Текст книги "Безупречность (СИ)"

Автор книги: Ирина Бондарук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– А как ты его назвала? – услышала она голос Бронта. Скорее всего, Малфой решил поиграть в кота и полностью завоевал внимание сопровождающего.

– Красавчик, – выкрикнула Гермиона, доставая из верхнего шкафчика упаковку с чаем. Мерлин, совсем недавно она покупала его у продавца, даже не подумав о том, что можно было заказать чай в холодильнике – уже готовый и достаточно вкусный!

Возможно, это были старые привычки. В своём доме она всё готовила самостоятельно, без волшебного холодильника или палочки. На начальном этапе создания Безупречности Гермиона старалась отказаться на время от магии. Повлияла на это решение не только война, которую она прошла, но и Уизли. Чистокровный волшебник в который раз доказал ей, что не все маги могут видеть рядом с собой магглорождённую в качестве девушки или жены.

Гермиона с громким стуком поставила на поднос две чашки с горячим напитком, сахарницу и тарелку с крендельками, которые она приобрела в магазине, внешне напоминавшем «Сладкое Королевство», и как можно осторожнее шагнула в сторону гостиной. Руки всё ещё подрагивали от волнения, а влажные ладони неприятно прилипали к тонкому металлу.

– Хочу сказать тебе, что твой Красавчик действительно настоящий охотник! – с восхищением произнес Бронт, когда Гермиона только вошла в гостиную. Малфой сидел около дивана и смотрел на неё огромными, похожими на блюдца, глазами. Девушка даже на мгновение оторопела и перевела взгляд на сопровождающего. Тот улыбался и, видимо, ожидал от неё такой же реакции, поэтому Гермиона попыталась выдавить из себя улыбку, но получилось нечто, похожее на кислую гримасу радости и страха.

– А что произошло, раз ты сделал такой вывод? – поинтересовалась она, сделав шаг в сторону кофейного столика, как вдруг остановилась, силясь не закричать от отвращения и брезгливости. Под ногами Бронта лежала та самая мышь, которая когда-то помирила их с Малфоем. Только мёртвая, скрюченная в неестественной позе и с приоткрытой пастью.

Ладони, которые и без того были мокрыми, покрылись ещё одним слоем пота от волнения, а сами руки задрожали до такой степени, что горячий чай расплескался на поднос.

– Я помогу! – вскочив на ноги, произнес Бронт. В одно мгновение чашки стояли на столике, а Гермиона отошла чуть в сторону и отвернулась, чтобы не видеть ненавистное ей существо.

– Ты в порядке? – уточнил сопровождающий, кидая в чашку кубики сахара и громко размешивая его чайной ложкой.

– Да, просто ненавижу мышей, – с ноткой отвращения произнесла Гермиона. Она ощутила, как её лодыжки коснулась мягкая шерсть кота, поэтому тут же перевела взгляд на Малфоя. Он смотрел на неё слишком выразительно и виновато. Неужели ему пришлось пойти на такой поступок, лишь бы не выдать себя?

– Так о чём ты хотел поговорить? – как можно более небрежно разрезала тишину между ними Грейнджер, опустившись на колени перед котом. Влажная ладонь легла на мягкую шерстку животного. Она пыталась скрыть свой страх, хотя и не представляла себе, почему волновалась. В любое мгновение Малфой мог принять свой прежний облик, схватить палочку и отразить любые атаки со стороны Бронта.

Гермиона метнула быстрый взгляд в сторону спальни. Со своего места она прекрасно видела палочку Малфоя, лежащую там, где он её оставил. Девушка едва заметно вздохнула с облегчением. Всё было на прежних местах, поэтому бояться было нечего. Бронт не догадался бы, что это была палочка Малфоя, а значит и повода переживать совершенно нет.

Когда сопровождающий уже собирался что-то произнести, со стороны балкона раздался лёгкий стук по стеклу. Грейнджер обернулась, проследив за взглядом Бронта, и заметила белую бумагу, сложенную в виде самолётика. Похожие она встречала в Министерстве Магии.

Не дав Гермионе подняться, Бронт шагнул в сторону балкона и отворил дверь. Продолжая поглаживать Малфоя, девушка на мгновение напряглась и слегка сжала пальцы на загривке кота. Когда самолётик оказался в руках сопровождающего, Грейнджер встала на ноги, отпустив бедного Драко.

– Всё в порядке? – спросила она, сделав неуверенный шаг в его сторону.

– Мне нужно вернуться в корпорацию, – серьезно произнёс он, вчитываясь в текст записки. Что-то в ней зацепило его, раз он так отреагировал на мягкий тон девушки. – Разговор придётся перенести.

Не взглянув в её сторону и не попрощавшись, мужчина прошел мимо Гермионы и вышел из квартиры, оставляя растерянную Грейнджер и напуганного Малфоя, который прижался к ножке дивана.

На ватных ногах девушка медленно пересекла гостиную и, толкнув дверь, закрыла балкон. Схватившись за медную ручку, Гермиона облегченно выдохнула и опустила голову.

– Чёрт возьми, ты серьезно убил мышь?! – выкрикнула она, тяжело дыша. Ей было мерзко даже представить, что Малфою удалось перебороть свою брезгливость и придушить грызуна зубами. Девушку передёрнуло от одной только этой мысли. Но ответа не последовало, поэтому Грейнджер обернулась. В гостиной не было ни кота, ни Малфоя. Когда он успел уйти?

Медленно отойдя от балконной двери, девушка шагнула в сторону зала, в надежде, что Драко просто решил ретироваться, чтобы вернуться в прежний облик. Как вдруг чьи-то руки схватили её за плечи и прижали к тёплой груди.

– Тебе нужно переделать Безупречность, – услышала она шёпот Малфоя возле своего уха. Он был похож на шелест листьев.

– Что происходит? – так же тихо спросила Гермиона, чувствуя тепло своей спиной. Она ощущала, как волна тревоги вновь начинала захлёстывать её с головой.

– Сейчас это неважно. Бронт скоро вернётся.

В одно мгновение он отпрянул от девушки, оставляя после себя жалящую прохладу вместо того тепла, что было ранее. Гермиона не рисковала оборачиваться, медленно переваривая всю информацию, которую она услышала.

– Сейчас нет времени думать, Грейнджер! – вывел её из ступора Малфой, явившийся перед её глазами, уже одетый в брюки и слегка помятую незастёгнутую рубашку. Его ладони мягко обхватили её лицо. Взгляд парня метался по её лицу, в то время как сама девушка пыталась собрать все свои мысли воедино. – Ты здесь не причём, поняла? На любые вопросы отвечай так, словно ты не была со мной в сговоре, ясно?

– Что произошло? – спросила она, ощущая, как на глазах наворачиваются слезы. Это быстро странно – плакать при Малфое. Гермиона позволяла себе такую слабость только перед Гарри или Роном. Но что-то подсказывало ей, что она видела Драко в последний раз. Грейнджер не могла осознать, почему вдруг всё так переменилось. Они же только-только начали подбираться к сути и достаточно успешно! Что такого произошло в то время, пока она стояла на кухне и заваривала чай?

Драко ничего ей не ответил, медленно смахнув каплю, которая едва коснулась её кожи. Гермиона пыталась сфокусировать собственный взгляд на его глазах. Она хотела узнать, что он скрывал, что творилось в его голове и что произойдёт через несколько минут.

– Запомни, что я сказал тебе, и сделай это. Ради меня, – шёпотом попросил он, прикрыв глаза. Его ресницы дрогнули, а Гермионе удалось зафиксировать это в своей голове. Она была просто обязана наблюдать за ним и ничего не упускать. Девушка пыталась успокоится, но чёртова дрожь напомнила о себе, когда она опустила ладонь на его предплечье и вновь ощутила тепло.

Она не могла понять, что произошло, и почему он так настойчиво требовал переделать зелье. Но все эти слова определённо имели какой-то смысл.

Драко открыл глаза и посмотрел на неё. В его взгляде мелькнула и тут же исчезла боль. Всё произошло слишком быстро. Гермиона даже не успела понять, в какой именно момент свободная ладонь парня оказалась на её щеке, а его горячее дыхание обожгло её губы. Он был так близко, что даже вздох не сумел вырваться из её уст. Сердце пропустило удар и тут же забилось быстрее, словно после долгого бега.

– Почему ты делаешь это со мной? – прошептал он, смотря ей прямо в глаза.

– Делаю что? – одними губами промолвила она, не отстраняясь и прикрывая веки.

Вместо ответа Малфой накрыл её губы своими. Для неё этот долгожданный поцелуй был как глоток воздуха, как капля воды в пустыне. Она нуждалась в нём. Она нуждалась в самом Драко. Её ладони коснулись светлых и таких мягких волос парня. Драко чуть приоткрыл рот, проводя языком мокрую дорожку по её губам. Гермиона разомкнула уста, тем самым углубляя поцелуй.

Руки Драко скользнули на её талию, прижимая ближе к себе. Но ей было мало этого. Она хотела, чтобы они слились воедино, стали одним целым. Хотя бы на одно мгновение, пока всё не кончилось так быстро. Она желала остановить время на этом мгновении. Эта жестокая игра, которую вела судьба, уже обожгла её далеко не раз за всю жизнь.

Весь мир, казалось, сгорал дотла, и только он мог спасти её. Он поступал очень нечестно, заставив Гермиону мечтать о нём. Находясь посреди океана, девушка тонула лишь в его глазах, уходя на самое дно и путаясь всем телом в его сетях. И несмотря на то, что время текло очень быстро, а стрелка часов стремительно бежала на следующую цифру, он не пытался отстраниться от неё. Казалось, Совершенство изменило их обоих. Оно подарило им то, что они так долго искали в знойной и жестокой пустыне без шанса на нахождение Оазиса.

Медленно и как-то нехотя Малфой отстранился от неё, а девушка не спешила открывать глаза. Она хотела запомнить этот момент и не желала, чтобы он заканчивался. Внутри всё ещё теплился маленький огонёк надежды, что всё наладится. Что он всё так же будет дышать рядом с ней и никогда не отпустит из своих тёплых и таких ласковых объятий.

– Сделай то, что я попросил. Не верь никому. Только себе, – прошептал он, прежде чем отстраниться и лишить её своего тепла.

Дверь квартиры Гермионы распахнулась, ударившись об стену с жутким грохотом. В комнату, где стояли Грейнджер и Малфой, влетели трое мужчин во главе с Бронтом, вытянув вперёд руки, сжимавшие волшебные палочки.

– Драко Малфой! – торжествующе произнес Бронт, слабо усмехнувшись. Юноша отпрянул от Гермионы и прикрыл её спиной, касаясь пальцами её ладони. – Вы обвиняетесь в использовании запрещённого заклинания в отношении Маргарет Эбигейл Теттчер, повлёкшего её смерть.

Грейнджер оторопела, на мгновение ощутив, как ноги стали ватными, а голова слегка закружилась.

– Не-ет, – шёпотом протянула она, почувствовав себя так, словно из комнаты выкачали весь воздух. – Он не мог.

– Гермиона, ты ещё собираешься защищать этого гнусного Пожирателя, который для своей выгоды убил твою же пациентку? – спросил Бронт, изумлённо взглянув на девушку.

– Разве у вас есть доказательства?– спохватившись, слегка нагло спросил Драко, продолжая сжимать тонкие пальцы Грейнджер. Она видела, что он был также напряжён, как и она.

Бронт скривил губы в торжествующем оскале и, не опуская палочки, медленно произнес:

– Акцио, палочка Малфоя!

Со свистом из спальни Гермионы вылетел тонкий волшебный инструмент и тут же оказался в руках Бронта. Плавно, словно наслаждаясь сложившейся ситуацией, мужчина провел пальцем по черной и тонкой поверхности палочки, оценивая её.

– Возьми палочку, Малфой, – злорадно произнес Бронт, подбрасывая волшебный предмет в воздух. Ловко поймав рукой магический артефакт, юноша крепко сжал её в своей ладони и нацелил на Бронта. Гермиона понимала, что Драко никак не мог ничего сделать, поэтому так просто согласился на проверку палочки. Да, Грейнджер прекрасно понимала, что мужчина не просто так влетел в квартиру и обвинил юношу в ужаснейшем преступлении.

–Приори Инкантатем!– произнес Бронт, взмахнув своей палочкой.

Из кончика волшебной палочки Малфоя тут же полетел ответный луч заклинания, и комнату озарил яркий свет. Сначала Гермионе даже пришлось прикрыть ладонью глаза, так как он был слишком ослепительным, но спустя мгновение она увидела образы. Это было на званом ужине. Гермиона увидела саму себя, слегка напуганную и удивлённую. Она помнила этот момент, только сейчас все выглядело глазами Драко. Именно через несколько минут после этой ситуации должна была умереть Маргарет. Взгляд Малфоя был устремлен на их сплетенные ладони. Он что-то сказал ей, а затем прижал к своему плечу. В это же время юноша осторожно направил свою палочку на Маргарет. Вспышка и заклинание было разорвано.

Перед глазами Гермионы возник образ уже мёртвой женщины, её желтая кожа и взгляд, устремленный к потолку. Мелкая дрожь пробежалась по её телу, окутывая морозным холодом, которого на самом деле не было. В мыслях мелькнуло её короткое путешествие к Совершенству. Бескрайний океан вдруг перевернулся, поменявшись местами с небесами. Ей казалось, что её окунули в ледяную воду, привязав к горлу веревку с булыжником на конце, медленно спускавшимся ко дну. В водной стихии она не смогла разорвать эту порочную ленту, что влекла её в бескрайний мир океана.

Девушка всего лишь хотела любить каждой клеткой и быть любимой кем-то в ответ. Со своей любовью она была лишней рядом с ним. Ему, казалось, было тесно с ней, а Гермиону она душила. Как же по-другому можно было объяснить его порыв лишить жизни Маргарет?

Ещё совсем недавно он целовал её, превращая любые негативные мысли в пыль, а сейчас стал причиной их появления. Тонкая грань, на которой они оба стояли, резко разорвалась, опадая в пропасть, а вместе с обломками рушилось и всё то, что чувствовала к Драко Гермиона. Он так просто разорвал её сердце в клочья, вынул душу, осквернив её собой, и оставил эту страшную мысль.

«Больше не Драко. Теперь —никто», – мелькнуло в её голове, когда она отпустила его руку, разрывая между ними любой контакт.

Сколько раз она сжигала себя, доверяя не тем людям? А сколько она раз проходила через круги того ужаса, что дарила ей любовь? Множество. Но только Мерлин не лил по ней слёз, когда девушка оказывалась над той самой пропастью, которая не давала ей возможности сделать шаг назад.

Гермиона не раз открывала душу людям, которые оказывались ничтожными существами, что плевать хотели на её чувства. И каким бы ни было понимание того, что Малфой – не тот человек, способный дарить хоть что-то, похожее на любовь, получить ещё одно доказательство того, что он монстр, было невыносимо. Последний уголёк надежды резко потух, словно его окатили водой.

А может те слова, что он сказал вчера, были правдой? Нет, определённо, нет. Сыворотка Правды на то время могла перестать действовать.

Её рука дрогнула, когда она взглянула на светлые волосы, которых она касалась и считала мягче пуха. Гермиона скривилась от странного ощущения внизу живота, которое напоминало ей разрыв с Роном. Тогда это чувство посетило её во второй раз, но оно не могло сравниться с тем, что она ощущала сейчас.

– Как? – выдохнула она, почувствовав, как предательски дрогнул её голос, как затихла интонация, как сбилось дыхание, а сердце, казалось, и вовсе замолчало.

Он повернул голову в её сторону и сверкнул серыми глазами, которые при тусклом свете казались темнее грозовой тучи. В них она не заметила ничего из того, что ловила в те моменты, когда он обнимал её, касался губами кожи, когда целовал её. Ничего, кроме спокойствия, не было в его глазах.

– Глупо было доверять словам человека, который шесть лет подряд тебя оскорблял, – произнёс он, не волнуясь о том, что ощутила Грейнджер. Она была, есть и будет оставаться для него пустым местом. А она так легко повелась на то, что он мог быть нежным и… Добрым? Может быть. Но только в каких-то её извращенных мыслях.

***

Он стоял и смотрел на то, как рушилось то, что именовали жизнью, которую он начал постепенно обретать с помощью Грейнджер. Он видел, как ещё одна одинокая слеза скатилась по нежной коже и полетела вниз, к полу. Ему казалось, что он такой же, как эта слеза– летел с небес на землю, не имея другого выхода, кроме летального исхода.

Драко не знал, куда он попадёт после произошедшего, но ему было плевать. Он уже осознал, что без неё ему ничего не нужно. Она подарила ему последний поцелуй, который полностью привязал его к ней.

Палочка резко вылетела из его руки, что и заставило юношу взглянуть на Бронта. Последний сжимал принадлежащий Малфою магический атрибути продолжал победно улыбаться. Всё было легко и просто, как дважды два.

«Малфой медленно пересёк гостиную и остановился возле дивана, на котором сидел Бронт. Мужчина взглянул на него и слабо усмехнулся. Затем поднялся на ноги и, не обращая внимания на кота, поднял палочку и едва-едва слышно прошептал: «Акцио, палочка Малфоя».

Когда волшебный артефакт оказался в его руках, сопровождающий медленно и тихо подошел к коту и присел рядом с ним. Драко продолжал исполнять роль кота, поэтому незамедлительно промурлыкал и потерся головой о его колено.

– Можешь не играть, Малфой, я всё знаю, – тихо процедил сквозь зубы Бронт, брезгливо отталкивая кота в сторону. Драко оторопел и даже на мгновение не понял, что мужчина произнёс. А когда до него начал доходить смысл сказанных слов, кот взглянул на Бронта. Мужчина усмехнулся и, поднеся палочку к голове Малфоя, собирался уже было выпустить, возможно, последний луч в жизни юноши, но тут же остановился. Его взгляд метнулся в сторону стола, под которым послышался странный писк.

«Мышь», – мелькнуло в мыслях Драко, когда он перевел взгляд с Бронта в ту сторону, откуда и доносился звук. Доля секунды, и сопровождающий произносит то самое заклинание, что убило Маргарет.

Пятясь от Бронта, юноша ощутил, как вспотели подушечки лап. Эта мышь уже во второй раз спасала ему жизнь и в последний момент даже отдала свою ради Малфоя. Взгляд Драко уловил момент, когда сопровождающий, с помощью магии, отлевитировал его палочку на прежнее место…»

Малфой спокойным шагом отправился вслед за двумя мужчинами, которые прибыли вместе с Бронтом. Сам же сопровождающий остался в квартире Грейнджер. Драко хотел воспротивиться, остановиться, прижать к горлу Бронта палочку и заставить его пойти вместе с ним, лишь бы не оставлять девушку в лапах этого мерзавца. Но Малфой сделал достаточно, чтобы хоть как-то сохранить ей жизнь.

Мужчины вывели его из дома и направили, толкнув в плечо, в сторону корпорации, в которой работали они с Грейнджер. Неужели его будут держать, как животное? Может, с такими людьми, одним из которых его выставил Бронт, поступают именно так?

Его разрывало на части. Он был готов к своей участи, но и не мог отпустить ту ситуацию, что сложилась. Драко даже не сумел понять, почему он произнес те слова, что слышать Грейнджер было больнее всего.

Мужчины, что следовали рядом с ним, победно ухмылялись, наблюдая за ним. Они считали, что его переживания были связаны с тем, что его поймали. Но нет. Это было глубже, ведь касалось Гермионы.

Он был так одинок. Совершенно один в таком большом мире. И он пытался показать это девушке, но знал, что это бесполезно. Ни он, ни она не могли поменяться за такой короткий срок. Теперь она просто обязана была подумать о себе. Однако его мысли противоречили тому, что он произнёс. Малфой так сильно желал, чтобы она была рядом с ним. Так долго ждал мягкий и сладкий поцелуй. И он получил это. Но какой ценой?

Его слишком быстро оглушило. Не сумев сориентироваться за такое короткое мгновение, Драко рухнул на брусчатку, опираясь на ладони, чтобы не упасть всем телом. Вместо привычных звуков волн океана и классической музыки, он слышал лишь шум крови, что струилась по всему его телу. Такая отвратительная и мерзкая. Убивающая кровь.

Мысли, словно ощутив собственное превосходство и свободу, шумным потоком хлынули в его голову, занимая то место, где ещё несколько минут был образ Грейнджер. Перед глазами он видел ухмыляющихся сопровождающих, которые в одно мгновение поставили его на ноги и повели дальше. В руке одного из них была палочка.

Чем ближе была корпорация, тем быстрее разгоралась его давно забытая трусость. Он не в первый раз испугался за свою жизнь, но странное чувство подталкивало к его горлу ком, заставляло дышать быстрее, а сердце биться чаще.

Глубокая тишина рвала его на куски и с каждым звоном в ушах растворяла происходящие события вокруг. Стекла корпорации блестели от слишком яркого солнца, едва ли не ослепляя его. Несколько раз он жмурился, чтобы не потерять источник оценивания ситуации – зрение.

Каждый шаг давался с трудом. Голова нещадно ныла из-за огромного потока мыслей и надоедливого писка в ушах. Драко хотелось остановится, совсем ненадолго, чтобы успокоиться и немного передохнуть. Но сопровождающие не давали ему этого сделать.

Когда они втроем переступили порог корпорации, Малфой спокойно открыл глаза. В здании был лишь охранник и несколько учёных. Юноша никогда не видел их – догадался по белым халатам, в которые они были облачены.

Только в тот момент Драко осознал, как же прекрасна «жизнь» в Совершенстве. Была, пока у него не отняли Грейнджер.

«Нет, Малфой. Ты нуждался в её зелье, не более. Теперь, когда ты знаешь, что оно – не работает, она тебе больше не нужна. Ни Безупречность, ни Грейнджер», – мелькнул отголосок его сознания, когда он взглянул в сторону коридора, по которому они ходили вместе.

Ему даже показалось, что он услышал эхо её голоса в закоулках собственных мыслей, а перед глазами возник её расплывчатый образ. Но наваждение в одно мгновение испарилось, стоило ему осознать, что вокруг начала сгущаться тьма. Нервные повороты головой или закрывание глаз делали только хуже. Словно по рамке темнота убирала часть стен, белые диваны, чёртов вазон с растением, захватывала проемы кабинетов и коридоров, сгущаясь к центру. В последний момент перед собой он увидел силуэт Грейнджер, и тьма полностью поглотила его глаза.

***

Он не видел ничего, но в мыслях Драко всё же удалось уловить едва реалистичный образ Грейнджер. В душе тут же что-то натянулось, появилось какое-то желание вернуться домой.

Может быть, это – его заключительный путь. Быть может, последнее, что он сумел уловить, это её слёзы. Малфою казалось, что он даже вспомнил их на вкус – горькие и слегка солоноватые. Он не мог понять, как Гермиона могла чувствовать по отношению к нему горечь и муку. Она не была способна на это. Та самая рассудительная и правильная девочка не могла ничего чувствовать к нему, Тёмному и Устрашающему Пожирателю Смерти. Это всё он придумал сам, в своей голове. Они были, есть и будут одни, находясь на разных полюсах земли, среди обжигающе-холодного льда и огромных айсбергов .

«Не было никаких «мы», – подумал он, утопая в собственных мыслях, которых он, казалось бы, никогда не слышал, – существует лишь океан, который скорбит о нас».

Может быть, она никогда не поймет, что он чувствовал, сидя в помещении, которого он даже не видел. Вероятно, что она не придёт к нему, чтобы помочь, так как всё было слишком сложно. Слова, брошенные напоследок, определённо ранили её и так истерзанную душу. По-другому он бы не сумел. Забота могла проявляться даже в таких фразах, но девушка, привыкшая чувствовать только добрые мотивы в словах плохих людей, не могла расслышать его крик о помощи.

Устало опустив голову, Малфой коснулся подбородком рубашки. Он не представлял себе, что в этот момент делала Грейнджер. Однако он мог видеть то, что происходило с ними ранее, в своей голове. Как он мог упустить то время, когда его план о завоевании Безупречности, превратился в нечто другое, совершенно ему незнакомое?

Он желал, чтобы его мысли, наконец, прекратили подбирать картинки, что были связаны с Гермионой; уняли свою скорость, ведь чем быстрее они мелькали к голове, тем желаннее становилась потребность в отдыхе.

Он так давно дал себе клятву никогда не влюбляться, намертво решив, что любовь ему вовсе не нужна. После смерти Забини, его мир превратился в череду однодневных девушек, которые никак не сочетались с таким словом, как «любовь». Кто он такой, чтобы любить? Из него получилось идеальное оружие Тёмного Лорда, которое было готово на убийство, но из-за трусости не сумело бы убить кого-либо. Он стоял в реке крови, что вытекала из бездыханных тел, которые горой лежали в зале Мэнора, и не беспокоился, что испачкает подошву ею. Родители встречали его жестокостью и строгостью, не зная, в чём именно Малфой нуждался.

И только она сумела это увидеть. В его глазах. У него больше не было сил сопротивляться тому, что изменяло его. Это чувство рушило все ледяные преграды, которые он строил в себе; ломало стены и резало волю на куски, завоевывая его сердце всё больше и больше. Бесполезно было сопротивляться. Он должен был беспрекословно повиноваться судьбе, страдая внутри от последних мук. С одним лишь именем на губах.

Гермиона.

Комментарий к Глава 30. Как прекрасна жизнь в Совершенстве!

Всех с Новым Годом!)

Прощу прощения за задержку, автор тоже готовился к празднику и просто не успел написать всё(

Наслаждайтесь:3

========== Глава 31. Ночь открытий. ==========

Ей казалось, что из неё выдохнули все чувства, оставив лишь тупую боль, которая напоминала о себе с каждым ударом сердца. В ушах безумно шумела кровь, заглушая всё, что происходило вокруг. Внутри вновь разрасталась пустота. Она была, есть и будет врагом для себя. Каждый её поступок, каждое её слово доказывает этот факт снова и снова.

Чьи-то руки взяли её за предплечья и усадили на диван. Она казалась сама себе безвольной куклой, марионеткой, которую так просто обвели вокруг пальца, даже не приложив больших усилий.

Ей было интересно, что он чувствовал, когда волновал её? Или когда пытался излечить те раны, что были оставлены прежними людьми? Или же когда он убил её парочкой слов. Он причинил себе боль, когда унижал её?

Прибыв в Совершенство, Гермиона желала изменить свою жизнь. Расставить все мечты по-иному и скинуть груз, что давил на сердце. Она выдала все секреты врагу, желая избавиться от фальши. И что из этого получилось?

– Гермиона? – раздался слабый и нервный голос Бронта. Девушка вздрогнула, из-за чего все мысли её растерялись в недрах черепной коробки. Она взглянула на сопровождающего, который сидел перед ней на коленях.

– Да? – её голос был сиплым и тихим. Даже каким-то безжизненным.

– Я знаю, что он наобещал тебе, – серьёзно произнес Бронт, касаясь её ладони пальцами. Это прикосновение было противным, мерзким, но она не сумела скинуть его руку. Не в данной ситуации. – Ты зря ему поверила. Но я обещал тебе, что если он причинит тебе боль, он исчезнет из Совершенства. Больше ты его никогда не увидишь.

Гермиона опустила глаза, силясь не показывать собственную потерянность. Ведь в её голове мелькнула воспаленная и странная мысль о том, что она хотела его увидеть. Хотела прикоснуться, ощутить снова то тепло, и отдать всё, что есть, лишь бы быть рядом с ним. Даже через ту боль, что он ей доставил.

– Мне нужно идти, – как-то осторожно произнес Бронт, словно желал услышать хоть что-то от Грейнджер. Но девушка упорно молчала, опустив глаза к мысам собственных туфель.

Когда он уже был возле распахнутой настежь двери, она резко окликнула его.

– Он сказал мне переделать Безупречность, – хрипло произнесла она, не смотря на Бронта.

– Что? – удивленно переспросил он, поворачиваясь к ней лицом.

– Он сказал, что зелье нужно переделать, – повторила Гермиона, касаясь пальцами края свитера, но былой его мягкости она не ощущала. Ей казалось, что ткань наоборот колола всё тело, покрывая кожу дрожью.

– Тебе не стоит об этом беспокоиться. С зельем всё хорошо.

Бронт говорил неуверенно, но Грейнджер этого даже не заметила. Она пыталась сфокусировать взгляд на резной рамке камина, чтобы не позволить ему увидеть свои слезы. И только когда дверь за сопровождающим закрылась, она дала волю чувствам. Медленно съехав с дивана на пол, девушка прикрыла лицо ладонями и тяжело выдохнула. В её мыслях было одно неверие. Зачем, зачем тогда он предлагал ей дружбу? Зачем решился на такие опасные шаги, если сам убил Маргарет?

Она ощущала себя так, словно её тело отравили. Гермиона дрожала, пытаясь согреть себя руками, сильнее вжималась спиной в край дивана, чтобы ощутить хоть какую-то физическую боль вместо той, что затесалась в её теле.

Слёз не было, словно до этого она прорыдала несколько дней подряд. И, сидя в гнетущей и пустой тишине, Гермиона ощутила жалкое прикосновение одиночества. Это чувство дотронулось до её плеча своими костлявыми пальцами и не собиралось отпускать.

Оказавшись с собой наедине, девушка поняла, что всегда была лишней. В Золотой Троице, в своей и Уизли семьях. А теперь – и лишняя для Малфоя. Эта легкая ассиметрия не была ей заметна ранее. Но зеркало жизни дало трещину, и обнажили все своё гнилое и лживое нутро.

Она поняла, что никогда и ничем не наслаждалась. Гермиона ждала, что произойдет дальше. Она считала, что так делал каждый. Все сжигали время, занимаясь более важными делами, не останавливаясь и не замечая того, как перед глазами проносилась жизнь.

И был лишь один выход – забыть этого чёртового аристократа!

Вскочив на ноги, девушка ловко схватила древко палочки и шагнула в сторону балкона. Борясь со страхом и комом из слёз в горле, Гермиона, крепко держась за перила, перелезла на соседний. Смахнув выбившуюся из хвоста прядь волос, взглянула на закрытую дверь, что вела её к последней надежде. Глубоко вздохнув, девушка нацелила палочку на замок и уже была готова использовать традиционную «Алохомору», как вдруг передумала. Её мысли заполнила последняя фраза Малфоя, заставившая внутри девушки все перевернуться с ног на голову. Ярость и ненависть зажглись для неё новыми оттенками, все больше и больше очерняя и опаляя душу.

– Бомбарда! – выкрикнула она, не заботясь о том, что осколки стекла и щепки могли навредить ей. Порезы на щеках и ладонях не беспокоили её, когда она медленно, переступая через обломки двери, шагнула в квартиру Малфоя. В нос тут же проник ядовито-сладкий аромат его одеколона, что когда-то вскружил Грейнджер голову. Медленно переступив порог, девушка остановилась и осмотрела комнату, которая отличалась лишь цветами мебели и стен. Прикрыв глаза и выставив перед собой палочку, Гермиона сосредоточилась. Мысли прерывали тонкие солёные дорожки, что медленно стекали по щекам, а тело не слушалось из-за боли внутри.

– Акцио, Быстрая Ненависть, – прошептала девушка, закрыв глаза. Но в ответ тишина. Не открылась дверца шкафа, и даже не сдвинулся с места чемодан. Словно всё замерло.

– Акцио, Быстрая Ненависть! – громче крикнула она, взмахнув палочкой, однако эффект был тот же.

Повторив несколько раз одно и то же, Гермиона медленно осела на колени, понимая, что спасения нет. Малфой забрал с собой не только душу и сердце девушки, но и единственную надежду на нормальную жизнь. Без него. В глазах предательски пекло, словно в них бросили горсть песка. С силой сцепив зубы и сжав как можно сильнее древко палочки, девушка согнулась пополам, прижимаясь грудью к коленям. Его запах всё больше и больше проникал в лёгкие, заполняя их. Она хотела прекратить дышать, чтобы не ощущать его. Вдыхала и выдыхала через рот, чувствуя, насколько быстро язык превращается в наждак.