Текст книги "Вернуться до катастрофы (СИ)"

Автор книги: Ирина Ильина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Она хлопнула в ладоши, тут же появилась Дина. Черноглазая и разбитная, чуть полноватая красавица пользовалась особой любовью Аглаи. Дина посвящена во все, или почти все тайны шаманки. Именно Дина подбирала слуг, кухарок для Аглаи, она много бывала в городе, ходила на рынок. Знала все городские сплетни. У кого какое состояние, кто кому и сколько должен. Кто на ком хочет жениться. И все докладывала хозяйке.

– А где Зара? – удивилась Аглая.

– Максимыч заболел, отпросилась. Еду приготовить.

– Кого этот старый хрыч у нас учит травы собирать? – Спросила Аглая. – Еще помрет, не оставив преемника.

– Моего сына.

Аглая кивнула.

– Иди. Завтра пусть твой сын подойдет. Травку я тут нашла интересную. Может, водится у нас. И вообще, Максимыча пора убирать. Травы заканчиваются, а он не торопится новые поставлять. Крылышки у него, видите ли, болят. Нечего было за внучку вступаться. И в кого она такая нерасторопная?

– Ты просто ее не любишь. А она тебя боится. Поэтому у нее все валится из рук. Я отпустила ее на неделю. Пусть отдохнет.

– Ты прислуживать будешь? – Аглая с интересом взглянула на Дину, повернув седую голову.

– Я и Станислава.

– Вот имечко-то! И не выговоришь!

– Стаса, я ее так зову, – Дина сделала шаг к двери.

– Собирай меня. Пойду с Меченым.

– Там такой ливень! – Дина вернулась к столу.

– Да? А здесь не слышно. Тогда скажи, пусть сам идет. Жду с отчетом обоих.

Дина вышла с легким поклоном. Аглая заложила страницу с заинтересовавшей ее травой и углубилась в чтение дальше.

***

Через два часа Дина постучала и тут же открыла дверь. Аглая взглянула на часы. Одиннадцать. Она довольно ухмыльнулась: даже раньше, чем предполагала.

– Там Рамон. Он просит принять его срочно.

– Пусть заходит.

Рамон уже оттолкнул Дину и вошел. Аглая взглянула на мокрый плащ. С расправленных накрыльев стекала вода и собиралась мелкими лужицами на вощенном деревянном полу.

– Промок? Сейчас согреешься. Дина, ты приготовила стол?

– Боюсь, новость испортит тебе аппетит, – сообщил гость.

– Что? – Аглая подскочила и быстро подошла к нему вплотную.

– Шевина на маяке нет. Даже собаки его нет.

Аглая не мигая смотрела на него несколько секунд.

– Где Меченый?

– Не знаю. Наверное, у Таира. Я осмотрел маяк и сразу к тебе. Ну, может, минут тридцать подождал.

– Почему?

– Стол накрыт. Горячий самовар. Свежезаваренный чай. Я был уверен, что Шевин вот-вот придет.

– Перехитрил, значит? Дина! Срочно отправь кого-нибудь... Хотя, нет, не надо, – Аглая прошла к окну. Отдернула штору, вернулась к столу. – Кто мог их предупредить? Так ты накрыла стол?

– Да.

– Пойдем, Рамон. Нет, тебе надо переодеться, – она повернулась к Дине: – Дай ему сухую одежду, – потом кивнула Рамону: – И приходи на балкон.

Аглая чувствовала, как внутри у нее завибрировало что-то, какая-то тонкая нить. Руки стали холодными и влажными, она даже обтерла их непроизвольно о халат. Дина уже выбежала из комнаты.

Аглая вышла, стараясь унять внутреннюю дрожь. Такого с ней еще не было. Сначала девчонки. Крылатая и бескрылая. Теперь Шевин. Чутье подсказывало ей, что и Таира на месте не окажется. Она медленно прошла на балкон. Море бурлило. Чернота простиралась до самого горизонта. Остров утонул в этой густой мгле. Ветер трепал ветви винограда, обрывая зеленые листья. Потоки дождя доставали до середины балкона. Аглая не ощущала ни влаги, ни ветра. Вышел Рамон.

– Я отправлю ребят к Таиру? – спросил он.

– Отправляй, – Аглая ответила тихо и как-то бесцветно.

Она не слышала, как Рамон вышел, как вернулся. Он остановился около двери, простоял с минуту, кашлянул.

– А, ты уже здесь? Давай погреемся. Что тут она приготовила? – Аглая подошла к столу, подняла бутыль. – Чача. Как раз, чтобы ты не простыл.

Вошедшая Дина разлила по бокалам чачу и отошла в сторону. Рамон поднял бокал.

– Они скоро будут.

– Я понимаю, – она по-прежнему стояла у стола, глядя в бокал с чуть желтоватой жидкостью.

– Надо послать людей в пещеры.

– Кто у тебя знает пещеры? – Аглая с усмешкой посмотрела на него.

– Найдем. Не может быть, чтобы никто не знал.

– Сколько сейчас времени?

– Начало двенадцатого, – ответил Рамон.

– Поздно, они уже далеко, – сказала Аглая. Она опять задумалась, потом, вспомнив что-то, взглянула на стоящую в дверях Дину, приказала: – Пошли за Максимычем и Зарой. Срочно!

Дина исчезла. На небе в прорехах туч появилось звездное небо, луна высветила беснующееся море.

– Кажется, дождь прекращается, – сказала Аглая.

– Надеюсь, в этот раз не затопит, – Рамон прошелся по балкону и поставил на стол бокал.

– Ты покормила моих ребят? – спросил он появившуюся в дверях Дину.

Она кивнула. Повисло тягостное молчание. Аглая прислушалась к звукам за балконом. В непрерывном шуме дождя хлопали крылья. Много крыльев. На балкон вышел Меченый. Он был бледен. Крылья нервно подрагивали.

– Что, Меченый? Нет Таира? – с насмешкой в голосе спросила Аглая. – Напрасно мокли? И сколько ты еще собирался его ждать?

– На кухне накрыт стол. Два бокала с вином, бутылка, чай. Я не сомневался, что они вот-вот объявятся.

– Садись, надо решить, что делать дальше, – Аглая положила в тарелку кусок хорошо прожаренного мяса, потянула носом воздух. – Одна радость осталась: вкусно поесть, – сообщила она.

Бокал чачи как-то успокоил, по телу разлилось тепло. Аглая решила, что справится и с этой проблемой, как справлялась прежде с другими.

Ужинали в полной тишине. Дина наполняла бокалы и тут же отходила в сторону. Аглая хмурилась, Рамон и Меченый сидели с каменными лицами. Дождь потихоньку стих, тучи разогнал ветер. Дина ежилась от холода, а сидевшие за столом не замечали ночной прохлады. Чача разогрела и подлила в их души ненависти и злости. Снова захлопали крылья. Дина вышла. Она вернулась испуганной и удивленной одновременно. Не отходя от двери, сказала:

– Максимыча с внучкой не нашли.

Аглая подскочила со злобной гримасой, схватила плеть и размахнулась, но удара не последовало: за ее спиной стоял Рамон, крепко ухватив конец плети. Дина моментально скрылась за дверью.

– Не надо, Аглая, – тихо, но твердо сказал он, – не надо. Тебе еще нужна будет верная служанка.

– Да я не собиралась ее бить, – засмеялась Аглая, – хотела треснуть по полу. Вы все с ума сошли, – она повернулась к появившейся в дверях Дине: – Пришли гонца сюда.

Подросток лет шестнадцати вошел на балкон через две минуты. В мокрых штанах и рубашке, на ногах промокшие мокасины. Бледное лицо мальчика выдавало испуг. Аглая его узнала.

– Твой сын, Дина? – Дина кивнула. Она настороженно смотрела на хозяйку. – Что ты там нашел? – Аглая повернулась к парню.

– Передний вход закрыт.

– Ты не попал в дом?

– Попал, через заднюю дверь. Он никогда ее не закрывает.

– Что-то интересное можешь сказать?

– Трав нет. У него все было в травах. Сейчас ни травинки. Ни тех, что уже высохли, ни тех, что сушатся.

– А много там было трав? – заинтересовался Рамон.

– Много. На десяток корзин хватило бы.

– Не мог же он все унести с собой? – Аглая растерянно взглянула на Рамона и прошла к парапету балкона.

– Нет, он очень слаб в последнее время, – ответил гонец.

– Иди, отдыхай, – Аглая махнула рукой.

Мальчик исчез за дверью со счастливой улыбкой. Дина тоже смотрела уверенней. Аглая продолжала мерить шагами балкон. Остановилась перед столом, спросила:

– Есть мысли?

Меченый отрицательно махнул головой, Рамон пожал плечами. Дина сделала шаг вперед, кашлянула. Аглая повернулась к ней.

– Ну?

– Я думаю, травы он спрятал в развалинах, – сказала Дина. – Найдем. С собаками отыщем. Там много сухих подвалов.

Аглая не ответила. Это она и сама понимала. Нужно было другое. Найти, догнать беглецов, вот что надо. И отомстить. Отомстить за то чувство обиды, которое они всколыхнули своей дерзостью, за то унижение, которое она испытала, когда они раз за разом уходили от ее карающей руки. Кивком Аглая отпустила Дину. Оставшись втроем, молча выпили, и Аглая велела:

– Идите уже. Поздно, я устала. И – не спать! Думайте, завтра утром оба со своими планами ко мне!

Глава четырнадцатая

Воспоминания

Оставшись одна, Аглая подошла к парапету, подставив лицо холодному злому ветру и вдыхая йодистый влажный воздух. Зачем они напомнили ей о монастыре? Эту боль не знает никто. Тогда ей было всего пятнадцать, Аглая полюбила книги. Сверстники ее сторонились, взрослые монахи и учителя смотрели с жалостью. А она не хотела, чтобы ее жалели! Не хотела. Подолгу задерживаясь в библиотеке, наткнулась на книгу об исследованиях древних цивилизаций.

Где-то далеко, теперь тех земель вообще нет, была особая страна. Инки! Читая о раскопках, памятниках, золотых украшениях, она обнаружила описания ритуальных жертвоприношений. Тогда-то и совершила ошибку. Надо было выждать. А она всем своим врагам написала письма и подложила в рабочие тетради. Конечно, ее быстро вычислили. Почерк выдал. Она расписала, как посчитается со всем этим отребьем. А врагами были все, кто косо посмотрел, не так ответил.

Сначала долго выслушивала настоятеля. Интересно, кто сейчас настоятель в монастыре? Не может быть, чтобы тот же. Потом к ней приставили Никодима. Молодой, черноволосый красавец, он так много знал. Даже об инках с ней говорил. Не отворачивался от ее лица, не морщился, когда она приходила. Помогал делать домашние задания и показывал пещеры. Зачем она ему открылась? Возникшее чувство тогда она посчитала любовью. Теперь понимала – это была благодарность.

Однажды, продвигаясь в темноте следом за ним по пещере, спросила:

– Ты женишься на мне?

Никодим встал, будто споткнулся. Повернулся к ней. Она не видела, но представила полный жалости взгляд инока.

– Девочка, Аглаюшка! – так ее даже мать не называла. Аглая закусила до крови губу, – я же монах. Я не могу жениться вообще.

Хорошо, что было темно. Он не видел, как по ее лицу потекли слезы. Она с трудом сдержала всхлипы. Помолчав с минуту, сказала, вроде бы ровным голосом:

– Я пошутила, идем дальше.

Они пошли вперед. Когда вышли в очередную пещерную залу, слезы высохли. Аглая не знала, что размазанная по лицу грязь выдала ее Никодиму. Он предложил:

– Давай сейчас наверх и в монастырь. Завтра начнем отсюда.

Они вылетели на склон ущелья недалеко от монастыря. Уже перед корпусом, где располагались спальни учеников, Никодим, удерживая ее за плечи около дверей, сказал:

– Ты встретишь еще свою любовь. Главное, верь в это. Человек, который тебя полюбит, не заметит ни шрам, ни бельмо. Это будет, обязательно будет, девочка!

Только в ванной, подойдя к зеркалу, она увидела размазанные следы слез. "Это снова жалость", – подумала Аглая. Ночь она почти не спала, а утром отправилась в библиотеку, взяла книгу сказок, почитала, улучила момент, когда монах-библиотекарь вышел, достала книгу об инках и спрятала под курткой. Вернувшемуся библиотекарю сдала сказки и отправилась в столовую. В обед вместе с Никодимом спустилась в пещеру и там, в полной темноте свернула в одно из боковых ответвлений темного хода. Она слышала, как Никодим метался по пещере, как звал ее. Потом стало тихо. Она поняла, что монах отправился за помощью. Быстро пробежав знакомые залы, ушла далеко вниз. Иногда до нее доходили искаженные стенами подземелья крики монахов, тогда она снова уходила дальше.

Очередной порыв ветра, смешанный с каплями воды, вернул ее обратно. Она передернула плечами, ощутив, что замерзла, отошла к столу и налила себе чачи. Она не любила крепкие напитки. Почувствовав горечь, скривилась, съела пару вишен. Потом еще долго маячила на балконе, продумывая следующий ход. Дина столбом замерла за дверью. Ждала, не позовет ли хозяйка, но через час Аглая ушла в спальню, видимо, приняв какое-то решение.

***

Аглая спала плохо. Ночью она замерзла. Даже Арго не согрел. Пришлось звать Дину. Та принесла тонкое шерстяное одеяло. Никогда летом Аглая не укрывалась ничем теплее обычной простыни. Дина даже сварила грог, куда накапала успокоительный отвар. Но и это не помогло. Уснув, Аглая металась в кошмарном сне.

Она брела пещерой. Вокруг сновали крысы, пищали и хлопали крыльями над головой огромные летучие мыши. Аглая уже не верила, что выберется. Поток, шумевший впереди, напоминал о падении с обрыва. Вдруг, как проблеск надежды, запахло дымом. Осторожно ступая, Аглая подошла к ответвлению тоннеля, сворачивавшему вправо. Осторожно, с ловкостью змеи, проползла по тоннелю до выхода. Выглянула.

В небольшой пещерной зале у костра сидел незнакомый парень. Он что-то шил в свете догорающих лоз. Аглая долго смотрела на него, прислушивалась. Если он здесь не один, выходить опасно. Но было тихо. Только очень далеко шумел поток. Аглая решилась. Она сделала шаг, и в тот же момент парень подскочил и выпустил стрелу из лука. Аглая даже не поняла, как он смог поднять оружие, лежавшее у его ног, заправить стрелу и выпустить ее в течение нескольких секунд. Интуиция сработала. Она успела сделать шаг в сторону. Стрела со звоном вонзилась в сталактит рядом с ней, отколов от него кусочек. Потом он признался, что стрелял мимо, а не в нее. Предупреждал.

Аглая прижалась к стенке пещеры. Бежать смысла не имело. Она понимала: парень так скор, что все ее попытки обречены на провал. Сердце гулко стучало. Парень поднялся и пошел к ней, осторожно ощупывая перед собой стопами землю и высоко подняв вверх подбородок. Аглая догадалась – парень слеп. Он подошел вплотную, провел чувственными пальцами по лицу, задержался на шраме, провел рукой по волосам.

– Девушка? – удивился он.

– Да, – выдохнула Аглая.

– Что ты делаешь в пещере?

– Заблудилась.

– Нет, ты мне врешь сейчас. Я чувствую. Не вижу, но чувствую.

– За мной гнались парни.

Парень кивнул, сказал:

– Да, тебя преследовали. Это я чувствую.

Он повернулся и пошел обратно к огню. Сел на старое место и ощупал пальцами землю перед собой.

– Проходи, – сказал, не оборачиваясь, – могу угостить. У меня тут заяц жареный. Будешь?

Аглая кивнула. Постояла немного и пошла к костру.

– Я, конечно, все слышу, даже больше, чем слышат зрячие, но звука жестов не слышу. Мне лучше отвечать.

– Спасибо, – она села рядом с костром. – Я с радостью поем. Третьи сутки не ела.

– Вот как? А я тебя только что услышал. Справа в мешке заяц. Ешь. Там же и молоко.

Аглая смотрела, не отрываясь, как совершенно слепой парень ловко зашивал прореху на накидке. Очнулась:

– Помочь? Может, давай я зашью.

– Нет, – парень засмеялся, повернув к ней лицо с огромными выпуклыми, будто сливы карими глазами, – вдруг мне понравится, я же могу и не отпустить.

Аглая проснулась в поту, сбросила на пол одеяло. Тогда она подумала, что мечтает, чтобы не отпустил. Сейчас, лежа без сна, вспоминала первую встречу с Вито с каким-то благоговением. Небо на востоке побелело. Аглая встала, вышла на балкон. Дина спала, свернувшись клубочком на широкой деревянной лежанке. Арго выскочил следом за хозяйкой и лизнул спящую служанку в лицо. Та подскочила.

– Аглая, прости, я заснула.

– Вижу, – Аглая усмехнулась, ее восхищал страх окружающих, придавал уверенности, – сделай мне крепкого чая и иди отдыхать. Завтрак подашь как обычно. Не забудь, после завтрака будут Рамон и Меченый. Приготовь вино и фрукты.

Дина исчезла за дверью, а Аглая подошла к парапету и долго смотрела на горизонт, где едва намеченный чернел Лиловый остров. Тонкий аромат чая разнесся по балкону. Неслышно ступая босыми ногами, вошла Дина. Она поставила поднос на столик, накрыла пледом любимое кресло хозяйки. Аглая села, Дина укрыла ее ноги, подоткнув плед. Кошка свернулась калачиком на коленях Аглаи. Та отметила, что котенок хорошо подрос, скоро она не сможет его даже поднять. Одной рукой Аглая ласково гладила кошку, второй взяла тонкую старинную фарфоровую чашку. Она смотрела в море, стараясь разглядеть вдали Лиловый остров, прихлебывая сладкий ароматный чай. Так и уснула в кресле. На этот раз спала без сновидений.

Аглаю разбудило солнце. Оно вставало прямо за Лиловым островом, создавая вокруг него корону из ярких лучей. Это были любимые минуты суток. Если утро выпадало пасмурным, настроение у Аглаи портилось с самого утра. Сегодня, увидев корону над островом, Аглая поверила – она найдет нужное решение. Напевая непритязательный мотивчик, спустилась вниз, где ей уже приготовили ароматную тонизирующую ванну, после чего слепой массажист размял усталые после сна в неудобном кресле мышцы.

Завтракала Аглая одна, наслаждаясь шелестом листьев винограда на балконе, слушая шум волн и вдыхая морской воздух. Аглая вспоминала все, что знала о пещерах, о знатоках пещер. Вспомнила несколько имен членов ее секты, знающих пещеры. Будущее становилось все более радужным. Когда пришли Рамон и Меченый, Аглая вернулась в превосходное расположение духа. К тому же новая служанка оказалась куда сметливей и быстрей Зары. Главное – лицо. Лицо Стасы имело особенность – у нее была заячья губа. Это делало девушку некрасивой, что особенно радовало Аглаю.

Рамон и Меченый пришли в разгар кормления Арго. Кот, быстро набирающий вес, скакал по балкону, гулко топая и хватая мышей, как мальчишки мяч. Аглая хохотала в голос, наблюдая за охотой, Стаса улыбалась. Дина стояла в стороне, радуясь счастливой хозяйке. Увидев гостей, обе служанки поторопились скрыться. Надо было срочно накрыть на стол. Но даже это промедление не испортило настроения Аглаи.

Накормив кота, она закрыла клетку, пригласила мужчин к столу, как раз подоспевшая Стаса разлила по бокалам вино. Дина принесла блюдо с фруктами. Аглая жестом отпустила прислугу. Когда остались одни, спросила:

– И что вы можете предложить?

– Я вижу, предложения не нужны, – ответил Рамон, Аглая удивленно подняла брови, Рамон продолжил: – Не думаю, чтобы ты сейчас хохотала и веселилась, не будь у тебя плана.

– Может, ваши планы лучше?

– Это невозможно, – вставил Меченый.

– Хорошо. Я вспомнила несколько человек, которые могут знать пещеры. Надо их вызвать и отправить на поиски беглецов.

– Отлично, но сложновато, я предлагаю упростить: Меченый со своим отрядом перекрывает подступы к монастырю на дальних тропах с юга и востока. Мои люди отправляются в горы к твоим знатокам пещер. Ну и моим. Если ты, Меченый, знаешь, кто в пещерах ориентируется, тоже скажи. Там, по их советам, выставляем кордоны около пещерных окон. Их много. Можно взять только те, что выходят на тропки к монастырю.

– Почему ты думаешь, что они пойдут в монастырь? – спросила Аглая.

– А куда еще? Тем более, Таир там вырос. Монахи его укроют, а с ним и черта спрячут, не то что бескрылую девчонку.

– Ну да, – чуть нараспев сказала Аглая, – так лучше. Пока здесь соберешь, пока потом вернешься в горы. Они далеко уйдут. Но найдем ли мы столько бойцов?

– Сколько?

– Столько, чтобы схватить их. Оставить около каждого окна с десяток человек? Нет, столько у меня не наберется.

– Да зачем? У каждого окна одного, можно девушек. Совсем не требуется их ловить там. Просто проследить, где они, предупредить Меченого.

– О, это мысль! Говорила же я, твой план всегда оказывается лучше моего! -Аглая поморщилась.

– Что ты, это твой план. Я только внес небольшие корректировки.

– Ладно, – Аглая благосклонно махнула рукой, – убедил, план мой. Выполняйте. Как только заметите их, сразу мне письмо. Меченый, не забудь голубей.

Меченый, просидевший всю беседу молча, поклонился, чуть ниже, чем требуется, чтобы скрыть довольную улыбку: этот план они с Рамоном обдумывали полночи, даже поименно наметили девушек к каждому, известному им, пещерному окну.

Глава пятнадцатая

Встреча

Таир раздал теплые костюмы, предупредил, что привал будет не скоро. В пещере, чем ниже они спускались, тем становилось холодней. Хорошо знающий дорогу Шевин шел первым, Дик и Коша на шаг впереди. При этом пес постоянно ворчал. За Шевином шли Максимыч с Зарой, затем Кира с Даной, замыкал шествие Таир. Все понимали – если отряд Аглаи их догонит, они погибнут. В пещере крылья мешали, особенно Кире.

Продвигались в темноте очень медленно: шли, осторожно ощупывая стены и пол. Зажигать факелы не рискнули – боялись, что Аглая со своими воинами недалеко. Казалось, они слышали за спиной дыхание преследователей. Хотя Шевин уверял, что ни Аглая, ни кто другой из ее окружения пещер не знали, верилось в это с трудом.

Кире стало по-настоящему страшно. Она не знала, как вести себя в пещерах, никогда прежде не опускалась под землю. Тесные подземные ходы ограничивали движения. Значит, ограничивали свободу. Кира не ориентировалась в пещере. Приходилось полностью полагаться на других. Все это вызывало нервную дрожь и неуверенность.

Они прошли уже довольно много, когда впереди послышалось хлопанье крыльев. У Киры подкосились ноги, она вцепилась в Дану двумя руками, почти навалилась на нее. Дана подхватила ее за плечи, слегка встряхнула, прошептала:

–Успокойся, нельзя же так!

– Не могу, я помню ее лицо, – ответила Кира.

– Лицо – не самое страшное в ней, – сказала Дана, вспоминая остров, – это не они шумят. Крылья другие.

Кира поняла, что шествие остановилось только тогда, когда ткнулась в плечо Зары.

– Что там? – спросила она.

– Ничего, Шевин решил зажечь факел. Впереди лисы.

– Какие лисы? Это же крылья! – Кира не могла сдерживать накатывающиеся волны страха.

– Летучие мыши. Они в пещерах огромные, и ночью не спят, – ответила девушка.

Если бы Дана не придерживала Киру, та упала бы.

– Не знаю, что лучше, – прошептала Кира, но Дана почувствовала, что хватка ее ослабла.

Наконец факел разгорелся, Шевин поднял его выше, и все увидели высоко под потолком пещеры снующих между стенами и вдоль тоннеля летучих мышей.

– Что они едят? – спросила Кира.

– Непослушных и трусливых девушек, – ответила Дана и слегка ущипнула ее за плечо. Кира взвизгнула, несколько мышей встрепенулись и засновали еще быстрей по узкому ходу.

Коша убежала далеко вперед. Дана шла за Кирой, пытаясь увидеть впереди любимицу. Несмотря на шерстяные костюмы, холод пробирал до костей. Киру бил озноб. Она сама не понимала: то ли это от страха, то ли от холода. В полной темноте, опираясь на сырые стены и оскальзываясь то и дело на влажных камнях, беглецы быстро устали. Наконец вышли в более сухую пещерную залу. Дана несколько раз свистнула, боясь крикнуть: многогранное эхо могло разбудить полчища крыс, хотя они и так семенили за путниками, – все слышали попискивание и царапанье коготков по камням. Коша моментально прибежала. В зубах у нее висела придушенная мышь.

– Дикая кошка, – сказала Дана.

– Зачем ты убила мышку? – возмутилась Кира. – Ты же не хочешь есть.

Решили заночевать здесь, главное – сухо. Расстелили захваченные одеяла, улеглись вповалку в кромешной тьме, кошка растянулась между Кирой и Даной, согревая девушек. Крысы, напуганные запахом дикого животного, близко не подходили. Изредка мимо со свистом проносилась летучая мышь.

Утром в пещере стало несколько светлей. Почти каждая зала имела оконце вверху. Путники осмотрелись, достали сложенный Шевином завтрак. Это были бутерброды с вяленым мясом и сыром. Воду взяли из потока в пещере.

Дана подлетела к отверстию в потолке, выглянула. Они оказались на крутом и черном склоне горы. Напротив – почти вертикальная скала. Дана не узнала местность. Она ожидала увидеть живописное зеленое ущелье. Спустившись вниз, сообщила, что они заблудились. Но Шевин успокоил – он специально вел обходными тоннелями. Собрались и пошли дальше, плутали по пещерам несколько часов, пока не вышли к подземному озеру, куда впадал шумный водопад. Брызги воды достигали стен пещеры, было очень влажно. Перекусили холодным мясом, напились воды из озера и продолжили путь.

Коша охотилась, весело скакала по камням. Под потолком свешивались вниз грязными серыми тряпицами летучие мыши. Стараясь не побеспокоить их сон, ступали осторожно, тихо. Но Коша все время посматривала наверх. Вдруг она по еле заметным выступам в скале взобралась почти к потолку и сбила лапой одну из мышей. Поднялся визг, захлопали крылья. Перепуганные животные носились над головами путников, со свистом взрезывая застоявшийся воздух подземелья. Коша скакала, подпрыгивала, сбивая все новых зверьков. Дана и Кира пытались ее остановить, но в кошке проснулся дикий зверь. Шум, который они подняли в пещере, перекрыл даже шум водопада. Наконец утомленная, но довольная кошка улеглась на груду мертвых тел. В этот момент одна из мышей вцепилась в волосы Даны. Снять ее удалось только минут через пятнадцать после упорной борьбы. При этом зверек расцарапал шею и лицо девушки.

Путники скрылись в тоннеле, кошка неохотно оставила добычу и пошла следом. Пройдя тоннель, вышли в очередную подземную залу. Здесь не было летучих мышей, свет пробивался сквозь маленькое оконце вверху стены, в пещере царил полумрак. Дана промыла ссадины водой из потока, Зара выглянула наружу. У нее перехватило дыхание. Здание заброшенной электростанции явно кто-то заселил. Присмотревшись, поняла, что это лагерь, где воины Аглаи занимаются единоборствами. Она даже узнала нескольких человек. В стороне на поляне парни и девушки – человек тридцать – боролись стенка на стенку. По лицам стекала кровь, одежда порвана. Немного дальше другая группа стреляла из лука по мишеням.

Зара спустилась к путникам. Решили быстро уйти. Но встал вопрос – куда? Возвращаться через зал с растревоженной стаей летучих мышей опасно. Влево уходил другой тоннель. Решили идти туда. Кира была готова упасть в любом месте и заснуть. Но надо было идти. Дана чувствовала себя еще хуже – ссадины зудели и болели, шея и лицо отекли.

Левый тоннель уходил резко вниз. Становилось все темней. Ко всему прочему тоннель начал сужаться. Кошка и собака проскальзывали легко, а остальным приходилось протискиваться. Но неожиданно узкий тоннель закончился залой с небольшим оконцем и озером. В ней решили сделать большой привал. Шевин пообещал печеную рыбу. Дана выглянула наружу. Там было тихо. Оконце выходило на лесную поляну, густо поросшую земляникой.

Развели костер. В пещере быстро потеплело. По стенам метались тени, слышался плеск небольшого водопада справа, запахло дымом. Кира завороженно смотрела на Шевина. Он жарил на сделанном из веток вертеле рыбину, пойманную в подземном озере, и рассказывал не торопясь, периодически поглядывая на притихшую Киру.

– Это произошло десятого июля утром, в каком году – не помню. Мал был, когда читал. В монастыре есть летопись тех событий. Много книжек с картинками. Тогда еще были компьютеры, но постепенно они сломались. Так что нам остались только бумажные фотографии. А теперь и этого нет. Мы рисуем. Так вот, десятого июля произошла страшная катастрофа. Началось землетрясение. Следом с моря пришла вода. Это назвали цунами. Волна возникла высотой больше десяти метров. Ни до этого, ни после таких волн в нашем море не случалось. Трясло неделю. У нас здесь – не сильно, но дальше за перевалом творилось что-то ужасное. Тогда надломился маяк. Через неделю начались грозы и довершили разрушения.

Паника возникла страшная. В летописях написано, что люди семьями кончали с собой. Запирались в квартирах и убивали друг друга. Если таких самоубийц успевали остановить – полиция врывалась, соседи, – они говорили, что смерть не так страшна, как будущее. Никто не мог связаться с родными. Здесь ведь отдыхали люди со всех концов огромной страны. Те, у кого уцелели лодки и катера, уходили в море, никто не вернулся. Иногда прибивало к берегу пустые лодки. Сходили с ума. Тоже семьями. По развалинам бродили кликуши. Раздавались крики: "Он пришел, конец света!"

***

Сергея разбудил запах. Запах еды. Свежеприготовленной рыбы. Словно в хорошем ресторане. Сергей сел, принюхался. Запах шел из правого ответвления туннеля пещеры. Ему казалось, что он блуждает в пещере неделю. Сергей продвигался вперед по ходу подземной реки. Сейчас она сворачивала влево, в узкий тоннель, а запах доносился справа.

Вчера у Сергея кончились спички и вода. Он пил из реки. Поймал рыбу и съел сырой. Когда отрезал голову, рыба трепыхалась в руках. Потом долго не мог ее есть, но съел. И сейчас, почувствовав запах приготовленной рыбы, он не знал, что делать. Сначала решил, что это галлюцинации, но голод толкал вправо. Он боялся потерять поток, без воды – не выжить, но пошел на запах.

***

Дана легла около Киры, свернувшись клубочком, рядом, раскинув лапы, растянулась Коша. Периодически она порыкивала во сне и быстро-быстро перебирала лапами. Она смотрела кошачий сон. Кира сидела у костра и слушала Шевина. Таир чуть поодаль чинил лук. Зара сидела около спящего Максимыча, оберегая его сон, и прислушивалась к рассказу Шевина.

Шевин ловко перевернул рыбешку и замер, глядя в дальнюю часть пещеры, Таир вскочил на ноги, а кошка уже мчалась вперед. Дана крикнула:

– Коша! Назад!

Но кошка не слышала, она мчалась и мчалась. Таир взмахнул крыльями и полетел следом. Шевин положил рыбу на приготовленную тарелку, жестами показал девушкам отойти в темноту от костра и лечь, поднял лук и побежал к узкому ходу, который прежде они не заметили. Оттуда уже доносились звуки борьбы, рычание кошки. Таир приземлился и стремительно вбежал в тоннель.

***

Сергей не понял, кто и откуда на него кинулся, когда он уже почти подошел к концу тоннеля. Он услышал голоса и хотел посмотреть и, если не почувствует опасности, выйти. За то время, что он блуждал в пещере, это были первые звуки человеческой речи, как вдруг что-то черное стремительно взлетело снизу к его лицу. Каким-то чудом он успел закрыть руками лицо и шею. Крылья, которые появились у него на вторые сутки плутания в пещере, страшно мешали.

– Коша! Ко мне! – Прозвучал властный мужской голос.

Кошка нехотя спрыгнула на землю. Таир подошел ближе. Сергей смотрел на огромного крылатого человека и не знал – пугаться или радоваться.

Шевин от входа в тоннель спросил:

– Кто там, Таир?

– Парень. Пойдем, – Таир повернулся спиной и направился к выходу, не оглядываясь.

Впереди бежала черная кошка размером с небольшую собаку, следом шел Таир, потом найденный в пещере белобрысый парень в порванной на спине майке. У него был усталый вид, а расцарапанное Кошей лицо кровоточило, крылья безвольно волочились по земле.

Все сразу забыли о рассказах Шевина. Собрались вокруг Сергея. Сели тесным кружком. Зара достала какие-то склянки с разноцветными жидкостями, кусочек ткани и принялась обрабатывать царапины, которые оказались глубокими. Первый вопрос задала Кира:

– Какое сегодня число?

Сергей задумался, он блуждал в пещере третий день.

– Тринадцатое? – спросил он. – Тринадцатое июля?

– Ладно. Все вы из одного помета, – рассмеялся Таир, – сегодня двадцать восьмое июня. Крылья мешают?

– Очень! Майку порвали.