Текст книги "Объятия страсти (СИ)"
Автор книги: Ирэна Зайцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
И был это уже не сон и не явь. Все смешалось вокруг, мешая думать. Осталось только наслаждение от рук, что ласкали хрупкое тело, вырисовывая горячими пальцами только одному ему понятные рисунки на коже бедер, от губ, страстно скользящих по животу все ниже и ниже, от шепота, разливающегося вокруг медовым потоком, проникающего внутрь ее естества, заставляющего верить каждому слову. И когда Эрик достиг центра ее желания, сил сдерживаться больше не осталось, страсть захватила ее, управляя телом, разум вторил ей. Пелена желания затуманила разум в едином порыве отдаться его объятиям, не думая ни о чем, окунуться в этот омут, что сулил ей немыслимое наслаждение. Длинные пальчики с аккуратными ноготками неосознанно страстно зарылись в черные волосы, прижимая к себе его голову все теснее. Твердые губы скользили по коже, медленно, искусно подводя ее к грани, вызывая неконтролируемую сумасшедшую бурю.
Сон стремительно слетел с нее. Не было больше сада, не было пруда, завораживающего с первого взгляда, остался только Эрик. Солнце, так нежно гладящее ее тело, оказалось его руками, страстно ласкающими девушку, ненавязчивый шелест ветра и восхитительные трели неизвестных птичек в саду – хриплым шепотом, что обещал никогда больше ее не оставлять и дарить только ласку и нежность, любовь и счастье. Шелковистые ленты, буйно обвивающиеся вокруг – губами, выцеловывающими каждый участок обнажаемой самим мужчиной кожи. А еще Сандре показалось, что он говорил о вечной любви и многочисленных годах поиска, но в этом она была неуверенна. Горячие поцелуи стремительно уносили ее в водоворот чувственного сумасшествия, мысли разбивались о волны страсти, накатывающей на нее раз от разу все более сильными толчками, не успевая сформироваться в голове.
Длинные гибкие пальцы нашли самое чувствительное место и принялись страстно ласкать, доводя до пика, умело поглаживая изнутри, не давая вырваться изгибающемуся в сладостном порыве телу под ним. Хриплые стоны девушки раздавались по всей комнате, отдаваясь усладой в ушах Эрика, который с жадностью ловил каждый вскрик ее возрастающего восторга. Ярко светящиеся голубые глаза, не отрываясь, следили за тем, как Сандра содрогалась в пароксизмах страсти. Еще немного, еще чуть-чуть, и она взлетит до небес, но Эрик не спешил доставлять ее туда, удерживая на самой грани, там, где за чертой разворачивалась бездна бесконечного восторга. И было неясно, кого он мучил больше: свою Избранную или самого себя, едва сдерживающегося, чтобы не погрузиться в ее влажную горячую глубину. Каменный член, давно уже выпущенный на свободу, подрагивал, туго натягивая кожицу, причиняя своему хозяину сильный дискомфорт, граничащий с болью от того, что Эрик не мог овладеть столь желанным телом.
Усилив темп пальцев, он почувствовал, как ее пальчики заскользили по его плечам и спине, оставляя царапины. Губы изогнулись в улыбке. Его малышка это дело любит. В такие моменты она превращалась из малышки в страстную кошечку, выпускающую на свободу свои коготки, о чем наверняка потом и не помнила. А спина успевала к этому времени полностью зажить, ведь регенерация – одно из свойств серафионов. Конечно, не мгновенная регенерация, но намного быстрей, чем у обычных людей.
Губы Сандры приоткрылись в немом крике, тело еще сильнее напряглось. Волна набирала обороты, закручивая ее все сильнее и сильнее. Эрик видел, как вихрь экстаза уносит ее еще дальше, перенося через грань, на которой мужчина держал ее последние полчаса.
Энергия плескалась вокруг них, спиралью пронзая хрупкое тело, заполняя Сандру до краев, оседая глубоко внутри живой силой. Теперь уже можно было. Пальцы заскользили в ней еще быстрее в стремлении подарить столь желанную свободу, восторг, в котором он отказывал ей все это время. Тяжело дыша от возбуждения, он смотрел, как Сандра с каждым толчком взлетает все выше и выше, на самый верх, туда, откуда нет возврата. Это можно только пережить. Глаза Сандры распахнулись в самый последний момент.
Глубокие озера чистой зелени, они слегка, почти незаметно сияли изумрудами, заполненные чистой, незамутненной страстью, что окутала ее всю, заполнила каждую клеточку внутри. Волна восторга подхватила ее, поднимая на самый пик, закидывая на самый высокий гребень и в следующее мгновение одним толчком скидывая Сандру с высоты в сияющую пустоту небытия. Тело дернулось, подхваченное ураганом экстаза, заполняющим каждую клеточку, и забилось в мужских руках. Глаза, устремленные в никуда, вспыхнули еще ярче, вторя сияющим глазам Эрика. Приоткрытый рот судорожно ловил воздух. Куда-то пропал звук, время застыло, дыхание прервалось. Сандра падала с огромной высоты все ниже и ниже, судорожно цепляясь за плечи Эрика, боясь упасть на самое дно и разбиться, не зная, что оно таит в себе. Мужские руки еще сильнее сжали ее, бережно прижимая к себе, защищая, борясь с ее страхами, что стали отпускать ее к тому моменту, как благодатная тьма приняла ее в свои объятия.
Эрик медленно поглаживал затихшее тело девушки. Волосы ее мокрыми от испарины прядями свисали назад за плечи, только несколько еще лежало на обнаженной груди, привлекая к себе внимание, приковывая взгляд мужчины. Эрик осторожно подтянул Сандру ближе, устраивая в своих объятиях и натягивая простыню, сбившуюся в ногах. Загадочная улыбка расцвела на его губах, затрагивая глаза. Тело его ломило от напряжения в паху, возбуждение не давало расслабиться. Эрик вдохнул запах Сандры, пропуская его через себя, окунаясь в него полностью, отвлекаясь от своих мучений. Он надеялся на то, что беременность Сандры не будет сильно отличаться от других беременностей женщин серафионов и энергетическая сеть ребенка сформируется к двум-трем месяцам, как обычно это бывает у них. В случае с ней он не мог сказать этого с уверенностью. Как не мог представить и того, что, если в их случае это будет не так, соблюдать целибат и одновременно быть так близко к Сандре все девять месяцев будет крайне сложно для него, если не на грани его возможностей. А ведь придется.
Тяжелый вздох сорвался с губ мужчины. Внутри его затренькал колокольчик, тепло заполнило душу. Малыш, словно поняв, что думают о нем, давал о себе знать. Радость и восторг затопили его. Рука опустилась на еще плоский животик, слегка поглаживая, так, чтобы не потревожить сон Сандры.
* * *
Проснулась Сандра отдохнувшая и выспавшаяся. Руки Эрика обнимали ее, прижимая обнаженной спиной к его широкой груди. Часы на кровати показывали восемь утра. Медленно, осторожно девушка выползла из теплых объятий и почти уже сползла с кровати, когда сильные руки ее снова потянули в нее, опрокидывая назад.
– Далеко собралась? – раздался над ухом хриплый со сна голос Эрика, заставляя мурашки бежать по коже от его будоражащих ее воображение ноток в нем.
– Уже восемь утра, – выдавила она, слегка замешкавшись, – Скоро завтрак, пора спускаться, а мне еще надо принять душ.
– Может, позавтракаем на балконе? Тебе вроде понравился вид, что открывается с него на сад.
– Что подумают о нас твои родные?
– Правду подумают, – ухмыльнулся Эрик, покусывая ее ухо.
– Н-н-не-ет, Эрик. Мне надо принять душ. И почему ты спишь здесь?
– Потому что здесь ты и моя кровать. Сандра, – Эрик поудобнее перехватил пытающуюся вырваться девушку и навис над ней. – Подумай сама, какой смысл мне ночевать в другой комнате, если каждую ночь я все равно буду проводить с тобой. Ты же видела, как быстро вчера закончилась та энергия, которую я передал тебе. Избавиться от меня не удастся.
– Вообще?
– Вообще, – глаза его серьезно смотрели на нее.
– Точно?
– Могу гарантировать, – закатил он глаза.
– То есть, если я захочу уйти…, – Сандра выжидательно замолчала.
– Я сделаю все для того, чтобы не захотела, – прошептал он дрогнувшим голосом, на что Сандра фыркнула в ответ.
– Но если все же захочу?
Эрик молчал, вглядываясь в нее, пытаясь представить то, о чем она говорила, и не мог этого сделать.
– Не знаю, Сандра. Ты моя Избранная. Я не знаю, смогу ли отпустить тебя, уйти из твоей жизни, оставить одну. Слишком мучительно думать об этом.
– Ты хочешь сказать, что я не имею права выбора? – затихла Сандра, пытаясь осмыслить услышанное.
– Имеешь, конечно, имеешь. Но только не в этом вопросе. Сейчас ты не сможешь выжить без меня, Сандра, не сможешь выносить нашего малыша до конца. Просто не хватит сил. Смысла говорить об этом нет.
– Есть. Для меня есть, Эрик. Мне это важно.
– Неужели ты совсем не испытываешь ко мне никаких чувств?
– Нет, – быстро ответила она. Слишком быстро.
– Ложь, – усмехнулся Эрик.
– Откуда тебе знать! – взвилась она, вырываясь из-под него.
– Ты Избранная. Это говорит о многом, если не обо всем, малыш, – ладонь его нежно легла ей на щеку, ласково поглаживая.
– Ты ушел. Оставил меня одну, – тихо прошептала дрогнувшим голосом Сандра.
– И уже тысячу раз об этом пожалел.
– Нет! Не надо, прошу! Мы провели одну ни к чему не обязывающую ночь. Ты ничего мне не обещал, я знаю и не могу обижаться. С самого начала все было ясно.
– Сандра, – Эрик взял ее лицо руками, заставив посмотреть на него. – Я бы очень хотел повернуть время вспять, чтобы изменить все, чтобы остаться рядом с тобой в тот день и никогда больше не отпускать, превратить все в сказку, которую ты заслуживаешь, но это невозможно. Я могу только просить у тебя прощения и надеяться, что ты сможешь простить меня и дать нам еще один шанс. Но отпустить тебя я не могу, прости.
Тишина окутала комнату, занавески слегка колыхались, раздуваемые утренним ветерком, запуская свежий воздух.
– Мы опоздаем к завтраку, – наконец выдавила из себя Сандра, неподвижно лежа под ним и не делая никаких попыток вырваться.
Некоторое время Эрик вглядывался в нее, пытаясь разглядеть что-то из эмоций на лице, но она ответила ему равнодушным взглядом. Тяжело вздохнув, Эрик скатился, и не успела Сандра облегченно выдохнуть, как он подхватил ее на руки и направился в ванную комнату.
– Эрик, что ты делаешь? Отпусти меня немедленно! – Сандра тут же растеряла все свое показное равнодушие, слабо трепыхаясь в его объятиях в бесполезной надежде вырваться. – Эрик, пожалуйста!
Пусть они вместе спят, но душ она примет сама, без чьей-либо помощи! Стыд еще никто не отменял. Хотя какой стыд! Чистой воды упрямство!
– Ты сама только что сказала, что мы опоздаем к завтраку, если не поторопимся, – Эрик включил душ, регулируя температуру воды. – А лучший способ сэкономить время – это совместный душ, малыш.
– Но…
– Да, милая? – усмехнулся он, вытаскивая с верхней полки еще одно полотенце.
– Я могу самостоятельно принять душ, – взвилась Сандра, еле сдерживая желание по детски топнуть ногой. – Уже давно не ребенок.
– Ты сама себе противоречишь, – Эрик обернулся, взгляд его страстно прошелся по ее обнаженному телу, о чем она только сейчас вспомнила. – Мы уже никуда не торопимся, и я могу подумать о более заманчивых вариантах утреннего времяпровождения?
Сандра чуть не поперхнулась. Внизу живота что-то сладостно напряглось и заныло, закручиваясь тугой спиралью. Сердце ее остановилось на миг, чтобы забиться снова еще быстрее, чем раньше. Почему? Почему ее тело так реагирует на него? Как бороться с ним, если собственное тело предает ее? Подводит в самый ответственный момент? Неужели так будет всегда? И мысли уйти потом, когда отпадет необходимость в Эрике для жизни малыша, как Слэр и говорил, несбыточны? Она помнила, с какой уверенностью Эрик говорил ночью о том, что она сама не захочет уйти от него. Не сможет этого сделать. Что, если он прав? Быть зависимой от него, не материально, а в силу чувств? Сандра уже сейчас чувствовала, как меняется ее отношение к Эрику, как внутри все тянется к нему, ей приходилось одергивать себя, напоминать, что все не так просто. Все это может оказаться мифом, иллюзией и тогда она снова останется одна, наедине со своим разбитым сердцем, которое уже не сможет собрать, склеить воедино. Нет. Она не может так рисковать. Потом. Может быть. Но не сейчас, когда в памяти так живо всплывают картины ее одиночества и боли от потери частички себя, что осталась тогда с ним, хоть он того и не понял. Как не поняла и она этого сразу.
Совместный душ уже не казался худшим вариантом из всех имеющихся.
– Знаешь, думаю, ты прав. Совместный душ отлично сэкономит нам время, – с этими словами Сандра смело шагнула под упругие струи горячей воды, оставив Эрика позади.
Только вот внутри нее царил настоящий хаос. Она чувствовала каждой клеточкой своего тела, как он следил за ней, не спуская взгляда ни на мгновение, скользя глазами по обнаженной коже, мокрой от воды. И в то же время боялась обернуться, увидеть его глаза, прочитать в них необузданное дикое желание. Боялась того, что не сможет устоять и сама сделает шаг навстречу. Боялась себя. Сердце бешено колотилось в ожидании, когда он присоединится к ней.
За спиной послышался смешок. Очень ему весело! А вот ей нет! Возмущение широкой волной всколыхнулось, поднимаясь внутри девушки. Глаза сердито сузились, выдавая ее состояние.
Горячие ладони легли ей на плечи.
– Ты забываешь кое-что, малыш, – длинные пальцы поглаживали ее ключицы, потихоньку поднимаясь к шее, вызывая трепет во всем теле. Душа ее пойманной птичкой билась внутри. – Я чувствую твое возбуждение. Всегда.
А дальше остался только восторг. Чистый, незамутненный восторг. Сандра не могла бы рассказать, что он с ней делал, как он ее трогал, где целовал. Казалось он везде и всюду. Тело млело от счастья, воском плавясь под его умелыми руками, раз за разом поднимающими ее на вершину. Она растворялась в нем, отдаваясь во власть мужчины, не имея сил сопротивляться. И уже не понимала для чего вообще бороться.
Когда все закончилось, Эрик осторожно намыливал ее трепещущее тело, водя по атласной коже губкой, заменяя ее своими ладонями в особо чувствительных местах. Время от времени он целовал ее в макушку, жестко сдерживая свою страсть, не давая ей вырваться на свободу. Для него было счастьем наблюдать, как страсть захлестывает Сандру, полностью лишая разума. Ее отклик на его ласки всегда был честным, искренним, только в эти моменты она не сдерживала себя, была настоящей, живой. Ее тело как музыкальный инструмент, всегда отзывалось на его прикосновения, не в силах устоять перед ним.
Слишком много преград она возводила внутри себя.
К завтраку они спускались в тишине. Сандра молчала, стесняясь того, что в душе тело предало ее, капитулировав перед ним, полностью сдав все ее бастионы. Эрик знал об этом и предпочитал не смущать ее лишний раз разговорами, так же молча шагая рядом, держа ее ладонь в своей.
В гостиной все уже заждались их. Шорм развалился на стуле, жуя булочку. Кайла стояла у окна в элегантном сарафане, рассматривая утренний сад, сын сидел рядом на софе, читая очередную книгу, которую тут же захлопнул, стоило им появиться, и одним плавным движением поднялся на ноги.
– Доброе утро, дядя Эрик, Сандра. Мы уже собирались завтракать без вас.
– Мы немного припоздали, – кивнул Эрик, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Я, конечно, понимаю, вы так увлечены друг другом, что готовы питаться одной только чистой энергией, но могли бы подумать и о других, – не замедлила выразить свое недовольство Кайла, холодно поглядывая на брата.
Вот не зря Сандра назвала ее ледяной красавицей в самом начале. После ее слов в комнате температура как будто опустилась сразу на несколько градусов, приземляя всех присутствующих, выдергивая их из своеобразного состояния блаженной неги, что еще владеет телом по утрам.
– И тебе доброе утро, сестричка, – промурлыкал Эрик, отодвигая для Сандры стул и не поддаваясь на провокацию.
Стоило девушке сесть, выдавая волну смущения, поднявшуюся внутри, вспыхнувшими румянцем щеками, как он обхватил ее плечи ладонями, слегка сжимая, не спеша выпускать ее из плена своих рук. Тепло легким потоком распространялось от его ладоней в том месте, где они соприкасались ее кожи дальше, по всему телу, успокаивая, вселяя в нее уверенность и чувство защиты.
– А завидовать нехорошо. Могли бы и без нас начинать. Шорм от этого явно не страдает, – с неохотой оторвавшись от своей Избранной, Эрик сел на свое место во главе стола.
– Я вообще не рассчитывал сегодня на ваше присутствие, – хмыкнул тот, прицеливаясь к очередной булочке. – Как спалось, Сандра?
– Н-н-нормально, – горячий чай, который для нее налил Эрик, обжег кончик языка, словно укоряя ее в обмане. Спалось ей чудесно.
– И все? – брови Шорма высоко взлетели, – Без всяких 'это была лучшая ночь в моей жизни' или хотя бы простого 'восхитительно'? Так низко тебя еще не оценивали, Эрик.
Сандра чуть не подавилась, пришлось отставить чашку от греха подальше. Прикрыв глаза, она пыталась уверить себя в том, что ничего не было и ей только послышалось все, что Шорм только что сказал.
– Шорм, – предупреждающе зарычал Эрик, глаза вспыхнули ярче.
– Здесь только я привыкший к вашим шуточкам, пап, – невозмутимо протянул Слэр, сосредоточенно намазывая на тост масло, – А Сандре еще учиться этому. А я предлагал, дядя Эрик, еще вчера ограничение личной интимной жизни в пределах своей комнаты.
– Не дождешься, Слэр, – фыркнул Эрик, потихоньку остывая, видя, что Сандра снова отпивает свой чай, стараясь не показать своего смущения.
– Откуда такой интерес к нашей личной, как даже правильно подметил Слэр, интимной жизни? – обрела, наконец, голос девушка, глаза ее недобро сузились.
– Прости, Сандра. Это и в самом деле было грубо, учитывая, что ты еще не знаешь нас и, тем более, не привыкла к нашим порой слишком откровенным шуткам. Я ни в коей мере не хотел тебя задевать каким-либо образом. Дело в том, что в свое время, когда я женился на Кайле, мне пришлось выслушать от Эрика немало каверзных шуточек. Так что удержаться сейчас от ответного реверанса было практически невозможно. Слишком был велик соблазн.
Сандра понимающе кивнула, решив про себя, что придется привыкать к их шуткам, и научиться не обращать на это внимания. Потом хмыкнула, прикрывшись чашкой, ведь Кэл и Сэм и не такое вытворяли. У них все было намного хлеще, просто Сандра давно уже перестала обращать на это внимание. Эрик вскинул бровь, в глазах его читался немой вопрос.
– Просто вспомнила друзей из университета. Их шутки не сильно отличались от ваших, – единственное отличие в том, что ее они раньше не затрагивали, главным объектом у них была Ширли. Уж она-то любила потренироваться с ними в остроумии.
– Интересные друзья, – фыркнула Кайла.
– Хорошие, – невозмутимо поправила ее девушка.
Хоть Кайла и перестала кидаться на нее, особо добрых чувств тоже не испытывала, соблюдая нейтралитет. Только на брата изредка, когда думала, что никто не видит, поглядывала с ненавистью и еще чем-то, чего она не могла понять пока.
Рука сама собой потянулась к инжирному варенью, которое Эрик переложил к ней поближе, советуя попробовать. Сандра сама не заметила, как съела почти все ягоды. А хотелось еще. Попросить бы, да только к кому обращаться? Просить об этом Кайлу язык не поворачивался.
Только теперь Сандра заметила, как необычайно тихо стало в гостиной. Подняв голову, она поймала на себе, устремленные на нее, внимательные взгляды присутствующих за столом. На нее и вазочку из-под варенья. А вазочка то уже совсем пустая. Сандра аккуратно отодвинула ее от себя, снова берясь за чашку чая. Кофе нельзя, да и не любит она его. Эрик продолжал ее разглядывать, глаза его затопила теплота. Сандра улыбнулась в ответ.
– Что?
Взгляд его снова упал на вазочку.
– Понравилось?
– Восхитительное варенье. Даже не ожидала, что могу съесть его весь.
– Кто бы в этом сомневался. Для тебя и положили, в общем-то, – закатила глаза Кайла.
– То есть?
– У нас девушки в твоем положении всегда испытывают слабость к инжирному варенью, – объяснил Эрик, все так же улыбаясь, – я рад, что и в этом твоя беременность похожа на другие.
– Весьма похожа, – пробормотала себе под нос Сандра, опуская глаза.
– Похожа на беременности наших женщин, – пояснила Кайла, – Меня тоже тянуло на инжир, когда я носила Слэра. А потом прошло. Суть в том, что таким образом риск неизвестности значительно снижается. Теперь мы можем ожидать, что твоя беременность не сильно отличается от стандартной.
– Хмм, – ну и что ответить на такое? Что она счастлива?
Положение спас Слэр.
– Мне пора на занятия. Кстати, я после учебы зайду к Лили, так что не ждите меня к ужину.
– Не слишком ли ты зачастил к ней в последнее время, сынок? Что скажут ее родители?
– Мы просто дружим, пап. К тому же ее родители поздно вернутся. Они сегодня на собрании Совета Высших. Вы с дядей Эриком не идете туда?
– Идем. Но, Слэр, не наделай глупостей. От этого зависит твоя дальнейшая судьба.
– Па-а-а-п, мы просто посмотрим фильм, вот и все. Мы с Лили оба слишком хотим получить наши силы, чтобы играться этим. Так что не волнуйся. Ой, я опаздываю! Пока!
– Ты меня очень успокоил, – проворчал Шорм вслед исчезающему сыну.
– Вы куда-то уходите? – поинтересовалась Сандра у Эрика.
– Да, малыш. Нам с Шормом нужно быть сегодня на собрании. Я хотел сказать тебе об этом чуть позже, но Слэр меня опередил. Мы вернемся вечером.
– Чем же таким вы занимались вчера ночью, что ты не нашел времени сказать об этом Сандре? – не удержался Шорм от шпильки.
– Ничего нового мы не придумали, не переживай. Все старо, как мир, – не остался в долгу Эрик.
– Ты меня утешил, а то думал уже ударяться в панику в поисках новых открытий.
– Ммм, – неопределенно хмыкнул Эрик и вернулся к Сандре, – Так что ты хотела, малыш?
– Я бы хотела пригласить Ширли, раз вас не будет дома.
– Почему бы и нет. Я сам хотел предложить тебе позвать ее в гости, чтобы ты не скучала. К тому же и она будет меньше волноваться, если увидит, что с тобой все хорошо.
– Спасибо, – Сандра облегченно вздохнула, только сейчас осознав, в каком была напряжении все то время, пока ждала его согласия.
Да, конечно, он сам приглашал Ширли навестить их, но девушка все равно опасалась его реакции. Она не знала, на правах кого живет здесь, в его доме, что может себе позволить, кого приглашать? Это было мучительно и надо было разобраться в сложившейся ситуации, но Сандра боялась начинать разговор. Незаметно для нее завтрак подошел к концу и вот уже в гостиной остались только она и Эрик.
– Сандра, – Эрик дождался, когда она взглянет на него и только после этого продолжил, – это теперь твой дом тоже, и ты можешь приглашать сюда своих друзей, не спрашивая у меня разрешения.
Сандра удивилась тому, как чутко он чувствовал ее переживания. В груди разлилось чувство благодарности, но она тут же себя одернула, напомнив себе, что Эрик сам привез ее в свой дом.
– Малыш, – притянул ее к себе, вдыхая запах ее волос. Она пахла его шампунем, – я бы очень хотел остаться с тобой, но мне нужно обязательно присутствовать на собрании Совета Высших. Я постараюсь вернуться как можно раньше.
И что на это ответить?
Голос его был полон заботы и сожаления, он был так искренен. И эти руки, что властно обнимали ее сейчас, как будто имели на это полное право. А ведь так оно и есть. И спорить с этим бесполезно. Это было так естественно и в то же время необычно – находиться в кольце рук, прижимающих ее к груди Эрика, чувствовать его пальцы, чувственно скользящие по ее обнаженным рукам наверх, к плечам, шее, затихающим у основания позвоночника, слышать стук его сердца под кожей ладонями, которые неосознанно, самостоятельно от хозяйки прижимались к нему. Было в этом что-то уютное, правильное, обнадеживающее их возможное совместное будущее. То, что заставляло ее думать о том, что возможно… Что? Не все еще потеряно? Неужели можно довериться? Быть готовой к боли? Нет. Она трусиха? Быть может, так и есть. Трусиха. Если можно назвать человека, который не хочет больше страдать этим словом, значит оно применительно к ней.
– Когда вы уезжали? – удивительно, как он смог разобрать ее шепот, но ответ последовал незамедлительно.
– До обеда нас уже здесь не будет. Вы останетесь с Кайлой одни дома. А после и Ширли успеет приехать. И ты не заметишь, как пролетит время до вечера, – хриплые, интимные нотки находили отклик в ее теле и душе, заставляя Сандру трепетать в его руках.
Не в силах устоять, она прикрыла глаза, наслаждаясь моментом, пытаясь слиться с ним, впитать его в себя, не отпускать, чтобы это мгновение осталось с ней, вселяя уверенность в ее сердце. Глупое безнадежное сердце. Неужели снова тает? Нет. Все не так просто. Почему приходиться бороться с собой? Что он будит в ней? Почему рядом с Эриком все становится другим, более мелким, неважным, незначительным, пустым? Как он умудряется это делать только с помощью простого прикосновения?
– Не переживай, твоя энергетическая сеть сейчас достаточна стабильна, до вечера ты практически ничего не почувствуешь, только легкую усталость, – неправильно истолковал Эрик ее молчание.
– Это радует, но я и не беспокоилась по этому поводу. Я знаю, что ты не дашь страдать ребенку, что ты уже любишь его так же, как и я.
Это было правдой. Сандра помнила, как бережно он поглаживал ее живот в тот день, когда приехал за ней, видела, как сияют его глаза, когда речь заходит об их малыше. В конце концов, вся эта забота о ней была только лишь из-за него. Для него Эрик насыщал ее поле. И она была благодарна ему за это.
– Сандра, – раздраженно поморщился Эрик, – зачем ты так? Дело не только в ребенке. Вы оба равноценны для меня. Оба дороже всего в этом мире. Не надо, не принижай себя. Ты не доверяешь мне. Я понимаю. Но не подвергай сомнению свою значимость в моей жизни.
Сандра промолчала. Не хотела спорить. Хотела просто верить, притвориться, что все сказанное им правда. Не думать ни о чем, не сомневаться… ни на мгновение. Просто отдаться его словам, что пьянили ее душу, оставляя за собой горьковатую сладость. Такие желанные слова.
– Сандра? – прервал он ее размышления, разрезая затянувшееся молчание.
– Да, я слышала, – глаза его испытывающее смотрели ей в душу, пытаясь понять, о чем она думает, и было ясно, что Эрик хотел услышать совсем другой ответ. Ответ, который она не могла дать ему, а он, к ее облегчению, не стал настаивать. И за это она была ему благодарна.
– Давай проведем вместе то время, что у нас есть до моего отъезда? Мы могли бы посидеть в библиотеке. Ты была там?
– Да, заглядывала туда вчера, – кивнула Сандра.
– Там очень много интересных изданий. Ты можешь найти среди них и книги об устройстве нашей вселенной, о других планетах. История, настоящая история нашей планеты и вселенной в целом поистине захватывающа. Некоторым из книг по веку. Правда, и написаны они на другом языке, но если хочешь, я могу почитать тебе. Это на самом деле занятно.
– Я была бы рада, – решилась Сандра, глядя на его вопросительно изогнутую бровь, – но почему на другом языке?
– Язык серафионов немного отличается от общепринятого человеческого. Все писалось на нем, это и понятно. По-другому и быть не могло. Наше наследие. Сейчас эти истории сродни мифам. Не верится, что когда то на этой земле действительно существовало все то, что них описывается. Для нас легенда уже даже сам факт того, что серафионы жили не таясь. Мы привыкли скрываться, прятать свою сущность, родились с тем укладом действительности, что так должно быть, так правильно. Никто уже не помнит, как было по-другому. А те, кто застал то время, давно уже умерли.
Сандра, молча, слушала его, любуясь им, впитывая его красоту, погружаясь в то, о чем говорил Эрик. Она видела, как все это волновало его, манило, как несбыточная сказка, в которой так и хочется очутиться. Его прошлое. Прошлое его расы, которого они были лишены. Да, она хотела бы знать об этом. Хотела, чтобы Эрик рассказал ей свою историю, узнать их мир, культуру, понять, частью чего он является и к чему принадлежит теперь она сама.
– Есть и на человеческом, но они более поздние, им не более трехсот лет. Воспоминания наших отцов, наше наследие, история семьи, записанная и заключенная ими в рукописи. Подростком я сутками пропадал в библиотеке, зачитываясь ими, как сейчас Слэр. Не мог оторваться от книг, как будто это была совсем другая жизнь. Поверить во все, что они могут рассказать, крайне тяжело, но когда перед тобой стоит один из жителей другого мира, поверь мне, все сразу встает на свои места. Мы многого лишены в своем добровольном заключении, Сандра.
– Ты расскажешь мне? – вскинула голову Сандра, темные пряди красиво обрамляли лицо.
– Пойдем, – не удержавшись, он прижался к ее мягким губам в легком поцелуе, застав девушку врасплох, и потянул за собой из комнаты.
До библиотеки они так и не успели дойти. На верхней площадке лестницы стоял, облокотившись о перила, Шорм и ждал Эрика.
– Грегори звонил, просил передать, что зайдет.
– Что случилось?
– Не сказал, так что я без понятия. Узнаем, когда будет здесь. На собрание поедет с нами. А вы далеко собрались, голубки?
– Не очень, – хмыкнул Эрик, не поддаваясь на провокацию.
– Возьмете с собой?
– Если будешь себя примерно вести, мы с Сандрой подумаем. К тому же ты тоже можешь пригодиться, – усмехнулся он, наслаждаясь растерянностью друга и шурина в одном лице.
– Эмм… может не надо? – наконец выдавил Шорм.
– Тебе понравится, не переживай, – продолжал издеваться над ним Эрик.
– Понравится? – подозрительно протянул он. – Ну, если только понравится, я готов.
С трудом сдерживая смех, Сандра наблюдала за тем, с какой настороженностью, готовый сбежать под любым предлогом и даже без него в любой минуту, спускается Шорм, с напускной, нагловатой улыбкой на лице. Он явно был заинтригован. Любопытство так и перло из него, она даже могла представить, с какой скоростью работают сейчас шестеренки у него в голове, чтобы понять шутку Эрика. Тот, судя по тому, как напряглась его рука на ее талии, также боролся с тем, чтобы выражение добродушия на лице не превратилось в ехидный оскал, перерастающий в раскатистый хохот. Играть, так до конца.
Они в полном молчании дошли до библиотеки. Эрик расслабленно раскрыл дверь, придерживая его, чтобы пропустить Шорма, а затем шагнул с Сандрой следом в комнату.
– Так! Я не понял, что это значит! – возмущенно гаркнул, ничего не понимая, Шорм.
– Будем читать, – невозмутимо кивнул Эрик на дальние стеллажи.
Было забавно наблюдать за непередаваемо изменяющимся выражением лица Шорма. И Эрик рядом, серьезно взирающий на него с самыми честными глазами, которые только могут быть у невинного, ни в чем не повинного человека. Та еще картина.
– Эрик предложил ознакомить меня с вашей историей, – сжалилась над мужчиной Сандра, решив помочь ему.
