Текст книги "Королевская кровь-13. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Ирина Котова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Сложно, – пробормотала Марина. – А как вообще вышло, что твой отец одновременно и инляндский, и рудложский граф? Я знаю, что это распространено в инляндско-блакорийских аристократических фамилиях, а у вас-то как вышло?

– Как обычно это и выходит, – пожал плечами Люк. – Мой достопочтенный пра-пра-какой-то-там-дед граф Кембритч женился на единственной дочери графа Истоцкого, чтобы поправить сильно пошатнувшиеся дела графства. Там мало ресурсов, – объяснил он, – Кембритч находится ближе к северу Инляндии, одно из самых небольших графств: овцы, трава и камни. Наследников мужского пола у Истоцкого не было, даже четвероюродных, и потому он отдал дочь с условием, что старший сын получит титул граф Кембритч, а второй – граф Истоцкий. Ну а через два поколения Истоцкие опять оказались без прямых наследников, и графство отошло к Кембритчам как к ближайшей родне. Собственно, и мой отец-то графом не должен был стать, у него был старший брат, но он жил отшельником, любил собак, и нелепо погиб, когда ему и пятидесяти не было – провалился под лед на зимней рыбалке. На озере у своего же поместья. Собственно, тогда я и получил титул виконт Кембритч. И много дядиных денег – отца он недолюбливал, а я хорошо общался с его собаками, и он любил рассказывать мне про них.

Словно в ответ на его слова снизу раздалось потявкивание Бобби, которого вывели погулять. Пес уже понимал, что не нужно шуметь после захода солнца, но природа иногда брала свое.

– Опять Мартин и Виктория, – вздохнула Марина чуть виновато, склонившись над перилами и рассмотрев пару, которая в свете фонарей удалялась в сторону парка. – Я плохая собачья мать, да? И плохая подруга. Моя собака и мой друг вынуждены гулять друг с другом.

Люк засмеялся, наблюдая, как барон бросает палку, и Бобби восторженно приносит ее обратно и тут же требует снова кидать.

– Судя по тому, что я вижу, слово «вынуждены» тут не соответствует действительности. Скорее я бы беспокоился о том, чтобы твой друг не сманил твою собаку.

Мартин, словно почувствовав их взгляды, обернулся. Рассмотрел на балконе, поднял руку, как и Виктория, и они помахали им в ответ.

– Я буду скучать, когда они уедут, – призналась Марина, когда пара двинулась дальше. – Они будто тут и должны быть, да?

– Предлагаешь попросить их поселиться в Вейне? – спросил Люк. – Я не против, если что, можно отдать им восточную сторону замка…

Он знал, что отдых фон Съедентента и леди Виктории подходил к концу – они уже практически восстановились, и волшебница уже навещала командующего Майлза, а барон ходил в расположение блакорийских войск. Но пока что там, что там шло наступление без активных стычек, и у четы магов оставалось время добрать сил. Они тоже много гуляли, читали принесенные из дома барона в Рибенштадте книги, пропадали в своих покоях – и выглядели так, будто у них медовый месяц. Марина была счастлива тому, что они здесь, да и Люк привык к острому языку блакорийца, к его чувству юмора и способности говорить на любые темы. Вечерами после ужина они курили на балконе – и говорили. О будущем, о планах, о заботах.

– Можно спросить, – кивнула Марина. – Но мне кажется, что они не согласятся. Им нужно иметь что-то свое. Место, где они будут хозяевами.

Люк кивнул, хотя ему и нравилась идея обзаводиться приятными ему домочадцами.

В дверь гостиной постучали, и вошел Ирвинс.

– Вам письмо от Владыки Нории, ваша светлость, – торжественно объявил он.

– Опять твой иномирянский генерал? – догадалась Марина. – Ладно, пока ты будешь писать ответ, я в душ и спать. Завтра к нам большое поступление с освобожденных территорий, я понадоблюсь на процедурах.

Люк с сожалением оторвался от теплой жены и пошел к Ирвинсу, который на семейную уютную сцену смотрел весьма благосклонно. Увы, Ренх-сат требовал внимания, как и освобождаемые от иномирян земли. И люди на них.

* * *

При продвижении дармонширских отрядов к столице в оккупированные ранее городки возвращались жители. А к армии выходили партизанские отряды, которые не могли наладить связь с ней ранее.

Люди, в основном старики, оставшиеся на захваченных землях, были истощены – анхель вылечили физические раны и болезни, но как излечить голодание? И здесь очень помогла пошедшая с Маль-Серены на эмиратских листолетах продовольственная помощь. В городках разворачивались полевые кухни, воду от рек и озер подвозили в сохранившихся водовозах, очищая ее фильтрами.

В Вейне тоже открылась большая кухня и снова потянулись пациенты – на этот раз те, кто еле держался на своих ногах, и кого нужно было откормить и поддержать капельницами и витаминами. Пришлось расширять госпитальную зону на еще одну сторону второго этажа Вейна. И Марина вновь была при деле: хотя доктор Кастер и запретил ей долгие дежурства, она все равно помогала процедурной сестрой. Люк видел, как органично она чувствует себя в медицине, понимал, что для нее это не только тяжелая работа, но и отдушина, и возможность ощущать себя полезной и нужной.

Если она станет королевой – медицина для нее будет закрыта навсегда. Даже из соображений безопасности. Ну какой врач из королевы, в кабинете которой находится с десяток охранников? Какой врач из человека, лечиться к которому будут пробиваться ради аудиенций, а не здоровья?

Королева – тяжелая официальная работа. И пусть Марина и сейчас помимо двух часов по утрам, когда занималась уколами и капельницами, взяла на себя встречи с главами городков и поселений Дармоншира, пока Люка не было на месте, это не доставляло ей удовольствия. А медицина – да. И будучи герцогиней, она сможет ей заниматься. Королевой – нет.

Возможно, стоило обсудить это с самой Мариной, но он трусил. Он боялся, что она скажет – «я поддержу тебя, иди на арену». И тогда у него не будет возможности сделать шаг назад.

Глава 7

В Тафию на переговоры Люк прибыл с утра, и Нории, приняв его во дворце Владыки Четерии, рассказал, что тоже уже получил письмо от Ренх-сата. Ангелина, пришедшая из Истаила в Тафию с мужем, тепло поздоровалась с Люком, осведомилась о здоровье Марины и ушла работать.

– Пишет, что не планирует нападать на Пески, рассчитывает, что я тоже не пойду воевать с ним и предлагает в будущем наладить торговлю, – Нории крутил в руках чашу с вином, на которую Люк поглядывал с некоторой тоской. – Говорит, что он с моей страной не воевал и потому между нашими землями нет крови и мы можем быть полезными друг другу соседями. А то, что он захватил меня в плен – издержки войны, охотился он на тебя. Предлагает забыть это, – Нории усмехнулся, – спрашивает, буду ли я мстить или нет, предлагает забрать всех пленных. Спрашивает, что я хочу за продовольствие. Я ответил, что поговорим лично на встрече. Он не дипломат, верно, и дипломатической хитрости в нем нет, есть только военная. Нам это на пользу, если поймем, как он мыслит и чего ему нужно.

– Он мыслит иначе, чем мы, – кивнул Люк, подозвав к себе ветерок от ручейка. Они сидели в тени беседки, но все равно было жарковато, и ветер охладил его. – И в целом его предложения имеют смысл, но я бы выждал, сумеет ли он выполнить то, что подготовил для него я и то, что мы согласовали на королевском совете. Пусть выполнит общие договоренности, а затем уже можно работать над частными. Вряд ли он станет добросовестным соседом, но если будет хотя бы не вредным… Вот увидишь, рано или поздно на королевском совете тебя будут просить предоставить всем странам беспрепятственный доступ к порталу. – Ветерок трепал его короткие волосы и ткань рубашки и брюк. – И предлагать тебе различные преференции и помощь за это.

– Так и раньше бывало, – улыбнулся Нории, – кто владел путями, тот владел деньгами. А мы лежим между Рикой и Манезией, это тоже давало свои преимущества. И будет давать, когда достроим дороги. Почему ты не пьешь вино? – поинтересовался он, перехватив взгляд Люка на чашу.

– Я дал обет нашему отцу, – вздохнул его светлость. – В пещере, в которой меня завалило. Не пить ничего крепче вина. И не больше бутылки вина в год. А пиво я не люблю.

– В твоем обете есть лазейка, брат, – заметил Нории.

– Да знаю, – вздохнул Люк и закурил. – Хоть эта радость мне осталась, – он скосил глаза на сигарету и выдохнул дым. – Знаю, но не хочу увиливать. Придумаю что-нибудь, что не пойдет против буквы и духа обета. Но не сейчас. Когда выбью окончательно врагов из Инляндии и восстановлю страну. Нам грозит голод, хоть я и пытаюсь избежать его. Посевная запоздала, рыбаки не могут пройти в море – прибрежная зона вся в обломках и погибших кораблях.

– Пескам повезло, что с нашими лесами голодным не останется никто, столько здесь кореньев, грибов и съедобных сердцевин местной по́росли, – задумчиво сказал Нории. – Драконы в городах после озеленения страны учат людей кормиться не только со стад и посевов, но и с лесов. Но нашими грибами твоих людей не накормишь и на верблюдах в Дармоншир через приморский перевал их не отправишь. Однако можно отправить сушеные фрукты и изюм, брат, их у нас вдоволь и мы можем быстро заготовить еще. И мы, драконы, усиливаем плодородие окружающих земель. Я попрошу Энтери и других драконов поселиться до осени у вас. Сеять вам придется самим, но расти все будет вчетверо больше.

– Спасибо, брат, – с чувством ответил Люк. – Еще один вопрос. Один из псов тер-сели спас серенитку, снайпера, что воюет в моей армии. Она напоила его своей кровью и теперь он всюду ходит с ней. Ты можешь его отпустить к ней? Они друг к другу привязались.

– Любопытно, – улыбнулся Нории. – Видно, кровь ее сильна, если сумела ослабить мою привязку. Амулет у тебя с собой?

Люк протянул ему серебряный амулет с изображением собачьей головы, и Нории, тронув поверхность воды в кувшине, вытащил из него ледяной тонкий нож. Коснулся пальца острием так, что выступила капля крови, и приложил палец к амулету.

– Тот из вас, кто выбрал в свои спутницы воина-серенитку, может быть свободен, – сказал дракон. – Освобождаю его от обета мне.

Амулет полыхнул лазурью и снова вернулся к серебру. И Нории отдал его Люку.

– Тебе еще пригодится, – сказал он. И Дармоншир кивнул, не став спорить.

Они помолчали: Владыка пил вино, герцог – пахнущий мятой и апельсинами лимонад.

– Думаешь, твой враг осмелится прийти сюда сегодня? – спросил Нории.

– Уверен в этом, – отозвался Люк, который всю прошлую декаду вел с Ренх-сатом переписку, в которой враг, вынужденно оказавшийся союзником, отчаянно торговался и отстаивал принципиальные для себя моменты. – Он любит и умеет рисковать. И любопытен. А еще, по всей видимости, дела у него не очень, и ему нужны эти договоренности.

'Хорошо, что ты помнишь о своем обещании, Ренх-сат, – написал бывшему врагу Люк в ответ на его первое письмо. – Я обсудил твою просьбу с главами всех государств Туры, и они согласны заключить с тобой временный договор, который будет разорван тут же, если ты предашь нас. Переговоры с тобой буду вести я и решения буду принимать я. И вот какие наши условия:

Первое. Мы дадим тебе ограниченное количество оружия. Но причин доверять тебе у нас нет, поэтому, чтобы быть уверенным, что ты не направишь его вновь против Туры, а также что ты занимаешься возвращением заложников, а не своими делами, мы пошлем в твою твердыню отряд из военных и магов, которые будут следить за этим. За их безопасность отвечаешь ты.

Второе. Ты обеспечиваешь свободный и безопасный проход людей из Туры на Лортах без уведомления тебя о том, что они собираются делать. Так, в ближайшее время к вам должен спуститься отряд из нескольких сотен воинов, который пойдет в горы за твердыней Алиппа, чтобы забрать оттуда на Туру людей, живших в поселениях под прикрытием нашего бога. Нам нужно, чтобы ты обеспечил доставку этого отряда на раньярах к горам. Обратно они вместе с людьми, которых заберут, пойдут пешком.

От нас могут приходить и другие люди, в том числе маги и ученые, которые захотят исследовать вашу землю, торговцы, которые не побоятся торговать с вами: прикажи своим людям, которые будут охранять портал, пропускать их.

Третье. Мы готовы вернуть тебе пленных, но часть из них могут пожелать остаться здесь. Нам нужны рабочие руки, которые будут восстанавливать то, что разрушили, поэтому будь готов к тому, что мы вернем не всех.

Четвертое. Через полгода (восемнадцать декад по-вашему) нам потребуются женщины для поселения на новых землях. Мы бы хотели взять женщин из Лортаха, но на Туре нет рабства, поэтому это можно осуществить только на условиях добровольности.

Дополнительные условия можем обсудить тогда, когда договоримся о первых.

Жду твоего решения.

Герцог Лукас Дармоншир'

Ренх-сат, получив первое письмо от Люка, молчал два дня. И Люк уже думал, что связной не появится. Но нет, появился – и в новом письме Ренх-сат писал:

«Ты, колдун, кажется, решить, что взять меня за жвала. Иначе как понимать, что ты требовать от меня посадить в моя твердыня ваши воины, что мочь в любой момент убить меня или заставить делать то, что нужно ты? Ты точно хотеть вернуть ваши люди или ждать, пока они умереть здесь, пока вы выдвигать смешное требования?»

«Я не буду больше напоминать о твоем обещании, – писал Люк в ответ, – однако, напомню, что ты нуждаешься в нас и нашем оружии больше, чем мы в тебе. Нам нужно вернуть своих людей, это так, но, повторюсь, давать тебе оружие без уверенности, что ты не попытаешься напасть на наш мир снова, мы не будем. В свою очередь, ты можешь согласиться на эти условия и получить возможность удержать власть и земли – или ждать нашей армии, которая уже самостоятельно пойдет по Лортаху возвращать наших людей. Заметь, что мы тоже рискуем, отправляя к тебе военных – ты умеешь подчинять людей. Здесь придется взаимно рисковать, иначе мы останемся с тем, что есть. И если ты боишься, что по приказу с Туры наш отряд может убить тебя, то не стоит. Мы и так можем напасть на твердыню и убить тебя прямо сейчас. Поэтому подумай над этим, но недолго. И напиши, сколько оружия тебе нужно».

– Вы уверены, что это достаточно дипломатично? – поинтересовался у него советник от Рудлога: Люк предоставлял советникам копию переписки.

– Я воевал с ним несколько месяцев, – ответил Люк, – и, поверьте, с ним так и надо. Он прекрасно понимает язык силы и использует его сам.

«Но и я мочь послать сейчас в Врата две сотни раньяры с взрывчатка и создать вам угроза, – предсказуемо огрызался в ответе Ренх-сат. – Ты ведь понимать, что выгодно союзничество, колдун, поэтому не пугать меня. Хорошо, я согласиться на отряд из три десятка человеки, если стать уговор, что они не вмешиваться в мое дело и слушать меня в вопрос освобождения ваши рабы. Я в свою очередь обещать позаботиться об их жизнь, а если будет кто убитый, то наказать убийца. Оружие мне нужно для начала сто автоматы и ящик патроны к каждый. Договориться, что ты добавить мне оружия дальше».

Люк курил, перечитывал письмо и отвечал:

«Предлагаю тебе за каждую тысячу заложников еще десять автоматов и сто ящиков с патронами, если заложники вернутся твоими усилиями. Надеюсь, это простимулирует тебя действовать быстрее. И что по остальным вопросам из моего первого письма?»

Ренх-сат снова думал день. И писал:

«Для начала ответить мне на вопрос. В день, когда ваши воины уйти из Лортах, я поставить вокруг врата охрана. И они поймать несколько нейры, что успеть пробраться в врата в темнота из город Тафия. Они сказать, что наши боги быть побиты. Поэтому я написать тебе. Рассказать мне об это, колдун. Я хотеть знать, как это быть. И я хотеть знать, что сейчас с мои войска в стране, где мы сражаться с ты».

На это Люк уже сам лично отвечать не стал, лишь приложил короткую сопроводительную записку. Он пообщался с советниками и придумал, как осветить этот вопрос так, чтобы это стало политическим оружием. Дал запрос Леймину, и его умельцы подготовили краткое описание всех битв, которые видели люди и о которых могли рассказать священники, с теми редкими снимками и кадрами из камер, что запечатлели бои богов. Написано было там и о том, что все войска из Инляндии отступают в Блакорию, где и решится их судьба: либо будет самая массовая сдача в плен, либо бойня.

Пусть это останется и в Лорташских летописях – чтобы ни у кого из правителей никогда не возникло желание снова прийти на Туру.

Ренх-сат не показал, какое впечатление на него это произвело. Он ответил на совсем другую тему:

'Ты говорить, что нужно пропустить отряд из несколько сотня человек и отнести их на раньяры к горы, чтобы забрать тысячи и тысячи людей, – писал он. – Но я мочь обещать их безопасность только на граница мои земли. Дальше к горы идет прокнесия кнеса Волаши, и люди Волаши наверняка напасть на ваши люди, когда они быть возвращаться обратно. Для охрана такое количество люди нужно больше тысяча воины с ваше огнестрельное оружие. И все равно могут быть потери.

Женщины я смочь вам отдать. У нас рождаться много женщины и родители часто продавать их в рабство. Можно выкупить тех, кто согласиться уйти в ваш мир, но на это нужно деньги или товар на обменять. У нас здоровый женщина, что мочь родить, стоить от пяти до семи золотые рдаши, десять козы или один тягловой охонг.

Поиск рабы потребовать верные лазутчики, подкуп торговцы и бродячие музыканты'.

И тут Люк понял, что переписка затянулась.

«Я предлагаю встретиться, Ренх-сат, – написал ему герцог в ответ, – иначе мы так будем переписываться еще год. Приноси карты своего мира, придумаем, что делать с кнесом Волаши и как обеспечить безопасность нашим людям. И приноси ваши монеты – нам нужно понять, сколько это в золоте на наш вес».

«Почему бы тебе не прийти ко мне в мир, колдун?» – издевательски отвечал Ренх-сат. – Или ты бояться?'

«Чтобы ты захватил меня и требовал за меня выкуп?» – парировал Люк, вполне бы себе наслаждавшийся этой перепиской, если бы речь не шла о сроках начала поиска угнанных людей. – Нет, приходи сюда ты. Напоминаю, что ты нас интересуешь только как тот, кто может помочь вернуть заложников. И если ты будешь сильно долго раздумывать, мы придумаем, как сделать это без тебя и проблем, связанных с тобой. Возможно, найдем в твоем мире правителя посговорчивей'.

«Ты слишком увлекся угрожать мне. Ты не знать, что никто из наши кнесы кроме я не стать бы говорить с ваш мир. Они выставить бы охрана у врата и убить бы каждый, кто появиться тут. Вам выгодно помочь мне. Но я прийти, – ответил Ренх-сат, – завтра в то же время, что приходит Арвехши. Я поговорить с ты. Я хотеть забрать с собой тех норы, что пленить вы. Я привести тех рабы, что суметь найти к это время».

Люк докуривал вторую сигарету, когда туман расступился и показался Ренх-сат. Он шел пешком, и был не один – сопровождал его пожилой уже мужик с волевым лицом и культей вместо правой руки, и молодой человек, по описанию – тот самый связной Арвехши, который держал несколько крупных свитков в руках.

Ренх-сат вышел немного в сторону от шатра – и один из выставленных вокруг портала охранников указал ему, куда идти.

Ренх-сат повернулся, и Люк, затягиваясь, поднял руку. И дальше, стараясь не кривить рот в усмешке, глядел, как идет к нему человек, который с удовольствием бы отрезал ему голову.

На лице его, по крайней мере, было именно такое выражение.

Его голова была чисто выбрита, и на ней четко проступала вытатуированная паутина, одет он был в полотняные темные штаны, высокие сапоги из словно крокодильей кожи, и неожиданно красную рубаху. И меч на поясе – тот, что отдал ему Люк и тот, что чуть не перерезал Люку горло.

– Вот и увидеться, враг, – сказал Ренх-сат, остановившись в пяти шагах от Люка, который аккуратно затушил сигарету в массивную хрустальную пепельницу. Из шатра выходили многочисленные советники, вышел и Нории с Четери. Второй мужик, с культей, увидев Четери и Нории, аж перекосился. И Нории на него посмотрел с узнаванием.

– Здравствуй, враг, – согласился Люк. – Я уж думал, что ты не придешь.

– Я знать, что тогда вы бы прийти ко мне как воины, – оскалился Ренх-сат. – А что же ты собрать сюда столько люди? Ты сам не уметь говорить или думать?

– Это представители разных стран, – сказал Люк с едва уловимой иронией, – которые хотят посмотреть на тебя и понять, можно ли иметь с тобой дело. Пока ты их убеждаешь в обратном. Заместитель министра иностранных дел Рудлога Виктор Самиров. – Люк увидел непонимающий взгляд Ренх-сата и объяснил: – Представитель страны Рудлог. Самой большой страны на Туре. – Представитель страны Йеллоувинь Лей Тхан. Представитель Бермонта Вальял Гремор…

Молодой иномирянин что-то быстро записывал в свитке, поглядывая на советников. Ренх-сат окинул всех мрачным взглядом и кивнул.

– Это, – он указал в сторону молодого иномирянина, – связной Арвехши. Он есть умный и с ним вы быть общаться чаще всего.

Связной с изящным достоинством склонил голову.

– Это Тмир-ван, – Ренх-сат повернулся к мужику с культей, который при движении чуть морщился, и Люк чувствовал от него легкий запах гниения. На лице его виднелись капельки пота – словно у него была температура. – Он командовать мои военные люди.

– Владыка Владык Нории, – продолжил представление Люк. – Правитель Песков, страны, в которой мы находимся сейчас.

Взгляд Ренх-сата прикипел к лицу Нории. К едва заметным ромбовидным шрамам от сети.

– Арвехши сказать мне, что это быть ты попасть под сеть, – проговорил он мрачно. – Я спрашивать тебя, но ты не ответить. Быть ли ты мстить, зверь-колдун?

– Я вспомню об этом только если ты дашь повод или предашь нас, – безмятежно ответил Нории. – Тогда я спрошу вдвойне. До тех пор я готов забыть свой плен и жить как соседи.

Ренх-сат, выслушав это, помолчал. Затем коснулся двумя пальцами лба и груди, словно принимая и подтверждая.

– Пусть быть так, – сказал он.

– На тебя я тоже не держу обиды, воин, – проговорил Нории, обращаясь к Тмир-вану. – Ты позволил мне выжить.

Неизвестно, что думал иномирянский тиодхар в этот момент – лицо его было нечитаемым. Но он тоже коснулся пальцами лба и груди. И едва заметно усмехнулся – улыбка трещиной прорезала его суровое лицо.

– Ты мне тоже, правитель-колдун, – ответил он словно с небольшим усилием. – Где же твоя жена-колдунья? Я хотеть увидеть это диво близко.

Нории тоже улыбнулся.

– Она не столь миролюбива, как я, воин, и предпочла остаться во дворце, чтобы не давать волю своей ярости.

Тмир-ван кивнул, будто бы ничуть не удивленный этим, а Люк подумал, что скоро по Лортаху пойдут мифы о рвущейся в бой яростной колдунье, с которой справиться может только ее огромный муж. И то едва-едва.

В принципе, это было недалеко от истины. Хотя на самом деле Ангелина сейчас общалась с йеллоувиньскими послами, а на переговоры с иномирянами идти отказалась.

– Эти люди ни во что не ставят женщин, – объяснила она Люку спокойно, – и будут считать нас слабыми, если в составе делегации будет женщина. А у вас задача не принести им цивилизацию, а спасти наших пленных, продавить на некомфортные для них условия. Они могут заартачиться перед женщиной. Нории мне все передаст и в будущем мне, конечно, придется с ними встречаться. Но сейчас лучше обойтись без этого.

Ее хладнокровие и разумность всегда его восхищали.

Люк, дождавшись окончания разговора между Нории и Тмир-ваном, продолжил представление.

– Это Четерии, Владыка Тафии, города, в котором мы находимся сейчас. Именно с ним и Нории вам придется контактировать, если вы захотите наладить торговлю.

Связной Арвехши продолжал быстро писать в свитке.

– Кон-так-ти-ро-вать? – нехотя переспросил Ренх-сат.

– Общаться, – пояснил Люк. И добавил: – Мы говорим на разных языках, поэтому прошу уточнять значение непонятных слов. Лучше уточнить, чем потом окажется, что кто-то какое-то условие договора понял неправильно.

Ренх-сат поморщился, но кивнул.

– Ты обещать отдать мне норы и часть нейры, – сказал он. – Где же они?

– Вот, – указал Люк в сторону от холма, и Ренх-сат, обернувшись, с каменным лицом обозрел тысячи пленных, смирно сидевших на склоне холма. – Это первая партия. А ты обещал привести найденных заложников.

– Да, – ответил Ренх-сат. Махнул рукой Тмир-вану, и тот скрылся на несколько мгновений в портале. А когда вышел – за ним цепочкой также в сопровождении лорташцев шли человек пятнадцать заложников. Опять большей частью женщины и подростки, измученные и грязные. Их тут же приняли монахи Триединого и магистр Нефиди с коллегами, повели в сторону, сразу предлагая воду, подхватывая и сканируя самых слабых.

– Это все, что я успеть найти в окружающие поселения за эти дни, – сказал Ренх-сат, глядя вслед заложникам совершенно равнодушно. И Люк, поморщившись, вспомнил слова Тамми.

– Слишком много жалость, колдун, – насмешливо проговорил Ренх-сат, заметив это.

– Благодаря ей ты жив, – напомнил Люк, и теперь уже поморщился тиодхар.

Тмир-ван, передав заложников и приказав нейрам вернуться обратно на Лортах, вновь направился к собеседникам, которые так и не вошли в шатер.

– Я не вижу тебя и не могу узнать, – вдруг сказал Владыка Четерии, глядя в сторону Тмир-вана. – Но у тебя знакомый разворот плеч, и я вижу, что у тебя нет руки. Не мой ли клинок лишил тебя ее?

– Твой, воин, – неохотно ответил генерал.

– Ты бился до конца и твои решения были оригинальны, – с одобрением сказал Четери, поднимаясь. – И раз я не убил тебя в бою, подойди ко мне. Иначе ты умрешь в течение трех дней. У тебя гангрена.

Тиодхар, поколебавшись, подошел. И Четери, незряче глядя в сторону его руки, положил на нее ладони и излечил его. Люк видел, как уходит жар и воспаление из культи, как потемневшие виталистические потоки снова становятся сияющими. И думал о том, что возраст приносит мудрость. Что стоило ему самому предложить помощь и тем самым повысить лояльность весомого военачальника?

Он взглянул на Нории.

«Он бы посчитал унизительной помощь от нас, – дракон улыбнулся, – а вот от того, чью мощь он уважает, – нет».

А Тмир-ван, ощупав руку, сорвал повязку и с недоверием посмотрел на заращённую кожей культю.

– Я признавать за собой долг, – сказал он потрясенно. – Что ты хотеть, воин-колдун?

– Туда, к вам, скоро спустится мой ученик, – ответил Четери. – Он такой же красноволосый, как и я, и почти так же хорошо владеет клинками. Мне нужно, чтобы его пропустили туда, куда он пойдет. И обратно.

– Хорошо, – кивнул тиодхар, оглянувшись на Ренх-сата, который тоже едва заметно кивнул.

Под навесом было прохладно – там, помимо столов и лавок, разместились охлаждающие и световые артефакты, напитки и закуски: никто не знал, насколько затянутся переговоры, если они вообще состоятся.

– Я принес тебе часть твоего доспеха, – сообщил Люк и кивнул на хитиновый, покрытый белой эмалью наруч, лежащий на столике у стенки шатра. – Когда из Лортаха вернется последний заложник, получишь его целиком.

Ренх-сат бросил взгляд на столик.

– Оставить его себе, – проговорил он с каменным лицом. – Мне не нужно. Это доспех побежденный Ренх-сат. Я выковать себе новый. Но не бояться, – он вновь усмехнулся-оскалился, – я буду работать с ты и без доспех, колдун. Ты нужен мне, а я – нужен ты.

– И верно, – согласился Люк, – тогда начнем. Ты хотел объяснить, зачем тебе столько оружия, Ренх-сат. Только не надо говорить, что чтобы спасти наших заложников.

Советники рассаживались по лавкам у стен шатра, и у стола остались Люк, Нории и Четери, а также тройка иномирян.

Новоиспеченный кнес подал знак Арвехши, и тот протянул ему длинный и широкий свиток из заплечной сумки.

– Смотри, колдун, – сказал тиодхар, раскатав на столе карту, чьи края были прижаты к столу тяжеленькими словно бамбуковыми палочками. – Это – карта Лортах.

Люк склонился над картой, склонился и Нории. Четери слушал, чуть склонив голову. Карта была грубовато сделана и расчерчена на куски-провинции.

– У нас не такие хорошие карты, как у вас, – хмуро проговорил Ренх-сат, – но представление об империи она дать. Смотреть сюда, – он ткнул пальцем куда-то ближе к краю, где виднелось обозначение трех гор и стекающих с них рек. – Вот здесь моя твердыня Орвиса и здесь Врата, – он очертил небольшое пространство вокруг значка твердыни. – Вот эта земля я контролировать. Но провинция Орвиса, в которой я находиться и объявить своя прокнесия, насчитывать три город, семь твердыня тха-норы и более сотня деревни. Я разослать по тха-норы и сонры… это правители… городов требование подчиниться мне. Но если они отказаться – я идти захватывать их. И, как ты понимать, если я проиграть, на моем месте оказаться кто-то другой. Кто-то, кто не захотеть с вами договариваться.

– Сейчас в империя борьба, – продолжал он, – начинаться бой за кто быть император, создаваться союзы, провинции откалываться, чтобы создать независимый страна. Никто еще не знать, что наши боги погибнуть, но после бой на равнина нейры разлететься во все сторона и многие кнесы уже знать, что здесь остаться последний Врата. Многие захотеть владеть ими. Поэтому мне нужна сила. Поэтому мне нужно оружие и воины.

– Что же, это понятно, – кивнул Люк. – Как я понимаю, захваченные вами наши люди могут находиться в каждой из этой провинций?

Ренх-сат покачал головой.

– Ларта, как ты видеть, огромный, – он обвел рукой изображение огромного материка, – и вряд ли рабы успеть отправить до края империя. Те, кто не погибнуть как жертва, – туринцы закаменели, но Ренх-сат словно не замечал этого, – я думать, больше всего остаться вокруг Лакшия, в прокнесии Лакшия, это прокнесия императора. И много рабы остаться в ближайшие к врата прокнесии. Но проверять нужно быть все. Это значит, что потребоваться множество лазутчики, купцы, наемники, сказители. Я нанять их и обеспечить, чтобы они не говорить даже под пытки, что искать, но это время. Много время.

– Нет этого времени, – покачал головой Нории, – чем дольше люди Туры на Лортахе, тем меньше их вернется домой.

Люк был согласен с этим. В голове, мешая друг другу, толкались стратегии и варианты действий.

– А если заставить владельцев наших людей самим привести их к вратам? Сказать, что такова воля богов? – осенило его. – Что эти люди нужны им у портала для жертвы и никто не смеет их скрыть? Раз у вас не знают, чем кончилось дело?

– Жрецы, что остались на Лортах, может знать, – угрюмо ответил Ренх-сат, – но я не знать, что они знать. С наша сторона на равнина не остаться жрец. Как поймать, смогу сказать.

– У вас жрецы связаны с богами? – поинтересовался Четери. – Как у нас? И обладают силой, данной богами?

Ренх-сат помолчал, видимо, соображая, как объяснить.

– Сами жрец не чувствовать боги, – ответить он наконец, – но способный слышать голос бога или тень бога. Он может читать молитва и бог услышать его. А сила от бога у жрец, что он может управлять люди как тха-норы.