355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Инга Берристер » С чистого листа » Текст книги (страница 1)
С чистого листа
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 14:01

Текст книги "С чистого листа"


Автор книги: Инга Берристер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Инга Берристер

С чистого листа

Аннотация

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

Эпилог

Инга Берристер

С чистого листа

OCR : Dinny ; Spellcheck : Хитрая

Инга Берристер «С чистого листа», сборник «Весна любви»:

Издательский дом «Панорама», Москва, 2004

Оригинальное название: Inga Berrister , 1971

ISBN 5-7024-1804-2

Перевод: К.Т. Забалуевой

Аннотация

Любовь или деньги? Что предпочесть: солидный счет в банке или простое человеческое счастье? Желательно и то и другое. А если такой возможности нет, что тогда? Эта дилемма со всей беспощадной ясностью встает перед героями представленных здесь романов известной американской писательницы.

Женщины без колебаний выбирают любовь.

А мужчины?.. О, много воды утечет, прежде чем они поймут, что есть неведомое им прежде чувство, которое сильнее всего на свете, сильнее жажды власти и богатства, и имя этому чувству – Любовь!

1

Энрике откинул рукав пиджака и с нетерпением посмотрел на часы.

И зачем только старик Авельянос вызвал его сюда? Вот уже добрых десять минут он меряет вдоль и поперек мозаичный пол террасы. Десять минут потерянного времени – это уже слишком для такого занятого человека, как Энрике Сантос. Терпеливое ожидание не его стиль, Он привык действовать, и' действовать решительно.

Массивные резные двери, ведущие в роскошно обставленный зал, распахнулись, и на пороге появился вышколенный слуга с серебряным подносом.

– Не желаете ли чего-нибудь выпить? – вежливо спросил он.

Энрике отрицательно покачал головой и осведомился, когда, наконец, мистер Авельянос сможет принять его.

Слуга ответил, что его пригласят, и степенно удалился.

Энрике с раздражением отвернулся от двери и принялся смотреть в сад, разбитый вокруг террасы. Размеры сада и его тщательная планировка поражали воображение каждого, кто первый раз попадал сюда. Резиденция Диего Авельяноса находилась в предместье Валенсии в тихом укромном месте, удаленном от глаз посторонних, и вполне соответствовала солидному положению своего хозяина в обществе.

Внезапно внимание Энрике привлек звук легких шагов за спиной. Он обернулся и застыл на месте, пристально уставившись на приближающуюся к нему незнакомую молодую женщину.

Облако темно-бронзовых волнистых волос, развеваясь от каждого шага, не скрывало, а только подчеркивало стройную длинную шею. Весь ее облик магически, необъяснимо, приковывал к себе взгляд. Белоснежная, покрытая легким загаром кожа, небольшой точеный нос, скульптурно вылепленные скулы и большой чувственный рот.

Боже, как она прекрасна! – подумал он.

Больше всего его поразили глаза девушки – чудного кофейного цвета, осененные длинными густыми ресницами.

Энрике напрягся и почувствовал волну удовольствия, прокатившуюся по телу от одного облика незнакомки.

Помимо воли взгляд скользнул вниз по крутым выпуклостям груди под облегающей блузкой, выгодно подчеркивающей тонкую талию, по стройным округлым бедрам и опустился ниже по удивительно длинным ногам.

Кто она такая, черт побери? Что делает здесь, в саду Авельяноса, молодая девушка?

Ответ поразил его как удар молнии. Она может оказаться в резиденции Авельяноса только в одном случае – если она одна из его содержанок.

Вся Валенсия знает, что Диего Авельянос всегда был большим любителем женщин и содержал целый гарем задолго до того, как его жена стала инвалидом. И, как правило, это были молодые женщины. Чем больше он старел, тем все более молоденькие девушки привлекали его внимание.

Глубокое отвращение охватило Энрике. Похоже, семидесятисемилетний развратник опустился до связи с девицей, годящейся ему во внучки. На вид ей можно дать не больше двадцати пяти.

Филиппа на мгновение зажмурилась, ослепленная ярким светом после тенистого полумрака дома, куда ее привезли на лимузине прямо из аэропорта буквально пять минут назад.

Когда зрение прояснилось, она увидела перед собой высокого мужчину с почти черными волосами, в дорогом деловом костюме с безукоризненно повязанным галстуком.

Выражение его лица заставило Филиппу вздрогнуть: взгляд серо-стальных глаз словно пригвоздил ее к полу.

Преодолевая себя, она направилась к нему навстречу, не в силах оторваться от этого лица.

Облик этого человека поразил ее, и Филиппа едва заметно покачала головой, желая убедиться, что стоящий перед нею мужчина не видение и существует на самом деле.

Надо быть слепой, чтобы не заметить, с каким восхищением он смотрит на нее. Впрочем, она уже привыкла к такой реакции мужчин. И в большинстве случаев это вызывало раздражение. Со временем она даже научилась прятать свою привлекательность под невыразительной одеждой, редко пользовалась макияжем и затягивала буйные роскошные волосы в тугой пучок на затылке.

Внезапно выражение его лица изменилось, и оно словно потяжелело от какого-то неудовольствия. Нет, скорее даже презрения.

Внутри у нее все перевернулось, но она взяла себя в руки.

Вспомни, зачем ты здесь, скомандовала она себе, Ты стоишь на этой террасе за тысячу миль от дома только ради спасения мамы. Надо сделать все, чтобы она могла жить достойно, так, как заслуживает. А значит, нужно вытерпеть все, в том числе и этот презрительный взгляд...

Филиппа слегка улыбнулась и храбро посмотрела прямо в лицо стоявшему перед ней мужчине.

Дорогой костюм, черные, коротко постриженные волосы, золотой «Роллекс» на руке. Ну просто супермен. Должно быть, это партнер деда по бизнесу. Какой-нибудь один из тех богачей, которые только и думают, что о ценах на нефть...

Итак, он наверняка знает, что она нищая, незаконнорожденная дочка единственного сына Диего Авельяноса. Море презрения в его глазах ясно свидетельствует об этом.

Филиппа гордо вздернула подбородок. У нее собственное мнение о Диего Авельяносе. Если этот гордец, стоящий перед ней на огромной террасе деда, приличествующей скорее какому-нибудь дворцу, считает, что она не заслуживают такой чести, что ей до него? Пусть думает, что хочет!

И до самого Диего Авельяноса ей нет никакого дела. Никакого, кроме желания получить небольшую компенсацию в пользу женщины, с которой когда-то он обошелся так жестоко. Филиппа прикусила губу и насмешливо улыбнулась, что не укрылось от внимательного взора Энрике Сантоса.

Какая наглость! – подумал он. Похоже, эта девица не испытывает ни малейшего смущения по поводу своей профессии.

Отвращение, которое он испытывал к старику Авельяносу, невольно перешло на молодую женщину. Поэтому, когда она приблизилась к нему с вежливой улыбкой на лице (впрочем, не смягчающей холодного выражения глаз), На нее словно пахнуло ледяным ветром Арктики. Еще мгновение назад он казался ей весьма привлекательным, если не сказать красивым мужчиной, выглядящим на миллион долларов. А теперь перед ней стоял надменный господин, взирающий на людей свысока, как на вассалов, недостойных его драгоценного внимания.

Ах, так? Филиппа гордо тряхнула головой, и бронзовые кудри облаком всколыхнулись за плечами. Необоримое желание разозлить гордеца охватило ее.

– Привет, – хрипловато выдохнула она. – Мы раньше никогда не встречались, не так ли? Иначе я бы этого не забыла.

Инстинктивно она чувствовала, что такой тон разозлит его, и кокетливо протянула руку для пожатия. Филиппа знала, что после того, как подруга усердно потрудилась над ее руками, узкие кисти с длинными пальцами и миндалевидными, тщательно отполированными ногтями выглядят безукоризненно.

Энрике отступил на шаг назад. Ему была невыносима мысль прикоснуться к плоти, продающей себя богатому старику. Но где-то в подсознании он поймал себя на том, что его ноздри жадно ловят едва ощутимый аромат, исходящий от незнакомки, и этот странный, чуть хрипловатый голос чем-то неодолимо влечет его.

Он безжалостно отбросил прочь непонятные ощущения и мимоходом подумал, что девушка, судя по цвету волос, наверняка англичанка или ирландка. Что ж, с ее профессией такой цвет волос даст неоспоримые преимущества в Испании, где большинство женщин темноволосы.

Филиппа на мгновение остолбенела от неприкрытой невежливости и опустила руку. Но не в ее правилах было отступать. В конце концов, никакое презрение не помешает ей достичь поставленной цели.

Конечно, ей вдвойне неприятно перенести такое пренебрежение из-за воспоминания о том, как обошлись с ее матерью здесь, в Испании двадцать четыре года назад.

Теперь она не позволит старику запугать себя, как это случилось когда-то с бедной мамой, и будет противостоять ему изо всех сил. Если дед вызвал ее сюда, значит, она ему зачем-то понадобилась и это делает ее позицию очень сильной.

Надо только помнить, что она на вражеской территории, и быть предельно внимательной.

Вместо того чтобы оскорбиться, Филиппа, дерзко улыбнувшись, бросила на незнакомца дразнящий взгляд и, пройдя мимо него к краю террасы, оперлась на каменную балюстраду и принялась смотреть в сад.

Она задумалась о своих далеко идущих планах и совсем забыла о мужчине, оставшемся за спиной. Как бы ни был он красив, какое до него дело внучке Диего Авельяноса.

На случай, если вдруг дед будет удерживать ее, паспорт, обратный билет с открытой датой до Нью-Йорка и семьсот долларов Филиппа предусмотрительно оставила в сейфе камеры хранения в аэропорту Валенсии, а ключ спрятала в косметичку.

Энрике Сантос подошел сзади и застыл за ее спиной. Его взбесило, что эта девица посмела пройти мимо него как сквозь пустое место.

А эта наглая усмешка и раздражающе манящий запах! Ни одна из женщин не вызывала у него такую бурю эмоций!

В этот момент кто-то вежливо кашлянул у его плеча. Это был слуга, появление которого он не заметил.

– Если вы не возражаете, сеньор Сантос, дон Диего ждет вас у себя в кабинете, – вежливо произнес он.

Энрике чертыхнулся про себя и прошел в дом.

Они обедали за столом, сервированным на двоих. Диего Авельянос и его молодой, подающий большие надежды в бизнесе партнер Энрике Сантос.

Энрике пристально смотрел на струйку вина из отборного сорта винограда, наполняющую его бокал.

Старик выглядит неважно, отметил про себя Энрике. Судя по кирпичному цвету лица и одутловатости щек, у него, наверное, повышенное давление.

– Итак, когда же состоится моя свадьба, Диего? – мрачно спросил он у хозяина дома.

– Ты так торопишься? – ухмыльнулся старик. – Ты ведь даже не знаешь, как выглядит твоя невеста.

Губы Энрике цинично скривились.

– Ее внешний вид не имеет никакого значения для дела.

Авельянос хрипло рассмеялся.

– Имей ее в темноте, если на то пошло. Именно так я когда-то поступал с ее бабкой!

Острое чувство отвращения пронзило Энрике. Все знали, что Авельянос заполучил свою богатую жену самым подлым путем, хотя Никто не смел сказать ему об этом прямо в лицо.

Он задурил голову девушке настолько, что она согласилась встретиться с ним в гостиничном номере средь бела дня. Тем временем амбициозный и безжалостный Диего позаботился, чтобы информация об этом дошла до ее отца. Тот успел приехать вовремя и не дал совершиться падению дочери. Но вот ее репутацию спасти не удалось.

– Кто поверит, что она вышла от меня девственницей? – цинично спросил Диего у разъяренного и обескураженного отца и выиграл бой за невесту.

Энрике вернулся мыслями к действительности. А сам он может ли считать себя порядочным человеком, пройдя через такое – жениться на девушке, ни разу не видя ее до свадьбы только потому, что она приходится внучкой Диего Авельяносу?

Интересно, что думает сама невеста о таком замужестве? Впрочем, в мире богатых династические браки в порядке вещей. Внучка Авельяноса с самого рождения должна была знать, что ее судьба в руках деда. Наверняка это избалованное взбалмошное создание, только и думающее о тряпках и дорогих украшениях. С такими деньгами она не могла получить другого воспитания.

Впрочем, став его женой, она получит еще больше возможностей для реализации своих прихотей. После слияния с империей Авельяноса его доходы возрастут более чем в десять раз. На мгновение ход мыслей Энрике приостановился.

А что будет с моей личной жизнью? Придется вести себя осторожно. Он не принадлежит к современным молодым мужчинам, которые, будучи женатыми, не стесняются публично демонстрировать своих любовниц.

И, тем не менее, он не собирается урезать себя в своих привычных развлечениях после женитьбы.

Даже если бы он был совсем дряхлым стариком или безобразным, как Квазимодо, самые прекрасные женщины все равно стелились бы перед ним, радостно виляя хвостом.

Богатство – мощная сила, гораздо более притягательная для определенного сорта женщин, чем сексуальная привлекательность. Хотя и это последнее немаловажное качество он с избытком получил в наследство от своего отца, по слухам имевшего большой успех у женщин.

Энрике самодовольно ухмыльнулся и поменял позу. Думать о сексе именно сейчас не самая лучшая идея.

Надо позвонить Кармен Гонсалес. Она – чрезвычайно искушенная любовница, всегда готовая к встрече с ним и охотно исполняющая его малейшие желания.

Несмотря на то, что последние три месяца он не посещал ее, встречаясь с преуспевающей топ-моделью по имени Аурелия Герра, Энрике не сомневался, что Кармен охотно примет его в своем дорогом, красиво обставленном доме.

Еще бы, ведь после его посещения она получает возможность отправиться в самые престижные ювелирные магазины города, где заказывает памятные вещицы в честь каждой встречи с ним.

Энрике прекрасно знал, что кроме него у нее есть и другие клиенты. Но это его нисколько не беспокоило.

А вот сможет ли он сохранить их отношения после женитьбы на этой никому не известной внучке Авельяноса, вопрос актуальный.

Он суетливо поерзал в кресле. Да, ему определенно необходима разрядка, чтобы набраться сил перед первой брачной ночью. Наверняка невеста окажется девственницей, и ему придется забыть об удовольствии и быть предельно осторожным.

Энрике вспомнил слова старика о том, что ему предстоит проводить с ней ночи в полной темноте. Значит, она крокодил! Проклятый Диего, видимо, находит забавным, что мужчина, привыкший держать в объятиях самых красивых женщин, будет обречен на сожительство с уродиной ради владения его империей.

Что делать! Слишком велико искушение завладеть таким богатством, зная, что у старика нет наследников, способных составить ему реальную конкуренцию!

Сын Авельяноса погиб в автокатастрофе много лет назад. Свою несчастную жену Диего, по слухам, держал под домашним арестом. Она была практически инвалидом, прикованным к креслу до самой смерти, и тихо скончалась в позапрошлом году.

Следовательно, оставалась только дочь сына, которую вдова покойного должна была воспитать как послушную, воспитанную девицу и образец испанской жены.

Ее воспитание во многом должно облегчить задачу ему, Энрике Сантосу.

Конечно, он не собирается действовать откровенно и демонстрировать ей свои любовные приключения. А в благодарность она должна хорошо знать свою роль примерной гостеприимной хозяйки, добродетельной матери и супруги.

Энрике поднес бокал с вином к губам.

Понятно, чем всерьез озабочен Диего Авельянос, жизнь которого неумолимо подходит к концу, – он хочет иметь внука, наследника своего огромного состояния.

А что же он, Энрике? Чего хочет он?

Странное чувство охватило молодого человека.

Его собственный отец даже не знал о существовании сына. Он оставил мать беременной и отправился в дальнее плавание, из которого так и не вернулся. Никто больше не видел его, и неизвестно, жив ли он вообще. Да и имеет ли это теперь какое-нибудь значение?

Мать редко упоминала о нем. Это была женщина с плохо развитым материнским инстинктом. Она работала в баре и почти не занималась воспитанием сына. Когда, став подростком, он покинул дом, она едва заметила это.

Со временем он начал зарабатывать деньги. Поначалу с большими трудностями, но постепенно стал на ноги.

Энрике не удивляло, что мать принимала от него помощь без каких-либо вопросов и не интересовалась его жизнью. Десять лет назад она неожиданно заболела и скоропостижно скончалась в больнице. Сын устроил торжественные помпезные похороны.

Так в двадцать два года он остался совсем один.

Энрике отпил вино из бокала. Это было весьма редкое дорогое вино из отборного сорта винограда. Уж в чем-чем, а в винах и дорогом табаке он разбирается превосходно, как, впрочем, во многих других вещах, являющихся атрибутами красивой жизни. Да, он прошел длинный путь от подростка в рваных ботинках до преуспевающего бизнесмена.

А теперь империя Диего Авельяноса сама плывет к нему в руки. Он станет не просто богатым человеком, а одним из самых богатых.

Если Диего Авельянос собственными руками отдает ему свою внучку и хочет получить от него внука, пожалуйста, он готов. И не имеет значения, что думает по этому поводу сама девица.

Диего Авельянос пристально разглядывал своего компаньона проницательным, буравящим взглядом. Он легко читал в душе молодого человека. Старый лис хорошо знал цену всему, на что бы ни упал его взор. Особенно это касалось человеческих душ.

Он остро чувствовал, что его жизнь подходит к концу.

Кто знает, сколько ему осталось? Но он не может уйти из жизни побежденным, как старый волк, сбитый на обочину проезжающим автомобилем. Его дело должно быть продолжено. Лучшего наследника, чем Энрике Сантос, трудно пожелать. Осталось заставить его заплатить свою цену за сделку.

– Ну что, ты готов к свадьбе? – ровным невыразительным голосом спросил он.

– Да, но я не вполне доверяю тебе, – медленно, обдумывая слова, ответил Энрике.

Улыбка заиграла на губах Авельяноса.

– Тебе стоило бы изменить свою точку зрения. Мы с тобой играем в открытую. Надо будет подписать бумаги – и дело в шляпе. Разве моя империя не стоит такого пустяка, как женитьба?

Энрике не выдержал проницательного взгляда темных глаз и посмотрел в окно. Он прекрасно знал, что старик не блефует. Блеф не входит в его привычки. За время ведения совместного бизнеса молодой человек прекрасно их изучил.

– В день свадьбы ты получишь свою долю.

– Подпиши бумаги сейчас. Сейчас или никогда, – жестко отчеканил Сантос. – Взгляд серо-стальных глаз, доставшихся в наследство от неизвестного гуляки моряка, скрестился с почти непроницаемо черными глазами старого прожженного волка.

Не говоря ни слова, Диего Авельянос взял со стола ручку с золотым пером, подписал лежавшие перед ним бумаги и отшвырнул ручку в сторону.

– Не забудь, ужин в шесть, – коротко бросил старик и тяжелой шаркающей походкой вышел из комнаты.

Энрике включил зажигание, и его красный «феррари» рванул с места.

Настроение его резко упало.

Хорошенькая перспектива – провести вечер со стариком Авельяносом! Ему так хотелось сегодня побывать в объятиях очаровательной Кармен. Та всегда тонко чувствовала его настроение и понимала, что для него лучше в тот или иной момент.

Ладно, придется подождать. Этот чертов Авельянос, похоже, находит удовольствие, дергая людей за веревочки, как кукольник, заставляя их плясать под свою дудку.

Поводом к сегодняшнему ужину, наверное, будет обсуждение технических деталей слияния двух компаний. Конечно, это только предлог, потому что этим вопросом должны серьезно заняться финансовые директора. А на самом деле старому черту просто хочется заставить его лишний раз проделать путь от Валенсии до виллы, где он распоряжается легким щелканьем пальцев.

Размышляя о впечатлениях дня, Энрике живо вспомнил о пышноволосой любовнице старика и плотно сжал губы.

Такая девица должна быть совершенно бесстыдной, если она откровенно разгуливает среди бела дня по вилле Авельяноса.

Эта нахалка даже не посмотрела в его сторону и отвернулась от него!

Впрочем, если быть честным с самим собой, эта девушка необыкновенно привлекательна. Если бы не ее отвратительная связь со стариком... он, несомненно, ею бы заинтересовался.

Воображение легко воскресило в памяти ореол пылающих темной бронзой волос, обрамляющих прелестное лицо, тонкую фигуру с высокой грудью под облегающей кофточкой.

И такая красота принадлежит семидесятисемилетнему старику, подумать только!

Эта мысль обожгла Энрике, и он резко прервал поток своих мыслей. Сегодня за скучным нудным ужином придется держать себя под особенным контролем. Теперь не до секса.

Подумай о своей невесте, Энрике!

Он мгновенно протрезвел.

Наверное, старик уже поставил внучку в известность о своем решении. И где только он прятал ее столько времени?

Теперь, вероятно, она со своей мамашей строит далеко идущие планы о пышной свадьбе и предстоящей семейной жизни.

Скорее всего, девчонка захочет устроить богатое торжество с множеством приглашенных.

Впрочем, какая ему разница! Если цель свадьбы укрепление капитала и влияния в обществе, значит, чем помпезнее торжество – тем лучше. Пусть невеста делает так, как захочет, он не против. В конце концов, он не намерен быть плохим мужем, хотя и не собирается менять свои привычки даже ради наследницы самого Авельяноса.

Какая жалость, что она, судя по всему, уродина... Интересно, насколько она некрасива? Он так мечтал иметь привлекательную, желанную женщину в качестве спутницы жизни. Что ж, об этом придется пока забыть. Скорее, скорее бы закончился сегодняшний день.

2

Филиппе пришлось прождать почти два часа, пока ее, наконец, пригласили войти в мрачный прохладный кабинет, обставленный массивной мебелью красного дерева. Вдоль стен плотно стояли шкафы с книгами за стеклом. На первый взгляд комната показалась ей пустой.

Девушка выпрямила спину, вскинула голову, готовясь к настоящей битве.

Неожиданно откуда-то из-за спины она услышала голос, говорящий по-английски, но с заметным акцентом:

– Входи, не бойся.

Голос звучал хрипло и принадлежал человеку, привыкшему приказывать.

Она прошла вперед, и звук ее каблучков вызывающе звонко прозвучал в тишине. Теперь глаза привыкли к полумраку, и она разглядела старика, сидящего за письменным столом в дальнем углу комнаты.

Приближаясь к нему, она стала независимо, осматриваться по сторонам, словно, кроме нее, здесь никого нет. И только подойдя к столу, наконец, посмотрела на него, чувствуя каждой клеточкой тела, как внимательно он изучает ее прищуренными цепкими глазами.

Лицо старика было сморщенным и морщинистым, но темные, казавшимися черными в полумраке глаза, выдавали быстрый живой ум и откровенно буравили ее насквозь.

– Итак, – прохрипел Диего Авельянос, обращаясь к своей внучке, которую видел впервые в жизни, – ты и есть дочь той уличной девки. Ну что ж, теперь это не имеет значения.

Филиппа вспыхнула от возмущения. Последняя призрачная надежда, что дед примет ее по-человечески, растаяла без следа. Разве мог такой жестокий человек, как Диего Авельянос, измениться! Прошло столько лет, а он по-прежнему остался все таким же бессердечным, грубым и безжалостным, если позволяет себе так отзываться о ее матери.

Усилием воли она взяла себя в руки. Стоит проявить истинные чувства – и ей придется вернуться в Нью-Йорк с пустыми руками. Надо удержаться во что бы то ни стало!

– Повернись, – хрипло проговорил старик. Не говоря ни слова, она подчинилась.

– Ты выглядишь чудесно, – констатировал дед с такой интонацией, словно она в этом виновата.

Она промолчала.

– Ты что, язык проглотила? – раздраженно спросил Авельянос.

Филиппа продолжала смотреть на него. Если душа отражается в глазах человека, то у этого старика, буравящего ее немигающим взглядом, дела с душой явно очень плохи. Такого страшного взгляда ей никогда не доводилось видеть.

Ни проблеска тепла, участия или оттенка юмора. Ничего не отражалось в холодных темных глазах.

Глубокая печаль охватила Филиппу. Несмотря ни на что, она все еще отказывалась верить в ужасную реальность. Ей так хотелось надеяться, что дед, которого она привыкла ненавидеть с детства, на самом деле окажется другим, более человечным.

Но чуда не произошло. Он именно такой монстр, каким рисовало его ее детское воображение.

– Зачем ты вызвал меня сюда? – Вопрос сорвался с ее губ помимо воли.

Инстинктивно она почувствовала, что ей надо принять битву. А что любые отношения с дедом – подлинная битва, сомнений не осталось.

Он понял ход ее мыслей, и его взгляд потемнел еще больше.

– Не смей разговаривать со мной в таком тоне, – хрипло выдохнул Диего, откидывая голову назад.

Филиппа вздернула подбородок и попыталась говорить с ним как можно более твердым голосом, хотя ее сердце трепетало от страха.

– Я проделала тысячу миль по твоему вызову и теперь имею право знать зачем.

Диего хрипло и презрительно рассмеялся.

– Ты не имеешь никаких прав! Абсолютно никаких! О, я знаю, зачем ты приехала. Ты получила мой чек, почувствовала запах денег и решила сыграть свою игру. Я знал, что именно так и будет!

Страшный старик наклонился вперед, навалившись грудью на стол.

– Но запомни, детка, хорошо запомни. Если посмеешь ослушаться меня хоть на йоту, немедленно окажешься на борту первого же самолета в Нью-Йорк. Ты поняла меня? Твоя задача – в точности выполнять все, что я скажу.

Филиппа усилием воли выдержала его взгляд, хотя ей показалось, что на нее обрушилась многотонная плита.

Итак, как она и предполагала, ему что-то понадобилось от нее. Но что? Надо понять это как можно скорее. Иначе она не сможет выставить свои условия и получить от него деньги на лечение мамы. Как жестоко обошлась с ней судьба, дав в качестве родного деда такого страшного человека. Спокойно, Филиппа, спокойно...

Возьми себя в руки! – скомандовала она про себя.

– И что же именно ты хочешь от меня? – холодным тоном спросила она старика, выразительно подняв тонкие брови.

Старик нахмурился, уловив в ее голосе нотки сарказма.

– Ты обо всем узнаешь в свое время. – Он устало вскинул руку и добавил: – А теперь отправляйся в свою комнату и приготовься к ужину. С меня довольно общения с тобою. Как и следовало ожидать, ты не получила хорошего воспитания и не умеешь себя вести. У меня будут гости. Хочешь не хочешь, а тебе придется изменить свои манеры! В этой стране женщина знает свое место. Смотри, не осрами меня в моем собственном доме! Ну давай, иди!

Филиппа повернулась и вышла.

Так вот он какой, ее собственный дед!

Когда-то он выдворил ее мать – беременную, без гроша в кармане – за пределы страны, не позволив своему безвольному сыну жениться на ней. Никогда не признавал родной внучки, не помогал ей, зная, какую нищенскую жизнь пришлось вести одинокой женщине.

Всем своим существом она бунтовала против этого человека, отказываясь иметь с ним хоть что-нибудь общее. Ничего не связывает ее с ним. Ровным счетом ничего!

Что же ему от нее надо? Этот вопрос буравил мозг, не давая покоя.

Старый вышколенный слуга проводил ее в комнату на втором этаже и почтительно подождал, пока дверь за нею закрылась.

Филиппа с любопытством огляделась.

Богатое убранство комнаты производило ошеломляющее впечатление. Огромная кровать, декорированная белым покрывалом с золотыми лилиями, словно манила к себе, ведь она так устала с дороги. Но она преодолела себя и отправилась в ванную, отделанную нежно-розовым мрамором.

К изумлению гостьи, ванна оказалась наполненной теплой водой и источала успокаивающий запах лаванды. Невольно все тяжелые мысли улетучились, и Филиппа погрузилась в благоухающую воду, подставляя расслабляющим струям, мягко бьющим со дна, напряженные мышцы тела.

События последних дней невольно всплыли в памяти.

Она вспомнила, как вновь услышала свистящий кашель матери на кухне. Этот ужасный кашель становился день ото дня все сильнее. Джейн страдала астмой всю жизнь. Но последние полтора года ее преследовал еще и тяжелый бронхит.

Домашний доктор был симпатичным человеком. Однако его советы ограничивались выписанными таблетками и рекомендацией проводить зимнее время в теплом сухом климате.

Филиппа в ответ вежливо улыбалась, не произнося вслух, что с таким же успехом он мог бы посоветовать увезти мать на луну. Они и так с трудом сводили концы с концами. Денег едва хватало, чтобы оплатить текущие счета.

В один прекрасный день Филиппа услышала, как в их муниципальную квартиру, где она прожила всю жизнь, принесли почту, и заторопилась к почтовому ящику, чтобы опередить мать.

Обычно в ящике находились бесчисленные счета, и каждый из них нес в себе очередную финансовую проблему. Джейн всегда слишком близко к сердцу принимала каждую из них. Сейчас, например, она обдумывала, где бы взять деньги для оплаты отопления на предстоящую зиму.

Но на сей раз вместе со счетами и рекламными проспектами в почтовом ящике оказался толстый конверт кремового цвета. На нем стояло ее имя. Она нахмурилась.

Что это может означать? Ордер о выселении или какая-то информация из банка?

Она аккуратно вскрыла конверт, скользнула взглядом по витиеватому вензелю и обращению:

Дорогая мисс Гленвилл...».

По мере того как она читала, ее тело начало покрываться холодной испариной.

Дважды перечитав короткое послание, она спрятала его в свою сумочку. И весь день содержание письма, лежавшего на дне сумочки, без перерыва крутилось в ее голове.

«Сеньор Диего Авельянос приглашает вас посетить его в конце следующей недели.

Ваш авиабилет до Валенсии на вечерний рейс в следующий четверг забронирован. Ознакомьтесь с маршрутом дальнейшего следования до Валенсии заблаговременно.

Вас будут встречать утром в аэропорту Валенсии. Свяжитесь с нами по указанному телефону.

Офис Д. Авельяноса».

Ах драгоценный сеньор Авельянос собственной персоной! Ее родной дедушка. Человек, который может проглотить какую-то Филиппу Гленвилл с потрохами! – сверлило у нее в голове.

Воспоминание о другом письме всплыло в ее памяти.

Оно было адресовано ее матери и отличалось такой же лаконичностью и определенностью. В нем Джейн Гленвилл информировалась о том, что любая ее попытка связаться с сеньором Диего Авельяносом будет пресекаться и что упомянутый сеньор не берет на себя ответственность за последствия, к которым могут привести нарушения его запрета.

Это было десять лет назад.

Диего Авельянос предельно ясно дал понять, что родная внучка для него не существует.

Теперь, видимо, он изменил точку зрения.

Филиппа плотно сжала губы.

Неужели он всерьез полагает, что она соберет чемодан и в следующий четверг сядет на самолет до Валенсии?

Через день она снова получила письмо из мадридского офиса.

«Дорогая мисс Гленвилл!

Вы не связались с нами по телефону, указанному в предыдущем письме, датированном двумя днями ранее.

Пожалуйста, сделайте это незамедлительно».

Филиппа скрыла это письмо от матери, как и первое. Она должна защитить ее от отца человека, которого она когда-то так преданно и безнадежно любила.

Она написала ответ, стараясь выдержать ту же официальную форму, что и полученные письма, хотя в душе считала, что вовсе не обязана быть вежливой по отношению к этому гнусному типу.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

    wait_for_cache