Текст книги "Измена. Я сильнее боли (СИ)"

Автор книги: Ирина Манаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 10

Милка открыла дверь с мокрой намыленной головой и большим банным полотенцем, обёрнутым вокруг тела.

– У тебя ключ есть, – цокнула языком, отправляясь обратно в ванную.

– Извини, – я прошла в коридор, закрывая за собой дверь. Не хотелось хозяйничать в чужой квартире, потому и позвонила. Не успела разуться и отойти, как снова раздался звонок.

– Кирюха, кто там? – донёсся приглушённый голос из ванной. – Открой.

На мгновение я застыла, но просьбу выполнила. Передо мной стоял Юджин, уткнувшись в телефон. А воображение мне нарисовало стоящего на коленях Уварова с цветами.

– Милка в ванной, – сразу озвучила я местонахождение хозяйки.

– А, нет, – убрал телефон в карман, но тут же передумал и достал. – Я к тебе.

– Ко мне? – брови мгновенно подскочили вверх. После такого тяжёлого дня совершенно забыла, что договаривалась с ним о чём-то.

– У меня нет твоего номера, – он открыл телефонную книгу, намереваясь записать цифры.

– Ээээ, зачем? – голова была какой-то тяжёлой. Продажа ресторана, паспорт, разговор с тёткой и признание матери.

– Фотосессия, – немного растерянно напомнил.

– Ааааа, – дошло до меня. – Слушай, Юджин, – зачем-то назвала его именем, которое выбрала Милка, – там был мой муж, ну, вернее, бывший, я потому так и сказала.

Он смотрел на меня, как на идиотку.

– Тебя утвердили.

– Что? – мои глаза широко распахнулись. – Как это утвердили?

– Я показал фотку заказчику, он одобрил.

Я растерянно хлопала глазами, не понимая, что вообще происходит. Какой заказчик? Какие фотки? Я вообще управляющая рестораном.

– Вот сейчас не поняла. Какие фотки ты кому-то показал?

Юджин быстро открыл галерею и повернул ко мне экран, начиная листать. Стою рядом с Уваровым, следующая на Дне рождении Милки, еще одна на море в купальнике. Да он с ума сошёл что ли?!

– Откуда вообще? – никак не могу понять.

– Из профиля твоего! – пожал плечами. – Ты сама согласилась, была занята, решил не отвлекать. Кстати, спасибо, что выручишь.

– Я не… – искала слова. – Я передумала.

Он закатил глаза и выругался одними губами, но я видела, как злится мой новый знакомый. Раздул щёки и шумно выдохнул.

– Подстава, конечно, – качал головой. – Блин, Кир, ты мне нужна!

Его глаза проникли в самое нутро, и я опешила. Не ожидала, что настолько серьёзно отнесётся к моему согласию. Хотела позлить Егора, и что теперь?

– Ну, пожалуйста, – сложил ладони друг с другом. – Пожалуйста.

Взрослый дядька под два метра ростом стоял и молил меня согласиться. Сглотнула, не зная, куда девать глаза.

– Ладно-ладно, – ответила.

– Давай номер! – быстро взял быка за рога.

Продиктовала, злясь на саму себя, что настолько мягкотелая. С другой стороны, сама подставила парня. Переступлю через стеснение один раз.

– Наберу через два дня. Свободна на выходных?

– Да, – неуверенно пожала плечами.

– Отлично, – он подмигнул и направился к лестнице, спускаясь на свой этаж, а я закрыла дверь.

– Кто это был? – поинтересовалась Милка, выходя из комнаты.

– Сосед твой.

– Юджин что ли? Уже к тебе за солью приходил? – понизила она голос, подкидывая брови, и я испуганно воззрилась на неё. – Шучу, успокойся, у нас с ним ничего нет, – шлёпнула меня по ягодицам, проходя к себе в комнату. – Чего хотел? – крикнула оттуда.

– Да так, звал на фотосессию, – сказала негромко.

– Что? – переспросила Милка.

Но мой повтор утонул в мелодии звонка её телефона.

– Да.

Я слышала, как она ответила кому-то, потому ушла в выделенную мне комнату найти вещи. Первое, что бросилось в глаза – злополучный загранник, лежащий на столе, из которого вертикально торчали ножницы. Приблизившись, я увидела, что паспорт был испорчен. Милка не оставила мне шанса передумать. Раскачав ножницы, я вынула лезвие из столешницы, смотря на порез на имени. Надо же, даже стол не пожалела.

– Короче, Кирюха, – подруга возникла в дверях одетая и взволнованная.

Обернувшись на голос, я застыла, смотря на неё с зажатыми в кулаке ножницами.

– Ээээ, осторожнее, – указала она на кончик, и я опустила руку. – Срочно бежать надо, будет время – позвоню.

Она развернулась, показывая мне спину, намереваясь уйти.

– Что случилось? – не понимала я.

– Да отец, – натягивала кроссовок, не завязывая шнурки. – Опять буянит, запер мать на балконе.

– Я с тобой, – быстро сориентировалась, принимаясь метаться в поисках нужного. – На моей поедем.

– Не-не, я сама, привыкла. Давай, – она сделала два поцелуя в воздухе и выбежала, а я так и стояла с ножницами в коридоре.

– Кстати, – возникла на пороге, – ты с паспортом не затягивай, с глаз долой из сердца вон. Всё, давай. Пока.

На этот раз дверь за ней закрылась, и я слышала, как Милка засеменила по ступенькам.

Оказавшись одна в чужой квартире, почувствовала себя странно. С подругой стеснялась меньше. Вернувшись в комнату, оставила ножницы рядом с паспортом, потом решу, что делать, взяла вещи и направилась в душ. Вернувшись, увидела пропущенный. Перезвонила – голос Уварова. и тут же сбросила.

– Ну что, товарищ Егор, – ехидно смотрела в его наглую красивую физиономию. – Давай прощаться.

Вышла на балкон, в поисках чего-то подходящего. Милка и тут подготовилась. Передо мной стояло оцинкованное ведро с бумагами, и лежали две зажигалки на выбор. Я села на стул, стоящий рядом, выбрала синюю зажигалку, задумчиво перебирая страницы заграна. Мы заполняли их вместе. У меня такие же отметины в паспорте, те же даты.

Франция. Провела по штампу, вспоминая, как мы были счастливы на Елисейских полях, как он целовал меня жадно, а сердце стучало безумно в груди, собираясь выбраться. А этот итальянский. Венеция. Лодка покачнулась, когда я ступила на неё, и Уваров удержал. Подхватил за талию, а я хохотала, как сумасшедшая. Улыбка скользнула по губам от хорошего воспоминания, но я тут же стёрла её, посмотрела на зажигалку. Успею.

А этот из Монголии. Я впервые взобралась на верблюда, который меня чуть не угробил, когда внезапно решил лечь. Да, я кричала от страха, пока надо мной потешался хозяин животного, а Егор помог слезть.

Чёрт, чёрт, чёрт. Как можно быть таким хорошим, и стать таким дерьмом?

– Уваров, – горько обратилась к нему, снова глядя на любимые черты. Провела пальцем по его лицу, чувствуя, как вновь внутри всё сжимается от боли и отчаяния. Я готова была сражаться за него, готова была каждой говорить, что это мой мужчина. Что он принадлежит только мне! Но сражаться за того, кому это не нужно, не стану.

Внутри становилось всё гаже, мне срочно нужно было слить куда-то этот негатив, и я закричала. Мой крик не способен был услышать никто, кроме меня, потому что он был словно внутри. Я лишь раскрыла рот, выталкивая эмоции наружу, выдавливая из себя то, от чего предстояло быстрее избавиться. Это такая техника, которая мне часто помогала на работе, когда срочно надо было обнулиться.

Тяжело дыша, будто бежала спринт, я приходила в себя, чувствуя, что кулаки до сих пор сжаты: в одном паспорт, в другом зажигалка. Не раздумывая, нажала рычаг, и огонь заплясал над соплом. Мгновение, и бумага принялась гореть, отражаясь оранжевыми языками в моих глазах. Воспоминания, счастье, жизнь. Я сжигала мосты, понимая, что назад возврата нет.

Горячее коснулось пальцев, и я отпустила книжицу. Соприкоснувшись с бумагой, огонь разгорелся сильнее, поглощая моё прошлое и надежды Уварова на то, что он полетит в Милан. Конечно, он может сделать это позже, но не сейчас, не с ней. Хотя бы что-то в этой жизни от меня зависит.

Дождалась пока прогорит бумага и принесла из кухни кружку воды. Залила тлеющие останки и покинула место преступления. Остынут – вынесу мусор, нечего оставлять Милке беспорядок. Я и так должна ей за многое. Если не она, не знаю, откуда брались бы силы. Всё же человеку нужен человек, чтобы перенести подобное. Она разделила мою боль надвое, подставила плечо, направляет только вперёд.

Бросила взгляд на часы. Мать, наверное, собирается спать. Набрала, она ответила тут же.

– Всё хорошо, Кира?

– Да, в порядке. У тебя?

– Укладываюсь.

– Ладно, завтра заеду.

Я отключилась и решила набрать Милке, но передумала. Сама позвонит, если надо, и придёт домой. Но Милка сегодня так и не вернулась. Вместо этого в пять утра пришло аудиосообщение.

– Мать в больнице, ночую тут. Отца забрали и будут судить. Этот козёл хотел её зарезать, – голос дрогнул, – ладно, – слышно, как она шмыгает носом, – вернусь, как смогу, с работы отпросилась. Пока меня не будет, не смей прощать! – она горько усмехнулась. – Надеюсь, улик в доме нет. Ладно, люблю тебя, Кирюха, ничего, прорвёмся.

Глава 11

Сообщение я прослушала только утром, как только увидела. Ещё не встала с дивана, а уже новости не радуют. Поинтересовалась, могу ли чем-то помочь, отправляя ответку. Звонить не стану, вдруг она только недавно уснула? Поговорим позже, а пока надо привести себя в порядок.

Дорогой муж и сестра добрались до меня через свои аккаунты, явно нервничая, что срывается такая замечательная поездка. Кажется, он должен был встретиться с поставщиками, с которыми вёл переговоры около полугода, чтобы договориться о поставке в Россию ряда товаров. Наверное, поэтому Егор не оставляет попыток достучаться до меня. Надо же, как нервничают люди, когда попадают на деньги. Увы, увы. Бросила взгляд на ведро на балконе. Пациент скорее мёртв, чем жив.

Нашла на кухне пакет с пакетами и вставила один в другой. Высыпала золу, в которой не было понятно, что есть что, и крепко завязала на два узла. Выброшу в ближайшей помойке. На завтрак предпочла яйца с помидорами, но ела как-то без аппетита. Может, не ехать сегодня на работу, а просто скрыться ото всех дома? Нет, не могу. Капитан покидает судно последним.

Наткнулась на пиджак и невольно замерла. Даже отсюда казалось, что он отдаёт его запахом: сандал и какой-то цитрус. Бросила в угол, но потом подняла. Его место в мусорном баке. Собралась, окинув себя бегло в зеркале, может, немного помята, но всё та же я.

На этот раз обошлось без Юджина и Уварова. Я спокойно добралась до кабинета, усаживаясь за стол. Отчего-то захотелось проверить вчерашний ящик, словно там было второе одно, и я дёрнула ручку. Коньяк был целым, а рядом лежала записка с благодарностью. Что ж, Давид, замолвлю за тебя словечко, если останусь на прежнем месте.

Несмотря на то, что корабль медленно тонул, работы было много. Мы не закрылись, а трудились в обычном режиме. Незнакомый номер снова донимал, я несколько раз игнорировала, а потом позвонил Важа.

– Девочка моя, ты в своём уме? – начал вместо приветствия.

– И тебе здравствуй! – откинулась в кресле, потягиваясь от долгого сидения.

– Ты какого чёрта игнорируешь Гальцева?

– Я? – быстро принимаю благопристойную позу, будто за мной наблюдают.

– Он звонил, не понимает, почему ты не отвечаешь, думая, что я дал ему неверный номер.

Неслышно ругаюсь, укладывая ладонь себе на лоб, осознавая, какая идиотка, и отвечаю.

– Сейчас перезвоню, просто на беззвучном стоял.

– Надеюсь, потом мой номер не станет таким же тихим для тебя.

– Ты всегда в моём сердце, Важа, – усмехаюсь, нажимая отбой. – Чёрт, чёрт, – открываю пропущенные, пытаясь успокоиться. Выравниваю дыханием и набираю.

Гудки долго не сменяются ответом, и я намереваюсь отключиться, когда мужской голос всё же отвечает.

– Слушаю.

– Добрый день, Павел …., – понимаю, что напрочь забыла отчество, и горько вздыхаю.

– Назарович, – подсказывает Гальцев.

– Меня зовут Кира Перцева, и я…

– Да, знаю, кто вы. Именно поэтому звоню. Есть возможность встретиться сегодня вечером?

Невольно замираю, окидывая себя взглядом. Надо переодеться.

– Во сколько? – решаю уточнить.

– Семь вам подходит?

– Да, вполне.

– Ресторан…, – он на долю секунды задумывается, будто пытается вспомнить название, а потом добавляет. – Встретимся у вас.

– Конечно. Что-то определённое приготовить?

– Удивите меня.

Его слова заставили задуматься.

– Вы здесь? – окликнул Гальцев.

– Да, да. Я вас поняла. До встречи.

Откинув от себя телефон, словно он был каким-то порченным, я задалась мыслью: что имел ввиду Гальцев под словами «удивите меня». Намекал ли он на интим или же говорил просто о блюдах.

Быстро затрясла головой, прогоняя дурацкие мысли. В любом случае я не готова продаваться, лишь предложить свой диплом и услуги управляющего.

Бросив взгляд на часы, поняла, что есть время, пожалела, что счастливое платье осталось в квартире, но возвращаться за ним было бы глупостью, тем более теперь, когда я сожгла паспорт. Определюсь на месте, или позаимствую что-то у Милки. Кстати, Сологуб.

Я выбрала из списка номер подруги и позвонила.

– Привет, – ответила она в нос, и я поняла, что Милка плакала.

– В какой больнице? Давай приеду, – понимала, что не успею везде, но она нуждалась во мне.

– Неееет, – протянула, гундося, – я сама скоро поеду.

– Как мама?

– Плохо, – ответила, сморкаясь в платок. – Приеду переодеться и обратно. Не хочу одну оставлять.

– Конечно, понимаю, – меня внезапно осенило, что уже полдня я не набирала собственной матери, и я отругала себя мысленно.

– Ты что-то хотела или просто? – спросила Милка.

– Узнать, как дела.

Мужской голос, и Милка с кем-то говорит.

– Ладно, дома встретимся, – обращается ко мне, а дальше тишина.

Сначала родители переживают за детей, а теперь пришёл наш черёд.

Узнаю, что всё нормально у матери, и снова обещаю подыскать сиделку, а она отнекивается. Я даю себе клятву, когда освободится время, заняться вопросом, но пока больше похожу на белку, заброшенную в колесо. Не останавливаясь, бегу, а куда и зачем – не понимаю до конца.

Обещаю администратору вернуться к вечеру и даю задание накрыть столик на две персоны.

– Что будете есть? – интересуется Василина.

Хороший вопрос. Знала бы я сама, что мы будем.

– Фирменные блюда и лучший десерт, – делаю заказ. Десерты у нас и впрямь хорошие, я убедила Важу отойти от концепции грузинской кухни и ввести что-то другое. Он долго сопротивлялся, но потом согласился. Как оказалось не зря.

Спешу к Милке, по пути забегая в магазин и покупая готовый ужин. Она явно голодна, только мне готовить некогда. Можно было взять из ресторана, но поздно спохватилась, а ждать нет времени. Обязательно притащу ей что-нибудь вкусное, пока придётся довольствоваться каким-то салатом и паэльей непонятного происхождения.

Она приходит, когда я выбираюсь из душа.

– Свидание? – вскидывает брови, но я огорчаю.

– Деловая встреча.

– С мужчиной?

– Это важно?

– Наверное, нет, – пожимает плечами, зевая.

– Сегодня моя очередь тебя кормить, – достаю из микроволновки разогретый ужин, устанавливая около подруги.

– Выглядит неплохо, – рассматривает тарелку, берясь за вилку.

– Какие прогнозы?

– Не дают. 50 на 50, было задето лёгкое.

– Если нужны деньги…

Но она не даёт закончить, только качает головой. Говорить явно не хочет, оттого замолкаю, начиная перемешивать рис. Потом расскажу новости, когда будет удобно, едим молча, думая каждый сам о своём.

– Сожгла? – наконец, задаёт вопрос.

– Угу, – отвечаю с набитым ртом.

– И правильно.

Нам не удаётся поговорить и о моей предстоящей работе с Юджином, Милка собирается и снова едет в больницу, а я понимаю, что в моей жизни не всё так печально. Главное: все живы и здоровы. Со здоровьем матери я, правда, погорячилась, но по мне кризис миновал, надо смотреть только вперёд.

Хочется предпочесть брюки, но выбираю юбку. Не потому, чтобы показать ноги, нет, слишком душно, хочется по максимум открыть тело.

Приезжаю заранее, чтобы удостовериться, что столик готов. Сервировка выглядит прилично, я довольна.

– Кира? – окликает кто-то, и я оборачиваюсь.

– Добро пожаловать, – протягиваю ладонь, и он пожимает её. Несколько секунд хватает, чтобы оценить друг друга, и мы усаживаемся по разные стороны стола. Делаю невидимый кивок, к нам тут же подбегает официант, интересуясь, что будем пить.

– Яблочный сок, – звучит ответ Гальцева, и я выбираю банановый.

Ожидая, пока принесут стандартный набор грузинского меню, я предлагаю взглянуть на докуенты, но он лишь отмахивается.

– Здесь будет ресторан с аквариумами и террариумами, – сразу выкладывает свою концепцию, и я теряю дар речи.

– Ясно, – киваю, прикидывая, как это всё разместить.

– Вижу по лицу, скептичны, – лёгкая улыбка проносится по губам.

– Нет, я знаю, все ваши идеи имеют отличный старт. Уверена, что здесь тоже будет всё на высоте.

– Признайтесь, хотите быть у руля? – глаза изучали, проникали в самое нутро.

– Именно поэтому я здесь, – улыбаюсь сдержанно, смотря, как официант устанавливает блюда с аппетитными хинкали. По долгу службы перепробовала много, но эти самые качественные. Сочетание хорошего теста и отменного мяса делают их лучшими в городе. И мне не стыдно за нашу кухню.

– Угощайтесь, – протягиваю руку первой, показывая, как принято есть. Конечно, Гальцев в курсе. Спокойно наблюдает, как откусываю податливое тесто, держа за выступ, немного запрокидываю голову, чтобы выпить бульон.

– Если вы предложите что-то ценное – место ваше.

Дожёвываю, смотря на собеседника.

– Попробуйте, – вновь киваю на хинкали. – Это достаточно ценно.

Кажется, ему нравится моё чувство юмора, и он принимает угощение, а я судорожно прикидываю, что можно вместить в его концепцию.

Глава 12

Гальцев долго смотрит на меня, что становится как-то не по себе. Наверное, я загнула со своим предложением, но он будто раздумывает.

– Если технически это выполнимо, идея неплохая.

– Да? – сама не верю в то, что это сработает.

– Вы мне определённо нравитесь, Кира, – нажим на моём имени, и неприятный холодок растекается по телу.

– Я подаю на развод, – решаю сразу очертить рамки. – Мне отношения сейчас не интересны.

Мужчина вскидывает брови, кажется, последняя реплика была лишней.

– Я люблю свою жену, – говорит, но отчего-то я не очень в это верю. У такого мужчины просто обязана быть любовница, а, может, и две, причём, скорее всего, моего возраста. Если бы я знала, насколько близка к истине.

– То есть я вам не интересна? – складываю руки в замок, опираясь на них подбородком.

– Расстроены?

– Отнюдь. Воодушевлена! – я действительно рада, что между нами будут лишь деловые отношения. Или же тороплю события, и он меня ещё не нанял?

– Мои юристы подготовят документы и свяжутся с вами. А пока прикиньте, как можно удачно обустроить зал, чтобы воплотить вашу идею в реальность. У меня есть девочка, дизайнер, вам придётся работать вместе. Думаю, поладите. Если есть вопросы – задавайте.

Напротив меня сидел уверенный в себе мужчина, который знал, что ресторан выйдет в плюс. Важа не дотягивал до его уровня, может, именно поэтому из его потуг ничего не выходило. Посмотрим, пока рано говорить о результатах, но меня воодушевляет то, во что может превратиться это место.

– Вопросов нет.

Гальцев намеревается подняться, но я не могу отпустить его без десерта, не думала, что встреча будет такой короткой. Официант воспринимает мой поднятый вверх палец, как призыв к действию, но не подходит, а тут же исчезает, чтобы явиться с вкуснейшим чизкейком. Не вдавалась в подробности, из чего именно его готовят, но это моя любимая сладость.

– Вы просто обязаны попробовать, – расплываюсь в улыбке, отправляя ложку с шоколадным чизкейком в рот, и его взгляд притягивается к моим губам. Чёрт, я не этого хотела, но выходит, будто сама флиртую.

Не знаю. Какие именно он сделал выводы, но принимается есть.

– Действительно вкусно, – отмечает. – Пожалуй, это мы обязательно оставим. А теперь, извините, пора, – поднимается, и я тут же вскакиваю. Ладони снова соприкасаются в рукопожатии, и на этот раз оно более длительное, чем при знакомстве, пока мы смотрим друг другу в глаза. Он понравился мне, как новый владелец. Впрочем, чего лукавить, и как мужчина. Но рассматривать с этой стороны его не стану.

– Благодарю за ужин, я не разочарован. Вам позвонят, – говорит последнее, и я вижу его удаляющуюся спину.

Щеки отчего-то пылают, опускаюсь на кресло, раскидывая руки на подлокотниках. Выдержала, вынесла, смогла. Внутри всё ликует. Окидываю взглядом столики, за которыми сидят в основном кавказцы. Нет, у меня никогда не было пренебрежения к другим национальностям, просто слишком узко что ли было. Теперь сюда станут приходит люди другого кроя. Удивительно, что в моей жизни всё стало с ног на голову, а, может, даже к лучшему.

– Кира Владимировна, – вырвала из мыслей администратор зала, – ещё что-то принести?

Я задумалась на пару секунд.

– Принеси два бокала белого вина, – я должна была с кем-то отметить своё утверждение.

– Кто-то ещё придёт? – уточнила девушка.

– Да, – бросила взгляд на бейдж, – Вера. Для тебя.

Она на секунду замерла, соображая, и улыбнулась.

– Я на работе, – шепнула негромко.

– Я тоже, – с улыбкой шепнула в ответ и подмигнула.

Мы ударили тонким стеклом друг о друга и распили немного вина. Странно, что самый близкий сейчас человек, с которым я праздную своё назначение, – это администратор. Можно поехать к матери, но после вчерашнего ещё не готова, Милке сейчас не до меня, как и Егору.

Звонит неизвестный. Наученная утренним опытом, беру сразу.

– Привет. Завтра в 12 сможешь?

Голос не узнаю, отодвигаю телефон от уха. Нет, не определился.

– Кто это? – решаю уточнить.

– Ты опять врубила заднюю? – интересуется.

– Юджин? – наконец, догадываюсь. – Уже прошло два дня?

– Завтра суббота, у меня есть четыре часа свободного времени. Все для тебя.

Звучит как-то двояко, но разлитый по телу алкоголь тормозит процессы адекватности.

– Ладно, – соглашаюсь, опьянённая успехом и слегка разомлевшая под вином. Мне нельзя много алкоголя. Достаточно пару бокалов, как я уплываю в мир расслабления и радости.

– Адрес скину, – говорит собеседник.

– Мне что-то брать из одежды? Какой makeup? Как это всё будет выглядеть?

– Нет, здесь всё есть, – успокаивает. – По месту определимся.

– Пока, – отвечаю, нажимая на отбой.

Интересуют у Милки в сообщении вернётся ли она сегодня и получаю отказ.

«Пока без изменений», – приходит ответ, а в моей жизни есть небольшой сдвиг. Но хвалиться этим сейчас подруге, у которой мать не приходит в сознание, наглость. С соседнего столика приветливо машут несколько мужчин, но я игнорирую. Встаю, направляясь в кабинет, и один из них решает последовать за мной. Но Давид знает своё дело, потому спокойно ухожу одна. Думаю, Гальцев расформирует штат, наберёт новых, но кое-кого всё же удастся протащить. Мне нужны свои люди.

Переобуваю высокие каблуки на кроссовки, так куда лучше. Выглядит иначе, но современная мода вообще тётка странная, у неё всё возможно.

Сегодня поздно, потому к матери не заезжаю, звоню. И она говорит, что у неё в гостях соседка. Прошу передать ей телефон и, о, чудо, договариваюсь, что она будет навещать мать. От денег категорически отказывается, соседи и всё такое. Ничего, я придумаю, как отблагодарить её. Выдыхаю радостно. Сегодня отличный день, хоть и начинался не с лучших новостей, но я решила уже целых две проблемы.

Беру у неё номер телефона, чтобы быть на связи, и довольная еду домой. Туда, где сейчас живу. Не мой дом, конечно, но как ешё называть квартиру Милки, если тут обитаю пока? Кстати, этот вопрос тоже надо решить, потому что перебарщивать с гостеприимством не стоит.

Паркуюсь около дома и спешу к подъезду. Мелькает что-то знакомое, я невольно останавливаюсь. Нет, я не знаю человека, но, судя по всклокоченным волосам и неприятному вонючему шлейфу за ним, – это местный бомж. Кажется, пиджак Егора пришёлся ему по вкусу. Видел бы Уваров, кому именно досталась дорогая вещь, пришёл бы в бешенство. А меня, наоборот, это только веселит, потому не удерживаюсь от смеха.

– Барышня, – обращается хриплый голос, – не угостите сигаретой?

– Не курю, – улыбаюсь, касаясь домофона чипом. Настроение на максимуме, и даже не верится, что два дня назад жизнь казалась законченной. Сейчас безумно хотелось жить.

Утром позволяю поваляться в постели, но вспоминаю, что в полдень ждут. Принимаю душ, приводя себя в порядок. Через неделю надо записывать на эпиляцию, а пока всё выглядит прилично по всему телу. Делаю неброский дневной макияж и отчего-то нервничаю. Казалось, даже вчера на встрече с Гальцевым чувствовала себя более уверенно, потому что была в своей стезе.

Добираюсь за полчаса на какую-то окраину. Выключаю двигатель и смотрю на промышленное здание. Может, я ошиблась адресом? Проверяю в сообщении. Всё верно. Кто догадался здесь разместить студию? Выбираюсь, хлопая дверью, иду внутрь. Кажется, сегодня здесь никого нет, потому набираю Юджину.

– Приехала? – отзывается радостно. – Сейчас спущусь.

– Привет, – целует меня в обе щёки, будто старую знакомую, а я стою истуканом, лишь отвечаю: «ага».

Мы идём по тёмному коридору, и мне становится не по себе. Боже, никто не знает, что я здесь с незнакомым мужчиной. Куда тебя вообще понесло, Перцева?

Сердце бьётся учащенно, мозг рисует безумные картины, что сейчас меня посадят в бункер, и больше я не увижу белый свет. Но Юджин толкает дверь, и мы действительно оказываемся в просторной студии, заваленной местами какими-то коробками и техникой. Чувствую некое облегчение, но всё равно какая-то зажатая.

– Всё в порядке? – интересуется, подходя к камере, стоящей на штативе. – Кофе, чай? – предлагает на правах хозяина.

– Только из дома, – оглядываюсь, не потому что интересно, просто пытаюсь скрыть неловкость.

– Давай сделаем пару кадров так, чтобы ты расслабилась и успокоилась, а потом перейдём к делу.

– Какому делу? – вскидываю брови. И, вроде, не девочка, была с мужчиной, вернее, с одним единственным – Уваровым, но всё равно страшно. Я здесь не за этим!

– Кир, ты что меня боишься? – он нависает надо мной, смотря прямо в глаза, и я невольно сглатываю.

– Нет, конечно, – вру, – с чего ты взял? Давай уже приступим, у меня ещё есть кое-какие дела. – Набиваю себе цену.

– Отлично. Иди сядь на стул, а я пока прикину, что и как.

Усаживаюсь под пристальным взглядом Юджина и его камеры.

– Расслабься, – просит, смотря на экран, и я слышу, как щёлкает затвор. – Кир, ты зажата, – поднимает на меня взгляд.

Пытаюсь принять непринуждённую позу, но выходит плохо.

– Идея! – внезапно уходит от камеры и возвращается с бокалом красного вина.

– Это ещё зачем?

– По моему опыту отлично помогает, – протягивает мне, и я принимаю. – Это просто вино, – усмехается. – Ладно, себе тоже принесу.

Я вижу, как достаёт бутылку из холодильника и наливает в пустой бокал.

– За удачную работу! – дотрагивается до моего и делает несколько глотков. Повторяю за ним.

Он оказался прав, так немного лучше, и я почувствовала, как стала более раскрепощённой.

– Отлично, – обрадованно сказал через полчаса. – А теперь непосредственно переходим к делу. Видишь ширму, – указывает куда-то вглубь помещения, и я киваю. – Можешь там раздеться.

– В смысле? – улыбаюсь, как идиотка.

– А я не сказал? – вскидывает брови удивлённо. – Это фотосессия в стиле Ню.