Текст книги "Дети Железного царства (СИ)"

Автор книги: Ирина Ясемчик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Ирина Валерьевна Ясемчик
Дети Железного царства

Пролог

Холодно, как холодно… В книжках, конечно, пишут, что в подземельях холодно, но слова на листе пергамента это – всего лишь слова, и в полной мере передать настоящего ощущения они не могут. Я весь дрожу: короткая летняя шерсть совсем не греет. Слегка потрескивает факел на стене. Он чуть рассеивает темноту, но что в этом толку? Я вижу открытую дверь, выйти через которую всё равно не могу – я привязан. Привязан длинным поводом уздечки к кольцу в стене позади меня. Узда запрокидывает мою голову, удила раздирают губы. Окрашенная кровью пена падает изо рта на грудь, смешиваясь с кровью из ран от плети. Отец довольно часто наказывает меня, но так жестоко, как сегодня, впервые. Хотя, признаться, повод в этот раз был серьёзный. Переступаю с ноги на ногу, тело отзывается ноющей болью. В коридоре слышатся чьи-то осторожные шаги.

– Ярослав! Ты здесь, братик?

Я негромко ржу. Проклятая уздечка не позволяет вернуться в облик человека. Свет факела в дверном проёме, он выхватывает фигурку девочки в мужской одежде. Зоряна, сестричка…

– Ярослав, – она облегчённо вздыхает, – миленький, живой… Потерпи, я сейчас…

Она быстро отстёгивает левый повод, и я опускаю голову, чтобы дать отдых затёкшим мышцам шеи. Зоряна гладит мою гриву, целует в лоб. Потом снимает уздечку. Я встряхиваюсь всем телом, и перекидываюсь в человеческий облик.

– Спасибо, сестрёнка. Но лучше бы ты не делала этого – если отец узнает…

– Не узнает, – отмахивается девочка, – раньше утра он сюда не придёт, а утром я всё сделаю, как было. Только смажу твои раны, чтобы они не болели. Снимай рубашку.

Она расстилает на полу попону, усаживает меня на неё, бережно смазывает раны на моей груди, боках и спине. Боль почти сразу утихает. Я с облегчением вздыхаю.

– Полегчало? Тогда поешь, – Зоряна достаёт из сумки флягу с молоком и хлеб.

Я с жадностью набрасываюсь на еду. Вкус её снова возвращает меня к событиям сегодняшнего дня…

– Ярослав, покатай меня, – зелёные глазищи смотрят с такой мольбой, что и камень бы не смог остаться равнодушным, – ты обещал, что покатаешь. Ты ведь говорил, что я хорошо езжу верхом.

– Я бы не хотел, чтобы ты садилась на меня без седла…

– А зачем седло? Ты ведь не будешь пытаться меня сбросить. Я удержусь. Ну, покатай, пожалуйста.

– Хорошо, – сдаюсь я, – только смотри: упадёшь – не плачь.

– Не буду, – обещает девочка, и глазёнки её радостно блестят.

Зоряна вынимает из котомки уздечку (запаслась заранее, стало быть, была уверена, что уговорит меня, хитрюга!) взнуздывает меня, взбирается на спину.

– Но, поехали!

Медленно иду по тропинке. Мы оба впервые так далеко от замка Кощея Бессмертного, грозного повелителя Железного царства. Врага всего живого… Нашего отца…

– Быстрее, Ярослав, быстрее! – Зоряна легонько касается каблуком моего бока, – ты как улитка!

Послушно прибавляю шагу. Тропка постепенно переходит в широкую, прямую как стрела дорогу, а дорога приводит нас к берегу огненной реки.

– Стой, дальше нельзя, – сестра натягивает повод, – отец не велит нам мост переходить.

Останавливаюсь со вздохом. Я и сам знаю отцов запрет, и до сих пор ни разу даже не подходил к мосту, но сегодня… «А мост-то совсем короткий, – приходит в голову неожиданная мысль, – если скакать во всю прыть, то быстро его преодолеешь, и спохватиться никто не успеет». Резко вскидываю голову, выдёргивая натянутый повод из пальчиков Зоряны, и срываюсь с места в галоп. Копыта грохочут по камням моста, сестра что-то испуганно кричит, но я чувствую, что она сидит крепко, и потому не замедляю скачки. Вот мы уже на середине моста. И тут гигантский змей преграждает нам дорогу: чёрный, чешуйчатый, его крылья распахнуты, пасть широко раскрыта. Я совсем забыл о страже… Останавливаюсь, сестра больно вцепляется в гриву, каким-то чудом удерживается на моей спине. Змей с шипением ползёт на нас. Я осаживаю. Сражаться с ним бесполезно. Едва мы оказываемся на берегу, сторож убирается обратно под мост. Зоряна спешивается, обнимает меня за шею.

– Что ты наделал, братик? Теперь…

Договорить она не успевает: перед нами как из-под земли возникает отец, глаза его красны, словно раскалённые угли.

– Сбежать хотели? Глупцы! Ваше счастье, что я велел Змею вас не трогать, – рука в железной перчатке хватает меня под уздцы, – ну, проси прощения, становись на колени, змеёныш!

Страх стискивает моё сердце, ноги дрожат, однако гордость оказывается сильнее, я встряхиваю гривой. «Нет». Выпустив узду, отец сильно бьёт меня по носу, из ноздрей течёт кровь. Это действует как хлыст на породистую лошадь. С оскорблённым ржанием взвиваюсь на дыбы, копыто врезается в закованную доспехом грудь мучителя. Человека удар такой силы, возможно, убил бы или, по меньшей мере, свалил с ног, но Кощей и не покачнулся. Неведомо откуда возникает в его руке плеть, дважды обрушивается на мои бока, из ран хлещет кровь.

– Я научу тебя слушаться, мерзавец! – он снова хватает повод уздечки.

Ещё удар, ещё…

– Ярослав! – голос сестры вновь возвращает меня к реальности.

– Спасибо, Зорянушка. Без тебя мне туго бы пришлось.

– Ох, братик… Ну зачем ты так? Повинился бы сразу, отец тогда не стал бы тебя бить.

– Ну да, – фыркаю я, – повиниться, на колени пасть, руку целовать… Пусть лучше бьёт.

– Да пойми, он же однажды просто убьёт тебя!

– Я так легко не отделаюсь, – усмехаюсь, – слишком сильно его задел. Он хочет сломать меня. Не дождётся.

Зоряна только качает головой, потом обнимает меня.

– Ты всё-таки береги себя. Ты ведь мой единственный друг.

– Буду беречь. Но слугой отца всё равно не стану.

Глава первая. Брат и сестра

Зоряна прикрыла глаза, мысленно повторила слова заклинания, и удовлетворённо кивнула головой. На этот раз она ни разу не запнулась и не ошиблась ни в едином слове. Не зря же часами просиживала в библиотеке над толстой книгой в чёрном переплёте. Теперь при желании она сможет наслать на врага смертельную болезнь. Надо будет попросить отца, может быть он позволит попробовать на ком-нибудь из слуг. Вот только как скрыть это от брата… Зоряна прямо-таки увидела встревоженные серые глаза Ярослава, в ушах зазвучал его голос:

– Зачем, сестричка, зачем тебе чёрное колдовство? Не по-людски это…

Именно такой фразой неизменно встречал брат успехи младшей сестры в науке волшебства. Не все, конечно, лишь самые опасные, но всё равно не слишком приятно. Она ведь уже не ребёнок – весной семнадцать лет исполнилось. Вон, у простых людей девушки в таком возрасте уже своими семьями обзаводятся. Зоряна грустно вздохнула. В последнее время подобные мысли посещали её всё чаще. Появилась привычка подолгу смотреться в зеркало. Зелёные глаза, чуть вздёрнутый нос, пухлые губы, подбородок с ямочкой, тяжёлая русая коса. Не сказать, что писаная красавица, но очень даже хорошенькая. Снова печальный вздох. Ни один юноша здесь не рискнёт и взглянуть на кощееву дочь, все боятся гнева отца, а за огненную реку её не пускают. А всё из-за той глупой попытки брата бежать из царства. Эх, Ярослав, Ярослав… Тогда ему было пятнадцать, сейчас уже двадцать, а он так и не понял, что Кощею лучше не противоречить. Всё дерзит, непокорствует, будто сам смерти ищет. Вместо того чтобы серьёзным делом заняться, на конюшне пропадает. А то и вовсе обернётся конём, да в табуны ускачет. Нашёл, на что время тратить. Лучше бы засел за колдовские книги, глядишь, ещё чему-то бы научился, кроме как лошадиный или собачий облик принимать. Ведь не может быть, чтобы он только способность превращаться от отца унаследовал. Или может? Ей вот этот дар не достался.

Хлопанье крыльев прервало мысли девушки. В приоткрытое окно влетел угольно-чёрный ворон, опустился на плечо Зоряны.

– Здравствуй, царевна, – произнёс он, слегка наклоняя голову, – отец зовёт тебя.

– Спасибо, Мудрец. Передай батюшке – сейчас буду.

Зоряна захлопнула книгу, поставила её обратно на полку, пригладила волосы, одёрнула на себе рубаху. Затем быстрым шагом, но без суетливости вышла из библиотеки и направилась в тронный зал.

Ярослав чуть ослабил повод, и конь мгновенно откликнулся: вытянул шею, прибавил ход, радуясь, что его наконец-то перестали сдерживать. Чувствовалось, что работа мерину нравилась. Оставалось самое последнее… Юноша бросил быстрый взгляд на препятствие посередине площадки. Всего лишь жердина, положенная на два невысоких чурбачка, но для Горицвета вполне может оказаться непреодолимым. Ошибки в обучении дорого обходятся лошади… Ярослав плавно натянул левый повод, заводя рыжего на прыжок. Тот недовольно прижал уши, всадник почти ощутил внутреннее сопротивление, ожидание удара. Неужто закинется?

– Давай, малыш, – в отчаянии прошептал Ярослав, одновременно высылая лошадь вперёд, – ты сможешь, верь мне. Ну!

И конь прыгнул. Тяжело, неохотно, но всё-таки прыгнул. Ярослав от души хлопнул животное по шее.

– Ай, молодец! Умница, теперь нам с тобой всё будет по плечу! Давай-ка ещё.

Они сделали ещё два прыжка, причём на этот раз Горицвет уже не выказывал ни малейшего недовольства. Всадник снова огладил его, перевёл в рысь, затем в шаг. Ярослав ликовал. Ему удалось победить страх лошади, доказать, что человек это не только боль. А ведь чуть не загубили коня. Жеребёнок отказался прыгать, его плёткой отхлестали, снова заставляют. Опять закинулся. И пошло: чем сильнее бьют, тем он больше сопротивляется. Если бы Ярослав вовремя не вмешался, могли и до смерти забить. Немало времени понадобилось, чтобы Горицвет снова позволил хотя бы оседлать себя, но Ярослав был терпелив. Он ведь на своей шкуре узнал, что такое удила и плеть…

Мелькнула чёрная тень, ворон опустился на ограду. Юноша поморщился. Надо же, именно сейчас.

– Здравствуй, царевич. Отец зовёт тебя.

– Коня отшагаю и приду. Пусть подождёт отец.

– Поторопись, царевич. Дело срочное.

Парень мысленно выругался, остановил лошадь, спешился, жестом подозвал мальчишку-конюха.

– Поводи его, пока не остынет, только верхом не садись.

Потрепал мерина по гриве, и зашагал к замку. На душе было неспокойно. Для чего он так срочно понадобился отцу? Перебрал в памяти свои проступки за последнее время. Вроде бы среди них не было ничего, за что можно наказать. Значит скорей всего посадят в подвал «для порядка». Проклятье! От счастливого настроения не осталось и следа. Ярослав поглядел на окна библиотеки. Шторы задёрнуты, значит, Зоряна уже закончила заниматься. Что-то рановато, как правило, сестричку от книг силой не оттащишь. Случалось, про обед и ужин забывала, засыпала в библиотеке. Поначалу такое рвение радовало юношу: он сам, занимаясь любимым делом, мог позабыть обо всём, но уж больно часто в руках сестры оказывались книги с опасными, прямо-таки смертоносными заклинаниями. Пытаешься ей объяснить, что нехорошо это, подло, на простых людей колдовство направлять, они же и защититься толком не могут, а Зоряна головой мотнёт и скажет:

– Я только изучить заклятье хочу, применять его мне без надобности.

Как будто не понимает, что от знания до применения расстояние не так уж велико. Вот и замок. Стражи у ворот нет, вместо неё вход охраняет огромный серебристо-стальной волк, он сидит совершенно неподвижно, словно железная статуя, но это впечатление обманчиво, зверь очень даже живой. И подтверждение тому – сверкающие жёлтые глаза. Ярослав коснулся рукой волчьей морды, страж обнюхал ладонь, замер на мгновение, затем медленно, неохотно наклонил голову, давая понять, что можно пройти. Кощеев сын перевёл дух. Не набросился. Значит, отцу пока нужен непокорный сынок. Потянул за кольцо, сделанное в виде свернувшегося в клубок чёрного змея, вошёл в замок. Чёрный змей… Последняя материнская сказка…

В окошко светит полная луна. Я слышу, как мать поёт колыбельную Зоряночке. А мне не спится. Стоит закрыть глаза, и я вижу отряд конных дружинников. Могучие витязи в сверкающих на солнце доспехах, мечи, копья. И главное – кони. Крепкие, но не грубые, с точёными головами и длинными «лебедиными» шеями, какой-то необыкновенной, золотистой масти, и шерсть их блестит не хуже доспехов. Я побежал следом за отрядом, но замыкающий погнал меня прочь, крикнув, что к лошадям нельзя подходить сзади. А потом кони пошли рысью, и я уже при всём желании не смог бы их догнать.

Огорчённо вздыхаю, и мать слышит это, подходит.

– Ярослав, ты что не спишь?

– Не знаю, мамочка… Не хочется.

– Не шуми, сестрёнку разбудишь.

– А я не шумлю. Мам, расскажи сказку.

– Тебе скоро пять лет, пора бы без сказок засыпать.

– Ну мамочка, ну пожалуйста. Я за это когда подрасту, буду сам Зоряне сказки рассказывать, и укачивать. А ты отдыхать станешь.

Мать улыбается. Последнее время она так редко это делает…

– И в кого ты такой хитрый? Ладно, так уж и быть, расскажу тебе сказку. Только обещай, что крепко запомнишь её.

Согласно киваю головой.

– Ну вот, – она медлит несколько мгновений, поглаживает кончик русой с проседью косы, на лбу залегает морщинка, – в некотором царстве, в некотором государстве жил да был один князь. Была у него жена любимая, и двое детей – сын и дочь. Сына князь любил, а в дочери ну просто души не чаял, баловал её, подарки дарил чуть не каждый день, – мать замолкает, быстро проводит рукой по лицу.

– А дальше?

– Дальше… Дальше молодая княжна выросла, и стали к ней добры молодцы свататься. Многие сватались, только княжна одного выбрала, того, кого больше жизни любила. И он говорил, что любит. Да только недолго счастье продолжалось. Как-то раз пошла княжна в сад погулять, и вдруг подул ветер, небо потемнело, налетел огромный чёрный змей, и унёс девушку далеко-далеко от родного дома, за глубокие реки, за высокие горы, – снова молчание, быстрый взмах руки перед лицом.

Страшная мысль пронзает меня.

– И что же, тот змей съел княжну?

– Нет, не съел. Змей был слугой одного… чародея.

– Злого?

– Да, сыночек, очень злого. Тот чародей предложил княжне стать его женой, но она не согласилась – очень жениха своего любила. И верила, что он её в беде не бросит. Чародей дал княжне время на раздумье. И всё это время она ждала. Все глаза проглядела у окошка, ожидая спасителя. Только он не пришёл. И брат не пришёл, и все те, кто когда-то дочери князя в любви клялись. Так и осталась девушка во дворце чародея полонянкой. Грустная получилась сказка…

Я чувствую, как на глаза наворачиваются слёзы, так жалко бедную княжну. Мать тоже печально склоняет голову.

– Как же так, мама? Жених говорил, что любит, и не спас невесту… врал, выходит?

– Люди часто лгут о своих чувствах, Ярослав. Запомни это. Лучше никому не верить. Безопаснее.

– Ты не бойся, я не буду, как те люди. Я не дам вас со Зорянушкой в обиду никакому змею. Или чародею.

Мать улыбается, и в глазах её светится гордость.

– Я знаю, что ты смелый мальчик. Не ошиблась в тебе…

– Мам, а как же всё-таки никому не верить? Что, и тебе верить нельзя?

– Я другое дело. Я ведь твоя мать.

– А отец? Отцу можно верить?

– Нет! – выкрикивает она, и тут же испуганно оглядывается по сторонам, – уже поздно, Ярослав, тебе надо спать. Закрывай глаза, и ни звука больше.

– Но мама, сперва объясни…

– Нечего объяснять! Спи! – мать уже начинает сердиться, и я понимаю, что лучше не настаивать.

Послушно закрываю глаза, устраиваюсь поудобнее на постели.

– Спокойной ночи, мамочка.

– Засыпай, родной. Спи.

Вскоре я засыпаю и вижу во сне, как золотистый конь топчет огромного чёрного змея.

Глава вторая. Испытание

Ярослав поднимался по лестнице, когда услышал, что его окликнули.

– Братик, ты далеко?

– К отцу. Он меня позвал зачем-то.

– И тебя? С чего бы это? Он никогда раньше не посылал за нами обоими одновременно.

– Я о том же думаю. Не к добру это.

– А ты не сделал ничего, что могло бы его разгневать? – Зоряна с тревогой взглянула в лицо брата.

– Да ничего. Некогда мне было отцовы запреты нарушать, я с Горицветом возился.

– Ой, Яринька, – вздохнула сестра, – что же всё это значит? Мне страшно за тебя.

Ярослав обнял девушку.

– Не тревожься, сестрица. Раз я до сих пор не умер от его наказаний, значит, и дальше жив буду.

Зоряна поцеловала брата в щёку.

– Идём, не будем задерживаться. А то отец может рассердиться.

– Да, отец нравом тот ещё змей, а змея дразнить не стоит, – усмехнулся парень.

Зоряна только головой покачала. Они шли по коридору, взявшись за руки. У входа в тронный зал остановились, и, как по команде, расцепили ладони. Ярослав глубоко вздохнул, и, толкнув золочёную дверь, шагнул в зал. Здесь не было ни стражи, ни придворных, лишь чёрный ворон примостился на спинке трона, за плечом сурового седого воина в чёрных доспехах. Сколько себя помнили Ярослав и Зоряна, на отце никогда не было одежды из ткани, лишь тяжёлые железные доспехи, железная же корона на челе. Казалось, доспех сросся с телом в единое целое.

Царь Кощей пристально наблюдал за вошедшими детьми. Ярослав покусывает губы, стало быть, уверен, что надо ждать наказания. Зоряна с тревогой выглядывает из-за его спины, смотрит на отца с беспокойством и вопросом.

Подойдя к трону, брат и сестра поклонились, и, выпрямившись, встали рядом, плечом к плечу. Кощей кивнул в ответ.

– Что ж, дети мои, – звучным голосом произнёс он, – двадцать лет я растил, воспитывал, обучал вас. А теперь настало время испытания.

Ярослав слегка вздрогнул, сестра ласково коснулась его руки. «Не для наказания позвал, – с облегчением подумала девушка, – а испытание пройти, так это даже весело! В самый раз проверить, как мои знания могут послужить в настоящем деле». Она радостно улыбнулась. Брат же, напротив, нахмурился. «О добром деле он нас не попросит. Чувствую, ничего хорошего это испытание не сулит».

– У соседа нашего, царя Воеслава, – продолжал меж тем Кощей, – подросла дочь-невеста – царевна Горлица. Я хочу взять её в жёны.

Зоряна удивлённо подняла брови, но ничего не сказала. Ярослав побледнел и прикусил губу.

– Не понимаю, причём здесь мы? – медленно произнёс он, – помнится, невест для тебя всегда Змей похищал.

– Ярослав, не надо, – Зоряна дёрнула юношу за рукав, – не дерзи, прошу тебя.

Кощей усмехнулся.

– Есть причина поручить это дело именно вам. Не сегодня-завтра царевну повезут к жениху, заморскому королевичу. Охранять её будут царские дружинники, и среди них богатырь Добромир. Силой его не одолеть, а вот хитростью взять можно. Ты, Ярослав, дерзок, непокорен, но ума тебе не занимать. Вот и придумай, как выполнить мою волю. А сестра поможет. Привезёте мне Горлицу – получите награду. Время у вас есть, но мешкать всё же не стоит. Ступайте.

«О награде заговорил, – подумал Ярослав, – небывалый случай. А Добромир этот видать, и впрямь силён, раз отец не рискует Змея против него выставлять».

Зоряна поклонилась и вышла. Ярослав хотел, было, последовать за ней, но у порога Кощей окликнул его. Юноша обернулся.

– Смотри, Ярослав, – негромко, без малейшей угрозы в голосе произнёс царь, в упор глядя на сына, – ослушаешься – пеняй на себя. Пощады больше не будет.

– Ярослав, ну что ты делаешь? – напустилась на брата Зоряна, едва закрылась дверь тронного зала, – по подземельям соскучился?

– Да брось, что я такого сказал? – фыркнул парень.

– Но ты же знаешь отца, он не любит, когда ему возражают. А у тебя был такой вид, словно ты хочешь отказаться выполнить его волю.

– По-твоему, я должен сапоги ему лизать?! – глаза Ярослава блеснули.

– Перестань, – сестра потрепала его по плечу, – пойдём лучше в библиотеку. Я там видела карту Серебряного царства. Есть у меня кое-какие мысли насчёт отцовой задачи.

Она потянула брата за рукав, тот покорно пошёл следом. И снова нахлынули на него воспоминания детства.

В последние дни мать всё чаще хворала, почти не поднималась с постели. Я уложил сестрёнку спать, потом подошёл к материнской кровати.

– Мама, ты как? Может тебе водицы подать?

– Нет, сыночек, не нужно. Подойди ко мне.

Я сел на край постели.

– Матушка, поправляйся скорей, пожалуйста. Нам так грустно…

Бледные, бескровные губы вздрагивают, но улыбка не получается.

– Ты уже большой, Ярослав, пора обходиться без меня.

– Как без тебя, почему?

– Слушай, не перебивай. Пришло время узнать правду… Сыночек… Помнишь, я рассказывала тебе сказку? Про княжну и чёрного змея?

– Помню.

– Так вот… это не простая сказка… Она обо мне…

– О тебе?! Это значит отец… злой чародей?

– Да. Негодяй… семьи меня лишил, чести… Все силы выпил…

У меня перехватило дыхание.

– Ярослав, милый… Обещай, что не будешь, как он, губить добрых людей, и сестре не дашь. Чем бы он ни грозил тебе, как бы ни убеждал ему служить, не соглашайся. Обещай!

– Да, матушка. Я клянусь, что не стану ему служить. И Зоряночку уберегу…

Мать улыбается, худая, вялая рука касается моих волос.

– Устала я, сынок. Посплю немного.

Она закрыла глаза. Я осторожно взял маму за руку, погладил её пальцы. Бедная, бедная! И одновременно с жалостью к матери меня захлестнула волна ненависти к отцу. Мало просто не служить ему! Он мучил мою мать, значит, теперь должен умереть! Мать глубоко вздохнула во сне, слабая, бессильная рука обмякла в моей руке. Я встряхнул её за плечо.

– Мама! Мама, ты что? Мамочка, тебе плохо? Проснись!

В этот миг хлопнула дверь, послышались шаги и звяканье железа. В комнату вошёл отец. Посмотрел на неподвижную мать, затем перевёл взгляд на меня.

– Она больше не проснётся, Ярослав. Забудь о ней.

– Ты, – я разом вскочил на ноги, руки сами собой сжались в кулаки, – ты убил её!

Замахнулся на отца, но тот ухватил меня за запястье, больно сжал. Так больно, что слёзы потекли по щекам.

– Ну и храбрец! – расхохотался Кощей, – нюни распустил.

Отшвырнул меня в сторону.

– Я всё равно тебя убью!

– Где тебе со мной, с бессмертным сладить? На одну ладонь положу, другой прихлопну.

– Убью…

– Сын мой… Твоя мать, Мстислава, была не очень умна. Она могла стать моей женой, царицей, хозяйкой моего царства. Так нет же, гордячка предпочла долю полонянки. Я дважды предлагал ей выйти за меня замуж. Но даже ради тебя она не пожелала смирить гордыню. Мстислава не любила тебя как сына, лишь как того, кто мог бы стать орудием её мести.

– Я тебе не верю!

Он подошёл ко мне вплотную, наши взгляды встретились. Я впервые так близко видел его глаза, чёрные, с красными огоньками на дне.

– Ты мой сын и наследник, Ярослав. Хочешь ты того или нет. Тебе не отречься от своей крови.

Снова нахлынула горячая волна ненависти.

– Всё равно служить тебе не стану! Никогда!

– Да неужели? У тебя нет другого выбора. Смотри!

Отец схватил меня за плечо и развернул к висящему на стене зеркалу. Я увидел своё лицо. И замер. Глаза мои из серых сделались красными, будто угли в очаге. Точь-в-точь как у отца, когда он гневается… Я с криком шарахнулся прочь, обхватил голову руками.

– Нет! Нет, нет…

– Убедился? Ты – мой змеёныш. Среди людей тебе места нет.

Зоряна расстелила на столе карту.

– Гляди, братишка. На юг, к морю, от столицы ведёт только одна дорога: на ней-то и нужно будет царевну перехватить. Присоединиться к ним по дороге, а как настанет удобный момент – выкрасть Горлицу.

– Погоди, сестрица. Мы с тобой прежде никогда за пределами Железного царства не были, обычаев жителей Серебряного царства толком не знаем. Если будем выдавать себя за простых людей, нас могут разоблачить. Надо историю какую-нибудь подходящую придумать.

– Ты, пожалуй, прав. Буду дочерью целительницы, которая жила с матерью в глуши, а после её смерти решила мир посмотреть, да ведовству новому поучиться. И брат со мной.

– Нет, как брату мне не стоит с тобой идти.

– Почему?

– Тебе ведь нужно втереться в доверие охране, а одинокой девушке это сделать проще.

– Верно, – согласилась Зоряна, – и как же быть?

– Хм… Думаю, у знахарки вполне мог быть муж-воин.

– Ну.

– А воин мог оставить в наследство дочери коня. Даже волшебного.

– Точно! Молодец, Ярослав, я бы не додумалась. Конечно, ты послужишь мне конём, и увезёшь нас вместе с царевной. Это не будет для тебя слишком тяжело?

– Полагаю, что нет. Конечно, надо взглянуть на Горлицу, но я и впрямь не в обычного коня превращаюсь.

– Значит договорились. Осталось последнее.

Зоряна вынула из мешочка на поясе зеркальце, подарок отца. Коснулась стекла, потом отняла ладонь.

– Покажи мне царевну Горлицу.

Поверхность зеркала затуманилась, потом дымка развеялась, и стал виден зелёный сад. Под молодой яблоней стояла девушка, юная, не старше Зоряны. Белолицая, синеглазая, с длинной косой цвета спелой пшеницы. В тонких чертах лица угадывалась грусть.

– Красавица, – вздохнул Ярослав.

– Некрасивые невесты отцу не нужны, – невесело усмехнулась Зоряна, – не думай об этом, брат. Мы просто должны выполнить приказ.

– Ведь погубит он её. Как нашу матушку, как многих до неё…

Девушка пожала плечами.

– Не она первая, не она последняя. Тебе-то что?

– Да как ты не понимаешь?! Мы же своими руками её на эту муку отдадим!

– Дурак! – в сердцах воскликнула Зоряна, – Горлицу жалеешь, меня бы лучше пожалел! Если откажешься волю отца исполнить, он тебя как пить дать казнит! Я тогда совсем одна останусь, без брата, без защитника.

От досады слёзы выступили на глазах кощеевой дочери. «Ну почему он такой упрямый!» У Ярослава сжалось сердце.

– Зоряночка, сестрёнка…

– Ярослав, прошу тебя. Царевну ты своим отказом не спасёшь, а себя погубишь, – всхлипнула, – Яринька, пожалуйста…

Она обняла брата за шею, уткнулась лицом в его грудь. Тот крепко прижал девушку к себе и зашептал:

– Сестричка, милая… Послушай, за нами ведь пригляда не будет, бежим отсюда!

– Молчи, – ладонь Зоряны накрыла его губы, – куда нам бежать? Отец если захочет из-под земли нас достанет. Да и люди. Думаешь, они простят нам, что мы его родная кровь? Поверят, что зла никому не желаем? Ты вспомни, даже жители Кощеева царства стараются лишний раз к нам не приближаться, просто так, на всякий случай. Что уж тогда о других говорить…

Ярослав замер. И в самом деле, думая о побеге, он никогда не задавался вопросом, что делать после. Для него главным было вырваться на свободу.

– Придумаем что-нибудь, – неуверенно произнёс он, – я неплохо владею оружием, а воины везде нужны.

– Ну и будешь всю жизнь чужие приказы выполнять. По мне так не велика разница. Послушай… все эти разговоры ни к чему, потому что от отца не скроешься. Ярослав… прошу тебя, не перечь отцу. Ради меня…

– Хорошо. Собирайся в дорогу. А я уздечку и седло подберу подходящие, не слишком пышные.

– Вот то-то, – Зоряна разом повеселела, – ну иди, иди…

Царевна Горлица ласково погладила ствол яблони, коснулась листьев. Она сама не знала, чем ей приглянулось именно это деревце, просто тянуло сюда каждый раз, как случалась печаль либо радость. Вот и сегодня пришла… А беда или радость привела, сама понять не может. Казалось бы, веселиться надо, свадьба впереди, но как же не хочется покидать родные края! В южном королевстве всё другое: и люди, и жизнь. Кто там будет любить её так, как любят в Серебряном царстве? Будет ли хоть муж любить? Она ведь и не видела его ни разу, может он нехороший человек… На чужой стороне – пожаловаться, и то будет некому.

– Яблонька, яблонька, грустно мне, – вздохнула царевна, – совсем уж скоро проститься придётся и с батюшкой, и с братцем милым, и с тобой, подружка моя безмолвная. И ничего не изменить – батюшка слово дал королю, отцу жениха. А мне за это слово волей своей девичьей расплачиваться.

Горлица прижалась щекой к шершавой коре дерева, две слезинки скатились по лицу. Листья яблони шелестели, и девушке казалось, что они шепчут слова утешения. Может, права была старая нянюшка – в дереве действительно воплотилась душа умершей родами матери? А слёзы всё текли по щекам.

– Эй, сестричка, отзовись!

Горлица быстро вытерла лицо, обернулась на зов брата.

– А, Ладимир. Я вот решила по саду прогуляться, вдруг это в последний раз…

– Перестань – царевич погладил сестру по голове, – не в темницу же тебя заточать собираются. Неужели думаешь, что батюшка тебя отдал бы за жестокого человека? Ты же его дочка, кровинка, горлинка ненаглядная. Он счастья тебе хочет.

– Не будет мне счастья с нелюбимым мужем.

– Зачем же заранее так говорить? Может, полюбится тебе королевич?

Царевна опять смахнула слёзы. Почему-то при разговоре о любви перед мысленным взором девушки во весь рост встал Добромир. Конечно, не пристало царской дочери часто думать о простом дружиннике, и всё же… Он не чета другим, и даже не в богатырской силе дело. Улыбка у него простая, открытая. Увидишь её, так сразу станет на душе тепло и радостно.

– Не убивайся ты раньше времени, Горлинка, – посоветовал брат, – всё образуется. Я бы сам с тобой поехал, да батюшка очень плох, придётся мне с государственными делами управляться.

Горлица подавила тяжёлый вздох. Болеет отец, вот и спешит со свадьбой. И легче от этой мысли не становится.

– Тревожно мне как-то, братец. Путь такой дальний…

– Не тревожься. Не одна же поедешь, с охраной. В десятке Разумника воины все как на подбор, а уж при Добромире ни один разбойник напасть не решится.

– Добромир? – царевна почувствовала, как кровь прилила к её щекам, – о, тогда я впрямь ничего бояться не буду!

– Вот и ладно, – обрадовался Ладимир, – вот и не грусти больше.

– Постараюсь, – сестра улыбнулась в ответ, но улыбка всё же вышла грустная, – значит, завтра отправляемся. Что-то ждёт впереди…