Текст книги "Богема с Невского проспекта"

Автор книги: Ирина Дудина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

СЕРГЕЙ БУБНОВ, художник

Я живу на Невском. И вот как-то повадились ко мне заходить свидетели Иеговы, две мрачного и ушлого вида дамы предпенсионного возраста. Я человек чересчур вежливый, я их пускал в квартиру и давал выговориться, брал журнальчики, которые можно использовать в хозяйственных целях. Однажды они пришли ко мне целой гурьбой, привели с собой подпорченнного подростка с нефокусирующимися глазами, кривым лицом и скошенными зубками. Паренёк сидел и внимательно выслушивал о Сторожевой Башне, потом начался ритуал передачи мне кипы книжек и журналов. Я у выхода поймал подростка за полу и сказал: «А это тебе от меня подарок, не всё же вы мне подарки носите. Возьми, почитай взаимно!», – и я сунул парню подшивку газеты «Лимонка». Он очень обрадовался, просиял, увидев весёлую картинку на первой странице. После этого иеговисты перестали меня посещать. Может, они отправились распространять «Лимонку»?

НИНА ЗАХАРОВА, художник

Недавно я шла по Невскому проспекту на открытие выставки в новой галерее «Башня». Галерею открыли на углу Невского и Владимирского молодые выпускники Мухинского училища. Тут я увидела впереди себя куда-то бредущего с картинами художника Мишу Стародубцева. Когда я дошла до галереи «Башня», которая оказалась очень странной галереей, вытянутой вдоль лестницы в крохотную смотровую площадку на крыше, то там все говорили почему-то об этом самом Мише Стародубцеве. О том, что он только что сжёг все свои картины на Марсовом поле на Вечном огне.

Тут вдруг пришёл и сам Миша. Слухи о его поступке опередили его самого. Он рассказал о том, что произошло на самом деле. На самом деле он возвращался с юбилейной выставки из «Союза художников», куда не взяли несколько его картин. И вот он в грусти решил «сжечь своё невечное искусство на вечном огне». Правда, сжёг он только одну картину, на которой изображалась драка юных пионеров с Бен Ладаном. А потом к Мише во время акта сожжения подошли милиционеры, они его пожурили и отпустили.

АНДРЕЙ БИТОВ, писатель

Однажды мне пришлось пойти в райком партии на Невском проспекте к третьему секретарю и попросить об улучшении жилищных условий. Мы тогда жили в коммуналке, и все меня подталкивали, чтобы я сделал этот шаг. Я с трепетом подошёл к зданию райкома, поразился надраенным ручкам, ковровым дорожкам, роскошным кабинетам с обширными столами. Оказалось, что моя дочь и дочь третьего секретаря учатся в одном классе. Одним росчерком пера наша семья выбралась из коммуналки в отдельную квартиру. Третий секретарь разговорился со мной на общую тему – о воспитании девочек. Он спросил меня, как я воспитываю свою дочь. Я подумал-подумал, и сказал, что никак не воспитываю. А он сказал, что воспитывает дочь в строгости, что надо прививать девочке с ранних лет то-то и то-то, держать её в ежовых рукавицах и т. д. Я удивился такому взгляду на воспитание.

Прошли годы. Недавно мы с дочерью Анной вдруг вспомнили ту историю с получением квартиры. Я Ане рассказал о взглядах секретаря компартии на воспитание девочки, стал размышлять о том, что вот хорошо ли, что я никогда не воспитывал своих детей. Анна вдруг воскликнула: «А знаешь, что стало с дочерью этого человека в дальнейшем? Она повесилась».

ЕКАТЕРИНА ЛУБЯНКИНА, московский литературный критик

Однажды мы приехали из Москвы в Петербург нашей девичьей женской компанией. Мы остановились в мини-отеле на Невском проспекте. Наша подруга с маленькой дочкой оторвалась от нашей компании, отправилась на 2 дня на Валаам, купив с рук путёвку возле вокзала… Я осталась одна в номере, мои подруги ушли гулять по Невскому проспекту.

Вдруг заходит в номер красивая сексуальная горничная, говорит, что у неё пересменок, и что её напарница задерживается. «Можно я вас запру в номере, а моя напарница вас откроет через полчаса, а то тут путаница с ключами, и мне попадёт». Я не очень поняла, что от меня хотят, но так как мылась в душе, то разрешила себя закрыть. Прошло полчаса, час, три часа. Я уже собиралась кричать в окно, чтобы меня служба спасения открыла. Наконец пришла горничная и отперла дверь, тут и мои подруги вернулись.

Но опять что-то загадочное началось. К вечеру мини-отель всё больше превращался в мини-бордель, появились какие-то немыслимые красавцы непонятно для каких целей. Всюду кипела некая тайная жизнь. Мы всерьёз переживали за нашу нравственность. Неожиданно ближе к ночи вернулась наша подруга с дочкой: до Валаама их не довезли, довезли до монастыря Александра Свирского, сказали, что поездка дальше невозможна по каким-то причинам, и вся группа оказалась опять у вокзала.

У подруги все деньги оказались израсходованы на поездку на Валаам с ночлегом. Наступала ночь, а в мини-отеле все места были заняты. Управляющая гостиницы, тоже очень сексуального вида, неожиданно прониклась сочувствием к нашей подруге с маленькой дочкой, нашла для неё отдельную комнату, и денег с неё не взяла.

ДАША ЧЕРДАКОВА, поэт

Все петербуржцы хоть раз были в Гостином Дворе, но мало кто знает, что там с 2007 года есть свой маленький, но очень интересный музей. Вдоль лестницы у входа, что напротив Пассажа, висят портреты знаменитых купцов, которые торговали в этих стенах когда-то. Среди них – Григорий Елисеев, купцы Попов, Калашников, Тузов, Черепенников. Из одного из стендов можно узнать, что всеми почитаемый святой отец Серафим Вырицкий когда-то работал в лавке Гостиного двора рассыльным, тогда его звали Василий Муравьёв. Потом он открыл своё дело в Апраксином дворе, потом постригся в монахи, а с 1930 года жил в Вырице, исполняя старческий подвиг…

А в 1965 году при реконструкции Гостиного Двора на месте бывшего магазина № 87 купца Морозова, поставщика его Величества, нашли клад из золотых слитков. Их было 8 кирпичиков и весили они 114, 5 килограмм.

Очень интересна книга для записей посетителей, лежащая на подоконнике. На одной из страниц можно прочитать: «Ни по одной двухэтажной лестнице я не поднимался так долго!». Я написала свой стих: «Двор Гостиный! Одежда для талий осиных! Платья по тысяче евро! Их никто не купит, наверное!».

ИВАН ДИЧКИН, инженер

2 января я решил прогуляться по Невскому проспекту. На скамейке я увидел кем-то разбросанные рекламные красивые журнальчики. Я подобрал один из них, чтобы почитать в метро. Там был целый полк дивных голых девиц! У всех было имя и номер телефона! Под девицей Олесей, тугой и вывернутой, была подпись «Жду тебя. Пошалим». Под девицей Лаурой, изогнувшейся как резиновая Зина в цирке, стринги запали между ягодиц и сошли на нет – «Для страстного отдыха». А какие силиконовые и натуральные ушки без обуз! Ба! Под Миланой с широко раскинутыми ножками-босоножками – «Проказница. Нежна и развратна», под мадам Кариной в трусиках с якорьком, но без лифа – «Отдамся в хорошие руки. Хочу, могу, умею!». Я чуть с ума не сошёл, слюни у меня закапали на пол, я весь покрылся испариной и задёргался. Далее шли адреса заведений типа «Красный Перчик», «Зелёный Штурм», «Покров-Холл»! Обращаться в «Красный перчик» я не буду, у меня дома есть своё жёлтое яблочко под боком.

Вот все говорят – кризис, кризис! Рыночный сегмент «Торговля телом» в нашем городе, судя по всему, в кризис впадать не желает, ищет и находит новые формы рекламы. Не только Снегурочки и Деды Морозы в рождественские каникулы зарабатывают на год вперёд… Тираж у ежемесячного журнала, зарегистрированного Управлением Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия по Северо-Западному округу, – 30 000. Кстати, в журнальчике чёрным по белому было написано: «Реклама сексуальных услуг не публикуется». Если это так, то я дурак. Если это так, то все эти «нежные и развратные» с телефонами – для чего они? Для охраны культурного наследия Северо-Западного округа? Тогда давайте все сойдём с ума, и под продуктами в продовольственных магазинах будем писать «не для еды».

МС ВСПЫШКИН, ди-джей

Я являюсь основателем общества блокадников. В 1986 во время демонстрации в честь дня Победы на Невском проспекте я впервые развернул плакат на ватмане – там белым по чёрному было написано «Общество блокадников». Когда я развернул свой транспарант, то на меня ветераны набросились: «Нет такого общества!», а у Литейного меня забрали в милицию. Потом я обратился к Невзорову в передачу «600 секунд» с инициативой – чтобы 6 сентября, в день начала блокады, в день поминовения этой трагедии, флаги над горисполкомом приспускать. А в 1989 году «Общество блокадников» получило официальный статус. 5 июня 1989 года «Общество блокадников» было зарегистрировано, в газете «Панорама» есть эта информация.

ИНГА ПЕТКЕВИЧ, писательница

Моя семья, дочка и внучка, мы живём в доме на Невском проспекте. В нашем дворе находится единственный частный дом Ленинграда. Его построил во дворе в 30–е годы ветеран гражданской войны и там так и жил… За последние 10 лет дом несколько раз перепродавали, сейчас к нему надстроили мансарды. Этот ветеран был самым колоритным стариком Невского проспекта, ему было 90 лет, он был высоченного роста и глухой, со слуховым аппаратом. Он дружил с нашим соседом, тоже высоченным 90-летним, почти немым после болезни стариком. Надо было видеть, как эти старики встречались на Невском и радостно общались, один глухой, другой шипящий как гусь.

Наш дом, безусловно, населён барабашками. По ночам что-то стучит в перекрытиях. Резо Габриадзе, друг нашей семьи, всегда ночует у нас с опаской, он тоже слышал всякие странные звуки неземного происхождения. Но страшнее домовых оказались люди.

Несколько лет назад друг семьи, сумасшедший деятель из мира модельного бизнеса, пришёл к нам и привёл с собой двух друзей. Они оказались бандитами, один из них возглавлял банду лохотронщиков на Невском. В это время в доме шёл ремонт, дом был опоясан лесами. Лохотронщики повадились лазать в нашу квартиру через окна и украли множество милых вещей Андрея Битова – библию, двухтомник Гнедича, картины знакомых художников… Два месяца продолжался этот террор лохотронщиков. Когда мы возвращались с дачи, то нередко обнаруживали на наших диванах спящих бандитов, иногда по 10 штук сразу. Милиция ничего не делала, так как лохотронщики ссылались на нашего сумасшедшего друга из мира модельного бизнеса, якобы мы все друзья, и они у нас гостят. Мы думали, что живыми не останемся. Но кошмар как-то кончился, лохотронщики уехали в Москву и другие города России.

Этот 2009 год мы опять встречали вместе – я, Андрей Битов, наша дочь Анна и внучка Полина, студентка психологического факультета…

АЛЕКСАНДР КИТАЕВ, фотограф

Однажды я решил снять свой «Сайгон». Пристроился у окна, на подоконнике, хотел снимать «системную молодёжь» так, чтобы не привлекать к себе внимание. Но у меня это не получилось, все стали подходить ко мне, давать советы… Тут ко мне подошла старушка с улицы, её звали Любовь Ивановна. Она рассказала мне о своём сыне, который лежит в дурдоме, и которого она только что навестила. Я вдруг понял сущность «Сайгона». Эта старушка всем надоела в своём доме, в своём дворе. В Сайгон она приходила, чтобы найти новых собеседников, чтобы им излить свою душу – и находила людей, которые с сочувствием выслушивали её. Когда я это понял, то как-то по-новому увидел культурное пространство «Сайгона», его значение для города в то время…

ВЛАДИМИР РЕКШАН, писатель, рок-музыкант

Первый раз в жизни в новогоднюю ночь я решил на своей машине съездить в центр города, погулять по Невскому проспекту и дворцовой площади. Я припарковался, вышел из машины и был изумлён. Русских на Невском почти не было, наверное, только я один. Кругом толпами и группками по 10–20 человек бродили молодые южане из бывших республик СССР, сплошь мужчины, а также китайцы. Южане ходили чистенькими, приодетыми, абсолютно трезвыми, что было удивительно в новогоднюю ночь. На Дворцовой площади зажигали Дед Мороз и Снегурочка. Южане с напряжённым изумлением смотрели на персонажей русского новогоднего пантеона, было видно, что они не очень понимают, что это за бай в роскошном халате с небритой седой бородой, и что это за байская младшая жена, тоже в хорошем халате, с привычной восточной косой. Потом вдруг заиграла музыка слегка восточном стиле, с ритмичным звуком барабанов. Тут напряжённые гастарбайтеры встрепенулись, глаз у них оживлённо заблестел, они типа что-то родное поняли. Они выстроились в хороводы и стали плясать то ли лезгинку, то ли какой-то другой восточный танец, положив руки на плечи друг другу и выделывая какие-то кренделя ногами. Тут рядом припарковался средних размеров джип, и из него высыпалось 15 китайцев. Я так удивился, что сел в машину и уехал домой.

Ещё я подумал, что власти на новогоднее увеселение петербуржцев потратили 50 миллиардов рублей. Также огромные суммы выделяются на толерантность. Так денежки то бюджетные надо экономить! Новогодние деньги это и есть воспитывающие толерантность, так что не надо две статьи расходов, можно обойтись одной!

ДАША ЧЕРДАКОВА, поэтесса

Для меня человек подземного Невского проспекта – это поэт-фрик Миша Денисов. Он там работает. Его в метрополитене, преимущественно в подземке на «Площади Восстания» можно встретить едва ли не каждый день. Он уже много лет продаёт журнал «Путь домой», деньги от которого идут на ночлежки и помощь бомжам. Сам Миша вовсе не бомж, он питерский человек. Хотя вид у него принципиально такой же, как у тех, на кого он работает. Наверное, поэт так и должен жить – на самом дне, чтобы лучше видеть звёзды. Только на дне самого глубокого колодца можно видеть звёздное небо даже днём. Миша продаёт журнальчик, а заодно свои стихи, распечатанные на ксероксовых листках. Иногда он так входит в роль униженного и обездоленного, что начинает нести что-то совсем несусветное.

Как-то я издалека в вагоне метро услышала его голос: «Граждане! Покупайте журнал бездомных! Я поэт, у меня трое детей, покупая журнал, вы помогаете бедным людям!». Я удивилась, что вот недавно у Миши никого не было, а тут уже трое детей! Через месяц я опять услышала в метро голос Миши: «Граждане! Покупайте журнал! Я поэт, у меня 5 детей, мне нечем их кормить, кроме как своими стихами!». Когда Миша сквозь толпу продирался мимо, я пыталась поймать его за полу и спросить, как это у него за месяц появилось ещё двое детей… Хотя с поэтами это бывает. Не знаю, сколько у Миши детей, может, он и сам этого не знает, но он настоящий поэт, и некоторые его стихи поражают неувядающей правдой, например его знаменитое стихотворение, которое он с жаром читал ещё в годы Перестройки на митингах с колоннады Казанского Собора: «Откройтесь, границы! Смешайтесь, народы! Мы – люди! Мы – птицы! Мы – дети природы!». Только настоящий поэт мог предугадать то, что начало с такой мощью реализовываться 20 лет спустя.

ЕЛЕНА ТРОФИМОВА, философ

Все знают, что лютеранская церковь, построенная в 1837 году на Невском проспекте по проекту Александра Брюллова, в 1940–1950 годы была превращена в склад, а в 1962 году из неё вообще сделали бассейн. В 60-е годы в Ленинграде было очень мало бассейнов, в центре города – всего два – на улице Правды и в Петрекирхе. Приобрести абонемент в бассейн было очень сложно, абонементы в основном через профсоюз, и то, если подарить коробку дефицитных конфет кому надо. Мне удалось в 70-е годы получить абонемент в бассейн Лютеранской церкви, но я была потрясена царившими тут порядками, людей загоняли в воду свистками и грубыми окриками, опоздать даже на минуту было нельзя, удовольствие купания было заменено каким-то хождением строем и вытяжкой по стойке «смирно».

В 1992 году бассейн был закрыт, и Петрекирхе переоборудована для служб Лютеранской церкви и работы Немецкого культурного центра. В подвале стены и балки были расписаны художником. Американский мультимиллионер Мэт Лэм сделал деньги на похоронном бизнесе, а потом ему был голос, что он умрёт через месяц, если не прекратит заниматься бизнесом и если не начнёт рисовать. Вот Мэт Лэм и стал рисовать, и разрисовал весёлыми рыбами и цветами подвал Лютеранской церкви. А ещё несколько стен разрисовал русский немец Адам Шмидт. На них представлена трагедия советских немцев, сцены ареста, высылки, работы на лесоповале и тайных встреч лютеран в годы Советской власти. Фрески, написанные в наивном стиле, производят мощнейшее впечатление.

БОРИС ПЕТРУШАНСКИЙ, художественный руководитель театра «Лицедеи»

Когда я был ещё студентом театрально-постановочного факультета, на углу Невского и канала Грибоедова был художественно-букинистический магазин, в котором я увидел рисунки Шемякина. Они меня потрясли, это был «Сны Свидригайлова» и «Соня Мармеладова». Рисунки лежали на стеллаже под стеклом и стоили по 30 рублей, для меня в то время это были большие деньги. Я решил накопить денег, и во что бы то ни стало купить эти рисунки. Когда 60 рублей наконец-то были у меня в кармане, я пришёл в магазин, и увидел, что рисунков нет! В надежде, что их для меня приберегли, я подошёл к продавцу. Продавец сказал, что рисунками никто не интересовался, но что сегодня счастливый день, два часа назад их купили! Так я и не стал коллекционером Шемякина, но впоследствии я свою мечту осуществил в Париже. Тогда все покупали себе старые подержанные автомобили, а я купил себе Шемякина. Потом я с ним познакомился лично в Венеции на карнавале, на открытии его памятника Казанове; и он мне подарил три свои работы. Ещё я приобрёл одну огромную его литографию. Потом у нас в клубе «Чаплин» была выставка работ Шемякина из коллекции театра «Лицедеи», Михаил увидел мою литографию, и сказал, чтобы я её берёг, так как она стала раритетом и многие за ней охотятся.

ВЛАД ВОСТРОВ, диджей

В день смеха я познакомился на Невском с самым знаменитым историком города Сергеем Лебедевым. Он страшно радовался в тот день тому, что на Малую Садовую после долгого отсутствия вернули кота Елисея. Бронзовый Кот Елисей, установленный стараниями историка на специальной полке на уровне второго этажа возле Елисеевского магазина, собирал неплохую дань – за день к нему на полку туристы и гуляки набрасывали горку монет. Возникла народная примета – чтобы было счастье, надо, чтобы монетка на коте застряла. Предприимчивые подростки вечером попозже дневную выручку кота сгребали с асфальта себе на мелкие расходы. Несколько месяцев назад некий молодой человек влез по стене на второй этаж на полку к коту, чтобы забрать его деньги, и вот он упал с полки и заодно оторвал и завалил на асфальт кота. Грабитель убежал, а получившего травмы кота забрали охранники Елисеевского магазина, а потом вообще кот потерялся. По слухам его кто-то реставрировал.

И вот 1 апреля кота вернули на полку! Сергей Лебедев тут же собрал вокруг себя тусующуюся на Малой Садовой молодёжь, научил её бросать в кота Елисея монетки, а потом показал всем, как правильно гладить собаку железного Фотографа, стоящего на Малой Садовой неподалёку, чтобы поглаживание приносило радость на 12 часов.

ДАША ЧЕРДАКОВА, журналист, художник

1 апреля на углу Невского и Малой Конюшенной проходили народные гуляния, посвящённые 200-летию Гоголя. Это были странные гуляния. Какие-то клоуны и клоунессы влезли по лесенке на плечи памятнику Гоголя и закутали его в белую ткань, и обвязали Гоголя синей лентой с бантиком ниже талии, что вот новорожденный мальчик. Вокруг Гоголя приплясывали казаки в жупанах. Я встретила петербургского художника Кирилла Миллера во всём знаково красном, и мы с ним пошли на звуки военного оркестра. Военный оркестр спрятался во дворе Малой Конюшенной, где открыт маленький народный музей в одну комнатку, посвящённый Гоголю. Там, в маленьких дворах, на чьих стенах были нарисованы персонажи Гоголя, и спрятался народный праздник. Со сцены выступали консул Украины и Михаил Пиотровский, потом пели песни и плясали украинские бандуристы с саблями, потом был организован для дворовых жителей фуршет – на телегах лежали цибули и сало с хлебом, а один козак разливал горилку. Кирилл Миллер переоделся в серую холстину и искусственные листья и пошёл к Гоголю, типа роды принимать. А некоторым счастливцам достались голубые шарики с носатым профилем классика.

Я сшила коврики к празднику: «Поднимите мне веки» – где чиновнику-упырю поднимает веки граблей мелкий шелкопёр журналист, «Гоголь против толерантности», ибо Гоголь был весьма нетолерантен к нечистой силе. Ещё «Гоголь против автопрома», ибо он любил экологичную национальную русскую птицу тройку, и «Гоголь за национальную еду».

ВЛАДИМИР НОЧКИН, пожарник

В 90-е годы я торговал матрёшками на Невском. Однажды день был очень удачный, мы отметили выручку обильными возлияниями. Я был такой хороший, что меня забрала милиция в какой-то пост ДНД во дворике кинотеатра «Аврора.». Меня посадили в собачник за решётку, я повозмущался немного и заснул. Проснулся я в полной темноте, я ничего не мог понять, где я нахожусь, куда меня перевезли. Я стал ощупывать вокруг себя территорию, наткнулся на прутья решётки. Тогда я стал громко орать и биться о решётку. От моих воплей сработала сигнализация, и вскоре раздались звуки открываемых засовов. Милиционеры с изумлением смотрели на меня, они никак не могли понять, как я сюда попал. Я им объяснял, что меня вчера здесь забыли, но они этому не верили. Я сказал: «Вы что, думаете, что я взломал замок, забрался в вашу клетку, заперся и заснул?». Менты почесали репы, и выпустили меня на волю.

ЮРИЙ КАПЛЯ, архитектор

Недавно в книге Софьи Старкиной я прочитал об акции, которую устроил поэт Велимир Хлебников на Невском проспекте.

25 мая 1917 года Временное правительство устроило празднование «Заем свободы» с целью помочь фронту. «Для наступления нужны снаряды, а для снарядов деньги», – объяснял цель праздника плакат художника Герардова. В 2 часа все группы Союза деятелей искусства прошли перед Мариинским дворцом, где заседало Временное правительство. За украшенными цветами экипажами Репина и Таманова проехали экипажи Л. Андреева и Ф. Сологуба, за ними автомобили кубистов, «Мира искусства» и др. В футуристическом грузовике ехал Велимир Хлебников.

Грузовик был грязным, чёрным, огромным, он был украшен чёрным плакатом с черепом и костями и надписью «317 Председателей Земного шара». Потом грузовик нарушил строгий церемониал, обогнал провоенную процессию и с ветерком промчался по Невскому проспекту.

К «празднику» был приурочен выпуск газеты «Во имя свободы», в котором Хлебников опубликовал стихотворение: «Вчера я молвил: гулля! гулля! И войны прилетали и клевали Из рук моих зерно. И надо мной склонился дедер, Обвитый перьями гробов».

Так что знамя Председателей земного шара впервые когда-то было развёрнуто на Невском проспекте! Хотя антивоенный эпатаж как-то символично слился с антигуманистической сущностью футуризма, выраженной чёрным знаменем с костями, по мнению философа Александра Медведева.

НАТАЛЬЯ ЛИСЯКИНА, архитектор

Однажды в 80-е года в кафе «Север» мы с подругой познакомились с американскими студентами. Была зима, на нас были шубы – на мне из крашенного кролика, у моей подруги – из потрёпанной белки. Студенты предложили нам пойти с ними по Невскому проспекту, зайти ещё в какое-нибудь кафе. Но тогда это было опасно, за «связи с иностранцами» можно было вляпаться в нехорошую историю. Мы сказали: «Давайте мы пойдём с вами и будем изображать из себя американских студенток». Парни нам сказали, что в Америке студентки так не одевается, никто в шубах из натуральных зверей не ходит.

Тут им пришла в голову блестящая идея, они посоветовали нам надеть наши шубы наизнанку, у меня там была стёганая вата, а у подруги какая-то серая рогожка. Мы так и сделали, американцы дали нам свои ремни, мы подпоясались, и в таком виде стали похожи на американок, и в таком виде мы пошли гулять по Невскому дальше. Недавно я смотрела фильм «Стиляги», мне понравился эпизод, когда наши стиляги попали в Америку и увидели, что стиляг то там нет. «Но мы то есть!», – ответили русские стиляги.

САША КОЧЕГАР (ДАВЫДОВ), музыкант, панк

В 90-е дом, в котором был «Сайгон», пошёл на ремонт. Я дружил с девушкой, которая утверждала, что весь этот дом купил её папа, сама она была взбалмошная и избалованная. И вот у неё был ключ от квартиры в этом доме, в котором жил сторож. Мы повадились в этой квартире устраивать вечеринки, когда сторожа не было дома. Мы пролезали в дом со стороны Колокольной улицы, забирались на крыши, и через чердак проникали в квартиру. Там мы веселились всю ночь. Однажды мы загуляли до утра, были белые ночи, в 5 утра мы по лесам стали выбираться из весёлой квартиры.

Я вылезал первым, и тут же наткнулся на ментовскую машину. Милиционеры с изумлением уставились на меня и мой оригинальный прикид. «Ты кто?», – спросили они у меня. «Я – строитель», – почему то ответил я. «А, вот оно что!», – ответили милиционеры. Но следом за мной по лесам шли подгулявшие девушки в туфлях на шпильках, сильно накрашенные и со странными причёсками. «А это кто?», – спросили менты. «Это маляры-штукатуры», – сказал я. Милиционеры почесали голову и хотели уехать. Но тут на лесах появились наши друзья панки в модных кожанках. Милиционерам я сказал, что это тоже строители из нашей бригады, и они, удовлетворённые, уехали и ничего нам не сказали.

ВЛАД ВОСТРОВ, диджей

В начале перестройки я был банкиром на Невском проспекте. Я отказался от советского гражданства и дошёл до Горбачёва, чтобы стать гражданином мира. В то время многие мои друзья торговали на Невском проспекте куклами и всякими а ля рашен поделками. Это было очень прибыльное дело, так как иностранцы платили валютой. Но валюта и советская торговля – это было очень плохо. А валюта и лицо без гражданства – это очень хорошо. 88 статья меня не касалась. И вот когда милиционеры устраивали облавы, мои друзья просили меня забрать их валюту к себе в карман. Наличие при мне валюты не грозило мне наказаниями и притеснениями со стороны властей, так как я не был подвластным им гражданином. Потом уже и другие торгаши, художники и спекулянты с Невского проспекта стали меня использовать как банк для хранения валюты в моменты опасности. Они вкладывали в мои карманы свои деньги, а потом их оттуда брали.

ДАША ЧЕРДАКОВА, поэтесса и журналист

На открытии выставки картин и скульптур герцогини Вюртембергской в Новых выставочных залах Музея городской скульптуры на Невском проспекте было 1200 приглашённых. После торжественного открытия выставки Диана, герцогиня Вюртембергская и принцесса Французская, сказала: «А сейчас я буду с вами общаться», и пошла в зал.

Первым человеком, к которому она подошла и с кем заговорила, оказалась я. Диана заинтересовалась моим ожерельем на шее из когтей гризли с мексиканским долларом в центре, на котором орёл терзает змею, сидя на кактусе. Диана через переводчика расспрашивала меня об ожерелье, я ей рассказала о нём. Потом Диана сказал, что она сама себе сшила платье. Я хотела сказать, что я тоже сама себе сшила брюки и кофточку, но, увы, не успела это сделать, так как герцогиню окружила толпа гостей и все стали с ней фотографироваться на память. А платье на Диане было очень интересное – из чёрной сетчатой материи, лиф украшала аппликация из белого ручного кружева, а юбку – вырезанные из капрона белые кружки. Они напоминали горностая, только в негативе. Пояс у неё был розового цвета и подчёркивал её талию, у этой царственной женщины в её 69 лет была отличная фигура! И вообще в ней было что-то от милой доброй любознательной принцессы.

НАТАЛЬЯ ЩЕДРОВА, педагог

Однажды меня подруга позвала в Собор Св. Апостолов Петра и Павла на Невском проспекте, на Фестиваль молодых оркестров. Зал был заполнен молодёжью в жёлтых футболках, молодёжью в алых накидках, а также разношёрстными зрителями. «Жёлтые» – литовский оркестр «Цветная музыка» – вышел на сцену. В это время что-то было с микрофоном – из него что-то рычало. Потом я поняла – это мычал толстый парень с врождёнными проблемами, он тоже был в жёлтой футболке, но у него был приступ, он всё время хлопал в ладоши, порой дёргал себя за гениталии и рычал, и его оставили в зрительном зале. Я умилилась – вот молодцы литовцы, взяли с собой парня с проблемами. Но тут я присмотрелась к оркестрантам – там почти все были с ограниченными возможностями, но как они здорово играли!

Сколько труда, наверное, нужно вложить было в этих людей, слабозрячих, слабослышащих, заторможенных и чересчур судорожных, чтобы они смогли издавать такую слаженную музыку! Кто-то нажимал в нужный момент на ноты на синтезаторах, кто-то играл на гармошках и дудочках с клавишами, кто-то бил в барабан и стрекотал трещотками. И звук у оркестра из-за этих усилий был какой-то очень живой, выстраданный, эмоциональный. Особенно с душой бил по барабану крепкий юноша с доброй улыбкой и тоже с проблемами…

Потом выступал немецкий духовой оркестр из города Бадена-Вюртемберга, и это тоже было потрясающе – подростки от 11 до 18 лет в средневековых романтичных одеждах словно бы перекликались в горах, играя на трубах, флейтах, фаготах, горнах. Я не пожалела о том, что не поленилась сходить на концерт…

ЮЛИЯ ЗАРЯНИНА, поэтесса

На Невском, в выставочном зале Музея городской скульптуры, шла лекция. Передо мной сидел какой-то мужчина. У него были неровные волосы на затылке, и я их рассматривала. Потом я заметила, что он очень плохо одет, во что-то сильно мятое. Потом я увидела его стоптанные ботинки, потом его сумку-котомку, грязную, с свисающими какими-то лохмотьями. Я решила, что это бомж решил отдохнуть в музее на бесплатной лекции. А может это не бомж, может это городской сумасшедший с тараканами в голове?

Только я так подумала, как из котомки этого человека вылез огромный таракан и живо побежал по спине своего хозяина. Я как загипнотизированная смотрела на это давненько не виданное мной животное, так же на него смотрела куратор музея, которая сидела рядом со мной. Мы с любопытством смотрели за траекторией насекомого, оно вдруг резво побежало к голове человека и перебралось с воротничка на шею. Тут мужчина сделал резкое движение рукой, и таракан упал на красивый пол зала. Куратор музея и я – мы вскрикнули и почти одновременно вскочили и затоптали таракана ногами. Бомж перед нами сидел тихо и скромно, он ничего не заметил, он внимательно слушал лекцию.

После лекции он подошёл к лектору и стал задавать ему очень интеллигентные, разумные вопросы, показывавшие его высокую образованность и интерес к теме. Так что по одёжке и тараканам на голове судить об уме граждан не стоит!