Текст книги "Выключатель (СИ)"

Автор книги: Ирина Гостева

Соавторы: Алексей Гостев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

14.

На базе Роман первым делом повел подопечного в тир. Выдал автомат и патроны, а сам надел наушники и уселся за тренерский стол.

– Стреляй по мишени. Без команды, в своем ритме, просто стреляй, как сможешь.

Бен выдохнул и нажал на спусковой крючок. Роман приник глазом к подзорной трубе: "Н-дааа... И это называется – минимум неделю его уже учили... Десятиклассник на уроке НВП клал бы выстрелы кучнее..."

– Придется все начинать с начала, – пробормотал он себе под нос.

– Ром, ты что-то сказал? – встрепенулся Бен, поворачиваясь в его сторону. – Ой... То есть... Как я теперь должен к тебе обращаться? "Товарищ инструктор", или что-то в этом роде?

– Не морочься, – отмахнулся Роман, – Не в погонах... Ну-ка встань. Убирай отсюда эти мешки и волоки вон ту тумбу, будешь пока из позиции "с колена" стрелять. А то мне ползать рядом с тобой лежа пока что затруднительно... Ребра, знаешь ли...

И пояснил в ответ на непонимающий взгляд Бена:

– Грудную клетку же вскрывали, чтоб внутри сосуды заштопать. У меня три, что ли, ребра надпилены... В этом-то есть и самая большая неприятность. Когда еще срастутся... Потому и ковыляю, как старый дед, не в каждую сторону еще согнешься-разогнешься... Ну, чего смотришь, тумбу тащи!

Когда необходимые приготовления были завершены, Роман сам сделал несколько выстрелов.

– Ниче, со скидкой на длительное отсутствие практики – вполне нормально, – подвел он итог.

– Да ладно тебе! Круто! – Бен разглядывал его мишень в подзорную трубу.

– Ты еще не видел, что значит – "круто"... Иди сюда и вставай за тумбу. Автомат бери. Так... Ну-ка покажи, как ты целишься. Нет, неправильно. Вот так наводи... Пли!

Грохот выстрелов.

– Опять наводку сбил, – укоризненно вздохнул Роман. – Эх, о чем ты только думаешь?..

Бен старался. Он совершенно честно старался, хотя получалось пока неважно. Монотонность быстро утомляла парня; Бен был, что называется, "живчиком", горячим и порывистым; энергия перла из него фонтаном. А там, где требовались сосредоточенность и терпение, Бен очень скоро начинал зевать, крутиться, пытался как-то разнообразить выполняемые действия – и в результате получал на выходе кучу ошибок.

– Стоп! – в какой-то момент Ромка взмахом руки остановил грохот выстрелов. – Устроим-ка разминку...

Он прошел в кабинку сбоку зала и пощелкал там переключателями. Загудели сервомоторы, тир наполнился визгом шарниров: несколько мишеней поехали от одной стены к другой, пересекаясь по пути. Доехали до стены – потом обратно...

– Стреляй по движущимся мишеням, – скомандовал Роман.

– Я и по неподвижной-то еще не попадаю! – Бен растерялся.

– Ничего, стреляй, как получится!

Видя, что парень так и стоит с опущенным стволом, Ромка подошел и взял у него автомат.

– Положение для стрельбы стоя тебе показывали? Вот... – и дал короткую очередь. Из проезжавшей мишени брызнули клочья картона. – Держи "калаш". Ремень на плечо, приклад упри вот так... Поехали!

И на всякий случай отошел Бену за спину.

Бен от души засадил очередь, словно пытался догнать ей убегающую мишень.

– Не увлекайся, не увлекайся! Короткими!

Парень вошел в азарт. И вскоре сам сообразил, что необязательно стоять на месте, а можно делать несколько шагов влево-вправо, примеряясь по скорости к мишени. И даже сумел несколько раз задеть угловатые картонные силуэты... Когда Роман остановил "аттракцион", Бен с раскрасневшимися щеками и блестящими глазами не против был потренироваться еще.

– Хватит на сегодня, – осадил его инструктор, глядя на часы. – Марш чистить оружие. Скоро уже группа идет на полосу препятствий, ты с ними. Сам понимаешь, я тебе там пока компанию не составлю.

Вечером Роман еще раз перечитал план занятий подчиненного и задумался. Он понял, чего в нем явно не хватает, но ради необходимых изменений придется договариваться с одним и переубеждать другого...

На следующий день он с пузырем пива подкатил к инструктору, занимавшемуся тактической подготовкой. Благо, тот с Ромкой давно был знаком, и разговор получился свойский.

– Сергеич, возьми моего подопечного, пусть с одной из твоих команд побегает.

– Ром, да ты что? Мы ж тут не играем. У них уже сработанные команды, а этот будет только под ногами путаться!

– Вадима все равно скоро и по тактике гонять начнут... Во-первых, пусть привыкает. Чем раньше, тем лучше. Во-вторых, пусть в азарт войдет. Только не наезжай на него, ладно?! Даже если поначалу будет что-то не так делать. Ну... Ну просто не замечай его. Покажи ему, где свои и кто противник, и пусть порезвиться.

– Роман, так не делают! У нас не детская площадка, чтоб с ним в войнушку играть! Я ребят натаскиваю для реального боя, а не для...

Роман перевел дух и терпеливо объяснил:

– С ним не играть надо, а применять особый подход. Он сам должен хотеть заниматься. Пусть он во вкус войдет, чтоб ему понравилось...

–Ишь ты, – процедил инструктор сквозь зубы, – Другие без особых подходов учатся. И ничего...

– Ох, Сергеич, чего ж ты такой злой сегодня? День с утра не задался, что ли? От тебя сейчас требуется всего-ничего: выдай ему пейнтбольный ствол, очки, и объясни, за какую команду бегать. Или, на крайняк, сделай его одиночкой, против всех сразу.

– Да он и минуты не продержится один-то!

– Вот потому и прошу пристегнуть его к команде. И не шпынять его, пока хоть что-то более-менее не начнет получаться.

– Ну и зануда ты, Ромка, ох, зануда! Мертвого достанешь... Ладно, подгоняй сюда твоего студента. Что мне, ствола жалко, что ли...

Две недели спустя Роман, вызванный для отчета, сидел за длинным столом в кабинете Шепелева.

...– Успехи налицо, – твердо заявил он в ответ на вопрос "Ну и как там твой подопечный?". – Да вот, сами взгляните, – он достал мобильник.

Когда фотографии были перекачаны на ноутбук, Роман развернул одно из изображений:

– Вот, я заснял мишень в тире после стрельбы, в первый день начала работы с Вадимом. Дырки – сами видите... Тут, здесь, там... Дай бог вообще мишень задевал! А вот – вчерашний снимок. После последней тренировки.

– Небо и земля... – протянул Шепелев.

– Хорошего снайпера из Вадима не получится – слишком нетерпелив, – продолжал Роман. – А вот штурмовик из него – в самый раз... Зря Кравец его столько времени мариновал однообразными занятиями. Надо было сразу сочетать статичные мишени с движущимися, чтоб парень не прокисал. Он как подвигается – так в азарт входит, и получается у него лучше, и опять же – практики больше. В Зоне его мишени неподвижно стоят не будут...

– А про твою самодеятельность я уже наслышан, – Шепелев прошелся по кабинету, заложив руки за спину. – На тренировки по тактике самовольно его отправил, хотя по плану Беневицкий сначала должен был научиться выполнять нормативы по стрельбе...

– На тактику его нужно было отправить с самого начала, – возразил Роман. – И не на такую тактику, где инструктор постепенно и методично учит его огибать углы и правильно открывать двери. Потому что это ужасно скучно... Как вы думаете, откуда у Вадима столь быстрые успехи? Ему интересно стало. Он же пацан еще, щенок лопоухий! Он же в войнушку в детстве не наигрался! Вы бы видели, какой у него азарт просыпается после беготни по полигону с пейнтбольным стволом в руках! Тем более что пока на него никто не орет, не шпыняет за ошибки... У него уже кое-что получается. Мышление тактическое у Вадима, кстати, неплохо работает, и реакция хорошая. Вообще-то нам очень крупно повезло, что достался парень без проблем со здоровьем, и с достаточной спортивной подготовкой. Он и на полосе препятствий отнюдь не последний, зря Равиль на него наезжал. Просто Вадим теряется в непривычной обстановке и оттого начинает делать ошибки. Надо дать ему спокойно освоится, и уж тогда поднимать планку требований.

Шепелев усмехнулся:

– Подумать только, какой Макаренко в тебе скрывался! А то все – мол, не буду учить, не умею...

– Выйду на пенсию – буду молодняк гонять, – в тон ему ответил Роман. – Ну, если доживу до нее, конечно. Игорь Владимирович... Есть еще два предложения по существу.

– Ну, слушаю...

– Первое – убрать из плана занятий Беневицкого рукопашный бой. Вообще. До сих пор я, так сказать, договаривался, выкручивался, менял что-то местами ради дополнительных занятий стрельбой, но Вячеслав то и дело звонит, напоминает, проверяет... Нового рукопашника дергает; а тот, соответственно, меня...

– Погоди-ка... Это что, твоя очередная самодеятельность?!

– Рукопашный бой Вадиму совсем не нужен, – Роман старался говорить твердо и убедительно. – В данном конкретном случае это бесполезная трата времени и сил. С кем он там врукопашную сойдется?! Любого из монстров надо гасить с расстояния, против их зубов и когтей ни один натасканный рукопашник не устоит, один-два удара лапой – и вырубится от болевого шока. А "шатуны" опасны только до тех пор, пока не расстреляли все патроны. Потом подходи к этим тормозам и вырубай прикладом по башке, безо всякого кун-фу.

Вадим только-только начал делать успехи в стрельбе, и в этом деле у него шансы есть, – продолжал Роман, видя, что Шепелев "держит паузу". Лучше уж ей воспользоваться, чтоб убедительнее изложить свои агрументы. – А вот настоящего волкодава, способного порвать противника голыми руками, из этого щенка никогда не вырастить. Образно говоря, порода не та. Если Вадима сейчас опять кинуть на татами, он получит очередную травму, значит – график стрелковой и тактической подготовки будет сорван; пока залечит травму – откатится назад, опять начинай с ним все по-новому... Ладно, в прошлый раз он отделался небольшим растяжением; а не дай бог в другой раз шею свернут?!

Шепелев слушал внимательно, не перебивая, но Роману показалось, что его речь что-то не очень убеждает начальство. Послушает и прикажет опять "придерживаться разработанного плана".

И Роман выложил сомневающемуся шефу, как козырь, последний довод:

– Беневицкий – одноразовый материал, а не элитный спецназовец. Его задача – дойти до выключателя. А потом ему уже никакое кун-фу не нужно будет. И какой смысл в лишних расходах на его подготовку?

Хм... Кажется, убедил.

– А второе предложение какое? – спросил Шепелев.

– С Вадимом пора начинать тренировки по зачистке здания.

– Ну и начинай, какие проблемы?!

– Во-первых, надо согласовать наши часы занятий с общим графиком. Потому что там все забито, а мы должны тренироваться отдельно, и главное – в темное время суток. Во-вторых, мне нужны помощники, которые будут изображать противников Вадима, но изображать несколько специфически...

Шепелев усмехнулся:

– На четвереньках бегать, что ли?!

Но Роман был совершенно серьезен:

– Кстати, хорошо бы... Нет, я имел в виду, что часть противников должна имитировать атаку монстра. Они же действуют не как разумные бойцы! Тварь не понимает, что в нее стреляют, она просто несется навстречу сломя башку, и бьет когтями. Я вот не уверен, что Вадим правильно отреагирует на такую психическую атаку, что он будет целенаправленно и хладнокровно стрелять, а не запаникует. А с помощниками надо предварительно договориться, объяснить им, что от них требуется. Я же не могу попросить об этом кого угодно из бойцов или инструкторов; надо, чтоб указание к ним поступило сверху.

– Дельная идея, – с одобрением кивнул Шепелев. – В прошлый раз об этом как-то не задумались, Мальцев-то где угодно прошел бы как нож сквозь масло, а с этим зеленым пацаном – да, ты прав... С помощниками для вас я договорюсь. Сам-то как себя чувствуешь?

– Лучше, заметно лучше. Уже начинаю бегать помаленьку.

– Давай, – Шепелев отвернулся и уставился в окно, всем видом показывая, что разговор закончен. – Восстанавливайся. Чтоб к лету был в форме. Ладно, свободен...

Роман прошел через приемную, машинально поздоровавшись с тихонько сидевшей под дверью Мариной Николаевной. Так же машинально отметил – почему-то она опять здесь; как он ни приедет для отчета – так старая квашня тут как тут, под дверью... Но сейчас его мысли были куда более заняты другим.

Пойдут в Зону они, разумеется, не вдвоем – скорее всего, как в прошлый раз, их будет пятеро, включая проводника. Ладно, посмотрим. Интересно, кого на этот раз дадут в соратники...

15.

С момента приезда Вадима на подстепновскую базу прошло уже пять недель. Честно говоря, временами его покусывала тревога – а что там сейчас твориться дома? Родители не знали, где он. Бен звонил им несколько раз, отделывался скупыми фразами о том, что у него все нормально, он здоров, и вообще самостоятельное житье идет прекрасно. А в ответ на истеричные вопли «Может быть, ты скажешь наконец, где живешь?!» он просто выключал телефон. А потом вынимал аккумулятор. Чтоб не нашли по сигналу от мобильника. Папаша сможет, если захочет, кого надо – подключит... Но и эта предосторожность не помогла. Видимо, отец всерьез задался целью – разыскать блудного сына, и в один отнюдь не прекрасный день разъяренный колобок, угрожая немыслимыми карами по служебной линии, смёл в сторону охранника на проходной и понесся по территории. Разумеется, скрутить Беневицкого-старшего с легкостью мог бы любой из здешних обитателей. Если бы в принципе решился это сделать. Но побоялись: а вдруг это большой начальник, или какой-то важный человек, о приезде которого дежурному просто позабыли сообщить? Привычный яростный напор выручил Беневицкого и на этот раз: остановить его не рискнули. Семен Аркадьевич уверенно мчался к административному корпусу, лишь временами ненадолго притормаживая и оглядываясь по сторонам. Видимо, подготовился основательно, даже расположение зданий на территории базы откуда-то разузнал. И быть бы мега-скандалу с метанием громов и молний в кабинете начальства, если бы как раз в это время не шли из тира в столовую Вадим и Ромка. Беневицкий-старший от неожиданности на мгновение замер с приоткрытым ртом, потом открыл его пошире, набирая воздуха... Бен замер, ожидая услышать знакомый визгливый вопль... Но отец перевел дух и потребовал коротко и жестко:

– Вадим, подойди сюда.

Бен попятился.

– Подойди сюда, я сказал! Все, хватит, набегался. Где твои вещи? Быстро в машину! Мать места себе не находит, а этот...

На них уже обращали внимание пробегавшие мимо бойцы – Бен с некоторыми успел перезнакомиться, и многие уже считали его здесь своим – за месяц лицо примелькалось.

Что же делать-то?! Раз уж отца не смог остановить дежурный на проходной, как же его теперь остановишь?! Конечно, никуда он Бена не увезет, Шепелев просто не допустит этого, но пока еще ему доложат, пока он вмешается, отец успеет устроить грандиозный скандал... Бен мелкими шажками попятился назад и в сторону, словно опасаясь, что сейчас отец схватит его за шиворот и силой поволочет к машине. А Ромка, до того молча взиравший на эту сцену, выдвинулся вперед. И вклинился между Беном и папашей.

– Здесь – закрытый объект. Покиньте территорию, пожалуйста, – он пёр на вадимова папашу, как бульдозер.

Худощавый такой и совсем не внушительный "бульдозер". Но почему-то Беневицкий-старший даже не попытался обойти эту преграду сбоку. Он тоже попятился назад.

– Я имею право забрать отсюда сына! Вадим, подойди ко мне!

Бен не шевельнулся. А Роман продолжал надвигаться на непрошеного гостя и теснить его к главной аллее:

– Для встреч с гостями существует специально отведенная комната возле проходной. А на территории базы нахождение посторонних лиц запрещено! Пожалуйста, пройдите к выходу, – голос Романа становился все более похож на глухие удары лома в пласт слежавшегося льда.

– Да вы кто вообще такой, молодой человек?! – о вежливости папаша не забывал, надо же было чем-то слегка прикрыть сверху язвительный тон.

– Я инструктор по стрелковой и тактической подготовке, – Роман уже почти вдавил Семена Аркадьевича в сугроб. – Капитан Фадеев, ФСБ.

И развернул перед носом Беневицкого-старшего красные корочки.

Три сакраментальных слова, подкрепленные гербовой печатью на документе, произвели прямо-таки магический эффект: папаша сник и даже чуточку съежился. А Роман шагнул ближе и чуть наклонился к уху незваного гостя:

– Слушайте, Семен Аркадьевич, – язвительности и сарказма в свой тон он добавил по максимуму, – Я вам сейчас кое-что скажу, а вы на ус наматывайте... Не знаете ли случайно такого майора Постникова? Мой коллега, только из другого отдела – по контролю... Короче, по наркоте. Так вот, я этого майора недавно уломал не трогать вас и оставить в покое. И только потому, что вы вон его, – Роман указал на Бена, топтавшегося в нескольких шагах позади, – вон его папа. А то, знаете ли, Постников был ужасно огорчен, когда вашими стараниями некий Хаматов – помните такого? – не поехал в места отдаленные, а вышел на свободу и опять начал поднимать сеть наркодилеров в нашем городе... Постникову до того обидно было, столько времени и сил он положил на то, чтоб Хаматова прижать... Так вот, Семен Аркадьевич, я к чему веду – если вы еще хоть раз здесь появитесь или Вадима будете как-либо дергать, то я таки перестану мешать служебному рвению Постникова. Забью на то, что вы – отец парня, который меня фактически спас.

У Беневицкого-старшего на лице отразилась целая гамма чувств и череда догадок. Небось, дошло, для кого сын стащил деньги... И в чьих руках теперь его спокойствие и адвокатская практика – посадить, конечно, не посадят, не тридцать седьмой год, а вот деловую репутацию попортят и нервы потреплют...

Папаша забуксовал в снегу, то и дело проваливаясь и оступаясь, начал выбираться на расчищенную аллею. И пошел по ней к воротам, то пятясь спиной вперед, то оглядываясь, и на ходу выплевывал угрозы:

– Не думайте, что я это дело вот так оставлю! Я обязательно буду говорить с вашим начальством! Я обязательно доведу до его сведения! Вы не имеете права удерживать здесь моего сына!

Наконец его круглая фигурка выкатилась за ворота.

– А папаша-то реально струхнул! – натянуто хохотнул Бен, чтоб как-то сгладить возникшую неловкость. – Видать, узнал, что здесь менты, он с ними давно на короткой ноге, потому наглел и не боялся; и вдруг на него фсб-шник наезжает! Да еще целый капитан... А ты что, и вправду капитан?

– Как будто ты не знал, – небрежно бросил Ромка.

– Не-е-е... То есть я знал, где ты работаешь, но насчет звания как-то не задумывался...

– Ну, не бегать же мне до пенсии летёхой! Хотя не такую уж большую карьеру я успел сделать. Некоторые к тридцати уже до майора дослуживаются... Эх, надо было перед тобой корочками помахать еще тогда, на проселочной дороге, – не то съязвил, не то грустно пошутил Ромка. – Ты бы рванул с места в карьер и добежал до шоссе быстрее моего "жигуленка"...

Он сунул руки в карманы и пошел к столовой.

Материалы из Ромкиного архива чрезвычайно заинтересовали Бена; увиденное и прочитанное о Зоне порой просто не укладывалось в голове. Ему очень хотелось обсудить это с Романом, но поговорить было некогда, хотя немалую часть времени они проводили вместе. Да и где, когда? В тире?! Ха, попробуйте сами! Бен как-то пробовал подкатывать к Ромке с накопившимися вопросами в оружейной комнате, в процессе чистки-смазки автоматов; но Роман как-то неопределенно помахал перед лицом ладонью, и этот жест можно было трактовать то ли как «не здесь и не сейчас», то ли как «давай закроем эту тему». И перевел разговор в куда более полезное русло – как правильно ухаживать за оружием в полевых условиях.

А Бен вынужденно пропадал то на тактическом полигоне, то на полосе препятствий, то в качалке спортзала. Спустя пару недель после приезда на базу Роман тоже стал в спортзал наведываться. Правда, старался делать это в одиночестве. Бен как-то застал его во время пробежки: десяток метров бегом, десяток – шагом, майка в темных пятнах пота, лоб в испарине.

– А ты не рановато ли начинаешь? – осторожно спросил Бен.

– Да не, ничего, пора уже, – был ответ.

– Хм...

– Не бери в голову, я знаю, что делаю. Да и не в первый раз, опыт есть...

Бен призадумался и отстал. Он честно пытался представить себя на месте человека, недавно перенесшего серьезное ранение – не получалось. Его невеликая спортивная карьера обошлась без травм и болезней, после которых пришлось бы долго восстанавливаться, а всякие мелкие простуды – не в счет. И помочь Ромке в этой ситуации он ничем не мог... Разве что не лезть к нему с разговорами в раздевалке, когда тот вваливался туда на трясущихся ногах, и стаскивал с себя прилипшую от пота майку.

А перед отбоем, после вечернего кросса как апогея всех дневных нагрузок, Бену было уже вообще ни до чего. Он в душевую и обратно-то еле-еле доползал. Сил хватало только на звонок Светке и короткий разговор о том, что все нормально...

Практически военный распорядок дня плюс непривычно большие нагрузки сделали свое дело – от накопившейся усталости на Бена навалился депрессняк.

Ранние декабрьские сумерки уже сгустились до синевы, когда Бен брел мимо полосы препятствий. Честно говоря, он халтурил, рискуя получить очередной нагоняй. Отпросился с тренировки по тактике под предлогом "кишки крутит". Но вместо того, чтоб в подтверждение своего вранья засесть в сортире, он пошел бродить по территории. В сортире хрен отсидишься в одиночестве... Тут же начнут за ручку дергать и в дверь стучать... А в комнату, того и гляди, ввалится сосед. А видеть никого не хотелось.

Однако на полосе препятствий его поджидал сюрприз. В тусклом желтом свете фонарей болтался на горизонтальной лестнице-"рукоходе" Роман. Тьфу ты, черт побери! Бен запоздало шарахнулся в темноту. Поздно... Ромка его заметил. Отцепился, тяжело брякнулся на утоптанный снег; встал, шумно сопя и отдыхиваясь.

– Эй, Бен! По... Постой... Ты чего здесь?

– С тренировки свалил, – с мрачной обреченностью признался тот.

– Устал? – с неожиданным сочувствием спросил Роман. – А я вот тут, пока никого нет... Чтоб у ребят под ногами не путаться. Ох, черт... Тяжело. Сейчас отдышусь маленько и попробую еще раз пройти.

– Тебе-то чего жилы рвать, – вдруг брякнул Бен. – Это из меня их выматывают, чтоб в ускоренные сроки превратить в супер-коммандос...

– Мне к маю надо обязательно восстановить форму и даже продвинуться чуть дальше. Мы ж с тобой в Зону вместе пойдем.

– Присматривать, значит, за мной, – Бен отвел глаза в сторону.

"Оп-па! Неужели до парня дошло, зачем меня к нему приставили?! Ну что ж... Будем выкручиваться. Не врать, но акцентировать внимание на части правды", – подумал Роман, а вслух сказал:

– Во-первых, защищать тебя. От монстров. И от людей – там кое-кто похуже монстров водится. Разумеется, я не один буду, с нами пойдут еще проводник и один или два бойца. Ты же наша самая большая ценность. Тебя надо целым и невредимым до места довести.

– Чтоб не сбежал по дороге...

– Да куда ты там побежишь, растудыть твою налево! – не выдержал Роман. – Даже не понимаешь, о чем говоришь... Там надо выбирать, куда ногу поставить! Чтоб просто шагнуть! Там опытные проводники по некоторым местам черепашьим шагом продвигаются, а особенно после выброса, когда все аномалии перетасовывает, как карточную колоду!

Чувствуя, что разговор затягивается, а мороз пробирает, Роман подхватил куртку и завернулся в нее.

– Намекаешь, что никуда я не денусь?

– Дурень ты... Как будто это для тебя одного так?! Да для всех остальных, для всей группы – тоже! Мы рискуем точно так же! Детекторы аномалий – фигня полная, чушь собачья! Одни аномалии показывают, другие – нет, а поблизости от третьих просто вырубаются. Вообще вся тонкая электроника там дохнет... Даже часы надо брать старомодные, механические, со стрелками! И те в некоторых местах дурить начинают...

– Как же проводники умудряются там ходить?!

– Да вот так, – пробурчал Роман. – Нащупывают дорогу своим чутьем и чужими ошибками.

– И что же это за ценность такая, за которой мы идем? – недовольно проскрипел Бен. Было похоже на то, что слова Ромки чем-то его задели.

– Я знаю не больше твоего, – пожал плечами тот. – Подразделение Шепелева в принципе занимается поисками и возвращением научных разработок, утерянных – как та, что осталась в Зоне, – или украденных... Но я – обычный опер, и мне много знать не полагается.

– Чтобы ученые не изобретали, у них всегда получается оружие... – выдал Бен чью-то глубокомысленную цитату, не иначе как из прессы почерпнутую. Или из интернета. – Мне вон Гордимыч тоже втирал – мол, лекарства там от тяжелых болезней, выращивание органов, конечностей... Только непонятно – какую болезнь они собирались лечить пси-излучением?!

– Даже если там оружие – это оружие для нас, – резко окоротил его Роман. – Чтоб к нам всякие добрые заокеанские дяди свои лапки не тянули. А они, кстати, к той лаборатории их тянут... Пронюхали и тянут. Уже есть кое-какие сведения... Кое-кто снимал с подстреленных "шатунов" некие странные шлемы... Значит, пытаются сварганить защиту и пройти внутрь. Ладно, сейчас поутихли – зима, сейчас даже мы там рискуем задницы отморозить, а уж нежные буржуины – тем более. А как снег сойдет и земля подсохнет – опять зашевелятся. Потому начальство нас и торопит...

Роман развернулся в пол-оборота к Бену, словно собираясь уходить, и небрежно бросил через плечо:

– Не буду я наверх стучать, что ты занятия прогуливаешь... Так что не мандражь. И вообще, зря ты думаешь, что у госбеза одна забота – лезть в чужую жизнь. Но имей в виду – только на этот раз не буду!

Бен вздохнул. С заметным облегчением. Вздохнул и улыбнулся.

– Ром... А здорово ты папашу отшил! Правда... Он так откатился, что теперь не скоро опять наедет. Спасибо... Не, правда, спасибо! Хотел еще в тот раз поблагодарить, да испугался, как дурак... Даром что ты меня защищал... А, кстати, я все думал – сказать отцу или не сказать, чем я тут занимаюсь и для чего меня готовят?

– Гордимыч уже имел с ним беседу. Просил тебе передать, что вопрос улажен. Папаша сюда больше не явится и на мозги тебе капать не будет.

– Ясно... А что все-таки Гордимыч отцу сказал?

– Да он не объяснял мне подробностей. Как он мне сказал – вот так же и я тебе...

Бен коротко усмехнулся:

– Небось, папаша притух! Он Конторы боится, даром что весь из себя крутой адвокат, и с ментами на короткой ноге! Страх перед вашей Конторой – это у нас, кажется, наследственное. Сколько себя помню, у нас в семье госбез ненавидели и боялись. Было из-за чего. Моим предкам, – деду, бабке, прадеду – они много крови попортили...

"Спасибо, я знаю", – подумал Роман, посмеиваясь про себя. – "Ну что, кажется, полоса непонимания осталась позади и взаимовыгодное сотрудничество возобновилось? Правда, получилось не так, как я планировал, но главное – получилось!"

– Ну-ка, еще раз пройду, – Роман скинул куртку. – Последний, и хватит на сегодня.

Он подпрыгнул и уцепился руками за перекладину.

Бен – следом. Покрепче ухватился левой рукой и выбросил вперед правую, цепляясь за следующую металлическую трубу и перенося тело вперед. И без того натруженные за день мышцы отозвались ноющей болью. "Эх-ма!" – крякнул Бен и рывками "пошел" вперед, нагоняя Ромку. До конца лестницы Роман добрался уже с трудом и с грохотом спрыгнул на снег. Следом брякнулся Бен – прямо под ноги.

А Ромка снова влез в куртку, застегнул "молнию".

– Пошли – небрежно бросил он. – Хватит на сегодня.

И зашагал к жилому корпусу.

– Первый пошел, третий прикрывает. Вперед! Не собирайтесь в кучу, вас видно! Первый, это тебе сказано! Второй пошел, четвертый – приготовься! Шестой, не торопись, не дергайся... – голос инструктора сквозь «матюгальник» раскатывался над тактическим полигоном – площадкой, заваленной бетонными скобами и штабелями плит, бревнами и стволами деревьев, кучами автомобильных покрышек и утыканной «стенами» полуразрушенных домов.

Бен был "шестым". Ромка – "четвертым". Сегодня он неожиданно, под удивленно-радостными взглядами Бена заменил одного из бойцов в группе "четных" на тактическом полигоне.

– Первый, не надо долго целиться, прикрывай группу! Второй прошел нормально, прикрывай четвертого. Так, четвертый – пошел!

По команде инструктора Роман осторожно выглянул из-за укрытия, нашел глазами следующую точку и, низко пригибаясь к земле, метнулся вперед. По краю бетонной плиты защелкали красящие шарики.

– Четвертый прошел нормально, шестой – пошел! Третий – попадание, выходи из боя.

Это Ромка "снял" противника из нечетной команды. Сразу, на ходу. И нырнул между двумя бетонными скобами. Выставил наружу ствол пневматического автомата и прижал огнем "первого". Тот высовывался из-за поваленного дерева и поливал огнем убежище Ромки, но ни сдвинуться с места, ни достать "четвертого" не мог. "А Ромка удобную позицию для себя отхватил", – отметил Бен, крутя головой по сторонам. – "С нее и "первого" можно достать, и "пятого", а вот с моей "пятого" даже не видно." Сам он приткнулся за кучей автомобильных покрышек и теперь лихорадочно соображал – куда ему-то теперь бежать?

– Шестой прошел нормально, прикрывай второго.

"Второй" засел в разрушенной кирпичной будке. Выныривал из-за обломков стены, выпускал очередь и тут же нырял обратно. И попробуй-ка его оттуда выковыряй. Тут уж вопрос, у кого раньше кончатся терпение или заряды... Однако "первый" улучил момент, пока Ромка менял контейнер с шариками и сменил позицию – перебежал за штабель из бревен. Теперь "второй" был у него как на ладони.

– Пятый, продолжай огонь, твоему партнеру не дают пошевелиться, – зарокотал голос инструктора.

По ромкиному убежищу прощелкала еще одна очередь шариков, на этот раз сбоку.

– Шестой, где прикрытие? Не вижу огня! – подстегнул инструктор.

Бен выглянул из-за кучи покрышек, рискуя, что сейчас кто-нибудь влепит с десяток шариков прямо ему в лицо. Но ему повезло – он сразу заметил "пятого", который, маскируясь за штабелем бревен, поливал из автомата убежище Ромки. Ёлы-палы, "снимет" его, чего доброго... Бен вскинул автомат и всадил в "пятого" полконтейнера. Не попал ни разу – "пятый" мгновенно оценил степень опасности и, ловко извернувшись, свалился за нижнее толстое бревно.

– Шестой, куда лезешь?! Беня, мать твою, куда прешь? – рявкнул в мегафон инструктор.

Увлекшийся Бен полез выковыривать "пятого" из убежища. И естественно, получил очередь прямо в упор. И краем глаза заметил, что Ромка не упустил возможности поменять позицию – шустро шмыгнул к глубокой воронке с обрывистыми краями.

– Шестой убит, – объявил инструктор с явным раздражением. – Выходи с полигона.

Пристыженный Бен поплелся к границе тренировочной площадки. Бросил пейнтбольный ствол на скамейку, а сам присел на корточки рядом – сидеть на промерзшем дереве не тянуло. Там уже топтался "убитый" Ромкой третий, вскоре к ним присоединился и второй. Потом первый. А боевые действия на полигоне все еще продолжались. У Бена уже начала подмерзать взмокшая спина, когда наконец пятый срезал очередью последнего противника. Ромка продул ему, но, в общем-то, продержался практически дольше всех.