Текст книги "Пятница, тринадцать ноль-ноль"

Автор книги: Ирина Комарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Ирина Комарова
Пятница, тринадцать ноль-ноль
(продолжение фантастического романа «Повелитель Блох»)

Часть первая. За передовую магию!

«Оч-чень интересно. Значит, магистр Трио решился, наконец, покинуть Имолу. Знаменитый затворник возвращается в Университет. Тот самый Джузеппе Трио. Ну-ну. Очень способный, надо признать, маг: образцовое сочетание таланта, обширных знаний и фантастической научной интуиции. Если бы не глупые принципы, которыми он напичкан, как фаршированная утка яблоками, вполне мог бы рассчитывать на достойную карьеру. Увы. Для человека, столь упорно цепляющегося за детские идеалы, получить звание магистра и какую-нибудь скромную должность в Университете – максимально возможный рост.

Впрочем, это только облегчает работу с ним. Магистр Трио может оказаться весьма полезным, весьма… Как правило, подобные идеалисты последними понимают, что их использовали втемную. А иногда и не успевают понять».

Их появление в Нюрбурге не было обставлено особо торжественно и не вызвало повышенного интереса обывателей – в столице Лагосинтера, путешественники, пусть даже такая, довольно странная компания, событие вовсе не редкое. Но сказать, что они остались совсем не замеченными, тоже было нельзя. В конце концов, полюбоваться таким зрелищем, как возвращающийся с задания отряд Розовых Ос (полное название – ПК РЗ ООС, а если расшифровать, то Постоянной Комиссии по Решению Задач Охраны Общественного Спокойствия) горожанам удается не каждый день. А тут, как подарок, два десятка всадников: в сияющих доспехах, покрытых защитными магическими рунами, обвешанные оружием и амулетами, почти в равных пропорциях, и у каждого всадника широкая розовая лента на левом рукаве – опознавательный знак отряда. Естественно, что именно Осы притягивали к себе любопытные, почтительные, восхищенные взгляды, а на долю скромно едущих следом четырех человек уже ничего не оставалось.

Простодушных жителей Нюрбурга совершенно не интересовал полноватый мужчина с жидкой и скособоченной какой-то бороденкой – хотя магистр истинной магии Джузеппе Трио и был фигурой довольно известной, но, как говорится, только в узких кругах. Не смотрели они и на другого, долговязого и тощего, почти все время оживленно болтающего – наемных убийц, даже отошедших от дел, мирные обыватели, как правило, в лицо не знают. И на третьего, с командирскими повадками, рыжеволосого и рыжебородого, тоже никто не обращал внимания – Огюстену Лэрри вполне хватало той власти, которой он обладал, командуя самым серьезным и боеспособным подразделением воинов-магов на Лагосинтере, и дешевой популярности у горожан он никогда не искал. Некоторые, впрочем, останавливали взгляд на единственной девушке в отряде, но вовсе не из-за особенной какой-то красоты, нет! То есть она была, конечно, вполне симпатичной и поглядывала на окружающих с тем превосходством, какое часто позволяют себе хорошенькие девушки. Но интерес прохожих вызывала не ее внешность, а эсмеррский боевой меч, рукоять которого выразительно поднималась над плечом. Оружие такого качества было далеко не у каждого опытного воина, а уж увидеть меч у девушки… хотя, если честно, тоже ничего особенного. Едет себе девица с эсмеррским мечом и пускай едет – чего в жизни не бывает. На Ос смотреть было гораздо интереснее.

Такое положение всех устраивало. Огюстен Лэрри как уже было сказано, вообще предпочитал считаться чем-то вроде невидимки; Арра была слишком озабочена открывшейся перспективой – возможностью поступить в отряд Розовых Ос, чтобы обращать внимание на такие пустяки; Ганца всеобщее невнимание устраивало в связи с его, не слишком законопослушным прошлым. А магистр Трио, отсутствовавший в родном городе два года, был просто занят. Он старательно вертел головой, пытаясь понять, какие изменения произошли за этот срок и нравятся ли они ему. В целом, нравилось почти все, кроме нового украшения одной из площадей – огромной и очень сложной геометрической конструкции, бестолково растопырившейся в центре крохотного, по сравнению с ней, цветника. Остановив Гладиолуса, старого мерина, которого Джузеппе вопреки первоначальным намерениям выкупил у хозяина (все равно для возвращения в столицу нужна была лошадь, а к Гладиолусу магистр уже привык… более или менее привык), он изучил надпись на постаменте. Если верить этой надписи, затейливо выполненной изогнутыми буквами разной величины, монумент должен был символизировать стремление жителей Нюрбурга способствовать благополучию и процветанию родного города. Согласившись, что сама по себе идея достаточно благородна, Джузеппе крайне неодобрительно отозвался об исполнении.

Двинулись дальше и Ганц, который просто не умел подолгу молчать, с удовольствием начал излагать свои взгляды на современное искусство вообще и монументальную скульптуру в частности. Впрочем, излить душу, он так и не успел, магистр Трио прервал его на полуслове:

– Арра, Ганц, а где вы жить собираетесь?

– Найду что-нибудь, – безмятежно усмехнулся Ганц.

– Я не знаю пока, – девушка пожала плечами и неуверенно оглянулась на Лэрри: – Есть, наверное, какое-нибудь общежитие?

– Есть, – коротко согласился тот и с любопытством посмотрел на бывшего однокурсника: – Я правильно понял, ты хочешь что-то предложить?

– Э-э-э… да. Если ты не против, конечно.

– А почему я должен быть против? – Лэрри пожал плечами. – С моей точки зрения, даже удобнее будет, если вы поселитесь все вместе.

– Значит, вопрос решен! – в голосе Джузеппе прозвучало что-то вроде облегчения.

Арра и Ганц переглянулись.

– Мы, конечно, счастливы, что вопрос с нашим проживанием решен, – сладким голоском пропела девушка, – но хотелось бы знать, как именно?

– Очень просто и удобно! – улыбаясь, сообщил Джузеппе. – Вы поселитесь у меня дома. Он совсем недалеко, пара кварталов отсюда, не больше.

– Просто и удобно? – Арра задрала подбородок вверх, и магистр сразу вспомнил первые минуты их знакомства. – Извините, господин Трио, но я не могу позволить себе жить в доме с двумя холостыми мужчинами. Приличная девушка должна заботится о своей репутации.

– Пустяковое дело, птичка! – обрадовался Ганц. – Хочешь, я быстренько женюсь на ком-нибудь?

– Не сомневаюсь, что у тебя и здесь припасена очередная невеста, – прошипела она. – И не называй меня птичкой.

Ганц расхохотался, ему и этого было довольно. А Джузеппе выглядел весьма обескуражено. В конце концов, они достаточно долго вместе носились по степи и до сих пор то, что Арра проводила дни и ночи в обществе двух, а позже и двадцати двух, холостых мужчин, нисколько ее не волновало.

– Но как же… – он не договорил, сообразив, что любые сказанные им слова, будут вопиющей бестактностью.

Спас положение Лэрри:

– Трио, как все гении, забывает о деталях, даже о весьма существенных. Вы же понимаете, что он не оставил бы дом стоять пустым, без присмотра, на два года. Сейчас, как и предыдущие пятьдесят лет, там живет нянюшка Матильда – она, по-моему, нянчила еще отца нашего Джузеппе.

– Это правда? – Арра устремила на магистра строгий взгляд.

– Ну да… то есть, я не уверен, что она нянчила папу, но меня – это точно. И она живет в нашем доме… нет, не помню сколько. Всегда.

– Раз там будет еще женщина, я согласна, – с достоинством заявила Арра.

– А ты Ганц? – казалось, для Джузеппе было очень важно, уговорить товарищей поселиться у него.

– Жить в одном доме с двумя незамужними женщинами? – сморщил нос Ганц. – Впрочем, я никогда особенно не заботился о своей репутации.

– Вот и хорошо, – заключил Лэрри. – Теперь у Трио хватит мужества появиться на пороге родного дома.

– Ничего подобного! – очень убедительно запротестовал магистр. – Вовсе я не боюсь! – И тут же испортил впечатление, спросив почти жалобно: – А ты с нами не зайдешь?

– Пропустить сцену твоего возвращения домой и встречу с нянюшкой Матильдой? Никогда в жизни!

– А что, она очень сердитая? – встревожилась Арра. – Джузеппе, если это неудобно, ты вовсе не обязан…

– Все нормально, стажер Даман, – перебил ее командир, – не нервничай. Нянюшка Матильда – очаровательная женщина. Может быть, слишком строга в отношении чистоты рук и любит покомандовать, но в остальном, настоящий бриллиант. А Трио, по-моему, просто не перерос свои детские страхи.

– Вы меня заинтриговали, – Ганц даже шею вытянул, словно пытаясь разглядеть дом Джузеппе и нянюшку Матильду. – Эта женщина начинает мне нравиться!

– Еще больше она тебе понравится, когда сядешь за стол, – ухмыльнулся Лэрри.

– Ну, наконец-то! Хозяин решил проверить, не развалился ли его дом! А знаешь, Джузеппе, я уже думала, что не доживу до такого счастливого события!

Вежливо пропустив вперед хозяина и его старого приятеля, Арра и Ганц застыли на пороге, с интересом разглядывая нянюшку Матильду. Среднего роста, опрятно одетая: простого покроя синее платье, оживленное большим кружевным воротником, заколотым у горла изящной брошкой в форме пчелки и никаких признаков обязательного, при ее должности, фартука. Она вовсе не выглядела грозной. Впрочем, и особенно ласковой тоже.

– Огюстен, – продолжала нянюшка, строго указав на Лэрри, – неужели ты сумел втолковать своему приятелю, что похоронить себя в Имоле, это второе по глупости решение, какое только он мог принять? Наконец от тебя хоть какая-то польза случилась.

– Рад служить, госпожа, – галантно поклонился Лэрри.

– А какое, интересно, первое по глупости? – шепотом спросила Арра у Ганца.

– Повеситься, – не сводя с нянюшки восторженного взгляда, еле слышно ответил он.

По всем законам природы, нянюшка Матильда никак не могла услышать их перешептывания, но тем не менее, они привлекли внимание пожилой дамы.

– Эти люди будут жить у нас? Джузеппе, ты привез их из Имолы? – холодные серые глаза сосредоточились сначала на Арре, потом на Ганце. – Они не похожи на фермеров.

– Э-э-э… – магистр издал первый, с той минуты, как он ступил на родной порог, звук.

Нянюшка снова повернулась к нему, явно ожидая продолжения. Джузеппе покраснел, вцепился обеими руками в свою бороденку и пробормотал:

– Ну да… вот… то есть, мы вместе…

Арра покосилась на Ганца – тот явно наслаждался этой сценой; на Лэрри – пусть на его лице не было такого простодушного восторга, как у Ганца, но и он наблюдал за встречей магистра и нянюшки с заметным удовольствием и вмешиваться не собирался. Одним словом, понятно: если не взять дело в свои руки, то все они еще долго будут топтаться у дверей. Девушка сделала короткий шаг вперед и почтительно склонила голову.

– Позвольте представиться, госпожа Матильда, – вежливо заговорила она. – Дипломированный воин-маг Арра Даман, выпускница Эсмеррской школы, – и автоматически добавила: – Третья по списку.

– Неплохо, – странная интонация в голосе нянюшки мало напоминала одобрение. – Я всегда говорила Джузеппе, что если уж берешь на себя труд учиться, то надо быть первым учеником. Но третья по списку, это тоже неплохо.

Арра замерла, пытаясь понять, что же это было – не совсем обычно выраженная похвала или, не слишком старательно завуалированное, оскорбление. Сдавленный звук, который издал Ганц за ее спиной, ясности не прибавил.

– И каковы ваши планы в столице, Арра Даман? – если нянюшка и обратила внимание на ее замешательство, то предпочла игнорировать его.

Девушка позволила себе еле заметную улыбку. На этот вопрос ей есть что ответить!

– Господин Лэрри предложил мне вступить в отряд…

– Бойцом?

Оказывается, ничто человеческое было не чуждо и нянюшке Матильде – она бросила изумленный взгляд на командира Розовых Ос, коротким кивком подтвердившего эти слова, и снова уставилась на девушку.

– Стажером, – сделав крохотную паузу, ответила Арра. – А магистр Трио был очень любезен, – Джузеппе торопливо гукнул что-то невнятное, – и предложил остановиться у него. Если у вас нет возражений, разумеется.

– Какие могут быть возражения, – неожиданно дружелюбно отозвалась нянюшка. – Одна-одинешенька я за эти два года вволю насиделась! Хорошо, что Огюстен и другие мальчики навещали, а то и вовсе разговаривать разучилась бы. Но какие новости… выпускницу школы, едва она явилась в Нюрбург, берет на работу сам Лэрри! Похоже, вам будет, о чем рассказать мне, долгими зимними вечерами, Арра Даман, воин-маг. Ваша комната будет рядом с моей спальней, на втором этаже, направо. Надеюсь, вы не питаете отвращения к голубому цвету? Там все отделано в голубых тонах.

– Н-не питаю…

Вообще-то, Арре было абсолютно наплевать, в каких тонах будет отделана ее комната – не привыкла она обращать внимание на такие мелочи. Кровать хотелось бы удобную и шкаф для одежды не помешает, а какого цвета стены? Да она понятия не имеет, какими, например, они были в гостинице Имолы, а ведь прожила там больше недели. Но в любом случае, заявить об этом сейчас, было бы неразумно.

– Голубое, это очень э-э… приятно.

– Вот и хорошо, – оказывается, и улыбка у нянюшки тоже получалась славная. Впрочем, она моментально согнала ее с лица, устремив пристальный взгляд на Ганца. – А вы, молодой человек? Тоже из воинов-магов?

– Никак нет! – рявкнул он, вытянувшись в струнку и вытаращив глаза. – Я буду Ганц, наемный убийца – специалист по магам! Последнее время отошел от дел по состоянию здоровья! Планов на будущее не имею! Точнее имею, но самые неопределенные! Но Джузеппе и меня тоже пригласил! Если у вас нет возражений, разумеется!

Отрапортовав, Ганц поклонился – быстро и неуклюже, словно сломавшись в пояснице и, тут же выпрямившись, снова застыл, держа руки по швам.

Его спутники, остолбеневшие в первую секунду, оживились. Джузеппе простонал: «Ганц, прекрати!», Арра наступила ему на ногу и ткнула кулаком в бок, а Лэрри расхохотался. Впрочем, нянюшка вовсе не заметила этого, уставившись округлившимися глазами на Ганца:

– Наемный убийца разгуливает по столице в компании с Огюстеном, а Джузеппе приглашает его пожить в своем доме? И это притом, что вчерашнюю выпускницу школы принимают в отряд Розовых Ос? Куда, интересно, катится этот мир?

– Заверяю вас, нянюшка Матильда, что с миром все в порядке, – все еще улыбаясь, ответил на вопрос, хотя он и не был задан конкретно ему, Лэрри. – И в немалой степени благодаря усилиям именно этого наемного убийцы и этой вчерашней выпускницы. И магистра Трио, естественно.

– А. Ну да. Конечно. Естественно, – нянюшка, покачивая головой, разглядывала Ганца.

– Мне тоже есть, о чем рассказать, – гордо сообщил он. – Я имею в виду долгие зимние вечера. Вам понравится.

– Не сомневаюсь, – слова женщины абсолютно не соответствовали выражению ее лица. Но сомнение относилось, скорее, не к способности Ганца скрасить долгие зимние вечера своими байками, а к самой его личности.

– И я обожаю голубой цвет, – добавил Ганц, явно стремясь улучшить впечатление.

– У нас только одна голубая спальня, – сухо заметила нянюшка. – Или вы хотите сказать… – она позволила концу фразы многозначительно повиснуть в воздухе и посмотрела на Арру.

– Ни в коем случае! – девушка даже руками всплеснула.

– Да что вы! – тут же горячо поддержал ее Ганц. – Это же воин-маг, третья по списку в своем выпуске! Представляете, как она дерется? Честное слово, я знаю массу способов самоубийства гораздо более приятных! Вот, помню, пришлось мне однажды удирать от… э-э-э, – он покосился на Лэрри, – одним словом, удирать. И занесла меня нелегкая в зоопарк. Причем, нет бы мне выбрать клетку, например, с бурундуками! Собственно, времени выбирать у меня, как раз и не было, так что сиганул ваш покорный слуга, к самой, что ни на есть, тигрице…

– Ганц! – прошипел Джузеппе, а Арра снова толкнула его в бок.

На несколько секунд наступила тишина, нянюшка Матильда еще раз, внимательно, осмотрела Ганца.

– Похоже, что зимние вечера в компании этого паренька, станут не такими уж долгими, – пробормотала она и обратилась к Лэрри: – Или я неправильно тебя поняла, Огюстен? Может быть, ты вовсе не собираешься пренебречь служебным долгом, который велит объявить этого молодого человека государственным преступником, арестовать и повесить?

– Нет! – хором выдохнули Джузеппе и Арра, а Лэрри ответил совершенно спокойно:

– Статус господина Ганца еще не определен окончательно. Но я думаю, уже сегодня, этот вопрос будет решен.

– Но ведь его не арестуют? – встревожено спросила Арра.

– Нет, конечно. Это было бы вульгарным разбазариванием кадров. Я надеюсь предложить господину Ганцу работу, вполне соответствующую его способностям и навыкам. Но я не готов говорить об этом сейчас, – Лэрри решительно поднял руку, останавливая все возможные вопросы. – Ганцу с Аррой надо устроиться и отдохнуть, а нас с Джузеппе наверняка уже ждут, – он многозначительно посмотрел на приятеля и пояснил: – Я послал сообщение с дороги.

– Ты собрал… – брови магистра Трио поползли вверх. – Ух, мне даже неловко!

– Считаешь, у меня нет достаточных оснований? – холодно поинтересовался Лэрри. – А я, почему-то, думаю, что они захотят услышать как можно более подробный доклад о попытке захвата Лагосинтера. И заклинание для вызова твоего нового приятеля, Вельзевула, вызовет некоторый интерес.

– Пожалуй… да, разумеется, ты прав.

– Как всегда, – это была не похвальба, а всего лишь равнодушная констатация факта.

– Как всегда, – согласился Джузеппе. – Что ж, тогда пошли. Неловко заставлять ждать уважаемых людей.

Ганц сохранял полную безмятежность, и казалось, совершенно не заинтересовался странным разговором двух магистров, но Арра не удержалась от вопроса:

– А нам что делать?

– Я же сказал – устраиваться и отдыхать. В случае необходимости, поможете нянюшке Матильде.

– Но может быть, мы…

– Госпожа Даман, я понимаю ваше беспокойство, – решительно прервал ее Лэрри. – Но давайте обсудим все проблемы позже, не торопясь. Например, за ужином. Вы позволите, нянюшка Матильда?

– В шесть часов, – коротко ответила та. – И ты, Огюстен, заслужил фаршированные блинчики.

Система управления Лагосинтером была простой до банальности – все, требующие решения вопросы выносились на Совет Старших Магов. Совет совмещал в себе и исполнительную, и законодательную, и судебную власть, действовал на постоянной основе и умудрялся, несмотря на непрерывную грызню членов между собой, оставаться достаточно эффективным органом. Одним словом, Совет Старших Магов был инстанцией верховной и, в глазах обывателей, решающей. Кроме того, в структуру власти входили еще Гроссмейстеры, которым Совет, формально, подчинялся. Но эти чудаки всегда были настолько погружены в науку и так мало интересовались делами практического управления Лагосинтером, что о них, как правило, забывали. Гроссмейстеров это ничуть не расстраивало. В силу своего возраста – а даже самый младший из них много сотен лет назад забыл, когда, собственно, он родился (естественный результат упорных и напряженных занятий магией) – они давно привыкли не обращать внимания на такие пустяки, как отношение жителей Лагосинтера.

Но сами жители совершенно напрасно забывали о Гроссмейстерах, считая что те не имеют никакого влияния. Разумеется, Гроссмейстеры не сидели на скучнейших заседаниях, не слушали зачитываемые по бумажкам речи, не участвовали в долгих, шумных обсуждениях этих речей и, тем более, не занимались всякой ерундой, вроде подготовки проектов решений. Нет. Если они находили, что какой-то вопрос достаточно важен, они эти решения принимали. И приняв, доводили до сведения Совета Старших Магов. А уж как там Старшие предпочитали эти решения документально оформить, было их заботой.

Гроссмейстеры не страдали мелочной педантичностью. Они даже не считали нужным собираться на заседания хоть с какой-нибудь степенью регулярности. А зачем? Люди все занятые, тем более, что магия – хоть практическая, хоть теоретическая, требует полной сосредоточенности. Встречались, в случае возникновения какой-либо серьезной проблемы – с обычными, рутинными вопросами и Совет Старших прекрасно справлялся – и только те, чью сферу интересов эта проблема затрагивала. А вульгарными подсчетами: «собрался ли кворум», никто себя не утруждал.

Гроссмейстеров, по традиции, было семеро. Но один из них, гроссмейстер Джанкарино, крупнейший специалист в области исследований природы и природных явлений, заявил однажды, что ни Университет в частности, ни столица в целом, не могут предоставить достаточно достоверного материала, чтобы разработать стройную, логически завершенную систему, описывающую взаимосвязь человека с окружающим его миром, и отправился в путешествие по Лагосинтеру. Первую пару сотен лет на заседания Ученого Совета, пусть и не регулярно, но поступали сообщения от гроссмейстера Джанкарино, потом он перестал себя утруждать. Все это произошло так давно, что само его существование стало потихоньку превращаться в красивую легенду.

Гроссмейстер Ристен, тоже скорее числился в составе, чем работал. Он отошел от дел сравнительно недавно: всего лет сто – двести назад. Просто перестал в какой-то момент выходить из башни, где была оборудована его лаборатория. По городу поползли бесчисленные слухи, из которых в результате выжили только два: что гроссмейстер Ристен занят каким-то чрезвычайно важным, судьбоносным экспериментом, от результатов которого зависит вся дальнейшая жизнь на Лагосинтере, и что гроссмейстер Ристен скончался. Дав обывателям вволю почесать языки, гроссмейстеры распространили сообщение, в котором заверяли народ Лагосинтера, что их коллега чувствует себя прекрасно, а общественную жизнь сократил до минимума, поскольку слишком занят непосредственной работой. Версия судьбоносного эксперимента осталась единственной. Горожане на удивление быстро успокоились, привыкли обходить стороной башню гроссмейстера Ристена (чтобы не помешать случайно его занятиям, естественно, только поэтому) и многозначительно умолкать, поднимая вверх указательный палец, если в разговоре за кружкой пива случайно всплывало имя гроссмейстера-отшельника.

Не то чтобы Джузеппе нервничал, подходя к залу заседаний гроссмейстеров, нет. Просто ему было немного не по себе. Магистр Трио тоже был в Университете человек не последний, по крайне мере два года назад, но и тогда он относился к любому из гроссмейстеров с искренним почтением, уважая их вклад в развитие науки. Кроме того, в отличие от обывателей, Джузеппе прекрасно представлял себе роль этого собрания в жизни Лагосинтера.

– Не знаешь, сколько их сегодня собралось? – негромко спросил он у идущего рядом Лэрри.

Тот, сбившись с шага, повернул к нему хмурое лицо:

– Извини, я задумался. Ты что-то спросил?

– Сколько гроссмейстеров собралось?

– А ты как думаешь? – прищурился Лэрри.

– Тема встречи очень уж серьезная. Гроссмейстер Драйден-Том будет обязательно, он человек ответственный. На ерунду никогда не отвлекается, но обсуждения важных дел не пропускает. Так?

– Так.

– Гроссмейстер Элдон тоже – он же автор теории о множественности миров, а тут живые свидетели, подтверждающие его правоту.

– Так.

– Гроссмейстер Пьелуджио. Если за последние два года он не поменял специализацию… точнее, даже если поменял, он все равно остается крупнейшим на Лагосинтере авторитетом по теории заклинаний. А поскольку мы привезли заклинание вызова Вельзевула, гроссмейстер Пьелуджио чуть ли не самое заинтересованное лицо.

– Если не учитывать того, что он об этой записке пока не знает, то весьма заинтересованное, – согласился Лэрри. И, не дождавшись от Джузеппе продолжения, спросил, – твой список закончился?

– Не знаю. гроссмейстер Людвиг? Разве только из любопытства может придти. Гроссмейстер Мартисс? Он не любопытен и предпочитает не отвлекаться на пустяки. А пустяками, насколько мне известно, он считает все, что не связано с его исследованиями. Да, пожалуй, мой список закончился.

– Недооцениваешь ты себя Трио, – вздохнул Лэрри. – Послушать наш, а точнее твой доклад, соберутся пять гроссмейстеров, можно сказать все, имеющиеся в наличии.

– Ого! – у Джузеппе едва не вырвался неуместный в этих стенах, непочтительный свист.

Зал заседаний оказался неожиданно уютным и маленьким. Мягкие удобные кресла, около каждого небольшой столик. В данный момент было занято только одно – в нем дремал гроссмейстер Драйден-Том. Гроссмейстеры Людвиг, Мартисс и Элдон, стояли у стены, разглядывая разрисованную цветными стрелками карту. Точнее разглядывали только гроссмейстеры Мартисс и Элдон, а гроссмейстер Людвиг, двигая по карте указательным пальцем, негромко давал пояснения.

На секунду задержавшись в дверях, Лэрри вежливо поздоровался и подошел к ним, потянув за собой Джузеппе.

– А, вы прибыли, – дружелюбно улыбнулся гроссмейстер Людвиг. – Добрый день, магистр, рад вас видеть. Как дорога, не слишком вас утомила?

Слегка ошеломленный, магистр Трио не сразу сообразил, что этот вопрос обращен именно к нему. Да, конечно, о том, что гроссмейстеры предпочитают пренебрегать формальностями, Джузеппе слышал, и не раз, но все-таки… все-таки хотелось бы, чтобы его представили. С другой стороны, действительно, зачем? Все присутствующие и без того знают, ради кого собрались здесь. А уж ему самому объяснять: «кто есть кто», тем более нет никакой необходимости. Джузеппе выдавил ответную улыбку:

– Благодарю вас, гроссмейстер Людвиг. Без приключений.

– Да вы присаживайтесь, не стесняйтесь. Сейчас Пьелуджио обеспечит нас… о, а вот и он!

В стене бесшумно раскрылась незаметная дверца и гроссмейстер Пьелуджио вкатил тележку – сервировочный столик, заставленный кувшинами с соком и стаканами.

– Вот, на все вкусы приготовил! Драйд, просыпайся! – он поставил на маленький столик два кувшина и стакан. – Ты просил грушевый, я не перепутал?

– Нет, – гроссмейстер, не открывая глаз, наклонился вперед, уверенно ухватил кувшин за тонкую витую ручку, плеснул себе сока, выпил и снова откинулся на спину кресла.

– Не обращайте внимания, – гроссмейстер Людвиг сочувственно коснулся плеча Джузеппе. – Он всегда дремлет, но это не мешает ему очень внимательно слушать.

– Абсолютно верно, – подтвердил гроссмейстер Элдон. – И не только слушать, но и делать выводы. Да что же вы стоите? Присаживайтесь, – и он, словно желая подать пример, опустился в одно из кресел, прихватив с сервировочного столика стакан и два кувшина: один с каким-то ярко-желтым соком, а второй – с зеленым.

– А, господин Трио! Здравствуйте, мой дорогой! – гроссмейстер Пьелуджио, похоже, только сейчас заметил его. – Какой сок предпочитаете?

– Да мне не надо…

– Надо, надо, – грубовато перебил Лэрри, подавая ему кувшин и стакан. – Ты просто не представляешь, что нас ждет. Пока мы все расскажем и ответим на вопросы, сто раз в горле пересохнет. И действительно, садись, наконец! Не думаешь же ты, что мы будем отчитываться, стоя в центре зала и держа руки по швам, как нашкодившие ученики?

Эти слова вызвали дружный смех у гроссмейстеров и смущение у Джузеппе. Он оглянулся на кресла:

– А куда?..

– Да все равно, – небрежно взмахнул рукой гроссмейстер Людвиг, тоже забирая себе кувшин и усаживаясь в одном из кресел. – Места здесь ненумерованные.

Наконец все устроились и обеспечили себя напитками (только гроссмейстер Пьелуджио не стал мелочиться, переставляя посуду на столик, просто придвинул к своему креслу тележку, на которой еще оставалось пяток кувшинов).

– Итак, господа, – сделав маленький глоток яблочного сока и откашлявшись, начал Лэрри, – с нашей, Розовых Ос, точки зрения, события разворачивались так…

Он четко изложил все, что видел сам и подробно пересказал сообщения, полученные от своих наблюдателей. Его выслушали внимательно, не перебивая. После того, как гроссмейстер Элдон и гроссмейстер Мартисс задали несколько уточняющих вопросов и получили исчерпывающе полные ответы, настала очередь магистра Трио – непосредственного участника отражения попытки захвата. Джузеппе сосредоточился и, стараясь подражать манере Лэрри, очень толково, хотя и несколько более живо, описал свои, с Ганцем и Аррой, приключения. Его тоже не перебивали, но вопросов потом задали гораздо больше. В комнате было тепло, и Джузеппе довольно скоро оценил предусмотрительность гроссмейстеров, захвативших себе по два-три кувшина с соком. Сам он, когда выпил почти половину своего кувшинчика, начал экономить и делал время от времени мелкие глоточки, только когда горло совсем пересыхало.

В целом, полученная информация гроссмейстеров не порадовала.

– Да, вторжение было остановлено в кратчайшие сроки и, практически, без применения регулярных сил, – подвел итог гроссмейстер Людвиг, – всего лишь тремя добровольцами, случайно оказавшимися в том месте. Мало того, среди этих троих не было ни одного, так сказать, профессионала полного профиля. Господин Трио, при всем нашем уважении к его работам в области теории, как практикующий маг сталкивается с немалыми трудностями… Госпожа Даман, всего лишь выпускница Эсмеррской школы воинов-магов…

– Третья по списку выпускница, – не удержался Джузеппе.

– Тем не менее, – гроссмейстер Людвиг с легким поклоном принял замечание, но тон его не изменился. – Я ни в коей мере не хочу поставить под сомнение подготовку госпожи Даман, но практический опыт у нее минимален. Что же касается э-э… третьего члена группы, он, насколько мне известно, вовсе не имеет магической подготовки.

– Но на стороне противника действовала, судя по всему, тоже не регулярная армия, – заметил гроссмейстер Мартисс, – а что-то вроде строительной бригады.

– Об этом и речь. А вот как только в дело вмешались специальные войска… – гроссмейстер Людвиг печально посмотрел на Джузеппе. – Я правильно понял: вы ничего не смогли им противопоставить?

«Не смогли? А то, что мы были измочалены несколькими предыдущими схватками? То, что я и Ганц были ранены, а Арра истратила почти все силы, приводя нас в порядок? То, что сразу после этого Ганцу снова пришлось драться, и вся ее работа пошла насмарку? Это все ерунда, это по вашему, не имеет никакого значения?» – магистр Трио сделал глубокий вдох, собираясь дать достойный ответ.

Гроссмейстер, внимательно наблюдающий за сменой выражений на его лице, предупреждающе поднял руку:

– Я говорю исключительно о результате конкретного столкновения.

Джузеппе сглотнул и коротко кивнул:

– Да. Не смогли.

– Если говорить исключительно о результате, – гроссмейстер Элдон сделал многозначительную паузу, – «Ад Инкорпорейтед» убралась с Лагосинтера. Вместе со спецвойсками. Причем произошло это до прибытия наших спецвойск. Нет, я вовсе не уверен, что их возможности превосходят наши.

– Их возможности превосходят наши хотя бы потому, – раздраженно проворчал гроссмейстер Мартисс, – что они смогли к нам попасть, а мы понятия не имеем, где они находятся. Следовательно, мы вовсе не застрахованы от повторного нападения. И это может произойти в любой момент.