Текст книги "Безупречность (СИ)"

Автор книги: Ирина Бондарук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Она смотрела ему вслед несколько минут, ощущая внутри странную тоску. «Глупость какая!», – вздрогнув, подумала Гермиона, поправляя на плечах пиджак, что был оставлен Малфоем. Девушка не понимала, что с ней происходило. Её безумно тянуло к Малфою, прямо до тошноты. И только тогда, когда он оказывался рядом, всё резко прекращалось.

С Роном таких чувств у неё не было. Разве что в самом начале их отношений. Она ощущала, что он нуждается в ней, и дарила ему поддержку. Затем, прислонившийся к её груди Рон, сообщил ей о том, что больше не может находиться рядом с ней. А после – болезненный разрыв, окунувший её в лужу грязи. Она провела в своем доме с изувеченным нутром около полугода, чувствуя исключительно пустоту. Спустя время Гермиона старательно пыталась унять собственную боль, заглушая её работой над Безупречностью. Затем придумала себе обещание, что больше никогда не будет находиться рядом с мужчинами.

Как итог – она оказалась в Совершенстве, в окружении двух молодых людей, к одному из которых она ощущала нечто похожее с чувствами, что было и с Роном. И только с одним было что-то другое. Необъяснимое, но такое притягательное, подобно магниту.

Как бы она не отнекивалась, не пыталась прятаться, Гермиона желала быть рядом с Малфоем большую часть своего времени. Да, он её раздражал. Моментами злил. Но те чувства, овладевающие её телом, когда он находился слишком близко, обдая её кожу горячим дыханием, испаряли любые негативные мысли в его сторону. Они превращались в пыль и вели её к западне.

Грейнджер не знала точно, почему и когда все это произошло. Но это было. Их отношения вызывали некоторое беспокойство в её душе. И не только они. Все вокруг пробуждало в девушке паранойю. Ей казалось, что всё напоминало ей времена войны. Все эти загадки, ложь, тайны и убийство наводили на неё тоску, побуждали бездействовать и просто плыть по течению, дабы скрыться от того, что могло случиться в будущем.

Тем не менее, Гриффиндорцы так не умели, потому девушка была готова к новой битве, вопреки своим нежеланиям что-то предпринимать.

Стук в дверь резко вывел её из мыслей. Сколько она пряталась в своей квартире, под мягким пледом и в темноте? Гермиона не знала, как и то, кто находился за её дверью.

Устало опустив ноги на пол, Гермиона медленно прошла к ней и отворила, не заставляя посетителя ждать. Малфой выглядел слегка подавленным, но, тем не менее, продолжал улыбаться, чем ввел Гермиону в замешательство.

Без слов она пропустила его в свою темную квартиру, ощущая легкое покалывание внизу живота, что всегда её сопровождало в моменты пробуждения любопытства. Грейнджер знала, что Малфой все расскажет ей в подробностях. Ибо это была их игра, которую завели не они.

Комментарий к Глава 26. Нам дали Эдем, превращенный в Содом.

Короткое продолжение. Следующая глава будет большой, поэтому, ждать придется долго (4-5 дней).

А пока – приятного прочтения.

P.S. Спасибо Катя, я буду слушать твои советы и исправляться)

========== Глава 27. Это уже слишком, Грейнджер! ==========

Драко шёл к корпорации с толикой страха. В свое время ему приходилось сталкиваться с пытками, когда от него пытались узнать правду. Он прекрасно понимал, что здесь никто не будет применять Круцио, чтобы выведать личную информацию. Но страх преследовал его, таясь в закоулках и тёмных углах, изредка мелькая острыми когтями, норовя поймать его за ногу.

И только прохлада, вызванная отсутствием верхней одежды, отрезвляла его и направляла мысли в нужное русло. Ему нужно было сосредоточиться, чтобы правильно отвечать Бронту на его вопросы. Он не должен был сказать ему что-то лишнее или не относящееся к делу о смерти Маргарет.

Однако мысли упорно возвращались к Грейнджер. Когда им пришлось расстаться посреди перекрестка, Драко заметил странные изменения, произошедшие как с ней, так и с ним. Он не желал уходить, поворачиваясь к ней спиной, а Гермиона взглянула на него с такой тревогой и тоской, что, казалось, она сама не поняла этого. Простой кивок головы и легкое касание к её руке не стали для неё успокоением, потому, стараясь больше не приближаться к ней, он развернулся и, ускорив шаг, удалился. От осознания того, что он вновь мог коснуться её, тепло кольнуло где-то в груди и разразилось дрожью по телу, когда этого не произошло.

Приближаясь к корпорации, Малфой уже был спокоен. Он прекрасно осознавал, что скоро все могло закончиться и, с облегчением, он придет к Грейнджер. Эта мысль грела его до той самой ненавистной двери, ведущей в кабинет, в котором его когда-то нашел Бронт в образе кота. Это воспоминание отразилось на его настроении, заставив усмехнуться складу ума сопровождающего Гермионы.

Он не стучался, не пытался предупредить мужчину о своем приходе, а просто-напросто отворил дверь и шагнул внутрь. Бронт занимал свое почётное место за столом, внимательно рассматривая записи в блокноте, не замечая посетителя. Поэтому Драко пришлось громко захлопнуть дверь и насладиться легким испугом на лице Бронта. Однако оно резко сменилось на неприкрытую ненависть и злость.

– Ну, здравствуй. Искал меня? – с ноткой наглости в голосе начал Малфой, пряча ладони в карманах и опираясь плечом на раму двери. Всем своим видом юноша пытался показать, что злость, плескающаяся в недрах взгляда Бронта, его не пугала, а даже забавляла, как и вся эта ситуация с подозрениями.

– Сядь, – рявкнул он, подрываясь на ноги.

Драко слабо усмехнулся и манерно шагнул к предложенному месту напротив самого Бронта. Его веселила злость оппонента. Но, тем не менее, где-то в душе юноша понимал, что только лишь растягивал время, которое он мог провести с Грейнджер.

– Зачем ты искал меня по всему городу? – удобно усевшись, спросил Малфой.

Бронт, оперевшись руками на стол, призывно нагнулся в его сторону, не скрывая взгляда, излучающего пренебрежение к посетителю.

– Есть парочка вопросов.

– Только давай побыстрее, у меня ещё есть планы, в отличие от тебя.

Малфой неспроста вызывающе обращался к Бронту. Так он демонстрировал свою неприязнь и Грейнджер в свое время, и не только ей, потому такое поведение было для него намного привычнее. То ли дело, когда он видел Гермиону на горизонте сейчас! Вот тогда да, вел он себя действительно странно. Да и чувства у него были необычные: резко холодело все внутри, а мозги превращались в студень; все мысли переворачивались вверх дном; руки покрывались липким потом, а сердце было готово разломать ребра, словно те были созданы из хрусталя.

Кроме того, если он начнет подчиняться любым приказам Бронта или же будет вести себя слишком боязно, это может вызвать какие-либо подозрения со стороны сопровождающего. Поэтому, чтобы страх не завладел телом юноши, он выбрал тактику «нападения».

Прищурившись, Бронт никак не отреагировал на его выпады, а затем и вовсе усмехнулся. Опустился напротив и сложил ладони в замок перед собой.

– Я знаю о тебе всё, Малфой, – ядовито произнес он, продолжая ухмыляться. – И поверь, я могу это использовать против тебя.

– К чему эти угрозы? Ты меня искал, я пришел к тебе прямо в руки и хочу поскорее все решить.

– Разумеется. Знакомо ли тебе такое средство, как Сыворотка Правды?

Малфой едва не фыркнул от собственной догадливости. Он предполагал данный метод ещё совсем недавно, потому, ни единый мускул на его лице не дрогнул, когда он ответил Бронту.

– Право, такие методы слегка устарели.

– Ты больше привык к Круцио, верно? – надменно усмехнулся Бронт, откидываясь на спинку кресла.

Драко спокойно хмыкнул и отвернулся, сражаясь с собственным желанием подорваться и заткнуть рот этому балбесу кулаком.

– Для того чтобы у нас сложился нужный диалог, я предлагаю тебе добровольно выпить зелье и поговорить.

Малфой даже удивленно приподнял бровь, изумляясь благоразумности Бронта, чего у того, соответственно, не могло и быть. Упершись локтем на подлокотник кресла, и, опустив на ладонь голову, Драко, со скучающим видом, начал рассматривать интерьер помещения.

– Расценим это, как согласие, – хмыкнул Бронт, открыв ящик в столе.

Он достал маленький пузырек с бесцветным зельем. Малфой ещё раз осмотрел мужчину, не скрывая своей неприязни, взял флакон свободной рукой и, подцепив пробку, открыл его. Не ощущая никакого подвоха, Драко выпил его одним глотком и, с глухим стуком, опустил пузырек на стол.

– Отлично, – насмешливо улыбнувшись, произнес Бронт. Затем поднялся со своего места и медленно шагнул в сторону Малфоя. Это никак не напрягало юношу, ведь в кармане его брюк всегда имелась палочка, которой он мог воспользоваться в любой момент. – Итак, начнём.

Его театральное поведение раздражало Малфоя. Юноше казалось, что рядом с ним расхаживал важный индюк, который, если не получит нужную информацию, непременно попадет в «суп».

Драко едва успел заткнуть свои мысли, ощутив жгучее желание высказать все содержание его размышлений.

– Где ты находился в то время, когда Маргарет скончалась?

Перед глазами Малфоя тут же всплыло последнее воспоминание о званом ужине. То, где женщина, усмехаясь, намекала Грейнджер о том, что она и Малфой неплохо смотрелись вместе.

– Сидел рядом с Грейнджер, – спокойно ответил он, ощутив на себе настойчивый взгляд Бронта, что прожигал его со спины.

Прикрыв глаза, юноша ощутил то самое странное чувство, что было и в тот момент, когда он держал Гермиону за руку. Нечто неизведанное им ранее, сжигающее изнутри, что возникало только в её присутствии.

– Как вела себя Маргарет? – продолжил Бронт.

– Спокойно. Она смотрела на Грейнджер и говорила о том, кто ей нравится.

Корректировать собственные мысли было слишком сложно, но это могло спасти хрупкие отношения между Драко и Гермионой в будущем. Он не мог сообщить Бронту о симпатичном Грейнджер человеке. Если бы Малфой допустил такую возможность, сопровождающий непременно бы потребовал от девушки объяснений.

Юноша ощутил, как по виску скатилась капля пота, а ладони сами сжали подлокотники в попытках заглушить возможность рассказать точную правду.

– Это кто-то из приближенных к Гермионе? – голос Бронта был слишком подозрительным.

Малфой и до этого знал о существовании симпатии со стороны сопровождающего к Грейнджер. И ему до коли в груди хотелось сообщить ему об их с Гермионой отношениях. А были ли они? Или это Малфой всё себе придумал?

– Да, – честно ответил Драко, прикусив нижнюю губу, только бы не поведать Бронту истинного человека, который нравился девушке, а затем слабо усмехнулся, наклонив голову вперед.

– Что ты делал, когда Маргарет убили?

– Прижимал к себе Грейнджер. Я пытался оградить её от убийцы, который сотворил ужасное с Маргарет.

Малфой услышал, как с легким хрустом сжались кулаки Бронта. Ощутил небывалое удовлетворение от осознания ревности сопровождающего. И удивился тому факту, что тот ещё не сорвался и не заехал ему по лицу.

– Что было дальше?

– Я поднял Грейнджер на ноги. Постарался отвести её от Маргарет, но не удержал. Она все видела и была в ужасном состоянии, поэтому я отвел её домой. Только там она пришла в себя.

– Знакомо ли тебе заклинание «Осса конфрактус»?

Это уже было сложнее. Сдерживать себя было труднее, Сыворотка оказалась слишком качественной, и Драко едва не высказал все то, что произошло с ним после превращения в кота.

– Видел однажды в блокноте знакомого. Применять – не применял.

Бронт замолчал, а у Малфоя появилась минутка передохнуть. У него практически не осталось сил сопротивляться. Да и сопровождающий не пытал его конкретными вопросами, чем в очередной раз, доказал свою пустоголовость.

– Ты видел убийцу?

Вопрос прозвучал, словно гром среди ясного неба. Драко ощутил, как уже само его тело попыталось сказать правду, однако, вздрогнув, юноша попытался проконтролировать ход своих мыслей.

– Нет, – выдавил он из себя, чувствуя, как ногти впились в короткий ворс обивки кресла. – Только руку. На люстре. Больше ничего.

В кабинете воцарилась тишина. Беззвучно выдохнув, Малфой постарался очистить свое сознание. Так его учил делать отец. Метод помогал сопротивляться Сыворотке. Столько раз он глотал эту бесцветную жидкость и старательно сдерживал в себе правду – короткие обрывки разговоров, детали преступлений, слова Тёмного Лорда. Всё, что могли использовать в свое время члены Ордена Феникса.

Однако в случае, если Драко начинал произносить запретную информацию, его рот сковывало Силенцио, а тело – Круцио. Эти пытки были невыносимы. Слабые хрипы, когда хотелось закричать, были неспособны заглушить боль, покрывающую каждую клеточку его тела. Шрамы, что оставались после агонии, вызываемой Круцио, всегда будут напоминать Малфою об его семье и ненавистном Тёмном Лорде, что уничтожил Драко в пух и прах, оставив лишь телесную оболочку.

– Можешь идти.

Голос Бронта вывел Малфоя из своеобразного транса, в котором юноша не воспринимал свои слова и речи других. Он чувствовал непередаваемую усталость и радостное облегчение от того, что всё кончилось.

Драко молча поднялся на ватные ноги и поправил манжеты на запястьях. Ни разу не взглянув на сопровождающего Грейнджер, он шагнул в сторону выхода. Ему было больше нечего сказать ему, а последний не спешил спрашивать что-то ещё, пока Сыворотка ещё действовала.

***

– Возьми, – тихо произнесла Гермиона, протягивая Малфою чашку ромашкового чая.

Она верила, что ему станет легче после напитка. Драко выглядел слишком уставшим и всё то время, пока находился у неё в квартире, не произнес ни слова. Гермиона догадывалась, что именно было к нему применено, потому, не старалась задавать вопросы в ту же минуту, когда он сел на диван и устало опустил голову на мягкую спинку.

Светлые волосы разметались на его лбу, из-за чего у Гермионы пробудилось странное желание провести по ним пальцами и увидеть его глаза. Но девушка вовремя среагировала и тут же ретировалась на кухню, чтобы приготовить чай.

Малфой аккуратно поднялся и, обхватив чашку, сделал большой глоток. Грейнджер медленно приблизилась к нему и опустилась на диване рядом.

– Как всё прошло? – тихо спросила она, подождав, пока юноша сделает очередной глоток чая.

– По плану, – коротко ответил ей он, опуская чашку на кофейный столик.

Затем нервно скрестил руки на груди и отвернулся от неё. Гермионе показалось, что ему стало резко неприятно находиться рядом с ней, потому плавно отодвинулась в угол дивана. Она не знала, что творилось в его голове, но точно хотела это узнать. Заставлять его говорить не было никакого смысла. Но любопытство взяло верх.

– Он спрашивал про Маргарет и её убийцу?

– Да, – безо всяких подробностей произнес Малфой, продолжая наблюдать за чем угодно в её квартире, только не за ней. Он поправил скрещенные руки, словно останавливал себя от чего-либо.

– Что произошло? – спросила она и попала в точку. Драко повернулся в её сторону и окинул девушку многозначительным взглядом.

– Он спрашивал о тебе, – невнятно пробормотал он, нахмурившись, – мне это не понравилось.

Его ладонь тут же взмыла в воздух, и он прикрыл ею рот. Спокойный и рассудительный прежде взгляд превратился в предупреждающий.

– Сыворотка Правды? – усмехнувшись, спросила Гермиона, на что Малфой ответил ей простым кивком.

Между ними повисла тишина. Девушка закусила нижнюю губу, наблюдая, как юноша продолжал сражаться с собой, пытаясь не произнести что-то лишнее, не касающееся её ума.

– Ты ревнуешь меня? – с ехидной улыбкой спросила Грейнджер.

Драко сильнее прижал к собственному лицу ладонь и, кажется, даже прикусил кожу, чтобы промолчать. Но Малфоя выдало его же тело, ведь он едва заметно кивнул, прожигая её испепеляющим взглядом.

– Я тебе нравлюсь? – тихо продолжила девушка, ощущая некое удовлетворение от беззащитности юноши.

Парень мог пользоваться её состоянием, когда он находился слишком близко к ней, значит, так поступать могла и она.

Глаза Малфоя расширились, а затем он резко нахмурился, вызывающе взглянув на Гермиону. Но упорно молчал, словно не услышал её вопроса. Мгновение и он оказался рядом с ней. Она могла даже чувствовать его дыхание, вызывающее такую приятную и легкую дрожь. Серые глаза внимательно изучали каждое её движение.

– Это уже слишком, Грейнджер! – процедил сквозь зубы Драко, наблюдая за её реакцией. И он никак не ожидал, что девушка лишь улыбнется. А затем она легко коснулась пальцами его щеки.

– Каков твой ответ? – с насмешкой в голосе продолжила настаивать Гермиона. Она сама пыталась сопротивляться собственным желаниям – прикоснуться к нему ещё раз, дотронуться до его щеки губами, ощутить мягкость волос. Но ей было интересно видеть в таком безвыходном положении юношу, что она старательно противилась самой себе.

Его пальцы, коснувшиеся её щеки, были слишком холодными. Но это стало для Гермионы источником силы. Её тело пропускало ощущение холода к самому нутру без страха или дрожи. Это чувство согревало её, подпитывало желание девушки и стало символом того, что она неподвластна холоду, которым Малфой пытался оградить себя.

Гермиона заглянула в его глаза. Его взгляд был настолько нежным, что, казалось, столько чувств не могло таиться в одном человеке. Она ощущала, как быстро билось её сердце, а глаза то и дело цепляли правильные черты лица Малфоя. Она желала прикоснуться к его щеке губами, затем опуститься ниже, чтобы почувствовать его уста своими, насладиться их запахом и вкусом.

Девушка даже не заметила, как его пальцы коснулись её волос, а её тело словно разрывалось от желания обнять Драко. Как тогда, в тот день, когда он оказался обнаженным в квартире Грейнджер. Только в этот раз она хотела прикоснуться к нему всем телом, которое не будет сковывать одежда, чтобы ощутить его тепло сполна.

Её ладонь коснулась рубашки Малфоя, когда она попыталась дотянуться до пуговиц. Ей было, с одной стороны, глубоко наплевать на то, кем он был. Она желала почувствовать этого человека, со всеми его изъянами.

Драко опустил ладони на её лицо и в долю секунды, заставив Грейнджер задохнуться, коснулся губами её. И вновь та сладостная тяга захлестнула тело девушки. Только в тот момент Гермиона осознала важную вещь.

Однажды они были разлучены страхом. Этим можно было аргументировать попытки Малфоя задеть её за «живое». Девушка допускала вероятность того, что она нравилась ему в школе. Как ещё можно было объяснить тот факт, что она была виновата во всех его неудачах?

Затем пришла надежда, которая оказалась спасением. Они прибыли в одно единственное место на всей планете и жили рядом. И он и она искали в Совершенстве возможность жить спокойно, без всяких упрёков со стороны близких и остальных бед, которые принесла им Война.

А после они обрели друг друга, сплетя себя лентой любви? Это был единственный вопрос, мелькающий в голове Грейнджер, которая так и не поняла отношения Малфоя к ней. Внутри себя она уже дала ответ, нравился ей Драко или же наоборот был мерзок.

Ей казалось, что она горела в огне от его холодных прикосновений, но это чувство нравилось Гермионе. Как и те жаркие и легкие поцелуи, которые он оставлял на её губах. Они заметно контрастировали и даже остужали странные чувства, вспыхнувшие внутри.

– Да, – вдруг выдохнул он, отрываясь на мгновение от её губ. А затем прижался к ней сильнее как раз в тот момент, когда последняя пуговица была расстегнута. Она чувствовала под своими пальцами его тёплую кожу, и ей казалось, что её руки слишком холодны.

– Но я могу разбить тебе сердце, – прошептал он, отстранившись и тут же прижавшись к ее вьющимся волосам, чтобы окунуться в легкий аромат шоколада.

Гермионе показалось, что ему нравилось чувствовать всем телом, как она дрожала и часто дышала.

– Оно уже разбито, – ответила она, прикасаясь к его обнаженной груди, словно хотела потрогать его разрывающееся сердце сквозь кожу.

В её голове тут же вспыхнули яркие картинки её первого и самого болезненного в жизни расставания с Роном. И только сердце упорно продолжало стучать в груди слишком быстро, оповещая хозяйку, что оно не верило в то, что Малфой на такое способен. Не после того, что они оба пережили.

***

Малфой все ещё чувствовал воздействие Сыворотки, потому что без неё он бы не сумел вновь прикоснуться к Грейнджер, не остановившись в своих мыслях перед этим. Она была в его руках и даже позволила ему поцеловать себя. Драко представлял тот момент, когда впервые коснулся её губ, каждый раз, когда оказывался рядом с ней. Это было словно наваждение, каждый раз вспоминать какие на вкус были её уста, насколько сильно была гладка её кожа, и этот запах, сводящий с ума. Вся она пробуждала в нем что-то слишком светлое и счастливое.

Он столько лет кружил вокруг пустыни, что все зовут «жизнь», встречаясь лицом к лицу с опасностями, преградами, надеждами и несбывшимися мечтами. И только она сумела найти его в этой буре и, протянув ладонь, осветить путь из мрака. Как ей это удалось? Как она успела так быстро перевернуть всё, что было внутри него? То, что он так долго хранил, держал в себе, не позволяя никому прикоснуться к своему нутру. Ведь раньше никто и никогда не желал узнать его ближе.

Он был уверен, что Грейнджер была одной из тех девушек, которых в свое время жгли на костре. И дело было не в том, что она обладала магическими способностями, а в том, как она смотрела на него, как прикасалась и как обжигала теплом обычными, на первый взгляд, объятиями. Драко понял это в тот момент, когда она спросила у него про ревность. В её глазах он увидел искры азарта и коварства – те самые признаки настоящей ведьмы, что способна пленить разум любого мужчины. Он был уверен, что Гермиона – ангел, пусть и летала низко и не с теми людьми.

До недавнего времени он презирал этот мир, решал какие-то свои проблемы, не обращая внимания на такого, как Малфой. Раньше он просыпался поздно, чтобы не видеть улыбчивые лица и скрывался от любых объятий. Теперь же он был готов начать строить новый мир. С Грейнджер.

Но его беспокоило другое. Смогут ли они найти покой в объятиях друг друга в будущем, когда все решится с Совершенством? Нет, определенно, нет. Она ещё не знала, что, помимо её любви, тело Драко сгорало от прошлого, намекая ему, что осталось юноше совсем недолго. Ему было страшно даже представить, что могло с ней произойти, если бы она увидела один из его приступов. Но в одном он был уверен – она бы точно попыталась ему помочь.

Гермиона была слишком светлой, ослепительной девушкой, за которой хотелось идти следом и под лёд, и во враждебный огонь. Исступленно целуя её губы, Малфой пытался найти в ней покой и окунуться в него с головой. Он хотел излечиться, и единственным для него лекарством была она, Грейнджер. Это было заметно во всём – в её поцелуях, что больше напоминали шёлк; в её руках, что медленно касались его кожи, силясь проникнуть глубже, под кости; в её дыхании, что вскружило его голову. Она даже не могла бы себе представить то, что он чувствовал по отношению к ней. Но это было не так важно в тот момент, когда они коснулись друг друга.

Это было похоже на столкновение двух, совершенно разных, миров. Если Грейнджер представляла собой спокойный и светлый, то Малфой – ледяной и мрачный. Раньше у них не было ровным счётом ничего, что могло бы свести их в одночасье. И только совсем недавно, забитые совершенно не теми мыслями головы, наконец нашли ответ, что преследовал их по одиночке.

Простое и одновременно сложное чувство, от которого они так долго прятались и скрывались в темноте, настигло их в неожиданное время и в неожиданном месте. Оно заставляло сердце биться быстрее, обнимать – сильнее, а думать только о том, кто был перед ним.

Малфой так хотел избежать этой участи после смерти Блейза, что игнорировал любые попытки завязать отношения с дочерьми знатных аристократов, с которыми его сводила мать. И оно все равно настигло его. Да ещё и с кем?! С Грейнджер. Той самой девочкой из школы, к которой он был обязан чувствовать ничто иное, как ненависть и презрение.

Но разве у судьбы были представления о том, в каких мирах могут жить люди? Отнюдь. Вереница событий, что уготовила им жизнь, уже завертелась с бешеной скоростью, и Драко не мог всё остановить.

Ему пришлось оторваться от губ Гермионы, чтобы просто взглянуть на неё. Он обязан был удостовериться в том, что она – реальна, как и его чувства к ней.

– Ты так прекрасна, – не сумев сдержать себя, прошептал Драко, касаясь большими пальцами её щек, что покрылись румянцем.

Она улыбнулась ему в ответ, заставив и самого Малфоя расплыться в улыбке. В её глазах был странный и такой «живой» блеск, которого юноша ещё никогда-либо в жизни не видел.

– Пообещай мне кое-что, – продолжил он всё так же тихо, стараясь дышать медленнее, чтобы усмирить сердце.

Драко боялся, что это чувство, именуемое любовью, могло убить его. Потому он должен был всё просчитать. И её обещание могло помочь ему в этом.

– Что угодно, – томно ответила она, коснувшись пальцами его волос. Она не прерывала с ним зрительный контакт, что воодушевляло Малфоя идти к задуманному ещё больше.

– Когда придёт время, ты должна безукоризненно меня слушать и выполнять любые мои указания. Обещаешь? – он не заметил, как его тело пробрала дрожь, смахнув всё на те чувства, что окружили их двоих.

Взгляд Грейнджер сменился на обеспокоенный, из-за чего Малфою пришлось прикрыть глаза и коснуться губами её щеки, чтобы не видеть этого. Он хотел скрыться от объяснений, но чертова Сыворотка не могла ему этого позволить. Драко не знал, как в дальнейшем он будет все ей объяснять, но надеялся, что всё пройдет гладко.

– Обещаю, – прошептала она в ответ, опустив ладонь на его плечо и заставив юношу тихо и облегченно выдохнуть. Драко ощутил, как его страхи отступают, позволяя Грейнджер успокоить его.

Устало опустившись рядом с ней, Малфой притянул Гермиону ближе к себе, разрешая ей опустить голову на свое плечо. Девушка плавно положила ноги на его колени и притихла. Коснувшись пальцами её волос, Драко попытался понять, сумеет ли он спокойно уйти, зная, что такая необыкновенная девушка готова обещать ему то, чего ещё сама не знала?

Но его мысли резко прервала одна, такая очевидная и простая. Но, прежде, чем подвергать Грейнджер такой опасности, он должен был удостовериться в безобидности метода.

Комментарий к Глава 27. Это уже слишком, Грейнджер!

Благодарю своих читателей за терпение, так как глава слегка задержалась. Также хотела бы попросить Вас писать хоть коротенькие отзывы) Я хочу понять, двигаюсь я правильно или же следует сменить тактику и придумать что-то другое. Помните – от Вас зависит многое)

Отдельную благодарность, по традиции, выражаю своей бете, которая не перестает удивлять меня своим стойким терпением)

Приятного прочтения!)

========== Глава 28. Подари мне надежду. ==========

– Так, напоминаю тебе в очередной раз, – вздохнув, пробормотал Малфой, когда Гермиона подала ему чашку кофе. – Ты должна оставить свою сумку, на которую, я надеюсь, ты наложила чары Незримого расширения, у себя под столом в лаборатории. Из неё я отправлюсь в лабораторию и постараюсь найти наших «подопытных» животных. Сумку не закрывай. В случае чего – я буду бежать в неё. Надеюсь, у тебя там нет ничего такого, из-за чего я могу пораниться или убиться?

Девушка смутилась и опустилась на стул напротив него, пригубив чашку с крепким чаем. Она чувствовала себя превосходно, ведь за столько дней она, наконец-то, выспалась. Казалось, что даже её тело излучало исключительно бодрость и свежесть.

– Ничего, – спокойно ответила она, размешивая в чае сахар и стараясь не смотреть на парня. – А что может произойти?

Малфой опустил чашку и, сложив ладони в замок перед собой, наклонился чуть вперед. Скорее, таким образом, он пытался унять дрожь и волнение, нежели выглядеть непоколебимым.

– В корпорации запрещена любая магия. Поэтому в образе кота меня могут обнаружить. Мне нужно будет куда-либо спрятаться. В случае чего – старайся изображать из себя саму невинность.

Гермиона кивнула и сделала очередной глоток чая. Между ними повисла напряженная тишина. Совсем скоро им придется столкнуться с новой опасностью. И впервые Гермиона была рада такому стечению обстоятельств. Пока что у них получалось всё. Но это всего лишь верхушка айсберга, который прятал свои тайны под пучиной глубокого океана.

Девушка подняла глаза и столкнулась с выразительным взглядом Драко, который не отрывался от её лица ни на секунду.

Замешкавшись, Малфой протянул ладонь к руке Гермионы и слегка сжал её пальцы, желая показать ей свою поддержку. Девушка взглянула на него и едва заметно улыбнулась уголками рта. Она ему верила. А стоило ли?

– Я оставлю палочку у тебя на тумбе возле кровати, – послышался приглушенный дверью голос Малфоя.

Гермиона оперлась руками на край раковины и взглянула на свое отражение. Сердце бешено стучало в её груди, провоцируя мозг выдавать в мыслях только самые страшные картинки того, что могло с ними произойти, если вдруг всё полетит в тартарары.

Она действительно боялась, что где-то Малфой мог проколоться. А вдруг Бронт тоже был легиллиментом и мог попасть в голову Драко, когда применил на нем Сыворотку Правды? Если это было так, то у них прибавилось ещё уйма проблем, не считая, конечно, того, что происходило между ними.

Да, Малфой открыто признался, что Гермиона ему нравится, и даже поцеловал. Девушка могла ему верить, все же эти слова были произнесены под действием Сыворотки. Но что-то её все же тревожило. Драко точно утаивал какую-то информацию и это было заметно накануне. Он слишком обеспокоенно смотрел на неё, когда отправлял спать в спальню. Сам же он решил лечь в гостиной и Гермиона даже успела слегка разочароваться.

Но на следующее утро она проснулась с приятной тяжестью на плече. И впервые ей было приятно просыпаться, зная, что рядом с ней был симпатичный ей человек, пусть даже и Малфой.

– Ты там не уснула? – робко спросил юноша, после того, как неловко постучался в дверь, заставив Грейнджер вздрогнуть от собственных воспоминаний и вернуться в реальность.

– Да, уже собираюсь выходить, – ответила она, закрывая кран для пущей убедительности.

– Хорошо, тогда я постараюсь закончить со всем очень быстро. Больше возможности поговорить у нас не будет. Только после всей операции.

И Гермиона замерла. Она осознала, что так много хотела спросить у него до того момента, как всё начнется. Девушка желала узнать, что он таил в себе, что думал Драко касательно их плана, да и просто прикоснуться к нему на одно мгновение.

Возможно, всё её волнение возникло после его признания. Ей было сложно свыкнуться в этой ситуацией. Она и сама питала к нему странные чувства, но открыто признаться ей не хватало сил и воли. И, после всего произошедшего, Грейнджер не находила себе места. После того, как они решили пойти на такое отважное дело, что-то внутри девушки всколыхнулось.