто не расскажет. Роксану, кстати, тоже убить надо будет.

– Думаешь, я так сделаю?

– А разве нет? Ты, в отличие от меня, мыслишь рационально. Главное для тебя – польза. И к своей выгоде ты просто обязан убить меня и её. А заодно всех, с кем я общался.

– Ты прав, гарантий дать не могу. Только моё честное слово.

– На том и решим. Мне нужна информация. Поможешь?

– Спрашивай.

– Первое: досье на всех жертв. Меня интересуют их дары, кто что может. Второе: если я даже останусь в живых, ты всё равно повесишь на меня всех собак. Верно?

Он кивнул.

– Есть система опознавания людей ментатами. Так?

– Да. Это называется ментальная метка. Набор знаков на бумаге, рассылается для розыска по всем стабам.

– Её нужно уничтожить. А копия, как я понял, у ментата в голове?

– Да.

– Неприятно расстраивать, но ментата будете искать нового.

– Найдём. Дальше?

– А дальше – всё. Момент, подходящий для дела. Свободный выезд из города. И ещё. Грек мне нужен живым.

– Зачем?

– Есть вопросы к нему. Потом убью. А из города увезу живым.

Он вздохнул.

– Это всё?

– По мелочи кое-что. Патроны к винтовке. Я, кстати, её с собой заберу, патроны к револьверу, – я похлопал себя по бедру, – их только ксер делает.

– Сделаем. На склад придёшь, всё получишь. Ещё?

– Всё. Сижу на месте, жду сигнала.

– Ждать недолго, пару дней всего.

– Идёт.

На этом мы расстались. Куда он подался, я не знаю, сам я сел в машину и, немного проехав по окрестностям, вернулся в город. На работу больше не ходил. Остатки бумажных денег истратил на подготовку к отъезду. Запас еды, живца, патронов. С последними помогли на складе. Когда я туда пришёл, то помимо старого кладовщика застал там ещё и ксера. Это был молодой толстый парень в очках. Зачем ему очки, если зрение в Улье у всех становится отличным? Умным хочет выглядеть?

Как бы то ни было, а за полчаса он наклепал мне полсотни патронов к револьверу. Я впервые видел этот процесс. В одной руке он зажимал образец. Патроны были крупные, но в кулак помещались. В другую брал несколько патронов другого калибра пистолетных или автоматных. Потом зачем-то зажмуривался и как-то по-особому напрягал голову. А уже через секунду в кулаке оказывался второй патрон. Я хотел, чтобы он копировал бронебойные, он согласился, но объяснил, что из-за несовпадения состава качество может хромать. Да и ладно, когда патроны заполнили приличных размеров мешок, он уже выдохся и заявил, что больше не сможет. Больше и не требовалось. Мне и эти патроны расстрелять будет сложно. А кладовщик отсыпал патронов к винтовке. Теперь я обеспечен на небольшую войну.

Ближе к вечеру посыльный принёс досье на всех. Там была краткая биография, занимаемая должность, связи, и, что интересовало меня более всего, дары, имеющиеся у каждого.

Оказалось, что волновался я зря. Опасными были только Прораб с хорошо развитым телекинезом, да сам Додон, умеющий ослеплять противника на две-три секунды. Эти умрут первыми. Остальные умели всякое, то, что даже при хорошем развитии для защиты использовать сложно. Как, скажите, использовать умение взлетать на десять сантиметров? Причём дальнейшее развитие увеличивает не высоту полёта, а время. Висел в воздухе десять секунд, стал висеть двадцать. Или, например, менять цвет бумаги. Была синяя, стала белая. Только надписи уничтожать. Интересный дар был у Грека. Не знаю, как такое возможно, но он умел по почерку вычислять, кто это написал. У двоих был слабый дар ментата. Ещё один умел передвигаться в пространстве. Телепорт действовал только на метр и мог быть повторён не более четырёх раз. Учтём. В конце указывалось, что перечисленные граждане, хоть и являются старожилами Улья, но имеют слабо выраженные дары ввиду того, что, панически боясь стать квазами, почти не принимали не только жемчуг, но даже и горох. Панически боялись. Боялись бы меньше, остались бы живы.

Еду я заказал на дом, здесь была такая услуга. Не хотелось никого видеть. Я сидел на кровати и в полной темноте, которая не мешала мне видеть, обдумывал план действий. Перед глазами стоял Дом удовольствий. На третьем этаже окна обычно были открыты. Входить желательно там. При входе через дверь поневоле придётся убивать охрану, а это не входит в мои планы, да и время потеряю, что может быть критичным.

Тем же путём обратно, вот только Грек может создать проблемы. Он толстый, в окно пролезет с трудом, да и прыгать с третьего этажа и одному тяжело, а с такой тушей на плечах и вовсе чревато травмами. И бросать не хочется. Разберёмся по ходу пьесы. Оружие – только холодное, шуметь нельзя ни в коем случае.

Размышляя так, я не заметил, как наступил рассвет. Скоро должны были поступить вести от Харона. Работать без информации тоже можно, но не хочется упустить что-то или кого-то. В ожидании успел подремать пару часов. Разбудил меня стук в дверь. На пороге, вместо привычных безликих курьеров, стоял Душман. Он протянул мне запечатанный конверт, но уходить не стал.

– Харон ждёт ответа на письмо, – пояснил он, – устно, со мной.

Я, не торопясь, разорвал пакет. В письме несколькими строками описывалось, что и как будет происходить. Выходило, что клиенты будут на месте, только Грека он задержит, тот будет у себя на квартире, адрес прилагался, да я и так его знал. На всю операцию отводилось два часа, с девяти до одиннадцати. В двенадцатом часу я должен буду выехать через ворота. Ну, или меня расстреляют на выезде. Говорилось там и о том, что Душман в теме и говорить ему можно всё. Допустим.

– Передай Харону, – ответил я, – что так и будет. Сначала все, потом один, дальше прощаемся.

– Понял, удачи тебе.

Душман развернулся и вышел, а я, посмотрев на часы, вновь погрузился в раздумья. Ожидаемое дело не составит никаких трудностей, все проблемы связывались только с Хароном и его людьми. Когда во мне отпадёт надобность, случиться может многое. Никакой дар не поможет против снарядов зенитки. Несмотря на волнение, я заставил себя уснуть. В таком деле ясная голова дорогого стоит. Глаза открылись только в половине восьмого.

Глава одиннадцатая

Собираться не было нужды. Вещи давно лежали в машине. Денег у меня не оставалось, жемчуг загодя забрал из банка. Из одежды выбрал спортивный костюм и кеды. Ночного камуфляжа у меня нет, да и в окна удобнее пролезать в спортивном. Ремень с ножами и револьвером просто надел поверх.

В половину девятого начинало темнеть. Вообще, все астрономические явления в Улье были непостоянны и сопровождались странностями. Даже смена дня и ночи была непостоянной и гуляла туда-сюда примерно на полчаса. Как бы то ни было, а время пришло. Я сел в машину и медленно отъехал от дома, теперь уже бывшего.

Первым пунктом моей программы был вовсе не Дом удовольствий, а квартира местного ментата. Того самого, что присутствовал на допросе. Меня и так объявят убийцей, и информация уйдёт в другие стабы, но при отсутствии ментальной метки будет всё же гораздо легче.

Как думаете, что следует отвечать ментату на вопрос "Кто там?", чтобы он открыл дверь? Он ведь любую ложь чует. Получалось, что соврать про соседа снизу, которого затопило, не выйдет. А единственная правда заключалась в том, что я пришёл его убивать, вряд ли после такого дверь откроет.

Спасло ситуацию то, что Город и правда был спокойным, криминал в нём практически не существовал, а, следовательно, и стальные двери за ненадобностью никто не ставил. Поэтому, на вопрос "Кто там", я просто и без затей ударил ногой в область замка. Замок был прочный, а вот о косяке такого не скажешь. Щепки полетели в разные стороны, а я, влетев в квартиру, подмял под себя вяло сопротивляющегося ментата.

Оказалось, не всё так просто. Дар ментата был узкоспециализированным, я не представлял, как можно использовать его для боя. Оказалось, можно. Будучи не в силах противопоставить мне что-либо в рукопашной, он нанёс ментальный удар (красиво звучит, сам придумал). Голову стиснула боль, словно кто-то сжимал мой мозг в кулаке. Ещё секунда, и я бы отключился. Но, к счастью, этого не произошло. Годы тренировок не прошли даром, и руки мои могли работать без всякого участия мозга. Они и сделали за меня всё. Шея ментата была свёрнута и всякое воздействие на меня словно ножом отрезало. Однако. Зарубка на память: ментаты опасны.

Я прикрыл за собой дверь и вышел. Соседи слышали шум, но пока вызовут полицию, пока разберутся, в чём дело, пока начнут искать, я уже покину город.

Следующая остановка – Дом удовольствий. Хотелось бы представить себя благородным ангелом смерти, предающим огню и мечу обитель грязи и разврата. Прекрасный образ, только себе я врать не привык. Я сам ничего не имею против грязи и разврата, сам такой, поэтому и никакой ненависти к этим людям я не испытываю. Разве может быть ненависть охотника к жертве? Человек, глядящий сквозь прицел на благородного оленя, разве ненавидит он его? Нет, он только предвкушает азарт погони, вкусное мясо и дорогой трофей на стену. Приступим.

Жемчуг и горох сделали своё дело, на третий этаж я поднялся в два прыжка, цепляясь за выступы стены. Нужное мне окно было приоткрыто, и только москитная сетка отделяла меня от внутреннего помещения. Естественно, что выбить её труда не составило. Перед прыжком я раскатал на лицо маску, не особо нужно, но поможет на первое время. Свидетелей убийств останется много.

Первой жертвой пал Ленин. Не хочу даже описывать, за каким занятием он принял смерть. Стилет с мерзким чавкающим звуком пробил его лысину, погрузившись в череп сантиметров на пять. Извращенцу этого хватило с избытком, а вторым на этаже оказался сам Додон. Президент успел воспользоваться своим даром, я временно потерял зрение. Было это весьма неприятно, но жертве не помогло. Какой толк от моей временной слепоты, если тело моё уже летит по воздуху в прыжке. Я сбил его с ног и поступил так же, как и с ментатом. Сломал шею. На этаже оказался ещё один мужчина. Судя по комплекции, это был охранник с первого этажа, которого позвали дополнить картину. Он оказался слишком медлительным, возможно успел выпить или спеком закинуться, но ни оказать мне сопротивление, ни позвать на помощь, не смог. Удар ножа в сердце оборвал и его жизнь. Вот так, не в то время, не в том месте.

На второй этаж спустился как можно быстрее, поскольку крики женщин с третьего начали уже заглушать музыку. Первый объект – Прораб. Он по традиции ихтиандрил в бассейне. Лежал на воде, держась руками за поручень, а две шлюхи поочерёдно работали над ним. От удовольствия он зажмурился и не увидел человека в чёрном, подошедшего к нему сзади. Взмах руки с ножом и горло оказалось прорезано почти до позвоночника. Из разрезанной трахеи вырвались хрипы и шипение, а вода резко окрасилась красным. Прыжок с места и Химик оказался прибит к стене стилетом. Точно в сердце. Не тратя времени на выдёргивание инструмента, я в несколько ударов отправил в нокаут Черпака и Трактора, объединившихся с двумя шлюхами в заковыристой позе. Всё? Всё.

Уже не торопясь, и не обращая внимания на крики девок, я взял нож и каждому перерезал артерию на шее. Готово. Только инструмент забрать. Обернувшись к Химику, я увидел, что он жив и в сознании. Как такое могло быть с человеком, которому сердце проткнули, я понимать отказывался. Он хрипел и таращил на меня глаза, пришлось помочь ему уйти. Напрягшись, я выдернул стилет из груди и обратным движением вогнал ему в глаз. Этого хватило, без мозга даже монстры не живут.

Теперь бегом наверх и обратно в окно. Пробегая мимо богатого стола, я не удержался и, подняв графин с виски, приложился к нему. Сделав несколько глотков, я оглядел притихшую по углам "обслугу" и благополучно выпрыгнул в то же окно, больно отбив пятки при падении. Алкоголь действия не оказывал, адреналин брал своё. Осталось последнее. Время поджимает, сейчас поднимут панику, а после непременно доложат Харону, что не так страшно и Греку, которого мне нужно, во что бы то ни стало, найти первым.

В маленьком городе нет больших расстояний, через пять минут я уже вылез из машины перед достаточно скромным кирпичным домом в два этажа. Здесь и жил Грек. Калитка в заборе оказалась открытой, что меня не только обрадовало, но и насторожило. Открыта была и дверь в дом. Когда я вошёл, меня встретили трое. Первые двое были Хароном и Душманом, а третьим был Грек, сидящий на полу в позе эмбриона, связанный капроновой верёвкой как мясной деликатес. Под обоими глазами его расползлись огромные синяки. Во рту торчал кляп. Взгляд заплывших жиром карих глаз не мог сфокусироваться, как бывает при сотрясении мозга.

– Дело сделано? – спокойным и негромким голосом поинтересовался Харон.

– Сделано, если ты про других. А этого я увезу с собой.

– Договорились, ты упоминал добычу.

С этими словами он подошёл к стене, снял картину и легко открыл дверцу сейфа.

– Казна, – прокомментировал он свои действия.

В сейфе стояли огромные стеклянные вазы, наполненные жемчугом, красным и чёрным. Количество было таким, что, по меркам старого мира, владелец этого должен быть Рокфеллером.

– Возьми, сколько нужно, – Харон указал на вазы, – остальное – наше, на тебя спишем, помни это.

– Так ты не планируешь меня убивать? – ехидно поинтересовался я.

– Нет. Но это могут сделать другие. Более того, часть наиболее беспокойных граждан я намеренно направлю по твоему следу. Мне они не нужны.

– А пойдут?

– Естественно! – он усмехнулся, – одно дело мстить за нескольких никчёмных, вроде как, правителей. И совсем другое, – искать человека, похитившего гору жемчуга. Так что, лучше возьми, чтобы не зря.

Я подошёл к сейфу и демонстративно отсчитал двадцать четыре красных шарика. Свои действия прокомментировал так:

– Знахарь завещал по одной в месяц, это мне на два года. Дальше я не загадываю.

– Дело твоё, – они переглянулись, – время дорого, забирай эту тушу и проваливай, ещё только одна просьба к тебе, выполни по возможности.

– Говори.

– На выезде из города две башни, на каждой по два человека. Их нужно убить. Они откроют двери, услышав твоё имя, я им приказал, но нужно, чтобы о моём приказе не узнал никто.

– Без шума не получится, а на шум откроют огонь остальные.

– Если без фар ехать будешь, не попадут, только без фар ехать по дороге, где справа и слева мины – удовольствие сомнительное, но я уверен, что ты справишься.

– А прожекторы? Кроме того, из пулемёта можно и вслепую нащупать.

– Пулемёты только на этих башнях, а ЗУшки поворачиваются от электропривода, а сегодня как раз авария городской энергосети и, как на зло, аварийный дизель неисправен. Езжай, времени мало.

Разговор был окончен, я взвалил на плечо тушу Грека и потопал к машине. Когда впихнул его в багажник, пришлось ударить разок в челюсть. Кричать ему помешает кляп, но может выдать меня стуком ног в стену.

Именно тогда, когда машина упёрлась в ворота, а я назвал своё имя часовым, ворота разошлись в стороны. Тут, как по заказу, погасли прожекторы, и створки уже не могли закрыться. Надо действовать, Харон своё слово держит. Словно кошка я вскарабкался по стене из бетонных блоков и, перепрыгнув перила, оказался на вышке. В темноте часовые увидели разве что тень, но поднять тревогу не успели. Уже через две секунды первый зажимал руками перерезанное от уха до уха горло, а второй просто затих со сломанной шеей. Тот же трюк можно было провернуть и со второй вышкой, но там услышали подозрительные звуки и подняли панику.

Затрещала рация на убитом:

– Первый второму. Что у вас? Как понял?

Увы, тихо здесь не получится, – сделал я вывод, поднимая револьвер. Я уже стрелял из него на стрельбище, результат меня приятно удивил, но в деле первый раз. В темноте было неплохо видно, как на соседней вышке пытаются развернуть пулемёт, я прицелился. Отдача от выстрела была ощутимой, но всё же не такой, как можно было бы ожидать. И результат впечатлил. Думаю, не надо описывать, что происходит с головой, в которую прилетает подарок калибром двенадцать и семь. Вот именно, а пока напарник убитого пытался очистить глаза от мозгов и крови товарища, пуля прилетела и ему. В грудь, а бронежилет от такого не спасёт.

Более меня ничто не задерживало, я спрыгнул вниз и снова уселся за руль. В темноте дорогу было видно плохо даже мне, пришлось предельно сосредоточиться, чтобы не выехать случайно на минное поле. На окрестных вышках подняли тревогу, в отсутствие электричества в небо взлетели первые осветительные ракеты, послышались выстрелы из чего-то большого, вроде пушки. А когда я уже покидал опасную зону, раздался вой и метрах в ста позади меня сверкнули разрывы мин. Готово, оторвался.

Не отпуская педаль газа, я продолжал увеличивать расстояние между собой и возможной погоней.