Текст книги "Служение"

Автор книги: Инна Мальханова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Глава 21.

Рип Ван Винкль.

Хуже несбывшихся желаний могут быть только сбывшиеся...

Оскар Уайльд

Димка лежал на траве на берегу Лотосового озера и смотрел на небо – красивое голубое небо с проплывающими по нему белыми кучевыми облаками. Он выискивал на небе очертания разных знакомых предметов. Этому его когда-то в далёком детстве научила бабушка, простая сельская учительница из-под Чернигова. Вот облако похожее на голову Черномора, оно лениво плывёт, растекается по небу и незаметно для глаза превращается в невиданную птицу с широко раскинутыми крыльями. Птица исчезает, а на её место надвигается что-то громадное, очень напоминающее средневековый замок, который постепенно приобретает очертания тигра. Тигр, в свою очередь, становится немыслимым цветком с длинными лепестками. Цветок сливается с другим облаком и возникает силуэт скачущего коня. Кошачья голова трансформируется в громадный череп, сквозь пустые глазницы которого просвечивает голубое небо. Летящий Пегас перетекает в фигурку смешного гномика в колпаке, гномик становится бабочкой, а та, в свою очередь – бородатым драконом. Так можно смотреть на небо до бесконечности...

А ведь Димка прекрасно знает, что и озеро, и небо виртуальны – это просто продукт моделирования пространства Большого Купола, моделирования не индивидуального, а коллективного, созданного для удобства пользования и общения между Энергионами, которые, как и всё окружающее его сейчас, тоже совсем не земные люди, а скорее виртуальные модели. Чувствующие, как люди, часто выглядящие, как люди, но всё-таки модели, хотя и одушевлённые... Тем не менее, это вечно меняющееся и никогда не повторяющее своих узоров виртуальное небо очень хорошо символизирует Землю, хотя и не имеет с ней ничего общего. Дело в том, что и Земля, и всё находящееся на ней тоже непрерывно меняются, только не так быстро. Там, где когда-то росли древовидные папоротники, среди которых бродили плезиозавры, теперь стоят города и проложены автострады. Но и эти современные города, так же как и поселения инков и ацтеков, как города атлантов, тоже не вечны. Просто человеческая жизнь слишком коротка, а люди слишком заняты своей каждодневной жизнью, чтобы понимать, что они являются принудительными участниками бесконечной человеческой истории, не говоря уж об истории самой Земли...

Димка лежал на траве и думал. Кем бы он был на Земле, если бы тогда не погиб под колёсами грузовика? С тех пор там прошло уже столько лет! Пожалуй, после трёх-четырёх десятилетий работы инженером где-нибудь на секретном оборонном предприятии, он в конце-концов оказался бы на пенсии (если бы и вообще смог дожить до этого времени). Имел бы семью и даже внуков. Читал бы всю жизнь только разрешённые книги, смотрел только советские (в лучшем случае восточногерманские или монгольские) фильмы, никогда бы не побывал ни в одной зарубежной стране, даже в какой-нибудь соседней Болгарии из единого с СССР социалистического лагеря. Верил бы в происки американских империалистов и неоспоримые преимущества социализма, ходил на партийные сорбрания, участвовал в социалистическом соревновании, не предполагая даже, что этой жизни, как, впрочем, и всему социалистическому лагерю, в конце двадцатого века вдруг придёт такой совершенно неожиданный и такой жалкий конец.

Как странно – оказывается, с его смертью Димке невероятно повезло. Вместо серой, однообразной жизни на Земле он получил здесь не только вечное существование, которое, конечно, не имело бы для него никакой цены, если бы не это вечное Служение, вечное горение души. Здесь его жизнь была наполнена высшим смыслом, совершенно недоступным для него в его земной жизни. Он знал, что вместо какого-нибудь танка или самолёта, несущих смерть всему живому, созданных на Земле его трудолюбивыми руками и пустой головой, здесь он делает совсем противоположное – он Спасатель Жизни, а не её невольный убийца, как многие миллионы людей на Земле. Он нашёл себя, он счастлив своим призванием и сейчас с ужасом думает о том, какой была бы его жизнь на земле – пустой, никчемной, убогой и даже страшной, хотя внешне благополучной и вполне обычной...

Как это ни странно, но в Большом Куполе, при формальном отсутствии тела, димкины душа и интеллект продолжали своё развитие, которое, повидимому, было бесконечным. Вместе с Даниелем и Шаваршем, а часто и самостоятельно, он побывал в таких местах, в стольких переделках и районах ужасных катастроф и бедствий, что потерял им счёт. Его жизнь превратилась в сплошной подвиг, в постоянное максимальное напряжение, и он был этим просто счастлив. Теперь он и представить себе не мог другой, земной жизни – вот была бы смертная тоска, нет, та жизнь была ему совершенно не нужна, хорошо, что она так быстро кончилась...

Он побывал во всех уголках Земли, не делая никакого различия между странами и даже не очень-то ими интересуясь – ведь не был же он каким-нибудь любопытствующим туристом. Он спасал жизни под землёй в рухнувших угольных забоях, на тонущих паромах, в районах землетрясений, войн, пожаров, кораблекрушений, цунами, засух и наводнений. Он спасал людей, независимо от того, где они жили и к какой нации относились. Теперь Димка видел весь Земной шар как бы сверху из Космоса, и он казался ему совсем маленьким, чуть ли не лежащим на ладони. Ведь в случае необходимости Димка мог мгновенно проявляться в любой его точке, перемещаться по Земле со скоростью света и сразу же приниматься за свою обычную работу.

Ему казалось, что сейчас у него нет ничего общего (кроме внешнего облика, который, впрочем, он всегда мог изменить по своему желанию) с тем наивным серым парнишкой, который когда-то жил в далёкой Москве, учился в каком-то техническом институте, собирался жениться на девушке, практически ничем не отличимой от многих тысяч других таких же, как она, а затем так дико погиб под колёсами грузовика. Теперь он, конечно, забыл сопротивление материалов и научный коммунизм, которые на пятёрки сдавал в ВУЗе, но зато знал все беды Земли – и гибель озонового слоя атмосферы, грозящую агонией, а затем и смертью всего живого на Планете, и загрязнение рек, озёр и даже всего мирового океана, знал о катастрофической гибели земных лесов, о постоянных войнах озверевшегог человечества, о голодной смерти миллионов людей и ещё о многом-многом другом, что делало жизнь людей и животных на Земле такой страшной, такой беспросветной и такой безнадёжной. Но знал он также, что, как и другие Энергионы, он всегда будет делать всё возможное и даже невозможное, чтобы противостоять этой надвигающеся смерти, этому вселенскому злу, распростёршему крылья над беззащитной Землёй...

Как странно: он побывал повсюду на Земле, но до сих пор ещё ни разу почему-то не попал в Россию, а, конкретнее говоря, в его родную Москву. Димка вдруг вспомнил картину Поленова "Московский дворик" с деревянной помойкой на переднем плане и зарослями бурьяна вокруг этой помойки. Такой непритязательный и такой тёплый, родной пейзаж! Осталось ли там, в Москве, хоть что-то похожее на этот дворик, что-то от прежней жизни, от тех времён, когда Димка ещё жил там?

В Большой Купол Димка возвращался очень редко – ведь почти всегда он носился где-то вдали от него, всегда мчался туда, где кто-то погибал, где что-то горело, тонуло, взрывалось. Поэтому сейчас, в столь редкую минуту безделья, он чувствовал себя виноватым и уже собирался отправиться к Посланнице Мира, чтобы получить от неё информацию об очередном задании и готовиться к вылету на Землю, как вдруг совершенно неожиданно у Лотосового озера появились Даниель и Шаварш. Очевидно, они специально искали Димку. Они для чего-то хотели встретиться с ним лично и почти что случайно, как это бывает на Земле, хотя и могли бы мгновенно связаться с ним телепатически, как это делают в Большом Куполе.

– Ты знаешь, очень удачно, что ты сейчас не на задании, а в Куполе – сказал Даниель. – Ты всё время работаешь как зверь, а ведь так нельзя! Мы все обязаны время от времени давать себе психологическую разгрузку, иначе просто выдохнемся и в один прекрасный момент не справимся со Служением. Поэтому Посланница Мира попросила нас отправиться вместе с тобой в День Радости.

– День Радости, что это такое?! Я даже и не слышал о таком.

– Это невозможно объяснить, да и нет смысла. Отключись на время от земных проблем, вставай и пошли вместе с нами. Сам всё узнаешь и, вот увидишь, точно не пожалеешь!

Купол был так огромен, вернее говоря, в нём не действовали земные законы Пространства и Времени, поэтому, конечно, знать все его закоулки оказалось просто невозможно – ведь каждый из десятков тысяч Энергионов мог моделировать Пространство по своему желанию и усмотрению, поэтому оно постоянно менялось. Неизменными (да и то не всегда) оставались только "места общего пользования" – Большая Чаша, Фонтан Забвения, Гостиная для приёма вновь прибывающих гостей, Информационный Центр, Лотосовое озеро, Эгрегор и так далее. Неудивительно, что Димка до сих пор мог не знать очень многого из того, что находилось в Большом Куполе, тем более, что он почти и не бывал здесь, только изредка проявлялся лишь для того, чтобы зарядиться Энергией и, получив очередное задание, вылететь на Служение.

Сначала все трое очутились на Поляне Встреч. Она имела вид вполне земной окружённой соснами земляничной поляны. Сюда уже спешили Служители из разных Секторов. На этот раз все они так же, как и трое друзей, имели вполне обычный человеческий облик. С удивлением Димка даже увидел где-то вдали одну горбунью и нескольких карликов, которые, повидимому, когда-то на Земле были именно такими, а теперь здесь, в Большом Куполе, полностью сохранили свой прежний облик. Димка восхитился этими людьми, поскольку понял, что они обладают обострённым чувством собственного достоинства и отдают предпочтение своему внутреннему содержанию, смыслу своего существования, а отнюдь не его внешнему проявлению...

Люди на Поляне встречали друг друга радостными восклицаниями, обнимались и вместе направлялись в Грот Радости. Это место, действительно, представляло собой настоящий грот огромного размера с многочисленными уютными уголками, где могли устроиться все прибывающие сюда друзья. Где-то журчал ручей и зеленела густая, мягкая, так и манящая на свой ковёр трава. Здесь расположилась группа незнакомых Димке женщин. В другом месте Грота стояла уютная мебель, на журнальном столике мерцали свечи в серебряном канделябре и слышалась приятная музыка. И таких уголков, очаровательных и совершенно не похожих друг на друга, было великое множество, казалось даже, что и сам Грот по своим размерам нисколько не уступает Большому Куполу. Где-то уже сидели компании, но свободных мест тоже было достаточно и каждый мог по своему вкусу выбрать пространство для общения с друзьями.

На одном из поворотов Димка увидел безлюдную ажурную беседку, которая очень ему понравилась, и все направились туда. Настроение у друзей было прекрасное, и Димка, кажется начал понимать теперь, почему этот день и этот грот связываются со словом "радость". Ведь вокруг были только улыбки, радостные лица, прекрасные интерьеры и пейзажи – и никакой крови, трупов, криков о помощи, утопленников, задохнувшихся, раздавленных, сгоревших живьём, разлетевшихся на кровавые куски людей и животных, которые он до сих пор без конца видел неисчислимое количество времени. Конечно, так долго выносить подобное нет никаких сил, никаких внутренних резервов, и даже Фонтан Забвения всё-таки не снимает воспоминания об этих ужасах до конца – они каким-то образом частично остаются в подсознании Спасателя...

Друзья сидели в беседке, шутили, разговаривали, пока наконец Даниель не предложил посетить Лабиринт Желаний. И на этот раз Димка тоже не знал, что же это такое. Оказалось что Лабиринт – составная часть Грота Радости, и там каждый может получить выполнение любого желания, разумеется, тоже виртуальное, но по своим ощущениям и эмоциям ничем не отличающееся от реального, земного.

Друзья подошли ко входу в Лабиринт, а затем уже каждый отправился своим путём, потому что желания у всех были совершенно разные. Лабиринт представлял собой гигантскую извилистую пещеру. Такой красоты Димка не видел никогда в жизни. Он был просто потрясён: повсюду сверху свешивались гигантские сосульки сталактитов, снизу поднимался частокол сталагмитов. Временами Димка обходил толстые сталактоновые столбы. В стенах сверкали кристллы авантюрина, мусковита, целестина, кварца. Всё это было освещено мягким, неизвестно откуда льющимся светом и переливалось радужными красками – фиолетовыми, оранжевыми, салатными, голубыми, бирюзовыми, сиреневыми. В воздухе реяли дивные неземные ароматы и откуда-то издалека слышалась прекрасная незнакомая музыка.

Димка проходил мимо каменных занавесов, известняковых и мраморных наплывов, напоминающих невиданные цветы, средневековые замки, фигуры людей или диковинных животных. Нигде он не встретил ни одной живой души, если, конечно, не считать пещерных животных: под сводами порхали громадные яркие бабочки, шуршали летучие мыши, где-то под ногами стрекотали невидимые сверчки и цикады, а в подземном ручье, вдоль которого шёл Димка, он время от времени замечал белых раков и прозрачных, почти невидимых рыбок.

За каждым поворотом открывался всё более и более фантастический вид, и Димке хотелось вот так идти и идти до бесконечности. На самом деле у него не было никакого такого сокровенного желания, и пока он так и не смог придумать ничего интересного. Наконец его осенило: ведь когда-то он так любил спорт, почему бы теперь ему не сыграть в футбол? Димка, как его научил Даниель, приложил руку к прохладной мраморной стене, закрыл глаза, сосредоточился и произнёс: "Хочу сыграть в футбол!"

Когда Димка открыл глаза, он был уже на футбольном поле, причём даже в соответствующей экипировке. Здесь находились две команды, в одной из которых как раз и нехватало одного игрока. Футболисты бурно приветствовали Димку, и игра тут же началась. Димка играл прекрасно, можно сказать, лучше всех, хотя не занимался футболом уже многие десятки земных лет. Он один забил целых три гола! Оказывается, чтобы быть в форме совсем не обязательно иметь настоящее земное тело. Однако, несмотря на всё это, игра, к его изумлению и вопреки всем ожиданиям, совсем не доставила Димке никакого удовольствия. Как странно, ведь он так обожал футбол в своей прошлой земной жизни! Наверное тогда он был ему необходим по многим причинам, которые Димка просто не осознавал: для поддержания нужной физической формы тела, как противовес сидячей студенческой жизни, как способ проявить выносливость, быстроту реакции, сообразительность, ну и, наконец, как суррогат острых ощущений, которых так нехватало в реальной жизни.

Димка дружески простился со своей командой и снова очутился один в Лабиринте Желаний. Ну до чего же обидно! Все приходят сюда, чтобы исполнилось их самое сокровенное, самое неисполнимое желание, а у него, оказывается, даже и желания такого нет. Вдруг он почему-то вспомнил старинную, кажется, скандинавскую легенду, которую случайно прочёл в далёкой молодости. Героем её был человек по имени Рип Ван Винкль. Он заблудился где-то в лесу и, кажется, заснул там на много-много лет, хотя ему и показалось, что спал он совсем недолго. Когда же наконец он вернулся домой, то оказался уже совсем старым, никто его не узнал, никого не осталось из его прежних друзей и родных, а сам посёлок неузнаваемо изменился, и Рип Ван Винкль не нашёл там даже и следов своего собственного дома. Человек просто выпал из своего времени, оказался чужим на Земле, как какой-нибудь космический пришелец. Неужели эта сказка и про Димку тоже?

Рип Ван Винкль и Московский дворик Поленова... И вдруг Димку осенило! Ну как же так, почему он не подумал, что было бы очень интересно снова взглянуть на Москву, на свой двор, институт, Красную площадь, наконец. Он, конечно, заранее знал, что никогда больше не увидит того, что было там когда-то при его жизни, был готов ко всему, не питал никаких иллюзий и приготовился к любым вариантам, но всё же взглянуть на новую Москву было бы очень интересно. А то всё одна работа да работа, так и тысяча лет пройдёт на Земле, исчезнут города и даже целые страны, а он так и не удосужится хоть разок взглянуть на свою собственную родину. И как же это раньше такая мысль не приходила ему в голову!

Димка знал, что сейчас в России, оставшейся после распада СССР без своих прежних республик, вместо прежних 280 миллионов жителей проживает всего 80 миллионов, и население продолжает потепенно сокращаться естественным путём. Что люди теперь фактически живут совсем в другой стране, причём Россия уже почти что стала третьеразрядной страной мира – треть населения живёт ниже уровня бедности, один миллион россиян болен новой неизвестной ранее и неизлечимой болезнью – являются носителями вируса СПИДа, а 90% выпускников школ уже больны теми или иными хроническими болезнями, из которых психические стоят на первом месте... Так, может быть, и не стоит отправляться туда, на свою родину, ведь вряд ли там увидишь что-либо особо радостное, к тому же, так или иначе, всё равно окажешься в роли Рип Ван Винкля!

Он вспомнил знаменитого художника двадцатого века – Марка Шагала, россиянина по происхождению, но прожившего почти всю свою жизнь за границей. Самые его знаменитые картины сейчас висят в Лувре. Правда, по мнению Димки, они не представляют собой ничего особенного – просто топорные, корявые фигуры каких-то летящих по небу людей, и всё. Однообразно, убого и примитивно. Но дело не в этом. Димка знал, что когда через много-много лет, уже глубоким стариком Шагал получил возможность снова взглянуть на свою родину, он, конечно, с радостью воспользовался этим. Он посетил Россию, объездил многие города, но... он ни за что не согласился даже и взглянуть на свой родной город Витебск. Он знал, что там не осталось ничего из того, что он так любил когда-то и что вспоминал всю свою жизнь. Несомненно, Шагал тоже читал о трагедии Рип Ван Винкля. Слишком тяжело, просто невыносимо было бы для него больше никогда не увидеть знакомых с детства домов и улиц, парков и набережных, не говоря уж о том, что в Витебске, конечно, не осталось ни одного родного и даже просто знакомого лица... Для него вернуться в свой родной, но теперь совсем другой город – это было всё равно, что ещё при жизни посетить собственную могилу!

Так, может быть, Димке тоже совсем не стоит отправляться в Москву? Но всё-таки Димка снова подошёл к белоснежной стене, приложил к ней руку, сказал только одно-единственное такое знакомое ему слово, которое он не произносил вот уже столько времени: "Москва!", и, действительно, тут же оказался на Красной площади. Невидимый для людей, он бродил по занкомому месту и был очень рад, что хотя бы Красная площадь, Мавзолей и Собор Василия Блаженного даже сейчас, спустя десятилетия, оказались точно такими же, как и во времена его молодости. Правда, теперь по площади ходили совсем другие люди: ухоженные, прекрасно одетые, среди которых было удивительно много иностранцев. Некоторые местные девицы были одеты так, как и помыслить себе было даже невозможно в те далёкие годы: яркие трусики вместо юбок, голые ноги, голые животы и спины, вылезающие из-под кургузых маечек без бретелек, груди, почти вываливающиеся из этих так называемых маечек. Искусственные ресницы, искусственные ногти, искусственный румянцец, фальшивый и какой-то немыслимый цвет глаз, оранжевые волосы, ну и, в довершение всего ... ещё и православные крестики на шее! В его времена так не одевались даже проститутки. Димка подумал, что если бы он остался жить на Земле, то теперь, пожалуй, даже и его собственные внучки скорее всего тоже были бы такими же...

Димка направился к своему дому. Ни дома, ни прежней улицы, разумеется, не было и в помине. На их месте стояли разноцветные небоскрёбы диковатой архитектуры с какими-то несусветными башенками наверху. Димка про себя сразу же назвал их "кошмарики". Здесь прохожих было мало, но зато по автостраде нёсся нескончаемый плотный поток машин, в основном иномарки, а не какие-нибудь привычные "москвичи" прежних времён. А вокруг "кошмариков", на оголённых газонах, вместо пахучего разнотравья догнивали мёртвые цветы клевера, одуванчиков и донника, скошенные тупыми дворниками...