Текст книги "Чайка − принцесса с гробом. Книга 11 (ЛП)"

Автор книги: Итиро Сакаки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Разве в мирное время с вами не обращаются как с нежелательными личностями? Разве не поэтому тебя загнали в агентство послевоенного восстановления и заставили бегать у них на побегушках? Воинская слава? Тебе она не светит… пока продолжается мир.

– …

Альберик прикусил губу.

Как ни удивительно, но Тору показалось, что он понимает чувства рыцаря.

Когда война закончилась, Тору тоже оказался не у дел. Беспокойства и недовольства ему хватало с избытком. Пусть один из них мог бы заработать на войне славу, а другой нет, но их обоих готовили к жизни на поле боя. Все их способности и таланты закаляли под нее.

Они ни за что не могли смириться и согласиться «жить по-другому» в мирное время, кто бы им что ни говорил.

С этим Тору спорить не мог.

И Артур Газ словно видел его насквозь…

– Как насчет тебя, наездник на драгуне и бывший диверсант? Тебя ведь это тоже касается? – спросил император, переводя на него взгляд. – Пожалуй, по таким как ты мир ударил еще сильнее, ведь у вас нет своей территории и государственного жалования. Вы, диверсанты, в разы сильнее обычных людей, когда дело касается битв. Но покуда войны нет, вы лишь мешаете остальным. Бывают даже дни, когда вам нечего есть. То, что ты стал наездником на драгуне, ничего не меняет. Наездники по своей сути – живое оружие. Пока войны нет, они совершенно никому не нужны.

– …

Тору бросил взгляд на девушку в серебристой броне возле себя.

Прекрасная леди-рыцарь с золотистыми волосами и красными глазами.

Она производила впечатление роскошной дамы, родившейся в аристократической семье, подобно Альберику, однако на деле эта девушка – лишь имитация. На самом деле она даже не человек.

Ее зовут Фредерика, фамилии у нее нет. Когда без фамилии никак, она представляется Скодой.

Она драгун – разновидность дракона, владеющего магией.

Тору вспомнил, как впервые встретил ее.

Тогда она изображала Доминику, свою хозяйку.

Доминика твердо убедила себя в том, что «ей место только на поле боя». Даже тяжело заболев, она мечтала лишь о том, чтобы умереть на поле боя. Когда болезнь забрала ее жизнь, Фредерика начала отыгрывать хозяйку, надеясь исполнить ее мечту.

Едва ли Тору мог жалеть Доминику и Фредерику.

Он оказался в том же положении, что и они. И, скорее всего, в том же, что и Альберик.

Все они родились в мире, где каждый считал, что война – нечто само собой разумеющееся.

И потому совершенно растерялись, когда ее не стало.

Но…

– …

В тронном зале вновь воцарилась тишина.

Похоже, отряд Жилетта целиком и полностью оставил переговоры с императором Газом на Альберика. По всей видимости, слова императора навели на какие-то мысли их магов – лысого мужчину по имени Матеус Каравей и девушку в очках по имени Зита Брузаско, – но оба они молчали.

Похожим образом поступил и отряд Тору.

До сих пор Чайка… Чайки не вмешивались в разговор по собственной инициативе.

Речь шла не только о белой Чайке, но и стоявшей рядом с ней красной.

– …

Чайка Богдан.

«Чайка-мечник» обладала теми же серебристыми волосами и фиолетовыми глазами, но в то же время совершенно противоположным характером. Она – одна из множества Чаек, разбросанных по миру, и особенности ее характера, опять же, служат лишь одной цели – не допустить вымирания всех Чаек по одной той же причине.

Узнав истину и потеряв смысл жизни, красная Чайка поначалу совершенно упала духом… но теперь, как и белая Чайка, более-менее оправилась.

– …

Молчали не только Чайки – вклиниваться в разговор не спешили и Акари с Фредерикой. Скорее всего, обе они решили оставить на Тору как переговоры, так и принятие решений. Спутники красной Чайки – маг Сельма и копейщик Давид – лежали без сознания в углу тронного зала и в разговоре тоже не участвовали.

Наконец…

– Мне сложно что-либо быстро ответить на столь внезапное предложение стать королем, – сказал Альберик, бросив краткий взгляд на отряд Тору. – Как я понимаю, вам нужно еще больше половины суток, чтобы закончить заклинание. Не дадите ли время на раздумья?

– Вы не в том положении, чтобы выбирать, но… – отозвался император Газ.

Он отнюдь не угрожал им, а говорил тихо и спокойно, словно напоминая о всем понятных вещах. Возможно, с точки зрения такого чудовищного создания выбор Альберика и выбор Тору кажется какой-то несуразной мелочью.

Чуть ранее он говорил, что «мне сгодился бы кто угодно» и «вас привела сюда судьба». Наверное, у Артура Газа попросту не было каких-либо критериев, которым должны удовлетворять будущие короли-марионетки.

Хотя, конечно, главный вопрос состоял в другом…

«Что, если мы откажемся?» – подумал Тору, переводя взгляд на Сина.

Вряд ли будущим королям-марионеткам позволят рассказывать о том, что произошло здесь, кому-то кроме своих самых верных сподвижников. Смысл от марионетки может быть, лишь когда правду никто не знает. А значит, если Тору откажется, ему, как знающему правду, могут не разрешить покинуть замок живым.

«Возможно, в замке все еще остались диверсанты Субару. И вообще…»

При необходимости даже Сина и императора Газа вполне может хватить, чтобы уничтожить все живое внутри замка. В конце концов, император Газ фактически в одиночку одолел всех «апостолов» – людей, которые по уровню умений не уступали Альберику, а то и превосходили его. А если прибавить Сина, ставшего практически совершенным диверсантом…

«Или же с нами могут поступить как в долине, из которой никто не возвращается».

С помощью материи можно подчинять себе сознание людей или же создавать боевых марионеток. Безусловно, использование материи ограничено областью действия магии, но Артуру вполне может хватить даже этого, чтобы разгромить отряд Тору.

Так значит, остается лишь принять предложение проклятого Императора?

Или же…

– Вы вольны потратить время на раздумья, если оно вам нужно, – сказал «Империон» немного ироничным тоном.

***

Внутри замок Герансон напоминал руины.

Помимо того что половину приписанных к нему слуг и стражников отправили помогать с проведением чемпионата, всех оставшихся устранили «апостолы» и Чайки императора Газа. Конечно, никто не проверял, на самом ли деле замок полностью опустел, но, во всяком случае, его наполнила расслабленная тишина. Отряд Тору не чувствовал никого поблизости.

С другой стороны, повсюду то и дело встречались странные объекты – те же, что заполнили тронный зал, – испускавшие слабое голубое свечение.

Либо они наблюдали за происходящем в замке, либо поддерживали барьер, либо участвовали в плане по превращению всего замка в гигантский магический двигатель. Тору совершенно не знал, какой ответ правильный, и даже Чайка, впервые столкнувшись с таким заклинанием, мало что в нем понимала.

– Итак…

Отряд Тору спустился на два этажа и разместился в подвернувшейся комнате. Судя по столам и книжным полкам, здесь трудились государственные чиновники. По сравнению с прочими, эта комната могла похвастаться достаточным простором, чтобы весь отряд Тору мог расположиться в ней на ночь.

Впрочем, конечно же, выбор комнаты мало на что влиял с той точки зрения, что император Газ наверняка внимательно следил за каждым уголком замка.

Тем не менее Тору решил, что оставаться под самым боком Проклятого Императора – лишь подвергать себя бесполезному и излишнему ощущению нависшей угрозы. Особенно это касалось белой и красной Чаек, которые оказались бы под немыслимым психологическим давлением. Пусть они уже во многом смирились со случившимся, император Газ все еще оставался их создателем и практически богом.

– Что скажешь?

– М. Заклинание. Работает верно, – Чайка кивнула и слегка качнула направленным вверх огромным инструментом – гундо размером с нее саму.

У конца ствола неспешно вращались голубые магические диаграммы.

Защитное заклинание. Или, если точнее, укрывающее.

Плотность поля, которое оно создает, настраивается, и таким образом можно управлять, что может проходить сквозь него, а что нет.

С помощью заклинания можно обеспечить герметичность пространства, что уже помогло в «долине, из которой никто не возвращается», или отсечь звук и свет. Магический экран мог даже полностью изолировать внутреннее от внешнего… как, например, сейчас. Правда, для этого пришлось определить внутренним пространством все помещение, иначе отряду Тору не хватило бы воздуха.

Разумеется, они попросили Чайку включить защитное поле не просто так.

В сложившейся ситуации трудно представить, что император Газ вдруг ни с того ни с сего нападет на отряд Тору. То же самое можно сказать и о прочих выживших людях, сокрывшихся в замке (если они вообще были).

Поэтому магию они специально выбрали с тем расчетом, чтобы она помешала рассеянной в воздухе материи повлиять на разум и не дала бы императору Газу подслушать их разговор.

– Значит, мы в полностью закрытой комнате? – задумчиво протянула Акари, складывая руки на груди. – Для чего же мой брат привел в закрытую комнату целых пять девушек?

– ...Мне уже даже лень отвечать тебе, но все-таки: если ты говоришь «пять», то считаешь еще и не пришедшую в себя девушку-мага из отряда красной Чайки?

Две Чайки, Акари, Фредерика и Сельма.

Действительно, девушек здесь пять. Правда, одна из них – не человек, а драгун, принявший такую форму, но на это можно закрыть глаза.

Чтобы не занимать лишнего места, Фредерика уже не поддерживала форму леди-рыцаря, а вновь обратилась юной девушкой.

– Тебя не волнует даже то, что она была нашим врагом… Преклоняюсь пред твоим человеколюбием, брат.

– Вот и преклоняйся, пока дыру в полу не протрешь, – бросил Тору и перевел взгляд на Давида с Сельмой.

Они пока не пришли в сознание, но их дыхание и пульс выровнялись. Серьезных ран и шрамов они не получили. Бережный уход, аккуратное обращение – и уже скоро они придут в себя. Но будет ли от них толк в бою – зависит от того, остались ли у них силы.

– Тору… – раздался голос красной Чайки, Чайки Богдан.

Она уже не казалась вымотанной до крайности, как в первую минуту их встречи в замке. Казалось, по дороге к тронному залу она более-менее взяла себя в руки.

– Вновь. Благодарю.

– ...Чего это с тобой? – ответил Тору с натянутой улыбкой.

– За Сельму и Давида. За спасение. Благодарю.

– А-а, ты об этом.

Так или иначе, Тору решил не бросать наемников, а погрузить их на Фредерику в форме зверя просто потому, что такой вариант показался ему логичнее и обещал меньше хлопот.

– Очнутся – помогут в бою. К тому же, как бы ты поступила, брось я их?

– … – красная Чайка не нашлась с ответом.

Она ушла с поля битвы императора Газа и апостолов, утащила с собой двух напарников, отыскала свой гроб и оружие. Для подобного нужны недюжинная решимость и сила воли. Если бы Тору заявил, что двух дражайших для нее людей «лучше бросить, чтобы не мешались», красная Чайка наверняка осталась бы с Давидом и Сельмой… а потом, быть может, атаковала отряд Тору.

– Я просто выбрал самый логичный вариант, – сказал Тору, а затем вдруг ухмыльнулся и добавил: – Правда, логика здесь чуток не диверсантская.

– Тору?..

– Но я это я. Мне плевать, кем меня считают – диверсантом, наездником на драгуне или еще кем. Я делаю то, чего хочу. Только и всего.

– … – какое-то время красная Чайка молча смотрела на Тору, но потом опустила взгляд. – Меня… можно.

– М?

– Сельма… любовница Давида.

– А, да? Ну, я так и думал.

– Но я. Могу… отблагодарить.

– Отблагодарить?.. Стоп, только не говори, что поверила ее бреду! – воскликнул Тору.

Красная Чайка недоуменно моргнула и посмотрела на указательный палец, который Тору приставил чуть ли не к самому ее носу.

– Не слушай бредовые фантазии Акари обо мне! Она просто подшучивает, чтобы издеваться надо мной!

– Что за вздор? – Акари покачала головой. – Чтобы я подшучивала над глубокоуважаемым братом? Я всегда серьезна!

– Это еще хуже! Потому что тогда ты врешь напропалую!

– Я просто честно говорю свои пожелания о том, чего бы мне хотелось, – равнодушно отозвалась Акари. – Это называется «девичьи мечты».

– Где это видано, чтобы «девичьи мечты» кишели пошлым юмором?! – по привычке прикрикнув на сводную сестру, Тору протяжно вздохнул. – Но возвращаясь к делу…

– Ну так что, Тору, ты примешь предложение императора Газа? – спросила Фредерика, задумчиво склонив голову.

– Ты о том, что он предложил мне управлять третью мира?

– Ага, о нем.

– Ты серьезно думаешь, что я подпишусь под таким бредом?

– Ну… я, конечно, догадывалась, что ты откажешься, но… – так же задумчиво продолжила Фредерика. – Разве с самого начала ты мечтал не о том, чтобы изменить мир? По крайней мере, мне кажется, что предложение императора Газа даст тебе так сделать.

– Так-то оно так… – проговорил Тору, нахмурившись. – Но менять его придется так, как захочется Проклятому Императору. Разве он разрешит менять мир по моему желанию?

– Значит, так?

– Значит, так, – подытожил Тору.

Фредерика пожала плечами и отступила. Как она уже говорила, ей с самого начала казалось, что Тору не захочет принимать предложение императора Газа. Тем не менее девушке-драгуну, видимо, хотелось услышать подтверждение своих догадок из уст Тору. В конце концов, теперь их судьбы связаны воедино.

– Но брат… – Акари вдруг сложила руки на груди. – Тебе не кажется, что в таком случае император Газ может не выпустить нас живыми, поскольку мы слишком много знаем?

– В этом вся загвоздка.

Поэтому неудивительно, что Акари сразу обратила на нее внимание.

– И еще, Акари. Ты… видела?

– Ты про Сина?

Заметив, как быстро ответила Акари, Тору понял – она тоже обратила внимание.

– Он стал каким-то странным.

– М-м?.. – белая Чайка задумчиво склонила голову, словно спрашивая о том, что именно поняли Тору с Акари.

Тору повернулся к ней и пояснил:

– Речь о том диверсанте, нашем старшем товарище. Он словно стал другим человеком. Этаким… – Тору сделал паузу, пытаясь подобрать нужное слово, но так и не смог. – В общем, такое чувство, что с ним лучше не связываться.

– Если говорить проще, – добавила Акари. – За те полдня, что мы его не видели, он будто стал на порядок сильнее.

– М?

– Эх, пока непонятно? – Тору вздохнул и сложил руки на груди. – Еще бы ты поняла, конечно… но как объяснить?.. Ну вот, смотри, мы вроде как в боевых искусствах разбираемся. Когда их изучаешь, на каком-то этапе тебе уже достаточно одного взгляда на стойку врага, на то, как он дышит, и на прочие мелочи, чтобы примерно оценить его силу.

В некотором смысле любые тренировки есть приведение тела и духа в оптимальную форму для выполнения определенной задачи.

Конечно, выражения вроде «зарубить себе на носу» – просто поговорки, но на деле с ростом умений они действительно так или иначе отпечатываются в мозгу.

Можно научиться применять какое-либо умение, не задумываясь глубоко о своих действиях. Причем этот принцип применим не только к умениям, но и к повседневным действиям, которые совершает тело. Другими словами, боевые движения оттачиваются до такого уровня, что воспринимаются наравне с дыханием или управлением мышцами.

Например, рыба не задумывается над тем, как плавает.

Достаточно развитый навык становится естественным.

Как в случае императора Газа.

Тору оценил его силу именно потому, насколько естественно тот вел себя.

Однако…

– Но это невозможно, – отрезал Тору.

– Невозможно?

– По правде говоря, сила, техники и так далее никак и ни за что не могут развиться на порядок за каких-то полдня, – пояснил Тору недоумевающей Чайке.

Конечно, порой кто-то может стать резко сильнее за счет того, что в нем пробудилась тайная техника.

Но даже если какое-то умение в ком-то и пробудилось, телу понадобится время, чтобы к нему привыкнуть. Совершенно невозможно с помощью одной лишь мысли вдруг стать в разы сильнее.

– ...Логично, – красная Чайка согласилась и кивнула.

Может, она тоже Чайка, но мечник, боец ближнего боя, а потому слова Тору наверняка нашли отклик в ее голове.

Но…

– Тору. Превращение в наездника? – вновь вопросила белая Чайка.

Действительно, Тору и сам не потратил на контракт с Фредерикой даже половины дня, но при этом стал на порядок сильнее, однако…

– Да, о том и речь, – отозвался он, вскидывая палец.

– О чем? Син. Превращение в наездника?

– Нет. Я сейчас о другом. Дело не в тренировках и не в пробуждении какой-то тайной техники… похоже, Син избрал какой-то особый метод.

– ?..

– Например… что-то могло изменить его тело подобно тому, как это делали биоалхимики на том острове.

– !.. – белая Чайка ошарашенно моргнула.

– Раз уж на то пошло, то и сам Проклятый Император необычен. Если верить его словам, он создан как нечто большее, чем человек, да? Даже для перерож…

Тору прервался, чтобы посмотреть на лица Чаек. И белая, и красная на мгновение дрогнули от испуга… но не более.

– Даже для того, чтобы воскресить себя, необходимы технологии, позволяющие свободно создавать и изменять тела живых существ. В конце концов, его ведь разрубили на части, а он вновь собрал себя.

– То есть… – решила подытожить Акари, – император Газ «переделал» Сина?

– Это бы все объяснило. К тому же император Газ намерен назначить трех королей-марионеток в лице Сина, меня и Альберика Жилетта. Он хочет поставить нас на ту же должность, которую некогда занимал сам. А раз так, уж не собирается ли он сделать и наши тела бессмертными и нестареющими?

Фактически Тору уже сейчас обрел без пяти минут бессмертие благодаря контракту с Фредерикой… но у него есть ограничения, и к тому же их контракт не способен предотвратить старение.

В свою очередь бессмертие «Империона» – способность в первую очередь правителя.

Наверняка она работает иначе, нежели бессмертие наездника, способность бойца.

Скорее всего, Империон должен быть защищен от характерных слабых мест в защите наездника – ядов и болезней. Правителю особо не нужно стоять на передовой. В первую очередь ему надо волноваться о покушениях посредством яда и смерти от болезни. Едва ли правитель, не позаботившийся о контрмерах к этим неприятностям, сможет стать «вечным».

– Но если это так, разве у нас есть надежда на победу? – спросила Акари и обвела взглядом Чаек, Фредерику и потерявших сознание Давида и Сельму. – Если учитывать и спящую парочку, нас всего семеро. Даже героев было восемь, но и девять «апостолов» не смогли сразить императора Газа.

– К тому же мы сейчас не в лучшей форме, это да.

Давид наверняка сильно ранен. У Сельмы видимых повреждений нет, но и она вряд ли в полном здравии. Остальные сильно устали. Конечно, они именно поэтому и выбрали комнату, в которой можно отдохнуть, но…

– Да и помимо императора Газа и Сина против нас могут выступить Субару или подконтрольные императору Чайки-марионетки… Справиться со всеми мы не сможем.

– Да, ты права, – признал Тору.

– Тору… примешь. Предложение? – неуверенно спросила белая Чайка.

– Я же сказал, нет, – уверенно ответил ей Тору. – Однако я хочу, чтобы мы все выжили. И с этой точки зрения принять предложение императора Газа – один из вариантов.

– Тору? – недоумевала Фредерика, слушая противоречивые высказывания Тору.

Белая и красная Чайки переглянулись. Они тоже ничего не понимали.

Но…

– Ясно. Значит, так? – одна лишь Акари понимающе кивнула.

– Так? Как?

– Помимо моего брата, есть еще один человек, который совершает такой же выбор, – ответила Акари красной Чайке.

***

Зита благополучно развернула укрывающий магический барьер и коротко вздохнула.

Пусть она и обладала всеми характерными для магов знаниями и умениями, но училась все-таки на инженера. Лучше всего она разбиралась в создании магических двигателей, их настройке и ремонте.

Когда Зита использовала магию, ее заклинания срабатывали реже и выходили менее эффективными, чем у полноценных магов. Другими словами, в исключительных случаях ее магия могла просто не сработать или не запуститься, а уже запущенные заклинания могли сработать крайне плохо.

Впрочем…

– Теперь мы… в безопасности, – проговорила она и повернулась к товарищам.

Покинув тронный зал, они направились на первый этаж замка, в казарму стражников.

Помимо внушительных размеров, в ней всегда хранился экстренный запас оружия и магического топлива. Собственно, даже этот барьер Зита развернула за счет сухого топлива, которое они только что нашли.

– Ни свет, ни звук не могут выйти за пределы комнаты. Полагаю, что внутри помещения все еще содержится материя, но она оторвана от каких-либо сигналов и потому безвредна.

– Спасибо, – поблагодарил ее Альберик. – Я могу считать, что сейчас меня можете слышать лишь вы?

– Да. Думаю, да.

– Отлично.

После заверения Зиты Альберик обвел взглядом свой отряд.

Наемник Николай Автотор, заместитель.

Маг Матеус Каравей.

Ассасин Виви Холопайнен.

Полукровка Леонардо Стора.

И инженер Зита Брузаско.

Давненько весь их отряд не собирался на «стратегическое совещание».

Будучи командиром и представителем знати, Альберик Жилетт мог в любой момент заставить их действовать по своему усмотрению. Однако на деле он практически никогда не принимал каких-либо решений, не посоветовавшись с подчиненными. Он всегда старался выслушать их мнение, если только ситуация не вынуждала реагировать мгновенно.

Как говорил сам Альберик, «рыцарь всегда несется вперед, поэтому у него узкий кругозор».

Отряд Жилетта состоял из самых разных людей (со всеми вытекающими последствиями), поэтому на подобных совещаниях озвучивались самые разные точки зрения на сложившуюся ситуацию. Именно поэтому Альберик так ценил обсуждения.

– Итак, вопрос в том, что нам делать.

– Вопрос, конечно, тот еще… – Николай пожал плечами. – Тот разговор вдруг зашел на такую неожиданную и такую масштабную тему, что здесь я уже совершенно бесполезен. Я попросту не понимаю, что происходит. Кроме того, совершенно неясно, можно ли верить во всю ту чепуху об убийстве бога и так далее, или же это просто часть плана Проклятого Императора.

– Ну… тут ты прав, – Альберик кисло улыбнулся и кивнул.

Действительно, обычному, незаурядному человеку внезапные слова о боге и бессмертии могут показаться невменяемым бредом.

Если мир Альберика перевернулся с ног на голову, когда он стал «апостолом», – о чем он до сих пор помнил, – а Зита и большая часть отряда видела воскрешение Проклятого Императора собственными глазами, то Николая эти события не коснулись, поэтому он вполне мог высказаться в таком ключе.

– Но Проклятому Императору совершенно незачем что-либо придумывать просто ради того, чтобы показать нам, – заметил Леонардо.

Врожденные особенности юного полукровки и немного циничный взгляд на жизнь привели к тому, что он без труда мог отступить на шаг и оценить происходящее с точки зрения постороннего человека.

– Я видел возрождение Проклятого Императора собственными глазами. Если возродиться удалось «дьяволу», вполне возможно, где-то существовал и «бог». А раз так, этого «бога» можно было уничтожить.

– М-м… – протянул Николай.

– Существовал ли бог на самом деле, говорил ли Проклятый Император правду, обладает ли он теми способностями, о которых говорит, – все это на самом деле неважно, – предельно хладнокровно высказался Матеус.

С одной стороны, он, будучи бывшим монахом, находился ближе всего к тому, чтобы поверить в существование бога… а с другой – именно поэтому слова Проклятого Императора, с такой легкостью рассуждавшего о боге, могли вызвать у него подозрения.

– Я считаю, нам незачем сомневаться, во-первых, в том, что мы полностью заперты внутри замка, во-вторых, в том, что Проклятый Император говорил совершенно всерьез. Кроме того, поскольку сейчас даже коммуникационная магия не может проникнуть за пределы замка, мы не можем ни спросить совета у штаб-квартиры «Климана», ни послать запрос о помощи. Таким образом… – Матеус прищурился, – в первую очередь нам следует подумать о том, стоит ли командиру принять предложение Проклятого Императора.

– Стоп, Матеус, – вмешалась хмурая Виви. – Ты ведь понимаешь, что господин Жилетт… что наш командир ни за что и никогда не согласится с его словами?!

– ...Ты думаешь? – отозвался Матеус и перевел взгляд на Альберика.

– К чему ты так говоришь?!

Виви возмущенно попыталась вцепиться в слова Матеуса, однако в следующее мгновение ее остановил сам Альберик.

– Хватит. Матеус говорит совершенно правильно.

– Господин Жилетт?! – Виви застыла на месте с таким видом, словно Альберик только что предал ее.

– Но я сейчас не о том, что хочу стать королем-марионеткой или считаю, что вечная война пойдет миру на благо, – сказал ей тот, мягко улыбаясь. – Откровенно говоря, с точки зрения рыцаря, предложение Проклятого Императора само по себе достаточно заманчивое. Может, я не Тору Акюра, но я однозначно один из тех людей, которым из-за окончания войны не удалось проявить себя.

Наследник семьи военных. Прирожденный рыцарь.

Не будет преувеличением сказать, что Альберик родился ради участия в войне.

– Господин Жилетт…

– Однако я не хочу держать мир в состоянии вечной войны, на которой постоянно умирают люди. А если кто-то считает, что именно в этом и состоит честь рыцаря, пусть лучше участвует в чемпионатах вроде того, что устраивал князь Хартген.

Хоть на чемпионатах и происходят смертельные поединки, в них не втягиваются ни в чем не повинные люди. Каждый, кто принимает участие в турнирах, морально готов убивать и быть убитым.

Поэтому и рыцарь, и вообще любой военный человек вполне может продемонстрировать на чемпионатах свою силу и доблесть.

– Как говорил Проклятый Император, он собирается назначить трех королей-марионеток, чтобы править миром. – Альберик вновь обвел взглядом товарищей и продолжил: – Я полагаю, что как минимум с этим он не шутил. Получается, сам он станет владыкой мира и будет управлять им из тени. Но ему может помешать то, что кто-то раскроет правду.

Три враждующих короля, отвечающих перед верховным владыкой.

Люди, которых затронет война, наверняка сочтут такую договоренность фарсом. Если они узнают о соглашении, смысл в марионеточных королях пропадет.

А значит…

– Поэтому нетрудно представить, что в случае отказа нам не позволят уйти отсюда живыми. Правда в том, что барьер Проклятого Императора мы разрушить не в силах.

– Виви, командир беспокоится за наши жизни… – пояснила Зита.

Она намекала, что даже если Альберик вдруг примет предложение Проклятого Императора, он сделает это отнюдь не ради амбиций или исполнения своих желаний, а исключительно ради спасения товарищей.

– …

Виви застыла с ошарашенным видом… затем покраснела и опустила взгляд.

Она сочла позором то, что сильнее всех любила Альберика и в то же время хуже всех поняла его мысли.

– Простите… – даже ее голос едва пробился наружу.

– Не надо. Проклятый Император едва не превратил тебя в Чайку, так что ты имеешь полное право резко возмущаться. Тебе не за что извиняться, – отозвался Альберик.

Затем он перевел взгляд на Матеуса, и тот тоже уверенно кивнул, хоть и не изменился в лице.

– Однако на деле Проклятый Император сумел в одиночку одолеть девятерых «апостолов»... вернее, восьмерых, так как я покинул битву. Можно считать, что он обладает силой не менее чем восьми бойцов как минимум моего уровня, – продолжил Альберик, загибая пальцы на правой руке. – Однако нас шестеро.

– И мы куда слабее вас, командир, – добавил Николай с усмешкой.

Может, сам он скромничал почем зря, но Зита и Матеус действительно едва ли годились для непосредственных битв. Хоть они и маги, но каждый из них специализировался не на боевых заклинаниях. Их навыки могли помочь лишь перед началом битвы, на этапе подготовки к ней.

Леонардо и Виви – легковооруженные бойцы, уступающие по силе ударов и выносливости Альберику и Николаю. Другими словами, в прямом столкновении толку от них будет немного. В этом нет ничего удивительного – отряд Жилетта собирался в первую очередь для разведки и преследования, никто не рассчитывал, что им придется часто сталкиваться с врагом в лоб.

– К тому же «третий» показался мне каким-то странным.

Альберик упомянул того, кто уже принял должность короля-марионетки.

По всей видимости, он знакомый Тору Акюры…

– Я бы сказал, он довольно умелый… но если честно, я так и не разглядел глубину его силы. Этим он похож на Проклятого Императора.

– Вряд ли он, конечно, настолько же силен, но… – протянул с мрачным видом Николай, прокручивая в голове образ Артура Газа, обменивающегося ударами с девятью… восемью «апостолами» одновременно. – В любом случае, вы хотите сказать, что нашими силами победить будет тяжело?

– Мы не в том положении, чтобы застать их врасплох, и даже толком не можем оценить, на что способны противники. Если попытаемся пойти на плохо продуманную хитрость, можем сами себя в ловушку загнать, – ответил Альберик на слова Николая.

Можно сказать, выходов у них практически не осталось.

Именно поэтому Матеус правильно намекнул на то, что Альберику следует принять предложение Проклятого Императора, если он хочет спасти свой отряд.

Но…

– Касаемо «третьего»... – вдруг вмешалась Зита, подняв руку. – Точнее, того объекта, из которого он вышел. Мне показалось, я узнала по крайней мере некоторые из магических диаграмм, что покрывали его.

– Диаграмм?..

Альберик и Николай переглянулись.

– Может, это не моя специализация, но те диаграммы используются для активации биоалхимических заклинаний. Другими словами, «третий»...

– Возможно, прошел через магическое изменение структуры тела? – скривившись, закончил Леонардо.

Его, полукровку, изменили посредством магии, еще когда он находился в утробе матери, и он из-за этого не смог жить как обычный человек. Именно поэтому к магическому вмешательству в тела людей Леонардо испытывал особенное отвращение.

– Поэтому нужно учитывать, что превращение в марионетку Проклятого Императора может подразумевать и это. Если командир примет предложение, с ним могут поступить точно так же, – продолжила Зита встревоженным голосом.

Конечно, мнения о том, насколько растягивается понятие «человека», могут быть самыми разными… но скорее всего некто вроде Проклятого Императора – не стареющий, не слабеющий, способный при соблюдении определенных условий воскреснуть, – отстоял от человечности еще дальше, чем Лео.

Более того…

– Магическое изменение, говорите… – Альберик опустил взгляд на обрубок левой руки.

Когда он стал «апостолом», ему дали искусственную руку, которая двигалась ничуть не хуже настоящей. Она подключалась к его нервам и через них управляла сознанием рыцаря…

– В худшем случае вас могут превратить в нечто невообразимое.

В нечто, по сравнению с чем полукровки покажутся в разы ближе к обычным людям.

Может, ему оставят внешность, но внутри он станет чем-то совершенно иным.

И вообще – уж не обусловлено ли мышление императора Газа именно его бессмертием? Раз так, аналогичное изменение тела Альберика наверняка каким-то образом на него повлияет.