Текст книги "Сын Сумрака (СИ)"

Автор книги: Ирина Лунгу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Высоко подпрыгнув и оттолкнувшись от стены коридора, я перевернулся в воздухе, оказываясь на спине Носферату, который вновь атаковал меня. Обхватив его за подбородок ладонью и вывернув морду вампира в сторону, я резко полоснул по его горлу ножом, не замечая, как тот обдирает мне лицо, закинув свою руку через плечо. Раздался булькающий хрип, и тварь осела на пол, увлекая меня за собой.

Я вскочил на ноги, тяжело дыша и не выпуская клинка из руки. С него тягучими каплями падала кровь. Оттолкнувшись от пола, я буквально взлетел в воздух и приземлился, оказываясь на загривке мутанта, что вгрызался сейчас в тело распластанной под ним Эвы. Раз, два, три, десять, двадцать…Рука сама наносила страшные удары ножом медведю, но тот продолжал рвать на части волчицу, лишь изредка огрызаясь на меня. Я словно обезумевший бил и бил мутанта, пока Эва не смогла высвободиться и с хриплым рыком обрушиться на медведя, впиваясь клыками ему в морду и шею. И даже когда чудище затихло, дёргаясь в предсмертных конвульсиях, я продолжал всаживать в него нож раз за разом.

Эва отползла от мёртвой туши, тихо поскуливая и устраиваясь в углу. Я поднял руку, огляделся и стёр рукавом кровь, веером брызнувшую мне на лицо во время схватки. Весь коридор был залит кровью, кое-где валялись ошмётки мяса и шкуры. Я сидел на поверженном звере, переводя дух.

Нужно было немедленно убираться отсюда, пока коридор не заполонили подобные твари.

– Как ты? – спросил я тихо, подходя к съёжившейся у стены волчице. Она жалобно заскулила, прикрыла глаза, а потом выгнулась дугой. Её тело сотрясли конвульсии, изо рта – язык не поворачивался назвать это пастью – вырвался визг, через пару секунд ставший полукриком-полустоном человека. Во все стороны полетели брызги крови и слизи, и через мгновение передо мной лежала обнажённая Эва, из груди которой с трудом вырывалось дыхание. Тело её было истерзанным, но уже начало подживать.

– Обычно всё проще происходит. Сейчас сил нет, – выдохнула она и замерла.

Я скинул куртку, укутывая в неё волчицу, потом подхватил её на руки и понёс в сторону распахнутой двери. Мне казалось, что в мою спину устремлены взгляды десятков пар глаз, но я не мог ничего поделать. Ни спасти этих женщин сейчас, ни выпустить их, понимая, что им не выжить одним. А вести их за собой было бы слишком рискованно.

Опустив Эву на бетонный пол, застеленный досками, я осмотрелся. Мы оказались в тесной клетушке, которую можно было пересечь в три шага. С левой стороны располагалась решётка, разделяющая помещение почти на равные половины. В углу камеры темнела куча тряпья.

А сверху нас в потолке виднелась крышка люка, и этот выход был для нас единственным спасением. Конечно, существовал риск, что наверху нас будут ждать Носферату, или же мы выйдем и начнём плутать по окрестностям, ища вход в Миклос. Или же аномалия, которая закинула нас сюда, могла не сработать, и нам бы пришлось вновь возвращаться.

Чтобы добраться до люка, пришлось бы подпрыгнуть, потому что лестницы, ведущей к нему, не было. Я оттолкнулся от пола и прыгнул, выбивая дверцу люка кулаками. Она отлетела прочь, открыв моему взгляду бетонный тоннель, наверху которого просматривался круглый островок родного сумрака. По всей длине тоннеля шла лестница, по которой мы и могли подняться наверх.

Я уже было собрался подойти к Эве, чтобы решить вместе с ней, сможет ли она самостоятельно осилить подъём, как со стороны камеры послышался слабый стон, и то, что я поначалу принял за наваленное в угол тряпьё, пошевелилось. Волчица бросила на клетку быстрый взгляд, поднялась на ноги и подвернула рукава куртки, словно собиралась атаковать любую опасность, если бы она там обнаружилась.

Мужчина, который был заточён в этой камере, с трудом сел, и Эва тихо охнула. Всё его лицо представляло собой багровую маску. Запёкшиеся губы, заплывшие глаза, из которых только один был приоткрыт. Этого человека избили так сильно, что я был очень удивлён, как он вообще остался жив. Потом он еле слышно шепнул всего одно слово, заставившее меня насторожиться.

– Ян…

Моё имя, произнесённое им, и знакомые черты лица, которые, несмотря на отёки, всё же были едва различимы, родили в моей голове предположение, в которое мне очень хотелось верить и одновременно не верилось.

– Леонтий? – шепнул я ошарашенно.

На багровой маске губы растянулись в улыбку, и Верховный халд[1] кивнул. Я бросился к решётке, дёргая прутья, но они не поддавались. Тем временем ощущение, что нам нужно немедля выбираться отсюда, стало расти в геометрической прогрессии. Леонтий перевернулся на живот и неуклюже пополз к нам, торопясь оказаться возле меня.

– Я помогу, – Эва подошла ко мне, берясь за один прут и потянув его в левую сторону, я ухватился за второй, находящийся рядом, и потащил его вправо. Нам с волчицей пришлось тяжело, я напрягал руки изо всех сил, которых после схватки с Носферату осталось не так уж и много. Наконец, металл поддался, расходясь в стороны.

Если бы Леонтий не был так истощён, нам, скорее всего, пришлось бы расстаться с мыслью, что мы вызволим его. Решётка была очень прочной, а искать ключ от внушительного замка времени не было.

– Кто это? – устало спросила Эва, наблюдая за тем, как халд пытается подняться и протиснуться в получившееся отверстие.

– Это Леонтий Георг, если тебе говорит о чём-то его имя.

Судя по округлившимся глазам волчицы, имя Георга сказало ей о многом. Я помог Леонтию выбраться из камеры, и он безвольно повис на моих руках, шепча что-то бессвязное. Теперь перед нами стояла следующая задача, кажущаяся неразрешимой. Нужно было подняться наверх по лестнице, при этом относительно цел из нас троих был только я. Посмотрев наверх, я пытался прикинуть в уме, как действовать дальше.

– Я справлюсь сама, – словно прочитав мои мысли, проговорила Эва, застёгивая пуговицы на моей куртке. Потом подошла к люку, оттолкнулась от пола и высоко подпрыгнула, ухватившись за лестницу.

– Эва! – окрикнул я волчицу, стараясь не смотреть на аккуратную попку, видневшуюся из-под полы куртки, которая была велика девушке. Она взглянула на меня вопросительно, уже занеся ногу для того, чтобы ползти дальше. – Будь очень осторожна и жди нас рядом с люком!

Вместо ответа Эва только кивнула и споро поползла наверх. Я усадил Леонтия возле стены, поворачиваясь к нему спиной и присаживаясь на корточки. Без его помощи даже и мечтать не стоило о том, чтобы забраться наверх, но я надеялся, что силы у Георга ещё остались. Халд обхватил меня за шею, и я поднялся, направляясь к люку. Лезть по узкой горловине тоннеля, при этом стараясь, чтобы Леонтий не свалился вниз, было очень неудобно. Но я почти не думал об этом, потому что все мои мысли сейчас принадлежали Эве. Я искренне надеялся, что она хотя бы закричит, если ей будет угрожать опасность, или сообразит спуститься вниз, где ей уже смогу помочь я. Конечно, после того, как мы все втроём кулем упадём с лестницы обратно в комнатушку. Но это было всяко лучше, чем не знать, всё ли с ней в порядке.

Я успокоился только тогда, когда мы с Леонтием оказались на поверхности, и я сразу нашёл глазами Эву, сидящую на корточках прямо возле люка. Георг расцепил руки, с глухим стоном повалившись на землю. Я вообще не понимал, как он держится, потому что мужчина был избит так, что на нём не было живого места.

– Ты в порядке? – спросил я у волчицы, подходя к ней и подавая ей руку, на которую она оперлась, поднимаясь на ноги.

– Да, – шепнула она, поёжившись, – нужно уходить.

– Справа, – прошелестел с земли Леонтий, и мы с Эвой бросились к нему, помогая халду встать. – Выход справа, – повторил Георг, без сознания обвиснув на наших руках.

Я всмотрелся в ту сторону, откуда мы пришли. Хоть зона была далеко отсюда, я рассчитывал увидеть сияние аномалии, что забросила нас сюда. Но там было пусто.

– Идём, – кивнул я на тёмную гряду скал, возле которых мы оказались.Пустырь, на котором и располагались несколько выходов из лаборатории, огибала цепочка мёртвых холмов, растянувшаяся длинной вереницей. Мы двинулись вдоль неё, стараясь держаться поближе к скалам. В поселении, находящемся за кладбищем, что-то происходило, но я старался не думать об этом. Мне казалось, что из темноты пустыря за нами наблюдают несколько пар глаз, но и эти мысли я гнал куда подальше.

Мы с Эвой выдохнули спокойно только тогда, когда свернули и оказались в том месте, которое нам и было нужно. Леонтий до сих пор был без сознания, нам приходилось тащить его практически волоком, и подтвердить догадки о том, что мы нашли верное направление, не мог. Но я уже чувствовал – перед нами как раз та аномалия, благодаря которой мы оказались здесь.

– Рискнём? – шепнула Эва, бросая на меня измученный взгляд. Я коротко кивнул, удобнее перехватывая Леонтия, потому что помнил свой предыдущий полёт в аномалии.

– Да.

А дальше нас дёрнуло в мерцающее пространство и мы были больше не в силах двигаться или как-то воздействовать на то, что с нами происходило. Радовало только одно – впереди было возвращение в Вардер.

Приземлился я немногим лучше, чем то было после прошлого моего полёта по воздуху. Эва обрушилась на меня, а Леонтий упал в паре метров от нас.

– Ну, хоть какой-то плюс есть в том, чтобы перемещаться по пространству, – пошутил я, прижимая Эву к себе.

– Отпусти, – девчонка уперлась ладонями мне в грудь, отталкивая. Я нахмурился, но она добавила, немного смягчив тон, – Сейчас не время.

Я нехотя выпустил Эву из объятий, и мы вновь подхватили Георга под руки и потащили к тому месту, где аномалия словно бы истончалась, растворяясь в воздухе. Я совершенно не ожидал увидеть в Миклосе Флора и остальных ребят, потому что был уверен, что дядя сообразил вернуться в Вардер. Конечно, в городе уже явно стоял переполох, мать так уж точно должна была собрать поисковый отряд и отправиться в зону. Эта мысль, которая почему-то не приходила мне в голову раньше, заставила всё тело оцепенеть. А что если и они окажутся в том поселении, тем самым навлекая на себя огромную беду? Я прибавил шагу, радуясь тому, что начинаю узнавать окружающую нас обстановку, и всё же судорожный страх сковал мои руки и ноги, потому что вероятность, что меня пойдут искать, была очень высока. Оставалось надеяться, что мои люди будут держаться подальше от серпа аномалии и просто поплутают по зоне. Это тоже было опасным занятием, но не настолько, как попадание к новым Носферату.

Но то, что я увидел через пару минут, привело меня в огромное замешательство. Флор и Крис сидели возле костра в тех же позах, что и тогда, когда мы с Эвой отлучились от места стоянки. А неподалёку спала на том же месте Каталина.

Я приостановился, и Эва тоже замерла, всматриваясь в фигуры возле костра. Флорин и Кристоф о чём-то переговаривались, и я откинул прочь мысли, что их могла поразить какая-нибудь ерунда вроде заморозки. Дядя обернулся, окинул нас взглядом, лицо его исказила гримаса страха, и он вскочил с места, бросаясь к нам.

– Ян! Твою мать, кто это? – он подхватил Леонтия под руку вместо Эвы и помог мне довести его до костра, возле которого стоял Крис. Волчица бросилась к подруге, падая перед ней на колени и тряся за плечо.

– Это Леонтий Георг, – выдохнул я, осторожно укладывая халда на землю, под удивлённый синхронный возглас Флора и Кристофа. – А вы-то что здесь делаете? Почему в Вардер не вернулись?

Вампиры удивлённо переглянулись, и Флорин всмотрелся в мои глаза, будто ища в них признаки безумия.

– Ты решил, что мы возвращаемся. Но я думал, что ты имеешь ввиду, что мы сделаем это вместе. И вообще какого хера вы приходите обратно с Георгом, да ещё и вид у вас такой, будто по вам каток проехал?

– Я решил, что день ожидания натолкнёт вас на мысли, что надо возвращаться в город самим, – пожал я плечами. – Остальное расскажу, когда мы окажемся в Вардере, и вообще у нас могут быть большие проблемы.

Я не знал, сообразят ли эти твари броситься за нами в погоню. Если так, то они в любой момент могли оказаться здесь, также как это сделали мы с Эвой и Леонтием несколько минут назад. Однако все мои мысли о проблемах растаяли как дым, когда Флор глухо проговорил:

– Какой день, Ян? С тобой всё в порядке? – Он тряхнул меня за плечо, и я перевёл недоумевающий взгляд на дядю. А потом и вовсе перестал понимать, что происходит.

Флор вновь обменялся красноречивым взглядом с Крисом и осторожно, словно боясь навредить мне, произнёс:

– Вас не было всего десять минут, Ян…

Часть 2

Зловещий лес со всех сторон обступал человека в чёрной одежде и женщину, возле которой он сидел прямо на земле. Несчастная корчилась в муках, извиваясь и держась руками за большой живот. Мужчина без устали шептал что-то, прикрыв глаза. Серебристый дымок вспыхивал вокруг тонкими спиралями и таял также быстро, как появлялся.

– Микаэла, – сорвалось с губ халда. Он нагнулся к лицу женщины, обхватил его руками и коснулся ртом её рта, из которого вырывались судорожные всхлипы. Словно пытался выпить её боль и страдания.

Микаэла вцепилась пальцами в запястье мужчины, убирая его руку со своего лица, царапая кожу до крови.

– Леонтий, – шепнула она еле слышно, прикрывая глаза. – Отпусти…

Халд не знал, о чём его просила жена. Или убрать руки с её лица, или же отпустить навсегда. Но с последним он не хотел мириться, не имел на это права.

Он снова зашептал слова заклятий, но лежащая перед ним женщина не слышала ничего. Ни этих слов, ни потрескивания углей в догорающем неподалёку костре. Она была мертва.

Слова древнейшего тёмного языка возникли в голове Леонтия Георга сами по себе, будто кто-то нашёптывал их ему. Это был единственный путь, давно забытая магия, известная лишь единицам. И некоторые из них унесли эту тайну с собой в могилу. Тьма, облачённая в слова, опасная как абсолютное зло.

Руки мёртвой женщины взметнулись вверх, ладони заскребли по воздуху скрюченными пальцами. Тело выгнулось дугой, глаза с расширившимися зрачками широко распахнулись. Микаэла замолотила по воздуху руками и ногами, отчаянно завизжала, потом рассмеялась страшным хохотом. Леонтий с ужасом смотрел на это, но так и продолжал шептать заклятия. Лицо Микаэлы побагровело, она натужилась, обхватив свои ноги под коленями. Прошла секунда, другая…и между ног женщины послышался плач только что родившегося ребёнка. Губы Микаэлы изогнулись в жутковатой улыбке, и она упала замертво.

Леонтий прикрыл лицо ладонями, не в силах посмотреть на мёртвую жену и пищащего младенца. Он до сих пор не верил, что пошёл на это. Чёрная магия должна была остаться лишь в памяти тех, кто когда-то владел ею.

Убрав руки от лица, халд в последний раз взглянул в лицо мёртвой жены и взял на руки горячее мокрое тело ребёнка, заматывая его в край своего плаща. У него родился сын.

– Я назову тебя Маркус, – глухо произнёс Леонтий, не глядя на успокоившегося ребёнка.

Мужчина зашагал прочь от страшного места, каждую секунду борясь с желанием вернуться и сделать хоть что-нибудь, чтобы Микаэла вновь была с ним.

– Лайнус, вернись и похорони её, – коротко проговорил Леонтий, достигнув кромки леса. Мужчина, ожидающий Георга, оттолкнулся от дерева и направился к верховному халду. Отвернул край плаща, хмуро оглядывая ребёнка, потом перевёл глаза на лицо Леонтия. Тот почувствовал, что брат знает о том, что произошло в лесу. Но говорить ничего не станет.

Лайнус постоял так немного, потом коротко кивнул и отправился в лес.

Леонтий сидел за грубо сколоченным столом, смотря в одну точку перед собой. Темноту маленькой комнаты разбавлял лишь тусклый свет свечи. Лицо мужчины казалось непроницаемым, но внутри халда бушевал страх. Пятнадцать лет назад, в том лесу, где умерла его жена, он совершил непоправимую глупость. Минутная слабость, которой он поддался, породила на свет истинное чудовище, и этого чудовища он боялся и не мог его уничтожить. Ибо им стал его собственный сын.

Леонтий протянул руку к стеклянному сосуду, полному бурой жидкости, раскупорил его и отпил прямо из горлышка большой глоток крови. Только так он мог обезопасить себя от Маркуса. Себя, но не других.

Скрипнула доска, и в комнату вошёл худощавый высокий подросток, который примостился в углу, присаживаясь у стены на корточках. На отца он не смотрел.

– Где ты был? – тихо поинтересовался Леонтий, уже зная ответ на свой вопрос.

Мальчик замотал головой.

– Где ты был? – чуть громче повторил Георг.

– Я был на охоте, отец, – Маркус произнёс эти слова спокойно, но в его ответе читался неприкрытый вызов. А взгляд чёрных глаз с бездонными зрачками, полоснул по лицу Леонтия ненавистью.

– У нас есть кровь, – понизив голос почти до шёпота, возразил халд.

– Я не буду пить эту отраву. – Маркус широко улыбнулся, и Леонтий с отвращением заметил, что все зубы мальчика перепачканы в крови.

Когда Георг понял, кого он породил на свет тёмными заклинаниями, было уже поздно. Убить собственного ребёнка Леонтий не мог. Он боялся, что о его секрете узнают братья – Лайнус и Лэрд, и в то же время надеялся, что они поймут, кем является Маркус…Оставлять ребёнка в живых было нельзя.

– Я не желаю больше знать тебя, Марк, – прошептал Георг, с силой сжимая ладони в кулаки.

В глазах мальчика мелькнул огонёк надежды.

– Значит, я могу быть свободен? – ровным голосом проговорил он.

– Да.

– Ты не станешь искать меня?

– Нет.

Всё внутри Леонтия кричало о том, что поступать так, отпуская маленького кровожадного монстра, он не имеет права. Но эта слабость была оправдана – с каждым днём Маркус становился всё сильнее, а злоба росла вместе с силой. Когда-нибудь он мог не справиться с собственным сыном. Умереть Леонтий не боялся. Он боялся, что не сможет поднять руку на Марка даже когда поймёт, что иного выбора нет.

Мальчик исчез из комнаты через мгновение, оставляя после себя лишь несколько капелек крови, упавших с промокшей на груди рубашки. Выбор был сделан.

Под ногой, обутой в высокий сапог из кожи буйвола, хрустнула ветка. Леонтий заложил руки за спину и покачался с пятки на носок. На лбу его выступила испарина, хотя воздух был по-осеннему стылым и свежим.

– Нам придётся обратиться за помощью к Ванаторам, – наконец, выдохнул Георг, обращаясь к своим братьям.

– Этого делать не понадобится, – возразил Лэрд, поднимая руку и говоря этим жестом, чтобы Леонтий дослушал. – Охотники уже уничтожают вурдалаков. Но силы не равны.

– Сколько их?

– Охотников? Не так уж и много. Вурдалаков гораздо больше и становится больше с каждым днём.

Леонтий резко кивнул и внимательно посмотрел на молчащего Лайнуса.

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – покачал тот головой.

Лайнус был не прав. Верховный халд понятия не имел, что делать дальше.

Небольшая деревенька, в которой жили Ванаторы, находилась в самой гуще леса, и охранялась со всеми возможными предосторожностями. О её местонахождении знали очень немногие, и халды были теми людьми, кому был открыт доступ в поселение ночных охотников.

Леонтий отодвинул ветки дерева в сторону, выходя на широкую поляну, припорошенную первым снегом, колючими белыми мухами падающим с неба. К нему тут же бесшумно устремились две чёрные тени, в которых он узнал варколаков. Вместо того, чтобы ударить по псам заклятием, маг бросил себе под ноги большой холщовый мешок, упавший на замёрзшую землю с бряцанием, и поднял руки, показывая, что в ладонях у него ничего нет. Варколаки остановились в паре метров от него, принюхались, опустили лобастые головы и отошли прочь.

Георг поднял брошенный мешок и сделал два шага вперёд, направляясь к нескольким кострам, горящим неподалёку.

Высокий статный мужчина оказался возле него столь внезапно, что Леонтий невольно вскинул руку, а на кончиках пальцев его заиграли оранжевые язычки пламени.

– Приветствую тебя, Верховный халд, – проговорил мужчина, чуть склонив голову. Непочтительный тон его обращения совершенно не вязался с произнесёнными словами.

– Я принёс тебе оружие, Лоан, – ответил Георг, опуская руку, присаживаясь возле мешка и развязывая тесёмки на его горловине. Достал длинный клинок с красиво украшенной рукоятью, протягивая его Охотнику. – Оно заговорено.

Лоан принял нож из рук Леонтия, придирчиво осматривая оружие, а потом улыбнулся, очевидно, поняв, что сталь клинка превосходна.

– Ходят слухи, что вурдалаков породила какая-то чёрная магия, – ни слова не говоря о преподнесённом даре, произнёс Ванатор.

Георг вздрогнул, зябко поведя плечами.

– Возможно, это потомки Носферату, – ответил он голосом, который чуть дрожал.

– Возможно, хотя, я мало верю этому, – Лоан сделал знак рукой, и второй охотник, появившийся словно бы из ниоткуда, подхватил мешок и унёс его в сторону неказистых домов.

– Спасибо за оружие, Леонтий, – поблагодарил Ванатор, заложив клинок за пояс.

Он развернулся и почти отошёл от Георга, когда позади него послышался тихий голос халда.

– Ты всегда можешь рассчитывать на нашу помощь, Лоан.

Ванатор резко развернулся и ухмыльнулся, обнажая ряд ровных белоснежных зубов.

– Похоже, у тебя нет другого выбора, Леонтий.

Леонтий. За некоторое время до Апокалипсиса

Я остановил машину рядом с новёхоньким зданием, крышу которого украшали ярко-красные буквы. «Завод Брайла» – гласила надпись, заметная даже с самого приличного расстояния. Истинное назначение этого места знали лишь в узком кругу посвящённых. Я был одним из тех, кого посвятили в тайну грядущего эксперимента.

Достав из кармана куртки пачку сигарет, я прикурил, ожидая Хенрика Мога, с которым у меня была назначена встреча через десять минут. Я поднял руку и прикоснулся к амулету, висящему на шее под рубашкой – костяному полумесяцу, с нанесёнными на него рунами. Амулет был почти горячим.

Что-то не давало мне покоя, какое-то внутреннее ощущение, причину которого я пока не мог выяснить даже перед самим собой.

Я не привык полностью полагаться на кого-то кроме самого себя и своих братьев, но так или иначе многовековая жизнь научила меня одной простой вещи: без взаимодействия с другими существами, считающимися разумными расами, достичь успехов во многих областях практически невозможно. Люди на протяжении многих веков относились к магии и всему, что с ней связано, с опаской. Волхвы, колдуны, ведьмы и халды почти всегда подвергались гонениям. Но были и времена, когда колдовству поклонялись. Я не мог даже предположить, что нас ожидало в будущем, но пока те люди, которые знали, с кем имеют дело, относились ко мне и моим братьям если не с восхищением, то уважительно. Таковых было немного, и они обретали возможность получить нашу помощь взамен на то, что держали язык за зубами.

Взвизгнули тормоза, и рядом со мной остановился большой белый джип, из которого вышел Хенрик.

– Хей! – поприветствовал он меня, беспокойно пробегая глазами по моей одежде. – Подумать только, что можно спрятать под оболочкой обычного ядерного завода! – произнёс он совершенно невпопад.

Я усмехнулся, неторопливо докуривая и сощурившись, поглядывая на Хенрика, который приплясывал возле меня на месте от нетерпения. Чудаковатый на вид, с растрёпанными волосами и съехавшими набок очками, Мога не вызывал у меня смеха или снисходительного отношения. Я испытывал к нему уважение. Хенрик был первоклассным учёным, и стоило ему попасть в условия лаборатории, как он совершенно преображался, становясь абсолютно иным Хенриком.

– Идём? – спросил я, открывая багажник своего автомобиля и вытаскивая из него квадратную кожаную сумку на длинном ремне. Мога тут же вцепился в неё взглядом, словно в ней содержался секрет бытия. Впрочем, так оно и было.

– Д-да, – чуть заикаясь, ответил Хенрик, направляясь быстрым шагом к зданию завода.

Мы беспрепятственно прошли довольно внушительный контроль на входе, и Мога обхватил мою руку чуть пониже локтя, увлекая меня за собой.

Мы оказались в огромном помещении, сплошь уставленном металлическим и стеклянным оборудованием, на которое Хенрик смотрел так, будто перед ним находились золотые горы.

– Вы уверены, что эти эксперименты оправдают себя? – тихо спросил я у мужчины, находящегося в состоянии эйфории, понять которую мне было непросто. Для меня вся эта лаборатория, да и завод в целом, были лишь путём достижения своей цели. Мога же, похоже, видел в них нечто такое, что побуждало его относиться к оборудованию как к любимой матери. Или даже возлюбленной женщине. Словно эти металлические штуковины вводили Хенрика в экстаз, несравнимый по наслаждению ни с чем иным.

– Мы очень надеемся на это, – серьёзно и даже несколько сурово и веско проговорил Мога, посмотрев на меня с долей осуждения. Снова перевёл взгляд на сумку и вернулся глазами к моему лицу. – Озоновый слой представляет собой сплошное сито, он разрушен настолько, что если мы не примем меры, через год, максимум два, солнце спалит планету.

Он задумчиво прикусил нижнюю губу, а потом резко вскрикнул:

– Пуф! – сделал резкий жест рукой и рассмеялся, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности. – И земли нет!

– Каким образом вы хотите восстановить его? – я похлопал по сумке, как кинолог, показывающий на карман, в котором лежит лакомство для питомца, предназначенное ему за хорошее поведение. Хенрик оживился ещё больше, начиная сбивчиво говорить и размахивая руками, словно это должно было помочь ему высказать всё, что он хотел.

– На море находятся установки…Топливо – это вода. Ядерное топливо тоже…Питает. Мы генерируем озоновый слой…Новый, он закроет все дыры, – Хенрик снова рассмеялся, потом опять стал серьёзным. – Если не получится, то остаётся только один способ – переселяться под воду. – Он сделал театральную паузу и вновь заговорил сбивчиво, – Я провожу эксперименты. Неофициально, – лицо Мога исказила жалобная гримаса, будто он хотел просить меня молчать о его «маленьких шалостях». – Идёмте!

Вновь ухватив меня за руку, Хенрик потащил меня куда-то вдоль рядов оборудования.

Я невольно проникся интересом к происходящему. И дело было даже не в том, что в случае удачного окончания нашей затеи Земля могла избежать гибели. Мы с братьями участвовали в эксперименте главным образом в виде финансирующей стороны. Мне стало любопытно, чем же так увлечён Мога, что он готов жизнь положить за участие во всём происходящем.

– Вот тут! – мы оказались в небольшом помещении, расположенном в конце огромной лаборатории. Вход в эту комнатушку закрывала стальная дверь.

Стол, занимающий почти всё помещение, был уставлен стеклянными колбами, пробирками и разнообразными по величине аквариумами. Справа попыхивал паром металлический агрегат, на высокой ноге. Он нависал над столом, кое-где уходя трубками в бесчисленные колбы.

Хенрик взял в руки большую стеклянную бутыль с небесно-голубой жидкостью и медленно вылил её в небольшой аквариум, стоящий на самом краю.

– Я пытаюсь создать живую воду, – сконфуженно проговорил он, опять бросив жадный взгляд на мою сумку.

Я медленно открыл кожаный портфель, доставая из него хрустальную бутылочку с зеленоватой жидкостью, и крепко сжал её пальцами, опасаясь, что Мога решит отнять её у меня силой. По крайней мере, весь вид учёного говорил, что он готов на всё, чтобы добыть у меня Виду.

– Всего одна капля, – прошептал он жалобно, зажмуриваясь и вздрогнув.

С таким же успехом я мог принести ему подкрашенную водопроводную воду, солгав Хенрику, что это эликсир жизни, и он бы поверил мне безоговорочно. Но в пузырьке действительно была Вида.

Мужчина подошёл к высокой клетке, в которой сидели несколько белых крыс, открыл дверцу и запустил туда руку, вытаскивая животное за хвост. Зверёк обречённо повис вниз головой, очевидно, поняв всю бесполезность сопротивления.

Я протянул Хенрику бутылочку, и Мога осторожно взял у меня сосуд, вцепившись в него как в самую большую драгоценность.

– С этим нужно быть поаккуратнее, – мягко напутствовал я его.

– Всего одна капля, – повторил Хенрик, подходя к аквариуму.

Обращаться с лабораторным оборудованием и хрупкими колбами Мога умел значительно лучше, чем с собственным словарным запасом. Ловко отвинтив крышку со склянки, мужчина капнул в аквариум немного Виды, потом осторожно завинтил пробку на место. Всё это он проделывал одной рукой, потому что во второй так и продолжала болтаться крыса. Прижав бутылочку с Видой к груди, Хенрик бросил крысу в жидкость, споро накрыв аквариум стеклянной крышкой, так что зверёк оказался полностью в воде. Я подошёл ближе, рассматривая животное, начавшее скрести лапками по стеклу своей смертоносной тюрьмы. С каждой секундой его движения становились более хаотичными, через полминуты крыса уже неистово билась в стенку аквариума. Ещё несколько секунд, и грызун замер, отдав Богу душу. Я скептически посмотрел на труп крысы, потом перевёл взгляд на Хенрика, прижимавшего к себе склянку с Видой и всматривающегося в аквариум. Чего хотел добиться Мога, было не совсем ясно. Живую воду нужно было использовать несколько иным способом. Я закатил глаза, сложил руки на груди и принялся ждать, пока Хенрик отлипнет взглядом от произошедшего с крысой.

– Она жива!!! Жива!!! – неожиданно закричал Мога, подскочив к аквариуму и всматриваясь в несчастное животное, барахтающееся в голубой жидкости. Зверёк выглядел изумлённым, опешившим, но никак не мёртвым.

– И что это означает? – я подошёл к Хенрику и встал рядом с ним, разглядывая грызуна, плавающего туда-обратно в ограниченном пространстве сосуда.

– Пока это означает…можно дышать под водой, – пробормотал Мога, косясь то на меня, то на пузырёк, который он так и продолжал прижимать к груди. Я мог поспорить на что угодно – Хенрик грезит о том, чтобы я ушёл, дабы он мог тут же броситься изучать состав Виды. И пусть. У него всё равно ничего не выйдет.

– Держите меня в курсе относительно всех экспериментов, которые вы будете проводить здесь, – сказал я веско, распрямляясь и пожимая учёному руку на прощание. – Особенно меня интересует всё, что связано с искусственным озоновым слоем.

– Хорошо, – Мога с силой сжал мою ладонь, и взглянул на дверь, видимо, мечтая о том мгновении, когда я за неё выйду.

Больше меня здесь ничего не держало, я надеялся на то, что все опыты с атмосферой, которые проводились на этом «заводе» пройдут успешно и вскоре человечество будет вне опасности.

***

Я стоял на балконе, попивая виски и хмуро глядя на линию горизонта, которая утопала в мутно-чёрной мгле. Было лишь пять часов вечера, но темнота уже успела отвоевать б о льшую часть суток и с каждым днём всё быстрее поглощала и без того короткий день. Нужно было что-то предпринять, ибо с солнцем, которое скрывалось за пеленой сумрака, уходила и сила халдов. Не говоря уже о том, что и для людей жизнь без светила представлялась проблематичной.