Текст книги "Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Инга Ветреная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Глава 22
– Серый, ты чего лодырничаешь? – наехала я на нашего сопровождающего.
– Что я для Вас, Мария Васильевна, могу сделать? – пушистик был в хорошем настроении и крайне услужлив.
– Эвакуировать нас к Кощею, – озвучила я очевидное.
– Когда? – растерялся лохматик от моей скорости принятия решений.
– Немедленно! – сообщила я мгновенно.
– А Вас, любезнейшая, не смущает наличие зелья против Кощея? – решил меня подколоть волчара.
Но меня подобными подколками уже не проймешь:
– А он у вас с адекватными, вменяемыми женщинами, без колдовского вмешательства в сознание, принципиально дел не имеет? Только одурманенных предпочитает? Это жизненный принцип или его в детстве злая тетя напугала?
– Никто его не пугал! Он у нас бесстрашный и бессмертный, и вообще ничего и никого не боится! – заступался за босса санитар леса.
– Ну, тогда переноси, чего кота тянешь за…, ой! – чуть не ляпнув лишнее, но вовремя удержавшись, негодовала я.
– Я котов ни за что не тяну, у меня нет привычки баловаться с едой, – с достоинством поправил меня волк.
– И!? – не выдержала я.
Желание пнуть эту лохматую сволочь, активно игравшую у меня на нервах, росла с каждой минутой.
– С русалками нам не помог, сейчас время тянешь, – перечисляла я все промахи хвостатого.
– И как Вы себе, Мария Васильевна, это представляете? – искренне удивился мохнатый. – Я помогаю добывать зелье, которое находится в разрезе с интересами моего патрона. Моя задача – ответственно блюсти выгоды своего государя!
Какой ты, волчок, интересный! Даже знаешь такое замысловатое французское слово, как «патрон». Точно ли ты прибыл к нам от Кощея Бессмертного? Может, тоже где-нибудь поскользнулся и головой ударился? Нужно будет приглядеться.
– Кощей мне «добро» на посещение русалок сам дал. Сомневаюсь, что он не догадался о цели нашего визита к маринованным селедкам. Да, и ты ему, уверена, старательно докладывал о ходе наших прений с мокрохвостыми, – насмехалась я над зубастиком.
Даже через густой мех было видно, что волк покраснел от смущения.
– Ну и как Бессмертный реагировал на происходившее? – уточнила я.
– Ржал! – волк был краток.
– Наличие чувства юмора – это обнадеживает, – философски отнеслась я к ответу. – Так почему ты нас к «патрону», – я специально выделила это слово интонацией, отчего у волка забегали глаза от осознания прокола, – не отправишь?
– Мы находимся на территории тридесятого государства, пользоваться порталами без прямого разрешения царя-батюшки Ждана Годиновича запрещено, – поучал меня клыкастенький.
– Тогда, как ты объяснишь собственное здесь появление? – уличила я Серого во вранье.
– Сбой в расчетах! – старательно хлопая глазками, улыбался нахал.
– Удобно! – по достоинству оценила я шутку. – А для нас почему сбойнуть в расчетах не желаете? – не унималась я.
– Если младший сын государя, его теща и тетка, воевода с представителями трех родов войск покинут территорию тридесятого царства через портал без разрешения на то лично государя, то это приведет лишь к одному – войне! А оно нам надо?
И здесь политика! Ну, спасу нет!
– А может, мы с тобой вдвоем отпорталимся к Кощею, а эти своим ходом дотопают? – трясясь в телеге, перебирала я варианты, не теряя надежды.
– Маша, не ной! Тут до границы полчаса осталось при нашей скорости, а как только ее родимую пересечем, твой лохматый портал и откроет, – подбодрила меня баба Яга.
Я перевела взгляд на волка, и тот в подтверждении слов бабульки кивнул головой. Пришлось смириться с положением дел.
– Елисей, – решила я скоротать эти полчаса за приятной беседой, – выражаю тебе благодарность за самоотверженный труд в деле добывания заветного зелья у русалок.
От моей фразы все участники погрузочно-разгрузочной деятельности ошарашено на меня уставились, волк громко фыркал, пытаясь скрыть смех, бабуси одобрительно смотрели на своего находчивого внучка, царенок горделиво выпятил грудь, снисходительно посматривая левым глазом на все наше бесполезное воинство. Мол, видели кто тут молодец?!
– Твоя нестандартная находка и творческий подход к вопросу ведения переговоров с русалками, не желавшими идти на уступки и соблюдать договоренности, значительно сократили время ведения переговоров, – моя благодарность оболтусу тоже подзаразилась творческим подходом.
Видимо, витиеватость моей благодарности запутали присутствующих, так как баба Яга решила уточнить:
– Машенька, ты ребенка ругаешь или хвалишь?
– Хвалю, – успокоила я насупленного царенка, отчего тот расплылся в счастливой улыбке.
Мне тоже захотелось улыбаться, скоро я увижу и обниму Ванечку. Прикрыв глаза и сцепив от тряски зубы, я уже видела картинки, в которых обнимаю своего малыша, целую в щечки, нюхаю волосики и говорю разные нежности.
– Машенька, – резко врываясь в мои мечтания вкрадчивым голосом, обратился ко мне Святояр: – Тебе небезопасно появляться в царстве кощеевом в нынешнем твоем статусе.
Воевода смотрел на меня решительно, будто от нашего разговора зависит его собственная жизнь.
– И какой у меня статус? – показала я свои колючки.
– Статус одинокой девы, – боярин был крайне тактичен.
Реальности разные, а отношения к женщине с ребенком везде одинаковые: брошенка со спиногрызом. А я-то надеялась, что позиционирую себя, как свободная женщина в поиске личного счастья. Ан нет, все по стандарту, и нечего выпендриваться!
– И на какой статус ты мне рекомендуешь поменяться? – я сдерживалась, чтобы не нагрубить, хотя феминизм вновь стал просачиваться в мозг. Тенденция пугала! Вдруг укоренится? – Замуж возьмешь?
– Ну, почему сразу замуж? – деловито продолжил боярин.
Я показывала чудеса сдержанности и воспитанности, лишь слегка скрипя зубами. Честно говоря, уже начала сожалеть о купании в студеном озере. Под чарами данный разговор, возможно, звучал бы для меня более романтично. Тряслась бы в телеге и млела, а сейчас трясусь и перебираю, как четки, планы мести. Хотя, чем не способ скоротать время?
– Предлагаю тебе стать моей невестой, – с опаской косясь на мое окаменевшее лицо, вещал Святояр. – При таком твоем статусе, я смогу тебя защитить.
– Благодарю за заботу, – сдержанно оскалилась я.
– Спасибо за неравнодушие твое, воевода, к Машиной беде, – придя мне на помощь, выводила рулады баба Янина.
– Как же путь был бы без тебя тяжел и долог, сокол ты наш ясный! – заливалась соловьем Яга.
Как же удобно! Невеста – не жена, помолвку, когда отпадет в ней необходимость, можно и расторгнуть. Злилась я не по-детски. Решил поматросить меня и бросить? Не выйдет! Что я хуже Марфы? Вцеплюсь в тебя, как клещ энцефалитный, так, что у тебя ноги откажут, рассматривала я про себя очередной план мести. Так, стоп!!! Вот я буренка! Мне сына нужно из плена вытаскивать и домой выбираться, а я трясусь в деревянной телеге, думаю о глупостях, связанных с местью сказочному герою! Короче, плодотворно для психиатра провожу время. И только меня начало попускать, как шизофрения накрыла второй волной.
– Машенька, – взял слово Любомир. – Прошу стать моей невестой! Свадьбу сыграем, как только пожелаешь, – учтя промахи предыдущего оратора, изрек старший конник.
Его слова звучали менее пафосно, но и менее искренне. Видимо, последнее предложение Любомир добавил исключительно из-за того, что правильно оценил мою реакцию на предложение воеводы. Хочу назад бабкину ворожбу, слышать это на трезвую голову нет никакой мочи!
– Искренне признательна тебе, Любомир, за внимание, – сохраняя нейтральный тон, ответила я.
– Спасибо, что в беде нежный наш бутончик не оставил, – поддержала мои неуклюжие попытки быть вежливой баба Яга.
Это я что ли «нежный бутончик»? С какого боку эта злыдня меня рассматривала? И что значит – не оставил? Любомир, если припомнить, поехал с нами по приказу царя-батюшки. А то бы его и след простыл! Зачем так в лести перебарщивать!?
– Доброта твоя – ключ к любому женскому сердцу, – вот кто не жалел лести для конника, так это баба Янина.
Я уже с подозрением косилась на Тихона. Чем он решил меня облагодетельствовать? И тот не подвел, бойко встрепенулся и выдал:
– Машенька, женимся! Здесь и сейчас! Вон уже видна граница Кощеева! – парень явно думал, что совершает героический поступок. Аж в глазах начало рябить от его вспыхнувшей самозначимости.
Финальная волна шизофрении откатилась от меня бурлящей пеной. Приступ ярости удалость погасить в себе лишь чувством юмора. Для брошенки с детенышем у меня слишком бурная личная жизнь с большим количеством предложений руки и остального ливера, за последние десять минут.
– Признательна тебе, Тихон Игнатьевич, за честь оказанную, – стараясь не закатывать глаза, ответила я.
– Нет тебе равных, голубь ты наш отзывчивый, в милосердии, – переливалась во всех красках лицемерия баба Яга.
– Пусть духи благословят тебя за твое неравнодушие к чужой беде, – щебетала баба Янина.
Волк нервничал, сбиваясь с бега каждый раз при звучании нового предложения, и, кажется, начал тихонько подвывать.
– Да не волнуйся ты, лохматенький, задание, Кощеем данное, выполнишь, в царство мы твое попадем. Вопрос лишь заключается в том, в каком качестве я туда въеду или точнее впорталюсь: как свободная женщина или с ярмом на шее?
С трех сторон тут же послышались звуки мужского возмущения и тихое хихиканье веселящихся старушек. Елисей старался держать нейтралитет.
– Почему же с ярмом на шее? – переспросил удивленный хищник. – Они сказочные богатыри, а не ярмо!
Чувствовалась мужская солидарность и обида за поруганную богатырскую честь.
– Эти богатыри с девчонками хвостатыми справиться не смогли, пришлось нам с бабушками самим договариваться, – печально вздохнула я.
– А царевич Елисей? – возмутился Серый.
– Ты дите неразумное сюда не приплетай! – заступилась за внука баба Яга.
– Или вы его уже в сказочные богатыри записали? – обратилась в Святояру, Любомиру и Тихону баба Янина. – За равного принимаете?
Те лишь насупились, но ответили честно:
– Молод он еще для богатыря.
– Но в деле с Кощеем тебе помощь, ой как, нужна будет, – волновался волк.
– Чувствую, что с Бессмертным та же история будет. Опять придется бледненького самим побеждать, то есть мне, бабе Яге, Янине и Елисею, – поправилась я под одобрительные взгляды коллег. – И зачем мне тогда жених или муж, если со всеми злодеями мы с коллегами сами договориться можем?
Надо мной повисла гнетущая тишина, отряд, задумавшись, даже сбавил скорость.
– А если моя вторая половина решит честь мою защитить и с Кощеем на неприятности нарвется? Зачем мне дополнительные проблемы? Я еду забрать сына, спасать еще и жениха или дражайшего супруга, при этом, я замечу, взрослого и самостоятельного мужчину, в мои планы не входит.
От подобных рассуждений весь мужской состав нашего боевого подразделения задумался. Видимо, качество невесты, а, тем более, жены не соответствовало запросам.
– А я тебе говорила: не пойду! – неожиданно громко заворчала баба Яга. – А ты: выходи замуж за Лешего, да выходи! Смотри на него какой спрос! Уведут из-под носа! – выговаривала Яга сестре: – На кой мне этот кузовок без ручки? И нести неудобно, и выбросить жалко!
– Действительно, – поддержала рассуждения сестры баба Янина. – Мы еще молоды! Зачем себя ограничивать? Сколько еще на нашем пути будет этих леших!
Феминизм цвел в наших рядах буйным цветом. Еще одно неловкое движение со стороны мужской нерешительности, и он перерастет в мужененавистничество. Бедный Кощей!
Границу пересекали торжественно. Наши морально побитые вои выстроились в боевом порядке, надев кольчуги, шлемы, вытащив из ножен мечи, выставив наизготовку пищали. Елисей одел шапочку на голову, баба Яга поправила бусики на груди, мы с бабой Яниной приоткрыли два глаза, она правый, я левый. Трясло нещадно, все силы уходили на удержание в себе содержимого желудка. Протоптанная тропинка закончилась еще в лесу, а сейчас мы ехали по живописнейшему ромашковому полю, подпрыгивая на каждой норке крота или мышки. Попа проклинала всех грызунов и возносила молитвы сказочникам, чтобы те четко проговаривали в своем творчестве отличное качество дорог, иначе такие несчастные попаданки, как я, получают гематомы на наиценнейшие части тела. Переброска через портал прошла изумительно! Я хлопнулась в обморок!
Глава 23
Голова нещадно болела, меня немного подташнивало, в глазах двоилось, возможно, троилось, в ушах шумело. Видимо, знатно я приложилась к этому жуткому льду. Рядом хныкал Ванятка.
– Ваня, не реви! Не видишь, что маме бо-бо? – успокаивающе ворчала я. – Мне тут такая сказка снилась, пока я в отключке была, на годы вперед хватит тебе перед сном рассказывать.
Ванятка притих, крепко ухватившись за мою руку.
– Ребенок, зима на дворе, а ты без варежек, быстро надень рукавички на руки, а на маму шапку, – и тут я опомнилась, и свободной рукой стала ощупывать голову и то, до чего могла дотянуться.
Мною было обнаружено, что я лежу на кровати, в легком платье, укрытая покрывалом. Видимо, земляки в беде, то есть на центральной площади родного города меня с ребенком не оставили, а отправили в больницу. Повезло, что Ванюшку социальные службы не забрали, а со мной на «скорой» отправили. Выцарапывай его потом оттуда.
– Ванюшка, а где медсестра, позови ее, пожалуйста, – обратилась я к сыну, чтобы прояснить ситуацию у взрослого человека.
– Вы что-то желаете? – услышала я незнакомый, но приятный мужской голос.
– Чего я желаю, вы, доктор, представить себе не можете, поэтому расскажите о моем сотрясении мозга хотя бы, – шутила я, цепляясь за ручку сына.
Тревожное послевкусие того бреда, что я видела в бессознанке, беспокоило на не шутку.
– А если бы я располагал такими возможностями, что бы Вы, достопочтенная Мария Васильевна, изволили? – судя по манере отвечать вопросом на вопрос, мой собеседник явно имел в роду граждан государства Израиль.
Меня подкинуло на больничной койке, сквозь организм прошел разряд электричества, спина покрылась испариной. Разочарование накатывало волнами, сознание отказывалось верить в реальность, вернее в параллельную реальность до последнего, лихорадочно ища логичные объяснения происходящему. Я молниеносно подхватила сына и усадила его к себе на колени, прижала Ванюшку к себе одной рукой, второй старательно протирала глаза, пытаясь унять двоение и троение. Проморгаться удалось довольно быстро.
Ага, сказка мне привиделась! Именно поэтому я сижу в светелке на перине, уставившись на красна молодца!
– Ну, и кто ты? – аккуратно пересаживая Ванятку к стеночке и прикрывая его спиной, спросила я: – Иванушка-дурачок, Емеля, Финист-ясный сокол, князь Гвидон, Синяя Борода, Сивка-Бурка, Василиса Прекрасная? – я уже откровенно стебалась.
Парень в ответ насупился.
– Премудрая? – не опускала я руки в переборе сказочных персонажей.
– Я – секретарь Кощея Бессмертного, Константынэк, можно просто Костэк, – сияя лучезарной улыбкой, представился собеседник.
Он смотрел на меня теплыми карими смеющимися глазами. Улыбка лучилась добротой. В его присутствии было не страшно, даже уютно.
«Секретарь Кощея Бессмертного!» – всплыло в моей голове. Так, значит, я сюда все-таки добралась! И прямое доказательство этого факта возилось у меня за спиной.
– Не елозь, постреленок, – не оборачиваясь, но взяв сынишку, на всякий случай, за руку, попросила я. – Ща мама вопросы порешает, и сразу домой.
Правая бровь кощеева секретаря изумленно приподнялась, такой прыти от по голове стукнутой девицы он не ожидал.
– Так, Костя, быстро и по делу, – спуская ноги с перины, командовала я.
Я спешила разузнать необходимую мне информацию, поэтому не заметила, как подол моего сарафана задрался до колен. Стоявший напротив меня кареглазый не сводил с них своих очей, выпав из сказочной реальности.
– И как ты с такой слабой выдержкой в секретарях у Кощея служишь? – подколола я ценителя моих ножек.
– До сегодняшнего дня проблем с выдержкой не возникало, – весело ответил Константин, с трудом отводя взгляд от моих коленок.
– Это ж какой кривизны конечности тебе на глаза попадались, что ты от моих оторваться не можешь? – подколола я парня.
Костя на мой выпад отвечать не стал, мне показалось, что он даже смутился.
– Готова облегчить тебе жизнь за услугу, – старалась я найти единомышленника во вражеском стане.
– Каким это образом? – спросил парень, медленно, чтобы не напугать, подходя ко мне и помогая выловить сынишку из вороха простыней, покрывал и перин. Делал он это, избегая резких движений.
– Ты помогаешь мне вернуться домой, а мои конечности больше не мелькают у тебя перед носом, – начала я очередные торги.
– Ванюшка, вылезай! – сердито требовал Костя, при этом щекоча моего, заливающегося от смеха, сына. – Мария Васильевна, я совершенно не против, если Ваши прелестные конечности будут мелькать у меня перед глазами.
И этот туда же! Мне помощь нужна, а он про коленки…
Грустные мысли забрались под кожу и заполнили весь организм. Видимо, от всех этих нескончаемых путешествий, тряски, тревоги за сына ко мне незаметно подкралась депрессия. Я, глубоко задумавшись, опять уселась на постель. Почувствовав мое настроение, сынишка перестал смеяться, а подполз к моему боку и, тесно прижавшись, тихонько прошептал мне на ушко:
– Мамочка, я очень по тебе скучал. Почему ты так долго не приезжала?
Спазмы перехватили горло. Действительно, как объяснить четырехлетнему малышу, где шаталась его безголовая мать, когда он по ней так скучал и звал. Если она в это время разводила бесполезные политесы с лешаками и бесстыжими русалками.
Я обняла свое беспокойное чудо и, поцеловав в макушку, ответила:
– Мчалась на всех парах, маленький, да только здесь телеги, как наша машинка, так быстро ехать не могут, да и пришлось к дяде Лешему и тетям русалкам заехать.
– К русалкам?! – глаза моего постреленка загорелись в восхищении и диком любопытстве. – А какие они? – от предвкушения новой интересной сказки сынок вновь начал ерзать у меня под боком.
– Вредные и шумные, – я была откровенна с сыном.
– Как девчонки в садике? – уточнил Ванятка.
– Еще хуже, – нажаловалась я.
А вот из садика нас за прогулы скорей всего уже выгнали. И куда теперь ребенка пристраивать, чтобы на работу ходить? Хотя, на какую работу? Меня, наверное, уволили еще раньше, чем Ванюшку из садика отчислили. Так что теперь могу сидеть дома с сыном и заниматься воспитанием, только что мы будем кушать? Может отобрать у бабулек скатерть-самобранку в качестве компенсации за моральный ущерб?
– Мамочка, я домой хочу! – жалобно прошептал постреленок.
– К бабушками Яге и Янине? – спросила я и, припомнив, добавила: – Тебе там зверюшки твои подарки приготовили. В узелке моем лежат, нужно принести, тебе показать, – рассеянно говорила я, вдыхая родной аромат пушистой макушки сына.
– Нет, к нам домой! В садик хочу! – пояснил Ванятка, вдруг как-то слишком крепко обнял меня и скуксился. – Я даже манную кашу буду кушать, только поехали домой.
Из глаз сынишки потекли слезы. Обычно веселый, находчивый, никогда не унывающий мой четырехлетний постреленок в один миг превратился в расплакавшегося малыша, которого я никак не могла успокоить. Его слезы заразили и меня. Поэтому, я смогла лишь усадить Ванятку к себе на колени, обнять двумя руками и, уткнувшись носом в его волосы, молча покачивать малыша, глотая сырость, бегущую из глаз.
– Ну вот, а я думал, вы увидите друг друга и обрадуетесь, смеяться будете, а вы тут решили фонтан устроить, – пытался нас отвлечь заметно нервничающий парень.
– Кстати, о фонтане, – вскинулась я. – Где флакончик? Опять эти престарелые интриганки что-то замышляют?
– Интриганки? – не понял мой злой юмор Костя.
– Или бледненький решил добытое тяжелым трудом пойло себе забрать? – перебирала я варианты фиаско.
– Бледненький? – казалось, парень не мог поверить в происходящее, видимо, я покусилась на святое.
– Ага, – зло прищурилась я, – есть возражения? – боевой настрой зашкаливал.
– Возражений нет, – тут же выпрямился и замотал головой парень. – Я – Костя, он – бледненький.
– Так, где с боем добытое? – не унималась я.
– О чем ты, Машенька? – парень уже явно беспокоился о моей вменяемости.
– О зелье! – злилась я.
– О каком? – не унимался новоявленный еврей.
– Заветном! – устав от препираний ответила я, шмыгая носом.
Это явно придало парню сообразительности, потому что он тут же ответил.
– На столе стоит, – показал парень, помогая рукой мне сориентироваться в пространстве.
На мощном сооружении из темного дерева, покрытого ярко-красной расшитой золочеными узорами скатерти, действительно стоял мой пузырек.
– Подменили? – высказала я рвущиеся наружу подозрения.
– Зачем? – удивился Костя.
– Чтобы ворожбу на меня навести! – теперь из меня рвались претензии.
– Зачем? – парень решил не ломать голову и обходиться только одним словом.
Неужели передо мной Эллочка-людоедка в мужском исполнении?
– Чтобы стала легкоуправляемой и не перечила вашему злыдню! – политическая корректность с мужским полом – не мой конек. Пусть благодарят, что в руке сковородки или скалки нет!
– Зачем? – не унимался болезный, страдающий явным дефицитом словарного запаса.
– Действительно! Зачем я тут распинаюсь, пойду найду здесь более полезного, – зло ответила я, – И вменяемого! – добавила уже более равнодушно.
Чего это я действительно завелась? Как будто мои желания, мнения, интересы в этой сказке игнорируют в первый раз. Пойду, сделаю все сама, как хочу и с кем хочу, а они потом пусть сами все разгребают. На этой оптимистической ноте я деловито повернулась к Ванюшке:
– Мамина радость, нечего сопли на кулак наматывать! Пойдем и всех победим! Ты же меня с новыми своими зверюшками не познакомил и с дядей Кощеем! Ты бабушек Ягу и Янину видел? А Елисея? Там еще Тихон, Любомир и Святояр с подчиненными должны были прибыть, если, конечно, их портал обратно не выплюнул в тридесятое царство! – забалтывала я горе собственного ребенка.
– Нет еще, я сразу к тебе побежал, – все еще шмыгая носом, ответил сынишка.
Сердце щемило от жалости к себе и обиды за сына. Используют нас, как разменную монету, в своих высоко-политических играх. Но ничего, победа будет за нами, мы упертые!
– Пойдем здороваться, они по тебе очень сильно скучали! – озадачила я практически успокоившегося постреленка.
Я спустила Ванятку на пол, встала с постели и, обойдя секретаря, забрала со стола склянку с заветным зельем и мою сумку, в которой, кстати, обнаружился блокнот с записями.
– Разрешите, я помогу Вам, Мария Васильевна, найти своих друзей! – не на шутку встревожился секретарь. – И хотел бы сразу объяснить свое поведение. У нас на женщин и детей чар не наводят. Во-первых, это бессовестное деяние, во-вторых, в редких случаях вредно для здоровья. Поэтому у нас в государстве никто не пойдет на такое бесчестие и риск. В связи с этим Ваши вопросы, Мария Васильевна, были для меня удивительными. Я прошу прощения, что не учел Ваше эмоциональное состояние и проявил бестактность.
Секретарь являлся явным профи: вежлив, витиеват, услужлив, изворотлив. Внешне он был очень привлекателен, стопроцентное попадание в мой вкус: высокий, спортивного телосложения, вьющиеся волосы, большие карие глаза с пушистыми ресницами, умный насмешливый взгляд, обаятельная улыбка, чувство юмора. Ну, вот где бабкины чары?! Сейчас бы сидела и млела от удовольствия, может, даже кокетничала! А не ревела с заплаканным ребенком на руках о сложностях на жизненном пути и вредности сказочных персонажей. Но, решив пока не показывать буйство красок своего вредного характера, я кивнула парню:
– Хорошо, спишем твое поведение на разницу менталитетов.
Его объяснения показались мне слегка странными: мы, вроде, попали в царство Кощея Бессмертного, клоаку, пучину страхов и страданий, а, судя по объяснению секретаря, отношение к женщинам с чужими детьми тут гораздо трепетнее и уважительнее, чем в тридесятом царстве. Царь-батюшка меня практически с порога пытался отправить на конюшню для порки и расправой над сыном угрожал. А тут сплошная забота и нетерпимость к ворожбе над слабым полом. «Разрешите провожу! Эмоциональное состояние! Проявил бестактность!» В какие-такие райские кущи мне наконец-то повезло попасть?! Надо бы повнимательнее рассмотреть бледненького.
– А в связи с чем у Вас, глубокоуважаемая Мария Васильевна, возникли по отношению к моему «патрону» такие неуместные подозрения? – голос секретаря мне показался излишне вкрадчивым.
– Да так, был неприятный опыт, – грустно усмехнулась я.
– Кто? – глаза Константина пылали праведным гневом.
– Только в защитника передо мной не нужно играть, – легкомысленно отмахнулась я от четвертого кандидата в свои кавалеры. – Как-нибудь сама справлюсь.
Ага, видала я таких защитников! Когда реальная помощь с русалками понадобилась, они в кустах за лошадками отсиживались!
