Текст книги "Чайка − принцесса с гробом. Книга 11 (ЛП)"

Автор книги: Итиро Сакаки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– «Железнокровие»!

Стоило Тору произнести эти слова, как волосы его окрасились кроваво-красным, а на лице появился рисунок, похожий на пересечение шрамов.

Многих, кто видел это перевоплощение впервые, бросало в дрожь – им казалось, будто они смотрят на грозного демона. Тайная техника перекраивала тело, превращала его в боевой инструмент. Она действительно делала из человека сталь, вернее, оружие.

Но…

– «Железнокровие», тайная техника клана Акюра.

Похоже, императору Газу козырь Тору оказался знаком.

Конечно же, он нисколько не испугался и продолжал сверлить несущегося по ступеням Тору суровым взглядом. Он прекрасно понимал, что какая-то там военная шавка, пусть даже знающая тайную технику, не сможет одолеть его.

И действительно…

– !..

Резкий выдох и настолько же резкий выпад.

Но рубящий удар комбоклинком даже не оцарапал императора Газа.

– Тц…

И причина вовсе не в том, что противник оказался неожиданно быстрым.

Тору, пусть и мельком, довелось увидеть, как Артур Газ сражался против «апостолов» в тронном зале замка Герансон. Он обдумал скорость Артура в той битве и сделал вывод, что сможет поспевать за ним, находясь под «Железнокровием».

Но…

«Что за?!»

Сам Тору двигался медленнее обычного.

Его движения растеряли значительную долю той стремительности, которую обычно демонстрировали во время «Железнокровия». Конечно же, Тору замедлил их не сознательно, причина крылась в чем-то другом. Отчасти она состояла в том, что превращение в наездника на драгуне слегка исказило ощущения тела, но наибольший вклад внесли…

«Чертово местечко!..»

...опутывающая Тору и вновь рассыпающаяся материя, а также вспышки магического света.

Именно они… вернее, то необъяснимое давление, что наполняло сооружение, мешало Тору перемещаться.

– !..

Он двигался словно под водой, и император с легкостью зашел ему за спину. В ответ Тору сразу же развернулся и попытался разрубить противника горизонтальным ударом.

Но снова его клинок рассек лишь воздух.

«Не может быть! Мы должны находиться в равных условиях…»

Да, лестница влияла на него, но разве она не влияла и на императора Газа?

Тогда откуда между их движениями такая разница?

– Неужели ты думал, что мы в равных условиях? – обратился к Тору Артур Газ, словно прочитав беспокойство в его голове. – Я же говорил. Вся эта башня, все это пространство – магический аппарат моего вознесения. Ты поднялся по нему неправильным образом, а я – тот, для кого он строился. Едва ли он влиял бы на нас одинаковым образом.

– !..

Так значит, незваные гости башни не могут даже толком двигаться внутри нее?

Но тут…

– Кроме того…

– Явись, «Сминатель»!

Слова императора Газа прервало заклинание Чайки.

Артура Газа атаковало подобное огромному молоту незримое силовое поле… но не смяло его и рассеялось в воздухе.

– Вы же не думали, что обычные боевые заклинания сработают внутри огромного магического аппарата? – вопросил император, которого атака нисколько не смутила. – Помимо того что здесь магия срабатывает крайне редко, она потребляет на порядок больше топлива. Я мог бы разметать вас в мгновение ока, если бы захотел. Я бы понял еще попытку применить магию внутреннего действия, но…

– Явись, «Сминатель»!

Чайка уверенно выстрелила еще раз, но теперь ее магия даже не сработала – разбились диаграммы. Тем самым она невольно подтвердила слова императора Газа.

И затем…

– Более того…

Сзади на императора опустился огромный клинок.

Рубящий удар Фредерики, обратившейся леди-рыцарем. Но поскольку она никогда не полагалась на отточенные умения в своих атаках, Артур уклонился от меча даже проще, чем от комбоклинка Тору. Затем император Газ бросил на Фредерику краткий взгляд, и ту отбросило заклинанием, хоть противник и не произнес никаких слов.

– Гха…

Тело женщины в серебряных доспехах билось о ступени.

Но ни у Тору, ни у Чайки не было времени смотреть на нее.

– Явись, «Потрошитель»!

– Ш-ша-а!

Тору предугадал следующий шаг Чайки и атаковал вместе с ней.

В этот раз заклинанию кое-как удалось сработать и создать разрубающее силовое поле, которое полетело в императора с противоположного от Тору бока. Здесь, на лестнице, от такой атаки не увернуться… казалось бы.

– ?!

Но к изумлению Тору, Артур Газ легонько оттолкнулся от лестницы и быстро перепрыгнул на противоположную сторону. Его не достигла ни атака Тору, ни магия Чайки.

– Ах ты…

– Я попусту трачу время, – сухо заявил Артур Газ и вновь зашагал по ступеням.

– Стой!.. – крикнул Тору и кинулся вверх.

Но…

– !..

По его спине пробежал холодок… и нехорошее предчувствие.

Он тут же остановился и опустил взгляд на собственное тело.

Броня наездника, созданная с помощью магии превращения Фредерики, не изменилась, но сквозь щели доспеха он видел, что с его кожей, с его телом происходит нечто непонятное.

Тору перевел взгляд на ладони.

На мгновение пальцы расплылись перед глазами.

Сначала ему показалось, что глазам не удалось сфокусироваться, но нет. Размылись лишь пальцы, ничто больше. Выходит, что-то неладное творится с руками.

«Так значит…»

Вся эта башня, вся эта лестница – аппарат-переработчик, превращающий материальных существ в богов. Я лично разработал ее, и стану богом, как только доберусь до конца.

Чувствуете, как изменились ощущения? Эта магия отделяет сознание от тела. В конце концов, тело превратится в бесполезный сосуд, и она уничтожит его. Затем сознание обретет новый сосуд – божественный – и станет абсолютным.

Я же говорил. Вся эта башня, все это пространство – магический аппарат моего вознесения. Ты поднялся по нему неправильным образом, а я – тот, для кого он строился. Едва ли он влиял бы на нас одинаковым образом.

Неужели тело Тору уже начало разрушаться?

Но если так…

– Чайка! – воскликнул Тору, оборачиваясь.

– Тору!.. – испуганно отозвалась Чайка и посмотрела на него.

Ее взгляд метался, перебегая то на собственные пальцы, то на пальцы Тору.

Скорее всего, с ней происходило то же, что и с ним. Их тела – сосуды, которые нужно отбросить, чтобы обрести божественность. Вероятно, этот похожий на башню магический аппарат и до них дотянулся заклинанием обращения в «подобное богу живое сознание».

Однако они прорывались сквозь башню на Фредерике.

К тому же они не Артур Газ, под которого она строилась.

Никто не мог обещать им, что их тела смогут правильно преобразоваться… но даже если так, Тору отнюдь не стремился стать богом.

«Так он сбежал поэтому?!»

Артур Газ совершенно спокойно держался против Тору, Чайки и Фредерики одновременно. Никто не мешал ему расправиться с ними прямо сейчас, чтобы не оставлять грязную работу на потом.

И все же он так не сделал. Видимо, знал, что если их просто оставить здесь, то они не смогут стать богами и просто сгинут. Ему даже не нужно останавливаться и марать о них руки.

Плохо дело. Очень плохо.

Все могло кончиться тем, что они не просто не убили бы Артура Газа, но и бессмысленно исчезли бы.

Кроме того…

«Черт. Времени уже не осталось…»

Время действия «Железнокровия» тоже подходило к концу.

Как же быть – отменить его или наспех сдерживать разрушение тела с помощью магии Фредерики?

Как бы там ни было, Тору предстояло сделать выбор.

***

Говорят, диверсантов ожидает ужасная кончина.

При жизни их презирают, называют шавками и инструментами. После смерти от них не остается ни трупа, ни могилы, одни только слухи… Такова доля диверсантов. Можно сказать, диверсанты неспособны умереть достойно. В основном гибнут на поле боя и сами мечтают затеряться среди безымянных, позабытых в траве костей на поле отгремевшей битвы.

Боевые шавки от начала и до конца.

Вот кто такие диверсанты.

Но раз так…

– …

Можно ли назвать диверсанта удачливым, если за его отходом в иной мир наблюдает столько людей?

Акари равнодушно окидывала взглядом Сина Акюру. Из его проломленного черепа текли струйки крови, пересекавшие и рот, и уши, и нос.

Разумеется, он находился при смерти и уже не мог сражаться. Даже после обретения силы и превращения в Империона структура его тела не изменилась. После такого удара ему едва хватало сил стоять.

– …

Губы Сина Акюры дрожали – он пытался что-то из себя выдавить, но так и не смог издать членораздельных звуков. Быть может, он уже забыл все слова. Его правый глаз все еще неотрывно смотрел на Акари, но левый, обращенный неизвестно куда, уже не двигался.

Неудивительно, что он так выглядел после полноценного удара молотом по голове. Можно даже сказать, он еще легко отделался.

Но в любом случае…

– …

Губы Сина Акюры вдруг искривились.

Возможно, он пытался улыбнуться.

Но никто не знал, что его развеселило.

Насмехался ли он над собой, проигравшим после своих величественных речей? Хвалил ли старую знакомую за то, что она так выросла над собой? Или же до сих пор насмехался над Акари, которая так и не стала полноценным диверсантом?

Никто не знал и не стремился знать.

Смерти диверсанта не нужны слова. Другие поведают о том, насколько она страшна, – и довольно.

Еще одна, последняя конвульсия…

– …

И Син Акюра умер.

Акари продолжала молча смотреть.

– ...Вы ведь были односельчанами? – спросила у нее Виви. – Ты часом не жалеешь?

– Нет… – Акари покачала головой. – У нас нередко бывает так, что, если мы ненадолго покидаем деревню, в следующий раз можем встретиться со знакомыми уже врагами. Каждый из нас давно с этим смирился.

– ...Гадкие вы ребята, – поморщившись, отозвалась девушка-ассасион.

– У нас есть вещи поважнее, – Акари посмотрела вглубь тронного зала.

На полупрозрачную винтовую лестницу, уходившую в бескрайнюю высь. Казалось, она достигает самих небес.

– Я беспокоюсь за брата. – Акари пошла к ней.

– За ними. Поможем. – Следом к лестнице зашагала и красная Чайка, словно так и надо.

Но…

– Стойте! – воскликнула девушка-инженер по имени Зита и перегородила им путь.

– С дороги. Я не знаю, что ты задумала, но…

– Я разобралась в лестнице настолько, насколько могла! Я все еще не знаю всего, но если вы ступите на нее, назад можете уже не вернуться!

– ...Что? – переспросила Акари, нахмурившись, затем переглянулась с красной Чайкой.

– Эта лестница, по своей сути, разновидность магического аппарата, к тому же созданная императором Газом. Если он говорил правду, то она способна лишь на одно – превратить его в бога. С самого начала предполагалось, что он единственный будет по ней подниматься.

– И что с того?

– Но поскольку на нее забрались еще несколько человек, есть опасность, что настройки аппарата уже…

И стоило Зите сказать об этом…

– Эй, что за?! – изумленно воскликнул Николай и указал пальцем на лестницу.

Она… начала растворяться. Точнее, материя, из которой она состояла, начала возвращаться в исходную форму. Причем она осыпалась все быстрее и быстрее. Лестница рушилась целиком.

– Вот черт…

Акари и красная Чайка бросились вперед, оттолкнув Зиту с дороги.

Но они опоздали. Лестница уже успела разрушиться настолько, что они не могли достать до ступеней.

– Кх…

Красная Чайка замахнулась змеиным клинком и ухватилась лезвиями за разрушающуюся лестницу.

Однако, когда лезвия впились в ступени, а красная Чайка попыталась подтянуть себя к лестнице, материя разрушилась, и змеиный клинок звонко смотался.

Ни допрыгнуть, ни ухватиться.

И более того…

– Но ведь… – на лице красной Чайки отпечаталось отчаяние.

Выходит, что… даже если отряд Тору и одолеет императора Газа, они могут не вернуться?

– Сделайте что-нибудь! – крикнула Акари, оборачиваясь к магам – Сельме, Зите и Матеусу.

Но…

– Мы не можем… – Зита покачала головой. – Это аппарат, созданный превратить императора Газа в бога… неудивительно, что он начал разрушаться, после того как император прошел по нему…

Таким образом, Артур Газ собирался помешать кому-либо еще взобраться по лестнице и тоже стать богом.

Действительно, заклинание вознесения единоличного правителя наверняка должно завершить себя. В этом нет ничего удивительного, как уже заметила Зита.

Поэтому…

– Кх…

Акари раздраженно швырнула молот на пол.

А лестница все продолжала разрушаться.

***

Вдруг Артур Газ остановился.

Созданная из материи винтовая «лестница вознесения» сама по себе служила огромным магическим двигателем, подключенным к Артуру Газу. Естественно, что сейчас, во время работы двигателя, она передавала информацию прямо в его мозг.

Поэтому он знал всё.

В том числе то, что прямо сейчас в самой середине башни что-то взлетает.

Конечно же, гадать, кто именно следовал за ним, не приходилось.

– Глупцы. Но с другой стороны...

Артур Газ прищурился и опустил взгляд на свои руки.

Его тело уже наполовину закончило превращаться. Его противники – посторонние люди, к тому же взобравшиеся неправильным образом. Их тела уже должны были разрушиться до несовместимого с жизнью состояния. Как им удалось выжить?

– Артур Газ! – донесся снизу крик.

Он перевел взгляд и прищурился.

Безусловно, его удивило, что ныне бесполезная Чайка-357 объединилась с Ладой Нивой… но тревожило несильно.

Он уже стер из нее богоубийственное заклинание, а ритуал вознесения работал сам по себе. Нива исполнила роль «запала» и уже не представляла ценности для Артура. Да и хранившиеся в ней заклинания ритуала вознесения тоже стерлись. Такой ее сделал Виктор Ижмаш в соответствии с указаниями Артура. Вряд ли Ижмаш понимал, что именно создает… но наверняка в точности придерживался чертежей. Артур Газ доверил ему создание Нивы именно потому, что знал его.

Итак…

– Драгун? Ясно, – пробормотал Артур, удовлетворившись догадкой.

Драгуны – одна из разновидностей фейл.

Они владеют магией превращения. Другими словами, способны с помощью магии придавать себе любую форму. А за счет поддержания одного состояния могут залечивать свои раны. Именно поэтому их, в отличие от большинства других существ, считают практически бессмертными.

– Не уйдешь! – воскликнул юный диверсант, вернее, наездник на драгуне.

Кажется, его зовут Тору Акюра.

Артур еще мог понять, как наездник с драгуном сохранили свои тела.

Скорее всего, они постоянно используют магию превращения, чтобы останавливать разрушительные процессы. Конечно, надолго им магического топлива не хватит, но завязать короткий решающий бой таким методом вполне возможно.

Вопросы вызывала Чайка-357, белого цвета и магического типа.

Каким образом выживала она?

– Ясно… Лада Нива.

Мозговая структура Лады Нивы прямо позаимствована у драгунов, чтобы она могла управлять собственной формой.

А поскольку во время использования магии гундо и сам маг фактически сливаются в единое целое, то не только гундо становится частью мага, но и наоборот. Если Лада Нива успела запомнить облик Чайки, то могла поддерживать его так же, как это делал бы драгун.

– Но…

Постоянное использование магии тратит огромное количество топлива.

Артур не знал, сколько топлива они взяли с собой, но когда оно кончится, им придется перейти на собственные воспоминания. А их надолго не хватит.

Вполне возможно и Тору Акюра, и Чайка скорее забудут, кто они такие, чем достигнут Артура Газа.

– И все же они преследуют меня? – пробормотал он, ничуть не впечатлившись.

В конце концов, они лишь люди… Тору Акюра ничем не интересовал Артура, а уж Чайка – и подавно.

И все же они озадачили его.

Для них, в отличие от него, смерть означает переход в небытие.

Разве не этого больше всего на свете боятся люди?

– Их гнев превосходит даже страх смерти?..

Артур Газ понимал происходящее на словах, понимал логически…

Но сам испытать их чувства не мог.

Он мог лишь…

– Какая жалость. Вы могли принести бы мне столько наслаждения, став Империонами и начав ворошить мир, – произнес Артур Газ, вновь оказываясь лицом к лицу с поднявшимся до его уровня Тору Акюрой и его товарищами.

***

Немногим ранее.

Сразу после того, как император Газ ушел, оставив отряд Тору позади.

– Возвращайся назад, – обратился Тору к Чайке. – Нива ведь не даст твоему телу разрушиться?

– М-м. Но…

Чайка тоже быстро заметила, что Нива умеет пользоваться магией перевоплощения драгунов.

Кроме того, Нива с самого начала проявляла пристальный интерес к телу девушки (Тору несколько раз доводилась видеть, как она ощупывала ее), и поэтому она научилась поддерживать форму Чайки без произнесения каких-либо заклинаний.

Но загвоздка крылась в магическом топливе.

Насколько им хватит его?

Если за Фредерику, прожившую очень долгую жизнь и способную тратить воспоминания выборочно, еще можно не беспокоиться, то насколько Чайке хватит запасов сухого топлива для поддержания таких же заклинаний? Когда оно закончится, ей придется расходовать собственные воспоминания.

Люди-маги не в силах выбирать, какие фрагменты памяти скармливать магии.

По оплошности воспользоваться собственными воспоминаниями – и уже не узнаешь, какой именно части лишился.

В худшем случае можно лишиться фундамента, на котором строится личность. Тело, пожалуй, и уцелеет, а вот психика начнет крошиться.

– Тебе незачем идти за мной! – убеждал ее Тору. – Я решил покончить с ним просто ради собственного спокойствия. Ради себя. Ради собственного удовольствия. Другими словами, ради собственной прихоти. Тебе ведь незачем идти со мной ради такого?!

Чайку уже не сковывал долг «принцессы с гробом» и «собирательницы останков». Она могла сбежать отсюда прочь при первой возможности, и никто не стал бы ее винить.

Но…

– Но. Буду вместе. Докуда угодно.

– Нет, ты…

– У меня. Страх. Боль. Скорбь. Горе, – продолжала Чайка. – Наверное. У красной… тоже.

– … – Тору не знал, что сказать.

Чувствуют ли Чайки утешение, когда делятся случившимся с сестрами по несчастью? Или же в силу своего положения могут лишь ранить друг друга еще глубже? Тору не знал, но…

– Прочие. Чайки. Тоже, – сказала вдруг Чайка. – Наверное. Нам. В отличие от них… Повезло.

По всему миру разбросало множество Чаек.

Скорее всего, большая их часть «выпала из борьбы» очень быстро. Многие из оставшихся впали в отчаяние, подобно Лейле, голубой Чайке. Они тоже отказались от судьбы Чайки и возненавидели все и вся.

– Поэтому ты… хочешь отомстить тому, кто принуждал их?

– Нет. Почему. Я… Сейчас. Жива?

– Что значит «почему»?..

Потому что повстречала Тору и остальных.

Безусловно, Тору не собирался присваивать заслуги и считать Чайку своей должницей, но ведь и правда – если бы они не встретились в лесу рядом с Дельсорантом, едва ли Чайка смогла бы добраться досюда. Она не только великолепный маг, но и ничего не знающая о жизни неуклюжая девочка. Без Тору она уже превратилась бы в чучело на продажу или просто погибла бы где-нибудь в глуши.

– Красная. Говорила, – Чайка опустила взгляд. – Наша. Удача. Зависит. От людей. Которые. Нас. Подобрали.

– То есть…

Не вдаваясь в подробности относительно правильности термина «подобрали», выживание, а также везение Чаек во многом зависело от того, какими «помощниками» они обзавелись.

И в этом смысле везучей можно назвать как белую Чайку, так и красную.

Ведь обе они смогли добраться сюда и пережить столкновение лицом к лицу с правдой.

– Наше прошлое. Подделка, – Чайка слегка улыбнулась.

Быть может, что сквозь слезы…

– Истинные. Мы. Прожили. Лишь. Эти. Год-два.

– …

– Скорее всего. Наше всё. Это…

Если предположить, что личность Чаек формировалась только при их жизни… то все они лишь младенцы.

И почти вся их жизнь прожита под боком опекунов.

Поэтому они для Чаек братья и сестры… другими словами, семья.

– Для меня. Важнее всего. Тору Акюра, – отчеканила Чайка, поднимая взгляд. – Вместе. Всегда. Везде. До конца. Твоя цель – моя цель!

Когда-то Тору дал себе такой же ответ на вопрос, который терзал его.

Он решил, что Чайка Трабант очень дорога Тору Акюре.

Что цель Тору Акюры – исполнять любые желания Чайки Трабант.

– Сопроводить Тору. Вернуться с ним. Мой долг. Я сама. Так решила, – объявила Чайка без толики сомнения в голосе. – Нас… наверняка. Ждут. Акари. И красная.

В одиночку Тору мог не вернуться живым после битвы с императором Газом.

Поэтому она хотела пойти с ним. Чтобы вернуться вместе. Чтобы хоть немного помочь Тору выжить. Пусть Чайка и говорила о «долге», наверняка она сама желала этого и…

– Не думай, что она переспорила тебя, Тору, – вдруг заявила Фредерика, принявшая второго всадника и раскинувшая крылья в стороны. – Чайка тоже сама пожелала и сама решилась, правильно?

– М-м!

– …

Тору просил того же и от Фредерики.

Чтобы и та жила не ради кого-то, а сама решала, что ей делать.

Поэтому он согласился с тем, что теперь они с ней стали единым целым, и поэтому не боялся взять ее с собой до самого что ни на есть порога смерти.

И к Чайке, похоже, нужно относиться так же.

– ...Ладно, – Тору протяжно вздохнул, затем решительно посмотрел вверх. – Вперед.

– Фредерика, спасибо. Тору, спасибо, – с улыбкой обратилась Чайка к Тору и к спине Фредерики.

– Лечу-у! – весело объявила Фредерика, громко хлопнула крыльями и резко взлетела.

***

– А-а-а-а-а-а!

Как правило, диверсанты не испускают боевых кличей.

Они, в отличие от солдат и рыцарей, не выступают на авансцене театра боевых действий и вообще стараются скрываться в тенях. Если в бою им как-то и необходимо дать волю боевому духу, он точно не примет форму неистового рева. Идеальный диверсант – тот, кто не говорит лишнего, убивает мгновенно и беззвучно.

Но…

– А-а-а-а!

Когда Тору обрушил на Артура Газа целую серию атак, он взревел так, словно пытался изгнать из легких весь воздух.

Тору по очереди выбрасывал оба комбоклинка, пытаясь достичь жизненно важных точек.

Горло. Левая половина груди. Лоб. Живот. Пах.

Пускай удары он наносил краткие, «Железнокровие» так усилило его мускулы, что каждый выпад, каждый взмах таил в себе смертоносную мощь. Если бы он сражался против обычного человека, тот давно лишился бы всех конечностей.

Но…

– …

Артур Газ с устрашающей точностью предугадывал все движения и отступал так, что атаки Тору каждый раз немного не достигали цели. Противник не пропускал ни единого выпада.

Более того…

– Придите, копья, – глухо произнес Артур Газ.

Его голосу ответила материя вокруг – она превратилась в копья и обрушилась сверху. Тору рефлекторно прикрыл голову, а в следующее мгновение орудия вонзились в него со всех сторон. Вернее, большинство из них отразилось о комбоклинки и доспехи, но четырем удалось отыскать бреши и пронзить тело Тору.

– А-а-а-а-а! – вновь взревел тот.

Хотя наездник на драгуне и способен с помощью магии залечивать собственные раны, он не может изменять нервы или удалять их из тела. Другими словами, пусть наездник почти бессмертен, боль от ранений он ощущает так же, как и обычный человек.

Кроме того, опыт – в том числе диверсантский, – накопленный Тору за примерно двадцатилетнюю жизнь, учил его как можно эффективнее сражаться, будучи обычным человеком, не обладающим регенерацией.

От вражеского оружия надо уворачиваться и защищаться. Этот принцип уже впитался в его подсознание. А если тебя ранили – нужно рефлекторно отступить и уйти в оборону, чтобы не получить еще более тяжелых повреждений.

Другими словами, пусть он и стал наездником, научиться спокойно принимать атаки телом и не отступать оказалось непросто. На свет упрямо выползали привычки диверсанта.

Тору все понимал и потому ревел.

Нельзя бояться. Боль есть, но тебя не убьют.

Не отступай, даже если по тебе попали.

Не ослабляй натиска, как бы тебя ни жгли и ни рубили.

Ревом он обращался к самому себе. Тору пытался придать себе кураж берсерка.

– Думал, наездника так просто убить?! – воскликнул он и вновь устремился вперед со все еще торчащими из тела копьями.

Надвигаясь на Артура Газа, он по очереди вытащил каждое из них.

Тело покрылось кровью, дыхание сбилось, в глазах горел свет ярости. Он словно превратился в аватара битвы. Если бы Тору приближался к обычному человеку, того наверняка сковал бы ужас.

Однако…

– Разумеется, я не думаю, что смогу убить тебя, – равнодушно отозвался Артур Газ. – Мне достаточно просто подождать, пока ты не достигнешь предела.

– Да ладно?! – крикнул Тору, одновременно шагнув в сторону отступающего Артура.

Он сокращал дистанцию такой яростной поступью, что ступени винтовой лестницы едва не крошились под ногами.

Шаг. Второй. Третий. На четвертом его комбоклинки, пусть и немного, но вошли в тело Артура Газа.

Да, пока немного. Пока слабо.

Но Тору достиг его. Еще шаг, и сможет добить.

Тору не сомневался.

На всякий случай он напрягся, чтобы попробовать превратить комбоклинки в длинные мечи с помощью магии драгуна. Так следующий шаг сойдет за 2-3, а удар станет еще вернее.

Но в то же мгновение…

– !..

В этот раз копья выскочили снизу и приковали Тору к ступени.

– Не ты один презираешь страх перед телесными ранами. Я все равно скоро избавлюсь от этого тела, – проговорил Артур Газ.

Он вовсе не считал, что Тору надвигается на него. Он вынуждал того надвигаться. Артур лишь заманил Тору в ловушку, чтобы остановить.

Теперь копья не падали с неба, они выросли прямо из лестницы. Другими словами, Тору буквально пригвоздило к ступени.

– Что же. Пожалуй, для начала я избавлюсь от нее, – с этими словами Артур Газ обошел скованного Тору и повернулся к Чайке, притаившейся на спине Фредерики. – Не хочу, чтобы ты каким-либо образом вмешалась в ритуал.

Однако…

– Явись, «Потрошитель»!

Чайка уже закончила читать заклинание и выпустила боевую магию.

Пока Тору сражался с Артуром Газом в ближнем бою, она не могла атаковать, но теперь ей ничего не мешало.

В сторону Проклятого Императора устремилось лезвие – обычно невидимое, но здесь, из-за влияния магического аппарата, похожее на голубоватое искажение пространства.

В ответ Артур Газ произнес: «Явись, щит». Перед лезвием внезапно возник барьер, и оно рассеялось в воздухе.

Однако вслед…

– Явись, «Потрошитель»! – воскликнула Чайка, едва не срываясь на вопль, и выпустила следующее заклинание.

Применяя одно и то же заклинание к одной и той же цели, его практически не нужно зачитывать заново, а потому можно повторить очень быстро… но если противник смог защититься или уклониться в прошлый раз, тот же метод сработает снова.

– Бесполезно, – объявил Чайке Артур Газ. Он не насмехался, не жалел ее, а просто сообщал факты как они есть. – Да, сейчас у тебя есть Лада Нива, а вместе с ней – сила, неподвластная обычным магам… но поскольку сейчас она постоянно восстанавливает твое тело, отвлекаться на поддержку боевой магии не может. Ты бьешь вполсилы.

– Явись, «Потрошитель»!

– Очевидно, какой бы магией ты ни пыталась атаковать меня, мне нетрудно защититься простым заклинанием.

– Явись, «Потрошитель»!

– ...У тебя уже нет сил осознать истину? – тихо произнес Артур Газ, защищаясь от четвертого заклинания, а затем оттолкнулся от ступени.

Он приземлился на спину Фредерики, тут же вытянул руку, схватил Чайку за горло и поднял ее хрупкое тело в воздух.

– Чайка!..

Фредерика извернулась и попыталась его ударить, но ее движениям мешал страх скинуть с себя не только Артура, но и Чайку.

– Триста пятьдесят седьмая. Ты внесла крупный вклад в успех моего перерождения. Сохрани ты молчание, и я бы не стал тратить силы на избавление от тебя, как от ненужного инструмента. Быть может, тебе даже… удалось бы обрести власть, богатство и процветание в мире людей рядом с Империоном Тору Акюрой.

– … – Чайка лишь задыхалась и не могла ответить.

Вместо ее голоса раздался…

– ...не стану колебаться. Я есть орудие, несущее твою гибель.

– ?..

Артур Газ услышал фрагмент ключевых слов, нахмурился и обернулся.

Разумеется, они смутили его, ведь Тору и без того сражался под действием «Железнокровия».

А значит…

– Гха-а-а-а-а-а-а-а-а!

Раздался рев, хлынула кровь.

Тору обратил комбоклинки против собственного тела. Он взрезал плоть, рубил кости, и стоило ему насилу освободиться от оков копий, как он высоко подпрыгнул.

– ?!

Он двигался так быстро, что изумился даже Артур Газ.

Тору достиг такой скорости, что его образ расплывался перед глазами. Очередная атака копьями, предпринятая Артуром Газом, пронзила лишь воздух, а в следующее мгновение Тору уже оказался перед самым носом Проклятого Императора.

– Р-роа-а-а-а-а-а! – раздался рев уже не бойца, но дикого зверя.

Артур Газ рефлекторно отпустил Чайку и попытался увернуться, но его выбило из равновесия.

Опора под его ногами вдруг пропала.

Фредерика приняла человеческую форму, полностью осознавая, что все они при этом упадут.

– М…

– А-а-а-а!

Безжалостный взмах комбоклинком отрубил Артуру Газу левую руку.

И в ту же секунду они начали падать.

Когда рядом не за что ухватиться, не помогает ни непревзойденная реакция, ни богатырская сила.

К тому же…

– Тору!

– Ага!

Тору отлетел в сторону.

Его пнула обратившаяся человеком и начавшая падать Фредерика. Он полетел точно на Артура Газа и, поскольку тот не мог увернуться от атаки в воздухе, устремил в него оба комбоклинка.

Артур тут же вскинул руку и попытался защититься.

Но клинки оказались быстрее и вошли в его тело с разных сторон. Тору все-таки использовал магию наездника и создал мечи поверх комбоклинков.

Теперь они поменялись местами – обездвижило уже Артура.

– О-о-о-о-о!

Импульс, с которым набросился Тору, сместил вбок и его, и императора. Миновав несколько десятков ступеней, они врезались в лестницу. В воздух поднялись и рассыпались обломки голубой материи.

– Ты…

– Понятное дело, так только наездник и сможет, – ухмыльнулся Тору, покрываясь кровью еще гуще прежнего. – Это двойная доза «Железнокровия».

Поскольку благодаря магии Фредерики Тору использовал «Железнокровие» без ограничений по времени, он решил применить еще одно поверх первого.

Разумеется, в обычных условиях такое состояние продлилось бы невыносимо короткое время… да что там, сам переход в него грозил покалечить вырывающееся из-под контроля тело. Однако Тору смог сдержать саморазрушение с помощью магии Фредерики.

Но сильная боль и чувство изнеможения набросились на него все с той же силой.

Слабовольный человек на его месте завопил бы или тронулся рассудком…

– М-м…

Сила удара сломала созданный магией меч.

Артур Газ обрел свободу и оттолкнул нависшего над ним Тору. Тот не стал сопротивляться и перекатился на спину… после чего вцепился в Артура Газа сзади и вонзил комбоклинки в его плечо и грудь.

И тогда…

– Чайка! Стреляй! – крикнул он.

– Т… Тору?! – неуверенно бросила она в ответ, невольно изумившись.

Но…

– Пристрели его вместе со мной!

– Нет! Отказываюсь! Тору, беги!

– Не могу! Он сбежит, если я не буду его держать!

Их противник в одиночку сражался против восьми героев и девяти «апостолов».

Если Тору не будет держать его, тот сможет увернуться от боевого заклинания. Более того, он сможет защититься и если его обездвижить.

Однако сейчас Тору мог ему помешать. Если бы Артур Газ попытался развернуть защитное заклинание, тот повредил бы ему горло, чтобы не дать дочитать.