Текст книги "Тропы Раздора. Восстание"

Автор книги: Илья Воронцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Уймись, мы не звери!

Да, не звери, – подумал Тарк.

Много хуже.

В дыму легко подкрасться незамеченным. Первый эльф даже не понял, что его убило – кинжал жадно впился в незащищённую шею. Тарк выдернул из ножен врага меч – свой так и остался у трактира, – крутнулся, готовый встретить следующего противника. Сшиблись, зазвенели одинаковые кривые клинки. На лязг стали примчался третий эльф – агент оказался один против двух противников.

Тарка это не беспокоит: бойцы – далеко не ровня мечнику у «Китобоя». Видно по боевым стойкам, манере держать оружие, даже нервно бегающим глазам. Агент ещё раз подивился – как среди таких затесался мастер меча?

Эльфийский клинок непривычно тяжелит ладонь. Тарк взмахнул раз, другой, описал в воздухе восьмёрку, дабы приноровиться к балансу. Противники терпеливо ждут, хотя, казалось бы, самое время атаковать. Агент дёрнул подбородком – начинайте, мол.

Первым атаковал щитоносец. Массивная, крепко сбитая фигура, совершенно нетипичные для эльфов бугры мышц – остаётся гадать, как повстанец приобрёл фигуру гнома. Дыхание тонкими струйками вырывается из щелей опущенного забрала. В руке – недлинное копьё, корпус прикрыт прямоугольным щитом в рост Тарка.

Агент увернулся от прямого выпада, скакнул в сторону, клинок нацелился в незащищённой правый бок. Противник расторопно крутнулся, меч чиркнул по обитому железом щиту. Эльф резко дёрнулся вперёд в попытке протаранить агента, выставленный вперёд щит плотно прижал руку – Тарк при всём желании не нанесёт удар. Они встали лицом к лицу – шумное дыхание эльфа смешалось с натужным стоном пытающегося высвободиться агента. В таком положении щитоносец неспособен атаковать – копьё слишком велико.

Зато прекрасно может второй эльф.

В конце концов Тарк вывернулся из-под щита – и столкнулся со змеиным жалом клинка второго стражника. Отразить атаку удалось лишь чудом. Агент отбежал на несколько шагов.

Пламя разгорается всё ярче; времени совсем мало – если промедлить ещё немного, люди задохнутся в дыму. Как назло, стихает гроза – бешеный ливень сменил монотонный дождь.

– Проклятье, – процедил сквозь зубы Тарк.

Дёрганым движением он загнал меч за пояс рядом с пустующими ножнами. Холодный взор застыл на фигуре щитоносца. Мгновение – и Тарк уже стоит вплотную к противнику. Ладони вцепились в верхний край щита, агент пружинисто оттолкнулся ногами и дёрнул щит вниз – движение приобрело импульс за счёт рук. Агент взлетел вверх, тело выгнулось дугой, чтобы перемахнуть через противника. Тарк оказался за спиной щитоносца. Стальная смерть нашла эльфа через незащищённую со спины горловину – в полёте Тарк выхватил кинжал, клинок вгрызся в шею под углом вверх, лезвие прошло насквозь и упёрлось в шлем изнутри. Противник с бульканьем повалился, копьё выпало из руки – ладонь в судорогах скребёт землю.

Агент без промедления выхватил меч. Лезвие полоснуло второго эльфа по нагруднику, из-под рассечённых слоёв металла и кожи брызнула кровь. Повстанец с истошным криком повалился навзничь. Короткий экзекуторский удар сверху довершил дело.

Удары по дверям амбара становятся всё отчаяннее, дым щиплет ноздри даже на улице. Тарк бросился ко входу. Эльфы заколотили его парой досок – к счастью, неплотно.

– Сейчас! – прокричал Тарк так громко, как только мог.

Изнутри неразборчиво крикнули. Удары прекратились.

Агент просунул в щель клинок. Несколько движений – и зазор уже достаточен, чтобы просунуть пальцы. Тарк упёрся ногами в нижнюю часть ворот, руки дёргают доску туда-сюда, пока, наконец, одна сторона не отскочила. Обнажилось несколько ржавых гвоздей. Теперь выбить вторую сторону – плёвое дело.

С первой доской покончено. Агент взялся за вторую. Её прибили плотнее – клинок отказывался протиснуться в щель, пока Тарк не забил его парой добрых ударов по рукояти. Агент тянет меч столь сильно, что клинок не выдержал и преломился посередине. Не беда – оружие трофейное, такого тут навалом. Тарк вбил обломок в щель и продолжил работу.

Не сразу, но поддалась и вторая доска. Агент распахнул двери. Изнутри валят клубы едкого чёрного дыма. Следом бегут закопчённые люди, чей надсадный кашель заставляет содрогнуться – не выплюнут ли лёгкие?..

На заложников жалко смотреть. Многие не могут идти – их ведут под руки или вовсе несут. Чёрные, покрытые копотью лица полубезумным взором глядят на улицу, на одинокого Тарка с обломком меча в руке. Кто-то падает прямо в грязь, подставляет тело холодной жиже, некоторые стоят с раскинутыми руками, воздев голову к небу. Слышен радостный смех избавления вперемежку с рыданиями – выжить в таком дыму смогли не все.

Кто-то дёрнул Тарка за рукав. Агент обернулся. Перед взором предстал низкорослый старец. Сухое, сморщенное тело почти висит на зажатом в узловатых пальцах посохе.

– Спасибо, сынок, – прошамкал дед.

– Всё закончилось, – агент мягко положил руку на плечо старика. – Я…

Фразу прервал вопль молодой женщины:

– Помогите! Помогите! Ребёнок!.. – взгляд скачет по измождённым лицам, останавливается на Тарке: – Вы! Прошу, спасите сына! Он где-то там, внутри!

Сердце агента сжалось.

Где-то у пирса не на жизнь, а на смерть бьются Ида и Гжодрас. Тарк должен быть там – жизнь ребёнка будет стоить сотен, а то и тысяч, если Диннат Ралиньен скроется с кристаллом. Но как объяснить это матери, что вот-вот потеряет сына?

– Кого ты просишь, Альяна? Открой глаза – он из Братства Эбена! – рядом возник крупный мужчина с опалённой бородой, просто, по-крестьянски одетый. – У них камни вместо сердец! Дай только перерезать кому-нибудь глотку во славу Императора, – последние слова подчёркнуты особенно издевательским тоном, – большего и не надо.

Тарк смерил мужчину ледяным взглядом. Вот она, репутация Братства среди народа. Во всей красе.

– Что, язык проглотил?! – мужчина ничуть не испугался – пережитое потрясение, казалось, совсем лишило его страха.

Помогать людям и получать в награду презрение – удел Братства Эбена. Доказывать всем и каждому, что ты – доблестный, самоотверженный, достойный? Безнадёжно. Люди видят то, что хотят, вокруг высот человеческого духа всегда вертится свора шакалов, готовых низринуть, унизить, обгадить – лишь бы ничто не высилось немым укором их ничтожеству.

Если человек отказывается видеть, как Тарк рискует жизнью, дабы спасти из огненного ада население целого города – что вообще можно ему доказать?

– Раз такой умный, сам и спасай, – агент круто развернулся и пошёл прочь.

Сзади доносятся вперемежку пустые угрозы и мольбы о помощи. Тарк остался безучастен и к тому, и к другому. Он устал от попыток разорвать порочный круг – доказывать людям, что Братство Эбена живёт ради благополучия Империи. Обывателю не понять, что благополучие Империи – далеко не всегда благополучие каждого её жителя. Осознание этого – тяжкая ноша, что несёт на плечах каждый член Братства.

Сейчас благополучие Империи – как можно скорее добраться до Иды и Гжодраса. Корить себя, размышлять о последствиях выбора и предаваться терзаниям совести – потом.

Тарк со всех ног летит к пирсу. Мимо проносятся пустые дома, однообразные фасады сливаются в сплошную нить для погружённого в себя агента. Несколько раз в проулках вдоль улиц мелькнули повстанцы – эльфы бросаются следом, но куда им угнаться за быстроногим Тарком!

Звуки боя всё ближе. Скрежещущий голос – не иначе, Вальпаций – отрывисто бросает команды, слышны и гортанные эльфийские выкрики.

Взору вынырнувшего из переулка агента предстала окровавленная груда тел. Имперцы теснят врага к воде, эльфы упорно сопротивляются, уступают пространство медленно, дюйм за дюймом. Глаза вычленили в общей свалке знакомый тонкий силуэт.

Ида.

Короткие парные клинки девушки прорубают дорогу сквозь гущу врагов к пирсу, что заняла группа отчаянно обороняющихся эльфов. Узкий проход сводит численное преимущество легионеров на нет, повстанцы с лёгкостью отбиваются от атак. Тарк пригляделся – в дальнем конце пирса видны несколько фигур. Эльфы скрестили руки, на лицах – холодное спокойствие наблюдателей. Один держит в руках обмотанный плащом свёрток. Из-под неприкрытого участка в проблесках солнца – неужто небо наконец проясняется? – сверкает глянцевая чернота.

Дыхание Тарка перехватило. Диннат! Негодяй каким-то образом заполучил кристалл и теперь намерен удрать!

Ноги сами рванулись вперёд. Методичные движения – удар, уклон, защита, снова удар – разбрасывают эльфов, словно осенние листья на ветру. За Тарком остаётся просека, по краям – изуродованные тела, недвижимые или ещё стонущие. Воспряли легионеры – пример Тарка воодушевил солдат. Люди теснят врага, гладиусы в натруженных руках расширяют оставленную агентом тропу, ритмичное уханье дюжин глоток сопровождается гулким топотом.

Тарк сравнялся с неистовым стальным вихрем – клинками Иды. В суматохе девушка чуть не снесла агенту голову; меч замер на расстоянии ладони от шеи.

– Тарк!.. – одновременно с возгласом наместница резко сменила направление атаки. Лезвие вонзилось в живот ближайшего эльфа.

Ида выглядит неважно. На теле – несколько ран, неглубоких, но достаточно серьёзных, если не заняться лечением. Волосы комьями облепили бледное лицо, глаза нездорово, лихорадочно блестят, грудь тяжело вздымается при каждом вдохе. Девушка выглядит крайне нервной – более, чем обычно бывает в бою.

Причина нервозности открылась агенту спустя мгновение:

– Тарк, у Динната мой отец! – последнее слово Ида не произнесла – натужно выкрикнула. Слово сопроводил скрежет эльфийского меча – тот столкнулся с выставленным для защиты оружием наместницы.

Агент коротко кивнул. Сталь в руке засвистела – в том, как косит ряды повстанцев Тарк, читается удвоенное усердие.

Солдаты упорно продвигаются к краю пирса. Решимость эльфов, напротив, тает как первый снег. Не все они фанатично преданы делу, порой в раскосых глазах мелькает обычный страх.

Агент выдернул меч из очередного поверженного врага. Отбил неуклюжий выпад – и осознал, что за неплотной шеренгой эльфов – те, из-за кого весь кавардак.

Стороны замерли. Во главе имперских солдат – Тарк с усталым, без эмоций, лицом, пропитавшаяся кровью одежда из чёрной превратилась в бордовую. Рядом вспарывает воздух клинками Ида. В глаза девушки страшно смотреть – столь тяжёл взгляд.

Напротив – Диннат Ралиньен, с кривым ножом у горла скорчился Фригет. Предводитель повстанцев, напротив, не выказывает признаков слабости, в тонких чертах – лишь спокойная уверенность.

Тарк чертыхнулся – кристалла уже не видно.

Чуть впереди прикрывает Эллиата. Ладонь покоится на рукояти клинка за спиной – эльфийка готова пустить оружие в ход. В отличие от командира, спокойствие изменило воительнице – плотно сжатые губы превратились в ломаную линию, в хищном прищуре глаз таится злоба. Эллиата возглавляет оставшихся бойцов – шестерых измотанных, отчаявшихся эльфов, чья единственная отрада – подороже продать свои жизни.

Агент ощутил тычок в плечо.

– А, вот ты где, – раздался над ухом знакомый грубый голос.

– Почему оставил Иду, Гжодрас? – хрипло пробормотал Тарк.

– По её же приказу. Диннат послал отряд проследить за казнью жителей. Мы им помешали.

– Так вот почему столь мало охраны…

Имперец пробурчал что-то утвердительное.

– Главное, сейчас я здесь. Пора надрать кое-кому зад, – Гжодрас смерил Эллиату недобрым взглядом.

Набатом прозвучал в тишине плеск вёсел. Тарк, Ида и Гжодрас переглянулись, и только тут до агента дошла причина парадоксального спокойствия врагов.

– Э, нет, не так быстро, – елейный голос Динната и впрямь заставил дёрнувшегося было Тарка остановиться. Предводитель повстанцев чиркнул ножом по шее пленника. Пергаментную кожу оросила тонкая струйка крови.

Агент зарычал в бессильной ярости. Короткого взгляда в сторону Иды хватило, чтобы увидеть на лице наместницы тяжёлую внутреннюю борьбу. Девушка покосилась на агента и Гжодраса, голова чуть заметно дёрнулась.

В следующий миг все трое лавиной обрушились на повстанцев.

Неожиданная атака застала Динната врасплох.

– Держать оборону! Эллиата, прикрывай! – впервые в голосе эльфа звучит нервозность.

Из недр сковавшего море утреннего тумана медленно вырисовывается силуэт лодки. Гребцы трудятся изо всех сил – вёсла вздымаются и с плеском низвергаются в воду, резко, напряжённо.

Надо отдать эльфам должное: безнадёжность ситуации – все понимают, что места в лодке не хватит – придаёт повстанцам отчаянной решимости. Динната охраняют лучшие бойцы, Тарк и компания получили достойный приём. И всё же эльфов медленно, но теснят к краю.

– Ида, им нельзя дать уйти! – агент сделал вольт, чтобы уклониться от размашистого удара. Меч тут же отсёк кисть нападающего. Эльф с диким воплем рухнул на колени. Клинок Гжодраса довершил дело – лезвие пронзило сердце.

– Да что ты? – в ответе девушки звучит неприкрытый сарказм. Натиск, впрочем, она усилила.

Тарк обрушил на ближайшего противника град ударов, но тот умело обороняется, обойти защиту и прорвать строй эльфов не так-то легко. А лодка приближается к пирсу – быстро, слишком быстро…

Удачный выпад пробил защиту эльфа, повстанец упал, тяжело раненый. В редкой шеренге врагов образовалась брешь, чем немедля воспользовались имперцы. Атакуемые с двух сторон, повстанцы лишились тактического преимущества. Люди изрубили их на куски.

На пирсе остались только Диннат с комендантом, Эллиата да пара повстанцев. К несчастью, лодка уже почти причалила к пирсу. В распоряжении Тарка остались считанные секунды.

– Ты знаешь, что делать, – звучит негромкий голос предводителя повстанцев.

Эллиата склонила голову. Агент понял: это – прощание.

Рядом гортанно зарычал Гжодрас.

– Он – мой.

Эллиата и Гжодрас ожгли друг друга ледяными взглядами. Эльфийка выдернула из-за спины клинок, руки плотно обхватили длинную рукоять. Имперец смачно, картинно плюнул на труп лежащего рядом повстанца. Лицо Эллиаты исказила ненависть, она стремглав бросился в атаку.

Тарк не вмешивается в бой невзлюбивших друг друга с первого взгляда противников. Достаточно своих забот – например, эльфа, что не даёт добраться до Динната. Он знает, что не уйдёт живым – видно по глазам, – и потому не щадит себя. Агент успел пару раз зацепить повстанца, но раны нисколько не умерили пыл эльфа.

За плечом врага видно, как Диннат спихнул Фригета в лодку. Секундная заминка обошлась Тарку скользящим ранением в плечо – к счастью, неглубоким. С шумным выдохом агент бросился в самоубийственную на вид, на деле – хитро продуманную атаку, что заставила эльфа сделать выпад по якобы открывшемуся врагу. Вот только результат вышел несколько иным – меч повстанца вспорол лишь воздух, а в голень прилетел свинцовый сапог Тарка. Нога с хрустом переломилась, эльф пошатнулся и рухнул в воду.

– Давай!

По приказу Динната эльф из лодки выскочил на пирс. Маленький и проворный, повстанец выхватил короткий меч и кинжал, сталь закрутилась причудливыми узорами. Тарк теряет драгоценные секунды…

Краем глаза агент уловил силуэты неистово бьющихся Гжодраса и Эллиаты. В круговерти выпадов, финтов и уклонов мелькают лица с печатью боевого безумия. Обычно спокойный Гжодрас словно впал в амок – глаза налиты кровью, сквозь плотно сжатые зубы рвётся глухое рычание. Не отстаёт и эльфийка – каждый выпад Эллиата сопровождает режущим уши гортанным выкриком, перекошенное ненавистью лицо напоминает скорее ритуальную маску для жертвоприношений.

Юркий противник агента так и норовит проскочить сквозь защиту. Он знает – в открытом бою с Тарком не справиться, единственный вариант – обмануть бдительность и закрепить успех молниеносной атакой. Эльфу почти удалось – короткий меч увёл в сторону оружие Тарка, клинок в другой руке нацелился в незащищённое подбрюшье. Ещё немного – и агент, возможно, получил бы тяжёлую рану, но в считанных дюймах от цели лезвие замерло. Тарк запоздало отскочил вбок. Эльф замер, невидящий взгляд умирающего вперился в Иду, чей меч пронзил грудь незадачливого повстанца.

– А-а! – раздался сзади полный страдания крик.

Тарк обернулся. Эллиата ранила Гжодраса, клинок вспорол бедро. Имперец неуклюже покачнулся, рухнул на доски пирса. Эллиата с ядовитой усмешкой занесла меч для последнего удара.

– Имперская собака, – прошипел она. – Вы…

Договорить Эллиата не успела – агент крутнулся на месте, выставленная подножка сбила воительницу с ног. Она упала на край причала, под тяжестью доспехов тело покатилось в воду. Эльфийка попробовала ухватиться за край досок, но мокрая древесина отказала в цепком прикосновении, и Эллиата рухнула вниз.

– Достаньте её! Не убивать – нужна живой! – выкрикнул Тарк ближайшим легионерам. Те стукнули кулаками по нагрудникам, квадратные фигуры бросились исполнять приказ.

В общей свалке Тарк упустил из виду лидера повстанцев. Агент повернулся – и застыл, оцепенел. Черты лица заострились, на скулах заиграли желваки. Сощурились, стали похожи на щёлки глаза. Помимо ярости, в них блеснуло разочарование.

– Как видите, мы готовы отдать жизнь за идеалы, – голос Динната звучит словно откуда-то издалека.

Лодка, в которой, помимо Динната и Фригета, осталась лишь пара гребцов, уже отчалила. К краю пирса подбежала пара арбалетчиков. Легионеры вскинули оружие, раздался щелчок… и болты вспыхнули, рассыпались пеплом прямо в полёте.

– Ты и не собирался держать слово, – прорычал Тарк.

– Как и вы, – Диннат стальным захватом держит дёргающегося отца Иды. – Что ж, Эллиата и бойцы, – он обвёл взглядом пристань, – отдали жизни не напрасно.

Губы эльфа разошлись в странно мягкой улыбке. Последовавшие за этим слова заставили Тарка побледнеть.

– Попрощайся с дочерью, Фригет.

Комендант закричал:

– Ида!..

Изогнутый нож скользнул по горлу Фригета. Мужчина пошатнулся, из рассечённой шеи широкой струёй брызнула кровь.

Диннат пинком сбросил коменданта в воду.

Картина прочно врезалась в память Тарка. Лодка – крошечное судёнышко – медленно уходит в туман, рассветные лучи играют бликами на доспехах эльфа. Диннат – на лице застыла издевательская ухмылка, с клинка в опущенной руке медленно, по капле стекает кровь. Перед ним покачивается на волнах тело. Вопль «Отец!». Жилистые руки неведомо как оказавшегося рядом Гжодраса – превозмогая собственную боль, имперец крепко держит впавшую в отчаяние девушку. Ида колотит его в бессильном гневе. Заходится в рыданиях, когда гнев иссякает. Горькие слёзы текут по искажённому страданием лицу, тонкое тело бьётся в плаче…

Тарк и Гжодрас взяли обессилевшую девушку под руки, увели прочь от ужасной сцены. Рядом возник Вальпаций, тревога тенью легла на и без того мрачное лицо при виде Иды и раненого имперца.

– Вальпаций, отведи её в покои. Мне надо позаботиться о Гжодрасе.

Тарк услышал слабый, тоненький голос:

– Останься. Прошу…

Агент встретил умоляющий взор Иды. Душу защемило.

– Да, – мягко сказал Тарк. – Да.

Он вновь повернулся к трибуну:

– Вальпаций, займись Гжодрасом. Надо перевязать раны.

Мужчина кивнул. Гжодраса увели к бегущей навстречу команде санитаров-капсариев.

Агент поднял Иду на руки. Девушка, как котёнок, уткнулась головой в измазанную кровью и грязью куртку Тарка. Раздались глухие стоны. Иду бьёт мелкая дрожь. Агент прижался губами к макушке наместницы в попытке хоть как-то успокоить.

– Тарк… Тарк… – тонкие руки до боли стиснули шею, девушку душат рыдания.

– Плачь, Ида. Плачь.

Агент идёт прочь. Каждый шаг тяжёлым ударом отдаётся в смертельно усталом теле. Короткий проблеск солнца сменился привычной серостью, небо вновь затянули свинцовые тучи, но их мрачность не сравнить с хмурым лицом Тарка. Вновь хлынул дождь, вода потоками стекает по чёрным волосам агента, капли бьют по чёрным одеждам. На руках тихонько плачет Ида. Агент не в силах опустить голову, взглянуть на пучки разбросанных по руке мокрых светло-русых волос. Он просто печатает шаг, идёт прочь от проклятого места. Мысли расступились, дали пространство единственному всепоглощающему стремлению – идти.

– Ты заплатишь, Диннат, – произнёс Тарк едва слышно, словно самому себе.

В пятидесяти ярдах покачивается на заалевших волнах грузное тело. Переломный момент, точка перехода. Война не будет прежней. Не для Иды.

И не для Тарка.

9

– К тебе посланник, – в дверном проёме показалась голова Гжодраса.

Тарк скуклился в кресле с лицом мрачнее тучи. В руке – кубок с креплёным вином из запасов Иды, рядом на полу – пара бутылок, одна, уже пустая, опрокинута.

Взгляд имперца скользнул по фигуре Тарка.

– Под парой дней отдыха подразумевалось вовсе не это, – Гжодрас и не пытается скрыть неодобрение.

Агент поднял голову. Красные, подчёркнутые синяками воспалённые глаза с тупым выражением уставились на имперца.

– Да ну?

Тарк отправил в рот очередную порцию вина.

– Как Ида? – спросил агент.

Имперец помрачнел.

– Закрылась в покоях и не желает никого видеть. Ей нужно время. Странно, что она и тебя выпроводила – поначалу ты не отходил от Иды ни на шаг.

– Я – не лучшая компания, – вздохнул агент. – К тому же в таком состоянии неизбежно возникает момент, когда хочешь одиночества.

Гжодрас зашёл в комнату, аккуратно затворил дверь. Он выглядит не лучшим образом – сказывается рана от клинка Эллиаты.

– Интересно ты проводишь досуг.

– Отдыхаю так, как считаю нужным, – речь Тарка слегка невнятна, но подтекст «отвали!» очевиден.

Имперец подтекст проигнорировал.

– Ладно, утопай в алкоголе – твоё право. Но придётся сделать перерыв – посланник прибыл от Йорика.

Тарк встрепенулся. Консул?

– Проклятье, – агент неловко – мешает головная боль – поднялся с кресла. Ударом сапог Тарк с позвякиванием закатил бутылки под кровать. Тарк бросился к маленькому зеркальцу у стены. Увиденное не понравилось – волосы спутаны, щетина отросла сверх обычного и уже переходит в бороду, лицо напоминает картофелину. Агент торопливо расчесал спутанные волосы.

Наконец приготовления закончены. Тарк кивнул – впускай, мол, гостя.

– Гжодрас, не уходи, – произнёс он слегка виноватым голосом. – Послушаем, что скажет посланник Йорика.

– И не собирался, – имперец чуть улыбнулся уголками глаз.

Гжодрас распахнул дверь.

– Входите.

На пороге возник чернокожий мужчина. При виде посланника Тарк просиял.

– Гаапана!

– Да, дружище, это я, – капитан обворожительно улыбнулся, на смуглом лице сверкнули молочно-белые зубы.

– Выпьешь? – агент потянулся за кубком.

Ульшакец жестом остановил его.

– Разве что чаю.

После секундной паузы Гаапана добавил:

– Скверно выглядишь, Тарк.

Лицо агента скривилось в невесёлой улыбке.

– Ты уже третий, кто так говорит – после зеркала и Гжодраса. Скажи лучше: когда успел заделаться посыльным консула?

– Мы старые приятели. Познакомились ещё на Блиге, – ответил ульшакец не без самодовольства.

Тарк посмотрел на друга с удивлением.

– Что-то не припомню историй о гражданской войне северян. А ты – тот ещё любитель бахвалиться.

– Йорик просил не распространяться, – Гаапана пожал плечами. – Сейчас, когда он на Крангире, это уже не имеет значения.

– Хм, интересно, – вставил Гжодрас.

Гаапана перевёл взгляд на имперца, затем – весьма красноречиво – обратно на Тарка. Секунда-другая неловкой паузы, и агент картинно всплеснул руками.

– Ох, где же мои манеры, – торопливо пробормотал он. – Гаапана, это Гжодрас, доверенное лицо Иды Геласиус, хозяйки виллы.

– Виллы? – ульшакец сложи брови домиком, в точности как сам Тарк когда-то.

– Гжодрас, – Тарк сделал вид, что ничего не заметил, – это Гаапана, мой старинный друг и лидер команды отчаянных морских волков.

Мужчины обменялись сдержанными кивками.

– Выкладывай, что там у консула, – продолжил агент. – Гжодрасу я доверяю, как себе.

– Ну хорошо, – произнёс ульшакец без особого энтузиазма. Он без разрешения плюхнулся на освобождённое Тарком кресло. – Возникли сложности в Раур То-Гаре…

– Раур То-Гар? – перебил Гжодрас. – Это же территория Тапиотис, имперских войск там нет и в помине!

Гаапана мягко улыбнулся.

– В наших интересах, чтобы так продолжали думать все – и Империя, и повстанцы. Так вот, – продолжил ульшакец, – в тех краях есть прелюбопытная постройка биямер. Местные обходят её десятой дорогой – говорят, место проклято. Однако в последнее время возле руин вечно крутятся эльфы.

Тарк с Гжодрасом переглянулись.

– Догадываюсь, что им нужно, – выразил агент общую мысль.

– Да? – ульшакец искренне удивился. – Интересно! Консул отправил несколько шпионов следить за развалинами. Открылась любопытная деталь: никто из вошедших внутрь не вернулся, но повстанцы продолжают слать бойцов пачками.

– Хорошо, а мы-то тут причём? – Гжодрас, как и Тарк, не понимает, к чему клонит ульшакец.

– В руинах – нечто очень ценное для повстанцев. Йорик полагает, Братство в лице Тарка может помочь.

Тарк повернулся к имперцу.

– Гжодрас, почему бы не расспросить Эллиату?

– Не выйдет – мерзавка откинула копыта. Лихорадка.

– Не шибко-то ты расстроен.

– Бьюсь в стенаниях, – лицо Гжодраса эмоциональностью напоминает валун.

– Эх, ну ладно, – агент потёр глаза. – Гаапана, твой рассказ звучит не как лёгкая прогулка. Эльфы шлют солдат, и те бесследно пропадают? Не знаю, не знаю…

– Будь задание простым, зачем идти к тебе? Вся Империя знает: Братство Эбена – специалисты по невыполнимым миссиям.

– Вся Империя знает: Братство Эбена – каратели-мясники.

– Я говорил о другом… ладно, – Гаапана махнул рукой. – Там точно что-то важное, Тарк. Разведчики видели возле руин какую-то шишку повстанцев – зовут, кажется, Диннат Ралиньен.

Упоминание Динната заставило агента оживиться. Он резко вздёрнул голову.

– Диннат Ралиньен? Точно? – опешил Тарк.

– Клянусь посохом Андроса! – ульшакец чуть вздёрнул брови. – Есть даже описание: стройный, рыжие волосы собраны в хвост.

Агент коротко переглянулся с Гжодрасом.

– Я в деле.

– Тоже.

– Думал, уговаривать придётся дольше, – Гаапана улыбнулся. – Хорошо! Консула интересует только то, что ищут эльфы. Узнаете, что – здорово. Найдёте – отлично! И конечно, – ульшакец криво усмехнулся, – никто не обидится, если между делом пара-тройка повстанцев отправится в Ниир.

– За нами не заржавеет, – кровожадно произнёс Гжодрас.

– Одно условие – с вами пойдут двое людей: один от меня, второй от консула.

– Это ещё зачем? – удивился Тарк.

– Раур То-Гар – местечко жуткое, поверь, дружище. Я дам опытного бойца. Может, ты его даже вспомнишь. Хаарги.

– Здоровяк с длинной косой?

– Точно, он самый! Хаарги – опытный мечник, не сильно уступает в умении даже тебе. Такой боец пригодится.

– Хорошо. Человек консула?

– Маг. Афлоций. Парень молодой, но в чародейском искусстве необычайно силён. Кто знает, что ждёт вас в подземельях Раур То-Гара. Помощь чародея может прийтись как нельзя кстати.

– Маг, значит? – вставил Гжодрас. – Ладно, так и быть.

– Опять подземелья… – перспектива вновь бороздить каменные кишки агента отнюдь не прельщает. – Когда выдвигаемся, Гаапана?

– Чем скорее, тем лучше.

10

– Это – хвалёный Раур То-Гар?

Снаружи вход в подземелье совсем не жуткий. Напротив – в лучах яркого дневного солнца типичный для построек биямер каменный свод навевает скуку – не спасает даже пошарпанная остроконечная стелла наверху. По всей Империи подобных заброшенных построек не счесть. Тарк обвёл взглядом обветшалый фасад. Местами плитка растрескалась от времени, сквозь камни пустили корни деревья рядом – зримое доказательство победы сил природы над творением разума.

Высоко в небе кружит орёл, хищный силуэт тёмным пятном выделяется на безоблачном небе. Тарк позавидовал птице: в отличие от орла, им предстоит искать добычу вслепую.

Недалеко от Раур То-Гара путников встретил имперский разведчик – сухопарый мужчина за пятьдесят по имени Налбидий.

– Какова обстановка? – спросил Гжодрас после короткого обмена приветствиями.

– Повстанцы разбили небольшой лагерь возле входа. Ничего особенного – пара палаток да несколько бойцов. Я насчитал шестерых.

– Среди них есть эльф с рыжей шевелюрой и в дорогих доспехах?

Налбидий поскрёб лысую макушку.

– Припоминаю. Остальные относились к нему с изрядным почтением. Он уехал пару дней назад.

– Опять ушёл, гад, – глаза Тарка недобро блеснули.

– Отдал распоряжения и уехал, – пожал плечами Налбидий.

– Не катакомбы, а проходной двор, – протянул Гжодрас. – Какой план?

– Хм… – агент обвёл спутников взглядом. Помимо Гжодраса и Налбидия, в миссии участвует Хаарги, здоровенный детина из команды Гаапаны, и чародей Афлоций, протеже консула. – Что думаете, господа?

– Окрестные леса кишат повстанцами, – начал Хаарги. – Полезем в открытую – мигом набежит целая толпа. Надо придумать, как отвлечь эльфов без лишнего шума.

– Эльфов беру на себя, – Налбидий лукаво улыбнулся. – У меня давно заготовлено несколько сюрпризов для остроухих друзей.

– Что потом? Есть какие-то планы, может, карта подземелья?

– Шутишь? – разведчик скривил лицо. – Планы заброшенных веками руин?..

Тарк тяжко вздохнул.

– Внутрь идём вчетвером. Я и Гжодрас – впереди, Хаарги с Афлоцием прикрывают тыл.

– Тыл? Немного чести, – в словах ульшакца звучит недовольство.

– Хорошо, как по мне, – парировал маг.

Парень сильно выбивается из команды – молодой, стройный, с мягкими движениями человека, не знакомого с ратным ремеслом, он совсем не подходит для столь опасного дела. Отличается даже голос – высокий и звонкий, он совсем не похож на огрубевшие, хрипловатые голоса остальных. Тарку доводилось работать с магами; те, кто выходит в поле, по виду и повадкам не сильно отличаются от обычных солдат. Афлоций скорее похож на книжного червя.

– Вопрос решённый, – агент смерил Хаарги тяжёлым взглядом. Несколько секунд безмолвной схватки, и ульшакец отвёл глаза. – Я рассчитываю уложиться меньше, чем за день, но провизии берём на пару суток. Налбидий, сколько эльфов вошло внутрь?

– Я здесь пару недель, насчитал около дюжины.

Ульшакец присвистнул.

– Неслабо! Если наткнёмся на такую ораву – нам точно несдобровать.

– Думаешь, Ралиньену нужно больше людей в Раур То-Гаре? Повстанцы столкнулись с чем-то, что им не по зубам.

– Ты понимаешь, что такая мысль совсем не утешает? – за саркастичным тоном Хаарги прячется тревога.

– Мы – не какие-то эльфийские оборванцы, – произнёс имперец с ноткой превосходства.

– Гжодрас, как всегда, чересчур серьёзен, – слегка усмехнулся Тарк. – Но он прав – втроём мы стоим десятка бойцов. А при поддержке магии – двух десятков.

– Мне бы твою уверенность, – Хаарги покачал головой.

– Раз так, чего тянуть время? Идём сейчас? – спросил Гжодрас.

– Да. Налбидий, готов?

– Всегда, Тарк. Эльфы у меня попляшут!

Разведчик скрылся где-то в лесу. Через несколько минут с той стороны послышался крик:

– Эй, остроухие черти! Вы чего тут забыли?

Эльфы в лагере мигом встрепенулись. Раздались гортанные выкрики – командир собирает людей. Вскоре повстанцы покинули лагерь – точно по плану разведчика. Остался только одинокий часовой у двери Раур То-Гара.