Текст книги "Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Инга Ветреная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
Глава 14
Смеркалось. На поляне горели костры, вооруженные мужчины в напряженной тишине встречали нас, лишь изредка перекидываясь подозрительными взглядами. Мы устало уселись вокруг центрального костра, и Святояр начал принимать доклады от подчиненных о том, что происходило во время нашего отсутствия. Я внимательно вслушивалась в разговоры, но ничего примечательного для себя не услышала. Воевода как-то хитро обошел момент отсутствия в лагере старших стрельца и конника, обсуждая устроение лагеря, приготовление ужина и кормежку лошадок. Видимо, допрос Тихона и Любомира мы будем устраивать скрытно и без огласки.
– Машенька, голуба ты наша ясноглазая, поздно уже, пора ко сну готовиться, пойдем-ка с нами, – позвали меня заговорщическими голосами две престарелые интриганки.
Вот, по такому загадочному тону ну никто не догадается, что они очередную хитрость задумали вселенского масштаба. Но нужно признать, что лично в отношении меня бабульки выбрали выигрышную тактику, я могу пережить все, окромя неудовлетворённого любопытства. Это ж, если я сейчас взъерепенюсь и не пойду за ними, то всю ночь не усну, пока не узнаю, что они там измыслили. Поэтому, глубоко вздохнув, поплелась за сказочными экспертами. Ушли от лагеря недалеко, метрах в двухстах находилось маленькое живописное озерцо.
– Ну, шо стоишь, как неродная? Сымай с себя сарафанчик и кунайся в водицу студеную, будем из тебя заклятья приворотные выкорчевывать. Уж больно они в тебя глубоко угнездились, коли ты даже Кощея исхитрилась очаровать! – пакостно потирая ладошки, откровенно глумилась баба Яга
– А чего это я должна в холодной воде ляпаться для снятия вашего заклятия? Когда ты его на меня накладывала, я этого даже не почувствовала! А сейчас из-за вашего колдовского непрофессионализма должна испытывать мучения? – поставив руки в боки, гневно шипела я. – И отчего вода в озере холодная? Погода же жаркая, давно нагреться должна до температуры парного молока?
– Как ты смеешь, дите неразумное в ворожбе да колдовстве, обвинять НАС в непрофессионализме? Да мы с Ягой самые, что ни на есть великие колдуньи тридесятого царства-государства. И никто, кроме нас с тебя нашу ворожбу не снимет, – нагнав немеряно пафоса, вещала баба Янина, и, между делом, добавила, – а вода в озерце холодная, потому что ключи студеные из-под земли бьют.
Такой резкий переход от праведного гнева до делового уточнения деталей меня немного сбил с толку, но помог сделать конкретные выводы: бабульки настроены на серьезный лад, собранны, внимательны к деталям, не отвлекаются на мелкие неурядицы.
– Ладно, убедили – круче вас двоих в тридесятом царстве колдуний нет, только это не объясняет того, почему я в этом озере попу морозить должна! – не унималась я.
В интернете регулярно на крещение просматривала ролики, как люди в прорубь окунаются, но у самой никогда не возникало отголоска желания последовать их примеру, моржевание – это не мое. Вот жаркое солнце, песочек, Красное море – это я завсегда поддержу.
– Да, озеро это не простое, а волшебное, – принялась раздраженно разъяснять мне, как нерадивой ученице, баба Яга: – Оно любую ворожбу снять может.
– Забираю свои слова взад…. то есть обратно, – немного замялась я. – Вы не самые великие волшебницы тридесятого царства, а самые великие комбинаторши. Значит, на свои силы, чтобы снять свою же собственную ворожбу вы не надеетесь? Я правильно понимаю? И решили прибегнуть к стопроцентному варианту – холоднющей, но волшебной лужице?
– Да, – не стали отнекиваться и ходить вокруг да около старушки, – поэтому хватит шипеть на нас и зря время тратить. Скидывай свои монатки и полезай в озеро, догадливая ты наша!
Плюнув от досады на свою прозорливость и безвыходность положения, я быстренько разделась и, чтобы не тянуть «удовольствие за кошачий хвост», окунулась в студеную водицу. Для надежности три раза нырнула с головой, затем пулей выскочила на берег и стала растираться протянутой мне Яниной большой белой тряпицей, а затем оделась в свои рубаху и сарафан. Зуб не попадал на зуб от холода, от охватившей меня дрожи так и не смогла понять, снялась с меня старушкинская ворожба, или я зря принимала водные процедуры. Поэтому, зло взглянув на бабулек, ждала вердикта. Те, в свою очередь, внимательно меня разглядывали со всех сторон и не спешили с ответом.
– Вы меня до рассвета рассматривать будете? Я еще поспать сегодня планировала, – неспешность коллег меня сильно раздражала.
– Да не трясись ты так, ничего же нельзя рассмотреть, – ворчала Янина.
– Значит так, я иду в лагерь спать. За гигиенические процедуры большое спасибо, но в следующий раз, я была бы благодарна, если бы водичка в водоеме была значительно теплей, – и круто развернувшись на сто восемьдесят градусов, бодро пошагала в направлении видневшихся из-за кустов костров.
– Ух ты, какая торопыга! – передразнивалась явно повеселевшая Яга. – Сработала водичка, никакой ворожбы на тебе, красавица, не осталось.
– А коли водичка такая действенная, то не плохо было бы ее с собой брать, может, когда пригодится? – чуть притормозив, озадачила я подчиненных, а нечего надо мной злопамятной насмехаться и в холодной воде купать.
Вернувшись в лагерь, очутилась в самом эпицентре допроса Тихона и Любомира. Причем этих громогласных индивидов держали за руки собственные подчиненные, а дружинники воеводы страховали коллег из соседних родов войск, так как начальники изволили буйствовать. Святояр вел мероприятие задорно, я бы даже сказала, с огоньком. Он держал в руке горящий факел и подходил то к одному допрашиваемому, то ко второму и, освещая их лица имеющимся инвентарем, задавал каверзные вопросы. Я решила не участвовать в разговоре, с меня сегодня вполне хватило Лешего, Кощея и непредвиденного купания в студеной воде.
– Так, говоришь, зачем ты мой приказ не выполнил, лагерь покинул и за нами стал следить? – в который раз спрашивал старшего конника Святояр, скорее поджаривая, чем освещая его лицо факелом.
– Если ты не понял первые пять раз, что я тебе объяснял, то слушай шестой, – зло усмехаясь, сквозь зубы цедил Любомир. – Ваню украли из-за стрельцов, они врага в светелку царевича пустили. Хотел упредить, если Маше беда какая грозить будет.
Порыв благороден и героичен, если бы не одно большое «но», правду ли вещает наш специалист по лошадкам?
– А ты, с какой целью из лагеря утек? – неожиданно нависнув над старшим стрельцом и поднеся к опасной близости к его бороде факел, продолжал допрос воевода.
– В шестой раз повторяю, – как пойманный в клетку медведь, ревел во всю мощь своей глотки Тихон, – за Любомиром следил, он за вами тишком из лагеря ушел, и я за ним.
Это значит, Любомир меня от Тихона охранял, старший стрелец за конником слежку устроил, и никто ни в чем не виноват. Но ведь кто-то стрелял в Лешего и на стреле есть запах обоих подозреваемых.
– А кто тогда по нам стрелял? – не хуже Тихона взревел Святояр.
– Я по вам не стрелял, – встревоженно оглядывая полянку, как будто выискивая кого-то, ответил старший конник.
– Я тоже не стрелял, – поддержал товарища по несчастью Тихон, так же обеспокоенно шаря глазами по кустам.
Их взгляды сошлись на моей притулившейся у березы фигурке. Так, так, так. Ворожбы теперь на мне нет, любопытно узнать, как будут реагировать эти грозные мужи на мой, так сказать, естественный вид без колдовских прикрас.
Вои, включая воеводу, внимательно оглядели и, синхронно вздохнув с облегчением, вновь принялись громко ругаться на тему: кто с острыми предметами в лесу баловался?
И это все? Что-то я не поняла, ворожбу с меня, вроде бы, сняли, колдовские эксперты это авторитетно подтвердили, а реакция у мужиков на меня как-то и не больно поменялась. А где разочарование во взгляде, или, на худой момент, недоумение? А то скользнули взглядом, убедились в отсутствии на интересуемом теле повреждений и вновь принялись выяснять, у кого бицепсы круче, да у кого автомобиль мощнее, в нашем случае боевой конь. Я перевела взгляд на бабулек, те из-за соседней березы также в недоумении развели руками и вновь стали прислушиваться к интересному разговору.
С другой стороны, так ли важно знать, кто из них шпион? Моя главная задача – добраться до сына! А, учитывая разговор с бледнолицым, меня там явно ждут, причем с нетерпением. И даже любезно будут отслеживать дорогу, дабы не было помех на моем нелегком пути. Значит, и перед шпионами поставлена задача – помочь мне добраться до Кощеева царства с моим согласием или без него. Учитывая, что сопротивляться я не намерена, то путешествие должно пройти без сучка и задоринки.
Но вот вопрос: на кой ляд я сдалась самому Кощею, что он так настойчиво меня в гости зовет? Вот чувствую, что неспроста! Жаль, что подсказки спросить не у кого. Может, у него тоже какого-нибудь племянника скособочило и перегнуло так, что помощь в расколдовывании понадобилась? Я сама и не заметила, как погрузившись в свои размышления, уснула сладким сном.
Глава 15
Очнулась посреди ночи от необходимости сходить в кустики. Огляделась, лагерь уже давно спал, лишь пара часовых добросовестно несла службу, обходя полянку по кругу. Я потихоньку попыталась разбудить бабусек, памятуя о прошлой своей оплошности, которая закончилась жарким купанием с Любомиром. Но растолкать старых перечниц мне так и не удалось, видимо, дневная тряска по лесным тропкам плохо сказалась на сухоньких организмах, так как пенсионерки дрыхли без задних ног. Поэтому пришлось отправиться на вылазку одной, причем быстро, не задерживаясь.
Кругом стояла кромешная тьма, и, чтобы уединиться, нужно было отойти, буквально, на десять шагов вглубь леса. Я так и сделала. Приведя себя в порядок и направившись обратно в лагерь, была схвачена и прижата к березе. Вот опять, из-за своей опрометчивости впросак попала. И что теперь делать? Орать и позориться на все наше войско? Тьфу, ты!
– Маша, не бойся! Я тебя не обижу! – пылко шептал мне на ухо Тихон, при этом, не упуская возможности, работал руками, массируя мне бока и корму.
А под «не обижу» он подразумевает сначала изнасилование у деревца, а потом честным пирком, да за свадебку, причем не спросив у меня на то позволения? Ну, уж дудки!
– А сейчас ты чем занимаешься? – хмурилась я.
Мозг самопроизвольно начал отстраненный анализ происходящего в режиме on-line, дотошно фиксируя реакцию собственного организма на творившиеся бесчинства, отмечая каждое движение старшего стрельца. Горячие мужские руки в поисках прекрасного, таки добрались до моей груди и трепетно сжали ее. Кроме возмущения, испытать ничего так и не удалось. Ворожбу престарелых колдуний местного розлива студеное озеро с меня все-таки смыло. По организму прокатилась волна сожаления, былые пылкие эмоции привносили в подобные ситуации некую пикантность и море удовольствия. А сейчас сплошное разочарование: и мужик, как оказалось, не в моем вкусе, и ласки грубоваты, и обстановка не романтичная, и так далее, и тому подобное.
– Тихон Игнатьевич, часом, с телеги не падали? Что Вы себе позволяете? – пылала я праведным гневом.
Старший стрелец сначала от необычности моей реакции замер, избаловала я вояк тем, что вечно млела в их объятьях. Тихон тем временем, теснее прижав меня к березе, страстно зашептал.
– Позволяю, все позволяю, голубка моя. Бежать нам нужно! Нельзя тебе, горлица моя, в царство Кощеево. Как только границу переступишь, не будет тебе обратного пути! Так у Кощея в полоне и останешься на веки вечные! – тараторил мужик, прижимаясь ко мне все теснее.
Уперевшись ему в грудь обеими руками, решила пока на помощь не звать, а продолжить опрос, даже в такой компрометирующей меня со всех сторон ситуации.
– Так я обратно и не собираюсь, мне только Ваню своего забрать, и домой, – парировала я.
– Что ж ты думаешь, тебя кто-то домой возвращать будет? Кощей себе на забаву оставит! Сыном угрожать будет! – заботливый стрелец успокаивающим тоном разъяснял мне ситуацию, как дитю неразумному.
Ну, хочешь видеть во мне «дитя неразумное», я не возражаю, давай поиграем!
– А что же мне теперь делать? – как можно жалостливее засопела я.
– Возвращаться назад, – волнуясь, шептал Тихон: – Поженимся, царь-батюшка мне за свадьбу землю обещал пожаловать. Заживем с тобой дружной семьей.
Ох, как сладко поешь, касатик! Да, только позабыл ты слегка, что не одна я, мой сын у Кощея гостит!
– А как же я возвернусь в тридесятое царство и без моего Ванечки? – продолжала я старательно строить из себя дуру.
– Машенька, много вокруг горя, мы и это переживем, – заглядывая мне в глаза, тараторил мужик. – Будут у нас с тобой дети, хочешь пять, хочешь десять! Только не пущу я тебя в лапы Кощеевы.
Очень захотелось прикопать паразита. От подобных речей я даже впала в ступор и не смогла вовремя среагировать, когда этот типичный сын осла присосался к моим губам и начал их жевать, имитируя страстный поцелуй. Когда я наконец-то опомнилась и обнаружила на своей челюсти это безобразие, то попыталась изо всех сил вырваться и кричать, но получилось только слегка трепыхнуться и мычать. Но помощь пришла оттуда, откуда не ждали. Громкое карканье взбудоражило весь лес, в том числе и перебудила наш лагерь. В мгновение ока небывалой силы волна смыла с меня старшего стрельца и повалила его на землю. Я так и осталась стоять у березки, шумно пытаясь отдышаться, в то время, как моего пылкого, но несообразительного ухажера Любомир настойчиво преображал, вколачивая свои огромные кулачищи то в глаз, то в нос, то в скулу. Тихон отбивался, как мог. А я про себя монотонно отмечала, что уже не замираю от демонстрации мужской силы и агрессии.
– Машенька, да как так-то? – хлопая руками по собственным бокам, кудахтали довольные пенсионерки, кривясь и изображая заботу о моей чести.
– Да, никак! – зло ответила я. – Целуется плохо, тискает неубедительно. Не вдохновилась я лобызаниями нашего старшего стрельца. Вычеркиваем его из списка кандидатов на мои руку и сердце!
От этих слов имитация смертного боя на полянке тут же прекратилась, и противники, дружно поддерживая друг друга, встали с земельки и уставились на меня. В их глазах читались немые вопросы: а где же восхищение силушкой богатырской? Испуг за здоровье? Волнение? Влюбленность? Короче, у пацанов реальные претензии к отсутствию плавления моего организма от устроенного ими представления! Чего это я не кидаюсь к ним, на все согласная? Из-за меня же тут такие изумительные воины драться изволят! А все! Рекламная акция кончилась, скидок больше не будет! И если они, действительно, на что-то рассчитывали, то очень зря.
Широко зевнув, не забыв, правда, прикрыть свою разинутую челюсть ладошкой, я, демонстративно потерев кулаками глаза, потопала обратно в лагерь отсыпаться. Лобызания были так себе, но массаж тела и, особенно кормы, на твердую четверку, попыталась я найти что-то позитивное в этом происшествии.
– Маша, ты ничего не хочешь нам сказать? – из-за кустов послышался голос Любомира.
– Ах, да, спокойной всем ночи, – опять, зевая, ответила я.
– А где же твоя благодарность? – сердился старший конник.
– Действительно, – устыдилась я. – Щур, спасибо тебе большое.
Откуда-то с верхних веток моей березы послышалось одобрительное негромкое карканье. На том, я решила, что этикет соблюден и вновь начала устраиваться на ночевку.
– Маша, ты что там с Тихоном делала? – включая режим строгой родительницы, вопрошал у меня Святояр.
– Целовалась, – рассматривая Святояра вблизи без ворожбы, ответила я.
Идиотский вопрос – идиотский ответ. Весь лагерь слышал, чем мы со стрельцом в кустах занимались, а этому любопытному неймется, решил подробности уточнить. Мое раздражение било все рекорды.
– Где? – стушевался воевода.
Ну, надо же, а я думала, что уровень идиотизма его вопросов уже достиг потолка!
– В кустах, – решила я не заморачиваться на оригинальность ответа.
А вблизи и без ворожбы он совершенно обыкновенный! Нет, нужно признать, что, как образчик мужской красоты, он очень даже хорош: высок, плечист, статен, пригож, но отчего у меня сердце замирало и дыхание сбивалось – непонятно. Святояру явно чего-то не хватало. По-видимому, у меня завышенные требования к мужскому обаянию. Хотя не будем, спешить, дадим красавчику шанс.
– Как? – продолжал задавать глупые вопросы боярин.
Да, какой тут шанс! Как обычно, все самой нужно делать! Сама выдумала образ идеального мужчины, сама с бооольшим трудом его натянула на выбранный объект, сама влюбилась, а там уже по накатанной: сама разочаровалась, сама исстрадалась, сама бросила, сама свои душевные раны зализала. Знаю, плавали! Больше так не хочу!
– Пылко! – продолжала я выдавать ненужные подробности растерявшемуся воеводе.
Хотя, глаза действительно пронзительные и умные, но в данный момент широко-удивленные. Я решилась провести эксперимент, чтобы убедиться в своей окончательной вменяемости, и взяла воеводу за руку. Ладонь большая, сильная, горячая. Я держала ее двумя руками и вслушивалась в ощущения своего организма. Ничего! Организм активно тянуло в сон. Как ни стыдно было признаваться даже самой себе, но старая реакция на этого мужчину мне нравилась больше. А сейчас подсознание в автономном режиме подмечало все его недостатки, и просчитывала мотивы, которые шли активно вразрез с нашими с Ванюшкой интересами.
– Маша, а зачем ты Святояра за руку держишь? – не унималась Яга.
– Испуг лечу! – насмешливо ответила я.
– Неужто, ты так напугалась поцелуев Тихона Игнатьевича? – издевалась бабулька.
– Не я, Святояр так напугался, что даже на помощь не смог прийти, – ответила я, выпуская из рук ладонь опешившего воеводы.
Он явно не ожидал от меня такого нахального ответа, молча отошел, видимо, не сообразив, что сказать на мою провокацию. Действительно, где вот он был? Любомир старательно чистил моему обидчику мордочку, а этот где шатался?
Глава 16
Ночь провела беспокойно. Ванюшка меня звал испуганным голосом, я бежала по огромному полю и искала сынишку, но никак не могла найти, а надо мной летал черный ворон и громко каркал, еще больше ввергая меня в уныние.
– Да, кар, Маша, – раздраженно голосил Шур. – Сколько можно тебя будить! Ты за сыном намерена отправляться или нет?
– Вот нигде мне, горемычной от тебя, вредная птица, спасу нет. И во сне меня терроризируешь и наяву, – кряхтя, выпрямляла я затекшую спину.
– А я тебе даже во сне терроризирую? – заигрывающим шепотом спросил меня ворон.
– Да, – ответила я.
– И что я делал? – не унималась вредная птица.
– Каркал! – припечатала я.
– Кто бы сомневался! – разочаровано проскрипел Щур.
Это что ж! У ворона и чувство юмора имеется? Сказка переходит в режим активного бреда! Нужно срочно исправлять положение!
– Весь вопрос в том, откуда ты знаешь значение слова «терроризм»? – подозрительно прищурилась я, уперев взгляд в черные глаза ворона.
На что птица лишь противно каркнула и, расправив свои огромные крылья, улетела прочь, не удостоив меня ответом. Ничего-ничего, я подожду…
В лагере уже бурлила активная деятельность. Все собирались в путь-дорогу. Оправившись и умывшись под зоркими взорами вредных старушек, я спешила отправиться в путь.
– Машенька, ты готова? – мои бабульки явно были в приподнятом настроении.
– Всегда готова! – по-пионерски отрапортовала я и самостоятельно залезла на злосчастную телегу. – Далеко нам до того болотца, где редкие травки растут для расколдовывания хлопчика горемычного нашего?
– Малия Фасильевна, – загундосил кривенький: – Не големычный я, плосто мне немного не повезло.
– По бабам меньше нужно шастать за огородами, и везения прибавиться, – огласила я корень проблемы.
– Кто бы говорил?! – возмущенно заступилась за внучка Яга. – Саму-то вчера от березки Любомир еле отлепил, как тебя Тихон к ней пылко припечатал!
– А это лишь яркое подтверждение моих слов, – вдохновенно голосила я. – Вы только приглядитесь к лицам Тихона и Любомира, ведь без слез не взглянешь!
И, действительно, правый глаз старшего стрельца заплыл алым цветом, плавно переходя в синий. Градиент цветов был упоителен! Нос старшего конника был перебит так, что черные припухшие подглазины активно подчеркивали мужественность Любомира.
– Вот, Елисей, смотри и запоминай, как делать не нужно, – поучительно вещала я.
Мне вторили кивки бабы Яги и Янины, но как только они натолкнулись на хмурые взгляды Тихона и Любомира, тут же потупили взоры и ушли в несознанку. Я же, преисполненная мстительности, широко улыбалась во все свои тридцать два зуба.
– Ну, что ж, если воспитательный процесс завершен, то предлагаю ехать, а то мне к Кощею по-быстрому нужно смотаться. Бледненький ждет, нехорошо старичка заставлять волноваться, вдруг сердце не выдержит. Если оно у злодея, конечно, есть, – пропела я.
На что боевое сопровождение остолбенело, бабуськи понимающе хмыкнули, Елисейка насупился, а Щур возмущенно каркнул.
– Да, да, прав, дорогой ты мой будильник, – похвалила я пернатого, – нечего рассиживаться, когда мой Ванюшка у Кощея без присмотра в плену находится.
Все наше боевое сопровождение, уже привычно, выстроилось в строгом порядке и двинулось в путь. Баба Яга традиционно возглавляла шествие.
– Машенька, что ж ты на Кощея наговариваешь! – неожиданно начала заступаться за злыдня баба Янина. – Он, конечно, не в меру коварен и беспощаден, но детей ему доверить можно безоговорочно. И покормит, и погуляет, и спать уложит.
– Главное, чтобы после кормежки и выгула детей, он их не ел, – от озвучивания собственных слов все внутри захолодело, и я, с перепугу, чуть не вывалилась из телеги, которая так неудачно подскочила на кочке.
– Тьфу, на тебя, глупая, – махнула на меня рукой пенсионерка. – Кощей человечины не ест. Он же не изверг какой-нибудь!
– А кто? – выдохнула я.
– Кощей обыкновенный! Ну, живучий не в меру! Подумаешь! – качала головой Янина. – Мы тоже тут не идеальны!
Действительно, чего это я привязалась к мужику? Живет себе спокойненько, помереть не может, от скуки чужих детей подворовывает, а я, бессовестная, придираюсь.
Так, мерно переругиваясь для поддержания оптимизма в наших рядах, мы и ехали по лесу безостановочно полдня, ровно до тех пор, пока баба Яга не встала, как вкопанная и не начала ругаться:
– Да, что б вам всем облысеть и на сварливых девках жениться!
От таких угроз окружавшие нас мужчины обреченно ссутулились, принимая свое неприглядное будущее. И они были совершенно правы, спорить с самыми могущественными колдуньями тридесятого царства было бесполезно.
– Чего у нас опять стряслось? – слегка приоткрыв глаз, спросила я.
– В пятый раз по кругу едем, – отрапортовал Святояр, разумно не вмешиваясь в стратегии опытной ведуньи, впрочем, как и остальные сопровождавшие нас вои, включая Любомира и Тихона.
– Как пони по арене, – прокомментировала я.
– Чего ты, Машенька, сказала? – переспросила меня баба Янина.
– Говорю, если с дорогой не заладилось, то хоть дайте тарелочку с голубой каемочкой, с дохликом пообщаться, – потянувшись и разминая косточки, попросила я.
– Маша, да что ж ты так громко такие вещи-то говоришь? – зашикали на меня Янина с Ягой.
– А чего скрывать-то теперь? Все равно к Кощею в гости идем. Злодей местного розлива нас ждет не дождется, соглядатай его нам в дороге должен помогать. А пока от него никакого толку, зря только жалованье от вражины получает. Пора ябедничать начальству, – громко делилась я своими соображениями.
После моих слов в лесу установилась гробовая тишина. Нет, что-то я в последнее время перебарщиваю с трагизмом. Все стихло. Мои коллеги, вынужденные сопровождать меня к Кощею боялись шелохнуться, но отчаянно хмурились, глядя на меня.
Да, братцы-кролики, достали тетю Машу. Она теперь гневаться изволит! Терпите! Ибо нет у вас иного варианта!
– Тарелку! – потребовала я, протянув руку. – Помощи просить будем!
– Может, не надо? – жалостливо прогундосил Елисей. – Сами сплавимся.
– Ой, кто бы говорил! – не сдержалась я, смотря в косенькие глазки. – Самостоятельный ты наш, среди бабьих подолов.
Янина, напряженно теребя цветастый платочек, передала мне тарелочку с голубой каемочкой. Протерев «аппарат» подолом сарафана и крутанув по нему яблоко, начала сеанс связи с противником.
– Любезнейший Кощей Бессмертный, отзовитесь, – елейным голосом вызывала я оппонента.
Ответом мне была тишина. Меня окружало тревожное молчание, были слышны жужжание мошкары, шуршание травы да фырканье лошадей. А вот люди кругом, как будто вымерли.
– Ой, права ты, бабушка Янина, действительно Кощей обыкновенный, и мало чем от других мужчин отличается! – обиженно дула я губу.
От моего нахальства и безрассудства обе престарелые интриганки вжали головы в плечи, будто тень Бессмертного витала над ними.
– Почему? – пискляво подала голос отчаянная баба Янина.
– Потому что, как и все остальные, сначала говорит – звони, а потом трубку не берет! – вздохнув, печально ответила я.
– Чего не берет? – шепотом уточнила Яга.
– Нууу, тарелку, – поправилась я, – неважно, не сбивай с мысли. Так вот, а сначала позиционировал себя, как порядочный злодей, на которого можно положиться! Что за напасть, ну, никому веры нет! – разошлась я в претензиях к сказочному персонажу.
– Машенька, не думал, что моя минутная задержка ввергнет Вас в пучину разочарования, – услышала я насмешливый скрипучий голос.
– Вы заставляете даму нервничать, – в ответ включила я снисходительный режим. – А это может заставить меня ввергнуться во множество еще не опробованных пучин.
– Звучит заманчиво, – рассмеялся Кощей.
– Звучит издевательски, – жестко отрезала я.
От внезапной смены тона Бессмертный тут же весь подобрался:
– Приношу свои извинения за задержку! Чем я могу перед Вами, Машенька, загладить свою вину? – перейдя на приторно-деловой тон, спросил злодей.
– Во-первых, где Ваня? Во-вторых, я Мария Васильевна! В-третьих, я Вам в дочки гожусь! – отчаянно перечисляла я.
– Скорее, во внучки! – тут же поправила меня дотошная Яга.
За что получила от меня грозный взгляд. Тоже хороши! Попрятались все за мою ссутуленную спинку, только и могут, что издевательские уточнения подсказывать.
– Тогда уж в правнучки или, скорее, в пра, пра, пра, пра… Ну, это, наверное, уже не так важно, – пытаясь сохранить серьезный вид, глумился Кощей.
Меня потихоньку начало обуревать бешенство, но все смыло волной миролюбия, стоило мне только услышать топот маленьких ножек.
– Мама, я тебя так ждал! – даже не добежав до переговорного устройства, кричало мое сокровище: – Ты когда приедешь?
Маленькое личико моего сына появилось на дне тарелки.
– Уже скоро! – заверила я. – Вот только перестану блудиться в трех соснах под предводительством бабы Яги, и сразу к тебе.
– Бабушка Яга, здравствуй! – радостно закричал мой воспитанный ребенок. – А где бабушка Янина и Елисей?
И тут же тарелочка с голубой каемочкой пошла по рукам моих новоявленных родственников, нежно сюсюкающих Ванюшку.
Всеобщее блаженство нарушил сказочный злодей, скомандовав:
– Ваня, бери Исту и веди ее в трапезную кушать, если горгульи и химеры вновь начнут к ней приставать, топни на них, ну ты знаешь как, а мы пока с твоей мамой обсудим, как бы побыстрее ей в наше царство попасть.
Ухо тут же резануло словосочетание «наше царство». Это как давно мой четырехлетний несмышленыш недвижимостью в виде царства обзавелся, тем более, без моего разрешения? Я никому самоуправничать в отношении моего ребенка не позволю, и одаривать его бесхозными государствами не разрешу.
– Мамочка, я кушать пошел, – доложился Ванятка.
– Приятного аппетита, маленький, – помахала я сынульке рукой, и он убежал.
Как только моя заноза скрылась со дна тарелки, и затих топот маленьких ножек, я не удержалась и громко вздохнула.
– Что же ты, красавица, печалишься? – серьезно спросил Кощей. – Если бы круги по тридесятому царству не наматывала, давно бы уже была на полпути к своему Ванюшке.
– Если бы ты нас всех не перепугал и тропинки нам не путал, я бы уже давно собственному ребенку колыбельные на ночь пела, а не в захолустном лесу комаров кормила, – вспылила я.
– Закусали? – издевательски-встревоженно спросил Кощей.
– Да, спасу нет, – жаловалась я. – А ты из образа главного злодея этой сказки не выходи, – укорила я Бессмертного. – Лучше рассказывай, зачем нас путаешь?
Я была до отчаяния смела и бесстрашна.
– Да вот, пытаюсь понять, куда вы путь держите, если едете в противоположную сторону от моих границ? – сощурил дохлик свои холодные голубые глаза.
– Надо нам, по делам, мы метнемся туда и сразу к тебе, – туманно объясняла я.
– По каким-таким делам? – настойчиво допытывался любопытный злодей.
– По женским, – теряла я терпение.
– Каверзу против меня задумали? – пытал меня неубиваемый.
– Да! – честно ответила я. Отмечая правым глазом, как гибкие пенсионерки плавно сползли под телегу, а храброе воинство сноровисто закапывалось у ближайших осинок. – А ты нам весь сюрприз портишь! Никакого с тобой сладу нет!
От моего нахальства бледненький завис, затем закончив с мыслительным процессом, улыбнулся и милостиво изрек:
– Ладно, езжай по своим женским делам, только быстро.
– Хорошо, – величественно (ну, как смогла) согласилась я. – А шпион твой нам опять палки в колеса вставлять не будет? – и так же хитро прищурилась.
– Догадливая? – еще шире разулыбался Кощей.
От его хищного оскала у меня обмякли ноги, и я мысленно похвалила себя за сообразительность. Несмотря на весь официальный пафос, которые пытались соблюсти колдовские эксперты нашего розыскного подразделения вкупе с царским отпрыском, до того, как дружно залегли под телегу, ведя переговоры исключительно на ногах и вытянувшись по стойке смирно, я же предусмотрительно вела беседу неизменно в сидячем положении на соломке в телеге. Если с перепугу буду вынуждена потерять сознание, то и сама травмы не получу, и ценную тарелочку не разобью.
– Наблюдательная, – аккуратно поправила я вражину.
– Что ж, отправляйся за своим сюрпризом, Машенька… Васильевна, – разрешил, добавив через паузу мое отчество, Кощей. – И не забывай, мы тебя с Ванюшкой очень ждем!
После этой фразы Кощей тут же отключился. Нервы не выдержали напряжения, и я с тарелкой в руках повалилась на сено, лежала на спине и рассматривала небо с бегущими по нему облаками. Цвет небосвода был насыщенно голубой, облака воздушными, почти прозрачными.
– Маша, хватит время терять, – вдруг гаркнула у меня над ухом баба Яга. – Нам в путь пора.
– А я смотрю, вы решили пока отложить собственное массовое захоронение на этой живописной полянке, – не осталась я в долгу у бледной пенсионерки.
Мы снова тронулись в путь, я с надеждой в сердце, что скоро увижу сына, остальные в напряженном ожидании. Будущее их никак не радовало.
