Текст книги "Ночь лунного страха"

Автор книги: Ирина Арбенина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава 9

В основном все вещи были уже упакованы. Оставались лишь несколько игрушек Кита да еще кое-какие необходимые мелочи…

И в это время раздался стук в дверь.

Светлова открыла дверь и изумленно воскликнула:

– Вот те раз!

Это был сюрприз, на который она, честно говоря, уже и не надеялась. Сыщик вернулся!

– Не ждали?

– Вот уж не думала, что когда-нибудь вас еще увижу.

– Уезжаете?

– Да, нам пора домой. Наш папа заждался.

– Неужели здоровое профессиональное любопытство позволило бы вам уехать, так и не разгадав этой истории? – поинтересовался Лопухин у Светловой, иронически прищуриваясь. – Тоже мне.., сыщик!

– Что делать… – Аня вздохнула. – Материнский инстинкт, видно, здоровее профессионального. Нам с Китом пора домой. А вы, я чувствую, с новостями?

– Еще с какими!

– Сгораю от любопытства, – оживилась она.

– Надо же. А я был уверен, что вы уехали.

– Как же, уедешь тут! – Светлова вздохнула. – Знаете, Никита, иногда создается ощущение, что в воздухе витает огромное количество чужих обязанностей, которые кто-то с себя сбросил, кому-то они оказались не по силам. И если вовремя не увернуться, они словно приклеиваются к тебе – хочешь не хочешь. Нам с Китом увернуться не удалось.

Словно в подтверждение этих слов, поскребясь лапой в дверь, из спальни появился Аладдин.

– Ну, куда его девать?

– А где?.. – Сыщик сделал паузу.

– Дэзи?

– Да! Где она?

Аня вздохнула:

– В санатории… Тут, неподалеку. Считайте, в общем, что в больнице. Короче говоря, Дэзи в этом ее санатории-больнице собаку держать, естественно, не позволили, – объяснила Светлова. – Вот и пришлось нам Аладдина забрать. Потому мы с Китом и застряли, еще не уехали. Но завтра наша Дэзи уже снова возвращается в «Королевский сад».

– Как же она туда угодила, в этот санаторий?

– Она сама так решила. Врачи посоветовали ей полный покой. Нервное потрясение, которое она пережила, оказалось бедняжке не по силам. У девчонки настоящая депрессия. Тут такая история с ней приключилась – я вам чуть позже расскажу…

На самом деле Светловой очень хотелось рассказать Лопухину про странный отъезд Дэзиного жениха-художника и историю с таинственным домом, в который девушка угодила, но еще больше ей хотелось поскорее услышать то, что расскажет Сыщик.,.

Теперь вздохнул Лопухин:

– Увы…. Боюсь, что это потрясение было у нее не последним.

– Плохие новости?

– Для Дэзи – очень, – не стал разубеждать Анну Никита.

– Бедная девочка…

– Кстати, ее кто-нибудь навещает? – поинтересовался Лопухин.

– Вы хотите сказать, не приезжает ли к ней отец? – уточнила Светлова. – Представьте, он так ни разу и не появился. Мне кажется, он даже и на похороны бы не приехал, не говорю уж о свадьбе.

– Возможно, вы правы, – с загадочными интонациями в голосе согласился с Аниным предположением Сыщик. – Но я имел в виду не это… Просто высказал надежду, что хоть вы не оставили ее без поддержки?

– И я не оставила, и мадам Вронская, и даже пани Черникова. Все у нее уже побывали. А кстати, этот ее жених, Климов Руслан, уехал. И как уехал, так и не появился – ну, как сквозь землю провалился, вы знаете об этом?

– Знаю.

– Ничем вас не удивишь. И вид у вас такой таинственный. Не хотите и мне рассказать о том, что знаете?

– Быстро и коротко не получится. История очень Длинная. Я хочу пригласить вас в одно местечко. У вас есть ведь еще время?

– Да, пока еще есть.

– Ну, вот и собирайтесь. Я подожду.

Минут двадцать поплутав по старинном улицам городка, Светлова и Лопухин остановились наконец в узком переулочке. Перед ними в глухой стене была дверь, рядом с которой не было ни вывески, ни даже звонка – лишь сбоку какой-то небольшой аппаратик.

– Здесь находится небольшой ресторанчик, – объяснил Сыщик. – Там вкусная еда и очень уютно.

Светлова с некоторым удивлением смотрела на дверь – И как же мы туда попадем? – недоуменно поинтересовалась она.

– Да, просто так вы сюда не попадете – этот ресторанчик «для своих». Однако хозяин ресторанчика – мой друг, и здесь нам будут рады. Поэтому смотрите внимательно… Сейчас я сделаю вот так!

Сыщик приложил палец к аппаратику.

– И все? – удивилась Аня.

– Да. Дверь, как видите, открылась.

– Здорово!

– Как вы убедились, не нужно ни ключа, ни магнитной карты – электронное устройство идентифицирует отпечаток вашего пальца… «Узнает» вас таким образом – и впускает. Если кто-то хочет оградить себя от ненужных визитов и посетителей – очень удобно!

– Действительно, – согласилась Аня. – Мне это нравится…

– А вы знаете о том, – вдруг спросил ее Сыщик, – что человеческий голос уникален и неповторим точно так же, как отпечатки пальцев?

– Да?

– Например, существуют уже даже охранные системы, которые идентифицируют именно голос, а не отпечатки пальцев.

– Я не знала…

– Так вот… Это я – в качестве вступления. Если мы с вами не задумаемся об уникальности, неповторимости каждого человеческого голоса… – Лопухин сделал многозначительную таинственную паузу.

– То что же? – не выдержала Светлова.

– То нам в этой истории ни за что не разобраться!

Внутри ресторанчик выглядел довольно обычно, ничего таинственного. Просто очень уютно – и все.

Они устроились за столиком в углу. И когда официант ушел, Лопухин выложил на стол фотографию.

– Кто это? – спросила Светлова, разглядывая на фото лицо немолодого мужчины.

– Это отец Дэзи, – объяснил Никита.

– Они похожи…

Сыщик кивнул.

Аня с любопытством смотрела на лицо человека, в чертах которого: рисунке губ, носа, овале лица – было неуловимое сходство с Дэзи.

– Знакомьтесь: Вилен Анатольевич Медведев, простой сибирский олигарх, – усмехнулся Сыщик. – Хозяин тридцати процентов акций крупнейшего в регионе комбината. Влиятельный человек, от которого многие зависели. Это его респектабельное настоящее.

А в прошлом, по слухам, криминальный авторитет, возглавлявший очень сильную преступную группировку. Что, впрочем, не доказано никаким судом. В еще более далеком прошлом, а впрочем, не таком уж и далеком, – школьный учитель физкультуры.

Сыщик выложил на стол другую фотографию.

– А этого я видела.., в газете… – заметила Светлова.

– Точно…. Было такое дело… Константин Сергеевич Кубоцкий.

– «Дядя Костя»?

– Точно…

– Неужели тоже криминальный авторитет и учитель физкультуры? – усмехнулась она.

– Почти угадали. В прошлом Кубоцкий действительно – не вижу уже в этом ничего смешного для страны, в которой вы, Аня, живете, – школьный учитель и криминальный авторитет, имевший непосредственное отношение к преступной группировке, которую возглавлял Медведев. Ведь они всегда шли по жизни плечом к плечу: Медведев и Кубоцкий. Кубоцкий правая рука Медведева, близкий друг. Самый близкий.

– Вы сказали, если я не ослышалась, шли! Не идут, а шли? Именно так – в прошедшем времени?

– Думаю, что да. Вы не ослышались.

– Неужели Медведева тоже нет в живых?

– Погодите… Мы еще дойдем до этого момента.

Поговорим пока об акциях Медведева.

– Неужели Медведев владеет таким крупным пакетом акций этого комбината? – удивилась Светлова.

– Во всяком случае, по мнению широких кругов общественности, дело обстоит именно так.

– А что, на самом деле все обстоит иначе?

– Видите ли, эти акции некоторое время назад были переданы некой Маргарите Виленовне Медведевой, дочери простого сибирского олигарха. И юридически ими владеет и распоряжается именно она.

– Дэзи?

– Да, именно так. Наша милая девочка Дэзи…

– А «широкие круги общественности», значит, об этом не знают. Но кто-то же в курсе?

– Ну, разумеется, лишь самые близкие люди.

– Вот что, самые близкие… Например, такие, как «дядя Костя»?

– Получается, что так. Ведь ближе его у Медведевых никого не было.

– А жена Медведева?

– Это больной человек, не воспринимающий реальность адекватно. Хроническая алкоголичка.

– Сколько же стоят эти акции?

– Минимальная стоимость пакета акций, принадлежащих Медведевым, сто пятьдесят миллионов долларов.

– Интересно… Кто же давал такую оценку? Откуда взялась эта цифра?

– Ну, видите ли, некоторое время назад, когда Медведева шантажировали – был такой случай, что в жизни владельцев акций, впрочем, не редкость! – то предлагали продать акции именно за такую сумму.

Вот отсюда взялась эта цифра… Эксперты считают, что ему предлагали отдать их практически за бесценок.

– Значит, реальная стоимость намного выше?

– Конечно. Вы угадали: намного.

– И все это принадлежит Дэзи?

– Понимаете, это лишь формальность. Она не хозяйка, фактически акциями распоряжается ее отец.

– Ах, вот как.

– Да. Ну, а теперь представьте, что Медведева нет.

– Как? Все-таки нет?

– Ну, ведь никто уже давно его не видел, правда?

В том числе и его дочь.

– А голос?

– Верно. Это вы очень верно, Светлова, подметили – зато есть голос. Голос, который все время разговаривает с Дэзи. Голос в телефонной трубке.

А Дэзи, как вы знаете, «телефонный ребенок».

Она с детства привыкла, что папа звонит и говорит ей, что она должна делать: разогреть суп, приготовить уроки. Такие дети во всем слушаются родителей до седых волос. Им говорят, в какой университет поступить, за кого выйти замуж…

– Да, да, точно…

– Или, например, папа может позвонить и попросить подписать какие-нибудь бумаги. Скажем, некий договор, которые принесет ей на подпись «дядя Костя».

– Вот это да…

– Теперь взгляните на другие фотографии. Пока мы с вами трапезничать еще не начали!

– Но это какое-то изуверство… – Светлова нахмурилась, едва взглянув на фотографии. – Кто это?

– Это тело было захоронено в далеком таежном поселке, брошенном, забытом поселке, где очень редко появляются люди. – Сыщик взглянул на Светлову:

– Убитый никого вам не напоминает?

– Трудно сказать… Ведь труп в таком ужасном состоянии.

– Да, вам трудно. И мне трудно. А вот специалистам все-таки удалось установить по отпечаткам пальцев эту личность. И теперь сомнений быть не может: это Виден Анатольевич Медведев. То, что он представляет собою в настоящий момент.

– Боже, какой ужас….

– Да, этот изувеченный труп и есть господин Медведев, ваш простой сибирский олигарх. Хозяин, как мы уже знаем, тридцати процентов акций крупнейшего в регионе комбината.

– Но кто его убил? Почему? Зачем?

– Погодите, не торопитесь… Как вы думаете, что показали вскрытие и медицинская экспертиза?

– И что же они показали?

– Этого человека, очевидно, использовали в качестве донора.

– Медведева?

– Да.

– И что же у него… – почти шепотом спросила Светлова. – Извините… Но я хочу спросить…

– Не извиняйтесь, Анна. Я тоже был вынужден задавать такие вопросы.

– Какие же органы были взяты у него для трансплантации? – наконец взяв себя в руки, спросила Анна.

– Ответ будет довольно необычным. Сам я никогда не встречался ни с чем подобным. Специалисты, с которыми я уже побеседовал, тоже никогда не были свидетелями такого рода операций. Только читали о них в научных журналах, в медицинской периодике.

– Вот как?

– Это новинка. Одна из последних сенсаций в медицинском мире. Такие операции, насколько известно, еще не стали серийными. Случаи, когда их делали и делали успешно, – буквально единичны.

– Ох… Да вы ответите, наконец, или нет? Какие органы взяли у этого человека? – Светлова даже стукнула ладонью по разбросанным по столу фотографиям.

– Гортань.

– Вы не ошибаетесь, у него взяли для пересадки гортань? Именно «взяли»?

– Посмотрите внимательно на эти фотографии, сделанные патологоанатомами, – предложил ей Лопухин. – Это ведь не варварское убийство, совершенное кровавым маньяком, этаким Джеком Потрошителем, кромсающим свою жертву. Это сложная, филигранно проведенная, очень аккуратная и грамотная операция. Точнее сказать, изъятие…

Светлова побледнела.

– Изъятие? У живого Медведева?

– Да.

– Но, может быть, он все-таки был уже мертв?

– Вы хотите сказать, не оттачивал ли какой-нибудь хирург таким образом свое мастерство на трупе из морга? Так сказать, на мертвом материале?

– Ну да.

– Нет.

– Но, может быть, донор перед началом операции был в состоянии «живого трупа»? – не сдавалась Светлова. – То есть человеком, мозг которого уже прекратил деятельность, скажем, в результате травмы, полученной в катастрофе? А все остальные органы были в нормальном состоянии и вполне подходили для трансплантации? Такого рода, ситуация, как известно, дает врачам моральное право использовать пациента в качестве донора, если никто из родственников не возражает.

– Ничего похожего. Мозг этого донора перед началом операции был в полном порядке. И то, что основные процессы жизнедеятельности во время операции в организме поддерживались, – это для экспертов безусловно. Поддерживались ровно до той минуты, когда был изъят необходимый хирургу орган.

Причем экспертиза точно установила: сделано это было до того, как наступила смерть донора. Это не было препарированием мертвого тела.

– Точно ли это было изъятие? Может быть, хирург хотел спасти Медведева, делал, что мог, а операция оказалась неудачной? – снова возразила Анна.

– Нет. После того как орган был изъят, хирург потерял к человеку на операционном столе всякий интерес.

– А что же с.., гортанью?

– Очевидно, что ее трансплантировали другому человеку.

– Кому?

– Тому, кому она была необходима по медицинским показаниям или…

– Или?

– Тому, кто за деньги или по другим причинам на такую операцию согласился.

– По каким другим причинам?

– Например, по принуждению, из страха.

– То есть хирург оперировал двоих: Медведева и кого-то еще?

– Да говорю же, это была уникальная операция по трансплантации гортани. Такие операции, повторяю, действительно уже делаются. Но пока крайне редки. Любопытно, что при этом существуют некоторые ограничения, запреты…

– Да?

– Связаны они с морально-этической стороной дела.

– Вот как? Какого же рода эти запреты?

– Никто из родственников реципиента, ни тем более он сам, не должны быть знакомы с донором.

– Почему?

– Видите ли…

– Да?

– У человека, которому пересадили чужую гортань…

Никита замолчал.

– Так что же?

– У него будет голос, как у донора.

Светлова ахнула.

– Вот так дела… – прошептала она изумленно. – Значит, если та операция прошла успешно, существует человек, голос которого полностью идентичен голосу Видена Медведева?

– Теперь вы понимаете, какая была задумана комбинация?

– Кажется, да… Так вот с кем Дэзи столкнулась в том доме… – прошептала Анна.

– Что такое?

– Понимаете, когда вас не было, тут приключилась одна история с Дэзи. Короче говоря, она, по всей видимости, видела и слышала этого человека, голос которого идентичен голосу ее отца. Очевидно, они прятали его здесь, в нашем славном городке. Не так уж и далеко от «Королевского сада»!

– Предполагаю, что все так и было, – согласился Лопухин. – Они получили голосового двойника, прятали его и использовали по мере надобности. Наверняка Кубоцкий, который отлично знал особенности своего друга Медведева и его манеру общаться, обучил его двойника привычным для Видена Анатольевича оборотам речи, словечкам, интонациям, манере говорить. Очевидно, двойника жестко инструктировали и с ним тщательно репетировали эту пьеску под названием «общение папы с дочерью». Заметьте, Дэзи всегда жаловалась, что ее разговоры с отцом редки и слишком лаконичны – он все время куда-то торопится, не вступает в долгие объяснения. Что вроде бы не должно было выглядеть ни для кого странным, поскольку Медведев человек крайне занятой. Напротив, окружающим казалось, что Дэзи просто капризничает…

– Да, да… Теперь понятно, что двойник боялся выдать себя, поэтому и старался не вступать в долгие разговоры.

– Понимаете? Формально «дядя Костя» не получил акции Медведева, но он получил человека, голос которого был в точности похож на голос его партнера по бизнесу, криминальному и законному… Не мне вам объяснять, какие это открывает возможности.

– Потрясающе… – Светлова только ошеломленно кивала.

– Кубоцкий и Медведев были настолько близкими людьми: один – тень другого, много лет не разлей вода… Когда один исчез на какое-то время из виду и от его имени стал действовать Кубоцкий, ни у кого из тех, кто их знал, это не вызвало особых подозрений.

Ведь так бывало и раньше. Медведев во всем доверял своей «тени», другу Кубоцкому. И окружающие – знакомые, партнеры по бизнесу – все это знали.

Даже у дочери это не вызвало никаких подозрений.

– Невероятно…

– Это значит, что Кубоцкий в состоянии был манипулировать девушкой, имеющей право подписи, с помощью Голоса. Он мог влиять на дочь Медведева, в юридическом распоряжении которой эти акции и находятся. Не исключено, что в финале этой истории Голос посоветовал бы Дэзи подписать договор о продаже акций господину Кубоцкому.

– Самому «дяде Косте»?

– Или какой-нибудь подставной фирме, за которой он скрывается.

– Ну да… За те самые сто пятьдесят миллионов долларов.

– Почти угадали… Хотя думаю, что после такой сложной ювелирной подготовки, потребовавшей, несомненно, очень больших расходов, сумма, за которую Дэзи посоветовали бы отдать акции, была бы и вовсе ничтожной.

– Но ведь «дяди Кости» больше нет.

– Вот именно…

– Думаете, кто-то перехватил у него инициативу?

Кубоцкий все затеял, а его на финишной прямой вывели из игры?

– Похоже, что так. И не только его.

– Значит, та сгоревшая троица?..

– Да, все они из одной команды. Сподвижники Кубоцкого и Медведева. Один из них, кстати сказать, нотариус.

– Люди, вошедшие в сговор с Кубоцким?

– Именно так. Некоторое время назад в России у Медведева начались неприятности. Ему даже пришлось скрываться от правоохранительных органов.

Как вы понимаете, человек, которого не защищает закон, становится удобной добычей для тех, кто творит беззаконие. Я думаю, это и был тот момент, когда свита Медведева решила воспользоваться ситуацией.

Я предполагаю, сюда, в этот городок, куда Голос по телефону посоветовал Дэзи приехать для встречи с отцом, свита Медведева прибыла для финального завершающего этапа плана. Возможно, именно здесь Кубоцкий и собирался подписать с Дэзи договор о продаже акций ему, господину Кубоцкому.

Но он накануне решающего дня неожиданно умирает. А другие участники плана погибают в кабине фуникулера. Это значит, что первоначальный план перестал действовать, а в игру вступил кто-то еще.

– И мы теперь точно знаем, кто это?

– А кого пока на этом пространстве, где разворачивалась игра, не хватало? Какой важной фигуры?

Ведь такой «медицинский» план предполагал наличие еще одного важного, отнюдь не рядового участника.

– Хирург?

– Да. Ведь речь шла не о том, чтобы украсть чемодан денег. Завладеть акциями, которые Медведев не передал бы никому даже под пытками, было не так просто. Отсюда и возник этот поистине уникальный план, отправной точкой для которого послужил феноменальный талант хирурга Климова.

– Климов? Наш художник?

– Ну, художник он лишь в том смысле, что скальпелем он творил поистине «художества»…

– А я ведь догадывалась о характере его одаренности…. – заметила Анна. – Во всяком случае, портрет невесты у него явно не получился.

– Потому что никакой он, разумеется, не художник. На самом деле Климов высочайшего класса и уникальной квалификации хирург. Эту операцию по пересадке гортани сделал именно Руслан Климов.

– Ну и дела…

Некоторое время Светлова ошеломленно молчала.

– Знаете что, Лопухин, давайте-ка выпьем, – наконец предложила она. – Мысль неоригинальная, но единственная, что приходит мне сейчас в голову. А то она у меня кругом идет от ваших новостей!

– Выпить не помешает, – согласился Никита. – Вам покрепче?

– Покрепче.

– Выбор доверяете мне?

– Доверяю. А мадам Вронская, выходит, не ошибалась, когда говорила, что Руслан дьявольски талантлив? – заметила Светлова с удовольствием опуская нос в пузатый круглый бокал, на дне которого дышал драгоценный, с восхитительным ароматом коньяк.

Это наслаждение запахом было, на ее взгляд, в питии коньяка самым важным моментом.

– Выходит, не ошибалась…

– Вот и не верь после этого линиям на руке! Разглядела все-таки полька правду на его ладони.

– Не знаю, что утверждает хиромантия, а вот специалисты действительно оценивают способности Климова и эту операцию по пересадке гортани как совершенно уникальные.

– Значит, что же – он гений? Но как это можно: никому не известный врач и такая уникальная работа?

– Не забывайте, у него, кроме таланта, был еще и потрясающий опыт работы. Сколько таких гениев в каждом полевом госпитале… Кроме того, подготовка в одной из лучших клиник мира… И, главное, смелость.

– Смелость?

– Ну да. Недаром сами же врачи говорят, что операцию делать лучше не у тех, что увенчан лаврами и уже лекции читает да пишет статьи в научные журналы… Лучше – у практиков. Не у «генералов», а у таких, знаете ли, «солдат хирургии», которые гонят по несколько операций в день и руку набили.

– Почему лучше у них?

– А они уже ничего не боятся.

– Но как же Климов намерен был действовать, убрав с дороги Кубоцкого и других? Ведь его целью, очевидно, тоже были акции?

– Не сомневайтесь. Именно они. И игра стоила свеч, ведь речь шла о миллионах.

– И что же он собирался предпринять?

– Да, собственно говоря, затеянный Климовым план развивался на наших глазах в отеле «Королевский сад».

– Поподробнее, пожалуйста… – попросила Светлова.

– Помните ту кассету с рекламным роликом дорогой швейцарской клиники, которую Дэзи прислал якобы ее отец?

– Вы думаете, нет? Не отец?

– Сами подумайте… Медведева с осени уже нет в живых. Я считаю, кассету прислал Дэзи Руслан Климов, ее заботливый жених. И думаю, что это было подготовкой к дальнейшим действиям.

– Каким именно?

– Климов убрал «дядю Костю», имея уже дальнейший вполне продуманный план действий. Если Кубоцкий собирался манипулировать девушкой с помощью голоса ее отца и собственного влияния «друга семьи», то Руслан собирался выступить в роли жениха. Тем более что в своей мужской неотразимости он нисколько не сомневался. Скорее всего он был совершенно уверен, что сумеет влюбить в себя молоденькую девчонку… Он собирался прикарманить акции с помощь законного брака с Дэзи. Брака, которому уже не смог бы помешать ее отец, прежде бдительно отшивавший от своей богатой дочки армии проходимцев, претендующих на ее руку, сердце и акции сибирского комбината.

Потом скорее всего пришло бы известие о каком-нибудь несчастном случае с Медведевым. Возможно, он бы «утонул» или свалился в пропасть.., был бы несчастный случай и внезапная смерть, но без трупа. И в таком месте, где минимум свидетелей. Я думаю, Руслан Климов сумел бы инсценировать такую смерть. Дэзи, может быть, поначалу и не поверила бы… Но Климов утешил бы невесту. А потом, сочетавшись законным браком, можно было бы отправить ее и в дорогую швейцарскую клинику. И причем надолго.

– Вы уверены?

– Я навел справки: у той клиники скверная репутация. Они «решают проблемы»: могут упрятать за свои стены до конца дней ненужную жену или неугомонного родственника, претендующего на наследство.

– Представляю, как огорчил Климова, строившего такие грандиозные планы, ее внезапный роман с неким молодым симпатичным человеком.

– О, да, – согласился Лопухин. – Отсюда и такое стремление убрать соперника. Разумеется, со стороны Климова это была не ревность. Это была ярость из-за того, что кто-то невольно пытался разрушить его план.

– Да… Дэзи влюбилась в другого – и задуманная им комбинация невероятно усложнилась! Поэтому он тогда напал на нас на дороге? Хотел убить, убрать с своего пути соперника?

– Думаю, да.

– А он все-таки мастер… Раз-два – и девчонка влюбилась по уши! Послушайте, Лопухин, а мы не ошибаемся?

– В чем именно?

– На что ему, такому неотразимому, было огород городить? Когда он при таких-то талантах героя-любовника мог просто-напросто соблазнить девчонку, причем на три счета… Жениться и законно, без всякого криминала, получить то, что хотел.

– Э-э… Мне кажется, вы плохо представляете себе психологию нувориша Видена Анатольевича Медведева, проделавшего за каких-нибудь несколько лет путь от учителя физкультуры до владельца миллиардной стоимости сибирского комбината. Как, по-вашему, эти люди для чего так старались? Из-за чего пускались во все тяжкие? Ради спортивного интереса?

«Я тут маленько потрудился: основал финансовую империю средних размеров… А теперь налетай, женихи-проходимцы, я вам ее дарить буду!»

– Нет?

– Нет, голубушка… Не ради же спортивного интереса господин Медведев по краю ходил. И даже не из-за того, чтобы хапнуть и пожить. Тут интересы посложнее… Нет, дорогая… Все эти труды в поте лица и ходьба по краю пропасти были ради более высоких интересов… Ради основания династии! Небольшой, но империи… А империя – это наследники, традиции. Это на века. Поэтому брак наследницы для папы-нувориша слишком важная материя, чтобы принимать в расчет всякие нюни про любовь-морковь.

И ваши российские скороспелые нувориши в таких брачных вопросах будут пощепетильнее членов английской королевской семьи. Не сомневаюсь, что жениха с хорошим прицепом, чтобы все соответствовало: финансы, состояние, положение, – папа Медведев выбрал бы для Дэзи сам.

Лопухин сделал паузу. И Светловой показалось, что его молчание было не слишком веселым.

– То есть вы хотите сказать, будь Виден Анатольевич жив, у нашего обаятельного Руслана не было бы ни малейших шансов даже близко к Дэзи подступиться?

– Точно. Как, впрочем, и у меня. Мы слишком мелкая сошка. В женихи такой девушке не годимся.

Забота о браке дочери для таких, как Медведев, уже своего рода забота о бессмертии.

– То есть?

– Понимаете, человек, который достиг всего, о чем даже и мечтать не смел, о чем, по-вашему, такой человек должен теперь заботиться?

– А правда, о чем? Ведь все уже есть: власть, деньги, известность…

– Правильно, все есть. Недостижимым остается только бессмертие… Основать клан, династию, маленькую империю Медведевых – это и есть единственно возможный для такого рода людей путь к частичному бессмертию.

– Любопытная теория…. Ну а что же его охранник Лепорелло?

– Бедный преданный Лепорелло… Недаром его так прозвали. Он был как верный слуга – и даже более чем слуга! – предан Медведеву. Этим все и объясняется. Очевидно, именно ему приказали уничтожить труп его хозяина, как самую главную улику. Но он не сделал этого. Вместо того чтобы сжечь его, закопал… Похоронил. А поскольку в тех местах вечная мерзлота, тело отлично сохранилось….

– Значит, этот парень сохранил тело.., с удаленной гортанью?

– Именно так.

– А Руслан об этом узнал?

– Ну да… Он догадался, конечно, когда Дэзи стала рассказывать ему об этих схемах и планах, которые передавал ей Лепорелло.

– Кстати… Получается, что Дэзи не сказала Руслану, что вы сыщик?

– Я думаю, она сама мне не поверила. Собственно, потому мы и расстались, что девушка посчитала меня проходимцем.

– Да-а… Настолько перевоплотиться! Для сыщика такое соответствие своей «легенде» – просто высший класс работы! – не удержалась от ехидства Аня. – Я ведь, как, впрочем, и все остальные в отеле, тоже была уверена, что вы всего лишь ищущий развлечений оболтус!

– Спасибо, спасибо, Светлова, на добром слове.

Вы правы, высокий профессионал – только тем и. утешаемся! А вот некоторые могли бы, мне кажется, от шуточек и воздержаться.

– Виновата, виновата…

– Впрочем, вернемся к Лепорелло.

– Значит, Климов узнал о таинственных посланиях и поторопился его убрать?

– Выходит, что так. Видимо, Лепорелло боялся напрямую связаться с дочерью Хозяина и очень рассчитывал, что его писульки откроют ей глаза. Ведь он был уверен, что она взволнована долгим отсутствием отца и схватится за любой намек, любую информацию, которая способна пролить на это свет. Он ведь и не подозревал, что Дэзи почти ежедневно говорит со своим «отцом» по телефону. И что его послания лишь поставят ее в тупик. Лепорелло знал, что его Хозяин был убит на операционном столе, но он не знал второй части плана: что существует человек, который отныне говорит голосом Хозяина. Этим и объясняется то, что он открыл дверь убийцам. Видимо, его попросил об этом человек с голосом Видена Медведева.

– А что было дальше?

– Дальше Руслан Климов решил поправить ошибку: уничтожить главную, чудом сохранившуюся улику.

– Труп Медведева?

– Да. Но для этого ему надо было поехать отсюда в Сибирь. В его покетбуке, который стянула неугомонная мартышка и который чудом попал к нам, была, кстати сказать, и информация о некоторых явно интересовавших его авиарейсах.

– А что же вы?

– Я еще тогда не знал, что именно нужно ему в этой Тавде. Я только понимал, что ему крайне необходимо туда попасть, если он пошел на убийство Лепорелло. Но зачем?

– И вы тогда…

– И я тогда, разумеется, захотел его опередить.

– Понятно…

– Я понял, что все сходилось на Климове. Выходило, что он убил Кубоцкого, людей в фуникулере, Мартина. Я был почти уверен, что он задумал убрать бедолагу Мартина, еще когда планировал поджог фуникулера. Ведь и сам этот пожар он придумал скорее всего именно потому, что узнал о существовании в городке маньяка-пиромана. Если кого и заподозрят, то сразу этого Мартина… Таков был расчет. К тому же Климов, очевидно, надеялся, что смерть Мартина еще больше убедит Дэзи в том, что все дело в пиромане.

– Если бы пожар в гараже удался, так бы оно и вышло, – согласилась Светлова. – А уж потом он бы постарался внушить невесте, что и «дядя Костя» помер без посторонней помощи.

– В общем, я был уверен, что, не побывав в том злополучном месте, которое Лепорелло отметил на карте крестиком, нельзя понять, что скрывается за этими убийствами. Зачем Климов скрывает свою профессию и выдает себя за художника? И главное, при чем тут Дэзи? Увы, очевидно, эта личная заинтересованность и оказалась главной, когда я принимал решение.

"Да уж, – подумала Светлова, – пожалуй, судьба оказалась к Никите немилосердной. Как говорится, «их разделяет пропасть»: дочь преступника и сыщик…

Ну просто мексиканские страсти. Вот ух, право, два мира, две судьбы. Может, для Сыщика и хорошо, что Дэзи прекратила тогда этот роман?"

И она грустно вздохнула.

– Что это вы так вздыхаете? – сразу насторожился Лопухин.

– Да так, ничего… Что же, значит, вы там, в Сибири, были никаким не Интерполом? – уточнила Анна, торопясь увести разговор от грустной темы.

– Никаким не Интерполом, – согласился Лопухин.

– И никаким не сыщиком и не детективом?

– Сыщик и детектив… Только получается, что я временно стал частным детективом.

– Значит, вы как бы выполняли частное поручение?

– Именно… Свое собственное.

– Как же вы все-таки решились?

– Понимаете, Анна, отпечатки пальцев Руслана Климова на компьютере ставили точку над "i".

– Отпечатки пальцев?

– Ну, разумеется… Ведь у меня, признаться вам, коллекция отпечатков пальцев всех обитателей отеля «Королевский сад».

– Любопытное признание! – ошеломленно заметила Светлова. – Значит, и отпечатки моих пальцев у вас тоже есть? – уточнила она.