Текст книги "Звездные мальчики"

Автор книги: Ирина Скидневская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Мать с отцом беспрестанно баловали ее, но никогда ее капризы не были злыми или жестокими. Однажды она потребовала, чтобы отпустили всех попавшихся в силки зайцев, что предназначались для обеда, и слуги улыбались, глядя, как радуется эта необычная, яркая, как звездочка, девочка.

С появлением близнецов жизнь в замке стала еще оживленнее. Королева вся светилась нежностью и любовью к своим троим детям, и счастливая улыбка не сходила с ее лица. Король, и без того всегда пребывающий в хорошем настроении, теперь без конца что-то напевал. А многочисленная прислуга к вечеру просто валилась с ног от усталости.

Малыши подрастали. Они были похожи друг на друга, как две капли воды, оба голубоглазые и белокурые, как мать. Различали их только по золотому медальону, который висел на шее у ребенка, родившегося первым. По обычаю, как старший сын, он и должен был унаследовать трон.

Старая нянька, которая нянчила еще короля и которой королева доверяла во всем, строго следила за тем, чтобы уход за детьми осуществлялся, как положено. Она много пожила на свете, и у нее вызывал беспокойство мальчик, родившийся вторым. Начать хотя бы с того, что у новорожденного во рту обнаружили два зуба – случай неслыханный. Кормилица жаловалась, что, насытившись, ребенок кусал грудь, дающую ему молоко.

Спали близнецы в одной широкой уютной колыбели. Когда мальчикам было по три месяца, старая служанка ночью вошла в детскую комнату и бесшумно отогнула мягкий бархатный полог, прикрывающий колыбель, чтобы убедиться, что с детьми все в порядке. То, что она увидела, потрясло ее: трехмесячный ребенок сел в колыбели, осторожно снял с брата медальон, надел его себе на шею и тихо лег.

Старая нянька похолодела. Понимая, что ей никто не поверит и увидев в случившемся дурной знак, она прошла к себе, разбудила своего сына и все ему рассказала. Вместе они вернулись к детям, поспешно сняли украденный медальон с шеи младенца, заменили длинную цепочку на короткую, с запаянными звеньями, и надели медальон на шейку ребенка, родившегося первым. Хитроумная застежка оберегала символ власти от посягательств.

Едва только к маленькому вору прикоснулись чужие руки, он своим истошным криком поднял на ноги весь замок. При этом он смотрел на няньку таким тяжелым, ненавидящим взглядом, что старая женщина не могла прийти в себя от ужаса. Вбежавшим в покои слугам и королеве она объяснила, что детям стало тесно спать в одной колыбели. По ее настоянию, с этой ночи младенцев стали укладывать спать в разных кроватках и даже в разных комнатах.

... Однажды в замок пожаловали высокие гости из дружественных королю земель. В зале для торжественных приемов, после сытного застолья, прибывшие расселись по скамьям для долгого разговора. Они обсуждали с королем сложные вопросы землеустройства, спорили или соглашались, посмеивались над удачной шуткой и одобрительно кивали, слыша дельный совет.

Королева, сидя у окна, наискосок от кресла короля, держала на коленях близнецов и улыбалась. Рядом с ней, как всегда, находилась старая нянька, не спускавшая с детей глаз.

В самый разгар приятной беседы король мельком взглянул на жену и детей. Старший сын, свесив набок белокурую головку, сладко спал, а младший, уткнувшись матери в рукав и замерев, наблюдал за присутствующими и вслушивался в разговор. Увидев, что отец глядит на него, мальчик прикрыл глаза. Королю стало нехорошо. Взгляд у годовалого ребенка был таким осмысленным, будто он понимал все, о чем говорили взрослые.

Старая нянька видела эту сцену и с неясной тоской предчувствовала, что необычный ребенок принесет всем еще немало хлопот, а может быть, и горя. Король же, не любивший думать о неприятном, быстро забыл об увиденном.

3.

Время шло. Ана выросла. Выросли и ее братья, Ян и Кор, ставшие высокими стройными юношами. Братья соперничали во всем и постоянно оглядывались друг на друга – кто лучше? Но оба были одинаково сильны, ловки и удачливы в мужских забавах – скачках на лошадях, стрельбе из лука, в сражении на коротких и длинных мечах, охоте на кабана и лис. Лишь в одном Кор, называемый младшим братом, хотя он родился всего тридцатью минутами позже, уступал своему брату: его красивую мужественную шею не украшал знак первородства, золотой медальон на крепкой золотой цепочке.

Слуги уже начали оказывать Яну особые знаки внимания, так как король дряхлел с каждым днем и все чаще призывал старшего сына для решения важных вопросов. Кор в такие минуты уходил в старый запущенный сад и играл там со своим любимым псом, который слушался только хозяина.

Королева обожала своих детей и гордилась ими. Правда, воспитание никогда не было легким делом, а чем старше становились дети, тем сильнее королеву заботила их судьба. Иногда ее очень огорчала Ана. Вместо того, чтобы вышивать или играть на лютне, она, настоящая принцесса и по красоте, и по положению, переодевшись в мужское платье, вместе с братьями устраивала бешеные скачки на лошадях или часто упражняла свою маленькую нежную руку, обучаясь приемам боя на мечах.

Отца-короля эти утехи дочери приводили в восторг. Едва из внутреннего двора замка начинали доноситься девичьи запальчивые, напористые выкрики, он высовывался в окно и весело подзадоривал сражающихся, не обращая внимания на неодобрительные взгляды жены.

Ана злилась, когда замечала, что братья очень уж явно ей поддаются. Тогда, надувшись, она убегала в самую высокую башню замка, в которой давно уже никто не жил. В башне было множество винтовых лестниц, темных комнат, закутков, там громко пищали крысы и противно пахло плесенью. Ана долго не понимала себя – зачем она приходит в это неприятное место. Потом сообразила: здесь ее мелкие обиды излечивались. Мрак и запустение помогали ощутить, что глупо тратить жизнь на пустяки, что нужно дорожить каждой минутой и не упустить то главное, ради чего живут люди. У каждого это главное – свое.

И с новой силой хотелось жить, дышать свежим, чистым воздухом, скакать по бескрайним полям, по лесам, одетым в яркую листву, танцевать и петь под звуки маминого клавесина, смеяться над проделками их шута, толстого и ленивого, но очень остроумного...

Отсюда, с самой высокой башни замка, была видна вся их широкая зеленая долина, изрезанная лентами рек, окруженная лесистыми горами, а далеко впереди синели горные цепи с белыми вершинами. Ана так хотела узнать, что там, за заснеженными горными перевалами. Ей было хорошо в замке, но что-то звало ее вдаль и не давало чувствовать себя вполне счастливой. Придет день, думала она, и я умчусь туда на своем быстроногом Ветре, и там я встречу того, кто украдет мое сердце...

Как-то отец сказал ей, что в башню ведет из леса старинный подземный ход, а слуги рассказывали, что здесь бродят привидения, но Ана знала, что это не так: ей ни разу не встретилось ни одно из них.

Днем в маленькие узкие окна проникал солнечный свет, а из единственного большого окна на самом верху башни хорошо был виден сад, по которому бродил стареющий Дол, волкодав Кора. Ана не любила его за мрачный нрав, который был чем-то сродни характеру его хозяина.

Кор не отличался веселостью, унаследованной его старшим братом от отца. Королева, глядя на не проходящую тоску в его глазах, твердила себе, что такой же печальной была когда-то и она, но жизнь переменилась, и дети наполнили ее дни и ночи смыслом.

Что же может осчастливить Кора? Старая нянька, которая умерла несколько лет назад, несправедливо пыталась разделить братьев – держать их подальше друг от друга. Королеве не нравилось, как ее верная помощница подозрительно следит за каждым шагом ее младшего сына. Теперь ее нет и не на кого обижаться, но почему же королеве все чаще становится тревожно? Боясь любых перемен, она мечтала только о том, чтобы все шло по-прежнему, чтобы рядом с ней всегда были ее муж, ее дети, ее слуги. Пусть даже старый злой Дол, которого днем запирали в сторожку, никогда не умирает, ведь это огорчит Кора...

Король стал редко выезжать из замка и полюбил долгими вечерами слушать болтовню слуг, эти их глупые рассказы о привидениях, ведьмах в лесу и таинственных огнях на болотах. Все чаще он отмахивался от попыток жены поговорить с ним о детях, всегда отвечая одно и то же: "Дети у нас замечательные, моя королева. Они найдут свою дорогу в жизни, вот увидишь!"

4.

Ранней осенью, когда леса похорошели, будто кто-то невидимый без устали и с любовью каждую ночь расписывал листву золотистыми и красными мазками, веселой размеренной жизни в замке в одночасье пришел конец.

В замок пожаловали поселяне из долины и попросили у своего короля защиты и помощи. Нахмурясь, король слушал их рассказ о свирепом черном волке, который уже неделю бесчинствовал на горных пастбищах. Зверь зарезал девять овец, причем, не для того, чтобы насытиться – он не уносил их с собой – а просто так, видимо, для удовольствия. Собакам, охраняющим стадо, он в мгновение ока разрывал горло. А вчера, испуганно и озлобленно поведали крестьяне, волк среди бела дня унес с поля ребенка, игравшего рядом с матерью в жнивье...

Вооруженный конный отряд из сильных, крепких ратников, возглавляемый королем, тотчас отправился на поиски волка. Были подняты на ноги все лесничие и ловчие в королевских лесах, и звуки охотничьего рога раздавались теперь повсюду. Вооружившись, кто чем, жители окрестных деревень прочесывали леса и поля. Ян и Кор руководили сооружением глубоких ям, в какие обычно загоняли расплодившихся без меры серых хищников. Но черного волка поймать не могли уже десять дней, а в ямы попадались дикие вепри и трубно ревущие самцы-олени, которые каждую осень затевали стычки и, сталкиваясь рогами, в слепой ярости не замечали ничего вокруг.

День за днем измученные люди искали черное чудовище, но его тень, сея ужас и страх, скользила повсюду неуловимо. Волк утащил еще двоих ребятишек. Крестьяне каждую ночь жгли костры вокруг деревень, опасаясь нападения, и роптали на королевскую дружину, которая была не в силах их защитить.

К исходу второй недели поисков король созвал в замке совет. В большом тронном зале, при свете факелов, за длинным дубовым столом, собрались сильные смелые мужчины, которым было стыдно было смотреть в глаза даже друг другу, а не то что поселянам в долине: король со своими сыновьями, приближенные короля и его советники, военачальники, уважаемые люди из деревень.

– Подданные мои, – начал король. – Беда пришла к нам. Мы с вами должны решить, что делать дальше. Владения мои обширны, а людей у нас слишком мало, чтобы выследить и обложить хитрого и коварного зверя. Наши бесплодные поиски не дали ни малейшего намека на то, где скрывается волк. Объявляю всем подданным, что подарю большой надел земли на южном склоне Зеленой горы тому, кто укажет на логово зверя!

По залу пронесся гул. Названное королем место славилось самыми хорошими, сочными пастбищами.

– Волк хитер, – продолжал король. – Говорите те, кому есть что сказать.

Встал старейшина одной из деревень.

– Король, обычный волк никогда не будет так вести себя. Это оборотень – так говорят все у нас в деревне.

Король поморщился.

– Я тоже люблю слушать сказки, но в жизни разве кто-нибудь сталкивался с оборотнем?

В дальнем конце стола поднялся высокий человек в охотничьем костюме, с обветренным лицом.

– Несколько крестьян рубили в лесу деревья, из кустов выскочил волк... – Мужчина понизил голос. – Тот, черный... Один из лесорубов метнул в волка топор, не попал, но зверь обернулся вороном и улетел...

Король недоверчиво вздохнул.

– Ну так соберите вместе всех колдунов и колдуний из своих селений, пусть они попробуют его одолеть. А мы должны ловить реального зверя, хитрого и опасного. Предлагайте, как это сделать.

Раздались голоса:

– Нужно вооружить крестьян, раздать им оружие...

– Разобьем свой отряд на группы и будем охранять хотя бы несколько ближайших деревень.

– А он возьмет и уйдет дальше! Остальные деревни останутся беззащитными!

– Нужно вокруг каждой деревни поставить высокий двойной частокол...

– Поможет он тебе... Волк обернется птицей и перелетит...

Король прислушивался к каждому предложению и напряженно его обдумывал. Когда стихли все голоса, вдруг встал сидевший справа от короля его старый преданный друг, бок о бок сражавшийся с королем во многих битвах, и, с трудом выдавливая из себя слова, заговорил:

– Король наш, мудрый наш правитель! Всегда ты радел о нашем благополучии, и много лет живем мы в мире и довольстве. Будь же справедлив и теперь. Волк спускается в долину... из замка.

Многие из присутствующих вскочили на ноги, и негодующие возгласы и упреки посыпались на произнесшего эти нелепые слова. Но возмутитель спокойствия, как человек, твердо уверенный в своей правоте, молчал. Пораженный король поднял вверх руку, и гомон стих.

– Говори, Любомир, и не сомневайся в моей справедливости!

– Этой ночью я с моими товарищами охранял замок. Под утро, когда звезды уже погасли, а солнце еще не взошло, я обходил замок снаружи, со всех сторон, кроме северной, где скала совершенно неприступна. Я шел по тропке меж деревьев, вдоль стены, вдруг мой пес будто взбесился и бросился вперед. Я побежал за ним и увидел, как дорогу, ведущую к воротам замка, двумя большими прыжками пересек черный волк. Он бежал к южной стене замка. Я нашел дыру в стене, почти не заметную из-за плюща, и решил, что волк проскочил в нее. Собака отказалась войти в пролом, но я обшарил весь сад несмотря на то, что вскоре начался ливень. Я никого там не нашел.

– Ты видел следы? – раздались крики.

– Да, видел – огромные волчьи лапы. Но только у самой стены. Когда пошел дождь, уже ничего нельзя было разобрать на размытой земле.

Опять зашумели собравшиеся. Король с мрачным видом сидел неподвижно, потом произнес:

– Если он здесь, мы найдем его, и постигнет его суровая кара. А сейчас идите, ночь кончилась, и впереди день трудов и забот.

Жестом король задержал около себя сыновей, и вскоре они остались одни в пустом зале. Король посмотрел на Яна.

– Сын мой, что ты думаешь обо всем этом?

Ян прищурил глаза и мрачно взглянул на Кора:

– А что думает об этом брат?

Кор побелел, как полотно.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты слышал, что сказал Любомир? Волк вбежал в сад, где живет твоя собака.

– Моя собака здесь ни при чем!

– Подумай хорошо, брат, прежде чем покрывать убийцу!

Король вмешался.

– Не ссорьтесь, – гневно сказал он. – Разве вы не мужчины, чтобы кричать друг на друга? Кричит только слабый. Кор, я хочу, чтобы ты выслушал нас. Я знаю, что тебе больно и неприятно. Ты вырастил Дола, всю жизнь он был верен тебе, но ты не можешь допустить – и мы тоже! – чтобы волк продолжал эту кровавую резню.

– Дол собака, а не волк!

– В его жилах течет волчья кровь. Для знающего человека достаточно одного взгляда на него, чтобы понять это. Сравни его с другими нашими собаками. Они покорны человеку – Дол независим. Они относятся к людям, как к хозяевам, ты для Дола товарищ. Он готов умереть за тебя, но подчинить себя он никогда не даст, и ты это знаешь, сын. Он волк! Недаром все собаки в замке ненавидят его.

С мрачным упрямством Кор повторил:

– Он не волк, отец... – В глазах у него была тоска.

Король отвернулся и посмотрел в окно, где уже занималась заря. Ян продолжал, как бы убеждая и себя:

– Странно... Сейчас я отчетливо вижу, что и внешность у него волчья: острая морда, широкие скулы, глаза раскосые, нос слегка вздернут... Почему я раньше никогда не замечал этого?

– Потому что волк взбесился только сейчас, состарившись, презрительно сказал король, обернувшись. – Это случается и с людьми.

– Ты сам говоришь, что Дол стар, но тогда как он мог натворить все это? – сопротивлялся Кор.

– Я заметил, что после каждого своего появления волк отдыхает по нескольку дней.

– Тот волк черный, а Дол серый! – Кор в отчаянии цеплялся за последнюю надежду.

– Ночь всех и всё делает черным. Мне очень жаль тебя, сын. Но мне жаль и невинных детей, и их родителей! – жестко сказал король. – Дол умрет. Это будет справедливо.

Ян подошел к брату и положил ему руку на плечо, но тот, резко дернувшись, сбросил ее и, ни на кого не глядя, вышел из зала.

На следующее утро Ана, стоя в башне у окна, смотрела, как в саду, у старого колодца, Кор в последний раз кормил Дола, бросая ему кровавые куски мяса. Затем он погладил пса по широкой серой спине, посидел рядом с ним и достал из корзины последний, отравленный, кусок. Дол, как всегда, с достоинством, принял этот дар из рук друга, захрипел и повалился на бок. Кор резко обернулся на звук шагов приближающегося к нему Яна, и Ана увидела, что по его лицу текут слезы.

5.

Вскоре случилось то, чего так опасалась королева.

Объезжая в долине молодого жеребца, Ана повстречала старика, бредущего по сжатому полю. Она не обратила на него никакого внимания, но старик, взобравшись на невысокий холм, вдруг принялся что-то выкрикивать ее горячему, брыкающемуся коню. Речь путника была непонятна Ане, но ей стало досадно, что конь неожиданно присмирел. А ведь она не могла подчинить его себе уже два дня. Сегодня красивый, породистый, но упрямый жеребец несколько раз сбрасывал ее на землю – мужской костюм Аны был весь в пыли и, раздраженная, она подъехала к нахальному старику, который осмелился вмешаться в ее занятие.

У смуглолицего путника были густые седые кудри и добрые темно-карие глаза. Глядя на подъезжающую девушку, он восхищенно и одобрительно улыбался, что тоже почему-то рассердило Ану. Он что, не знает, кто она такая? Никакого почтения в глазах!

Но, подъехав, Ана не спешила вступать в разговор и настороженно изучала странного старика. Ее белый жеребец пританцовывал на месте. Незнакомец что-то сказал ей на своем певучем языке, так ласково, нежно, что у Аны вдруг дрогнуло сердце: так с ней разговаривал только отец. Старик достал из-за пазухи пеструю тряпицу, развернул ее и жестом подозвал девушку. Ана подъехала и с любопытством взглянула. На смуглой ладони старика лежала ее любимая серьга.

Вот в чем дело, поняла Ана, и звонко рассмеялась. Он нашел ее серьгу! Она достала золотую монету и, довольная, вложила ее в руку старику. Цыган с певучим возгласом как-то странно взглянул на нее и жестами показал, чтобы она вдела серьгу в ухо. Ана засмеялась и закивала, но не смогла исполнить эту просьбу: ее серьга была на месте.

... Она держала в руке серьги и смотрела на них. Старик время от времени что-то ласково говорил ей, поглаживая шею коня. Ана попыталась спросить его, кто он такой, откуда у него такая же серьга, как у нее, но не понимала ни слова. Тогда девушка велела ему сесть в седло и, взяв жеребца под уздцы, отправилась в замок.

Когда Ана стремительно вошла в родительские покои, ведя за собой смуглолицего старика, королева, увидев цыгана, побледнела и закричала:

– Кто позволил? Кто привел его сюда? – И заплакала, в тоске заламывая руки.

Помрачневший король, жестом отослав слуг, взял жену под локоть и напомнил ей дрогнувшим голосом:

– Моя королева, ты – королева.

Скрепившись, королева взяла себя в руки и кружевным платком утерла слезы. Ана, не ожидавшая ничего подобного, растерялась и, вынув серьги, сказала:

– Мама, почему ты плачешь? Я просто хотела узнать, откуда у этого человека моя серьга.

С этого дня Ана стала пропадать в долине по нескольку дней. Поначалу отец опасался за нее, но она убедила его, что никто не собирается причинять ей зла. Цыганский табор кочевал по долине, и Ана привыкала к звукам его певучей речи. А по ночам, когда цыгане начинали петь и танцевать у костров, она сначала покачивалась в такт музыке, потом вскакивала и как-то по-особенному, не так, как другие женщины, начинала танцевать. Высокая, тонкая, притягательно-красивая, она заставляла всех восхищено вздыхать, и при виде нее не одно мужское сердце начинало сильнее биться в груди.

Табор сразу принял ее. Она быстро выучила незнакомый язык и вскоре уже легко разговаривала на нем. Но проходило несколько дней – Ана становилась задумчивой, рассеянной и уже не слышала того, что ей говорили. Едва солнце показывалось над пожелтевшими равнинами, она вскакивала на коня и мчалась в замок.

Королеву снедала тоска. Король был спокоен и мудр.

– Нам с тобой тяжело, но и ей тоже. Ана сама должна сделать выбор. Не мучайся так, моя королева... Дети вырастают и уходят, так было всегда, убеждал он жену.

– Я не хочу делить Ану ни с кем, – плакала та.

– Ана не кусок пирога, чтобы ее можно было делить, – сердился король. – Она уже взрослая, и мы не можем вмешиваться в ее жизнь. Терпи. И радуйся, что она еще временами возвращается к нам...

Счастье твое будет зыбким, шептала безутешная королева, вспоминая далекий ветреный день и цыганку в ячменном поле. Сердце ее сжималось, потому что она знала, что беда никогда не приходит одна.

6.

В пору бабьего лета, когда природа, спохватившись, что недодала людям тепла и света, щедро одаривала их восхитительными ясными днями, королева со служанками и охраной в полдень отправилась на прогулку в старую ольховую рощу, где журчал чистый прозрачный ручей. Говорили, что его солоноватая вода целебна.

Король остался дома. В одиночестве он побродил по залам, рассматривая развешанные на стенах портреты своих предков и вспоминая рассказы отца о первых поселенцах.

... Три века назад пришли люди в эту долину и, справедливо рассудив, что лучшего места для житья им не сыскать, остались здесь – пахать черную, полную сил землю, строить дома, разводить скот. Тогда же и была заложена на скалистом мысу, с которого долина видна, как на ладони, крепость, сначала деревянная, потом каменная. Каждый век менял облик крепости, служившей для жителей долины прибежищем от врагов. Человеческий род, обжившись в этих краях, множился год от года; со временем высокий каменный замок с четырьмя башнями уже не мог укрыть всех и стал жилищем только короля и его семьи.

Посмеиваясь в усы, король вспомнил забавный случай, происшедший при последнем обновлении замка. Чтобы крепостные стены были прочнее, в раствор, склеивающий тесаные камни, строители добавляли сырой яичный желток. Яиц не хватало, и, по распоряжению короля, их везли в замок со всех концов долины. Одна дальняя деревня очень радовалась, что собрала больше всех яиц – целый воз. Чтобы в долгой дороге яйца не испортились, их торжественно сварили и, благословя, послали в дар королю. И уже целый век люди потешаются над этой деревней, даже название ей дали подходящее – Крутое Яйцо.

... Король погладил рукой холодные шершавые стены и прислушался. В одной из комнат жужжал ткацкий станок, в другой негромко пели женщины. Со двора доносился людской смех и говор. Суетилась по своим обычным, каждодневным делам прислуга, покрикивали на сторожевых башнях дозорные; ратники, позвякивая оружием, доводили его до блеска. Сизыми струйками тянулся в небо дым от костра, над которым на вертелах жарили дичь.

Радуясь, что осень подарила погожий день, король задержался в просторном охотничьем зале, особенно открытом солнцу. Он с удовольствием рассматривал свои добытые на охоте за многие годы трофеи: головы лосей и оленей с их ветвистыми рогами, кабанов – со страшными острыми клыками, чучела ястребов, рысей, медведей.

Король чувствовал себя сегодня превосходно и, поглаживая развешанные на стенах мечи и щиты, колчаны со стрелами, луки, копья – эти мужские игрушки, многие из которых достались еще от отца и деда – подумал, что неплохо бы к добытым трофеям присоединить и новые. Сняв со стены короткий острый меч с удобной серебряной рукояткой, он вспарывал пронизанный солнцем воздух резкими свистящими ударами. Рука еще вполне тверда, решил он.

И вдруг король услышал тягостный, захлебывающийся собачий вой. Он выглянул в окно. По дороге, ведущей в замок, позади телеги, запряженной вороным конем, двигалась группа людей, судя по одежде, крестьян. На телеге что-то белело. Люди шли молча и понуро, рядом с ними, завывая, бежали несколько собак.

Приглядевшись, король различил, что телега покрыта большим белым покрывалом, края его свисали почти до земли, а под полотном угадывались очертания человеческого тела. Увидев короля в окне верхнего этажа башни, люди остановились и все как один посмотрели на него.

На негнущихся ногах, забыв про острый меч в руке, король спустился в широкий внутренний двор замка, куда уже въехала скорбная процессия. Сбежавшиеся слуги, ратники, женщины окружили телегу. Горестная тишина повисла в воздухе.

Король медленно пошел между расступающимися людьми. Подойдя к телеге, он ослабевшей вмиг рукой откинул край покрывала.

На соломе, устилающей дно, лежал Ян. На горле у него зияла ужасная рваная рана, и вся грудь была залита запекшейся кровью. Его прекрасное лицо, обрамленное белокурыми волосами, выражало безмерную муку. Король долго, не отрываясь, смотрел на мертвого сына, потом протянул к людям дрожащую руку – ему вложили в нее белого голубя. Король разжал пальцы, птица вспорхнула ввысь, и широкий двор огласился скорбными криками и плачем.

Король поднес к глазам короткий меч, по-прежнему зажатый в правой руке, рассмотрел его, так и эдак поворачивая клинок, будто в первый раз видел, и с силой рубанул нагретый осенним солнцем теплый воздух.

7.

После смерти Яна Ана надолго поселилась в замке. Вмиг постаревшая королева бродила, ни на кого не глядя, как тень, по сумрачным притихшим залам. Временами она что-то шептала на ухо склоняющейся к ней дочери.

Крестьяне, привезшие Яна, рассказали, что в ту ночь в лесу за деревней долго и тоскливо выл волк. Утром мужчины, вооруженные копьями, обложили то место, но обнаружили только мертвое тело...

У старого короля, который снова целыми днями пропадал в долине в поисках волка, через неделю отнялась рука, и он слег. Поиски возглавил Кор, горевший жаждой мести, но пока усилия людей были бесплодными. В округе снова поселился страх, а в замке по вечерам теперь было темно и неприветливо.

Ана и Кор одни ужинали в небольшом зале, где вся королевская семья обычно собиралась каждый вечер. Камин горел, и его свет выхватывал из темноты круглый стол, вокруг него пять дубовых стульев с высокими резными спинками, золотую и серебряную посуду на столе, завешанные дорогими тканями стены.

Ана не могла есть, когда рядом находился Кор. Она делала это не нарочно, спазмы сжимали горло, и подкатывала тошнота. Кор был копией Яна: красивый горделивый профиль, прямые пряди белокурых, длинных, до плеч, волос, огромные голубые глаза... Когда он молчит и сидит неподвижно, как сейчас, его не отличить от брата. На этом сходство кончается. Другой, совсем другой... Даже в том, как он берет и подносит к губам кубок с вином – хищно, нервно и, как всегда, с непонятным вызовом. Руки Яна взяли бы кубок небрежно, легко, он откинул бы назад голову, тряхнув густыми волосами, взглянул открыто, засмеялся... Ян был чужд иронии, Кор – желчен, Ян радовал – Кор разочаровывал, Ян весел – был весел – Кор угрюм...

Ана подсела к огню и взяла в руки привезенную из табора гитару. Она перебирала струны, смотрела на жаркие языки пламени, жадно расправляющиеся с поленьями, и старалась отогнать от себя грустные думы.

Кор, потягивая вино, бесцеремонно разглядывал Ану. Кто бы мог подумать, что она родилась в какой-то замызганной кибитке, продуваемой всеми ветрами? И гордая красавица Ана – никто, безродная цыганка? Кору стало смешно. Цыганка в его замке. В его семье. Просто смешно! Вино бродило в крови и пробуждало самые неожиданные мысли.

Она теперь постоянно ходит в мужском костюме: черные бархатные штаны, заправленные в высокие сапоги, камзол, расшитый серебром, мужская шляпа. Но сегодня, к ужину, затянула свой стройный стан в синее платье из такого тонкого бархата, что он похож на шелк. Эта драгоценная ткань куплена у заезжих купцов за бешеные деньги. Отец не жалеет ничего для дочери...

Но эта женщина стоит того! Кор вспомнил давний сладостный толчок в сердце: однажды, еще подростком, он взглянул на сестру со стороны и понял, что она красива, безумно, потрясающе красива. Теперь он тоже видел это. Как изящны ее длинные ноги и маленькие ступни, как стройны очертания гибкого, грациозного тела... Ни одного некрасивого, грубого движения; даже когда она падает с лошади, она умудряется делать это с достоинством королевы.

Сидит и смотрит в огонь. Отсветы пламени озаряют трогательный овал ее лица, золотистую кожу и окрашивают щеки нежным румянцем. Удивительно длинные ресницы порхают вверх и вниз, а распущенные черные кудри просто до неприличия блестящи. Интересно, как она выглядит там, в своем таборе? Так же породисто и нервно перебирает струны тонкими, сверкающими от драгоценных колец пальцами? Так же надменно кривит маленький яркий рот, когда ей что-то не нравится? Или становится грубой, вульгарной? Кор поморщился.

Низким страстным голосом Ана запела грустную песню на незнакомом языке, и Кор, впыхнув, не отводя от нее тяжелого взгляда, решил, что эта женщина достойна короля. Он допил вино, подошел к Ане; глядя на нее сверху вниз и, как обычно, теребя на груди золотую цепочку с медальоном, он небрежно спросил:

– Как тебе там живется, Ана, под открытым небом?

Ана подняла на брата глаза.

– Хорошо.

– Так уж и хорошо?

Ана промолчала. Кор сел напротив, развалившись в удобном дубовом кресле.

– Ты очень красива... – Он чуть было не сказал "сестра", но вовремя спохватился. – Не подумываешь ли ты о том, чтобы стать королевой?

Ана отложила гитару в сторону. К чему он клонит?

– В каком королевстве?

– В этом. – Кор развязно смотрел на нее, покачивая ногой в красивом кожаном сапоге.

– Я не понимаю.

– В этом, в этом королевстве, в моем королевстве! Что тут непонятного, милая?

Ана возмутилась:

– Почему ты так со мной разговариваешь?

– Я предлагаю тебе стать моей королевой, – Кор выделил слово "моей", а ты жеманишься.

– Твоей? Я... Ты что, ополоумел, брат?

Кор разъярился.

– Какой я тебе брат?! Не строй из себя дурочку! Кто теперь тебе предложит что-нибудь подобное, нищей цыганке из табора?

Ана усмехнулась и невидящими глазами посмотрела на огонь.

– Ну, ладно... – вдруг смягчился Кор. – Я не требую у тебя немедленного ответа, но все же поторопись. У короля должна быть королева.

– Ты еще не стал королем!

– Не сегодня-завтра отец умрет.

Ана с гневом посмотрела на Кора и поднялась.

– И ты так спокойно говоришь об этом? Да, ты не Ян...

– Да! – заорал Кор. – Я не Ян! Еще раз сказать? Яна больше нет, а я вот он, и я скоро стану королем!

– Может быть, даже скорее, чем ты думаешь... – раздался из темноты зала глухой голос.

Тяжело опираясь на палку, к ним шел король. Вид у него был очень больной.