Текст книги "Няня для дракошек, или Приключения в 3/9 царстве (СИ)"

Автор книги: Ирина Агулова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 5

К мосту вела заросшая подорожником тропа, по краям которой разрослись одуванчики и васильки, качающие синими головками нам вслед, будто прощаясь. Сердце тревожно билось в груди, поскольку впереди нас ждала неизвестность, но я уверено шла вперёд, пока нога не коснулась деревянного настила старого моста, заскрипевшего под нашей тяжестью.

– Если тётка Софья сказала, что всё пучком, значит так и есть, – пробормотал Михей, слегка повернув голову в мою сторону.

– Ты меня уговариваешь, или себя? – уточнила я, отступив ближе к перилам, чтоб в случае чего, можно было за них ухватиться.

– Себя, – вздохнув, признался парень, последовав моему примеру, – но назад пути всё равно уже нет.

Обернувшись, я была уверена, что увижу знакомую опушку и Софью Ильиничну, вот только за спиной стояла непроницаемая стена густого тумана, отгородившего нас от внешнего мира, подтверждая слова оборотня – назад пути и правда уже нет. Почему-то появилась уверенность, что в какую бы сторону мы теперь ни пошли – выйдем всё равно в одном и том же месте, но проверять свою теорию, если честно, я побоялась.

– Ты когда-нибудь ходил здесь? – чтоб хоть как-то отвлечься от надрывного скрипа мостового перекрытия, терзающего уши при каждом нашем шаге, спросила я.

– Бывало, вот только мост казался новее, – перехватив поудобнее Маришу, ответил Михей,

– всё дело в той магии, что использовала тётка Софья, чтобы отпугнуть волколаков, она будто бы вытягивает из окружающего мира энергию – разрушая всё, с чем соприкасается. Причём не важно – живое это существо, или обычный камень, всё со временем превращается в пыль, поэтому нас и выпроводили подальше от Приграничья, пока Ильинична не придёт в норму, и не восстановит всё вокруг. Это плата за могущество, которым она обладает. Ты думаешь, откуда появилось прозвище бабка Яга, вместо хранительницы врат – Ягини?

– Из-за этой магии, чего тут думать, – ответила я, не сомневаясь ни капли.

– Именно, – подтвердил Михей. – Было время, когда на нашу землю нагрянули полчища завоевателей, вот ей и пришлось защищаться, как сегодня, но силы она в проклятье вбухала столько, что после долго не могла прийти в себя, оставаясь страшной старухой долгие годы, живущей в погибшем лесу. Софья Ильинична не раз мне рассказывала эту историю. Пожертвовав собой, она спасла многие деревни в округе, не пропустив к ним конные отряды иродов, вот только людская «благодарность» была вовсе не та, которую она заслуживала. Её боялись, поэтому ненавидели, причисляя всякие злодеяния, к которым она не имела ни малейшего отношения. Увы, людская молва не всегда справедлива, особенно когда основана на страхе.

Заслушавшись Михея, я не заметила, как мы оказались на берегу, и лишь когда не услышала при очередном шаге зловещего скрипа, поняла, что мост остался позади, мгновенно подёрнувшись густым туманом.

– Похоже, мост без посторонней помощи мы теперь вряд ли отыщем, – озвучила то, что первым пришло на ум.

– А чего его искать, вот он, – махнула рукой Маришка, вглядываясь в белесую пелену, -только нам туда всё равно пока нельзя: дядечка не пропустит.

– Какой дядечка? – неосознанно вцепившись в руку Михаила, спросила я, дрогнувшим то ли от волнения, то ли от страха голосом.

– А вон тот, который притворяется деревом, – беззаботно ответила сестрёнка, махнув в сторону старого корявого дуба, на стволе которого, в трухлявом дупле, тут же засветились гнилушки, напоминая два горящих глаза, и этот пристальный взгляд, казалось, проникал в самые отдалённые закоулки сознания, видя нас насквозь.

Резкий порыв ветра, прошелестел в кронах деревьев, отвлекая внимание. Понадобилась всего секунда, чтобы вернуть взор обратно, но за этот краткий миг дуб исчез, а на его месте появился кряжистый высокий старик, с всклоченной седой бородой и такой же шевелюрой.

– Я же говорила, что это дядечка, – обрадовалась сестрёнка, помахав незнакомцу рукой, – но бояться его не надо, он хороший, если к нему по-доброму отнестись.

– Ну, надо же, какие интересные гости к нам пожаловали, – пробормотал незнакомец, запустив пятерню в волосы, задумчиво почесав макушку. – Что ж, добро пожаловать в тридевятое царство. Надолго к нам?

– Недели на две, – настороженно ответил Михей. – Должок один взыскать нужно. Мы от Софьи Ильиничны.

– Почему сама не пришла? – нахмурился дед. – Али что случилось?

– Волколаки пожаловали в гости, вот она их и постращала слегка, чтоб неповадно было, теперь надобно восстановиться, – как на духу выкладывал медведь, и я почему-то не сомневалась, что скажи он хоть слово лжи, старик об этом догадался бы сразу же.

– Вот же напасть какая, – горестно вздохнул тот, – ну ничего, Ильинична баба крепкая, скоро будет как огурчик. Ладно, чего уж, пойдёмте, покормлю вас, а то поди голодные.

Дед развернулся, взмахнул рукой, и неподалёку заскрипели, застонали вековые мохнатые ели, среди ветвей которых обнаружилась небольшая избушка, отдалённо напоминающая жилище Софьи Ильиничны.

– Проходите, гости дорогие, пообедаем, а заодно обсудим, какой долг вы пришли стребовать и с кого, – промолвил незнокомец, гостеприимно распахнув дубовую дверь.

Маришка первой вошла в избушку, мне же, несмотря на её заверения переступать порог не хотелось совершенно. Не скажу, чтобы я прямо-таки сильно боялась, но кое-какие опасения всё же были, и хозяин мгновенно это подметил.

– Да не боись ты, не обижу, – проворчал он, – сказала ж тебе девчушка, у меня всё взаимно

– ты ко мне со всей душой – и я к тебе, ты ко мне повернёшься зад... кхм, спиной, то и получишь.

– Вы леший? – припомнив сказки, решила уточнить, выбрав наиболее подходящий персонаж.

– Было дело, называли меня так несведущие люди, – откликнулся старик, – а по сути, я такой же хранитель врат, как и наша общая знакомая. Можете звать меня дед Ратибор.

– Скажи, а давно твоя сестрёнка видит вторые сущности живых существ? – поравнявшись со мной, шепнул Михей.

– Неужто и в тебе оборотня разглядела? – обернувшись, вклинился в разговор хозяин, услышав вопрос парня.

– Разглядела, – кивнул Михей, – причём конкретного, а не какого-то абстрактного.

– Дар в девчушке сильный, – констатировал дед Ратибор, потоптавшись на пороге, – вот только не пойму отколь такой мог взяться. Кто ваши родители, деточка, как их имена? Кровь, чувствую, в вас одна.

– Светлана и Ярослав Княжинские, – ответила я, внимательно наблюдая за стариком: скажут ему что-то их имена, или нет.

Сказали! Тёмно-карие глаза мгновенно расширились от удивления, а брови взметнулись вверх, но хранитель врат тут же натянул на себя маску безразличия.

– И почему я сразу об этом не подумал, – пробормотал он, резко развернувшись, и перешагнул порог избы, с ходу заговорив с Маришкой. – Так-с, чем будем трапезничать, девонька, выбирай. Есть ягоды, грибы, орехи, блинками можем побаловаться, кисельком.

Маришка что-то залепетала в ответ, но я уже не слушала, перегородив проход Михею, собравшемуся последовать за дедом.

– Рассказывай, давай, – потребовала я, понимая, что окружающие меня люди, вернее, нелюди, знают о моих родных гораздо больше меня самой.

– Чего тебе рассказывать? – непонимающе захлопал глазами оборотень, вот только актёр из него был никудышный.

– Кто мои родители на самом деле, – зашипела я, разозлившись не на шутку, и будто вторя моему настроению, вдали раскатисто прогремел гром.

Парень оскалил вмиг отросшие клыки и утробно заворчал, напомнив мне, с кем имею дело, но если он при первой встрече меня не тронул, будучи в облике зверя, то сейчас и подавно.

– Я должна знать, – прошептала, дрогнувшим голосом, старательно выдавливая скупую слезу, поняв, что силой в этой ситуации вряд ли чего-то добьюсь, а вот хитростью и женскими премудростями... – поделись со мной, пожалуйста.

Коснувшись крепкого мужского плеча я заглянула в карие глаза, затрепетав ресницами так, что будь немного полегче, взлетела бы точно горлица, и кадык Михея дрогнул, выдавая смятение. Оставалось только дожать. Так, в глазах слёзок прибавить, в голосе побольше печали... Только бы не переиграть. Но, не тут-то было.

– Чего ты к парню пристала, видишь, не может он об этом говорить, – в один присест разрушил мои планы дед Ратибор, выглянув из избушки.

– Только говорить? – зацепилась я за слово. – Написать может?

– Вот же настырная какая, – покачал головой хозяин, – «ей про Фому, а она про Ерёму».

– Да про какого Фому, про какого Ерёму? – не выдержала я, повысив голос, и гром загремел ещё ближе, заставив старика нахмурить брови и иначе взглянуть на меня, более настороженно, что ли. – Я прошу о такой малости, а вы мне зубы заговариваете.

– Ты это, успокоилась бы немного, деточка, – проследив взглядом за молнией, разорвавшей небеса неподалёку от избушки, проворчал старик, – а то не ровен час спалишь мне всё здесь к Кузькиной матери.

– Увы, ничем не могу помочь, – промолвила я, удивившись тому, что, похоже, изменения в погоде списали на мой счёт, но вида не подала, планомерно двигаясь к намеченной цели, -если ко мне всей душой, то и я так же, а если ко мне поворачиваются...

– Ладно-ладно, понял я, – отмахнулся дед Ратибор, узнав свои же слова, произнесённые не так давно, – так и быть, я расскажу, но иносказательно, поскольку во всех девяти царствах об этом говорить запрещено, особенно тем, кого это не касается лично. Так что на парня не серчай, он, и правда, не может ничего сказать, иначе его постигнет кара.

– Я выбрала ягоды и блины, – высунув курносый нос из избушки, довела до нашего сведения Мариша, тем самым прервав разговор на самом интересном месте, отчего я чуть было не зарычала. Вот так, поведёшься с оборотнем и не заметишь, как спустя пару часов уже начнёшь копировать его привычки.

– Идёмте обедать, – улыбнулся хозяин, – а то на голодный желудок подобное обсуждать вредно, но, обещаю, что как только перекусим, так сразу же расскажу тебе что знаю.

Не доверять пожилому мужчине у меня причин не было, поэтому ничего не оставалось, как согласиться на его предложение, тем более желудок отреагировал на мысли о еде призывным урчанием, которое не услышал разве что глухой.

– А ещё чего-то вредничает, – мотнув головой в мою сторону, усмехнулся Михей, явно намекая на призывы к действию моего организма.

– Женщины, что с них взять, – промолвил дед Ратибор, вздохнув так, словно в одном этом выражении соединилась вся печаль мира.

Пока мы препирались у порога, Маришка уже хозяйничала в избушке вовсю, откуда-то вытащив глиняные расписные миски и расставив их на столе.

– Ай да хозяюшка, – всплеснул руками дед, по-доброму улыбнувшись, отчего морщинки разбежались лучиками из уголков его глаз. – Мне как раз такая помощница нужна. Может, останешься у меня погостить на пару дней, пока твоя сестра с Михеем по делам отлучаться? Будем с тобой ягоды-грибы собирать, да травы разные лесные. Всяко лучше, чем топать с этими двумя несмышлёными оболтусами неизвестно куда, слушая всю дорогу, как они переругиваются. Даю слово, что сам не обижу и в обиду не дам. Что скажешь?

– Я согласна, – поспешила с ответом сестрёнка, мельком взглянув на меня и мгновенно сообразив, что разрешения от меня не получит.

– Фух, одной проблемой меньше, – не дав мне и рта раскрыть, выдохнул оборотень, – я тоже согласен.

– А я нет, – всё ещё надеясь, что сумею переубедить Маришку, заявила я.

– А тебя никто и не спрашивает, – фыркнул оборотень, под одобрительное покашливание старика, – трое против одной – так себе расклад.

Глава 6

Если я думала, что авторитет старшей сестры позволит мне взять верх, то глубоко ошибалась. Эти трое, объединив усилия, уели меня по полной, раскатали, так сказать в лепёшечку. Кстати о лепёшечках... Кто-то там блинов обещал.

– Ладно, так и быть, – вздохнула я, признавая своё поражение, под радостный визг младшей сестрёнки, – только дайте слово, что позаботитесь о Марише.

– Даю слово, – без тени усмешки ответил хозяин, да так уверенно, что поставить под сомнение его обещание язык не повернулся. Знаю, это могло показаться странным, но я верила ему, верила так же, как и Софье Ильиничне, как и Михею. Да и прав дед Ратибор – в дальнюю дорогу Маришку брать с собой не стоит. Кто знает, что ждёт нас впереди?

– Ну, мы есть-то будем или как? – раздался обиженный голос Маришки, выдернувший меня из размышлений.

– Будем, конечно, – откликнулся старик, подмигнув мне, давая понять, что я сделала правильный выбор. – Так, желторотики, быстро приподняли каждый свою миску, сейчас раскинем скатерть-самобранку.

При упоминании волшебного предмета глаза загорелись не только у сестрёнки, но и у Михея. Я же смотрела с опаской, не зная, что от этого чуда ожидать.

– А мясо можно попросить, или она у вас только подножный корм выдаёт, в виде грибов-ягод? – уставившись голодными глазами на белую льняную скатерть с вышитыми рунами в центре и по краям, спросил Михей.

– Подножный корм, как ты выразился, – фыркнул дед, – выдаю я сам, поскольку собственноручно собираю, а скатерть держу так, на всякий случай, так что, попросить можно, но не факт, что она тебе выдаст желаемое: бракованная попалась, взбрыкивает иногда. Блины, сырники со сметаной, запеканку, выдаёт исправно, а с другими блюдами не угадаешь – иногда как на заказ, а иногда такое появляется, что потом есть не захочешь вовсе.

Скатерть опустилась на стол, и мы на неё тут же поставили чашки, замерев в ожидании.

– Что смотрите как мышь на крупу? Заказывайте! – скомандовал хозяин.

Я рисковать не стала и попросила сырников со сметаной, Маришка блинов с мёдом и молоком, а вот Михей, несмотря на предупреждение деда Ратиора, заказал куриных ножек, да побольше.

Скатерть замерцала, завибрировала, отчего стол заходил ходуном, а потом с громкими хлопками на ней начали появляться – тарелка с сырниками, словно с пылу с жару, миска со сметаной, стопка блинов на блюде, пиала мёда и крынка с молоком. Последним появился большой поднос с маленькими дымящимися лапками. при ближайшем рассмотрении оказавшимися лягушачьими.

– О, блюдо из самой Франции, – хохотнула я, – да вы гурман, монсеньор.

– Скорее из ближайшего болота, – сплюнул на пол хозяин, – ночью ни одной лягушки теперь не услышим, точно говорю: извёл всех, ирод косолапый, своей просьбой.

– Да я это, того... самого, – оправдывался парень, – решил попробовать.

– Ну, попробуй-попробуй, – покосившись на поднос, выдал старик, – а мы, пожалуй, пойдём обедать на свежем воздухе, подальше от ваших заморских деликатесов. Приятного аппетита, Топтыгин.

– Да я ж не это попробовать хотел, а того, – всё ещё пытался что-то объяснить Михей, но дед его слушать не стал, а взмахнул рукой, поднимая с помощью магии наши кушанья, и направился к двери.

– Не расстраивайся, говорят, они по вкусу напоминают куриные ножки, – попыталась я приободрить товарища, но по тому, что его лицо и шея приобрели багровый оттенок, поняла, что лучше бы промолчала.

Раскинув на траве покрывало, найденное в сенях, дед разместил на нём наш обед, и плюхнулся на краешек сам, указав нам с Маришей на противоположный край, но стоило только разместиться, как из дома вышел Михаил.

– Быстро ты с ними управился, – усмехнулся старик, – вот что значит звериный аппетит.

– Не ел я их, оставил на столе, как есть, – насупился парень, и, жалобно взглянув на меня, спросил. – Поделишься сырниками?

– Угощайся, – отложив себе в миску несколько штук, остальное протянула Михею.

– Это тебе урок на будущее, Миша, – спрятав улыбку за усами, проворчал хозяин, – если не уверен в результате, лучше не рискуй, тем более, когда есть варианты понадёжнее.

Когда с обедом было покончено, а посуда перемыта в ближайшем ручье, дед Ратибор пригласил нас под раскидистую яблоню, что росла за избушкой и, подождав, пока Мариша увлечётся сбором малины, заросли которой были неподалёку, заговорил.

– Не знаю, правильно ли поступаю, но раз обещал, – мужчина на миг задумался, пригладив бороду и, вздохнув, начал свой рассказ. – В некотором царстве, в срединном государстве жила была девица-краса, наделённая силой невиданной с рождения. ведьма, попросту говоря. И узнала она как-то от добрых людей, что миров во вселенной не счесть, и что есть такие, где способности как у неё не считаются чем-то запретным и постыдным, за них не сжигают на кострах и не сажают на кол. Поставила она себе цель – найти способ попасть туда и нашла, подружившись с бабой Ягой, не испугавшись её злобного вида. Всё шло хорошо, до того момента, пока она не поступила в академию магии, где на тот момент учился один юноша, непростых кровей. Учился тайно, никто и не знал, кто он на самом деле. Наша девица тоже не знала, иначе улепётывала бы от него без оглядки. Хотя, любовь зла, полюбишь, как говориться. О чём это я? Ах, да! В общем, влюбились они друг в друга по самые уши, но родители парня его выбор не оценили, и пригрозили сжить девицу со света белого, если он не откажется от неё. А молодец возьми, да не откажись. Молоток, парень, уважаю! Эм, опять я отвлёкся. Так вот, чтоб спасти любимую пришлось им бежать в срединное царство, где его божественной силы поубавилось, но и того, что осталось -хватило, чтобы стращать недоброжелателей. Ох, и разозлились же его родители тогда, долго искали, но так и не нашли: влюблённые словно растворились в эфире мироздания. В порыве гнева отказались от сына, запретив под страхом неминуемого наказания произносить его имя обывателям, что днями и ночами обсуждали этот невиданный по наглости случай, перемывая косточки всем, кто к этому причастен.

– И звали эту девицу-красу Светлана, а парня – Ярослав, – качая головой, пробормотала я.

– Так, да не так, – усмехнулся дед. – Про девицу ничего другого сказать не могу, а вот парня... враги ему дали имя Ярый, в миру он звался Ярослав, а вот родители его назвали...

Старик на миг замолчал, задумавшись, а затем взял палочку и начал выводить в воздухе буквы, вспыхнувшие ярким пламенем, сложившиеся в слово «Ярил». Стоило только прочитать, как те начали гаснуть, пока не растворились в воздухе без остатка.

Ярил, Ярил. крутилось в голове имя. Где я могла слышать подобное? И вдруг вспомнилась маленькая книжица, которую читала мне мама перед сном в далеком детстве о великих Богах, живших на волшебном острове, парящем в небесах. И сразу же всё встало на свои места. Правда, в той книжице одного из героев звали – Ярило. Но что значит одна буква, когда всё буквально кричит – это не просто совпадение!?

– Не может этого быть, – выдохнула я, почувствовав, как по спине прокатилась капелька ледяного пота, – папа не может быть тем, о ком вы говорите. Может его далёкий предок? Ведь легенды с этим именем гуляют по миру уже не одно столетие.

– Нет, не предок, – покачал головой старик. – Да и что значат пару столетий для того, кто бессмертен?

– Бессмертен? Если бы это было так, как вы говорите, на кой ему тогда какая-то академия, ведь он с рождения наделён невиданной силой? – не сдавалась я, всё ещё не в состоянии поверить, что мой рыжеволосый улыбчивый папа – это не просто «папа», а тот, кто мог бы при желании изменить мир.

– А ты думаешь, что те, кто наделён силой, выходя из материнской утробы, сразу же начинают творить чудеса, менять ход планет и передвигать горы? – вскинув бровь, хохотнул дед. – Знаешь, деточка, они как и все малыши, сначала пьют материнское молоко и наваливают кучки в пелёнки, потом начинают ходить, учатся разговаривать, постигают различные науки, со всеми вытекающими последствиями. Да, им всё даётся гораздо легче и быстрее, но каждое живое существо берёт откуда-то своё начало, и у каждого есть путь развития, иногда скрытого за суевериями простых обывателей. Никто не рождается и не становится взрослым и разумным по щелчку пальцев. Надо приложить определённое усилие, чтобы чего-то добиться, кем бы ты от природы ни был.

– В это трудно поверить, – подняв к лазоревому небу глаза, чтоб мужчины не видели подступивших от волнения слёз, поделилась я своими чувствами.

– Понимаю, – вздохнул дед Ратибор, – но ведь ещё сутки назад, если бы кто тебе сказал о существовании леших, оборотней или волколаков, ты бы поверила?

– Нет, – мотнула головой, шмыгнув носом.

– О чём и речь, – похлопав меня по плечу, промолвил старик. – Кстати, не вижу повода расстраиваться. Наоборот, порадуйся, что часть отцовской силы перешла к тебе и сестре, материнской, правда, тоже, но это уже другой разговор. И при правильном раскрытии этой силы тебе уже не будут страшны ни волколаки, ни какие другие твари из низших миров.

– Мы были нужны волколакам из-за нашей крови? – мысли мгновенно переметнулись на тему, о которой напомнил хозяин.

– Скорее всего, – не стал скрывать тот, – но биться лбом об стену, доказывая, что это так, и никак иначе – не возьмусь.

– Твой отец может возрождать к жизни природу, лечить болезни, стабилизировать урожайность. Именно он в своё время помог Софье Ильиничне возродить леса вокруг её избушки, вернув жизнь в искорёженные деревья, – взял слово Михей, с восхищением перечисляя заслуги отца, – правда, именно это его и выдало.

– Вот только волколаки – это порождения тьмы, и сила твоего отца их только губит, -продолжил старик, когда оборотень замолчал, – а вот сила его дочерей, в которых кровь уже разбавлена ведьмовской... Они уверены, что в вас их спасение, поэтому так просто не отстанут.

– Чушь какая-то, – запустив пятерню в волосы, взъерошила их, растрепав косу окончательно.

– Во мне нет никакой силы, так что зря надеются.

– Есть сила, есть, поверь, – покачал головой старик, – просто она ещё не пробудилась. Нужен тот, кто возьмётся за это непростое дело, поэтому, я, кажется, догадываюсь, какой долг вы пришли стребовать и с кого.

История, рассказанная дедом Ратибором, никак не хотела укладываться в голове, подбрасывая всё новые и новые противоречия. Для меня родители были просто – любящей мамой и заботливым отцом, но никак не теми, о ком поведал старик.

Мама не могла быть ведьмой по своему определению, ведь те злые и расчётливые, а она... она самое доброе существо на всём белом свете. По крайней мере, для нас с Маришей -точно. А папа. Если бы папа был тем, о ком говорил хозяин, разве он заставил бы нас куда-то бежать? С такой силой, какая по идее должна у него быть, он бы запросто справился с теми монстрами, что пришли ночью к нашему дому. Не понимаю!

– Дед, – окликнула я Хранителя, решив уточнить этот вопрос, – тогда почему отец не уничтожил волколаков в тот же день? Зачем заставил нас бежать неизвестно куда? С той силой, о которой говорится в легендах, он бы запросто это сделал. И насчёт мамы. Ладно отец бессмертен, как вы говорите, поэтому и прожил целые столетия, но она то – человек.

– Всё не так просто, как может показаться на первый взгляд, – ответил тот, переглянувшись с Михеем. – Помнишь, я тебе говорил, что родители от него отреклись?

– Да, конечно. Такое не забудешь, – кивнула я.

– Ты решила, что они перестали его любить и тому подобное, но здесь дело немного в другом, – старик на мгновение замолчал, похоже, подбирая слова. – У каждого рода есть свой канал силы. Он напоминает закром, из которого берут энергию. Но чтобы что-то взять, надо сначала положить. Ведь так?

– Так, – ответил Михей раньше, чем я успела раскрыть рот. Видимо, тема была интересна и ему.

– Если бабушки-дедушки, родители и дети, живут в мире и согласии, не причиняя зла другим, то энергия этого канала чиста, – продолжил дед Ратибор, одобрительно взглянув на оборотня, – и приносит людям здоровье, уверенность в себе и своих возможностях, счастье, удачу, успех в делах. А если нет – то начинают происходить несчастья, дети болеют. Поэтому так важно жить в гармонии с собой и окружающим миром. Я понятно объясняю?

– Да, – выдохнула я, начиная осознавать, какой важной информацией делиться со мной Хранитель.

– Так происходит у всех, даже у обычных людей, – вздохнул тот, – с единственной лишь разницей – жители высших миров могут осознанно влиять на этот канал – класть в закром и решать, кто может из него брать, а кто нет. Так вот, твоему отцу перекрыли доступ к родовой силе. И сделано это было в надежде на то, что Ярослав одумается и вернётся обратно. Думаешь, почему они так сильно разозлились?

– Понятия не имею, – пожала плечами. – Я бы точно не стала злиться, если бы мой сын женился по любви и жил с той, которая в нём души не чает.

– Понимаю, – промолвил дед Ратибор, поглаживая бороду, – вот только в том мире немного другие правила и устои. В Прави веками устраивались договорные браки, чтобы каждое последующее поколение было сильнее предыдущего, ведь накопленная энергия поступает в общий канал, из которого могут черпать магию все члены рода, поэтому жители Прави считаются самыми сильными из всех девяти царств. А твой батя свою лепту вносить не захотел. Конечно, полностью перекрыть магию не в состоянии даже главы рода, и часть всё равно просачивается в эфир мироздания, но далеко не вся. Именно благодаря этой части твоя мама по-прежнему молода и прекрасна: Ярослав делиться с ней жизненной энергией. Вот только для более грандиозных чудес её не достаточно. Правда, Ярым его не зря в народе назвали, – улыбнулся дед, – даже того, что есть, ему хватает, чтобы недоброжелатели бежали от него, поджав хвосты. Но он ограничен в силе, поэтому и отправил вас подальше, боясь, что в самый ответственный момент её может не хватить.