Текст книги "В сетях паука... (СИ)"

Автор книги: Ирина Наякшина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– А платить по часовому тарифу будешь или как?

– Заплачу, как скажешь, только пусть всё посмотрит.

– Без проблем, отработаю сполна.

И повернувшись всем корпусом к американцу, перевела, что едут на специально снятую для него квартиру, а завтра Леха придёт и отвезёт куда надо. Машина резко затормозила на светофоре, и Светлана своим шикарным бюстом упёрлась в грудь американца.

– Сори... – проворковала она, чуть проехав по его груди, и медленно отодвигаясь.

Ближе к обеду Лёха заехал за американцем и отвёз его на дачу Георгия Константиновича Сизова по кличке "Гоша Сизый", хотя уже давно его так никто не называет. Коронованный вор в законе давно не пользовался своей квалификацией, сам в кражах не участвовал, являясь хранителем общака. Слегка располневший, но не заплывший жиром, в дорогом костюме, с гладко зачесанными назад седыми волосами, с острым, пронизывающим взглядом и умом экономиста, в этом году Георгий Константинович отпраздновал шестидесятилетний юбилей.

– Ну-с, молодой человек, с чем пожаловали? – спросил он американца, на английском.

– С предложением, сэр.

– Слушаю, – перебирая пальцами, унизанными перстнями, проговорил он.

– Мне необходимо найти людей, американцев, они прячутся у вас, в России. Местонахождение мне известно приблизительно: то ли Лабуда, то ли Лабуга. Есть такие названия у вас?

– Допустим.... А дальше что?

– А вот, если найдём, необходимо их заставить подписать кое-какие бумаги. Это и в ваших интересах тоже. Я помню о процентной ставке, и, как уже говорил Михаилу, она меня вполне устраивает.

– Что ж, подумаем, чем вам помочь. Есть город с похожим названием – Елабуга.

– У меня электронный адрес одной женщины, не помешает проверить и её. У вас есть такая возможность?

– У нас всё есть. Вас отвезут обратно, ждите звонка.

Глава 28

Я, мама и Лена мирно беседовали за чашкой кофе, если с утра не выпью пару кружек (предпочитаю со сливками), то я – не человек, проснуться не могу. Вернее, встать-то встану, а голова ещё спит. Маленькая Николь за месяц пребывания в России, освоила немало русских слов, правду говорят, что дети, как губка, впитывают в себя новые знания, а языки им даются гораздо легче, чем нам, взрослым. Я так ни одного предложения и не смогла выучить, а это маленькое чудо, потешно коверкая слова, пыталась объясняться с нами на нашем языке.

– Спасиибо, Николь пойела, – девочка аккуратно отставила от себя чашку, вытерла руки и рот салфеткой, забавно поблагодарила и, прижав к себе своего розового кролика, с которым не расставалась даже во сне, побежала во двор.

– Как ей сказать, чтобы не выходила за ворота? – сокрушалась моя мама.

– Мамочка, Николь умная девочка, и ей всё объяснили. Разве за месяц она хоть раз нарушила запрет? Нет. Это нашим детям надо каждый день твердить одно и то же, иначе через пять минут забудут, а у них всё иначе. Раз нельзя, значит нельзя. Да, Ленуля, сегодня придёт нотариус, и мы оформим передачу моего салона тебе. Давно надо было это сделать, но со всеми этими проблемами как-то не досуг.

– Подумай ещё раз, может, он тебе самой пригодится, мало ли чего в жизни бывает. А я, как и раньше, буду тебе помогать, – Лена стояла на своем каждый раз, когда я заводила речь о передаче салона.

– Нет, подруга, раз я решила, значит, так тому и быть. А то, что может произойти, всё равно произойдёт. Даже если мы с Серёгой лишимся его состояния, я не переменю своего решения. Он у меня головастый, найдет, как заработать на жизнь. Чем так трястись, уж лучше на зарплату жить, как-то спокойнее. Да и я свою копейку за романы получу, надеюсь, с потерей денег я не утрачу способность мыслить да фантазировать.

– Думаю, нет. С фантазией у тебя никогда проблем не возникало, она даже чересчур бурная, если вспомнить, как вы меня в Бугульму затащили.

– Всё ещё не можешь мне этого простить?

– Простила и давно. Даже благодарна тебе. Зато теперь мы точно знаем, что всё в прошлом, расстались друзьями, иногда поздравляем друг друга с праздником. Вот и всё. Понимаешь, та любовь, которую я лелеяла долгие годы, просто была мечтой, а не реальностью, моим вымыслом. Когда мы встретились, то осознали, что остались только тёплые дружеские чувства и ничего более. Хотя это не так уж и мало. У него своя жизнь, у меня своя, и никто из нас не собирается ради другого её менять. Такие жертвы безсмыслены. Моя любовь прошла, перегорела, как ни обзови это, всё одно нет её, улетучилась, испарилась. Зато на душе легко и свободно. Встреча с прошлым иногда бывает полезно необходимой. Так мне как-то однажды ты сказала, и я с тобой согласна.

– Вот и прекрасно, а на твой век ещё мужиков хватит, ты у нас вон какая красавица: молодая, высокая, стройная. Да если бы я была мужиком, то обязательно женилась только на тебе.

– Ага, вот только ростом подкачала. И что бы я с таким коротышкой делала.....

– Ну вот, я её хвалю, а она меня носом тычет. Нет, мам, не благодарные мы всё же народ, женщины.

Николь сидела в беседке на скамеечке, Джерик бегал рядом. Пёс начал отчаянно гавкать и прыгать из стороны в сторону, призывая девочку поиграть с ним. Она вышла из беседки, подобрала его мяч и бросила, Джерик быстро побежал и нашёл свою игрушку, которая отчаянно пищала, когда смыкались собачьи челюсти.

– Давай мне, я опять брошу, – со стороны казалось, что американская девочка и русский пёс, вполне понимают друг друга, хотя и говорят на разных языках. Я в том смысле, что Джерик, как и мы не понимает английского. Николь бросила мяч, он подпрыгнул и выкатился за ворота. Только что заехала машина юриста, и охранник забыл закрыть за ним ворота. Джерик бросился за мячом, Николь побежала за ним, подзывая к себе. Пёс ополоумел от радости, вырвавшись на свободу, поскуливая, он мотал головой с пищалкой в пасти, подпрыгивал на одном месте, а когда девочка подбежала, пустился от неё вниз по улице. Николь старалась не отстать от него и не упустить из вида.

– Чарльз, по-моему, это Николь, вон смотри, за Джериком несётся по улице...

– Точно, она. Вот негодная девчонка, ясно же говорили, за ворота ни ногой. Задам я ей сейчас, перцу! – Чарльз выскочил из комнаты, вихрем пронёсся вниз по лестнице. За пять секунд пересёк двор и пустился по дороге. Сашка не отставал ни на шаг. Они почти настигли беглецов, когда из стоявшей на обочине "Газели" выпрыгнули двое парней, лица которых скрывали чёрные, с прорезью шапочки, один выстрелил в собаку, которая ощетинилась, не подпуская к девочке, второй зажал Николь рот и потащил к машине. Она укусила похитителя за руку, отчаянно вырываясь, а когда парень отпустил её зажатый рот, закричала, что было сил. Сашка и Чарльз кинулись в драку, пытаясь освободить Николь, но из машины выскочили на подмогу ещё человек шесть. Ребят в момент скрутили, затолкали с салон, и Газель, с места набирая обороты, помчалась по улице, не обращая внимания на светофоры. Краем глаза, Сашка видел, что Джерик лежал на дороге в луже крови, подёргивая лапами в предсмертных судорогах.

Мы все переглянусь, когда услыхали топот ног, по лестнице затем бессвязную речь Чарльза, и Сашку, который орал во всё горло, что Николь на улице. Мы сорвались с места и побежали за ребятами, но их и след простыл. Мы кучей поспешили за ворота, не сообразив сразу, что они распахнуты настежь. Мальчишки мчались быстрее ветра, мы за ними. Драка длилась считанные секунды, всё произошло так быстро, что мы ничего не смогли предпринять, успев лишь отпрыгнуть в сторону, когда Газель, оставляя после себя клубы пыли, пронеслась мимо нас. Я стояла ничего, не соображая, Джон ругался, Томи упал на колени, обхватив голову руками, и плакал. Лена первой увидела распростёртое тело Джерика, громко закричала и кинулась к собаке. Очнувшись от её крика, я бросилась за ней, присела на корточки и стала звать Джерика, пёс не реагировал, только всё его тело содрогалась в конвульсиях. Я не замечала слёз, гладила его по голове, по боку, мои руки окрасились кровью, а я всё звала и звала его по имени, причитала и плакала всё громче. Джон подошёл к нам, поднял на руки ставшее весьма тяжёлым тело собаки и понёс к дому. Мы, опустив головы, побрели следом. Охранники бежали нам на встречу. Один из них хотел забрать Джерика, но Джон оттолкнул его и донёс сам до машины. Собаку осторожно положили на заднее сиденье, Лена села за руль, Джон – на пассажирское сиденье рядом.

– Мы сами, Мариша, отвезём его к ветеринару. А вы не стойте истуканами, делайте хоть что-нибудь, – Лена захлопнула дверцу, и машина выкатилась за ворота.

Я, как сомнамбула, кинулась к телефону, позвонила Толику, только начала объяснять, что случилось, как у меня началась настоящая истерика. Я захлёбывалась собственными слезами, глотала слова, и, кроме моего булькающего всхлипывания, Толик ничего не мог разобрать. Охранник Витя, чувствуя свою вину, окуратно отобрал у меня трубку и всё объяснил сам. Выслушивая ответ, парень то краснел, то бледнел, повторяя:

– Это я виноват, только я. Не понимаю, как случилось, что забыл ворота запереть. Синяя газель, номера замазаны грязью. Хорошо, никого не выпускать, усилить бдительность, – охранник тихонько положил трубку, усадил меня на стул и побежал искать валерианку. В другой комнате мама разговаривала по мобильнику.

– Аркадий Леонидович, это я, узнал?

– Ну, как же можно не узнать Вас, Полиночка. Как здоровье, чем занимаетесь? Я очень рад, что Вы позвонили.

– У нас беда, Аркаша, выручай.... Срочно нужны твои парни, ну эти, в камуфляже и масках. ОМОН, что ли, называются.

– Так сразу и ОМОН, а я один не подойду? – пошутил генерал, – старый конь борозды не портит.

– Слушай, конь, мне не до шуток, у меня внука похитили, а с ним ещё двоих детей, американских, назревает мировая война, а ты про пашню думаешь.

– Ты это серьёзно?

– А ты считаешь, что я, старая дура, из ума выжила и решила поиграть в похитителей детей? – мамуля разозлилась не на шутку, видимо, генерал никак не хотел верить в случившееся.

– Так, понятно. А как фамилия твоих американцев?

– Ой, а я и не знаю.... Погоди, сейчас у дочки спрошу. Мариша, детка, как фамилия наших гостей? – крикнула мама, высунув голову из-за двери.

– Фристоуны, – ответила я, вытирая слёзы. Успокоительные капли подействовали, я понемногу стала приходить в себя.

– Что-то мне подсказывает, что эту фамилию я недавно слышал. Точно, вспомнил.... Полина, а Сергей Молчанов не зятем тебе приходится.

– Зятем.

– Ну вот, кажется, теперь начинаю соображать.

– Давно бы так. А то "Старый конь борозды не портит".... Да и глубоко не вспашет, если помнишь поговорку.

– Обижаешь..... Раньше не жаловалась.....

– Да и сейчас не жалуюсь. Всё, прости, пойду, посмотрю, что там Тими делает, совсем раскис парень, надо бы успокоить.

– Я позвоню, немного разберусь с делами и позвоню.

План-перехват газели с заляпанными номерами ничего не дал. Посты ГИБДД один за другим отзванивались, повторяя одно и тоже, что газелей прошло много, но ничего подозрительного в них не обнаружено. Похитители как в воду канули или же сменили машину, что более всего вероятно. Толик поднял на уши весь город, но ничего полезного для себя не извлёк. Никто ничего не знал, не видел, и не слышал. Действовали гастролёры, с местными городскими в контакты не вступали. Толик ломал голову, откуда они могли точно знать адрес и не засветиться, когда следили за домом. Их явно кто-то наводил. Охрана бы заметила, если бы возле дома постоянно крутилась одна и та же машина. Или их было несколько?

Джерик провел на операционном столе четыре часа, но, слава Богу, остался жив, хотя был в очень тяжёлом состоянии. Надежды на то, что собака выкарабкается, мало, но всё же есть. Джерик получил лошадиную дозу наркоза и, когда со всеми предосторожностями его вытащили из машины и перенесли в дом на матрац, долго не приходил в себя. Спустя два часа глаза его приоткрылись, он захотел подняться, но не смог, заскулил и вновь упал. Я гладила его мордочку, он чуть слышно повизгивал и лизал мне руки.

– Умничка моя, хорошая собачка, ты обязательно поправишься, это я тебе обещаю. Пить хочешь, солнышко ты моё, – я подставила под собачью морду миску с водой, Джерик вначале ткнулся носом, затем с жадностью стал лакать. Утолив жажду, он снова закрыл глаза. По его равномерному дыханию я поняла, что пёс уснул, и на цыпочках отошла. Лена позвала меня выйти на веранду покурить. Только мы расположились на стульчиках и затянулись, выпуская дым, как дверь с шумом распахнулась, и на пороге, еле передвигая лапы и покачиваясь из стороны в сторону, появился Джерик. С трудом перешагнув порог, он дополз до нас и развалился у наших ног.

– Да что же это такое, – возмутилась я, – даже под наркозом услыхал знакомое слово "покурить" и вот, нате вам, приполз. Чудо ты моё, тебе же нельзя вставать, швы могут разойтись, – я поправила слегка съехавшую повязку, Джерик приоткрыл один глаз и громко вздохнул.

– Надо же, ведь всё понимает, только не говорит, – Лена потрепала его по голове, уши от её прикосновения задвигались, как локаторы. – Давай почешу тебя за ушками, ну, нравится, нравится.... Хороший мужик этот Джон, мы всю дорогу разговаривали, только не понятно о чём. Он своё болтает, я своё, и оба, как два придурка, кивали головами в знак согласия. Кто о чём говорил, Бог его знает...

Глава 29

Николь, прижимая к себе кролика одной рукой, второй тёрла глаза, размазывая по грязным щекам скатывающиеся слёзы.

   – Я домой хочу, к папе.... – чуть слышно шептала она.

   – Я знаю, детка, знаю.... – Сашка притянул к себе ребёнка, достал носовой платок и стал оттирать с личика грязь. – Придётся потерпеть, крошка. Мы с Чарльзом тоже хотим домой, но видишь, не плачем. Сядь, Чарльз, который час маячишь, в глазах уже рябит.

   – Вы большие, а взрослые не плачут... – шмыгала Николь носом, – я хочу позвонить папе, он волноваться будет, если нас так долго нет.

   – Николь, милая, ты же понимаешь, здесь нет телефона-автомата, откуда же нам позвонить? – Чарльз наконец-то остановился, подошёл к девочке и присел перед ней на корточки, – мы с Сашей обязательно что-нибудь придумаем, вот увидишь, всё будет хорошо, скоро нас отпустят домой.

   Оба парня понимали, что, скорее всего, в живых их не оставят, но как могли утешали ребёнка, чтобы не напугать её ещё больше. Никто ведь не знает, где их держат.

   – Когда злые дядьки отобрали у вас мобильники, я им не сказала, что у меня тоже есть телефон. А то они бы и его забрали, а мне его папа подарил....

   – Что ты говоришь, Николь, родненькая, где мобила? – ребята, как ужаленные, подскочили на месте и кинулись к ней. Николь положила на колени зайца, открыла на его брюшке молнию и осторожно извлекла маленькую раскладушку.

   – Вот, – протянула она Сашке телефон, – только он отключен, я его не включала, ведь папа сказал, что им нельзя пока пользоваться. А сейчас можно, правда, он ведь не будет за это ругать меня?

   – Можно, детка, даже нужно! Ты молодчина, какая же ты молодчина! – повторял Сашка, включая телефон, – какой код?

   – 5693, – быстро проговорила Николь.

   – Чарльз, постой на стрёме, вдруг решат навестить нас. Мама, алло, это я....

   – Сашка, сыночек мой, вы где, с вами всё в порядке?!

   – Мы в районе Полотняного завода, фабрика "Натали", там недалеко ангары...., – телефон зашипел и разрядился.... – Мама, мама, ты меня слышишь? Вот дьявол, батарейка села, как жалко! – Сашка повернулся к Николь и протянул ей телефон, – спрячь на прежнее место, они не должны догадаться, что мы звонили домой.

   Девочка аккуратно затолкала в брюхо зайца раскладушку и застегнула молнию.

   – Ты когда его в последний раз заряжала?

   – Давно. Как папа сказал, что пользоваться нельзя, так я его и не доставала.

   – Понятно. А тебе не приходило в голову, что иногда можно и нарушить запрет родителя?

   – Нет, а зачем? – искренне удивилась девочка.

   – Ну, да, действительно, зачем. Тогда почему побежала за Джериком?

   – Так он ведь маленький, потеряться мог. Он говорить не умеет, как же дорогу обратно найдёт. Я не могла его бросить....

   – Да-а... Убедительные доводы, даже возразить нечего, – Сашка покачал головой и впервые за последние два дня рассмеялся. Чарльз, слушая их диалог, только тряс головой от беззвучного смеха.

   Группа захвата перебежками, скрываясь за кустами и деревьями, продвигалась к ангару, где предположительно держали заложников. Обогнув с правой стороны кондитерскую фабрику "Натали", они всё ближе приближались к намеченной цели.

   Всегда считал, что "Натали" – это прокладки с крылышками, – тихо проговорил лейтенант Клюев в микрофон.

   – Какие, к чёрту, прокладки.... – донеслось в наушниках.

   – Женские....

   – Прекратить посторонние разговоры! Тишина в эфире.... – цыкнул генерал. Он сам лично командовал группой, но из УАЗика, припаркованного недалеко от заправки в километре от места захвата.

   – Мы на месте.

   – Всё тихо, товарищ генерал.

   – Вторая группа на месте.

   – Третья на месте.

   – С Богом, ребятки. Начинаем! – отдал команду генерал Краснов. Помогая друг другу, быстро преодолели забор. Один из ребят подбежал к воротам и отодвинул задвижку. Хорошо, что не было замка, а то пришлось бы чуть больше повозиться, упуская момент внезапности. Все группы быстро и бесшумно разбежались по двору. Старший первой группы показал на железную дверь помещения и, выпрямляя по очереди четыре пальца, рванул её на себя, дверь не поддалась. Со стороны небольшого строения послышались глухие хлопки: стреляли с глушителями. Молниеносно отреагировав, группа захвата обезвредила стрелявших. Троих положили на месте, двоих ранили, один сам бросил пистолет и поднял руки. Двоих из группы освобождения зацепило: одного в плечо, другого в ногу.

   – Где заложники?! – ребята, не снимая масок, обступили задержанных.

   – Вот ключи, они там, в сарае на заднем дворе.

   – Ублюдки! Вас самих в сарае надо держать, как бешеных псов, на цепи!

   В сарае на брошенной подстилке сидели Сашка и Чарльз, Николь, напуганная выстрелами, спряталась за спинами мальчишек.

   – Все целы? – задал вопрос парень могучего телосложения.

   – Все! – мальчишки поднялись, Николь прижалась к Сашке, он поднял девочку на руки и вынес из сарая на свежий воздух, сам вдыхая его всей грудью.

   – Мы их нашли, товарищ генерал, они живы, – доложил капитан Кузнецов.

   – Нас отпустят домой? – неуверенно прошептала Николь, наклоняясь к самому Сашкиному уху, – они такие страшные, эти дяденьки, я таких только по телевизору видела.

   – Отпустят, детка. Скоро будем дома.

   Николь прикрыла глаза, уставший организм девочки взял своё, и она уснула. Прижимая её к себе, Сашка поблагодарил спасателей, пожав каждому руку. Чарльз повторял за ним всё, обходя по очереди каждого, и благодарил по-английски. Военные с пониманием кивали головами, и каждый хлопал его по плечу.

   Мы не могли дождаться, когда привезут наших детей. Машина генерала подъехала к воротам, которые в один миг распахнулись, пропуская её во двор. Мы обступили УАЗик и, едва дождавшись, пока ребята выйдут из машины (Сашка так и держал на руках спящую Николь), бросились их обнимать. Я, прижимаясь к сыну, плакала, но теперь от радости, что он живой и невредимый. Николь открыла сонные глазки и стала озираться по сторонам, разбуженная нашими восторженными воплями. Увидев улыбающегося отца, потянулась к нему и, когда его руки крепко прижали её к себе, обняла за шею и потёрлась носом о его щеку. Джон обнимал Чарльза, не в силах расстаться с ним даже на секунду, пока тот не стал вырываться из медвежьих объятий отца.

   – Чего ты, живой я, живой.... – и, не удержавшись, сам кинулся его обнимать.

   Моя мама под руку с генералом отошли вглубь двора и, как два голубка, о чём-то ворковали. Слов было не разобрать, но со стороны казалось, что у них взаимная симпатия или нечто большее. Ну, маман, никогда не ожидала от неё такого в её-то годы.... Что ж, видимо и правда, любви все возрасты покорны.

  Через три дня приехали Сергей и агент ФБР Патрик Уилсон.

   Вечером мы опять все собрались, готовые слушать рассказ, как Сереге при помощи ФБР, а также при непосредственном участии сотрудников ФСБ удалось обезвредить опасного преступника и всю его шайку. Я любовалась мужем и находилась в предвкушении, когда смогу прижаться к нему и без посторонних глаз крепко обнять и поцеловать. А уж какая восхитительная ночь в его объятиях ожидала меня, и говорить нечего. Всё и без слов было ясно, стоило лишь посмотреть, какие пылкие взгляды он метал в мою сторону.

Глава 30

Нью-Йорк, вилла Майкла.

Сергей стукнул себя по лбу и в сердцах произнёс:

– Вот болван, надо же, просто из головы вылетело!

Патрик недоумённо уставился на него. Сергей вскочил с места и побежал вверх по лестнице, достигнув спальни Майкла, он открыл встроенный платяной шкаф и стал выбрасывать коробки с обувью.

– Ты решил избавиться от старых вещей? – заглядывая Сергею через плечо и увертываясь от очередной выброшенной коробки, спросил Патрик.

– Нет, я собираюсь добраться до сейфа.

– И что в нём хранится замечательного? Алмазы?

– Лучше. Там, возможно, разгадка.

– Интересно....

– Майкл перед смертью мне дал ключ и сказал, что если с ним что-нибудь случится, то информация, которую он оставил на диске, во многом поможет разобраться. А я забыл, понимаешь, забыл. То изолятор, то погибающие родственники, всё перемешалось, вот и забыл. А сейчас как осенило. Вот он, родимый. Интересно, а сигнализация есть? Что-то не припоминаю, чтоб он мне говорил про неё.

– Открывай, тогда и узнаем, если заорёт, – но сигнализация не сработала. Сергей вынул отпечатанные листки, передал их Патрику, извлёк диск, а под ним фотографию.

– Ну что, пошли, посмотрим.

– Пошли. И чего такого может здесь храниться?

Майкл сидел перед видеокамерой живой, казалось, сейчас откроется дверь, и он спросит: "А что это вы ребята, копаетесь в моих записях?". Но чуда не произошло, он так и остался изображением на экране.

– Серж, если ты смотришь эту запись, значит, меня уже нет в живых. Как ни прискорбно, но, видимо, я полный дурак, раз не рассказал тебе всё сразу. Полгода назад объявился мой внучатый племянник. Ты поражён? Я был также удивлён не меньше твоего. Его фотографию ты найдёшь рядом с диском. Он объявил мне, что желает получить половину моего состояния, так как его бабушка, а моя младшая сестра, имеет на это полное право. Если честно, я вначале обрадовался, узнав, что сестра жива. Столько лет я думал, что один на белом свете. Но тон, которым мне предлагали поделиться капиталом, сильно оскорбил. Я не оттолкнул его от себя, не прогнал прочь, а предложил небольшое содержание и работу в моей фирме. На складе готовой продукции. Объяснил, что такие дела сразу не делаются, и пусть начнёт с низов, а там видно будет. Но он настаивал, чтоб я ввёл его в совет директоров. Моё терпенье лопнуло, и я в резкой форме высказал ему, чтобы получше изучил законы. Мой отец, ещё до того, как мы узнали о смерти сестры, вычеркнул её из завещания. А это значит, что единственным наследником остаюсь только я. Племянник сник, сменил вызывающий тон на просительный и согласился на должность заведующего складом. Я и так расщедрился. Он ведь ничего не понимал в складском деле. Как только он ушёл, я позвонил детективу Тревесу, который может представить тебе полный отчёт, если понадобится. Так вот, он выяснил, что моя сестра, действительно, проживала с мужем в Австралии с 1958 года. Чета Хилпатриков основала небольшую строительную компанию, наверное, сестра продала свои драгоценности, которые захватила при побеге. У них родился сын Джейсон, а в 1978 году появился внук Стивен Хилпатрик. В то время они ещё кое-как держались на плаву, но спустя ещё двадцать лет сын их окончательно обанкротился. Не понимаю, почему Шерон так и не попросила меня о помощи. Разве я посмел бы бросить её на произвол судьбы? Когда Стивену исполнилось шестнадцать лет, он связался с дурной компанией; за ограбление бензозаправки его посадили три года. Из тюрьмы к родителям не вернулся. Однажды пару лет назад ему попалась на глаза газета, где он прочитал о моей фирме и, вспомнив бабушкины рассказы, что в молодости она была очень богатой, позвонил ей. Она подтвердила, что я ее родной брат, но строго-настрого приказала даже на милю не приближаться ко мне. Спустя столько лет она продолжала бояться наказания за свой побег. Стивен бросил трубку, не дослушав. Денег практически не было, но он смог купить билет до Нью-Джерси, а оттуда автостопом добрался до Нью-Йорка. Год назад дом моей сестры сгорел, погибли и все родные. Лето было очень жаркое, и от загоревшегося соседского дома пламя перекинулось на них. Была глубокая ночь, никто из дома так и не смог выбраться, видимо, отравились дымом.

Ощущение, что что-то не так, меня не покидало. Сам удивляюсь, вроде, и паспорт он мне показал, всё совпадало, но не верю и всё. Ты же знаешь, я всегда полагался на свой внутренний голос. А тут он не шептал мне, а вопил во всё горло: "Проверь, проверь...". Я связался со своим врачом и узнал, что если мы родственники, то ДНК у нас с ним должны совпадать. Завтра пойду к нему на склад, договорюсь о сдаче анализов.

Что-то неладное творится в последнее время, сердцем чувствую, произойдёт нечто ужасное. Вернее, уже произошло: ведь ты смотришь этот диск.

Серж, я всё завещаю тебе, ты стал мне сыном. Очень прошу тебя, не обижай моих дальних родственников, и в случае нужды протяни им руку помощи. Я знаю, ты на это способен. Поцелуй от меня Сашку и свою жену. Жаль, я так и не увидел свою невестку. Береги их, сынок, они – самое главное богатство в твоей жизни. Прощай! – запись прервалась, а Сергей долго не мог двинуться с места, рука не поднималась, вытащить диск и оборвать последнюю ниточку, связывающую его с Майклом. Патрик не выдержал, отключил видеоплеер, вытащил диск и аккуратно положил в футляр.

– У меня, видимо, тоже шестое чувство обострилось. Я смотрю на снимок, и всё больше наступает уверенность, что я знаю кто это.

– Ты знаком с родственником Майкла? Но как и где ты мог с ним встречаться?

– Да нет, этого человека я знал под другим именем.

– То есть?

– Да то и есть. Очень уж он смахивает на моего бывшего напарника Каила Фостера, ну прямо брат-близнец. Но вот загвоздка, мой напарник погиб полтора года назад. И никакого брата у него не было, уж я-то знаю. Я своими глазами видел взрыв здания, рвануло так, что мы останков погибших найти не смогли. Кроме трупа обуглившегося до основания человека, видимо, бездомного, который поселился в подвале. Труп не разметало потому, что он находился далеко от точки взрыва, и это был не Каил.

Мы проводили операцию по нейтрализации торговцев оружием. Три года Каил потратил на то, чтобы найти посредника сделок. Тот был, как неуловимый призрак, никто и никогда его не видел. Дело так и называлось "Оружейный призрак". Он всё-таки выследил его, правда, держал всю информацию в секрете, никому, даже мне, не доверял, такой уж был человек. Боялся утечки информации. Дело-то было огромной стратегической важности. Через информатора он узнал, что намечается покушение на президента вашей страны. И террористам привезли на продажу сверхсекретное оружие из России – самонаводящуюся установку "Игла". Уж где этот посредник её раздобыл, а главное, как смог её переправить к нам, поныне остаётся тайной. Каил первым вошёл в здание, и едва наша группа захвата по его приказу подошла к зданию старого заброшенного завода, как раздался мощный взрыв. Группу разметало по всему периметру в радиусе до пятисот метров. Многие погибли, многие получили травмы и ожоги. Я пол года провалялся в ожоговом центре, врачи сомневались, что я вообще буду видеть. Перенёс несколько пластических операций, теперь от моей прошлой внешности остались одни воспоминания. Как ты думаешь, сколько мне лет?

– Лет тридцать, не больше, – уверено ответил Сергей.

– Сорок девять, мой друг.

– Круто! Надо же, не дашь, выглядишь гораздо моложе меня. Есть и свои плюсы в том, что ты пострадал: за казенный счёт обновился.

– Спасибо, утешил. Но меня не оставляет мысль, что двух так похожих друг на друга людей (я не имею в виду родственников) быть не может.

– Ну, почему, есть же доказанная теория, что где-то на земле встречаются индивидуумы, как две капли воды похожие друг на друга, но совершенно не предполагающие об этом.

– Это не научно доказано, а всего лишь гипотеза, высказанная в фантастических книгах. Если только Фостер не принимал участия в эксперименте после овечки Доли, и его не клонировали. Но это уж совсем полнейшая чушь.

– Тогда как же узнать, кто есть кто?

– Майкл дал прекрасную наводку – склад. Не думаю, что там так уж тщательно стирают пальчики. Где-нибудь, на чём-нибудь, но должно хоть что-то остаться. В нашей лаборатории криминалистики такие ассы работают, что при малейшем шансе выдадут результат.

– Но ты говорил, что твой напарник погиб на твоих глазах да ещё в присутствии сорока человек. Он же не мог воскреснуть, вот это точно из области фантастики.

– Воскреснуть не мог, но кто мне теперь докажет, что он вообще умер.

– Погоди, я что-то не поспеваю за ходом твоих мыслей. То погиб, то не погиб.

– Хорошо, поясню. Предположим, что он инсценировал свою смерть.

– Зачем? Для этого нужны веские причины. А может, он выполняет какое-нибудь задание, и твоё начальство хранит это в тайне. Я в фильмах такое видел.

– Вот именно, в фильмах. Если человек знает как исчезнуть (какие бы причины для этого ни были), он подстраивает свою гибель. Теперь скажи, зачем нашему руководству понадобилось отправлять на тот свет ещё десять человек? Такое иногда проделывают, когда нужно иметь много свидетелей, желательно, штатских, но без угрозы для чьего-либо здоровья. Вот как ты, например, фиктивно уничтожил самолёт. И ведь многие купились. Если бы мы не вели их от самого Нью-Йорка, то тоже поверили бы в эту версию. Ты загубил в себе актёра! Правдоподобно разыграл трагедию.

– Спасибо за комплимент, это была вынужденная мера. А может быть, этот парень просто похож на твоего напарника?

– Может, и так.... Но и мою версию исключить нельзя. Надо всё тщательно проверить. Не верю я, что какой-то бывший заключённый обладает профессиональными навыками: подстроить несчастный случай, да чтоб совсем не наследить. Я читал полицейские отчёты: ни к чему не подкопаешься, всё уж чересчур правдоподобно, если бы не одно но.... Люди не вымирают целыми семьями, если им не помогают в этом. Поверь мне, в полиции не лохи работают, и провести их достаточно трудно. Умные, знающие специалисты-криминалисты хватаются за голову, ни одной зацепки. Только при вскрытии Майкла обнаружен яд, вызывающий паралич дыхательных путей, и как следствие – остановку сердца. На первый взгляд очень похоже на инфаркт. Яд успели распознать лишь потому, что тело Майкла быстро обнаружили. А тела его кузенов: одного – на третий день, второго – на пятый, поэтому не исключено, что смертоносный препарат просто разложился, вот и не был выявлен. При эксгумации трупов, уверен, повторная экспертиза что-нибудь да даст, если знать, что искать надо именно следы яда. Люди были в возрасте, никто не придал значения, что их смертельные болезни вызваны искусственно. Я читал отчёт о вскрытии, а потом разговаривал с патологоанатомом, конкретно на присутствие яда в организме тест не проводился. Ты мне расскажешь, в конце концов, куда запрятал родственников?