Текст книги "Тропы Раздора. Восстание"

Автор книги: Илья Воронцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Где вы сейчас расквартированы?

– В Ал Гаэнуре. Это руины в полудне пути отсюда.

– Как дела у Фаргоса?

– Отлично! Наш отряд…

Кто-то тронул агента за рукав.

– Пойдём, – рядом оказалось угрюмое лицо Гжодраса.

На улице нещадно льёт. Под свинцовым небом земля выглядит удручающе серой.

– Давай за мной. Твои покои – в гостевом доме.

Этикет имперцу до одного места – Гжодрас сразу перешёл на «ты».

Гжодрас накинул капюшон. Жилистая фигура поплелась в сторону одноэтажной каменной постройки возле ворот, имперец то и дело петляет среди луж и месива немощёного внутреннего двора. Тарк ступает след в след – лучший способ избежать свидания с грязью.

Морний прав – с роскошными жилищами столичных хлыщей виллу роднит разве что название. Похоже, время от времени в гости заходят повстанцы – у стены высятся несколько свежевырытых могил, рядом алеют не отмытые до конца следы крови.

Гарнизон – под стать: сплошь бывалые солдаты. Холодные глаза, грубые руки, жёсткие лица – под началом Иды служат сплошь матёрые бойцы. Не будь Тарк знаком с наместницей – ни за что бы не поверил, что ей по силам совладать с такими.

Гжодрас отворил дверь ключом.

– Заходи.

Гостевой дом отличается стерильной чистотой места, где никто не живёт. Ни пылинки, ни соринки – будто зашёл в музей. Голый камень стен прикрывают пара старинных гобеленов, из убранства – грубый стол со стулом, скамья да двухъярусная кровать.

Имперец деловито осмотрел помещение.

– Дрова – у камина, в буфете есть еда и чай. Ещё что-то нужно?

– Не ответишь на пару вопросов?

Гжодрас сощурился.

– Смотря каких.

– Хочу поговорить об Иде.

– Ну давай. Только не обещаю, что отвечу.

– Давно её знаешь?

– Без малого десять лет будет. Служу под её началом со времён Рудных Войн.

Рудные Войны – череда конфликтов между Имперской Горной Корпорацией и эльфийским картелем за месторождения железа и меди на Крангире. В 724 году Корпорация оттяпала у эльфов несколько рудников – помогли нечистые на руку чиновники. Картель оказался не лыком шит – по Крангиру прокатилась волна убийств иерархов Корпорации. В ответ имперские промышленники захватили крупнейший железный рудник Наалит.

Вражда переросла в настоящую войну. Бардак длился около года; кончилось тем, что Император отправил на Крангир войска. Армия выгнала Горную Корпорацию взашей и вернула рудники законным владельцам.

– Ида была обычным центурионом, – продолжил Гжодрас. – Мы разбирались с бойцами картеля, и с наёмниками Горной Корпорации. С последними воевать несложно, а вот эльфы доставили много хлопот.

Имперец подошёл к подсвечнику. Чиркнуло огниво, полумрак комнаты озарило красноватое мерцание.

Тарк скинул вещи на кровать. Подошёл к камину – кто-то услужливо натолкал поленья в каменный зев. Близится вечер, без огня будет довольно прохладно.

Агент зажёг камин.

– Скажи, у Иды – эльфийские корни?

Гжодрас чуть дёрнул губой.

– Хвалю твою наблюдательность, – сухо заметил он.

– Имперский закон не запрещает кровосмешение, – пожал плечами Тарк.

В глубинах родового древа агента ютится парочка эльфов и даже женщина народа Таал – её украли во время последней войны с Таал-Будуром, могучим северо-восточным соседом, лет сто назад.

– Зато запрещают традиции болотных эльфов, – жёстко парировал имперец. – Фригет Геласиус, отец Иды, вывез эльфийскую супругу в столицу – подальше от гнева сородичей.

Имперец говорит с видимой неохотой. Агент пожалел, что затеял разговор.

– Теперь отвергнутое дитя эльфийского народа лупцует родителя на чём свет стоит. Можешь не беспокоиться за Иду – тёплых чувств к эльфам у неё нет.

– Не имел в виду ничего такого, – Тарк замотал головой. – Просто удивился: болотные эльфы строго блюдут чистоту крови.

– Как видишь, не все. Ещё вопросы?

– Найдётся плащ? Хочу прогуляться.

Гжодрас впервые изобразил что-то похожее на эмоцию.

– В такую погоду? Ну ты фрукт, конечно. Тут, – имперец ткнул в сторону шкафа, – должна быть парочка.

– Хорошо. Спасибо, Гжодрас.

– Зайду на рассвете. Будь готов к отплытию.

Имперец оставил Тарка в одиночестве. У камина агент нагнулся подвесить котелок с водой – в столь дрянную погоду нет ничего лучше горячего чая, да и перекусить не помешает – в буфете стынет жаркое. Неплохо бы добавить в напиток корицы и гвоздики, но пряностей агент не сыскал. Тарк не стал дожидаться, пока закипит вода – сразу уселся ужинать.

Взгляд помимо воли приковало пламя. Танец огня завораживает. Немудрено, что северяне с Ледаса до сих пор поклоняются древним богам – по их верованиям, мир зародился во вселенском пламени Ахора. Каждая семья поддерживает дома Нетленный Очаг; если Очаг гаснет, семья считается проклятой. Несчастных, как правило, изгоняют.

Крышка котелка задёргалась, пар с силой бьёт из открывающихся прощелин. Тарк снял сосуд с огня, наполнил чайник кипятком. По комнате разлилось приятное благоухание.

Агент прикончил остатки пищи, наполнил чаем большую кружку. Гжодрас не обманул – в шкафу действительно оказался плащ. Для широких плеч агента он слегка маловат, но за неимением лучшего придётся довольствоваться тем, что есть. Тарк схватил кружку и вышел за порог.

Пока Тарк трапезничал, на улице успело стемнеть. Косые струи дождя барабанят по крыше, изредка слышны отдалённые раскаты грома. Тарк надел капюшон, но порыв ветра сбросил его обратно на плечи. Агент решил не спорить с судьбой и подставил каплям лицо.

С крепостной стены видно, как мерцают вдали редкие огоньки Непкаса. Тарк отхлебнул чаю, по телу разлилось приятное тепло. Лето выдалось пасмурным, но в целом Крангир – далеко не худшее место для жизни: зимы на полуострове мягкие, земля родит обильный урожай.

Эльфы не умеют ценить то, что есть.

Зачем эта война? Тарк возвращается к вопросу снова и снова.

Гракия соперничала с молодой Империей несколько веков. Постоянные стычки на долгие годы превратили соседнюю провинцию Алгамус в гигантский полевой лагерь. Случилась даже настоящая война: армия короля Аллаэнира II Дерзкого в 470 году форсировала реку Сулма – естественную границу между Гракией и Империей. Война длилась три года, по итогам эльфы заняли половину Алгамуса. Империи пришлось отдать земли до озера Каабе.

Шло время. Империя закалилась и возмужала в бесконечных войнах, Гракия, напротив, возвела незыблемость мироустройства в культ. Спустя почти два века, в 656 году, Империя воспользовалась очередным набегом эльфов как поводом начать освободительную кампанию. Легионы прошлись по докучливым соседям катком. На Алгамусе дело не закончилось – через год штандарт Империи водрузили над эльфийской столицей, Нед Ирримом. Королевство Гракия перестало существовать.

Горделивым болотным эльфам это как ножом по сердцу. Высокородные, с тысячелетней историей, они пали под натиском немытых дикарей без прошлого! Уязвлённая гордость не даёт покоя – Гракия зиждется на тлеющих углях сепаратизма. Но кто подлил горючее масло? И почему именно сейчас, спустя почти восемьдесят лет тишины?

– Ты чего тут забыл?

Тарк обернулся. Позади стоит мокрый насквозь Гана, тёмные с проседью волосы облепили лицо, по усам стекают капли дождя.

Но на лице вопреки всему сияет улыбка.

– Наслаждаюсь погодой.

Рыцарь окинул взглядом унылый пейзаж.

– Ну да, – усмехнулся он.

– Завтра возвращаешься в лагерь?

Гана поравнялся с агентом, руки легли на зубцы крепостной стены.

– Угу. Надо рассказать Фаргосу о том, что тут творится. Война длится уже полтора года, но таких отчаянных действий от эльфов что-то не припомню.

– Я тоже, – агент нахмурился. – Что-то намечается, Гана. Но что?

– Может, вы найдёте ответ в Бирнате.

Рыцарь на секунду замялся.

– Тарк, всё стеснялся спросить… Твоя фамилия – Плабис. Ерканий Плабис – родственник?

Агент вздохнул.

– Отец.

– Что?! – глаза Ганы округлились. – Знаменитый Ерканий Плабис – твой отец?

– К сожалению.

– Не понимаю…

– Нечего тут понимать, Гана. У нас не лучшие отношения.

– Отцы и дети, Тарк, – вздохнул кавалер. – Родятся свои – поймёшь.

– Звучит так, будто ты уже обзавёлся потомством.

– Так и есть. У меня четверо.

Теперь уже Тарк застыл, разинув рот.

– Дела… – протянул агент.

С минуту простояли в молчании.

– Ладно, – рыцарь оторвал ладони от парапета. – Пойду к себе. Удачи в Бирнате, Тарк! Надеюсь, ещё свидимся.

– Спасибо! При случае заскочу в Ал Гаэнур, обещаю.

Мужчины горячо пожали друг другу руки.

Море штормит. Волны накатывают и с шумом разбиваются о каменистый берег. Жирные чайки с криками носятся над водой, неистово машут крыльями в попытках справиться с порывистым ветром. Вдалеке качаются на волнах корабли.

На линии горизонта море незаметно переходит в сплошную черноту ночного неба. Тарк с детства любит ночь: на улице – тишь, жизнь будто замирает. Ночь – время мечтаний. О подвигах, воинской славе. О службе Империи.

Прошли годы. Некоторые мечты сбылись, часть не сбудется уже никогда, а что-то рассыпалось прахом под ударами циничной реальности. Но перестать мечтать – перестать жить.

Ветер усилился. Потоки воздуха играют волосами Тарка – то отбрасывают назад, то накрывают лицо чёрной вуалью. Пальцы, что сжимают холодный камень, окоченели, ветер проник сквозь камзол и холодит тело, украдкой ворует живительное тепло.

Тарк поплотнее запахнулся в плащ.

7

Росиеран Тарку не понравился сразу. Цепь скалистых островов с бедной растительностью, он мало подходит для жизни. Острова почти не имеют равнинных мест; немногочисленные поселения разбросаны по крутым горным склонам, дорога между ними трудна даже для подготовленных путников. Скудная земля родит столь же скудный урожай – жители вынуждены питаться дарами моря и тем, что привозят с материка.

Дождь – частый гость, можно сказать – постоялец здешних мест. Круглый год тяжёлое свинцовое небо нещадно поливает Росиеран, затапливает низины, размывает дороги и порой уносит в море целые дома.

Да, Росиеран – место негостеприимное.

Последние дни стоит скверная погода. Тарк не вылезает из каюты. Архипелаг расположен в водах Кайпоровой губы между одноимённой провинцией и северным побережьем Крангира. Мореходы не жалуют Кайпорову губу, и не зря – частые дожди треплют могучие корабли, словно лохань, часто суда кончают жизнь на рифах, коими в изобилии усеяны воды.

Агент показался на палубе, лишь когда на горизонте замелькал Бирнат – единственное поселение Росиерана, что вправе называться городом. На склоне горы раскинулось с сотню строений – деревянных домов с крышами из глиняной черепицы, – обнесённых невысокой стеной мрачного серого камня. Над поселением высится небольшой и столь же мрачный форт. Впрочем, под тусклым светом затянутого тучами неба серым кажется весь мир.

Тарк обратил внимание на иное – городские ворота заперты, имперские стяги, что обычно реют над крепостями, спущены, на улицах – ни души. Зато в порту толпится целая флотилия, а на берегу вырос большой лагерь, где снуёт туда-сюда разношёрстный люд.

Агент подошёл к Гжодрасу. Имперец облокотился о борт, чёрный и белёсый глаза с отсутствующим выражением созерцают унылый пейзаж. Плащ развевается на ветру, словно знамя, крупные капли дождя бьются о непокрытую голову, но Гжодрас и не думает накинуть капюшон.

Корабельная команда и прочие люди Иды сторонятся одноглазого угрюмого человека. Но за маской грубости, Тарк знает, сокрыт верный товарищ и настоящий человек чести.

– Плохой погодой тебя не проймёшь, – произнёс Тарк с налётом иронии. Агент натянул капюшон до самого подбородка и плотно запахнулся в плащ, но всё равно зябко поёживается, а Гжодрасу – хоть бы хны.

Имперец повернул голову.

– А, Тарк, – его рука чуть оторвалась от борта в знак приветствия. – На побережье часто такая погода, привык.

Гжодрас вглядывается в пустынные улицы городка. С профиля он похож на одного из великих полководцев прошлого, чьи статуи украшают Триумфальную аллею в столице. Грубое – будто высечено из камня – лицо олицетворяет мужественность.

– Есть идеи, зачем эльфам Бирнат?

– Появятся – обязательно поделюсь, – просто ответил имперец. – Беспокоит другое: поймаем ли кого-то из повстанцев?

Вопрос поставил Тарка в тупик. Заметив на лице собеседника озабоченность, Гжодрас пояснил:

– Там, за рекой, – он ткнул пальцем в сторону правой части форта, где крепостная стена уходит прямо в море, – небольшой причал для лодок. Заметил, кораблей в той стороне нет? Дно – в рифах, к тому же там мелко. А за отрогом, что упирается в воду, – имперец указал ещё правее, – тысячи скалистых островков. Ни один капитан в здравом уме туда не сунется. Боюсь, повстанцы улизнут на лодках и затеряются среди скал. Ищи-свищи потом

– А если отправить солдат стеречь причал?

– Погода, Тарк, – Гжодрас устремил глаза к небу. – Первый же шторм – а они тут постоянно – разобьёт лодки о скалы. К тому же с форта на тот участок отличный обзор. Если эльфы увидят наших – заложникам конец.

– Можно пробраться внутрь и освободить пленников.

– Послушаем, чего хотят повстанцы, а там решим, – заключил имперец. – Ида берёт нас на переговоры.

У пирса – старинное каменное сооружение местами обвалилось и покрыто широкими скрипучими досками – ждёт низкорослый щупленький человечек с носом что кочерга: длинным, плоским, с сильно выступающим кончиком. Непривлекательное лицо окаймляет густая чёрная шевелюра и чёрная же борода; на бледной коже яркими изумрудами сияют глаза – открытые, нарочито-честные, но при этом из тех, что не вызывают доверия.

– Госпожа Геласиус, господа, – мужчина от дал честь по-солдатски – приложил правый кулак к сердцу. У него оказался удивительно низкий голос для человека такого роста.

– Господин Кайнарис, – наместница ответила церемонным полупоклоном, хотя по взгляду Тарк видит – отношения между ними весьма натянуты. – Мрачный человек – Гжодрас, моё доверенное лицо, в чёрном – Тарквеус Плабис из Братства Эбена.

Лицо мужчины при упоминании Братства омрачила мимолётная тень, которая тут же сменилась прежним благожелательным выражением.

– Тарк, Гжодрас, – продолжила Ида, – это Шанни Кайнарис, глава отделения Имперской Горной Корпорации на Росиеране и старинный друг моего отца, – последние слова звучат почти оскорбительно.

Мужчины обменялись учтивыми кивками.

– Наверняка голодны с дороги? Мы разместили штаб в здании портового управления, можно согреться и поесть. Прошу за мной.

Погода всё ухудшается. Тарк с удовольствием погрелся бы у камина в обнимку с кубком чего-нибудь горячего. Или горячительного.

Под стенами Бирната раскинулось настоящее поселение. Наиболее привилегированным отвели немногочисленные деревянные постройки, у дверей каждой – стража из пары легионеров. Остальные наслаждаются сыростью и ветрами в палатках всех мастей и размеров.

Над лагерем каменной громадой нависает форт. Сколько Тарк ни вглядывался, никакого движения за парапетом он не заметил. Ворота наглухо заперты, из-за стен – ни звука. Город словно заснул. Или притаился в засаде, как гепард перед прыжком.

Дорога до портового управления заняла каких-то пару минут. Шанни Кайнарис привёл к небольшому двухэтажному зданию хрестоматийного вида: первый этаж из поросшего мхом камня, второй – бревенчатый. При виде процессии легионеры на часах распахнули тяжёлую, окованную железом двустворчатую дверь. Из недр здания обдало волной столь долгожданного сухого тёплого воздуха.

Внутри мельтешат люди – самые разные, от чудом сбежавших местных жителей, теперь – объектов бесконечных допросов, до важных шишек из армии и Горной Корпорации.

Шанни и компания направились на второй этаж под перекрестьем любопытных взглядов. По комнате прошёл шепоток: Ида Геласиус! Будь его воля, Тарк заткнул бы чрезмерно болтливые рты – наместнице и без того нелегко.

А ведь это можно устроить! Агент выудил из-под одежды амулет – теперь нити демонстративно, нагло красуются на груди. Народ притих под ледяным взглядом Тарка.

– Так-то лучше, – едва слышно пробормотал он.

Наверху уже ждут. В просторном зале жарко натоплена печь; яркий свет фонарей, кои во множестве развешаны по стенам, освещает богато обставленное помещение – то ли кабинет начальника форта, то ли зал собраний. Дощатый пол устлан коврами, стол – и какой стол! Резная столешница, красное дерево… – вмещает по меньшей мере дюжину человек. Даже скамьи – и те с изукрашенными ножками.

Воздух благоухает цветущей гарденией. Чьи-то заботливые руки высадили растения в глиняных горшках, яркая зелень приятно разбавляет общую серо-коричневую гамму.

На столе гостей дожидаются яства – печёная рыба, сыр и хлеб, а в деревянных кубках парит горячий мёд.

Шанни сбросил коричневую куртку с меховой оторочкой, стянул перчатки – обнажились унизанные перстнями пальцы. Блеснули каменья – управляющий пригласил к столу взмахом руки.

– Начнём, пожалуй, – Шанни Кайнарис сделал неловкую попытку завязать разговор. Война – не торговля, здесь нужны иные навыки, и он это понимает.

– Да, начнём, – Тарк легонько хлопнул ладонью по столу. – Какие требования выдвигают повстанцы?

– Только одно: на переговорах должна быть Ида Геласиус. Остальное будет обсуждаться лишь с ней, – Шанни деловито сложил руки. – У эльфов около сорока бойцов. Командует некий Диннат Ралиньен.

– Слыхал о нём, – вставил Гжодрас. – Важная шишка среди повстанцев. Говорят, люто ненавидит Империю.

– Первый раз слышу, – покачал головой Тарк.

Имперец посмотрел на него, как на умалишённого.

– Презирает людей всеми фибрами души, – продолжил Гжодрас. – Диннат не берёт пленных. Никогда.

– Тогда для чего история с Бирнатом?

– Скоро узнаем, – мрачно заключила Ида.

– Захватчики, – продолжил Шанни, – ожидают прибытия госпожи Геласиус. Переговоры будут идти в крепости.

– Кто бы сомневался, – вставил Тарк.

– Что слышно об отце?

– Пообщаться с Фригетом не дали, Ида, – управляющий перешёл на неофициальный тон – дипломатичная попытка нащупать зыбкую тропу к расположению девушки. – Повстанцы уверяют, что жив-здоров – и всё.

Лицо наместницы ожесточилось.

– Стоит рассмотреть вариант штурма на случай, если дела пойдут скверно.

– Согласен. Надо учесть и такой исход.

Шанни развернулся на стуле, громко, чтобы услышали внизу, крикнул:

– Вальпаций!

В дверях возник коренастый легионер. Маленькие карие глаза, узкий лоб и широкая, как кувалда, челюсть – исчерпывающая характеристика человека волевого, принципиального, но не слишком умного. Поверх доспеха наброшен пурпурный, с меховым воротником, плащ трибуна.

– Вальпаций Пирциатис, начальник гарнизона форта и заместитель Фригета, – Шанни коротко представил новоприбывшего.

Трибун склонил голову. В глазах Иды мелькнуло смутное узнавание.

– Кажется, я вас помню, – прозвучали неуверенные слова.

– Неудивительно, госпожа, – голос Вальпация скрипит, как старые половицы. – Я служу здесь уже пятнадцать лет. За эти годы вы посещали Бирнат, кажется, раз шесть.

– Семь, – поправила девушка.

– Возможно, вы вспомните, как вылили ушат воды на часовых у ворот, – мягко улыбнулся трибун. – Тогда вы прятались от гнева отца в моём кабинете.

Ида будто посветлела, ожившие воспоминания засверкали в глазах весёлыми искрами.

– Было дело, – закивала девушка. На тонком лице переплелись смех и смущение.

– Почему вы не в стенах Бирната?

Вопрос Тарка мигом разрушил всё веселье.

– На момент захвата я был в посёлке на приисках. А вы, собственно, кто?

Агент выудил из-под куртки амулет.

– Братство Эбена.

Трибун помрачнел.

– Возьмёте командование на себя?

За деловым тоном кроется едва различимое раздражение. Тарк привык – никто не любит, когда лезут в его дела. Да ещё и командуют.

– Нет, у меня другая задача.

– Мы собирались обсудить штурм, – бесстрастный голос Гжодраса вернул к насущным проблемам.

– Да, кхм, простите, – Вальпаций нарочито громко прочистил горло. – Форт надёжно защищён, взять штурмом быстро не получится. Входов лишь два: главные ворота – не открыть без тарана или помощи чародеев, которых здесь нет – да лодочный причал. Подобраться незамеченными, боюсь, тоже не выйдет.

Трибун практически слово в слово повторил размышления Гжодраса.

– Выходит, без вариантов? – в голосе Тарка звучит сомнение.

– Вовсе нет, – предсказуемо ответил трибун. – Небольшой отряд или даже одиночка может проникнуть за стену, снять стражу и открыть ворота изнутри.

– Через причал? – спросила Ида.

– Не выйдет – слишком открытое место, – категоричный заявил Вальпаций.

– Тогда как?

– В подвале крепости есть потайная дверь в пещеру, что тянется за пределы Бирната. Но есть одна загвоздка: вход в пещеру – под водой.

Никто не прореагировал. Вальпаций пояснил:

– Вход в пещеру – на глубине сорока футов в бурных ледяных водах Кайпоровой губы. Смельчак должен плавать как рыба!

Все переглянулись. Гжодрас бессильно развёл руками.

– Пловец из меня аховый.

– Тарк?

Агент молча кивнул – детство у океана научило плавать не хуже дельфина.

Шанни подался вперёд.

– В Имперской Горной Корпорации служат опытные водолазы. Отправить кого-нибудь из моих людей?

– Ценю вашу заботу, господин, однако нужны не только опытные водолазы, но и обученные бойцы, – лицо Иды недовольно скривилось.

– Напрасный риск, – поддержал Тарк.

– Сперва встретимся с Диннатом Ралиньеном. И давайте наконец поедим! – за время совещания никто даже не притронулся к яствам.

Тарк грыз остывшую рыбу, а его самого грыз вопрос: зачем? Зачем повстанцам захватывать форт на задворках Крангира? Зачем требовать на переговоры Иду? Зачем?..

Ответ может дать Диннат Ралиньен.

После трапезы отправились к воротам. Вокруг города ощетинились частоколом стрел отряды лучников; периметр – там, где возможно – обходят пехотные патрули. На холме неподалёку даже спешно возвели сигнальную башню – Вальпаций требует постоянного надзора за территорией внутри городских стен.

Под монотонный стук дождя подошли к воротам:

– Ида Геласиус! – взревел Шанни.

С минуту ничего не происходило. Тарк уже решил, что захватчики проигнорировали зову, когда с той стороны с грохотом рухнула запорная балка. Створки распахнулись; глазам собравшихся предстало трое эльфов: два одинаковых стража и высокая, статная воительница в чеканной кирасе и коротком, изящно ниспадающем на левый бок плаще цвета весенней листвы. Из-за плеча эльфийки торчит рукоять меча.

– За мной, – жёсткий взгляд прошёлся по людям. – Трое, не больше.

Гжодрас, Ида и Тарк переглянулись.

– Идёте вы, – девушка выразила общую мысль. – Шанни, Вальпаций, останьтесь в лагере.

– Будем ждать скорейшего возвращения, – немного нервно произнёс управляющий. Ладонь в подбитой мехом перчатке легла на плечо трибуна: – Пойдём, дружище.

Шанни и Вальпаций удалились, до Тарка донеслись негромкие голоса. Легионеры из сопровождения безмолвно ушли следом.

Внутри Бирнат выглядит так, как подобает любому поселению. Узкие немощёные улочки по случаю дождя превратились в месиво из грязи и нечистот; дома – местами обветшалые, а порой – очень даже; в центре – небольшая площадь с наваленным на лотки товаром. Не хватает одного – жизни. Не звучит людская речь, не носятся с громким лаем псы, не лежат на заборах и подоконниках брезгливо высокомерные кошки. Даже домашней птицы – вечного атрибута городских улиц – и той не видно.

Лишь барабанит дождь по крышам опустевших домов.

Город кажется вымершим, но ни следов крови, ни разрушений Тарк не заметил. Будто жители собрались и в один день покинули Бирнат.

У входа в форт эльфийка остановилась:

– Диннат ждёт внутри.

Конвоиры отворили ворота, встали по бокам в строгих, даже торжественных позах. Эльфийка вошла внутрь, следом – остальные.

Форт Бирната – отнюдь не шедевр архитектуры. Ничем не примечательная типовая имперская постройка, он сложен из крупных, неплотно подогнанных каменных блоков. С высокого, футов тридцать, потолка свисает несколько люстр – их едва хватает, чтобы разогнать полумрак почти лишённого окон зала.

Как в любой крепости, на входе встречает гордый стяг. Но не символ Империи – белое на красном, могучий тигр, что вот-вот набросится на врага. Взору предстаёт жёлтое полотно, перечёркнутое по диагонали голубой линией. Поверх изображена раскинувшая крылья хищная птица – лунь.

Тарк без труда узнал герб древней Гракии.

Перед полотном со скрещёнными на груди руками ждёт одинокий эльф. Узкие, с хищным прищуром фиалковые глаза ярко выделяются на вытянутом, составленном из рубленых линий бледном лице. Небольшой чувственный рот обрамлён рыжеватой бородкой, тонкие линии тянутся к вискам. Длинные волосы на макушке собраны в хвост – словно шпиль венчает башню. Кажется, будто он не имеет возраста; в глаза бросается крепость и стать высокого, тонкого тела. Резкий, но приятный глазу силуэт подчёркивает одежда: серый с песочными вставками камзол, тёмно-зелёные обтягивающие штаны и сапоги из оленьей кожи. Плечи прикрывает длинный зелёный плащ с тонко вышитым золотой нитью лиственным узором.

Диннат Ралиньен красив до одурения. Однако не красота делает эльфа особенным – жгучая, беспредельная ненависть фиолетовым пламенем горит в миндалевидных глазах. Ненависть и ожесточение столь велики, что от мимолётного взгляда Динната у Тарка мороз пошёл по коже.

– Ида Геласиус, – произнёс эльф певучим тенором. – Удивлён вашему визиту. Выходит, родственные узы для людей, что-то да значат.

Девушка пропустила оскорбительную реплику мимо ушей.

– Что вам нужно, Диннат?

– Для начала – представиться. Диннат Ралиньен, лорд Нед Унгкалы, Воин Крови клана Фройтран, член Верховного Совета Свободных эльфийских земель Гракии, к вашим услугам, – эльф отвесил издевательский поклон.

Ида не двинулась с места.

– Моя помощница, – тонкая ладонь указала на эльфийку в коротком плаще, – Эллиата Дефасил, также Воин Крови клана Фройтран.

– Говорят, Воины Крови – умелые бойцы. Не терпится проверить на деле, – произнёс Гжодрас с холодком в голосе. Глаза – угольный и белёсый – впились в Эллиату.

– Проверишь, не сомневайся, – дерзко ответила та. Завязался поединок взглядов, и никто не намеревается уступать. Кажется, ещё немного – и в ход пойдут мечи.

– Кто ваш бессловесный спутник? – флегматично осведомился Диннат. Простая фраза сняла напряжение, Гжодрас и Эллиата остановили противоборство.

– Тарквеус Плабис, – представила агента Ида.

– Тарквеус Плабис, хм… – эльф нахмурился. – Да-да, тебя мы тоже ждали. Очень интересно взглянуть на человека, что месяц назад учинил разгром в лагере Канниша.

У Тарка глаза на лоб полезли. Откуда?.. Диннат дразнит, даёт понять, что у повстанцев в имперских кругах – свои люди.

– Как здорово, – от улыбки Динната веет холодом. – У тебя всё на лице написано. Знаешь, – пальцы несколько раз постучали по сжатому кулаку, голова склонилась набок, – твоя смерть доставит особенно много радости.

Неприкрытая откровенность ошеломила всех.

– В победе над недостойным противником нет удовольствия, – продолжил эльф. – Словно избить малое дитя.

– Между словом и делом – большой путь. Для некоторых – непреодолимый.

– Уже делаю первые шаги, – Диннат широким жестом обвёл помещение – оцените, мол, плоды трудов праведных.

Он повернулся к имперцу.

– У тебя такой свирепый вид. Потерял глаз в боях с моими братьями?

Лицо Гжодраса превратилось в каменную маску, но он смолчал.

– Хватит обмениваться любезностями. Перейдём к делу, – как и Тарку, Иде надоела клоунада.

Диннат мигом посерьёзнел:

– Так и быть. Нам нужны артефакты, найденный Имперской комиссией на Танатиконе.

Танатикон – небольшой остров у западной оконечности архипелага. Недавно там нашли подземный город – руины биямер в отличном состоянии.

– Артефакты? – если Ида и удивилась неожиданному требованию, то виду не подала. – Больше ничего?

– Больше ничего, – эхом откликнулся эльф. – Отдаёте артефакты, мы покидаем Бирнат. Беспрепятственно, – с нажимом добавил он.

– Гарантии?

– А что, с вашей стороны будут? – Диннат саркастично изогнул брови домиком. – Никаких гарантий. Только слово чести, хотя вы, люди, не заслуживаете и его… Нашей гарантией будет заложник. Твой отец, Ида, вполне подойдёт.

Предводитель щёлкнул пальцами. Эллиата удалилась, чтобы через минуту ввести в зал плотного седовласого мужчину почтенных лет.

– Ида!.. – при виде девушки Фригет смертельно побледнел.

Классический образчик имперца – тяжёлый, направленный вниз подбородок, широкий лоб и мощные надбровные дуги, – Фригет внешне мало похож на Иду. Отца с дочерью роднит только длинный, тонкий нос с высокой переносицей да небесно-голубые глаза. Серо-синий камзол расходится на животе, бежевые штаны плотно обтягивают широкие, как у слона, ноги. Пленник возвышается над эльфами, словно колосс.

– Отец! – Ида с трудом сдержалась, чтобы не броситься к Фригету.

Диннат зажал переносицу большим и указательным пальцами.

– Мы договорились?

– Дочь, делай, как они говорят, – вставил комендант. Казалось, он может раскидать врагов голыми руками, но Фригет выглядит сломленным, что несказанно удивило Тарка.

– Где горожане? – требовательно спросила Ида.

– Собраны в одном месте. Вздумаете что-то выкинуть – спалим здание вместе с людьми, – в устах Динната слова звучат отнюдь не пустой угрозой.

– Поняла, – глаза наместницы полыхают гневом. – Значит, артефакты с Танатикона. Сделаем.

– Не все артефакты, – уточнил предводитель эльфов. – Нужен чёрный кристалл длиной с локоть. Только он.

Откуда, чёрт возьми, ему знать, что именно нашли на раскопках?

Тарк уловил в интонациях Динната нотку волнения. Кристалл имеет для повстанцев большое значение. Нельзя просто так отдать врагу ценный артефакт! Он коротко переглянулся с Гжодрасом; по лицу имперца читается – он того же мнения.

– Договорились, – сухо сказала Ида.

Эльф ответил едва заметным кивком.

– Завтра на рассвете, – добавил он. – Вы передаёте кристалл, мы с другом Фригетом садимся в лодки. Перед отплытием скажем, где заложники. Отца сможешь найти на побережье Крангира возле деревушки Гноат Раш.

Девушка сжала губы. Ничего не попишешь, условия здесь диктуют захватчики.

– Хорошо, – Ида демонстративно развернулась на каблуках, напряжённой походкой двинулась к выходу. Диннат проводил девушку ухмылкой.

Взгляд Гжодраса не сулит эльфу ничего хорошего. Им нельзя дать уйти. Ни за что.

Агент озвучил мысль, едва миновали городские ворота. Ида и Гжодрас в один голос согласились.

– Диннат Ралиньен – слишком крупная рыба, такого отпускать нельзя. И эти кристаллы… неясно, зачем, но эльфам они очень нужны, – наместница нервно кусает губы.

– Что говорит Йорик? – поинтересовался Тарк.

– Неизвестно, – голос Иды вибрирует туго натянутой струной. – Я отправила письмо, когда отплывали из Непкаса, но ответа ещё нет. Не думаю, что появится и завтра. Принимать решения придётся мне.

– И хорошо, – неожиданно ввернул Гжодрас. – Империя решает такие проблемы… радикально. Жители Бирната – малая жертва за Динната Ралиньена.