Текст книги "Мои любимые преступнички (СИ)"

Автор книги: Ирина Соркина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Глава 42

Кэрн закончил, ещё несколько мгновений стояла тишина. Я сгорала от стыда. Неужели, я убила Лутте из-за ненависти к Кэрну? Ненависть, зависть превращают человека в чудовище. И я превратилась в него! Я больше не боялась наказаний! Пусть Кэрн делает со мной, что захочет! Я не достойна даже слушать его сказки. Можно было попробовать бежать, но куда бежать от собственной совести?!

И похоже, никто не пытался уйти. Повсюду раздавались голоса: какой ужас! Зачем я это сделал! Не нужно было приходить сюда! Что теперь будет! Кэрн, пожалуйста, простите.

А некоторые просили наказать их по всей строгости. Внезапно включились гирлянды на потолке, и зажглись тысячи лампочек. Наверное, только им и удалось уцелеть. Повсюду валялись обломки крыльев, хвосты рыб, птиц…Мне было больно на все это смотреть. Кто-то схватил меня за руку, я обернулась и увидела Вилли. Я положила голову ему на грудь. Как же хорошо, что он со мной!

– Прости меня, что уговорила тебя участвовать в выборах! До чего мы дошли! Что теперь будет?

Вилли обнял меня, ему тоже было плохо.

– А где Гин? – спросила я мужа, – ему, наверное, тоже тяжело?

Но Вилли ничего не ответил мне. Я вглядывалась в толпу, но Гина не было видно.

Там вдали стоял Кэрн, окружённый керинчанами.

Толпы, которые шли за Вилли теперь вообще нас не замечали. Все мчались к Кэрну, плакали, умоляли простить, бросались перед ним на колени.

– Встаньте! – просил он их, – в случившемся никто не виноват! Это стечение обстоятельств!

Недавние сторонники Вилли целовали ноги Кэрну.

– Не надо этого делать! – повторял он. Все хорошо! Все в порядке! Вы не в чем не виноваты!

– Накажите нас! Пожалуйста! – кричали люди.

– Каждый человек наказывает себя сам! – отвечал Кэрн.

Люди не отпускали его. Всем хотелось получить его прощение.

Наконец он не выдержал и попросил всех разойтись.

Люди виновато брели домой. Мы все испытывали чувство вины перед собой, перед другими керинчанами, перед Кэрном. Но только у нас с Вилли оно было во много раз сильнее, чем у других. Кэрн не взял с собой ни полицию, ни армию. Только одну сказку! Всё-таки он великий оратор, а мы глупые варвары! Одно меня удивляло, куда же исчез Гин? Где его команда журналистов?

Кто-то окликнул нас. Я оглянулась и увидела Кэрна. Его глаза были настолько добрыми, что я на мгновение забыла о том, что произошло.

– Нам нужно поговорить! – сказал он.

– Кэрн! Что с Лутте? – спросила его я.

Он указал на великого ученого, пытающегося выбраться из туннеля. Он был весь в пыли с огромным синяком под глазом, но при этом веселился, как обычно:

– Кэрн всем подарит шарик, а Алла мне фонарик.

Я почувствовала себя такой виноватой, что упала на колени:

– Лутте, прости меня!

Лутте даже прослезился, подошёл ко мне и поцеловал в щечку. Я не пыталась его оттолкнуть. После того, что мы устроили, я готова была смириться с чем угодно.

– Бей ещё! – сказал он, счастливая улыбка не сходила с его лица.

Но, Вилли оттолкнул его от меня и погрозил пальцем. Неужели, мой муж не понимает, что мы зашли слишком далеко, и теперь мы вообще не имеем ни на что прав. Сейчас уже не до ревности! Но Вилли, похоже, думал иначе.

– Ещё раз дотронешься до моей жены…, – он схватил Лутте и хотел ударить. Но Кэрн вдруг встретился взглядом с Вилли. В его глазах не было доброты. Сейчас президент смотрел на бывшего соперника с укором. С каждой секундой я все больше ненавидела себя. Именно этого я больше всего боялась. Лучше тюрьма, казнь, но только не эти строгие глаза. Они как будто проникали внутрь и резали все мое существо.

Но Вилли даже не смутился, он крепко сжимал плечи Лутте:

– Вы не маленькая Доли, Кэрн!

Вилли, похоже, сумел вывести нашего президента из себя! Мне всегда казалось, что Кэрн не способен злиться. Но сейчас он сжимал кулаки с трудом, сдерживая себя. Он начал говорить тихим страшным голосом.

– Вы, Вилли, тоже, увы, не мудрец! Я постараюсь спасти всех, кто остался в тоннеле.

С каждым словом его лицо становилось все ужасней, похоже, он окончательно потерял контроль над собой. Он внимательно посмотрел мне в глаза, это было невыносимо, мне показалось, что я умираю. Это был не Кэрн, а какой-то другой человек, который ненавидел нас.

– Чудовищам здесь не место! – ледяным голосом произнес он, – чудовища, которым безразличны жизни людей не достойны называться не только президентами, но даже просто керинчанами! Покиньте Кернию в ближайшие несколько часов! Иначе вам несдобровать.

Вилли ошарашенно смотрел на Кэрна, продолжая машинально сжимать плечи Лутте. Президент резко успокоился и с сочувствием посмотрел на моего мужа.

– Вилли, отпусти, пожалуйста, моего друга! Он ни в чем не виноват перед тобой!

Лутте сам вырвался из его рук, а Вилли так и продолжал держать их в том же положении.

Кэрн помчался искать людей, оставшихся в тоннеле.

Лутте посмотрел на наши застывшие лица и расхохотался:

– Кэрн меняет конкурента на другого претендента. Не угоден конкурент, он уже не президент!

Лутте улыбнулся нам:

– Да, не грустите вы так! Я за вас похлопочу, и через десять минут Кэрн будет умолять вас о прощении!

– Нам не нужны извинения этого злодея! – взорвался Вилли, схватил меня за руку и потащил прочь из разрушенного тоннеля.

Мы молча шли по обломкам статуй, и по обломкам былого счастья, которого не ценили раньше. У меня не было сил даже плакать. Хотелось проснуться и забыть этот кошмарный сон. Но он продолжался. И хотя было светло, я не видела ни единого светлого пятнышка в конце тоннеля нашей жизни.

Глава 43

Нам удалось выбраться достаточно быстро, но найти свои коньки оказалось непросто. Их была целая гора у входа в туннель. Похоже, часть людей настолько рвались домой, что понеслись по скользкому льду без обуви. А это ещё дополнительные жертвы на нашей совести. Наверное, Кэрн нас действительно отправит на костер! Может, это было бы и к лучшему, жить с такой болью на сердце я долго не смогу. Кэрн считает, что мы чудовища, от этой мысли становилось все хуже. Я вспоминала его страшные глаза, и мне казалось, я не доеду до дома. Этот взгляд врезался мне память на всю жизнь. Вилли ехал молча, он был мрачен, зол, обижен. А у меня больше не осталось сил поддерживать его. Да и зачем? Без Кернии мы не сможем жить. Она будет манить, звать, сниться в каждом сновидении. Эта особенность нашей маленькой ледяной страны. Она притягивает керинчан к себе с такой силой, что они все равно возвращаются обратно. Это злая сила, которая не даёт нам жить нигде кроме родины.

Людей на улице почти не было. Слышен был только звук скользящих коньков. Говорить было не о чем. Вдруг Вилли подъехал ко мне, обнял и тихо сказал:

– Прости меня! Я один во всем виноват!

Я положила ему голову на плечо и тихо заплакала:

– Виновата во всем я! Но теперь уже ничего нельзя исправить!

– Можно, Алла, можно! Мы переедем в Сокко и заживём там спокойной жизнью вдали от выборов, президентов, избирателей. Ты не представляешь, как я устал от всего этого.

Вилли не понимал только одного: иностранцы могут покинуть родину, а мы нет! Керния не даст нам покоя. Но я не захотела разочаровывать мужа. Пусть верит, что мы сможем жить нормальной жизнью.

Я улыбнулась сквозь слезы. Мы плавно подъехали к нашему дому. Как же мне не хотелось расставаться с ним! Наше милое уютное гнёздышко, которое мы строили с любовью. Прости, но мы не вернемся. Никогда у нас не будет такого дома. Сердце сжималось от боли. Я старалась держаться, чтобы не расстраивать мужа.

Мы постучали коньками, чтобы скинуть снег и вошли в дом. Вилли тоже не хотел показывать мне истинных чувств. Он делал вид, что спокоен, улыбался, подбадривал меня:

– В Сокко нам не пригодятся коньки, там гораздо теплее! Есть реки. Будем купаться каждое лето.

Я кивнула. Вилли достал из прикроватной тумбочки деньги и начал их пересчитывать, а потом с тяжёлым вздохом положил их в небольшой черный кошелек, лежащий на тумбе.

– Денег немного, но мы снимем комнатку и пойдем искать работу! К сожалению, у нас даже нет времени продать дом здесь.

Перспектива ютиться в крохотной комнатушке меня совсем не радовала. Но нам не оставили выбора. Вдруг в дверь позвонили. Я вздрогнула. А вдруг нас всё-таки решили арестовать. Вилли подошёл к двери и прислушался. Я затаила дыхание.

– Я пришел извиниться! Откройте пожалуйста!

Это был голос Кэрна. Мы переглянулись. Неужели Лутте с ним договорился?

Глава 44

А вдруг он обманывает нас, мы откроем дверь, а там десяток полицейских? Вилли всматривался в глазок.

– Я один, – ласково сказал Кэрн, словно прочитав наши мысли, – вы видите во мне врага, но это не так! Нам очень повезло, колонны никого не раздавили. Все люди живы. Я очень испугался, и поэтому сказал вам много неприятного. Не надо никуда улетать, пожалуйста!

Вилли приоткрыл дверь, и я тоже увидела Кэрна. Он был бледен и растерян. Но мой муж не спешил пускать его на порог. Да, и я тоже боялась. Кто знает, что у него на уме. Но Кэрн, как всегда смотрел на нас с такой нежностью, что я почти поддалась его обаянию. Мне казалось, что мы снова друзья, Гин не прав, Кэрн хочет нам только добра.

– Вилли, я улетел из Кернии, бросил вас, и вы словно заплутали в тумане, но обещаю этого больше не повторится.

Вилли волком посмотрел на Кэрна. Мне тоже не понравились эти слова. Получалось, как будто Кэрн – наш спасительный мотылек, без него мы тонем во тьме, теряя под собой почву. Но президент, увидев наши недовольные лица, попытался нас успокоить:

– Вилли, я сегодня же откажусь от власти и, вы снова возглавите временное правительство. Мы найдем вам другого соперника и через неделю повторим выборы! В этот раз удача будет на вашей стороне! Доверьтесь мне, и вы наконец станете президентом Кернии!

Бешеный Монстр вселился в моего мужа, он покраснел от гнева и резко захлопнул дверь.

Президент взвыл от боли, видно Вилли сильно ударил его по носу.

– Я сыт по горло вашими играми! Убирайтесь отсюда!

Мы только что так боялись Кэрна, его армии, полиции, а теперь Вилли полностью расслабился и решил, что вправе разговаривать с президентом страны, как ему вздумается. Но осуждать его, я тоже была не готова. Вилли ударил его дверью, а Кэрн обманчивыми обещаниями и пустыми надеждами!

Муж отошёл от двери, наматывая нервные круги по квартире. Кэрн вместо того, чтобы бежать от нас, куда глаза глядят, продолжал уговаривать:

– Алла, Вилли, пожалуйста, не уезжайте! Мы завтра поговорим, и найдем выход!

Вилли подбежал к глазку и обиженно стукнул по закрытой двери кулаком:

– Я здесь никому не нужен! Никто не ценит, то что я делал!

Я была согласна с Вилли, теперь после случившегося нас даже на порог никто не пустит. Последняя сказка Кэрна превратила нас в изгоев в родной стране.

Я приоткрыла дверь и посмотрела в печальные глаза президента. Он был искренен, как его маленькая Доли. Нос его, похоже сильно болел, он прикрывал его ладонью, и по его измученному лицу было видно, что он не знает куда деваться от боли, все равно не хочет уходить. Мне хотелось все забыть, сказать ему, что мы остаёмся, но я понимала, что это самое глупое решение, которое может быть.

– Кэрн, поймите, – мягко сказала я, – Вилли не сможет управлять страной, в которой люди доверяют только вам! Пожалуйста, дайте нам уехать!

Он опустил глаза, а потом взгляд его уплыл куда-то в неизвестное измерение. Мне показалось, что он получает новую информацию. В этот момент даже Вилли не грубил ему, а стоял за мной и наблюдал за Кэрном через приоткрытую дверь. Через минуту президент посмотрел на нас серьезным взглядом и сказал:

– Езжайте! Уверен вы ещё вернётесь домой! Я больше не буду беспокоить вас. И, пожалуйста, ничему не удивляйтесь, Керния сильно изменится к вашему возвращению.

После этих слов, нос его мгновенно побледнел, словно Вилли и не бил его дверью. Президент загадочно улыбнулся нам и ушел. А мы так и стояли в полном оцепенении.

Удивительно, мы хотели его выгнать, но он ушел сам, когда посчитал нужным, словно свободолюбивая кошка, которую невозможно заставить делать то, что она не хочет.

– Собирай вещи! – резко разбудил меня муж, – или ты уже опять попала под чары Кэрна и не поедешь со мной?

Я обняла мужа и засмеялась. Сама не понимаю почему.

Глава 45

Вилли сидел за компьютером и искал авиабилеты в Сокко.

– Ну почему! – ворчал он, – билетов на сегодня почти нет! А на те, которые есть у нас не хватит денег!

У меня мелькнула мысль обратиться за помощью к Кэрну, но я решила даже не озвучивать ее. Вилли бы вряд ли одобрил эту идею. Унижаться перед Кэрном, просить в долг! Нет, этого мы бы оба не выдержали. Вдруг послышался громкий скрип, наверное, мы забыли запереть дверь, и ветер открыл ее.

Я выбежала в коридор и увидела Лутте. Он весь светился от счастья:

– Вы прямо почувствовали, что к вам идёт ваш любимый дорогой друг и оставили дверь на распашку! Спасибо Вам мои родные!

Он нагнулся, чтобы поцеловать меня, но я увернулась.

– Ты пришел попрощаться? – грустно спросила я.

Лутте сделал возмущенное лицо:

– Вы разбиваете мое итак израненное сердце! Мало того, что вы выгнали всех моих молят из родного домика, мёрзнуть в нашей ледяной, вы ещё решили сдать бедное светило науки страшному Кэрну? Вам-то хорошо будет в вашем Сокко, а из меня здесь точно сделают ледяной шарик и подарят какой-нибудь маленькой Доли!

Вилли вышел к нам и уставился на Лутте.

– Что тебе нужно?

Вместо ответа Лутте сел на колени и уткнулся головой в пол.

Я испугалась не на шутку. А вдруг ему стало плохо по моей вине? И зачем я только тогда стукнула его!

– Лутте, что с тобой? – воскликнула я.

Он поднял голову и проговорил чуть не плача:

– Не бросайте меня! Не уезжайте! Кэрн нас всех сведёт с ума! Неужели вы не понимаете, что вы единственные можете защитить целую страну!

– Прекрати! – взорвался Вилли, – я устал от этих спектаклей! Мы не останемся здесь!

Лутте резко встал. Он долго смотрел на нас обиженным взглядом, а потом вдруг стал очень серьезным, достал какой-то смятый конверт и протянул его нам.

– Возьмите, это вам Кэрн передал!

– Нам ничего не нужно! – хором ответили мы.

– А мне все равно что вам нужно! Предатели, бросаете родину, а я должен о вас думать!

Он бросил конверт на пол и ушел, хлопнув дверью с такой силой, что у меня заболели уши.

Глава 46

Я потянулась к конверту, но муж остановил меня:

– Нам от Кэрна ничего не нужно! Пойдем собираться, может удастся улететь хотя бы ночью?

Я кивнула, пусть конверт так и останется на полу. Если мы когда – нибудь вернёмся, то узнаем, что же в нем было. Но любопытство просто съедало меня, и я не могла ничего с собой поделать. Вилли сел за компьютер и продолжил поиск билетов. Может, сделать вид, что я решила подышать воздухом, а самой выйти в коридор, посмотреть, что в конверте. Но обманывать мужа не хотелось. Нам не нужны подачки. Вилли иногда посматривал на меня. Я проглаживала утюгом лёгкие футболочки, в которых мы обычно ходили по дому.

– Нужно достать с антресоли сумку! – сказал мне Вилли и вышел в коридор.

Я продолжала собирать вещи, и вдруг услышала крик мужа и выскочила в коридор. Вилли в одной руке держал конверт, а в другой бумажную купюру.

– Вилли, зачем ты вскрыл конверт?! – наигранно возмутилась я, – мы же договорились!

– Я не удержался, любимая!

Как давно он не называл меня так. От этих слов мне стало так хорошо, что захотелось броситься в его объятия. Но Вилли задел конек, стоявший у двери, не удержал равновесие и рухнул на пол. Я хотела помочь ему подняться, но он притянул меня к себе и, смеясь повторил:

– Я опять не удержался, любимая!

Эта фраза эхом отозвалась во мне, и я тоже не удержалась. Я чувствовала его дыхание, его тепло, я слышала стук его сердца. Не было больше разрушенного туннеля, любивших и ненавидевший нас керинчан, доброго и одновременно злого Кэрна, клоуна и в тоже время великого ученого Лутте, – все растаяло, как безумный сон. Остались только наши чувства, а все остальное показалось мне лишь давно утратившей свой блеск декорацией. И наконец настало время закрыть кулисы и оставить на сцене только нашу любовь, нежность, страсть и его волшебные слова:

– Я не удержался, любимая!

Пусть он не смог удержаться в кресле президента и даже в сердцах капризных керинчан, но в моей душе он не просто удержался, он застрял в ней навсегда! Я обожала, когда Вилли ревновал меня, когда ворчал и даже когда расстраивался. Кэрн казался мне слишком наивным, одержимым какой-то своей правдой, Лутте просто безумцем. И только Вилли мог заставить меня трепетать от одной случайно брошенной фразы.

Мы не заметили, как улица за окном окунулась в сумерки. Вилли задремал рядом со мной, а конверт так и лежал на полу, а рядом с ним валялась купюра. Видно, Вилли, когда упал, выронил и ее.

Я придвинула к себе купюру и замерла от изумления:

– Это же целое состояние! На эти деньги можно купить роскошный дворец!

– Кэрн сумасшедший! – воскликнул Вилли с улыбкой и начал лениво подниматься с пола, – он не имеет права выделять такие суммы! Мы еле еле спасли керинчан от голода.

В Кернии большие суммы можно было получить одной купюрой. Деньги назывались кирии в честь маленького синего цветка, который рос когда-то в наших краях, пока страна не превратилась в ледяную пустыню. Так вот сейчас у нас в руках была купюра в сто тысяч кирий. Ее легко можно было обменять на сокольские деньги, купить себе чудесный дом и лет двадцать жить, ни в чем себе не отказывая. Только сколько мы выдержим на чужбине?! Ведь Керния почти сразу начнет звать нас обратно.

Я взглянула на конверт, мне показалось там лежало что-то ещё. Я высыпала все его содержимое на пол. Оттуда выпали несколько скреплённых между собой листочков бумаги и маленькая цветная фотография на картонке. С нее на нас смотрела хохочущая физиономия Лутте. Я перевернула ее на другую сторону и прочитала текст:

– Образ ученого с вами всегда,

Над его ликом не властны года!

Вы ему утром в глаза посмотрите,

И серенаду ему подарите!

Лутте прекрасен, Лутте велик

Он навсегда в ваши души проник!

Вилли прочитал вслух все, что было написано на скреплённых листах:

– Дорогие Алла и Вилли, мы – жители Кернии от всей души благодарим вас за заботу о нас. Примите наш скоромный подарок и поскорее возвращайтесь! Керния не любит тех, кто покидают ее. Мы будем очень ждать!

Ваш Кэрн и керинчане.

Вилли скептично посмотрел на лист бумаги:

– Весёлый сказочник! Когда он успел со всеми керинчанами договориться?!

Жаль, что мой муж настолько сообразительный. А ведь было бы здорово, если бы он верил, что именно керинчане все вместе решили передать нам эти деньги, что они действительно ценят то, что мы сделали для Кернии. Но Вилли не так глуп, да и я не наивная девочка, упавшая со спутника Нилии.

– Давай простим Кэрну эту маленькую ложь! – предложила я мужу, – он же правда пытался нам помочь!

Вилли замотал головой:

– Кэрн не так прост, как тебе кажется! Все его благородные поступки направлены на укрепление собственной власти! Ему недостаточно быть просто президентом, ему нужно всеобщее обожание! Каждая муха должна целовать ему ноги. Я недооценил его, попался в его сети и утонул, стал как он тогда сказал чудовищем, которому каждый может плюнуть в лицо!

Эти слова укололи меня в самое сердце. Мне так хотелось просто довериться Кэрну и перестать видеть в нем монстра.

– Нужно уезжать, пока наш монстр не показал истинного лица, Алла. Мы в ловушке, и если задержимся в Кернии нам не сдобровать. Кэрн сам это сказал или ты забыла?

Я хотела ему возразить, что Кэрн был не в себе, что он боялся за людей, но мне самой показалось все это неубедительным. А если на Кэрна опять что-нибудь найдет? У каждого могут быть трудные моменты, но президенты не имеют права поддаваться эмоциям.

Вилли купил нам прекрасные билеты. Я заняла место у иллюминатора, а муж рядом со мной. Сиденья нам очень понравились, их можно было одной кнопкой превратить почти в настоящие кровати. Людей в салоне было немного, видимо, за такие деньги мало кто захотел полететь вместе с нами. Это было здорово, поскольку нам очень не хотелось сейчас ни с кем общаться. Стюардесса поставила на наши столики вкусный ужин и с улыбкой сказала, если что-то понадобится, позвоните в колокольчики. И действительно на наших столиках стояли маленькие колокольчики, отливающие золотом.

– Спасибо вам! – ответила ей я и подняла колокольчик к глазам. Оказалось, что сверху его украшали несколько крохотных рубинов и изумрудов. Я перевернула его и заглянула внутрь. На кончике его язычка сиял маленький бриллиант. Вилли читал какую-то книгу и не обращал внимания ни на колокольчики, ни на ужин, ни на меня.

– У каждого клиента нашей авиакомпании есть металлический колокольчик. Но эти лично для вас сделаны по заказу Назиды! – сказала стюардесса, улыбаясь.

Вилли оторвался от газеты и с изумлением посмотрел на стюардессу.

– По заказу кого? – переспросил он, и даже поперхнулся, хотя ещё не притрагивался к ужину.

– А вы разве не знакомы с Назидой? – с удивлением спросила стюардесса, – это же мама президента Кернии. Я из Сокко, и то знаю!

Ее карие глаза смотрели на нас с недоумением. Кожа ее была смуглой, длинные темно-красные волосы убраны в тугой пучок, мне показалось, она ничего не слышала ни обо мне ни о Вилли. Мы для нее были обычными ничем не примечательными пассажирами. И действительно, что ей до наших политических игр. Она иностранка, знает президента Кернии и уже хорошо. Жаль только, что этим президентом так и не стал мой муж! Тогда бы нам не пришлось сейчас улетать. Слезы заблестели на моих ресницах.

– Что-то не так? – спросила меня стюардесса.

– Да, нет! – ответила я, – мы знаем кто такая Назида, просто почему она вдруг решила сделать нам подарок?

– Простите! – заволновалась стюардесса, – я совсем забыла передать вам от нее послание.

Она достала из кармана фартука маленькую открыточку с изображением орла, клюющего рыбу, вручила Вилли и удалилась.

– Может не будем читать? – спросила я мужа, – вряд ли там что-то доброе.

– Нет уж! Я должен испить эту чашу до дна! – ответил Вилли и перегнул открытку на другую сторону. Мы про себя прочитали текст:

"Признавать поражение – это особый дар! И я вам желаю научиться это делать профессионально! Мои маленькие подарочки будут напоминать вам, что Керния больше ни для вас! А место президента занято навсегда! Если вдруг вам опять придет в голову участвовать в выборах, позвоните в колокольчик и не делайте новых глупостей. Ваша Назида".

Какая жестокость, подлость, вредность!

Я схватила колокольчик со своего стола и бросила на пол.

Вилли обнял меня:

– Не переживай, мы напишем ей достойный ответ.

Его похоже нисколько не расстроил подарок Назиды, он был спокоен, как никогда. Я вздохнула с облегчением и решила не придавать значения очередной глупой шутке Назиды.

– И откуда у нее деньги на такие подарки? – спросила я мужа.

– Эта барышня откажется от еды, ради того чтобы устроить нам какую-нибудь пакость!

Он поднял колокольчик с пола, который я выбросила.

– Посмотри на эти колокольчики, они крохотные!

Я подумала о том, что можно их продать или подарить, хотя больше всего хотелось просто выкинуть в окно. Только в самолёте вряд ли бы кто-то оценил, если бы я попробовала открыть иллюминатор. Мы итак с Вилли увлеклись сегодня. Я думала, что теперь смогу вздремнуть, но на этом наши испытания не закончились. Один молодой парень с дальнего кресла, вдруг встал, подошёл к нам и заявил:

– Сбегающие неудачники!

Вилли напрягся.

– А я за вас голосовал, Вилли, а вы разрушили наш туннель! Желаю вам никогда не возвращаться! Вы не президент, а просто…. дурак!

Вилли побледнел, хотел что-то возразить, но тот мгновенно ушел и больше мы его не видели до конца полета.