Текст книги "S-T-I-K-S. Псих (СИ)"

Автор книги: Иван Булавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Высадив обойму, она успела её перезарядить ещё до того, как монстр оказался на крыше. Как-то раз она показала мне технику с помощью телепорта, патроны исчезали из патронташа и оказывались у неё в руке. Очень быстро получалось. Удар лапы цели не достиг, она ушла кувырком дальше по крыше, а когда тварь взобралась целиком, кинулась дальше и, перепрыгнув примерно четырёхметровое расстояние, повисла на скобах трубы котельной, быстро заработав ногами и руками она стала подниматься выше. Собственно, в этом могло быть спасение, лапы элитника просто не приспособлены для лазания по таким скобам.

К сожалению, я сильно недооценил способности тварей. Он не стал лезть следом, ему это было не нужно. Просто подскочил и ударил бронированным кулаком по трубе. Старая кирпичная кладка выдержала, но осколки кирпичей полетели во все стороны. А с другой стороны вылез ещё один и они, как два боксёра начали долбить трубу.

"Да что ж вы такие настырные?" – подумал я, – "Вы ведь, за нами гоняясь, калорий больше спалите, чем с нас получите". Но монстры считать не умели. Забыв обо мне (а, может, просто не зная о моём существовании), ещё двое полезли на ту же крышу. Вот точно, четыре льва за мышонком гоняются. А Хель, тем временем, впадала в панику. Мощные удары сотрясали трубу от самого основания, и ей всё труднее было удержаться. Надо действовать.

Действовать я мог только против тех, кто рядом. Вот он, огромная туша, по стене лезет. Я подбежал под него и вскинул револьвер. Споровый мешок был рядом, промахнуться невозможно, только я прямо под ним стою, на кого он падать будет? Всё-таки выстрелил, уходя кувырком туда, куда толкнула меня отдача. Разминулся с шипастой тушей всего на полметра. Ещё один, шансы выросли до малых. Ну а в мою сторону уже летел второй, от которого я уйти не успевал. Когтистая лапа просвистела в воздухе, сметая меня. Когти, к счастью, прошли вскользь, оставив только порезы. Но и этого хватило, чтобы я, ударившись о стену, сполз по ней, оставляя кровавую полосу. Совсем плохо.

Но, удача иногда и мне улыбалась, рядом была дверь в здание, куда я, не раздумывая, и заполз. Дверь узкая, монстр не пролезет. Наверху раздавались удары. Я кинулся было, на лестницу, но в заводских постройках планировка не такая, как в домах, поэтому дважды упирался в тупик. Наконец, железная лестница вывела меня на крышу. Перед моим взором предстала эпическая картина. Два монстра уже пробили по солидной дыре в кирпичах, но старая кладка держалась. Сделать я ничего не мог, только отвлечь их. Это и сделал. Всадил по пуле в каждого. Первого спасла броня, и он только разозлился, а второго проняло всерьёз. Убить я его не убил, но смог что-то повредить. Теперь он передвигался медленно, как-то боком и приволакивал ногу. Возможно, позвоночник травмировал. Хоть не таким резвым станет. Я собрался ретироваться внутрь здания, но тут сбылась мечта двух идиотов, и труба начала рушиться.

Рассыпалась она по частям, не просто складываясь внутрь себя, а как бы распадаясь на составляющие. То место, где висела Хель, падало одним большим куском, она не отпустила скобы, а кусок этот, так и не развалившись, ударил по загривку подстреленного элитника. Что с ним стало, я не понял, возможно, жив, а вот Хель воспользовалась секундной остановкой падения и, спружинив ногами, выдала умопомрачительное сальто в мою сторону. Поймать её не получилось, слишком велика инерция. Она сбила меня с ног и мы вместе покатились по лестнице. Я взвыл от боли. Из ран с новой силой хлынула кровь, а перед глазами поплыли оранжевые круги. Всё. Отбегался.

Хель, несмотря на фантастическое падение, отделалась легче. Разбито лицо, разорвана мышца на руке, да нога сильно хромает. Несмотря на это, вниз по лестнице вела она меня, а не наоборот. Я слабел с каждой минутой. Кровь хлюпала в ботинке, стекала по штанам внутри и снаружи. Остатки одежды висели какими-то невразумительными лентами. Ещё немного и отключусь. Вот коридор, в конце – вход в цех. Он узкий, ещё небольшая фора, а там ещё где-то спрячемся. Может быть.

Но. Удача – дама капризная. До двери оставалось ещё метров двадцать, когда ноги у меня подкосились. Просто отказали и я не смог идти.

– Вставай! – заорала она, увидев, как на том конце вламывается тот, что меня подрал, – вставай любимый, ради меня!

Я честно попытался встать, но снова рухнул на колени. Сознание помутнело, но она не сдалась и, схватив меня сильной рукой за воротник, который был ещё цел, затащила внутрь.

– Дай револьвер! – крикнула она.

– Я, молча, протянул ей оружие, которое умудрялся всё так же держать в руке, а с ним три патрона, которые переложил в карман для удобства. Патронташ я потерял при ударе лапы монстра. Его просто срезало когтем. Хель дозарядила револьвер и захлопнула барабан. Она дрожала, по лицу её текли слёзы.

– Держись, милый, держись ради нас, ради нашего малыша, слышишь?!! Я попробую, попробую, я могу.

Я открыл глаза, не понимая ничего.

– Малыша… ты не говорила…

– Я боялась, а теперь не боюсь! Ничего не боюсь, слышишь?

Последнее она выкрикнула монстру, который уже почти протиснулся в узкий проход. Одну за другой она выпустила в его оскаленную морду все пять пуль. Выбила один глаз, частично разнесла челюсть и вырвала броневую пластину с виска. Но это было всё, тем более, что за спиной твари стояла вторая, ничуть не меньше и не слабее. Хель упала на колени и обняла меня. Что нам ещё оставалось делать…

Знает ли кто-нибудь, как звучит труба, в которую трубит ангел спасения? Помнит ли человек этот божественный звук, возвещающий каждому, что он спасён? Для нас он звучал как очередь из крупнокалиберного пулемёта. Очередь длинная, нельзя так ствол насиловать, но и противник необычный, надо стараться по максимуму. Монстрам хватило за глаза. Тем более, что очередь эта прошлась по их затылкам, где броневой балкон всё же не даёт стопроцентной защиты. Оба они огромными кулями повалились, загородив собой проход. Только в левом верхнем углу остался небольшой просвет, и сейчас в него заглядывала до боли знакомая физиономия.

– Док? – удивлённо спросил я, после чего благополучно отключился…

Глава двадцать девятая

Когда я открыл глаза, было темно. Мы сидели в каком-то помещении, наверное, там же, на заводе. Рядом горел небольшой электрический фонарь, а неподалёку стояла газовая плитка, на которой кипел котелок. Людей я не видел, голову поворачивать было трудно.

– Очнулся? – это был голос Дока.

– Пить, – попросил я.

– Невидимая рука просунула между зубов горлышко пластиковой бутылки, и в горло мне полился знакомый напиток. Эффект был почти мгновенным. Я начал чувствовать своё тело (и боль в нём), появилась возможность двигать конечностями.

– Если тебе полегчало, это не повод руками махать, – осадил меня Док, – я на тебя полста метров бинта извёл, ты теперь как мумия, вот и лежи.

– Где Хель? – я всё-таки решился приподнять голову.

– Баба твоя в порядке, полном. Ушибы и ссадины не в счёт. В соседней комнате сидит, сейчас позову.

Он вышел, и через пару секунд в комнату ворвалась Хель. Вид у неё был усталый и напуганный. Увидев меня, она заплакала и кинулась мне на грудь.

– Так, никакого секса и вообще с кровати не вставать, – тут же вмешался Док, – даже в туалет, проще дерьмо из-под тебя убрать, чем новые швы накладывать.

– Спасибо тебе, Док, – начал я, – зачем ты это сделал?

– Должен был кое-что. Тебе. Я ведь тогда на пытке в сознании был, слышал твои слова. На то и расчёт мой был. Вояки тогда ещё раз пять порывались меня расстрелять, но каждый раз их останавливали. Но, – он вдруг помрачнел, – это не главное.

– Что тогда?

– Я теперь другой. Никогда злодеем не был, но обстоятельства заставили. Спек хорошо глушит совесть, а без него она набрасывается с новой силой. Я помню их. Всех до единого. Всех, кого отправлял на стол. Они стоят у меня перед глазами и никуда не уйдут. Мне нет покоя ни днём, ни ночью. Если бы не парни, я бы уже застрелился. Если есть на свете ад, то он меня ждёт.

Речь Доктора была глухой, сам он выглядел столетним старцем, но дело не во внешности. Внешний облик – только следствие душевного состояния. А ему было плохо.

– Что дальше будешь делать? – спросил его я.

– То, что и делал, скитаться с парнями по Улью, потрошить кластеры, убивать тварей. Мы, кстати, неплохо разбогатели, плюс сегодняшние монстры, только тратить особо негде, ни один крупный стаб нас не примет, а на мелких брать нечего. Но ты за нас не переживай. В Улье необязательно устраиваться, тут и каждый прожитый день в радость. Посмотри на себя. Ты был уверен в себе, ни от кого не прятался, а Улей тебя обломал. Показал тебе, чего ты стоишь. Но вместе с тем, не дал и умереть, послав нас.

– Допустим.

– Да. Так вот. Я живу ради этих парней. Они – мои крестники, я за них в ответе. Хочу ли я сам жить? Сложный вопрос, покаяние – дело долгое, возможно, я ещё кому-то нужен.

– Внешникам мстить не пробовал?

– Зачем? – он удивился, – у них своя правда, им нужны эти люди, для спасения других, своих, чья жизнь более ценна.

– А я?

– А ты ещё не всё осознал, молод, Улей тебя не отформатировал, хоть и старается. Ты вот стремишься злодеем быть. Так?

– Так. Даже получается.

– Но и добрые дела тебе под силу, ты их совершал?

– Да.

– Вот и я про то же, тебе ещё многое предстоит сделать. Сейчас, а может, через десять лет. У Улья на тебя планы большие.

– Говоришь так, как будто с ним на связи.

– Я тебе больше скажу, все иммунные с ним на связи. Вот представь радистов сидящих в разных местах и слушающих радиоэфир. Некоторые слышат только непонятное пиканье, а другие знают азбуку Морзе и способны это пиканье превратить в текст. Эти другие – знахари. Их много, кто-то понимает в тексте отдельные буквы, кто-то куски фраз. Некоторые могут перевести речь целиком, но есть ещё те, кто эту речь слышит напрямую, не в радио, а в телефон. Это великие знахари. Их разум уже принадлежит Улью.

– Я видел одного такого. Зрелище тягостное. Ты тоже?

– Нет, я пока нет. Поэтому ещё держусь на этом свете.

– Скажи. Что ты видишь во мне, – я даже привстал на локтях, – что со мной.

– Странное зрелище, ты всегда напоминал горящий факел, а теперь словно бы превратился в свечу. Сдулся, выгорел, непонятно. Та жизненная сила, что била из тебя ключом, куда-то ушла. А она, – он кивнул на Хель, – тоже погасла, но её можно понять. Ненависть грела её изнутри, а ты, словно компресс вытянул из неё этот яд. Она становится обычным человеком. Обычным внутри себя. А ребёнок – только катализатор этого процесса. На тебя он тоже влияет, но источник твоего беспокойства не в нём.

– Естественно, я ведь и не знал до этого дня.

– Ребёнок в Улье – это испытание. Не только потому, что его появление ставит вопрос о добыче белой жемчужины. Это само собой. Вопрос ещё и в том, как себя поведут родители. Если они новички, то это неважно, Улей ещё не изменил их. А старожилам трудно. В их системе ценностей нет ребёнка, они забыли о таком, Улей вытравил из них это.

– Завязывай, Док, – я отмахнулся, – в дебри лезем, я уже не рад, что спросил.

– Можно и не лезть, никто не заставляет. Оно само придёт со временем.

– Скажи лучше, – я решил сменить тему, – как скоро на ноги встану?

– Да как тебе сказать, – уклончиво ответил Доктор, – по-хорошему ты вообще не должен был подняться. Все вводные к тому, что умер бы через полчаса после того, как вырубился. Но ты умирать не хотел, просто сердце билось, а я штопал и бинтовал твои раны, в любое время ожидая конца. Не дождался. Улей держит тебя за руку, ждёт чего-то.

– Улей, Улей, – вас послушать, так мы все тут големы, которыми он вертит, как хочет, а свободы воли никакой.

– Скажу тебе страшную вещь. Там, в том мире, всё было точно так же. Свободой воли могли похвастаться только юродивые да Робинзон Крузо.

– Ну, тебя, – я отвернулся.

– Хорошая позиция, – одобрил он, все проблемы решает.

– Что дальше?

– А что дальше?

– Док, не включай дурака, ты им не можешь быть по определению. Дальше – это когда я на ноги встану, куда двинем? И двинем ли вообще? Вместе, или порознь?

– Думаю, вместе, – Док как-то сразу посерьёзнел, – парни мои тебя уважают. Серьёзно, не знаю, за что, но спасение твоё одобрили и помочь рвутся. Да и ты в команде человек не лишний, всегда поможешь. А что убийца, так это не трагедия, все мы такие. Согласен?

– Думаю, что соглашусь. Только вот куда? Направление?

– Если тебе сторона важна, то на северо-запад. Там есть несколько относительно спокойных кластеров. Деревеньки, кусок города, а в остальном просто пустошь. Поля, камни, руины. Найти там мелкий стаб и поселиться не проблема. Вам ведь это сейчас нужно? Тихое место на год-другой.

Я кивнул.

– Если там занято, а там, скорее всего, занято, опять же не проблема. Когда для тебя лишние люди проблемой были? – он усмехнулся, – место под солнцем себе найдёте, да и нам база будет какая-нито.

– Нужна она вам?

– Нужна, жить в дороге тяжело. А так, глядишь, и приживёмся, женщин найдём и поселим, будет, где раны лечить, хабар складывать. Потом можно и с другими стабами связь наладить. Все поселения с этого начинались.

– Мечты.

– Все великие дела начинаются с мечтаний. Только мало кто рискует их осуществить.

– Короче, Док, я согласен. Ты географию получше знаешь. Ставь меня на ноги и отправляемся. Что с транспортом?

– Колымага твоя, так уж получилось, своё отбегала, движок вдребезги и новый ставить некуда. Но ехать найдём на чём. Вещи ваши в безопасности. Даже патронташ твой подобрали. Не переживай, всё на месте. Нам выхлопа с пяти мёртвых тварей хватит надолго. Ориентировочно, через неделю будешь здоров. Не здоров, конечно, но сможешь ехать. Тогда и двинем.

– Идёт. Оставь нас, пожалуйста.

– Это ради бога, – он повернулся к Хель, – никакого секса, все швы к чертям разойдутся.

– Да поняла я! – огрызнулась Хель, – очень надо.

Когда Доктор вышел, она подошла и осторожно прижалась к бинтам. Услышав, как она шмыгает носом, я погладил её по волосам.

– Вот видишь, – сказал я, – в нас с тобой тоже что-то хорошее есть.

– Она погладила себя по животу.

– Там оно, это хорошее, – и сквозь слёзы улыбнулась.

– Но покой нам только снится, – я поспешил её расстроить, – сама знаешь, иммунитет не наследуется. Придётся спешно искать кое-что.

Она протянула мне руку ладонью вверх, и через миг на ладони сам собой появился белый шарик. Глаза у меня полезли на лоб.

– Откуда?!!

– Шварц дал.

– Здорово его приложило. Под старость лет свистеть стал. Вот так прямо взял и дал белую?

– Я за расчётом пришла, а он долго смотрел на меня, ну, ты знаешь, он умеет, а потом сказал, что спасение филиала стоит того, чтобы спасти одного очень маленького человечка. А потом достал откуда-то и дал.

– Так мы счастливы? – я ещё не мог до конца поверить, – нам, двум психопатам-убийцам, Улей дал то, о чем мечтают все влюблённые пары?

– Ты как хочешь, – отозвалась она, – а я отказываться не буду. Считаю, что заслужила.

– Да я и не предлагаю. Только как её использовать?

– Док – знахарь, он говорит, что можно в нужный момент беременности, но лучше, когда ребёнку три года будет. Но я сама за первый вариант. Мало ли что случится за три года.

– Согласен, так и сделаем.

Она снова обняла меня.

Глава тридцатая

Неделя пролетела быстро, вставать я начал уже на второй день. Очень не хотелось, чтобы из-под меня кто-то дерьмо убирал. Поэтому со скрипом и стонами, с трудом поворачиваясь под слоем окровавленных бинтов, я всё же начал ходить. Живец, который мне предоставили в количестве неограниченном, творил чудеса.

К пятому дню, Док размотал бинты. Зрелище было не для слабонервных. Вот в таком состоянии я ещё какое-то время бегал и стрелял. Действительно, по всем вводным, помереть должен был минут за пять. Вид такой, словно меня по частям собрали и сшили. Как так получилось, ну прошёлся по мне когтями элитник, ну отлетел я в сторону, откуда раны по кругу? Гадать безрезультатно. Док с парнями в основном замесе не участвовал, прибыли к шапочному разбору. Поэтому и объяснить ничего не могли. Какого нашли, такого и заштопал.

Вернувшись из рейда, парни привезли мне новую одежду. Какой-то серый камуфляж, вроде милицейского. Выбирать не приходилось. Также надел кеды, размер мой, чего привередничать. Не в том положении, чтобы пиджаки носить. Повесил на бок револьвер. Патронов пока хватало. Из машины выгреб все запасы. Винтовку жалко. Долго мне служила и ни разу не подвела. Нашёл старую трёхлинейку, где-то на дне багажника откопал полсотни патронов к ней. Нож, стилет, цепь-кистень, трость-дубина, всё здесь. Запас споранов, гороха и жемчуга тоже на месте. Подумав, принял ещё жемчужину. Док дал добро, сказал, что безопасно.

О дарах я в тот момент не думал. Что даст Улей, то и буду использовать. Главное – стать сильнее и крепче. Как можно скорее пережить последствия ранений. Чутьё подсказывало мне, что бой далеко не последний, что пострелять и подраться ещё предстоит немало.

Отправляться собрались завтра. Док объяснил мне, что кластер этот – быстрый, завод и жилой квартал обновляются раз в три недели. Народу здесь обычно немало, вот и отъелись на нём пять жемчужников. Просто сжирали всех, а потом охраняли рыбное место, перед загрузкой уходили, после загрузки возвращались и начинали по новой. Нас угораздило прийти в тот момент, когда они, впав в ступор, ждали следующего праздника, шум двигателя их разбудил, и все они решили заморить червячка. Тот факт, что добыча даже не оправдывала энергозатрат, их не смущал. Мышление у монстров, даже развитых, всё же попроще нашего.

Транспорт был специфический. Автобус какой-то очень старой конструкции, усиленный броневыми листами, с решёткой на лобовом стекле. Защита аховая, мой броневик был куда как надёжнее, но выбирать не приходилось. И то сказать. Автоматную пулю и осколки сдержит, от тварей до лотерейщика спасёт, остальное – за счёт личных умений экипажа. Экипаж состоял из Доктора, меня, Хели и троих бывших внешников. Их Доктор окрестил ещё в карцере военного городка. Звали их теперь Рус, Чех и Лях. Доктор оказался любителем славянских летописей, а парни были родом из Восточной Европы. Их география здорово отличалась от моей. В общем, чехи и поляки там служили в русской армии. Все трое были военными профессионалами и в бою стоили много. Даже в чём-то лучше, чем я. Я привык рассчитывать на дары, а из боевых дисциплин уважал только стрельбу с больших дистанций.

От подержанных дробовиков не осталось и следа. Парни держали в руках серьёзного вида автоматы, обвес которых явно стоил дороже самого ствола. Непохоже, что сняли с трупов, скорее нашли и выпотрошили какую-то нычку внешников. Сам Доктор обходился пистолетом, упирая на то, что заточен спасать, а не убивать. Хель так и продолжала носить дробовик. Свой пистолет-пулемёт она обронила, поднимаясь на трубу, а разгребать завалы никто не стал. Из тяжёлого оружия группа располагала "КОРДом", который так хорошо показал себя против тварей.

Когда колонна двинулась в путь, в округе уже начинал собираться туман. Я заикнулся было о спасении, но Док меня осадил, сказав, что самим пока жить негде. Как найдём базу, так и будем подбирать выживших. Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Дорога отличалась скукой. Окружающий ландшафт напоминал о Диком Западе, с той только разницей, что степь прерывалась каменистыми пустошами и наоборот. Отсутствие жилья говорило в пользу безопасности. Нет людей, нет обращённых, нет пищи для монстров. Но и нам в таком месте не прокормиться. Рус вёл машину дальше, а Доктор успокаивал нас тем, что скоро появятся обитаемые кластеры. Провинция, народа мало, но прожить можно. Километров через двадцать мы увидели дома. Именно городские дома высотой, как я прикинул, до семи этажей. Кусок города, провалившийся в Улей.

Док скомандовал высадку для зачистки. Два раза просить было не нужно, мы похватали оружие и спрыгнули на асфальт. То есть спрыгнули остальные, а я вывалился, кряхтя от боли во всём теле и слабости. В руках я держал трость и стилет. Револьвер не доставал. Здесь не должно быть развитых тварей. Зато неразвитых, как мне подсказал дар, вагон и маленькая тележка. Те, что были поближе, услышав шум, оперативно выдвинулись нам навстречу. Проблем не будет, но и навара особого ждать не следует. Максимум пять-шесть бегунов с горошинами. Но, если разобраться, то нам и этого хватит. Горох и жемчуг, по сути своей, – не насущная необходимость, а средство расчёта. Нам рассчитываться не с кем, так что и ни к чему они.

Первые гости показались уже через минуту. Пара пустышей, но довольно крепких, явно успевших перекусить, выскочили нам навстречу. Парни встретили их скупыми выстрелами, хотя, по-моему, могли и прикладами обойтись. Не стоит пустыш потраченного на него патрона, куда проще прикладом ударить. У матёрых рейдеров клювы есть, или ещё что-то ударно-раздробляющее. Но у парней было другое мнение. Они были выучены не подпускать к себе никого, кто мог бы порвать их скафандр. Скафандра у них уже нет, но навыки остались. Ну и ладно, патроны, вроде бы есть, пусть работают, как привыкли.

Сам я в бой не рвался. Убить тварь до кусача включительно я и сейчас смогу, вот только потом полчаса буду кровь останавливать. Раны затянулись, но активная акробатика – удовольствие не для меня. Пока. А гостей всё прибывало. Они выходили из подъездов, выпадали из окон, один бегун выскочил из-под лавочки и схватил меня за ногу. Максимально расчетливо я двинул его по темечку набалдашником, движение было незначительным, но я всё равно скривился от боли. Видно было (по крайней мере, мне) что ещё больше зомбаков находится в своих квартирах, просто не могут выйти.

Зачистка тех, кто мог представлять опасность, затянулась минут на двадцать. Вокруг нас уже начали образовываться завалы из тел. Стволы нагрелись, патроны тоже были не бесконечные. Я позвал Дока:

– Слушай, Док, а какого мы вообще сюда попёрлись?

– Нам нужны эти помещения.

– ???

– Как одна из баз. Здесь период перезагрузки полтора месяца. Вполне можно жить. А эти люди, – он кивнул в сторону горы трупов – пополнение для нашего стаба.

– Хотелось бы сам стаб увидеть.

– Увидишь.

Тем временем парни закончили стрелять, больше никто не появлялся. Док предложил зайти в последний подъезд и занять понравившуюся квартиру. Заночуем здесь. Заночевать было можно, а вот оставаться надолго – увольте. Тут к утру вонять будет как на скотобойне.

Квартира, которую выбрал Док, оказалась просторной и комфортной. Собственно, это были две квартиры, верхняя и нижняя, кто-то выкупил обе и сделал себе хоромы, пробив потолок и установив лестницу. Мебель и техника говорили о том, что бывший хозяин был очень не бедным человеком. Где он сейчас? Дверь была открыта. Всё внутри было целым. Я поинтересовался у Дока:

– Откуда места так хорошо знаешь?

– Так получилось, – опять уклончиво ответил он.

– И всё же? Как я погляжу, даже квартира эта тебе знакома, не подскажешь, кто тут раньше жил? И где он сейчас?

– Многие знания рождают многие печали.

– Не хочешь, не говори.

Парни в это время обживали просторную кухню. На портативной газовой плите уже стояла огромная сковорода, где соблазнительно шкворчала картошка.

– Не бери в голову, – примирительно сказал Док, – просто не хочется говорить. Ты заметил, что я сегодня выстрелил только один раз?

– Ну.

– Вот это и был здешний хозяин. Почти не изменился, постарел только. На моей памяти уже это пятнадцатый. Редко когда другие вместо него тут живут.

– Я правильно понимаю…

– Абсолютно. Первое время я приходил после каждой загрузки. Сидел с ним, говорил, пытался помогать. Но Улей не обманешь, он снова и снова обращался в монстра. Я убивал его, закрывал дверь квартиры и уходил. А потом встретил внешников, и жизнь моя круто изменилась. Дальше ты знаешь.

– А хоромы такие ты на зарплату медика купил? – влез в разговор Чех.

– О чём ты? – Док отмахнулся, – я бизнесом занимался, а с медициной завязал давно. И всё равно, побывать здесь, как в прошлое вернуться. А поговорить и того приятнее. Жаль, не успели.

Он взял с полки фотоальбом и начал листать. Там были фотографии совсем молодого Дока, с девушкой, потом с женой и ребёнком, потом снова одного.

– А где они? – полюбопытствовал я.

– К счастью, на момент моего попадания сюда, мы уже развелись. Бывшая жена и дочка жили отдельно. Я был одиноким холостяком. Таким и остался.

– Круто, наверное, самого себя увидеть? – Лях поставил сковороду на стол, – приступайте.

Мы приступили, а Док, оседлав свою любимую философскую волну, продолжал рассказывать:

– Круто? Нет, не очень. В первый раз только, а так – всё равно, что близнеца встретить. Да и спорный вопрос, я это, или не я?

– Как это? – не понял Лях.

– Ну, ты ведь знаешь, что миров много?

– Ну.

– Так вот, далеко не во всех мирах я есть. Пару раз прилетали другие люди, и совсем по-другому была устроена квартира. А если и я, то… посмотри на эту статуэтку, – он указал на голую бабу выдающихся форм из чёрного дерева, – я в Африку ездил, там купил. А в другом варианте вместо неё была моделька мексиканских пирамид, а в третьем я вообще никуда не ездил, потому что сломал ногу и лежал в гипсе. Даже внешне я и "я" иногда различаемся. Иногда седой, иногда с усами, которых я сроду не носил. Шрамы есть или нет. Подозреваю, если сделать генетический анализ, то не факт, что родство покажет.

– Шиза! – резюмировал Чех.

– Шиза, – кивнул Док принимаясь за еду, – просто Улей, да вы и сами это знаете.

– Знаем, – кивнул Рус, – пересекались с одними, тоже внешники, только по-английски базарят. Так в их мире вообще нет никакой России. Только несколько стран на этом месте и базы американские.

– Изменения столь глубоки, что затрагивают не только политическую карту мира. Есть миры, где материки по-другому расположены, где нет некоторых морей. А в отсталых мирах не везде открыли Новый свет, – оперативно расправившись со своей порцией, Док вытер ложку и засунул в свой рюкзак, – давайте устраиваться, места всем хватит.

– Какие планы на завтра, – беседа о множестве миров была интересна, но я не мог не испортить её приземлённым вопросом.

– Найти группу рейдеров, человек десять при стволах и ни хороших тачках. Они в этих краях промышляют.

– А когда найдём? – поинтересовался Рус, укладываясь на полу.

– Убьём, – просто и буднично ответил Доктор, – а у вас были другие предложения?

– Нет, просто бояться стал, что Док теперь пацифистом будет, и убивать никого не даст.

– Пацифизм – крайность, которая никого не доводила до добра, – убивать без нужды – плохо, вот только Улей – не то место, где может выжить добрый человек. Рационализм действий прежде всего.

– Ясно, – я тоже прилёг на диванчик, рядом пристроились Хель. Было тесно, но поспать получится.

– Насколько они опасны? – подал голос Чех, – десять человек, со стволами.

– Не стоит их переоценивать, это не профессиональные военные, просто банда, собравшаяся на нескольких хлебных местах. Мародёрство и грабежи. Всё как у людей. Опасность может представлять их главарь, он давно в Улье, его дары мне неизвестны.

– Как он выглядит?

– Высокий, худой, лысый. Зовут Барин. Но и он не бессмертный. От града пуль ни один дар не спасает.

Так за разговорами окончательно стемнело. Я прижал к себе Хель и постарался заснуть. Бой с бандой тревожил мало. Справлялся раньше, справлюсь и сейчас. Для нас вопрос их убийства – вопрос нашей жизни. Спокойной жизни, которая нам нужна хотя бы на год.