Текст книги "Жизнь продолжается (СИ)"
Автор книги: Ирина Коваленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)
После пресс-конференции всё стало намного проще. Да, к Давиду по-прежнему подходили люди, просили разрешить им дотронуться до него, сфотографироваться с ним. Просили автограф. Потом его автограф сравнивали с автографом Ивана и опять же поражались их удивительному сходству – их подчерк был совершенно идентичным, будто бы написанным рукой одного человека...
Вечером Давид в очередной раз пересматривал различные сайты в Интернете, в котором говорилось о нём и о первом в истории науки клонировании человека. Об этом писали не только русскоязычные издания – новость мгновенно разлетелась по всем уголкам мира, и теперь о ней писали и говорили на всех без исключения языках и наречиях, существующих на Земле.
От изучения Интернета Давид отвлёк звонок мобильного. Взяв его в руки, Давид замер, увидев на дисплее телефон номер Маши. Этого он ожидал сейчас меньше всего!
– Алло, – его голос дрогнул, – это ты? Ты всё-таки решила позвонить?
– Да, – тихо ответила девушка, – мне нужно было с тобой поговорить... Признаться...
– В чём? Я слушаю тебя...
– Это я написала ту статью про тебя и про Белецкого... Олег мне позвонил и предложил... Я хотела отказаться, хотела позвонить тебе и узнать твоё мнение, но он сказал, что если я откажу, он отдаст всю информацию другим журналистам... А так он уже договорился, что меня опубликуют в московской газете. Я была вынуждена согласиться, но с одним условием – я подпишусь не своим именем...
– Да-да, я вспомнил... Там стояло другое имя, конечно. Если бы там было имя Мария Горностай, я бы сразу всё понял. Но... – он помолчал минуту, переводя дух, – как ты могла? Неужели для тебя карьера важнее... важнее моих чувств?
– Я была обижена на тебя, Давид, очень. Ведь ты спал с этой женщиной, со Стрелецкой...
– О, Боже! – Он буквально задыхался от обиды и гнева, – Стрелецкая мертва! Хватит вспоминать о том, что произошло, сейчас это совершенно не важно!
– Но ведь ты не отрицаешь, что спал с ней! Ты изменял мне с этой женщиной!
– Мария, прошу тебя! Ты обвиняешь меня в измене, а сама фактически продала нашу любовь за работу в Москве! Ты ведь об этом мечтала, о том, чтобы прославиться, стать известным журналистом, уехать из провинции...
– Да, мечтала! – Выпалила она, – И сейчас моя мечта может осуществиться. Но я была готова отказаться от своей мечты и уехать с тобой, на Коста-де-Эсмеральда, как мы с тобой мечтали тогда...
– Сейчас это уже в прошлом! – Резко оборвал её Давид, – Ты всё уничтожила... сама! Так что нет смысла вспоминать прошлое. Да, я любил тебя... когда-то, а сейчас у меня уже нет никаких чувств к тебе. Слышишь? Ничего не осталось!
Он первым отключился, а потом и вовсе выключил телефон. Сидел и смотрел в окно на ночную Москву, стараясь не думать о том, что произошло. Как бы там ни было, он должен забыть о Маше. Да и любила ли она его? Или просто видела в нём Ивана, и была с ним, представляя, что находится со своим умершим кумиром? Да, она отрицала это, но всё же нельзя отрицать очевидного – Маша любила Ивана с детства и, увидев его, она стала общаться с ним лишь из-за его сходства с Иваном. Пусть даже и сама не признавая этого...
Сидя на диване, Давид задремал. А когда проснулся, то за окнами уже брезжил рассвет. Он опять прикрыл глаза, поменяв положение на диване, как вдруг абсолютную тишину, царившую по всей квартире, нарушил чей-то негромкий голос.
– Давид, проснись, – услышал он, – послушай меня, пожалуйста.
– Опять ты? – Давид даже не открывал глаза, чтобы увидеть своего собеседника – он уже ЗНАЛ, кому принадлежит этот голос, – Зачем ты приходишь ко мне? Что тебе нужно?
– Ты прав, мне кое-что нужно. Но это также нужно и тебе. Ведь мы с тобой как две половинки одной души... Я знаю, что ты страдаешь, Давид, и поэтому хочу помочь тебе.
– Как? Что я должен сделать?
– Принять предложение Саши Чайкина. Спой для всех мою песню, которую я так и не смог исполнить для своей публики. Только ты можешь это сделать. Считай, что это моя последняя просьба, Давид. Ведь именно об этом я думал, когда умирал после того укола, в больнице... Я думал, что если ты будешь таким, как я, то однажды эта песня всё же будет исполнена. Это была моя последняя мысль перед тем, как я навсегда покинул этот мир, Давид. И именно она в какой-то степени помогла мне тогда уйти с миром. Я знал, что однажды ты сможешь сделать всё то, что не успел доделать я...
Голос замолчал, а Давид всё же открыл глаза. Оглядевшись по сторонам, он убедился в том, что находится один в просторной гостиной, а первые лучи солнца, которое уже почти встало из-за горизонта, почти разогнали мрачные тени уходившей ночи, загнав их в самые дальние углы квартиры.
– Хорошо, Иван, – неожиданно произнёс Давид, глядя на фотографию того, с кем, как ему показалось, он только что разговаривал, – я согласен. Так и быть, я исполню твою песню. Мне уже всё равно нечего терять...
Глава 13.
К Владимиру Богданову Давид с Чайкиным приехали после обеда. Тот встретил их в своей студии, где вместе со своей командой прослушивал молодые таланты, которых набирал для новой поп-группы. Однако сейчас в студии не было ни души.
Владимир оказался седовласым мужчиной, который несмотря на свой возраст (ему было уже семьдесят два года – об этом Давид прочитал в Интернете, накануне встречи с продюсером) сохранился довольно хорошо. Когда Богданов увидел Давида, его загорелое лицо заметно побледнело, а живые серые глаза замерли. Хотя он и был готов к этой встречи, ТАКОГО сходства он явно не ожидал.
– О, боги! – Прошептал он, – Да это же Ваня... Молодой Ваня! Как раз такой, каким он был, когда мы только-только познакомились. Неужели, это правда? Или я сплю и вижу сон? Ладно, – он будто бы очнулся от наваждения, – проходи, парень...
Дальше произошло то, что Давид совершенно отказывался понимать. Он встал на небольшую сцену, ему дали в руки микрофон и... Разумеется, он уже знал наизусть текст песни, которую ему предстояло исполнить. Также он пытался выучить и мелодию, однако вовсе не был уверен в том, что попадает в ноты. Мотив песни был довольно сложным, особенно припев, и хотя Чайкин уверял, что у Давида получается правильно вывести мелодию и попасть во все ноты, сам Давид не был так уверен в этом.
Однако сейчас, на этой сцене, под музыку, которую включили сзади... Давид ещё никогда не испытывал таких сильных эмоций! Он закрывал глаза и видел перед собой ДРУГУЮ сцену, на которой он стоял в свете софитов и прожекторов, наслаждаясь долгими аплодисментами... В этот момент он чувствовал себя по-настоящему счастливым, и ему хотелось, чтобы аплодисменты не смолкали, а это выступление никогда не кончалось...
– Он попадает во все ноты, – прошептал Владимир Чайкину, – такое впечатление, что перед нами опять поёт Ваня...
– У меня такое же чувство, – Александр быстро промокнул салфеткой покрасневшие от слёз глаза, – будто бы время повернулось вспять... Он даже двигается, как Иван. Все его движения повторяет...
– Может, копирует? – Неуверенно спросил Богданов.
– Нет, это исключено. Когда он исполнял эту песню дома, под мою гитару, то всё было совсем иначе. Да, он пел очень хорошо, но НЕ ТАК, понимаете? А сейчас, на этой сцене, в него будто бы вселился дух Милериса!
Закончив петь, Давид замер на месте, ожидая реакции Владимира и Александра. И когда те разразились бурными аплодисментами, парень заметно покраснел и прошептал в микрофон:
– Неужели, у меня получилось? Нет, я всё ещё не могу поверить...
– Мы тоже не можем в это поверить, мальчик мой! – Богданов встал со своего кресла и подошёл к Давиду, – Но ты спел даже лучше, чем я мог предположить в своих самых прекрасных мечтах! Ты думаешь, что ты один, кто живьём исполнял эту песню передо мной? Вовсе нет, Давид! Каждый третий так называемый молодой талант приходил сюда и, надеясь растопить моё сердце, исполнял именно этот хит Ивана! Многие даже пытались ему подражать – исполнением, движением, стилем одежды...
Владимир горько усмехнулся. Действительно, сколько раз ему приходилось слышать именно эту песню от тех, кто приходил к нему на прослушивание. Почему ребята выбирали "Жизнь продолжается", Богданов догадывался. Ведь каждый из них в душе надеялся, что вот, мол, у меня-то точно получится, именно во мне увидят второго Милериса! Закончив исполнение, они все смотрели на Богданова и ждали, что тот с волнением в голосе объявит – на нашей эстраде, наконец-то, появился второй Иван Милерис! Встречайте будущего короля мировой поп-музыки! А самому Богданову почему-то было и смешно, и печально одновременно. Конечно, в глубине души он тоже ЖДАЛ, надеялся на ЧУДО, но только вот разумом понимал – Иван был уникален. Ребята, которых он прослушивал, зачастую тоже попадались талантливыми. И он с удовольствием помогал им, раскручивая их в мире шоу-бизнеса. Правда, вот звёзд ТОГО уровня, каким был Иван, у Богданова зажечь так и не получилось. В лучшем случае это были просто раскрученные поп-исполнители, которые до определенного возраста ещё и считались секс-символами, и отчасти именно за счёт своих поклонниц, смазливой внешности и удачно выбранного имиджа могли какое-то время успешно выступать, записывать альбомы и гастролировать по стране. Но, разумеется, таких счастливчиков были единицы. Чаще всего подопечные Богданова были певцами-однодневками, которые могли рассчитывать лишь на выступление в ночном клубе или на частной вечеринке, чтобы развлечь подвыпившую публику.
– Я очень боялся, – говорил Давид, присев рядом с Богдановым и Чайкиным, – мне казалось, что у меня никогда не получится исполнить эту песню. Да, конечно, там у себя, в Плайя-Реаль я время от времени пел на разных мероприятиях или в компаниях с друзьями, но это всё было не серьёзно, и я никогда не задумывался о том, что могу петь профессионально. Неужели, у меня действительно получилось? Я был хоть немного похож на Ивана или же подобное сравнение сейчас неуместно? – Говоря это, Давид вдруг поймал себя на мысли, что, наверное, впервые в жизни, он ХОЧЕТ быть похожим на Ивана! Это было очень странно и необычно для Давида, но сейчас он был бы искренне рад любому сравнению с Иваном.
– Ты пел точь-в-точь, как Иван, – в свою очередь сказал Богданов, – я даже не ожидал, что у вас с ним настолько похожи голоса. Один в один, те же переливы, тот же тембр голоса. И движения на сцене были похожи. Конечно, ты держался более скованно, чем Иван, но тебе удалось повторить некоторые его жесты, повороты и прочие движения...
– Но я никогда не видел Ивана на сцене, – взволнованно перебил его Давид, – и я ничего не повторял. Я просто исполнил его песню и всё...
– Значит, так! – Опять взял слово Владимир, – Два месяца на репетиции вам хватит, ребята? Обращаюсь также и к тебе, Чайкин.
– Мне-то хватит, – уверенно произнёс Саша, – а вот насчёт Давида не уверен...
– Я попробую, – ответил тот, серьёзно глядя на Богданова, – два месяца это большой срок. И я постараюсь вас не разочаровать. Вас и всех тех, кому нужен этот концерт....
...Сжимая микрофон в руках, Давид готовился к своему первому выходу на сцену. Два месяца он готовился, репетировал, учился, открывал для себя доселе неизвестный ему мир – мир музыки. Давид оказался способным учеником – обучение давалось ему легко, и он быстро научился разбираться в нотах, освоил профессиональное исполнение и даже немного научился играть на гитаре, которую любезно предоставил ему Чайкин. И вот сейчас он должен впервые в жизни выступить перед сотнями собравшихся в зале зрителей.
О предстоящем концерте говорили много, в прессе сообщали об аншлаге. Билеты на концерт были проданы за короткий срок, пустых мест в зале не оставалось. Ничего подобного в Москве не наблюдалось уже очень давно! Даже гастроли самых известных иностранных рок-групп давно не вызывал такого интереса у россиян! С замиранием сердца люди ждали появления на сцене "нового Ивана Милериса" – именно так окрестили Давида представители прессы и телевидения.
– Ты должен собраться, – услышал Давид, стоя с закрытыми глазами и готовясь к предстоящему выходу, – первый раз всегда страшно, я понимаю, но потом страх пройдёт, и ты поймёшь, как это прекрасно дарить людям счастье...
Давид молчал. Он знал, что спорить с "голосом" бесполезно. Через два часа всё закончится. А, может, и раньше. И уже завтра он вместе с родителями, которые, разумеется, тоже прилетели в Москву ради такого мероприятия, улетит в дорогие его сердцу места, на Коста-де-Эсмеральда. Сейчас надо взять себя в руки, "голос" прав, первый раз всегда страшно, но не нужно поддаваться паники. Всё получится, обязательно.
– Конечно, Давид, – опять включился "голос", – идём вместе на сцену, я помогу тебе справиться со страхом! Ах, как я соскучился по сцене... Всё бы отдал, чтобы оказаться сейчас на твоём месте, Давид.
Сцена манила к себе яркими разноцветными огнями. Ему аплодировали, звали в зал. Давид услышал первые аккорды "Жизнь продолжается". Нужно идти! Пересилить свой страх и идти!
В зале он первым делом увидел сидящих в первом ряду родителей – Алла и Рафаэль были очень взволнованны, но в то же время были горды своим сыном, а также... Машу, которая сидела чуть подальше и смотрела на него точно также, как тогда, в момент их первой встречи на пляже в Плайя-Реаль! Её глаза выражали волнение, нежность и восхищение одновременно! А также радость, счастье! Она попала на концерт, о котором столько лет мечтала! И сейчас она услышит живое исполнение той песни, которую столько раз прослушивала в записи. Исполнилась её заветная мечта.
Преодолев собственный страх, Давид запел. Зал тут же замер, вслушиваясь в его голос. Все сидели, как зачарованные, боясь пошевельнуться, закашляться, вздохнуть. У женщин увлажнились глаза. Какая символичная песня! Иван умер больше двадцати лет назад, а жизнь продолжается. И сейчас его песню исполняет человек, как две капли воды похожий на него! Это же настоящее чудо. Чудо науки, чудо жизни!
Как только Давид умолк, зал взорвался аплодисментами. Аплодировали стоя, с восторженными криками. Какая-то девушка бросилась на сцену к Давиду, но охрана не разрешила ей пройти. Маша тоже аплодировала. В её взгляде читалось безмерное восхищение и гордость за Давида.
Потом Давид исполнил ещё несколько песен из репертуара Милериса, а когда начался антракт, к Давиду подошли Чайкин и другие музыканты, которые твердили, что он справился со своей задачей блестяще.
– Ты всё же подумай про турне по России, парень! – Шутливо подмигнул ему Александр, – Посмотри, мы собрали полный зал! Думаю, что в других городах было бы не хуже, поверь!
– Нет уж, – усмехнулся Давид, – в эту авантюру меня точно не втягивайте! Завтра в это время я буду на самолёте пролетать над Атлантическим океаном...
– Зря! – С заметным разочарованием в голосе заметил Чайкин, – У тебя бы всё получилось отлично! Мог бы диск записать, Богданов же тебе предлагал, помнишь? Может, останешься, а? Ну, хотя бы на годик... А на свой остров мог бы на гастроли слетать! Ну, что скажешь?
Давид промолчал, только отмахнулся от него и отошёл в сторону. Через несколько минут ему опять предстоял выход на сцену...
Вторая часть концерта далась Давиду легче первой. На ней, кроме него, выступали приглашенные артисты, подопечные Богданова. С некоторыми из них Давид спел дуэтом. Также он исполнил несколько песен на испанском и английском языках, а завершил концертом исполнением англоязычной версии песни "Жизнь продолжается". Под бурные аплодисменты Давид покинул сцену, при этом чувствуя себя по-настоящему счастливым.
– Ну, что, ты понял, какое это счастье – выступать на сцене? – Назойливый "голос" опять звучал в его голове, – Это как наркотик, мой дорогой. Один раз попробовал и всё, подсел на всю жизнь. Потом захочешь бросить, но не бросишь. Это уже становится частью тебя, без этого просто не проживёшь.
– О, Давид! – К нему подбежал взволнованный Чайкин, – Ты чего там себе под нос бубнишь? Кажется, я что-то подобное уже слышал от кого-то...
– Я? -Давид искренне удивился, – Разве я что-то говорил?
– Конечно! Я же не глухой, слава Богу! Ты говорил, что сцена это как наркотик! Один раз попробовал и подсел на всю жизнь. И не бросишь, даже если хочешь... А, это же Ванька так говорил! Ну, конечно, вспомнил, это его слова... Наверное, я сам тебе как-то и сказал эту его фразу! Тьфу, совсем шарик за ролик заходит, устал я с этим концертом...
Эпилог.
До отъезда в аэропорт оставалось всего полчаса, и Давид с удовлетворением смотрел на собранные чемоданы, которые стояли в гостиной квартиры Виктории, где сейчас также проживали и его родители – Алла и Рафаэль. Прощаться было нелегко, но момент расставания становился всё ближе, и от этого у Давида заметно портилось настроение. Проститься с ним также приехал Александр, с которым Давид за последние два месяца совместной работы успел очень близко подружиться. Сегодня Чайкин уже не шутил о том, чтобы Давид остался в России, понимая, что сейчас это будет выглядеть глупо и неуместно. Он уважал решение Давида и в глубине души отлично его понимал.
– Ну, что присядем на дорожку, – сказала Виктория, которая изо всех сил пыталась выглядеть весёлой, хотя на самом деле ей было совсем нелегко от того, что она, возможно, никогда больше не увидит Давида. Конечно, он неоднократно уверял всех, что ещё ни раз посетит Россию, но Виктория, оглядываясь на свой возраст и нестабильное состояние здоровья, понимала, что может и не дожить до его нового приезда.
– Извините, там какая-то девушка, – услышали они голос домработницы, которая тоже пришла проводить Давида, – она хочет видеть Давида...
Давид встал и, извинившись перед всеми, прошёл в холл. Там его ждала Маша. Понимая, что тут им говорить будет неудобно, он провёл девушку в свою комнату, предупредив при этом, что у них совсем мало времени.
– Я пришла попрощаться, – сказала она, как только они остались наедине, – не решалась встретиться с тобой до концерта, знала, что ты занят был...
– Да, действительно, я был занят, – спокойно ответил Давид, стараясь не встречаться с ней взглядом.
– Извини, что пришла без предупреждения... Просто я подумала, – она смущенно опустила глаза, – я подумала, что мы больше не увидимся и... Я пришла сказать тебе, что я многое поняла и... Я хочу извиниться за то, что сделала тогда. Ну, за ту статью...
– Забудь об этом, – Давид улыбнулся, – теперь я даже счастлив, что так всё вышло, ведь если бы не та статья, не было бы концерта и всех этих людей, с которыми я познакомился...
– Значит, ты счастлив? Тебе понравилось выступать на сцене?
Давид ничего не ответил. Лишь отвернулся от неё и посмотрел в окно. Она подошла к нему и аккуратно тронула за плечо:
– Что с тобой? Тебя обидел мой вопрос? Ладно, извини, наверное, мне не стоило приходить. Просто я была под таким впечатлением от вчерашнего... Это был прекрасный концерт, Давид! Я очень рада, что ты всё же решился подарить нам, поклонникам Ивана, это счастье...
– Тебе понравилось? – Он резко повернул своё лицо к ней. – Ты считаешь, что я выступил не хуже Ивана?
– Лучше, Давид! Да простит меня Ваня, но от тебя я такого не ожидала... Ты действительно талантлив, и очень жаль, что ты не хочешь продолжать музыкальную карьеру! Хотя это твоя жизнь и твой выбор, так что я в любом случае желаю тебе удачи и всего самого наилучшего!
– Да, действительно, – прошептал он, – это моя жизнь и мой выбор...
С такими словами он поспешно вышел из комнаты. Маша молча последовала за ним. Когда они вошли в гостиную, все, кто там находился (это были Виктория, Алла, Рафаэль и Александр) резко поднялись и посмотрели на Давида.
– Я принял решение, – сказал тот, глядя на них, – я никуда не еду. Мама, папа, простите, но я не могу поехать с вами. Я остаюсь в России. Я хочу продолжить выступать. Хочу записать свой собственный диск, написать свои собственные песни и поездить с гастролями по стране. Я обязательно приеду к вам... в гости, – смущенно произнёс он, – но улететь с вами я не могу. Мне нужно остаться здесь. Извините, что так поздно принял решение, но мне было очень нелегко это сделать... Я долго думал, взвешивал всё, пытался прислушаться к голосу своего сердца. И всё же решился! Я остаюсь в России!
После этого он подошёл к той, которую больше двадцати лет считал матерью. Они обнялись. Женщина тихо заплакала. После этого Давид обнялся с Рафаэлем. Тот тоже выглядел огорченным, но при этом старался улыбаться.
– Мы с мамой будем следить за твоими успехами, – он попытался рассмеяться, – и обязательно ещё раз приедем к тебе на концерт! Так ведь, Алла?
– Да, конечно, – она тоже попыталась улыбнуться, – самое главное для нас это твоё счастье, Давид. И мы уважаем любое твоё решение...
– Мне было очень нелегко, мама, – виноватым голосом произнёс он, – поначалу я думал, что как только концерт закончится, это наваждение, эта непонятная мне тяга к сцене пройдёт, и я захочу вернуться домой, к прежней жизни, в которой, как мне казалось, я был счастлив! Но вчера, когда я уходил со сцены... Не знаю, как объяснить, но мне было так грустно, как будто я теряю часть самого себя... И мысль о том, что это больше никогда не повторится, съедала меня изнутри. После вчерашнего я вдруг понял, что моё место, там, на сцене. Я был рождён для этого! И только там я могу быть по-настоящему счастлив...
– Не оправдывайся, сынок, – перебила его Алла, – мы всё отлично понимаем. Ты действительно был рождён для этого. И как бы мы не пытались обмануть судьбу, не пытались сделать тебя другим, не похожим на Ивана, природа всё равно взяла своё... Что ж, наверное, это судьба...
Через несколько минут они вышли из квартиры – Давид поехал в аэропорт провожать родителей. Чайкин уехал с ними, а Виктория и Маша остались дома, решив не мешать Давиду спокойно попрощаться с родителями. Им ещё многое нужно было сказать друг другу.
– Ты повлияла на решение Давида, девочка, – сказала Виктория, глядя на рыжеволосую красавицу, сидевшую напротив неё, – ещё неизвестно, как бы всё сложилось, если бы не пришла ты...
– Вы так думаете? – С искренним удивлением спросила та, – А мне кажется, что Давид просто искал подходящий момент, чтобы объявить об этом. Ему в самом деле было нелегко.
Виктория лишь улыбнулась в ответ, внимательно разглядывая девушку. Конечно, это был любимый тип внешности Ивана. А, значит, и Давида. Но на сей раз всё должно сложиться. Виктория была в этом абсолютно уверена. Всё будет хорошо, сейчас она верила в это как никогда за всю свою долгую и сложную жизнь.
Маша подошла к окну и увидела, как от дома отъехала машина с Давидом и его родителями. Конечно, она не будет ждать возвращения Давида. Сошлётся на срочные дела, работу и уедет, чтобы не казаться назойливой. Если судьба будет к ней благосклонна, они ещё встретятся. А идти против судьбы Маша не хотела.
Выйдя из подъезда, Маша впервые с удовольствием отметила, что на улице уже настоящее лето! Тепло, повсюду яркие цветы, зелёные деревья. Навстречу ей идут весёлые нарядные люди... Жизнь продолжается, несмотря ни на что.
КОНЕЦ.
Апрель 2013 – Ноябрь 2014 гг.
