Текст книги "Человечество в амнезии"

Автор книги: Иммануил Великовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Хелдейн также подчеркнул в своей рецензии, что автор «Столкновения миров» сознательно оставил несколько подсказок, так как эта книга задумывалась как мистификация, и что это может привести к мировой катастрофе. За этой рецензией, заполненной домыслами, которые может породить только неадекватная реакция, последовал ответ на мои возражения, опубликованные в «ТЬе Ыеда 81а1е$-тап апс! Ыа1юп» 3 февраля 1951 года, полностью вводящий в заблуждение.

Хелдейн, биолог и философ, пожелал обеспечить себе славу воплощенной совести научной и философской общественности. Англия, его родина, безнадежно опустилась, как он считал, ниже каких-либо нравственных стандартов, и в конце жизни, бессознательно потянувшись к сфере эзотерического, он уехал в Индию, чтобы там и умереть.

Ярость Хелденна исходила из его собственного беспокойства, вызванного в значительной мере импульсами, связанными с наследственными родовыми воспоминаниями, хотя он сам был уверен в правоте своего дела. Он чувствовал необходимость изгнать духа, которым был одержим, но вместо этого изгнал мою книгу. И он делал бесчестные заявления, которые можно истолковать как иррациональные и потому извинительные; в конце концов он отправился на поиски нирваны и не нашел ничего.

Не слишком отличается от этого и случай Евгения Рабиновича, бывшего редактора «Ви11е11п о? (Ье Аиншс Зс1епйз!:8» – журнала, созданного, чтобы искупить грех ученых, вкусивших от древа познания добра и зла, а потом создавших атомные бомбы. Доктор Рабинович взял на себя миссию быть совестью научного сообщества; перед ним бесконечно маячило видение судного дня. Он тоже проецировал страх перед атомной катастрофой на книгу «Столкновения миров». В 1964 году, когда серия «неожиданных» подтверждений возобновила интерес к этой книге, он возглавил кампанию против нее, в то время как накопившиеся факты требовали противоположного – внимательного пересмотра учеными собственных доктрин. Он привлек Г. Марголиса, журналиста, для того, чтобы писать на темы, в которых они оба были совершенными профанами (например, еврейская и египетская филология), чтоб'ы опровергнуть мое толкование одного текста, найденного в зль-Арише, где он был выбит на «паоз», или каменном надгробии ¹.

Эти примеры, а их может быть значительно больше, подтверждают проецирование страха перед атомной катастрофой не на источник, скрытый в нашей ментальной наследственности, а на выявление этого источника. В соответствии с классификацией Фрейда, это – отрицательная реакция: комбинация нежелания осознать скрытые импульсы и эмоциональной реакции против того, что может привести к осознанию причины умственного расстройства.

Небесный свод

Пример Дарвина, жертвы амнезии по отношению к опытным данным в своей области знания,вовсе не уникален. Скорее это в природе вещей. Отрицание пугающего опыта или подавление внушающих страх мыслей, которые вызваны наблюдениями, повторяются вновь и вновь. Любой из нас, кому случалось сталкиваться с переходящим рамки того, с чем он может смириться в своей сознательной памяти, так же отвергает этот опыт или дает ему превратное толкование. Из многих примеров, которыми я располагаю, я выберу случай Лорена Эйсли, антрополога и историка науки, а в то время, как он написал книгу, которую я цитирую, ректора университета в Пенсильвании.

В 1960 году он опубликовал «Небесный свод времени»– На первой же странице можно прочесть следующее: «…едва ли два века прошли с того времени, как несколько отважных пионеров стали догадываться, что Земля может оказаться старше, чем 4004 г. до Рождества Христова, как считали теологи. Из всех событий успех книги Вели-ковского «Столкновения миров» за последние годы оказался блестящим подтверждением того, что по прошествии двух столетий научных исследований человек в массе своей все еще испытывает особую тягу к катастрофическим событиям, воздерживаясь, однако, от какого-либо научного к ним подхода. Нашему современному поколению, ничтожно мало озабоченному приращением научной истины, преподносятся насильственный характер и катастрофичность мировых событий, которые так поразили наших предков».

Книга Эйсли была написана с целью противостоять возрождению отброшенной идеи исторических катастроф, составлявшей смысл учения основателей геологии и палеонтологии в начале девятнадцатого века. Но эти ученые, Мурчисон, Седгвик и Бакленд, были не из тех, кто разделял идею сотворения мира в 4004 году до нашей эры: они определили силурийский, девонский и пермский слои земной коры, дали им название и на основании их создали классификацию геологических периодов, предшествовавших появлению человека.

В книге «Земля в перевороте» я цитировал нескольких авторов, которые описывали загадочную и необъяснимую гибель множества видов животных в период Плейстоцена, или в ледниковый период, в начале неолита. Я ссылался на работу, опубликованную Эйсли в 1943 году, когда он работал в университете Канзаса, и в которой цитировал одного очевидца ужасного зрелища, наблюдавшегося по всей Аляске: «…в некоторых районах Аляски кости этих исчезнувших животных лежали таким толстым слоем, что не могло быть и речи о том, что это дело человеческих рук. Хотя человек уже присутствовал при сцене этого окончательного уничтожения, у него тогда не было ни потребности, ни возможности для такого масштаба убийств».

Имея в виду столь полное и быстрое исчезновение всей фауны, Эйсли сделал следующий вывод: «…представляется невозможным связать это явление только с деятельностью человека без какой-либо внешней помощи» ¹. В этой громадной свалке – мириады животных, разорванные на части, сваленные кучами на протяжении десятков миль вместе с поломанными деревьями. Это был не мираж и не фантасмагория: другие ученые тоже подтвердили это явление. Все животные представляли самые разнообразные виды, еще существующие и окончательно исчезнувшие. Такое же явление повторялось и в других районах северного и южного американского континента. Эйсли писал: «Мы имеем дело не с единичными реликтовыми видами,~ а с чрезвычайно разнообразными формами Плейстоцена, каждая из которых, в свете очевидных данных, исчезла примерно в одно и то же время» ².

В книге «Земля в перевороте» я также цитировал других авторов того же самого склада мышления, что и Эйсли, и их четкие выводы о том, что катастрофические события континентального, даже глобального масштаба имели место. «Приблизительно в это же время мы констатируем подобное же исчезновение фауны млекопитающих Африки и Азии» ³. Вот как я представил итог суждений в отношении подобной массовой гибели животных: «Считалось, что все эти виды погибли «вплоть до последней особи» в конце ледникового периода. Животные, сильные и упитанные, внезапно умерли все до единого. Этот конец наступил не в результате борьбы за существование, когда выживает сильнейший. Сильные и слабые, даже самые сильные, старые и молодые, с острыми зубами и сильными мускулами, с быстрыми ногами, имеющие в избытке пропитание – все они погибли» ¹.

Эйсли заметил по этому поводу, что подобные факты «приводят биолога в отчаяние, когда он наблюдает исчезновение стольких видов и родов в конце Плейстоцена» ². И еще: «Кажется странным, что фауна, пережив массовое движение льдов, должна была погибнуть, когда оно завершилось. Но так и произошло» ³. Он признавался, что не знает причины этого исчезновения, но описывал его как результат какой-то катастрофы и смог всего лишь установить, что одновременно с тем, как погибли в самых разных местах животные, произошли геологические и климатические изменения.

«Отчаяние» ученого завершилось отрицанием катастроф – весьма интересная и уже известная психологическая проблема. Алексис Кэррол, биолог, который серьезно интересовался психологией, писал в своей работе «Неведомый человек», касающейся этой проблемы отрицания, о том, что она имеет отношение к-ученым и к тем проблемам, которые они не могут решить: «Некоторые вопросы исключены кз сферы научных исследований и лишаются права на обнародование. Важные факты могут полностью игнорироваться. Наш разум обладает естественным стремлением отбрасывать то, что не входит в рамки научных или философских представлений нашего времени. В конце концов ученые – это всего лишь люди… Они охотно верят в то, что факты, которые^нельзя объяснить с помощью существующих теорий, попросту не существуют».

Возвращаясь к работе Эйсли «Небесный свод времени», мы читаем: «Можно сказать, что катастрофизм в сущности убивается здравым смыслом. Как писал один современный историк, Чарлз Гиллиспай, «представить Божественного мастера вечно вертящим в руках свои строительные материалы, вечно настолько недовольным получившимися горами или животными, что Он разбивает их, чтобы попробовать кое-что новое, значило бы наделить Его человеческими свойствами вместо иных».

Такой аргумент против катастрофизма звучит не слишком убедительно и к тому же ничего общего с наукой не имеет; катастрофисты девятнадцатого века оперировали геологическими и палеонтологическими данными, а не теологическими доводами. Эйсли сопровождал цитату из Гил-лиспая следующим выводом: «Постепенно накопленная*геологическая информация стала уводить с дороги, проложенной ранее Джеймсом Хаттоном…» А Чарлз Лайел, который родился в год смерти Хаттона, «не увидел признаков всемирных катастроф. Наоборот, он наблюдал локальные перемещения земной коры, подъем и спуск береговых линий и постепенное сдавливание горных систем».

Но если Лайел (который отвергал главным образом чужие наблюдения) не увидел таких явлений, то сам Эйсли их наблюдал. Почему тогда случилось так, что он не принял их в расчет, когда стал отрицать, что такие явления существуют? Все это существовало и во времена Лайела и было так же очевидно, как и для Эйсли, наблюдавшего и описавшего это сто лет спустя.

Как психоаналитик, я много раз возвращался к проблеме пробуждения в человеческом сознании забытого векового наследия. Травматический опыт, который люди хранят похороненным в подсознании, обладает огромной властью над судьбами народов. Если человеческий род несможет стать лииом к лищд со своим прошлым, травматичес кий опыт, который является 'причиной культурной амнезии, потребует своего повторения. И с тех пор как началась атомная эра, люди все время жили под Дамокловым мечом.

ГЛАВА III

СО СТРАХОМ И СОДРОГАНИЕМ

Планетарные боги

Волнение и страх, предшествующие глобальным потрясениям, бедствия и отчаяние, их сопровождающее, ужас перед их возможным повторением – все это вызывает многообразные реакции, в основе которых потребность забыть, а также стремление имитировать их. Астрологи и звездочеты, предсказатели пророчили; завоеватели упражнялись в буйстве и жестоких разрушениях, подражая своим планетарным образцам. Пророки и жрецы предостерегали, а священнослужители умиротворяли. Астрономия стала главным занятием мудрецов прошлого в Мексике, в Ассиро-Вавилонии и по всему миру именно из-за катастрофических событий, которые произошли. Астрология интересовалась главным образом взаимным расположением планет и их конъюнкциями. В первом веке до нашей эры греческий историк Диодор Сицилийский, сообщив, что, по утверждению халдеев, планеты меняют скорость своего обращения и временные периоды, заметил: «Эти звезды оказывают величайшее воздействие как благое, так и вредоносное на род людской; и именно из природы этих планет и их изучения они (халдеи) узнают, что предназначено человечеству» ¹.

Вывод Диодора в определенной степени верен, потому что контакты планет вызывают большие перемены в жизни человечества и всего живого на нашей планете. Но в верованиях халдеев соседствовали истина и ложные выводы. Поскольку планеты в момент своих разнообразных контактов вызывали наводнение, ураган, пожар, гибель животных или появление новых растении, человек мог легко прийти к заключению, что это «влияние» было результатом особого характера какой-нибудь планеты, который, следовательно, должен был быть обозначен. Таким образом возникла религия, в ее основу было положено почитание небесных тел. Подобное происходило и в архитектуре, когда строились огромные храмы: Парфенон, выстроенный в честь Афины, и храм Зевса, огромные колонны которого все еще высятся в Афинах; храмы в честь Юпитера в Баальбеке и в честь Амона, который и был Юпитером, в Карнаке, а также в честь других богов прошлого, которые все были астральными божествами. Инженерное искусство тоже развивалось под влиянием этих катастроф, потому что огромные пирамиды в Египте (величайшее из архитектурных свершений прошлого) были – в моем понимании – царскими укрытиями, защищающими от возможных повторений катастрофических событий.

Организованная армия также изначально связана с этим страхом. Когда древние ассирийские цари отправлялись на войну, они сравнивали свои деяния с разрушительными последствиями действий астральных божеств во времена катастроф.

Поскольку многие поколения созерцали ад кажущейся теомахии, или битвы планетарных богов, вполне естественно, что люди на Земле'стремились принять чью-нибудь сторону. Почитание всего пантеона одновременно представлялось нелогичным, но почитание отдельных планетарных богов или богинь означает навлечение на себя гнева божеств враждебных. Эта дилемма стала еще одной причиной психической неуравновешенности человека и целых народов.

Праздник света

Большинство религиозных обрядов и представлений во всех вероисповеданиях происходят из древних мистерий, восходящих к событиям далекого прошлого, в которых участвовали небесные боги – Сатурн, Юпитер и другие планетарные божества – и оставившие после себя неизгладимые воспоминания, В качестве подтверждения этого вывода я попытаюсь в этом небольшом разделе обобщить все, что постиг и о чем написал, хотя и не в законченной форме, более трех десятилетий назад. Я хотел было вообще не упоминать здесь об этих событиях, потому что в столь кратком варианте вся история может показаться попросту фантастической. Но если вдруг мне не удастся представить историю Сатурна и Юпитера в специальных книгах («Сатурн и наводнение», «Юпитер Громовержец» ¹), я поясню здесь некоторые главные положения.

Любой, кто изучал древние культы и мистерии – дионисийские, орфические, элевсинскне, культ Осириса – обнаруживал, что они стремятся символизировать, повторять, имитировать события прошлого н судьбы планетарных богов. Я не буду входить здесь в эту обширную область, оставив проблему тем, кто хочет и способен объять такую тему. Но я немного скажу об одном из культов – культе Осириса. Культ этот и связанные с ним мистерии господствовал в египетской религии как ни в одной другой. Миф Осириса «слишком примечателен и встречается в столь различных формах, что не может не содержать значительного элемента истины» – таково мнение Алана Гардине-ра ². Но что это за историческая истина? Могла ли это быть судьба «какого-то древнего царя, на трагической смерти которого держалась вся легенда»?

Но «никаких следов этого царя не было обнаружено до начала эпохи текстов пирамид», а в этих текстах об Осирисе говорится как о не имеющем конца. Здесь он появляется как мертвый бог, или царь и судья мертвых. Вместе с тем «он представлен нам как растительность, таинственным образом рождающаяся из него самого, которая погибает во время разлива…» ⁵. Он также ассоциировался с ярким светом; он был расчленен; Исида, его супруга, отправилась на поиски разбросанных частей его тела; Исида родила Гора, которого она зачала от Осириса.

Джеймс Г. Фрезер, собиратель фольклора, в конце концов стал рассматривать Осириса как растительное божество; подобным же образом он видел в Таммузе, вавилонском Осирисе, растительного бога. Увлеченный этой идеей, он написал книгу «Золотая ветвь», построенную на концепции растительного божества, которое умирает и воскресает на следующий год.

О Таммузе также говорилось, что он ассоциировался со сверкающим светом, с наводнением, с сошествием в преисподнюю, где его навестила Иштар, его супруга. Смерть Осириса – или Таммуза – затем его воскресение или его пребывание вдалеке, где уже не было сияния, стали сюжетом не какой-нибудь одной мистерии, а широко распространенного важнейшего культа. Смерть Таммуза оплакивалась, как и смерть Осириса.

На закате Иудейского царства, во времена Иеремии и Иезекииля, в период месяца Таммуз женщины Иудеи плакали о Таммузе (Книга Иезекииля 8:14), и устраивался пост. То же самое происходило на всей территории древнего Востока.

Посвятив целую жизнь изучению египетской истории и религии, Гардинер, ведущий специалист в своей области, признался, что ему так и неясно, кого воплощал или увековечивал Осирис.

В моем понимании Осирис был не царем, а планетой Сатурн – Кроносом у греков, Таммузом у вавилонян. Временем Кроноса был Золотой Век; он пришел к концу с наступлением всемирного потопа. Семнадцатый день месяца Таммуза (июнь-июль) был первым днем плача, который продолжался целые недели. Семнадцатый день месяца также играет заметную роль в истории Потопа.

«Свет семи дней», о котором говорит Исайя (Книга Исайи 30:26), относится, в моем понимании, к «семи дням» непосредственно перед началом Потопа (Книга Бытия 7: 4). Весь мир был ярко освещен: Сатурн вспыхнул, как новая звезда («как сто солнц», как говорится в раввинском предании). Сатурн, или Кроиос, Таммуз, Осирис, – все они были сверкающими богами до того, как погибнуть. За этим последовал вселенский потоп, который охватил не только Землю, но и всю солнечную систему. Уровень воды на Земле увеличился в несколько раз. По-видимому, тогда возник самый молодой океан – Атлантический; он был назван морем Кроноса. На земле во время Потопа погибли многие формы жизни, и возникли в результате мутаций, подобных которым не знает человеческая память, многие новые животные и растительные виды. Это н дало основания Осирису, или Таммузу, или Кроносу, выступать в качестве растительного божества.

Юпитер собрал большую часть рассеявшейся материи и, вращаясь как никогда быстро, подвергся расщеплению.

Сатурн, господствующий в небе (возможно даже,.что это та звезда, вокруг которой вращалась Земля), стал невидимым, пока не объявился вновь, теперь уже с окружавшими его кольцами. Греческая легенда сделала Юпитера сыном Сатурна, в том смысле, что Юпитер приобрел власть над небом. Именно Юпитер связал Сатурна. Но в соответствии с египетской версией небесной драмы, Исида (Юпитер), жена Осириса (Сатурна), обернула его повязками так, как поступают с мертвыми перед их путешествием в мир мертвых, над которым царствует Осирис.

Праздник света в честь Сатурна устраивался римлянами под названием сатурналий в конце декабря. Этот праздник заменился еврейской ханукой, а затем Рождеством. Праздники света проводились пи всей Земле, потому что Потоп был пережит всеми.

Первый век: видения Апокалипсиса

В середине пятнадцатого века до нашей эры планета Земля прошла через одну из величайших из когда-либо случавшихся катастроф и была охвачена огнем, сметена ураганами и гигантскими волнами. Семь веков спустя, во времена Амоса, Осии, Иоиля и Исайи, произошла новая серия глобальных толчков: народы Земли были потрясены, увидев, как Земля несколько раз сближалась с другой а amp;1сг. Эти две эпохи описаны в книге «Столкновения миров». В серии катастроф, происходивших в период с 776 по 687 г. до н. э. г Зелие, хотя и сдвинутой со своей оси и орбиты, пришлось легче, чем семь веков назад.

Когда прошло еще семь веков, в первом веке ло нашей эры в сознании люден вновь возродился ужас, к он выразился в идеях и чаяниях, которые выдавали свое происхождение. Люди всегда боялись конца света, и в первом веке это предчувствие конца света возросло невероятно. Учения о конце мира или о новом мире, который должен возникнуть, были выражением идей, родившихся из опыта прошлого. С тех дней, когда взыграло Мертвое море и яркая комета, появившаяся средь бела дня, светила в течение целых месяцев после насильственной смерти Цезаря, в течение всей эпохи Иисуса из Назарета и императора Нерона, пророческих писаний Сивиллы, книги Откровения и падения Иерусалима страх цепко держал весь человеческий род.

В первом веке до нашей эры Лукреций, традиционно считавшийся пророком фатальных событий, писал о катггс-трофах и их ужасных последствиях. «Мощная и сложная система вселенной, державшаяся в течение многих лет, превратится в руины, – пророчествовал он. Однако я не забываю о том, как ново и странно для нашего ума знать, что землю и небо ожидает разрушение…Мои слова заслужат доверие благодаря точным фактам, и через некоторое время вы увидите, как миры сотрясаются и вселенная содрогается от ударов… вселенная может погибнуть, низринутая с ужасным треском». Он вспоминал о более ранних разрушениях, засвидетельствованных человечеством, и о том, что нынешний мир создан недавно. Поскольку известно, что «целые поколения людей погибли в обжигающей жаре, что их города были сметены каким-то нанесенным всей Земле ударом и что после бесконечных дождей реки вышли из берегов, чтобы разлиться по земле и поглотить города», вполне также очевидно, «что такое разрушение вновь постигнет землю и небо». Ибо «не так уж мало тел, которые могут случайно возникнуть из бесконечности и разрушить данный порядок вещей сокрушительным ураганом или принести какое-то другое бедствие или опасность», И он живыми красками описывал ненадежность существующей гармонии: «Следовательно, дверь смерти не закрыта ни для небес, ни для солнца, ни для земли, ни для океанских глубин, она открыта и ожидает их своей огромной ненасытной утробой». Ведь разве уже не случалось ранее, что огонь побеждал все остальные стихии и приводил мир на порог гибели, «когда, сбившись с пути, могучие разъяренные кони Солнца пронесли Фаэтона по небу и над всей землей. Но всемогущий отец [Зевс] преисполнился тогда гнева, сбросил тщеславного Фаэтона с его колесницы на землю внезапной молнией, и солнце, видя его падение, отняло у него вечную лампу, освещающую мир, и вернуло разбежавшихся коней, запрягло их, дрожащих, и затем направило их на подобающий им путь, все заново восстановив» ¹.

В начале нашей эры Сенека писал о судьбе человеческого рода: «Настанет день, который положит конец всей человеческой жизни и интересам. Все земные стихии должны рассыпаться или полностью уничтожиться… земная кора повсюду растрескается, и новые воды заполнят морские заливы и образуют одно большое море… Один-единственный день станет свидетелем гибели всего человечества. Все, что родилось за долгие поколения, все, что прославилось и отмечено красотой, великие троны, великие народы – все рухнет в пропасть, будет сметено за час».

Когда придет назначенный день, многие причины будут способствовать разрушению существующего порядка – «такая катастрофа не наступит, если не получит встряски весь мир» (педие етт $те сопсиззюпе титИ 1ап1а

Книга «Оракулы Сивиллы», которая относится к тому же периоду, посвящена главным образом предстоящим катастрофам. Придет день, когда «Бог, обитель которого в небе, перевернет небеса, как мы переворачиваем книгу, и весь небосвод с его различными светилами падет на божественную землю и на море; и тогда обрушится бесконечный водопад бушующего огня и сожжет землю и море, и небес* ный свод, и звезды, и все сотворенное превратится в единую расплавленную массу и полностью испарится. И тогда не будет больше светил, сверкающих орбит, ни ночи, ни рассвета… ни весны, ни лета, ни зимы, ни осени». Предсказанием этого конца будет комета: «На западе вспыхнет звезда, которую назовут кометой, посылающей людям меч, голод и смерть. Целые города исчезнут в безднах, открывшихся в земле, или будут уничтожены огнем, падающим с небес» ¹.

В апокрифической «Книге Еноха» сказано, что к концу света «годы станут короче, а-луна изменит свое движение и не появится в назначенный час… И в те дни Солнце взойдет вечером, и его великая колесница будет двигаться на запад, навлекая бедствия, и оно будет светить более ярко, чем положено. И многие главные звезды изменят свой путь (предписанный), а также свои орбиты и направления, и не появятся в назначенное для них время года». Потом Енох имел видение: «…небо содрогнулось, и наклонилось, и упало на землю. И когда оно упало на землю, я увидел, как земля разверзлась огромной пропастью, и горы громоздились на горы, и холмы обрушивались на холмы, и высокие деревья вырывались с корнем и валились в эту пропасть» ².

Подобную же картину описывал апостол Петр: «А нынешние небеса и земля… сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых человеков… Придет же день Господен, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят».

Иисус пророчествовал о конце света при его жизни, но когда светопреставление не наступило и он умер на кресте, ожидали, что он вернется в период апостолов. Какими должны были быть те, «ожидающие и желающие пришествия дня Божия, в который воспламененные небеса разрушатся и разгоревшиеся стихии растают? Впрочем, мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой Земли…» ¹. «Новое небо» – это небо с изменившимся положением созвездий и с Солнцем и Луной, движущимися по новым орбитам; а «новая земля» имела перевернутые полюса и изменившийся климат, новые очертания материков, морей; там, где были равнины, поднялись новые горы. Но Сын Человеческий, который обещал прийти, чтобы устроить суд на Земле, медлил.

Прошло несколько десятилетий. «Апокалипсис, или Откровение Иоанна Богослова», последняя книга в каноне Нового Завета, – это видение пророка, по имени Иоанн, которое он имел на острове Патмос в Эгейском море: «…и упала с неба большая звезда… и поражена была третья часть солнца и третья часть луны, и третья часть звезд… горе, горе, горе живущим на земле…» ².

Фантасмагория продолжается; одно устрашающее видение дополнялось другим, еще более пугающим: в небе появляется дракон, падает еще одна звезда, и открывается бездонная пропасть. Ужасные чудовища движутся страшной процессией.

.Мучительный страх в течение целого столетия перед тем, как Иерусалим стал сар1ав когтях римского орла, и следующее столетие разбитых надежд и разочарования наполнили души многих леденящим ожиданием конца света, когда зло погибнет вслед за добром и истиной, которые уже погибли.

Это было время, когда нищета превысила пределы терпения людей. Муки растревоженных умоврождали ужасающие картины преследований, видения гротескных чудовищ и апокалиптических катастроф. В этих видениях следы архаических впечатлений принимали форму откровения. С приходом раннего христианства сцены прошлого передвинулись в будущее, ко времени Второго Пришествия, и стали жребием грешников. Но именно непреодоленные потаенные воспоминания о прошломреальным грузом ложились на душу каждого человека.

Седьмое столетие и «темные века»

В седьмом веке – Темные века средневековой _ Европы – пепел долго тлевшего огня внезапно ярко вспыхнул в Аравии. Один неграмотный погонщик верблюдов, который до этого почитал планету Венера ¹, почувствовал в себе дух посланника Божьего, и его речи – суры Корана – уже в следующем поколении были с помощью победного меча перенесены в Марокко и в Индию. О древних временах Мухаммед (570?-632) знал только то, что он слышал у ворот раввинских школ в Медине, и все это смешалось у него в голове: Мириам, сестра Моисея, была для него то же, что Мария, мать Иисуса ², а сам Иисус – то же, что Иисус, сын Нуна, который завершил завоевание Ханаана. Хаман, персидский визирь, стал ви-зирем фараона эпохи Исхода ³. Но в его речах говорилось о движущихся горах, и о взбунтовавшейся природе, и о гибели неверующих, ниспровергнувших моральные законы: «Ведь они видят это [день Суда] далеким, а Мы видим это близким. Разве дождутся они чего-нибудь, кроме часа, что придет к ним внезапно? Ведь пришли уже все знамения его. Это – день обещанный! В тот день небо покачнется и свернется, горы вздыбятся и рухнут… В тот день земля расколется, и они побегут в спешке. Жди дня, когда небо прольется ослепляющим дымом, обволакивающим всех людей: страшная кара. Когда земля со всеми ее горами поднимется ввысь и от одного мощного удара разлетится на куски, в тот день произойдет Страшное. Хрупкое небо расколется… Когда солнце перестанет светить, когда звезды упадут, а горы рухнут… когда моря станут огнем… а небеса обнажатся…» ⁴.

Изменения в положении звезд, движущихся вместе с небосводом, бури на Солнце, изменения в геологической структуре Земли, кипение и исчезновение морей – все это образы прошлого.

Середина четырнадцатого века: периодичность безумия

Прошли еще семь веков, и в четырнадцатом столетии человечество снова стало ожидать конца света. Я воспроизвожу описание бедствий, которые происходили, и ужас, который они вызывали ¹; «Середина четырнадцатого века была периодом невероятного ужаса и бедствий для Европы. За многочисленными знамениями, которые пугали людей, последовала чума, которая грозила обратить весь континент в безлюдную пустыню. Год за годом появлялись знамения в небе, на земле, в воздухе, и все они указывали, как считалось, на приближение какого-то страшного события. В 1337 году в небе появилась большая комета, ее далеко раскинувшийся хвост вселил смертельный ужас в умы невежественных масс. В течение трех последующих лет землю посетили огромные полчища летящей саранчи, которая мириадами опускалась на поля и оставляла после себя призрак голода. В 1348 году произошло землетрясение такой ужасающей силы, что/многие люди подумали, что предсказанный конец света наступил. Причиненные им разрушения затронули большие пространства. Кипр, Греция и Италия приняли этого страшного гостя, и сейсмические колебания распространились по альпийским долинам…Горы провалились под землю…Воздух стал плотным и душным. Возникли плотные и зловещие туманы. Вино в бочках бродило. В небе появлялись стремительные метеоры. Сотни людей, собравшихся на крыше папского дворца в Авиньоне, видели гигантский столб огня. В 1356 году произошло еще одно землетрясение, которое почти полностью уничтожило город Базель. С этим голодом, наводнением, туманом, полчищами саранчи, землетрясением и прочим нет ничего удивительного в том, что многие люди сочли, будто чаша грехов земных переполнилась и конец царствия-человеческого близок.

За всем этим последовало событие, которое, казалось, подтверждало эту уверенность. Чума приобрела такой ужасающий размах, что действительно создавалось впечатление, что человек должен быть стерт с лица земли. Люди умирали сотнями, тысячами, толпами, пока оставалось достаточно живых, они хоронили мертвых, но эти живые были так напуганы, что все, кто мог еще бежать, покидали свои жилища, деревни, города, оставляя их единственными обитателями умирающих и уже мертвых. Это была так называемая «Черный мор» – самая ужасная эпидемия из всех, какие когда-либо знала Европа.