Текст книги " Тайна богини Таурт"

Автор книги: Ирина Гамула

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– А не будет ли это очень опасным занятием для нее. Ты ведь сам предупреждал меня о том, что Панеб страшный человек.

– Ей не нужно рисковать. Я все продумал. Рядом находится базар. Повсюду торговцы со своими товарами. Пусть она разносит прохладительные напитки. Сейчас солнце палит нещадно, даже в тени душно и пыльно. Девушка, разносящая напитки, ни у кого не вызовет подозрения. А мы предупредим ее, чтоб она не рисковала понапрасну.

– Ну что ж, можно попробовать, – неуверенно молвил Минмес. – Но хочу тебя сразу предупредить, Кийа теперь совсем другая. Она почувствовала себя взрослой и с ней невозможно стало разговаривать.

Глава четвертая.

С грустью пришлось Хемону признать, что Кийа стала совсем не похожа на ту милую, простодушную девчушку, которая с таким интересом принимала участие в их играх. И года с тех пор не прошло, а перед ним стояла почти взрослая девушка, довольно высокая, в простой льняной тунике на бретельках, открывающей длинную грациозную шею и нежные руки, похожие на стебли лотоса. Хемон невольно залюбовался ее украшениями. Красивое ожерелье из бисера с бирюзой и ляпис-лазурью обвивало шею девушки, в ушах у нее были серьги, а на руках браслеты из ниток бисера с фигуркой священного скарабея в центре. На ногах у нее были сандалии из пальмового волокна. В руках у нее была систра – металлическая рамка с натянутыми на перекладинках кусочками металла. Такими систрами обычно трясут жрицы во время исполнения ритуальных песен в храмах или праздничных шествий в городе. Мелодичное позвякивание систр придает особую торжественность происходящему. Разговаривая с Хемоном, Кийа периодически начинала что-то напевать, потряхивая систрой в такт, словно давая понять мальчику, что она страшно занята и слушает его только из вежливости.

"Да, любят дядя Ани и тетя Тейе свою дочь, – подумал Хемон, – ничего для нее не жалеют". Хотя, что греха таить, живут они зажиточно. Дядя Ани строит дома. Профессия нужная и востребованная. Все дома в Египте, даже дома знати и дворцы фараона, строят из кирпичей. Только храмы делают из камня. А кто делает кирпичи в Фивах лучше дяди Ани? Никто! Нет ему равных. И казалось бы, секрета никакого нет. Хемон не раз наблюдал за дядей во время работы. Ну что тут особенного: смешал нильский ил да рубленную солому, нарезал специальной формой и оставил сохнуть на солнце до затвердения. Процесс у всех один и тот же. Но у дяди Ани кирпичи прочнее, чем у других получаются, да и дома, что он строит лучше сохраняются. А у других все время ремонта требуют. Особенно, если они стоят близко к реке и воды разлива Нила близко подходят к фундаменту. А тут еще и крысы вечно дырки прогрызают! Правда, дядя Ани старается дома на высоком фундаменте строить, говорит, что это дому только на пользу. Когда-то дядя был простым каменщиком. Ему приходилось самому делать кирпичи. Это было занятие малопочетное. В основном им занимались чужеземцы, или даже рабы. Но дядя Ани не унывал. Сейчас он сам командует несколькими каменщиками и следит, чтобы кирпичи делали по всем правилам, соблюдая нужные пропорции. И вот, что самое удивительное: дядя никому не отказывает. И бедняку и богачу строит с одинаковым настроением. Говорит, что боги его за это вознаграждают сторицей. И то правда! А уж о доходах тети Тейе и говорить не приходится! Вот и набедренная повязка Минмеса сделана из тончайшей кожи газели, а не из грубого полотна, как у Хемона. Да и дом у дяди гораздо больше, в два этажа и еще имеется маленький садик. Одним из достоинств Хемона было то, что он не был завистливым. Он искренне любил своих родственников и радовался их успехам.

Хемон отвлекся от мыслей о благосостоянии своих родичей и с новым пылом бросился уговаривать Кийа. Он намекнул девушке, что если они раскроют страшный заговор, то весть об этом дойдет до фараона – да живет он, да здравствует и благоденствует – и тогда ее мечта стать жрицей сбудется наверняка!

– Но с чего ты решил, что этот незнакомец участвует в каком-то заговоре? – проявила, наконец, интерес Кийа. А сначала она его и слушать не хотела, поражаясь тому, что у него хватило наглости предложить ей – будущей хенеретет разносить по базару прохладительные напитки.

– Да по нему это было сразу видно! – Хемон, почувствовав, что девочка готова согласиться, удвоил натиск. Он горячо расписывал ей странные поступки Панеба, придавая им зловещий оттенок даже там, где его и не было. По его словам выходило, что Панеб даже за нож хватался несколько раз во время беседы с таможенниками и только чудом не устроил резню.

– Думаю, что смогу помочь тебе и Минмесу. Только не рассчитывайте, что я буду целыми днями воду по базару разносить.

– Да этого и не требуется. Всего день или два. Я думаю, этого хватит, чтоб вывести злодеев на чистую воду. – Хемон даже засмеялся удачной игре слов. – А сейчас пойдемте со мной, я покажу, где живет Кенна. – Кийа отбросила в сторону систру и они вышли из дома.

– Хемон, подожди минутку! – раздался голос Тейе у них за спиной, а скоро и сама тетушка выскочила за порог. В руках у нее была деревянная кукла, раскрашенная многоцветными узорами, с нитками бисера вместо волос. – Возьми подарок для Нефрет. Поблагодарив тетку, Хемон с легкой душой покинул их гостеприимный дом. Сколько он себя помнил, всегда он получал здесь игрушки в подарок, когда был маленький. Это были резные волчки, или собачки и кошки, открывающие рот, если потянуть за веревочку. Дядя Ани сам любил вырезать их на досуге. У него они получались даже лучше, чем у некоторых торговцев на лотках. А вот его родителям никогда не приходило в голову подарить ему или братьям игрушку... Отогнав грустные мысли, Хемон устремился вперед, навстречу приключениям.

Путь к дому Кенны занял не очень много времени. Ребята с любопытством, смешанным со страхом взирали на довольно большой двухэтажный дом, окруженный садом. Высокая стена скрывала здание от любопытных взоров и от шума городской толпы. Но не надо было большого воображения, чтобы представить себе этот дом изнутри. Наверняка там множество комнат, покрашенных в голубой, или желтый цвет. А может быть стены даже украшены рисунком из уток, или цветов лотоса. И пол там не земляной, как в доме у Хемона, а выложенный плиткой, как у дяди Ани. И конечно же там есть мебель: кровати, столики, табуретки. Вряд ли домочадцы Кенны спят на полу на циновках, подложив под голову подголовник, из страха перед скорпионами. Хемон живо представил себе стулья с ножками в виде львиных лап или тонких ног антилоп, выточенных руками искусных резчиков! А у табуреток ножки скрещены и заканчиваются утиными головами. И кухня! Хемон не сомневался, что в таком доме, как и в доме дяди Ани должна быть отдельная кухня с печкой, с вделанной в пол ступкой для толчения зерна и находящимся рядом погребом. Уж, конечно, такие как Кенна не готовят пищу на очаге, который расположен посреди комнаты в яме, вырытой прямо в полу! Это удел таких бедняков, как родители Хемона. А вот окошки в доме Кенна такие же маленькие и расположены под потолком, чтоб не попадала пыль и было прохладно. Наверное, в доме Кенны есть несколько комнат для гостей, а в саду вырыт искусственный пруд, рядом с которым построена беседка. Ведь сидя в прохладной тени так приятно после сытного обеда пить пиво или даже вино и вести приятную беседу

От созерцания дома ребят отвлек восторженный гул толпы, раздавшийся со стороны набережной. Заинтригованные этим шумом, они устремились к реке. Скоро им стала понятна причина радостного возбуждения толпы. В порт прибыл корабль из Нубии, с которого сгружали дары для фараона. На это стоило посмотреть! К тому моменту как они пришли, корабельщики уже сгрузили большую часть даров. На земле лежали тюки леопардовых шкур, горы слоновьих бивней. Но теперь наступил черед самого интересного. На землю спускались, грациозно переставляя длинные изящные ноги, два больших пятнистых жирафа. Их привезли для зверинца фараона. Хемону и Минмесу пришлось очень постараться, чтобы протиснуться в первые ряды и протащить с собой Кийа. По дороге Хемон подобрал сломанную пальмовую ветку. Сейчас он протянул ее проходящему мимо жирафу и испытал удивительное чувство, когда тот вытянул шею и взял губами предложенное угощение.

Провожая взглядом дивных животных, Хемон внезапно наткнулся на Панеба и Кенну, что-то оживленно обсуждавших недалеко от него. Он тихо указал друзьям на заговорщиков. Все складывалось очень удачно. На ловца и зверь бежит! Теперь не придется долго ждать возле дома, чтобы показать Минмесу и Кийа тех, за кем им надо следить. Меж тем, Панеб и Кенна стали выбираться из толпы. Однако, домой они явно не собирались, так как направились совсем в противоположную сторону.

– Сейчас в некрополе будет совсем безлюдно! – донесся до ребят голос Панеба, когда он проходил мимо них. – Весь город пришел на пристань, чтоб поглазеть на этот корабль. Нашу встречу никто не заметит.

– Мы должны проследить за ними! – прошептал Минмесу Хемон – А ты, Кийа, можешь идти по своим делам. Ты теперь знаешь, как выглядят заговорщики и где они живут. Завтра с утра ты начнешь следить за их домом. Но может быть нам повезет, и мы уже сегодня разгадаем загадку. – Кийа недоверчиво посмотрела вслед удаляющейся парочке.

– Мне кажется, ты ошибаешься на их счет, Хемон. Они выглядят вполне благопристойно. Ты все напридумывал, как обычно! – С этими словами Кийа развернулась и отправилась к дому Таусерт.

Глава пятая.

Хемон только пожал плечами в ответ на ее слова. Он-то точно был уверен в своей правоте и имел тому много подтверждений. Просто люди не всегда могут делать выводы из того, что видят их глаза и слышат их уши. Многие египтяне слепы и глухи, не являясь такими от природы. Они не замечают очевидного. И Кийа такая же, как и остальные! Она видит, что Панеб представляется бедным торговцем товарами из Нубии, а Кенна богатым жителем Фив, оказывающим ему покровительство. И ее совсем не удивляет при этом, что именно Панеб командует всеми поступками Кенны, указывая тому, что надо делать! Вот и Минмес уже сомневается, стоит, хмурит в раздумье лоб. Не дожидаясь, когда друг выскажет вслух свои мысли, Хемон схватил того за руку и увлек за собой. Они продрались сквозь веселящуюся толпу и, стараясь держаться в тени, отправились вслед за странными торговцами . Следить было нелегко, так как Кенна все время оглядывался.

– Послушай, – внезапно сказал Минмес. – все и вправду выглядит подозрительно. Я, признаюсь тебе честно, после слов Кийа усомнился в твоей правоте. Но теперь понимаю, что ты был прав. И знаешь, что мне еще пришло в голову? Ты сказал, что они направляются в некрополь. Мы должны обогнать их. Где-то здесь осталась лодка отца. На ней мы быстро переправимся на другой берег.

– Показывай скорее! Мы не должны их упустить.

И Хемон вместе с Минмесом устремились в кусты к лодке дяди Ани. В это время Панеб с Кенной как раз договаривались с лодочником о переправе на другой берег к некрополю. Несладко пришлось ребятам. Хотя Минмес был физически крепким ребенком и довольно часто сопровождал отца на рыбалке, грести ему было трудновато. Ведь нужно было опередить Панеба. Наконец впереди показался некрополь, построенный, как и полагалось некрополю на западном берегу Нила. Это было традиционное место захоронения. Ведь всем известно, что души умерших отправляются на запад, туда, где заходит солнце, чтобы как солнце возродиться к новой жизни. Скрывшись за надгробием какого-то важного в прошлом сановника, ребята приготовились ждать. Вокруг стояла тишина. Не было даже торговцев погребальными сувенирами, которых обычно бывает великое множество у стен некрополя. Не видно было и любителей побродить среди пышных надгробий, читая все надписи подряд. Похоже, сегодняшний корабль произвел сенсацию, раз все население Фив собралось на набережной. Из поселка ремесленников, расположенного рядом с некрополем вышло несколько человек. Когда они подошли поближе, Минмес узнал каменотеса Хапиура и камнереза Сенбефа. С ними было еще два человека, которых они не знали. Почти одновременно с ремесленниками, на дороге показался Кенна. Он очень спешил, но, заметив кампанию впереди себя, придержал шаг и оглянулся. Не заметив ничего подозрительного, он снова заспешил и скоро сравнялся с Хапиуром и Сенбефом. Произошло это совсем рядом с тем местом, где спрятались мальчики. Хемон с Минмесом удивились отсутствию Панеба. Ведь именно тот предложил Кенне отправится к некрополю. Что же случилось? Почему Кенна один? И что их задержало в пути. Ведь они должны были прибыть почти одновременно с мальчиками. Меж тем, Кенна вступил в разговор с ремесленниками.

– Кто это с вами? – резко спросил он.

– Не беспокойтесь, господин! Это очень надежные люди. – угодливо кланяясь ответил Сенбеф. – Почтенный То – водовоз, а второй незнакомец – Сети. Его брат Хеви работает стражником на рынке, следит за порядком. Вы могли его часто видеть. Его повсюду сопровождает большой бабуин. Обезьяна помогает ему задерживать воров. Сети же не может нигде устроиться. Иногда он помогает художникам расписывать гробницы. У него это неплохо получается. Вот и сейчас он захватил с собой краски. А вообще у него слабое здоровье. Из за вечных песчаных бурь он мучается сильным кашлем. К тому же у него слабое сердце. Врачи удивляются, что он еще жив. Хеви надоело жить на подачки брата. Он хочет пожить в достатке остаток своей жизни, никого не обременяя.

– Ты очень многословен! Все, что ты тут наплел, мне ни к чему. Скажи главное, ты ручаешься за них?

– Конечно, господин!

– Однако, Сенбеф, – засомневался Кенна, – сможет ли Сети быть нам полезен, если у него такое слабое здоровье?

– О, да, господин. Я знаю, что он вхож в дом госпожи Ахури . – Сенбеф многозначительно подмигнул Кенне, вызвав этим недовольство последнего. – Брат часто просит его помочь служанкам госпожи донести покупки с рынка, иногда передает с ним какие-нибудь подарки госпоже.

– Госпожа очень добра ко мне! – улыбнулся Сети.

– Ну что ж, тогда ты тоже сможешь порадовать ее. У нее есть друг, который хочет преподнести ей сюрприз. И ты, я думаю, сможешь ему в этом помочь – Кенна нервно вытер внезапно вспотевший лоб. – Но об этом мы поговорим чуть позже. У нас есть дело, поэтому поспешим, пока не стемнело. – И он вместе с ремесленниками скрылся среди гробниц.

Мальчишки выждали минуту и уже собирались отправиться следом, как вдруг Минмес оглянулся и сдавленно вскрикнул. В его голосе было столько ужаса, что Хемон тут же посмотрел в ту же сторону и оцепенел от страха. На фоне багрового заката он увидел огромную фигуру богини Таурт. Богиня шла прямо на них. То, что это именно Таурт сомневаться не приходилось. Она была чуть ли не в два раза выше самого высокого человека. И все было именно так, как рассказывал Кагаба. Платье обтягивало огромный живот гиппопотама, а вместо головы у нее была полукрокодилья, полугиппопотамовая морда. По спине до самой земли тянулись длинные волосы, заплетенные в толстую косу. Двигалась Таурт медленно и величественно, слегка покачиваясь на ходу. Охваченные паническим ужасом мальчики, не разбирая дороги, кинулись вглубь некрополя.

Они долго бежали, пока не стали задыхаться. Тогда, спрятавшись во внутреннем дворике пышной гробницы какого-то сановника былых лет, они тревожно оглянулись по сторонам. Вокруг стояла тишина. Все еще дрожа от страха, ребята решили пока не высовываться. Наконец, по прошествии некоторого времени, они вышли из своего укрытия.

– Что будем делать дальше? – тихо спросил Минмес.

– Еще не знаю, – пробормотал Хемон. – Я все думаю, не привиделось ли нам это?

– Сразу двоим? Это ведь легко проверить. Если мы видели одно и то же, значит, никакого обмана зрения. Ты видел богиню Таурт, как и я? Ответом Хемона стало красноречивое молчание.

– Хорошо, пусть так! Но почему мы убежали? Может быть, богиня хотела нам помочь? – неожиданно встрепенулся Хемон. – Боги все видят. Она что-то хотела нам сказать, а мы кинулись прочь! Мы должны ее найти. – Минмес не разделял оптимизма Хемона. В фигуре Таурт ему почудилось что-то зловещее.

Понукаемый Хемоном, он вынужден был последовать за своим нетерпеливым другом. Неожиданно страшный крик прорезал вечерний воздух. В ужасе мальчики прижались друг к другу. От страха у них отнялись ноги и они не могли сделать больше ни шага. Им казалось, что прошла вечность, пока они смогли пошевелить омертвевшими конечностями. И в эту минуту из-за соседнего надгробья выплыла страшная полукрокодилья морда Таурт. Богиня их не заметила. Она величественно удалялась в сторону Нила. Ничего не изменилось в ее внешности, за исключением пятен свежей крови, украсивших платье причудливым узором. Красными от крови были и зубы богини. Вывод напрашивался сам собой! Какой-то несчастный только что стал ужином для добренькой Таурт! В который раз за сегодняшний день время снова остановилось для несчастных мальчишек.

Когда страх улегся, они с любопытством огляделись по сторонам и даже решились пойти в ту сторону, откуда вышла Таурт. Ведь там мог быть тот несчастный и возможно он был еще жив, а значит нуждался в помощи. Однако, вокруг снова воцарилась тишина. Не было ни малейшего намека на случившееся несчастье. Внезапно Хемон споткнулся обо что-то. Это оказался ящик с красками.

– Наверное, его оставил какой-нибудь художник, расписывающий гробницы, – предположил Минмес.

– Знаешь, я сейчас подумал о Сети. Что, если это его краски? Значит, с ним случилось несчастье. Это его кровь была на Таурт.

– Вечно ты все драматизируешь! – поежился Минмес. – Ты забыл, что он был не один! Или по-твоему Таурт съела их всех: Сенбефа, Кенну, То, Хапиура... Не многовато ли?

– Для смертного может быть, но не для богини! – отрезал Хемон. Прижав к себе ящик, он задумчиво оглядывался по сторонам. Неожиданно он засмеялся. Природная жизнерадостность брала верх над страхами.

– Посмотри на эту гробницу! Да не на эту, а на ту, где написано, что она принадлежит некому Интефикеру. Смотри, сколько здесь надписей! "Писцы Унис и Рехмир посетили эту гробницу и молились здесь", а вот еще "Они нашли, что внутри она подобна небесам". А вот гробница некого Хаменуэса. Сколько здесь всего нацарапано!

Минмес, постепенно развеселившись, присоединился к другу.

– "Здесь был Аменемхат, писец с искусными пальцами, которого весьма изумили все эти безграмотные писульки с ошибками, нацарапанные безграмотной женщиной, а не умелым писцом, учеником Тота!" – Ой, не могу сейчас умру от смеха, ты только подумай, что о себе мнит этот нильский гусь "писец с искусными пальцами"! А это что за новостройка? Кому суждено занять после смерти этот дворец?

– Может быть кто-то из дома фараона строит себе гробницу, – Минмес вошел во внутренний дворик. – Смотри, здесь даже еще не начаты внутренние работы. А вот и имя счастливца, вырезанное на камне "Кагаба, жрец..."

– Не начаты, говоришь, внутренние работы, – мстительно пробормотал Хемон. – Почему же мы стоим? Поможем немного живописцам! – И он с грохотом скинул на пол ящик с красками.

Глава шестая.

Обратный путь был особенно тяжел. Уже почти стемнело, когда они забрались в лодку, и хотя светила полная луна, было плохо видно. Ребятам еще повезло, что из-за сильной засухи Нил слишком обмелел. Сезон разлива еще не начался. Минмес опасался, что они наткнутся на крокодила. Хемон, хотя сам дрожал от страха, успокаивал друга, стараясь отвлечь от плохих мыслей. Только у него сегодня это плохо получалось, так как на ум приходили довольно невеселые истории.

– А помнишь бедняка Нахта? Он был прачечник. Стирал белье. Работы у него всегда было много. Ведь белая льняная одежда очень быстро становится грязной. Так что в клиентах недостатка не должно было бы быть. Беда в том, что таких прачечников, как он, слишком много. Ти, Аби, Панемерит... Список слишком велик. А бедняга Нахт не слишком старался. Прополощет кое-как в реке, да слегка отобьет на камне. А уж о плиссировке и говорить не приходится. Когда он прикладывал влажную ткань к специальным желобкам на доске и оставлял просушиваться, то совсем не заботился о том, чтобы складки были ровными. Так что ничего удивительного не было в том, что его часто обходили с заказами. Самым лучшим был и остается Панемерит.

– К чему ты мне это рассказываешь?

– Разве ты не помнишь, что его утащил крокодил как раз, когда он занимался своей работой?

– Вот те раз! Утешил, спасибо! Забыл, что мы переплываем Нил, воды которого так и кишат крокодилами? Или ты считаешь, что у них есть повод быть к нам более благосклонными, чем к Нахту?

Хемон испуганно схватился за амулет на груди, но тут же снова затараторил:

– Э, да ты не дослушал! Вечно перебиваешь. Нахт был бедняком. Шансов на достойное погребение у него не было. А так как его утащил крокодил, то его похоронили по высшему разряду, когда тело выбросило на берег. Его набальзамировали за счет горожан, богато обрядили и предали погребению в священной гробнице. Тела его не дозволили касаться ни родным, ни друзьям. Жрецы бога Хапи похоронили его как высшее, нежели человек, существо! Вот какая у него оказалась достойная смерть.

– Ты издеваешься? Этот Нахт был совсем старый, ему было тридцать лет! А нам с тобой неплохо было бы еще пожить.

– Ну и поживем! Ты разве забыл, что согласно календарю счастливых и несчастливых дней, родился на девятый день второго месяца "ахет" – сезона благословенного разлива Нила, поэтому тебе суждено умереть просто от старости. А я родился на двадцать девятый день "ахет", значит умру, окруженный почетом.

– Вот и Нахт умер в почете, тут ты прав! – Минмес усмехнулся. Болтовня Хемона отвлекла его от тревожных мыслей. – Хемон в ответ на его слова схватился за глаз Хора у себя на груди и прошептал заклинание.

– Ну, ну, важно не только это. Как только в детстве я заговорил я сказал "хии", а не "мби", значит я буду жить, а не умру. К тому же у меня голос звонкий, а не скрипучий, как скрип пихты, что тоже предвещало бы смерть...Да и вот еще что! Я сегодня видел хороший сон. Я сидел за роскошным столом и вкушал пищу храма, а это значит, что боги мне даруют долгую жизнь. А что видел ты во сне?

– Мне снилось, что я купаюсь в водах Нила, – неуверенно проговорил Минмес.

– Вот видишь, ты очистился от грехов, значит у тебя тоже все будет хорошо. Сны всегда говорят правду. Нужно только правильно их толковать. Я видел Нахта накануне его гибели. Он рассказывал мне, что во сне вскарабкался на высокую мачту. Я ему тогда сразу сказал! Радуйся, боги возвысят тебя! А через час его утащил крокодил. Наверное, это был сам бог Нила Хапи. Так что сон Нахта сбылся. Значит и наши сны сбудутся. Он возвысился, а нам суждена долгая жизнь! За разговорами время прошло быстро. Лодка уперлась в заросли папируса. Ребята вытащили ее на землю и отправились по домам..

Хемон, открыв дверь своего дома, застал всю семью в сборе. Отец баловался с Неферт, а старшие братья играли в сенет. Мать, сидя на полу на циновке, заканчивала растирать зерно между двумя камнями. Для того, чтоб оно лучше растиралось, женщина добавляла в него крупный песок. "Уж лучше бы она этим не злоупотребляла, а то скоро один песок на зубах скрипеть будет, – подумал Хемон. – Вон, отец, еще ведь не совсем старый, а зубы почти все искрошены. Да и у братьев его тоже беда с зубами." К нему подбежала Неферт и, обхватив его ноги, чуть не повалила на пол. Когда он зашатался, девочка рассмеялась.

– Да, чуть не забыл! – Хемон из за пояса вытащил куклу, переданную матерью Минмеса. – Смотри, Неферт, какой тебе подарок передала тетя Тейе! Ребенок радостно завизжал и, оставив брата в покое, отправился играть в угол на свою циновку.

Женщина, меж тем, закончила свою работу. Тяжело вздохнув, она предложила блудному сыну скудный ужин. После всех передряг сегодняшнего дня, Хемон, был не прочь подкрепиться. Сегодня на ужин была рыба, просоленная в растворе. Взяв лепешку, Хемон положил на нее рыбину и с жадностью набросился на еду. Раи, отложив часть муки для утренней выпечки, замесила из остатка немного особого теста – "уаджетт", т.е. свежего. Затем, она залила его в специальную нагретую форму и поставила на огонь. Хемон знал, что этот хлеб должен оставаться непропеченным внутри. Ведь его готовили не для еды. Полусырой хлеб мать раскрошила в тазу и залила соком из выжатых фиников. Теперь вся эта масса должна забродить. Когда это случится, Раи процедит жидкость и разольет по кувшинам, а потом запечатает гипсом. Вот так делают пиво! И этот процесс един и в доме бедняка и во дворце фараона. Занятый этими мыслями, Хемон сам не заметил, как у него стали слипаться глаза. Он, как завороженный, следил за руками матери, ловко управляющейся с тестом. Его не оставляла мысль, что было что-то не так в облике Таурт. Конечно, появление богини его испугало, поэтому в ту минуту он ни о чем не мог думать. Но сейчас... Хемон уже почти погрузился в сон, и последнее, что ясно промелькнуло у него в сознании, была звериная морда Таурт. И в эту минуту он понял, что же показалось ему странным в облике богини. Удовлетворенный разгадкой, он скоро уже вовсю посапывал, так и не дожевав до конца кусок соленого лобана.

Глава седьмая.

На этот раз урок начался с астрономии. Кагаба показывал им карту мира, нарисованную на ветхом папирусе. В центре, конечно, круглая земля, состоящая из двух окружностей. В центральном круге расположен Египет и его сорок два нома, то есть области. Они освещены крылатым солнечным диском, а рядом с Египтом расположена фигура воскресшего Осириса, символизирующая мир загробный, находящийся рядом с миром живых. Во внешнем круге расположены иноземные государства и народы. В зависимости от их географического положения они расположены поблизости от двух богинь, символизирующих запад или восток. По рукам богинь сторон света, протянутым к небесам, плывет солнечная ладья Миллионов лет. На севере карты иероглифы воды и "ложные двери" в иные пространства, откуда в сопровождении "открывателя путей", бога-волка Упуата, появляется солнечный диск. Круглая земля покоится на пространстве ка, символически выраженным двумя поднятыми руками. Через землю осью проходит фигура небесной богини, поддерживающей руками звездное пространство. А вокруг всего расположено огромное тело богини неба Нут, матери всех планет и созвездий, покрытое бессчетным количеством ее золотых бессмертных детей, плывущих по водам пространств вселенной во главе с солнечным божеством. Кагаба напомнил ошеломленным ученикам, что "двери" загробного мира, из которого прилетают в наше пространство души умерших, расположены на северо-западе и юго-востоке неба.

Хемон, уставший, после вчерашних приключений, едва не проспал. В школу он прибежал в последнюю минуту, поэтому не успел сообщить Минмесу о своих подозрениях насчет Таурт. Сейчас он настолько заинтересовался картой мира, что не сразу услышал о чем говорит Кагаба. Воображение уже унесло его в иные миры. Восседая в солнечной ладье Миллионов лет, он путешествовал через века по рукам богинь сторон света. Перед его внутренним взором проплывали фараоны былых лет, о деяниях которых он слышал столько интересного. Как здорово было бы увидеть прошлое и будущее. Да, будущее! Это еще более интересно, чем прошлое. Вернувшись, можно было бы неплохо заработать на предсказаниях судьбы. Не исключено, что фараон, да живет он, да здравствует , да благоденствует, сразу же назначил бы его главным жрецом. А как же иначе? Ведь только благодаря его предсказаниям фараон, да живет он, да здравствует, да благоденствует, сможет добиться успехов, недоступных его предшественниками. Все жрецы будут трепетать перед ним. Хемон уже увидел себя в леопардовой шкуре, наказывающего Кагабу. Но не просто так, а за дело. Потому что в веках он прославится, как Хемон справедливый.

От сладких мыслей его вернул на землю сильный толчок в спину. С изумлением Хемон обнаружил, что все куда-то собираются. При этом вид у них далеко не радостный.

– В каких облаках ты опять витаешь? – зашипел ему прямо в ухо Минмес. – собирай свой узел с завтраком. Мы отправляемся в некрополь. Кагаба сегодня решил за наш счет порадовать ка своих предков щедрым подношением.

– О чем это ты? – удивился Хемон, торопливо сворачивая свой узелок.

– Мы сейчас отправляемся в некрополь. Кагаба договорился со жрецом, участвующим в похоронной процессии и тот разрешил нам присоединится к ним. Кагаба преподнес это под тем соусом, что нам не мешает поближе познакомиться с похоронными обрядами. А заодно мы проведаем его папу, принесем ему свои дары, т.е. наши завтраки. Ты же знаешь, что все мы должны заботиться о ка наших предков, приносить им дары к гробнице. Вот и Кагаба это тоже хорошо знает. Только вот при одной мысли, что ему для этого надо что-нибудь оторвать от себя, его душит жадность. Вот он и нашел выход из положения. Порадует предков за наш счет!

– Ну, если они были такими же жадными, то их только порадует такая предприимчивость!

– А напоследок Кагаба порадует нас видом своей гробницы. Это лакомство, по его мнению, должно заменить нам завтрак.

– Его гроб... – Хемон подавился от смеха. – Значит, нас ждет сегодня изысканное развлечение. Ну что ж, нет худа без добра! – Он подмигнул Минмесу, который ответил ему широкой усмешкой.

За разговором друзья не заметили, как приблизились к пристани. Там уже собралась большая похоронная процессия. Хоронили какого-то богача, поэтому народу было несчетное множество. На волнах процессию дожидалась целая флотилия. Катафалк со статуей Исиды внесли и поставили в кабинку, увешенную расшитыми тканями и кожаными лентами на главной погребальной ладье с изящно изогнутым внутрь носом и кормой в форме цветка папируса. На эту же ладью поднялся и жрец в наброшенной на плечи шкуре леопарда и тут же возжег благовония. Следом за ним поднялись плакальщицы в голубых туниках, вопящие от притворного горя и бьющие изо всех сил себя по голове. Среди них мальчики заметили Тейе. Она тоже увидела их и, не прерывая ни на секунду плача, весело подмигнула им. Получилось очень смешно. Мальчики против воли рассмеялись, за что тут же получили по подзатыльнику от Кагабы. Следуя за ним, Минмес с Хемоном и другими учениками спустились на другое судно, которое должно было вести на буксире погребальную ладью. На нем тоже стояла разукрашенная кабина, на крыше которой расположилась еще одна группа плакальщиц, рыдающих и заламывающих руки. На этом судне было несколько человек экипажа, в то время как на погребальной ладье находился только один человек с шестом, которым он прощупывал дно реки по время движения. Очень медленно основное судно, таща на буксире погребальную ладью, отправилось в дорогу. За ними потянулись еще четыре судна с остальными родственниками и друзьями, а также с погребальной утварью.