Текст книги "Богема с Невского проспекта"

Автор книги: Ирина Дудина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

НАСТЯ ПИВОВАРОВА, аспирантка

Мы шли по Невскому с моим приятелем Г., человеком изнеженным, врагом всякого физического труда. И тут нас угораздило заглянуть в Пассаж, на всяких медведей и Митьков, сделанных в Гжеле, полюбоваться. Так от витрины к витрине мы вышли на Итальянскую, а потом на Площадь Искусств, а там увидели вдоль площади длинную вереницу грязных рваных полиэтиленовых мешков разного калибра. Я решила, что это какое-то великое переселение бомжей тут проходит. Хотя самих бомжей было не видно. Вдруг из тьмы выскочил блогер Саша Богданов и вскричал: „Друзья! Бог вас мне послал! Помогите мне!“. Оказалось, что в мешках – книги, роскошные фолианты по искусству, собрания сочинений Бродского и Мандельштама, вымокшие в воде. „Саша! Что это? Откуда эти книги?“, – удивлялись мы. „Это прорвало трубу в магазине „Старая книга“ на Литейном, мокрые книги стали выбрасывать на помойку, и я их стал спасать. На машине меня сюда с мешками перевезли, а теперь надо мешки занести в мою квартиру. Друзья! Поймайте мне какого-нибудь гламурного гота, чтобы он помог мешки перетаскать, я ему 100 рублей дам!“. Но готы куда-то в тот вечер исчезли, и мы стали таскать ужасно тяжёлые мешки с книгами в квартиру к Саше Богданову…

АРСЕНИЙ СМИРНОВ, поэт

Однажды я шёл по Невскому и думал об Александре Сергеевиче Пушкине. Мне вдруг очень захотелось подойти к памятнику поэту на Площади Искусств, потрогать постамент, получить магическую силу от поклонения своему кумиру. Ещё я думал, что вот как он так написал „Паду ли я стрелой пронзённый“… Или это не он написал? Я издали уставился на бронзовое лицо поэта. На голове у него и на руке сидели голуби, я их стал рассматривать. И вдруг раздались выстрелы. Я опустил глаза с неба на землю – передо мной бежал подстреленный в ногу человек и влезал в чёрную дорогую машину, а за ним бежали люди с пистолетами, а за ними бежали милиционеры в бронежилетах. Раздались ещё выстрелы, мне показалось, что пуля пролетела у виска. Это были какие-то мафиозные разборки, и вот что меня поразило – что думы о Пушкине привели меня секунда в секунду в место экстрима…

ЛЕО РУСЛАНД, панк

Я недавно видел на Невском проспекте у Арки Главного Штаба Деда Мороза с маленькой обезьянкой. Дед Мороз предлагал сфотографироваться со своим животным. Меня удивило то, как была одета обезьянка – у неё были джинсики, кожаная курточка на меху и ушанка со звездой. Меня поразило, что именно так одевается мой друг художник Виктор Ковалёв.

АЛЬБИНА СЕКСОВА, звезда порно-шансона

Недавно мы репетировали моё выступление в квартире у Наташи Романовой, которая живёт в двух шагах от Невского проспекта. Я пела песни, музыканты мне аккомпанировали, Романов и Ющенко снимали репетицию на видео. Мы на часы не смотрели, музыканты выходили периодически покурить на лестничную площадку. Дверь была не заперта. Я пела всё громче и громче, как „ночами я ору с хачами“. Неожиданно в нашу комнату бесшумно прокрались милиционеры. Мы даже сначала подумали, что это кто-то из наших друзей пошутил и переоделся, чтобы нас развеселить. Но менты оказались настоящими. Гришу Ющенко и музыкантов забрали в отделение милиции, а мне пришлось прекратить репетицию и идти в 3 часа ночи домой. Оказывается, это соседям ниже этажом не понравилось, как я пою.

ЛИЗА ВОРОБЬЁВА, актриса

Мы втроём сидели в ресторанчике – я, мой друг журналист и знаменитый фокусник Иван Болдин. Фокусник рассказывал о своих фокусах, которые он проводит на корпоративных вечеринках. Самый знаменитый его фокус – он крутит платком над женщинами, а через миг оказывается, что женщина осталась без лифчика, а предмет её интимного белья красуется в руках у фокусника. Таким образом, он снял с женщин во время фокусов полторы тысячи лифчиков. Мы слушали рассказы Ивана, и я всё время была начеку, чтобы лифчик не пропал. Как фокусник снимает лифчики, почти не прикасаясь к дамам-это было его загадочной тайной… Так мы хорошо посидели и выпили 3 бутылки водки на троих. Но главный фокус был впереди. На следующий день я побежала на работу, и выяснилось, что пропали мои перчатки, которые я всегда держу в карманах шубы. Я и мои домочадцы – мы всё обыскали, я несколько раз вывернула карманы шубы при трёх свидетелях. Перчаток не было. Я взяла вместо исчезнувших красивых красных скромные чёрные.

И вот я сдаю в Доме Актёра на Невском шубу в гардероб, отправляюсь в кафе, потом выхожу из кафе, беру шубу, лезу в карман за перчатками и ничего не понимаю. В карманах оказывается две пары перчаток – пропавшие красные и новые! Всё таки наверное Иван Болдин – это не совсем фокусник, он маг типа Блаватской, изымающий вещи из пространства!

ДАША ЧЕРДАКОВА, журналист

Я очень хотела пойти на премьеру кантаты „Дети Выдры“ в Филармонии, написанную Владимиром Мартыновым по стихам Велимира Хлебникова. Я позвонила в пресс центр, и мне сказали, чтобы я подошла к началу концерта и что мне дадут билет. Впереди было два часа, я уселась в кафе магазина „Буквоед“ на Невском. От скуки я обзвонила своих друзей, чтобы они зашли попить чайку вместе со мной на Невском. Ко мне пришёл математик, уличная певица и парень, работающий в ночном клубе стриптизёром. Мы пили чаёк, задушевно общались и расставаться не хотелось. Я сказала друзьям: „А проводите меня в Филармонию. Вдруг там будут ещё лишние билетики!“. Математик сказал, что он был в Филармонии последний раз 20 лет назад, певица – 15 лет, а стриптизёр ни разу.

На входе стояла девушка от пресс-центра, она спросила меня, подозрительно осматривая моих друзей: „А эти люди тоже журналисты?“. „О да, конечно! Журналисты из Интернета!“. Надо сказать, что друзья мои были не очень готовы к посещению Филармонии. Стриптизёр был в трениках, уличная певица в телогрейке, а математик в засаленной куртке типа тех, что носят гастарбайтеры-молдаване. Но нам дали 4 билета в первую ложу, в ту, где должна сидеть Валентина Матвиенко, например. Мы гордо прошли и сели в нашу ложу. Я так поняла, что журналисты на „Детей Выдры“ не пришли, и зарезервированные билеты пропадали. Большой зал филармонии был полон, много пришло и выдающихся деятелей культуры. А я сидела в первой ложе как царица и всем помахивала программкой. Мои друзья тоже приняли солидное выражение лиц. Правда, математик заснул и захрапел во время действа, а уличная певица периодически щёлкала ему по голове программкой, сложенной трубочкой.

СВЕТЛАНА СУДАРИКОВА, зеленщица

Недавно мы с сыном пошли в Гостиный двор, чтобы купить меховую зимнюю шапку ему. Несмотря на богатый выбор, шапок нужного размера не было, все были пошиты на микроцефалов каких-то. Многие мужчины примеряли шапки, но размеры были маловаты для русских голов. Нам очень понравились продавцы Гостиного Двора, это были вышколенные дамы, прекрасно одетые, они со знанием дела подавали шапки. Всё же Гостиному Двору удалось сохранить старые традиции! Мы и сами чувствовали себя дамами и господами. А потом мы отправились в поисках зимней шапки по магазинам Невского проспекта. Магазинов было много, где были кинотеатры, книжные магазины – теперь всюду торгуют шмотками. Всюду в огромных безлюдных залах, предназначенных когда-то для поглощения пищи духовной, лежали стопочками джинсики, рубашечки, платьишки, свитерки. Всё мелкое, пошитое для нимфэток или японских гейш. Зимние шапки продавались всюду, и все одного типа, будто взятые из одной китайской фабрики. И все были рассчитаны на микроцефалов. С другой стороны было понятно, что нормальные размеры люди раскупили, а остался неликвид. И было непонятно, зачем мы боролись с советской властью, с её гигантомахией, скучными заводскими тиражами однотипной одежды. Если честно, то в 10 бутиках, которые мы обошли, разнообразия размеров, цвета и фасона не наблюдалось что-то. Просто раньше тираж гнали наши отечественные заводы, а сейчас это гонят китайские фабрики. Единственное, что порадовало – это вышколенные дамы-продавщицы Гостиного двора с лицами, говорящими об их высоком интеллекте типа уровня кандидата наук.

ВСЕВОЛОД ДОЦЕНКО, ночной бомбила

Меня поразила реклама в окнах магазина „Стокман“ на Невском проспекте. Там на плакате была изображена Джоконда с тарелкой под носом, а над ней было написано „Искусство шопинга“. Джоконда была похожа на крысу, принюхивающуюся к еде. Мне это показалось кощунственным. Кстати, а кому принадлежат права на тиражирование изображения Джоконды? В витринах стояли голые манекены, повёрнутые задами к зрителю. У них над ягодицами свисали хвостики из проволоки. Манекены как бы слегка прятались за полотнища, на которых было написано SALE 50 %. Я так и не понял, что за шопинг тут рекламировался, может быть там продают хвосты?

РАУТО ПЯЙЯ, финский журналист

Я очень люблю Россию, я сам выучил русский язык. И я часто бывал в вашем городе. Но теперь я обиделся, и не хочу больше к вам приезжать. Несколько лет назад я приехал в Петербург, зашёл в магазин и попросил у продавщицы нужный мне товар – на русском языке. Я не очень хорошо говорю по-русски, и продавщица это заметила. Она стала надо мной смеяться, обозвала идиотом и сказала мне: „Не умеешь говорить по-русски, так и не говори. Говор и на своём английском, идиот!“. Может быть я и идиот, но я немного говорю на английском, эстонском, русском и стараюсь в этих странах говорить с людьми на их языке. Мне кажется, что я так выгляжу вежливым человеком. А вот русские, которые приезжают в Финляндию, очень часто только говорят по-русски, и не стесняются этого. И я обиделся, и не хочу больше ездить в Петербург.

ДАША ЧЕРДАКОВА, журналист, поэт

Однажды мы с Альбиной Сексовой шли по Невскому мимо Лавки писателя и зашли внутрь. Там проходил поэтический вечер „Поцелуев мост“. Выходило по два человека – поэт и поэтесса, и они читали любовные стихи, написанные абстрактно, типа как весенние кошки поют, но делали вид, что это они типа друг другу написали. Стихи были слащавы и банальны, было даже неудобно слушать, что вот взрослые люди своё интимное творчество, предназначенное для домашнего внутреннего потребления, читают вслух, да ещё и в Лавке профессиональных писателей. Мы с Альбиной Сексовой подмигнули друг другу и сказали, что хотим вдвоём почитать свои любовные стихи. И стали громко орать и петь о том, как „умер Ижорский завод, перестали печи гореть“. Часть публики согнулась и уползла из зала, часть начала издавать непроизвольные возгласы и звуки, а длинная наша песня, кончавшаяся словами „И гуляет утренний ветер среди тихих покорных могил, среди тех, кто страну проворонил, среди тех, кто Завод загубил“, вызвала бурю аплодисментов „поцелуйщиков“. Нам подарили по бордовой розе. Альбина Сексова принесла розу домой, и её приревновал муж.

РУСЛАН ЛАТУШКО, художник

Эта история произошла на Невском проспекте ещё в годы застоя. Я в нетрезвом состоянии вышел от своей подруги и решил погулять по Невскому. Увидел ресторан „Чайка“, в который заходила группа старичков-интуристов, подхватил под руку пожилую даму, как будто я с ней иду, и меня пропустили вместе с делегацией. Обычно в „Чайку“ простой советский человек никак попасть не мог. В ресторане я тут же от дамы отпал и уселся за отдельный столик. Обычно в ресторане всем давали карточки, чтобы потом по ним посетители рассчитывались. Но мне почему-то карточку не дали, и я стал заказывать всякие напитки. Заказал пива, его мне принесли в фирменных бокалах с нарисованной чайкой. Потом выпил бутылку ликёра, потом шампанского. Общался с какими-то людьми, которые сидели за столиками. Меня поразило большое количество проституток, которые свободно проникали в „Чайку“ и крутили задницами, соблазняя иностранцев. Потом я решил, что мне пора домой, и пошёл к выходу. Там меня остановили и потребовали показать карточку. Я сказал, что карточку то мне не дали! И мне принесли бумажку, на которой было написано, что я должен заплатить 300 финских марок. Я сказал, что я член иностранной делегации, что всё оплачено… Но бдительные вышибалы сказали мне: „Неа, вы не с ними! Мы за вами наблюдали!“.

Тогда я стал кричать, что я Нурлунбек Нурлумзадаев, корреспондент газеты „Ташкентская правда“, что у меня спецзадание – написать о ресторанах Ленинграда, и что вот тут я вижу нарушения – проститутки позорят честь советского комсомола, процветает антикоммунистическое преклонение перед Западом и всякую подобную идеологическую чушь. Но вышибалы в ресторане мне не поверили, и отправили меня в 5 отделение милиции у Гостиного двора. Там я продолжал настаивать на том, что я Нурлунбек Нурлумзадаев корреспондент газеты „Ташкентская правда“.

Менты мне поверили, составили протокол и попросили подписаться. Я подписался так: „Леонид Ильич Брежнев“, а они формально приняли от меня листок, не читая. Потом я стал слёзно молить милиционеров, чтобы они мне дали пятачок на метро, и они мне дали его. Я выскочил из ментовки, и уже уходя услышал вопли: „Стой, мерзавцы, стой! Какой там такой Леонид Ильич, а?“. Но они меня не догнали, а я успел вскочить в последнюю электричку метро.

На следующее утро я обнаружил у дивана выпавшую мятую копию протокола из милиции, подписанную Леонидом Ильичом. Я чуть с умк не сошёл, так как ничего не помнил. Потом вспомнил и удивился, что так легко отделался. Вечером я отправился погулять по Невскому, одел своё красивое пальто, пиджак, аккуратные брючки. В таком виде я был похож на перспективного кэгэбэшника. У Дома книги я увидел какого-то мужика, который мне показался знакомым. Я подошёл к нему, что-то у него спросил. А он от меня отпрыгнул, как от аспида, и воскликнул: „Товарищ капитан, не вяжитесь ко мне! Вы вчера в „Чайке“ меня достали своей болтовнёй, и вот опять цепляетесь!“.

ДАША ЧЕРДАКОВА, журналист

В марте в галерее стекла открылась выставка графики московского анималиста и ведущего телевизионных кулинарных шоу Сергея Цигаля. Когда я спросила его о впечатлениях от нашего Невского проспекта, он сказал: „Это ужасно! Меня предупреждали, что у вас в Петербурге город не чистят от снега и льда, но я не думал, что настолько не чистят. Я шёл на открытие своей выставки с Невского и еле дошёл! Сверху гигантские сосульки оскаливаются, вдоль улицы – гигантские сугробы. И идти можно или под сосульками, но там опасность сверху и гололёд под ногами, или нужно идти нужно по проезжей части. Но когда сзади появляется машина, нужно карабкаться на сугроб, или лезть обратно под сосули ваши! Ужас! У нас в Москве такого нет, у нас представители бывшего Советского Востока день и ночь скребут снег и лёд лопатами!

МИХАИЛ ДЕГОЕВ, мерчендайзер

Недавно я прочитал книгу Леонида Юзефовича „Самодержец пустыни“ о бароне Унгерне. В ней описывается закопчённая голова Джа-ламы, которую студент привёз из Сибири и сдал в наш Музей антропологии и этнографии, и там она выставлена под названием „Голова монгола“. И тут же Юзефович вспоминает о другой голове – о голове бандита Лёньки Пантелеева, которая была в 1924 году выставлена в витрине Елисеевского магазина на Невском. Её выставили для того, чтобы народ, который не верил в поимку ловкого бандита, не сомневался в том, что с ним покончено… Теперь, когда я бываю на Невском и иду мимо Елисеевского, я всё время представляю там отрубленную человеческую голову и размышляю, чего только в витринах магазинов не выставлялось!

ИГОРЬ ВИШНЕВСКИЙ, дизайнер

У меня во дворах Невского жил приятель, он работал вместе со мной в компьютерной фирме веб-дизайнером. Но потом сильно запил, его выгнали с работы, потом от него ушла жена, и он жил с собачкой и кошечкой. Он совсем опустился и отчаялся, и лежал голодный на диване целыми днями. Вместе с ним голодали и его домашние питомцы. Фирма закрылась, и я тоже остался без работы. Я, слоняясь по Невскому, случайно зашёл к приятелю в гости. Он приподнялся с дивана и сказал, что утром от него сбежала и его собака, она как-то выскользнула на улицу, и теперь вот он остался вдвоём с кошкой, оба крайне истощённые. Но тут на лестнице раздался шум лапок, поскуливание и другие собачьи звуки. Мы открыли дверь, и в неё вбежала собачка моего приятеля. В зубах она держала целую палку копчёной колбасы! Вид у неё был очень довольный. Она где-то украла и принесла колбасу своему голодному хозяину!

ОЛЬГА ВАНИНА, домохозяйка

Однажды я шла по Невскому и увидела издали пёструю толпу кришнаитов. Мужчины и женщины приплясывали в разноцветных платьях, мужчины были с бритыми головами, женщины с заплетёнными косами. Они били в бубны и издавали мелодичные песнопения „Хари Кришна! Кришна Хари!“. Весёлая толпа обрадовала меня, мне захотелось вместе с ней попеть и поплясать. Но тут один худенький маленький мужчина показался мне знакомым. Я присмотрелась и узнала в нём своего одноклассника! Завёрнутый в сари, он был похож на Дюймовочку. Он сделал вид, что не узнаёт меня, и особо противным писклявым голосом издал славословие Кришне, громко стукнув в свой бубен прямо у меня над ухом. Я вечером обзвонила своих одноклассников. Узнала, что Серёга уже года три как связался в кришнаитами, перестал есть мясо, исхудал, потерял половой интерес к жене, и вообще собрался с ней расстаться.

РУСЛАН ЛАТУШКО, художник

Году этак в 77 я, будучи школьником-шестиклассником, вместо того, чтобы пойти в школу, поехал на Невский проспект. В то время на площади Островского в апреле проходили книжные ярмарки, и там можно было купить лакомые книжки, которые в сети книжных магазинов увидеть на прилавках было невозможно. Мне очень повезло. Я купил в тот день чёрный толстый томик стихов Анны Ахматовой! Я шёл по Невскому, приживая книгу к груди, попискивая от счастья. Не то что в 13 лет я был великим почитателем и знатоком творчества опальной поэтессы, но мой книжный нюх мне подсказывал, что это великая радость – иметь наконец то так много стихов Анны Ахматовой у себя дома. И вдруг я наткнулся на одну даму, это была мамаша моей одноклассницы-отличницы. Она воскликнула: „Руслан! А что это ты школу прогуливаешь! Что за безобразие!“. Эта дама была сторонницей строгой дисциплины, и я понимал, что она на меня настучит директрисе непременно. Я слезливо улыбнулся и сказал: „Я же не просто так прогулял! У меня уважительная причина! Я Анну Ахматову достал!“, – и я протянул ей свой драгоценный томик, чтобы она порадовалась вместе со мной. А она рыкнула на меня: „Какая такая Ахаматова? Что за Ахматова такая? Ну-ка, немедленно в школу марш!“. Эта дама считала себя интеллигенцией, но однажды она меня ещё раз поразила. Через год я нёс домой несколько томов Бальзака, и она спросила меня: „Бальзак? А почем килограмм?“.

РОМАН БОГДАНОВ, дизайнер

Недавно я увидел, что на Невском стали снимать старые таблички с названиями домов и улицы, и менять их на новые. Новые сделаны из какого-то пластика, а старые сделаны по честному – железо, чеканка и эмаль. Я решил забрать себе одну старую табличку, так как она уже была откручена и висела на волоске. Но мои намерения увидели господа полицейские, и стали ко мне приближаться, когда я ощупывал старую табличку, уходящую на глазах в небытиё и мир истории. Я плюнул, не стал связываться, смекнув, что рз пошла такая пляска, я найду на Невском ещё старые таблички. И нашёл – „Невский 27, кока кола“ – почему то было выбито на табличке, которая уже валялась на помойке. Я её унёс домой и собираюсь сделать инсталляцию.

АЛЬБИНА СЕКСОВА, звезда порношансона

Однажды я стояла на остановке на Невском, ждала троллейбуса. Вдруг кто-то говорит мне противным голосом: „Привет! Меня зовут Борька!“. Я повернулась, чтобы сказать что-нибудь тёплое в ответ – а там никого, только старушка с сумкой. Я решила что это у меня глюки после репетиций. Вдруг опять кто-то говорит нечеловеческим дурашливым голосом: „Меня зовут Борька!“. Я решила: „Ну всё, меня барабашки одолевают“. Вдруг, смотрю, ворон ходит по скамейке, смотрит то на меня то на старушку умными глазками и говорит человеческим голосом. Я дала ему пирожок, он поел, не помню, сказал ли спасибо, и улетел куда-то.

СТЕПАН КАСТЕЕВ, риэлтер

Когда дворы и чердаки Невского были открыты, я любил с другом Мотей влезать на какую-нибудь крышу и там распить чего-нибудь горячительного и мечтательного. В качестве закуси мы брали варёные креветки, в те времена креветки дёшево продавались в магазине „Океан“, их никто не покупал. Обычно мы брали с собой девушек, с которым знакомились на Невском. В тот раз с нами было три девушки, мы сильно назюзюкались. Когда стали спускаться с крыши, обнаружили, что одной девушки не хватает. Мы перепугались. Вдруг она незаметно сползла с крыши и упала? Её нигде не было! Мы звали ей целый час, обыскали все крыши, трубы и чердаки вокруг. Потом мы спустились вниз и пошли по Невскому, собираясь разойтись по домам, не понимая, куда же девушка исчезла. Вдруг мы увидели нашу девушку, которая шла навстречу нам. Она была очень пьяная, пыльная и грязная. Выяснилось, что она, сильно надравшись, спустилась незаметно на чердак под крышей. Весь чердак был засыпан галькой. Она легла в гальку и зарылась в неё так, что мы её не заметили. Потом, немного поспав, она вышла на Невский и стала нас искать. Вот мы и встретились.

ЛЕОНИД ПЕТРОВ, художник

В 90-е годы наша многодетная соседка работала в Европейской гостинице на Невском. И она вечно что-нибудь полезное приносила домой, иногда в больших количествах. Однажды она принесла много-много белых тапочек, и вся наша коммунальная квартира ходила в таких тапочках. Потом она принесла штук пять ливрей. Ливреи были красного цвета с золотыми пуговицами, наверно, это был форма швейцаров гостиницы. Соседка не знала, что с ними делать и отдала их нам. Мы поехали в „Борей“, где проходила презентация книги философа Андрея Демичева „Мастерская Платона“. Мы подарили красную ливрею Демичеву, он её одел и в таком виде ходил по „Борею“. Мы ему сказали, что он привратник души на выходе. Потом мы вышли на Невский и там встретили философа Олега Ноговицына, и тоже подарили ему красный кафтан, сказали, что он привратник души на входе. Ноговицын надел ливрею и пошёл в Борей, где с удивлением обнаружил Демичева в красном кафтане.

НАДЕЖДА ЗАСУЛИЧ, домохозяйка

Я попала на Невский проспект в День города. Всюду звучала всякая музыка, кто-то пытался танцевать, через каждые сотню метров продавали воздушные шарики, разноцветные парики, мышиные и заячьи уши, крылышки анеголочков и рога для украшения головы. Все эти товары были явно из одного котла, скорее всего „меде ин чайна“. Никакого разнообразия, пиршества малого бизнеса, „петербургского стиля“, стихии радостной народной ярмарки не наблюдалось. Если не купил розовый парик у гостинки, можешь купить его у Дворца пионеров или у бывшего „Сайгона“. Многие горожане приобрели эти украшения и тут же применили их по назначению. Большинство приняло образ убогого Микки Мауса. Невский наводнился мышами какими-то. Мимо проходила мама с ребёнком, и дитя спрашивало у мамы: „Мама, это день клоуна, да?“. Через пару дней я по ТВ смотрела „Суд истории“, где Млечин доказывал, что в СССР никакого рынка не было, а теперь он есть; теперь типа в России – торжество прекрасного стихийного рынка. Честно говоря, то, что мы видели на Невском – это как раз и было полное отсутствие рынка и торжество безликого тоталитарного глобалистического монополизма. И вообще ничего со времён совка не изменилось. В дни демонстраций в СССР на Невском продавали повсюду абсолютно одинаковый набор развлечений – флажки на палочках с надписью „СССР“, шары-раскидайки на резинке, тёщины языки свистящие, сахарных петушков на палочке и воздушные шары, а теперь тот же ограниченный набор, только произведённый не в России.

ЕЛЕНА РУБЦОВА, архитектор

Однажды я вышла из дома у себя на Петроградской, и меня чуть не сбил лексус с запоминающимся номером типа три шестёрки. Он буквально чиркнул мне по плащу, хорошо, что не зацепил. Молодой мужик сидел за рулём, и он выскочил прямо на тротуар, промчался на хорошей скорости по пешеходной части, чтобы обойти транспортную пробку. Я ему показала кулак и крикнула вслед нехорошие слова, так же поступили и другие прохожие. Через сорок минут я была в другом месте города, стояла возле куста сирени и рассматривала распускающиеся цветочки. Тут прямо на зелёный газон возле меня выскочил тот же самый лексус со своими тремя шестёрками, безобразно давя траву. Мне поплохело. Может это киллер, и его задача меня задавить? За что? Кому нужна моя жизнь и имущество? Я стукнула кулаком в ветровое стекло. Я рассвирепела не на шутку, просто так позволить себя давить колёсами я не дам! Я стала посылать мужику проклятия – устно и про себя. Мужик взвизгнул колёсами и уехал. Я шла и как Хоттабыч бормотала: „Чтоб ты и твои дети до четвёртого колена были прокляты“ и т. п., от злобы вспомнились всякие восточные заклятия…

Ещё через несколько часов я была на Невском у Лавры, шла на выставку. Каково же было моё изумление, когда тот же лексус опять выскочил прямо передо мной. „Ну, точно меня заказали! Следит за моим продвижением по мобильнику, и теперь расстреляет в упор, раз машиной задавить не удалось“, – догадалась я. Из машины выскочил молодой парень, бросился передо мной чуть ли не на колени. „Девушка! Простите меня ради Бога! У меня ребёнок маленький заболел, я весь день по городу ношусь по аптекам, мне лекарство редкое нужно достать. И поэтому я так нервно машину вожу. Я слышал, как вы меня прокляли! Ради всего святого, снимите с меня проклятие! Я, после того, как вы меня прокляли, молился весь день чтобы вас ещё раз встретить и выпросить вашего прощения!“. Ну и я простила этого мужчину.

ТИМОФЕЙ БАКУЛИН, студент

На Малой Конюшенной как то проходила выставка-продажа сувениров, изготовленных петербургскими художниками. Я шёл вдоль стендов, а стенды стояли вдоль молодых деревьев, недавно высаженных на этой улице. И чем больше я приближался к Невскому проспекту, тем деревья становились более худосочными. Если у памятника Городовому в торце Конюшенной на деревьях были пышные кроны и крепкие стволы, то у памятника Гоголю на деревьях болталось по нескольку листиков, и стволы были тощие, часть веток засохла. Возле же самого Невского деревья просто умерли, засохли и не подавали никаких признаков жизни. Я подумал, что на Малую Конюшенную можно водить школьников и чиновников, показывать им наглядный пример влияния выбросов машин на живые существа!

СЕРГЕЙ АНДРЕЕВ, писатель

Однажды я в поисках приключений попал в „Русскую Америку“, в дикое место Ленобласти, где нет дорог и почти нет цивилизации. Там я познакомился с Серёгой-змееловом. Он был самый богатый человек этого региона, он ловил змей и сдавал их представителям одного из дорогих ресторанов на Невском проспекте. Ему платили за экологически чистый продукт по 500 рублей за штуку, огромные деньги для „Русской Америки“. Ловил Серёга всех подряд – и гадюк, и ужей. А в ресторане на Невском этих русских пресмыкающихся выдавали за нечто экзотическое из Тайланда, и блюда из змей стоили чуть ли не в 50 раз дороже.

ИГОРЬ ДУНКУЛ, композитор

В Сайгоне был такой прикольный чел – Сергей Бобков. У него была кличка „Циклоп“. У него было два глаза, но они были маленькие, поросячьи, и, когда он был под газом, они у него как-бы сливались, и возникало ощущение, что у него один глаз на лбу. Его ещё называли „Шурой Балакиревым“. Но при своей неказистой внешности это был человек образованный, мог читать лекции по философии и религиоведению, и работал он в детском издательстве. Но когда он закладывал за воротник, то вид имел ужасающий. Я со своей подругой Инной однажды увидел его, еле держащегося на ногах, ищущего телефонную будку, чтобы за неё отлить. Обычно в таком виде его тут же милиция забирала в своё знаменитое 5 отделение. И на этот раз, мы не успели глазом моргнуть, как Бобкова под белы рученьки менты уволокли к себе в недра. Мы с Инной помчались его выручать. В 5 отделении наш Циклоп сидел уже в обезьяннике среди других нетрезвых харь. Тут он увидел Инну, которая объясняла милиционерам, что это её загулявший муж. Тут Бобков увидел Инну и воскликнул: „Инна! А тебя то сюда за что?“.

ЕЛЕНА КАЗАРИНА, уличный художник

Однажды мне позвонили с киностудии „Ленфильм“ и попросили написать маслом два портрета Гитлера, один в полный рост, другой – по грудь. Эти картины нужны были для немецко-российского сериала, они должны были украшать кабинеты героев фильма, деятелей верхушки Вермахта. Мне дали фотографии, с которых я должна была писать портреты, и обещали хорошо заплатить. Я тщательно работала полтора месяца, наступил день, когда мне нужно было портреты отдать на киностудию. Я вынесла их на Невский проспект, прислонила к стенке дома лицом наружу, отошла на несколько шагов, чтобы полюбоваться на свой труд в полный рост и при дневном свете, и стала ждать машину с киностудии. Пока я курила, к парадному портрету Адольфа Гитлера подкрался старичок и стал пинать мою работу ногами и кулаками, рвать когтями и кусать зубами. Я пришла в ужас, полтора месяца работы и хороший гонорар – всё могло накрыться медным тазом! Я подскочила к разбушевавшемуся ветерану и настойчиво удержала его от очередной атаки на лидера Третьего Рейха. „Вы чего творите! Сейчас с киностудии приедут, и будет скандал международный!“. „А, так это для киностудии, для фильма? Ну так извините. Я подумал, что это для нынешних фашистов нарисовано на заказ!“. Кстати, немцам Гитлер моей кисти очень понравился, они сказали, что до этого в русском кино на него рисовали только карикатуры, а тут получилось всё по человечески, сходство было схвачено.

РУСЛАН ЛАТУШКО, художник

У меня был приятель панк, жил он в роскошной квартире с родителями на Невском проспекте. Мама этого паренька была директором мясокомбината, папа – работником советской торговли времён позднего совка. Квартира их в эпоху дефицита выглядела как какой-то дворец. Но моего друга угнетала эта атмосфера роскоши и дефицита. Когда его родители уехали на дачу, он меня пригласил разрисовать обои в его квартире в нашем панковском стиле. Я оттянулся, такое нарисовал, что до сих пор вспоминаю с грустью. Когда пришли его родители, то потом оба были вынуждены взять больничный. Мама слегла с зашкаливающим давлением, а папа с сердечным припадком. Они орали на моего друга так, что их вопли перекрывали шум машин на проспекте. Папа даже вмазал моему другу пару раз в челюсть, хотя это было опасно, он мог дать сдачу. Оказывается, обои, по которым я рисовал свиней, трупарей и танки, были страшно дорогие, они были импортные и стоили примерно как автомобиль. Хотя вполне возможно, что сейчас моя живопись по обоям стоила бы тоже как автомобиль.