Текст книги "Безупречность (СИ)"

Автор книги: Ирина Бондарук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– Можно просто Гермиона. Что вы хотели мне рассказать?

Поколебавшись, мужчина сложил ладони в замок перед собой и выдохнул.

– Я знаю, что делает с людьми Безупречность, – твердо произнес Рэйф, взглянув на девушку. – Сейчас около четырех тысяч человек и сотня детей в опасности.

– Расскажите мне, что происходит, – взмолилась она, сдерживая себя, чтобы не опустить на ладони мужчины свои.

– Ваше зелье не такое простое и безобидное. Начнем, пожалуй, с Лунты. Это мышь, которая жила в лаборатории. Вы знаете, что с ней произошло?

– Отнюдь, – вздохнула Гермиона, предчувствуя вкус давно забытого ощущения – открытие тайны.

– Лунта была больна. Чем именно – сказать не могу, так как не помню. Но Аддингтон применил на ней Безупречность. После этого она стала очень агрессивной, искусала его, а затем – сбежала. Там её поймал Бронт и убил. Это было уже не животное, а живой труп! – возмутился Рэйф, и вздрогнул, скорее всего, представив себе мертвое животное, которое жило и бегало вокруг него.

– Что вы хотите этим сказать? – спросила Гермиона, медленно сопоставляя факты, полученные ранее.

– Лунта была мертва изнутри. Но Безупречность как-то поддерживала в ней жизнь. И за это требовало только одно, – он замолчал, выдерживая паузу. – По этой же причине была убита Маргарет.

– Безупречность, верно? – спросила Грейнджер, вспомнив, как Анджелл требовал от неё «лекарство». Вот почему он набросился на неё. Он чувствовал запах зелья и думал, что оно у девушки.

– Да.

– Скажите, а что произошло сегодня, с мальчишкой, лет десяти? Его зовут Анджелл.

– Я не знаю, Гермиона, – честно ответил Рэйф, внимательно рассматривая её. – Но проблема не в этом. У нас осталось по меньшей мере около двух тысяч человек, которые не пили Безупречность и которым грозит опасность. От тех самых четырех тысяч человек.

– Что же делать? Вы же позвали меня с определенной целью, верно? – поддавшись вперед, спросила она.

– Да, – выдохнув, произнес Рэйф. Между ними повисло тягучее молчание, но мужчина продолжил спустя минуту. – Мы должны взорвать Совершенство.

Комментарий к Глава 35. Встреча

Мы медленно с Вами подходим к финалу!)

Последняя глава будет объемной, поэтому мне понадобиться больше времени, чтобы написать её и навсегда попрощаться с Совершенством. Надеюсь, Вы не обидите меня отзывами или лайками.

В любом случае, я рада, что почти прошла с Вами этот путь. Я люблю Вас, мои родные читатели!

========== Глава 36. Пора домой (часть I). ==========

Саундтрек: Nick Cave – O’Children

– Что? – ошарашено произнесла она, вдруг отпрянув от мужчины. Взорвать Совершенство? Что за дикость? Почему они должны были разрушить всё, построенное с таким трудом и для такой важной цели как возможность творить всё самое лучшее в мире?

– Бронт не остановится. Нельзя медлить, – твёрдо произнес Рэйф, присаживаясь поудобнее и поворачиваясь корпусом к Гермионе. – Вы ведь уже догадались, что со всем происходящим связан Бронт, верно?

– Сегодня я видела его с кольцом Деррена на пальце, – выпалила, как на духу, девушка.

– А где вы были до этого, Гермиона? – терпеливо спросил мужчина. – Не у него же в кабинете?

– Коди доложил вам об этом? – Рэйф кивнул. – Я запуталась. Пожалуйста, расскажите мне всё, что знаете!

– Бронту было выгодно держать в тайне свойства Безупречности. Сказать почему, я вам не смогу, так как и сам не понимаю его, – прошипел мужчина, скорчив гримасу от одного ли упоминания о Бронте. – Кори не знал о том, что делает Безупречность с людьми. Бронт наложил на Аддингтона Империус, чтобы тот говорил то, что было выгодно самому Купперу. Этот чёртов балбес сделал это всё при мне, считая, что я стану на его сторону.

Последние слова Рэйф выплюнул, словно во рту ощутил кислый привкус лимона. Гермиона внимала его слова, подобно губке. Она хотела узнать больше, чем то, что собрали они с Малфоем.

– Соответственно, Аддингтон заверил Кори в том, что с Безупречностью всё в порядке. А после того, как Малфоя забрали, он почувствовал свое преимущество над всеми. Никто ему не мог помешать, так он считал. Не берем нас с вами в учёт.

– Как убили Маргарет? – вдруг спросила Гермиона, ощущая, как к горлу подкатила тошнота.

– Вы вообще знаете, что в Совершенстве есть домовые эльфы? – удивленно спросил Рэйф и, на секундочку, Грейнджер показалось, что она разговаривала с Малфоем. Тот же глумливый тон и издевательская манера речи. Девушка вздрогнула об одном упоминании о Слизеринце, но тут же поспешила ответить:

– Нет.

– По приказу Бронта один из домовиков убил её на званом ужине. После этого ему пришлось искать человека, которого можно было легко и просто подставить. И выбор Куппера пал на…

– Драко, – закончила Гермиона. Теперь его имя из её уст звучало не так холодно и ненавистно.

– Верно, – кивнул Рэйф и продолжил свой рассказ. – Мы – я, Коди и ещё несколько сопровождающих решили действовать. Бронт просто напросто разрушает Совершенство, которое стало нам домом. Это же немыслимо!

– Но ведь невозможно было просчитать всё настолько до мелочей заранее! – вскрикнула Гермиона, но тут же спохватилась и продолжила говорить вполголоса. – Бомбу невозможно сделать за несколько дней.

– За несколько дней – нет, – кивнул Рэйф, а затем усмехнулся. – Но, если у тебя в союзниках неплохие, я бы даже сказал самые лучшие, химики и оружейники, это можно сделать за несколько часов.

– А как же…

– Материалы? – подхватил её мысль мужчина. Гермиона кивнула. – Милая. Вы не знаете Совершенство вовсе. Здесь есть всё, включая наркотики. Но ввозят их, обычно, контрабандой, которую Кори не одобрял ни в каком-либо проявлении. А вот Бронт – не брезговал ею.

– И что же тогда будет? А как же мы, выжившие? – ахнула Грейнджер, вжимаясь в скамью, словно она её могла спасти.

– У нас есть один корабль и две тысячи человек. Вариант только один – эвакуировать людей, и уничтожить монстров точным взрывом, – твёрдо произнес Рэйф.

– Хорошо, тогда… Зачем я вам? – спросила Гермиона, не понимая, что делала во всей этой логически запутанной цепи.

– Бомбы будут готовы к девяти часам сегодняшнего дня, – взглянув на часы, произнес Рэйф. – Я должен встретиться с вами в это время, чтобы вы помогли мне кое с чем. До этого вам следует сидеть в квартире и никуда не высовываться. Никаких магазинов, встреч или ещё чего-нибудь. Вы должны дождаться моего прихода.

Гермиона понимающе кивнула. Она вдруг осознала, что не создала нечто приводящее к разрушению города. Бронт желал сделать это до её прибытия. И он приступил к своему плану, как только она явилась в Совершенство. Но что стояло за его целями? Почему он решился на такой шаг?

– Мисс Грейн… Гермиона, – поправил себя Рэйф, взяв её за руку. – Всё будет в порядке.

Она молчала. Ведь только сейчас вспомнила о Малфое. А как же он? Что с ним произойдет? Или наказание настигнет его раньше взрыва?

А такой ли он был злой предатель, как она его считала? Ведь теперь получается, что Драко защитил её. Скрыл его возможные чувства к ней за маской страшных слов. Он не убивал Маргарет, а она посмела действительно подумать о нем, как об убийце. Жестоком Пожирателе Смерти, чья Метка обезобразила его предплечье, как её Метка, подаренная Беллатрисой.

– А как же…

– Драко? – дополнил её вопрос мужчина. Девушка обеспокоенно кивнула, подавив желание вымолить Рэйфа встречу с ним. – Я помогу ему. Он уедет из Совершенства до всего происходящего.

– Передайте… – прошептала Гермиона, но вдруг остановилась. А что ему передать? Она ему, фактически, не нужна. Или нужна? Девушка не понимала. Сонный мозг не воспринимал любую мысль. – Передайте ему, что… Он очень смелый и хороший человек. Просто передайте эти слова и всё.

Рэйф понимающе кивнул, а девушка, убрав руки мужчины, поднялась на ноги. Не прощаясь, они разошлись в разные стороны. Гермиона осознала, что сегодня ей будет не до кофе.

14 часов и 38 минут.

Она открыла глаза и оказалась все в той же своей комнате. Только ни солнечные лучи, что проникали внутрь, ни легкая прохлада не помогали ощутить ей спокойствие и уют, как раньше.

Все казалось мерзким. Ужасно неправильным. Непропорциональным и ассиметричным. Всё было пустым, пластиковым и искусственным. Ей это напомнило маленький кукольный домик, где только Гермиона могла решать, кто с кем будет играть в любовь и счастье, а кто – в ненависть и разрушение. В этот раз решать пришлось не ей.

Она ненавидела, презирала это место и, в то же время, упивалась им, вспоминая те времена, когда они с Малфоем пытались разгадать загадку, спрятанную у них под носом.

Это напомнило ей путешествие Золотой Троицы. Поиски крестражей… Ночи в палатках в каких-то лесах или пустырях… Загадки и тайны, которые окутывали её, Гарри и Рона в свои ниточки. Отгадки никогда не шли прямо в руки.

Только Совершенство было не злым. Но и не добрым. Оно обычное, несмотря на то, сколько всего необычного существовало в нем. Город просто был. А с ним и Драко Малфой.

Ненавистный слизеринец и хороший человек. Как многое мог сказать факультет, и как мало она его знала на самом деле. Лишь спустя семь лет, мучительных и полных презрения друг к другу, он открылся ей. Ему удалось доказать Гермионе, что он может быть таким простым, смешным и удивительно нежным. И только это она чувствовала, когда он оставался рядом.

Малфой дарил ей чувство равенства. Уверенности в себе. Защищенности. Надежности. Было ещё одно странно забытое на время злобной и душащей обиды чувство, но вспоминать Гермиона о нем не хотела. Их пути разошлись.

Прокрутив в голове вчерашнюю встречу, девушка подорвалась, и села в постели, откинув в сторону одеяло. Они собрались взорвать Совершенство. Тысячи жителей, коими те люди уже не являлись, сгорят в огне или пойдут ко дну под завалами зданий. Великолепный город падет, а вместе с ним – такое долгожданное и прекрасное будущее, которое она себе представляла.

Вспомнив о том, что говорил ей Рэйф, Гермиона приняла решение послушаться его и провести остаток времени в квартире, которая, казалось, успела стать ей противнее. Если бы всё было в порядке, она могла бы пустить здесь корни. Если бы не её зелье, все были бы счастливы. Если бы она тогда послушалась бы Малфоя, он был бы рядом. Слишком много «если бы»…

Поднявшись с кровати, девушка неспешно приняла душ, перекусила, хотя ей не сильно хотелось, и сидела за кухонным столом. Она вспомнила, как Малфой внимательно её выслушивал в образе кота, а потом – как громко они ругались. Гермиона вдруг звонко засмеялась, понимая, насколько глупо она поступала с ним. А со смехом пришла пустота. Звонкая и прозрачная, окружающая всё, к чему прикасалась девушка.

Она осталась одна. Со всеми своими переживаниями, муками и страданиями. Все её проблемы и стенания остались рядом, внутри неё. Гермиона не видела своего будущего – ни с Малфоем, ни без него.

Девушке казалось, что теперь её время будет напоминать лишь скудный день обычного человека – между ночью и днём у неё будет только небо, очень похожее на его глаза.

Она думала, что будет дышать только лишь своей печалью. Для неё воздух навсегда останется в Совершенстве. Или же далеко от неё, рядом с ним.

Мир подарил ей одного человека, в котором она нуждалась, и тут же забрал, словно дань.

И она должна была уничтожить то, что забрало у неё его.

Вдруг Гермиона услышала пронзительный крик с улицы.

10 часов и 11 минут.

Больше никто не кричал. Это была женщина, как поняла девушка по голосу. Но крик быстро исчез. Вокруг вновь царствовала тишина.

Грейнджер решила не вмешиваться. Бронт определенно сейчас что-то делал с этими людьми. И она не могла ему помешать никоим образом. Каждый должен отвечать сам за то, что сотворил.

Гермиона вновь внимательно перечитала письмо, которое ей отправила Джинни. Догадывались ли они, что она скоро к ним вернется? А будет ли новоиспеченное семейство Поттеров рады её видеть? Если они предложили ей стать крёстной их ребёнка, значит, будут.

Когда Джинни успела узнать, что она носит под сердцем частичку Гарри? А может она уже знала, только Гермиона, за ворохом своих проблем и розовых очков, не желала видеть и слышать что-либо ещё, кроме как о Безупречности? Девушка понимала – она настолько углубилась в себя и занималась исключительно зельем, что не имела права считаться семьей Джинни и Гарри после того, как попросту их не выслушивала. Они слишком сильно её любили и пытались принять такой, какой она была.

Вздохнув, Гермиона приняла для себя решение не возвращаться в дом друзей. Она вернется в Лондон, арендует квартиру и будет жить там. Благо, часть денег в Гринготтсе ещё осталось. Она надеялась, что всё ещё сможет забрать галлеоны, после того, как они ограбили банк.

Она обернулась и взглянула в сторону окна. Солнце уже медленно спускалось к горизонту, но до заката ещё было время.

Поднявшись из-за стола, девушка прошлась по гостиной и подошла к чемодану. Достав Быструю Ненависть, она вновь осмотрела пузырёк и задумалась – нужно ли ей было её пить? Ответа на этот вопрос Гермиона не знала. Она не понимала, как должна относиться к Малфою, который сначала дарил нежность, а затем метал ледяные глыбы в виде мерзких слов.

Опустившись на диван, всё ещё держа в руках маленький флакончик, Грейнджер подумала о том, что не представляла своего будущего. «Что делать дальше?», – задала она разумный вопрос самой себе. Она вернется в Лондон, в холодный и дождливый город без ярких растений Совершенства, и обоснуется там.

Возможно, попросит разрешение у Кингсли попасть в Министерство. А может – написала бы книгу о таком выдающемся месте, как Совершенство. Да, определенно, она описала бы всё, что здесь произошло. Упустив лишь Малфоя, чей смелый поступок Гермиона не забудет никогда.

Она сжала пузырек в ладони. В дверь кто-то постучался.

9 часов и 48 минут.

Грейнджер взглянула на часы и удивилась. Рэйф не должен был так рано прийти. Значит – либо что-то изменилось, либо это не Рэйф.

«Пока не спросишь – не узнаешь», – подумала она и вздрогнула, вспомнив двух сестричек на портрете.

Поднявшись на ноги и не выпуская бутылочку с зельем из рук, девушка подошла к двери.

– Кто там? – тихо спросила она.

– Я. – Голос мужчины был знакомым, но из-за двери расслышать его было слишком сложно.

Единственное, что не настораживало, он говорил внятно и по делу, а не выкрикивал свои требования, как это делал Анджелл. Поэтому девушка подумала и приняла решение, что этому человеку можно было доверять.

Щелкнув замком, Гермиона отворила дверь и замерла на месте. Он улыбнулся ей своей обаятельной улыбкой и спросил:

– Я могу войти, Гермиона?

Его голос, словно мягкий шелк, окутывал девушку, а слова не вызывали недоверия. Она лишь кивнула в ответ, отворив двери чуть шире.

Бронт вошёл в её квартиру и замер в центре гостиной. Грейнджер медленно закрыла дверь и сильнее сжала бутылочку в ладони, скрыв руки за спиной. Это зелье отрезвляло, хотя она его так и не выпила.

«Интересно, что ему нужно?», – подумала она, пытаясь скрыть свое волнение и нервозность из-за прихода сопровождающего.

Она понимала, что он мог легко догадаться о возможном предательстве со стороны его подопечных.

– Я пришел к тебе, чтобы поговорить, – мягко произнес он, жестом приглашая её присесть напротив него в кресло. Девушка послушалась и заняла свое место. Вокруг них наступила тишина.

– Так, о чём ты хотел поговорить? – как можно спокойнее спросила она, сжимая уже в двух ладонях зелье.

– Я хотел спросить у тебя, почему ты избегаешь меня? – его тон был наполнен скорбью и грустью. Словно он был выброшенным ею же котёнком на улице.

– Я просто пыталась разобраться в себе. Столько всего произошло за эти дни, что… – она замолчала, пытаясь придумать себе логическое оправдание. Но, кроме Малфоя и его ареста, не приходило ничего в голову.

– Он тебе дорог? – спросил Бронт, а в его голосе девушка услышала укол ревности. Гермиона промолчала. – Ему недолго осталось жить.

– Если мы начали разговаривать о том, что нас беспокоит, тогда можно я задам тебе вопрос? – уверенно спросила Грейнджер, замечая, как её тело содрогнулось, а руки слегка затряслись.

– Конечно, ты можешь спрашивать всё, что угодно, Гермиона.

Она прекрасно понимала, что Бронт просто испытывал её. Он пытался узнать, что девушка думала, знала ли она что-то такое, что не должно было дойти до её ведома.

А Гермиона пыталась сопоставить в голове факты, что она получила за последние дни. Опустив немного голову, девушка исподлобья посмотрела на его руки, сложенные в замок. Но кольца больше не было.

«Может, я ошибаюсь? Может, я просто создала себе иллюзию, что всё плохо, а из-за бессонной ночи мне казалось, что Совершенство погибает?», – вдруг засомневалась она, опустив взгляд к своим рукам. Зелье было всё ещё спрятано в её ладонях, а, значит, то, что произошло за эти два дня – правда.

– Деррен Кори… – начала Гермиона, мысленно подбирая слова. Ей терять было нечего. Если он пришел к ней, значит, он понимал, что Гриффиндорка знала обо всем. Она надеялась, что с Рэйфом, Коди и другими её союзниками, которых она не знала, было всё в порядке. На себя она наплевала. Всё, что было дорого Гермионе, Совершенство уже забрало.

– Да, его больше нет с нами, – странно произнес Бронт, откинувшись на спинку дивана. – И ты, наверное, хочешь знать, почему?

Она ничего не ответила, продолжая смотреть на собственные руки. В кармане странно загудела палочка, но девушка не обратила на неё внимания. Скорее всего, её постоянная спутница предчувствовала опасность.

– Ты знаешь, как я к тебе отношусь, Гермиона? – настойчиво спросил он, наклонившись корпусом в её сторону. Девушка не сдвинулась с места. Но и не ответила. – Ты стала мне очень дорога. Когда я встретил тебя на пристани, я понял, что хочу быть с тобой. Ты – необыкновенная волшебница. Я не знаю о твоих способностях, но, если ты помогла своим друзьям победить Тёмного Лорда, значит, ты – действительно выдающаяся ведьма своего века.

Он замолчал, а Гермиона медленно анализировала данную ей информацию. Но понять, почему Кори умер, и как симпатия Бронта к ней можно было совместить, она так и не сумела.

– Знаешь, у меня была жена. Четыре года назад мы поженились. Вивиан была прекрасной. Она дарила всему жизнь. У неё не было магических способностей, она была сквибом. Но Вивиан сумела пленить меня своими поступками. Спустя год, когда мы поженились, – он замолчал, поднялся на ноги и прошел в сторону разожженного камина, а затем продолжил: – Я был от неё без ума. А она – умирала. Вивиан призналась мне в этом лишь под Рождество, когда год практически завершался. Нам нужны были деньги на её лечение.

– И вы обратились к Кори, верно? – спросила Гермиона, пытаясь создать иллюзию спокойной беседы. – У него были деньги.

– Верно, – согласился Бронт, не взглянув на неё. – Но Деррен, несмотря на старую дружбу с моим отцом, отказался. Он уже тогда строил Совершенство, и все его деньги уходили на постройку города. Моя жена умерла 28 марта 1996 года. А спустя несколько месяцев, в том же 1996 году Кори выслал мне приглашение на открытие Совершенства. Я был взбешен. Во мне кипела ненависть к этому старому недоноску, который ничего не видел вокруг себя!

Он вдруг замолчал, вспоминая те чувства, что преследовали его в те дни, когда его жена умерла. Гермиона ему лишь могла посочувствовать, ведь прекрасно понимала, что ощущали люди, когда их близкие уходили. Не только из жизни.

– Но спустя несколько дней, я понял, что могу приехать сюда, – продолжил свой рассказ Бронт, возвращаясь на свое место. – Я понял, что смогу разрушить всё, что с таким трудом было построено Кори. Это была моя месть. А, как ты знаешь, это такое блюдо, которое следует подавать холодным.

Его лицо расплылось в усмешке, но Гермиону это не впечатлило. Она подняла на него взгляд, пытаясь понять, чего же он хотел теперь, когда Кори мёртв, а Совершенство медленно сгнивало изнутри.

– Драко ведь не убивал Маргарет? – спросила она, решив, наконец, закрыть все вопросы, которые её беспокоили. Бронт кивнул. – Это сделал ты, да?

– Не лично я, но под моим руководством всё было сделано, верно. Безупречность была изысканным продуктом, в котором нуждалась моя жена. Но, когда появилась ты и представила зелье, я понял, что не хочу отдавать твое творение кому-то ещё, – он вздохнул, переводя дыхание. – Тогда я не знал, на что оно было способно.

– Зачем ты подставил его? – сухо спросила Гермиона, ощущая, что ей вдруг захотелось пить. Но вставать со своего места она не желала.

– Малфой мешал мне стать ближе к тебе. У меня есть к тебе чувства, Гермиона, – он наклонился в её сторону и коснулся её ладони. Девушка хотела сбросить его руку, но не смогла пошевелиться. – А потом, когда я понял, что у тебя есть чувства к нему, я не желал, чтобы он оставался в Совершенстве. Мне нужно было доказать тебе, что он жалкий, никчемный Пожиратель Смерти, который не имеет право получать сожаление, нежность, ласку и любовь от тебя!

– Ты думаешь, это поможет тебе вырасти в моих глазах и полюбить тебя? – злобно прошипела Гермиона, убирая свои руки от ладоней Бронта. – Ты считаешь, что это так просто – взять и полюбить другого человека за считанные минуты?

– Ты ведь хочешь его забыть, верно? – усмехнулся мужчина, наблюдая за её удивленной реакцией. – Ты ведь не просто так выкрала Быструю Ненависть со склада?

– До этого я не знала всего, – твёрдо ответила Гермиона, злобно взглянув на него. – Теперь, когда всё встало на свои места, я хочу уехать из Совершенства, чтобы не видеть тебя больше никогда.

Он подскочил и вытащил палочку быстрее, чем она успела договорить. В один миг её тело сковало тугими верёвками, которые не давали ей сдвинуться с места. Они стягивали кожу, душили и сдавливали. Гермиона понимала, что выбраться она не сумеет, пока он не выдвинул свои требования.

– Не смей даже думать об этом, – раздражённо произнес Бронт, подойдя к ней ближе. Выхватив из её связанных рук Быструю Ненависть, он внимательно рассмотрел пузырёк.

– Что ты хочешь от меня? – прошипела Гермиона, продолжая совершать попытки выпутаться из верёвок, которые, казалось, с каждым её движением сжимали тело сильнее.

– Ты не кошка, – легко произнес Бронт, посмотрев на девушку. – Тебе уготована только одна жизнь. И ты проведешь её без него.

С силой схватив её за подбородок ладонью, мужчина с силой надавил на нижнюю челюсть Гермионы, заставляя её открыть рот. Сделать это было сложнее, чем казалось на первый взгляд. Грейнджер пыталась сопротивляться, мотая головой в разные стороны. Она поняла, что хотел от неё Бронт, но, чтобы дотянуться до палочки в кармане, нужно было время, которого у Гриффиндорки не было.

Как вдруг мужчина резко наклонился к её лицу, и вновь надавил на челюсть, заставляя её застонать от боли. Верёвки, казалось, хотели её раздавить, сжимаясь все сильнее и сильнее.

Она успела увидеть только глаза Бронта в тот момент, как ощутила зелье на своем языке. Тягучее и прохладное, соскользнувшее по её горлу, проникая всё глубже и глубже в её тело. Мужчина убрал руку и снял путы, что связывали Грейнджер, а девушка соскользнула с дивана, опираясь на руки. Она ощутила, как у неё наворачивались слёзы. Ей казалось, что Быстрая Ненависть двигалась по её венам настолько быстро, что она её чувствовала в своей крови.

Она пыталась сосредоточиться на нём. Она хотела его помнить. Хотя бы что-то, что дало бы ей потом, спустя время, вскочить и вспомнить о существовании такого человека, как Драко Малфой. Но его силуэт в её мыслях становился всё прозрачнее и смазаннее.

Гермиона ощутила, как все её тело вздрогнуло, словно от толчка. Голова резко загудела, руки задрожали, а кожа покрылась мурашками. Ей стало слишком холодно, а затем очень жарко. Грейнджер казалось, что её лихорадило, а каждый её вздох отзывался болью в груди. Словно что-то отрывали от неё. Сердце бешено стучало в ушах, заглушая посторонние звуки.

Она рухнула на пол, ощущая, как по щекам потекли ледяные слезы. Она сосредоточилась на их последнем поцелуе, наполненном нежностью. Оно было живым и красочным, вызывало только счастье. И в один миг – воспоминание пропало. А вместе с ним – все остальные ощущения. Лишь тонкие отголоски тихой безвыходности стучали в груди, наравне с сердцем.

Гермиона моргнула, позволяя слезам произвольно сползти по щеке, к ушной раковине и, наконец, раствориться в волосах.

Комментарий к Глава 36. Пора домой (часть I).

Я решила разделить главу, так как она получается слишком объемной.

К тому же, так легче прощаться с историей – потихонечку))

Приятного прочтения, мои дорогие. Надеюсь, я дождусь от Вас комментарии))

========== Глава 37. Пора домой (часть II). ==========

4 часа и 56 минут.

– Мисс Грейнджер! – услышала она словно сквозь плотный вакуум, который образовался вокруг нее. Она пыталась открыть глаза, но веки будто залили свинцом – они вовсе не хотели выполнять свою основную функцию.

Казалось, что на неё свалилась ужасная усталость, от которой очень тяжело двигаться.

Гермиона не понимала, почему ей было так сложно подняться? Почему она плакала, из-за чего теперь кожа была неприятно стянута? Почему её руки были покрыты ссадинами, а в груди нестерпимо ныло сердце?

На эти вопросы не было ответа.

– Гермиона! – взревел кто-то, хватая ее за плечи и хорошенько встряхивая, пытаясь привести девушку в чувство.

– Мне сложно двигаться, – прошептала она, и ей показалось, что лишь губы пошевелились, а голоса, словно отродясь и не было.

– Мне нужна Ваша помощь! Только Вы способны помочь!

Кто-то настойчиво пытался добиться от нее хотя бы какой-то ответной реакции на все эти крики.

Гермиона тяжело дышала, ощущая, как ребра сдавливали лёгкие, а заодно и сердце. Черт возьми, что с ней произошло?

– Я…– выдохнула она, отмечая, что, наконец, ее голос пробился. Она издала звук, похожий на писк котенка, и выдохнула. А затем ощутила, как ее губы расплылись в широкой улыбке.

Казалось, это наказание Совершенства будет преследовать её вечно. В таком состоянии Гермиона ещё никогда не была. Ей хотелось зарыдать от бессилия – надрывно и безмолвно одновременно.

– Я не могу вынести Вас на свежий воздух, – прошептал кто-то, наклонившись чуть ближе к ее лицу. – Я не знаю, как Вам помочь.

– Ка… – выдохнула она, пытаясь прошептать имя женщины. Интуиция подсказывала Грейнджер, что она что-то знала.

– Что? – переспросил голос, приблизившись ещё на несколько миллиметров.

– Каррен, – тихонько прошептала Гермиона, пытаясь бороться со своим телом.

– Каррен? – уточнил человек, расслышав ее тихий шепот. – Каррен Уоррен?

Получив утвердительный выдох, человек опустил ее на пол, позволяя телу Грейнджер расслабиться. Все попытки прийти в себя сошли на нет.

– Я вернусь. Я обязательно вернусь, мисс Грейнджер! – услышала она удаляющийся голос, прежде чем человек ушел, оставив ее одну.

Мысли никак не хотели собираться в одну кучу. Поэтому она решила начать с самого простого.

«Меня зовут Гермиона Джин Грейнджер, – мысленно представилась она сама себе и продолжила. – Мне почти 20 лет и я почетная героиня Второй Магической войны. Я завершила обучение в Хогвартсе. Я помогала Гарри Поттеру уничтожить ужасного Темного Лорда. Я создала зелье под названием Безупречность. Оно помогает от всех болезней. Оно не сработало. Я живу в Совершенстве. Его хотят уничтожить. Бронт, мой сопровождающий, хочет стереть город с лица земли. Рэйф – помощник. Коди – союзник. До взрыва осталось…».

Она не знала, который был час. Она не могла ответить на этот вопрос. Как и на тот, кто такой Рэйф и где она его встречала. Гермиона просто знала, что этому человеку можно доверять.

От натужных попыток вспомнить ещё какую-либо информацию, её голова разболелась сильнее. Поэтому она попыталась действовать по-другому – попробовать рассмотреть всё, что было вокруг неё.

С силой напрягшись, девушка приоткрыла глаза. Рядом с собой она увидела ножки кофейного столика, покрытые царапинами и мелкими трещинами. Мягкий ковёр, на котором, собственно, она и лежала, был желтоватым.

Очередной вздох и ощущение беспомощности. Плотный вакуум, кажется, отступал, поэтому она даже услышала чьи-то тихие шаги, направляющиеся в её сторону. Медленно повернув голову, девушка увидела, как за раму двери схватилась чья-то окровавленная рука, покрытая мелкими кристалликами. Затем последовал шумный вдох. Это нечто принюхивалось. Оно явственно ощущало запах Гермионы.

Следом за рукой появилась голова. Это была женщина. Её лицо имело желтоватый оттенок, а на щеках и висках рассыпались варикозные вены. Они были тёмно-фиолетовыми и пульсировали в такт дыхания женщины. Она принюхивалась к помещению, а белесые, словно покрытые плотной пленкой, глаза и вовсе никак не функционировали. Женщина не могла что-либо увидеть. У неё был один вариант – осязать, чтобы найти добычу.

Очередной тихий шаг и женщина оказалась внутри.

– Роззи? – шепотом спросила она, из-за чего на короткое светлое платье, покрытое грязными багровыми пятнами, капнула липкая красная жидкость. – Ты здесь, милая?

Гермиона упорно молчала, стараясь делать как можно меньше вдохов и выдохов. Тело всё ещё не желало слушаться хозяйку. Девушка не могла дотянуться до палочки, которая терпеливо ждала её в кармане.

Коснувшись своих волос, женщина попыталась их пригладить, но вместо этого несколько толстых прядей, словно отклеились от кожи, и легко упали под ноги.

– Это я, Роззи, – легко пропела женщина, продолжая вдыхать запахи в квартире. Её ноздри широко раздувались, а со рта скапывала кровь, подобно слюне в пасти собаки. – Твоя мама.

Гермиона только сейчас заметила, что вокруг глаз женщины тоже были алые кристаллы, а щеки сильно раздулись, словно у той был флюс. Затаив дыхание, девушка со страхом и осторожностью наблюдала, как женщина прошла внутрь гостиной и остановилась возле балкона.

– Роззи, прости мамочку, – взмолилась женщина, сложив ладони возле груди в молитвенном жесте. – Я не хотела, милая, правда, не хотела.

Гермионе даже показалось, что она заплакала. Судорожно вздыхая и глотая воздух, женщина всхлипывала, а её плечи подрагивали от рыданий.

– Я не хотела, моё солнышко! – выкрикнула она, а у Грейнджер едва сердце не выпрыгнуло из груди от ужаса. – Ты была такой милой и красивой, Роззи, – её голос изменился, и, казалось, женщина отчитывала свою дочь. – Ты была слишком красива, Роззи! Почему мамочка не может тебя больше обнять?

Очередная порция слез от женщины и возможность вдохнуть у Гермионы. Казалось, что они обе игрались в какую-то придуманную детскую игру. Пока один издавал хотя бы один звук – второй тоже мог это сделать.