Текст книги "Дождевые черви: 2161-2162 (СИ)"

Автор книги: Илья Паненшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Ну, попробуем… – сильно нервничая, ответил я.

По длине всего горизонта появились высокие синие сооружения. По мере приближения все больше проявляются те самые черты, о которых говорил Багряный. Шестиугольные пластины составляют громадные заграждения, которые не пересечь никак, кроме как с воздуха.

Мы подъехали к воротам, рядом с которыми в стену вмонтирован серый металлический ящик с несколькими кнопками и периферийными отверстиями.

– На связи Чертов Константин. Вернулся с задания с материалом, – зажав кнопку «Передача», проговорил Семит. – Работает что ли… – осматривая ворота, он постучал по ним кулаком.

– Никого дома? – подшутил я над ним, скрестив на груди руки.

– Агломерация Призраки пустошей приветствует Вас, – приятный женский голос без помех прозвучал из динамика. – Приготовьтесь к осмотру, после него пересеките с сопровождающим возводимый сектор К48С214 и отправьтесь в удобное время, но не позже двух суток, в сектор К6С3, здание лаборатории «Синтез 40». Вас обязательно примут на регистрационном пункте.

Раздался похожий на автомобильный сигнал короткий гудок, и ворота достаточно быстро разъехались в стороны. К нам вышли два человека в таких же, как наши, костюмах и тщательно обследовали нас, окропив каким-то аэрозолем.

– Все в порядке, повреждений оболочки ЗВК-3 нет, могут пройти? – осматриваясь по сторонам, проговорил один из них.

Мой проектор отображает «Ст.лейт. Федоров Алексей Григорьевич». Он повернулся обратно к нам:

– Пройдемте, разрешение есть.

Он приложил к нашим дыхательным отверстиям некий предмет. Снова раздалось резкое шипение, и поток воздуха выстрелил из маски. – Фильтры ЗВМ-3 прочищены.

Вместе со старшим лейтенантом мы двинулись через сектор, представляющий собой гигантскую стройку. Повсеместно укладывают горячий сыпучий асфальт высочайшего качества, ровный, будто полированный, с белыми сахарными бордюрами, с такими же неестественно гладкими гранями и острыми четкими углами, практически без текстуры.

Ровными геометрическими фигурами обозначены места для зеленых участков, в них уже посажены молодые березки, объятые густой яркой травой, полностью скрывающей черную землю.

Мы добрались до транспорта такого же синего цвета, как ограждения, и дальше отправились на нем по уже готовым дорогам с желто-белыми линиями разметки. Всю дорогу нас сопровождают нескончаемые серые здания, вытягивающиеся высоко вверх и усеянные ростовыми окнами с голубым тонированным стеклом.

Ехать по ровному дорожному полотну – сплошное удовольствие, как будто мы плывем по тающему маслу. Внутри салона играет музыка, радиоведущий сообщил, что это канал «Рок-плюс». На панели расположен дисплей, контрастными красками отображающий, как я понял, дома, улицы и дороги.

– Я тоже с двадцать восьмого кольца! – заговорил с нами сопровождающий. – Только с соседнего сектора, с тринадцатого.

Мы приближаемся к таким же воротам, как снаружи комплекса. Кажется, мы бесповоротно проехали порядка двадцати, может, двадцати пяти километров.

– Ясно, соседи, значит, – Семит решил поддержать разговор.

Интересно, как провожатый узнал, может, у них другая программа распознавания в маске?

– Ведь можно встретиться, как моя смена кончится?! Расскажете, были ли какие приключения у вас! Смотрю, на машине дикарей приехали.

– Да нормальные люди, на самом деле, – я решил, что раз уж есть какая-то возможность говорить с призраками, то хоть маленькую весточку о нас нужно оставить. – Только пахнут они ужасно, но это же мы сами себе устроили, – добавил я, чтобы не вызвать подозрений.

– Это да! Дурман от них стоит тот еще! – хоть он и в костюме, по голосу ясно, что он скривился. – А вы откуда знаете? Просто с такой интонацией говорите…

– Эм… Ну, к нам же несколько лет назад приезжали представители, я тоже был сопровождающим, – у меня затряслись поджилки, надо уже забыть про всякую самодеятельность и сконцентрироваться на задании.

– Да! Было такое, помню. Ну да, точно. Мы же с вами с одного кольца и поколение у нас близкое получается! Рация в маске, дублирующая тембр голоса, искажает, конечно!

– Ага! – поддержал Семит.

– Приехали! Дальше на метро, в текущем секторе оно пока не закончено. По интеркому связываться уже не нужно, ворота свободны для входа и выхода, – объясняет старлей, водя пальцем по изображению на дисплее навигатора. – По осевому маршруту двадцать колец до сектора К28С42, а там по радиальному до вашего двенадцатого.

Транспорт быстро развернулся и на скорости удалился от нас. Подойдя к интеркому, я нажал на красную кнопку, и снова раздался уже знакомый гудок. Ворота с надписью К47С201 разъехались, открыв для нас соседний по оси город.

Сота, как мы ее называем, ничем не отличается от предыдущей. Гамма цветов точь-в-точь повторяется, архитектура, коммуникации, растения и расположение всего вокруг поразительно идентично строящемуся двести четырнадцатому сектору сорок восьмого кольца.

– Да, вот это уровень, – я попытался вдохнуть свежего воздуха, но фильтры маски неизменно пропускали какой-то нейтральный запах.

– Так, давай только без предательств мне тут.

– А как я это сделаю, если костюм придется снять когда-то. Кстати, интересно, что сопровождающий назвал нас ровесниками, не заметил?

– Вообще нет, – Семит потер затылок. Что-то не так?

– Ну, вот подумай. Я, конечно, понимаю, что города они очень быстро отстраивают, но если они от центра начинали строиться, то и городов было совсем мало? Чем больше колец, тем больше секторов на каждом умещается. Это сколько же им нужно было лет, чтобы разогнаться?

– Ага…

– Они, наверное, поэтому и призраки пустошей, что старались скрываться в прошлом. А сейчас их ничем не сметешь уже. Но я не об этом. Хм… Я, если честно, не могу объяснить, о чем я думаю, одним словом, не верю я в такую скорость отстройки.

– Ну, может, еще узнаем, что к чему! Конечно, строить они умеют, все отлажено и выверено до миллиметра, но полномасштабный город возвести до тридцати километров протяженностью, это сколько же усилий нужно и времени? Потом еще и заселить?! А смертность? Столько детей не нарожаешь, с какой скоростью они сектора возводят.

– Вот и я о том! Пойдем, кажется, сюда, – я указал пальцем на информационное табло с надписями и указанием пути движения. Подобными дисплеями усеяно все вокруг, на них отображаются данные о состоянии строительства, статистика населения, сведения о новых разработках, планах и чьих-то успехах на производстве или в любой другой области.

Часто на площадках на крышах зданий водружены монументы одних и тех же людей. Встречаются мозаики на стенах и яркие витражи, повторяющие узором неизвестные мне события. В некоторых случаях изображаемые личности объединены в одном изваянии из белого камня. Эти элементы искусства явно выделяются из общей консервативности.

Речь людей аккуратно построена, они движутся и разговаривают размеренно, на первый взгляд может показаться некая надменность, но она растворяется, когда наблюдаешь, как граждане выручают друг друга, помогая донести тяжелую ношу или поднимая оступившегося человека.

Дети радостно играют, бегают друг за другом по мягкой траве босиком. А мамаши в стороне о чем-то сплетничают, умиляясь игре их малышей периодически прикрывают ладонью красные губы, вытянутые в белоснежную улыбку.

У многих со лба спадает на правый глаз что-то прозрачное, тонкое, в форме прямоугольника, отдающего тусклым голубоватым светом. Подозреваю, что-то вроде такой же проекции в моей маске.

Одно странно: стариков я так и не увидел. Закралась мысль, что с пожилыми людьми тоже какие-то математические счеты.

Спустившись по лестнице под большим широким козырьком, на котором висит табличка с буквой «М», мы оказались на широкой освещенной платформе под землей. Яркое освещение приятно ложится на матовые ровные, как лист бумаги, стены и колонны, подпирающие высокие потолки.

Здесь так же много людей, как и на поверхности, так же много разных электронных стендов, непрерывно меняющих информацию. На одном из них отражается время прибытия составов. На схеме видно, что по этому кольцу движутся два состава, одновременно находящиеся на путях. Логично предположить опасность столкновения, но, думаю, их синхронизация доведена до ума.

– Интересно это все, да? – задал я вопрос Семиту.

Он несколько всполошился, кажется, я его даже напугал.

– Да. Нет. То есть да. Извини, я задумался, – заторопился он.

– Ха-ха, знаю, о чем ты думал, – я похлопал его по плечу.

Двигаясь дальше по указателям, спустились еще на уровень ниже. Теперь мы на платформе осевого маршрута. Табло показывает «04:12» и отсчитывает секунды в обратную сторону.

Окружающие что-то интригующе активно обсуждают, нескончаемая возня с непривычки утомляет. Подойдя ближе к ожидающим поезда людям, можно разобрать, что сегодня какой-то последний день инъекции, что главное – всем напомнить, чтобы не оказались на карантине.

Из тоннеля слева стал приближаться шум и через мгновение подъехал состав и раскрыл такие же, как и повсюду, разъезжающиеся двери. Внутри все тоже белого цвета, плотными рядами смонтированы сидения, обшитые упругим, неизвестным мне, явно синтезированным материалом.

Простояв несколько минут, состав мягко тронулся и незаметно быстро набрал скорость. Над проходом между сидениями расположены уже как будто преследующие нас табло, на каждом из них три строки с аббревиатурами следующих ближайших секторов и временем движения до каждого. Присмотревшись, я разглядел надпись на корпусе «П-электроник».

Через пару рядов расположилась шумная женская компания, что-то со смехом вспоминающая и бурно обсуждающая своими высокими голосками. Странно, но они вспоминают события нескольких десятков лет, а на вид им не больше двадцати.

Отмечу одежду: она часто облегающая, в точности повторяющая линии тела, похожая на наши ЗК-3, но деликатнее. Или же, наоборот, она очень свободная. Но в обоих случаях заметно, что вещи не сковывают движения. Расцветка не ограничена, от пестрых цветов до монотонного.

Минут через двадцать мы уже на двадцать восьмом кольце. Поднявшись на уровень, пересели на радиальный маршрут и еще через полчаса оказались на станции двенадцатого сектора, который ничем не отличается, сменилась только его идентификация на стенах. Громадные пиететы все так же увековечивают чьи-то личности на высоких и крепких стенах зданий.

– Так, и куда нам идти, интересно?! – упершись руками в бока, повернулся ко мне оглядывающийся Семит.

– Ха-ха! Домой, конечно! – что-то Семит какой-то поникший. А во мне, наоборот, энтузиазм только поднимается. – Ну, не знаю, давай походим, может, что-то найдем?

– Давай… Блин, уже есть сильно хочется, и в туалет невтерпеж скоро будет, а в костюме даже дырочку не сделать в общественном туалете.

– А как знать, может там запах перебьет все!

– Фу, хватит так шутить! – засмеялся Семит.

– О! Привет! – раздался за спиной незнакомый (не удивительно) голос. Обернувшись, я увидел мужчину на вид лет тридцати, со свободно спадающими волосами, и с уже описанным мною прозрачным устройством на голове, как и у остальных.

– Привет-привет! – я поприветствовал его, но на миг задумался, меня ли он окликнул, может, Костю?

– Вам тоже привет, Константин Викторович! – мои опасения оказались напрасны. – Я все ждал, когда вернетесь, чтобы к вам заглянуть и забрать свой компьютер! Помните, забыл его у вас перед вашим отъездом?

– Да, конечно! – я не теряюсь.

– Пойдемте вместе тогда? Нам с вами удобно, мы прямо рядом с метро живем, – и с довольным выражением лица он указал рукой направление.

Согласившись, я машинально подмигнул Семиту, только потом вспомнив, что мы в костюмах.

– Удачно съездили?

– Да, чемодан полон! – Семит похлопал ладонью по металлической крышке.

– Это прекрасно! Агломерации нужны материалы! Наконец ученые доработали то, что начато Великими! Вы, наверное, не в курсе. Объявили об этом чуть позже того, как вы уехали! – очень возбужденно стал говорить Евгений Ефимович Хруп, судя по идентификации. – Сегодня день Великой инъекции, как вы помните. Но это будет последняя! Больше не нужно будет делать ее снова и снова из года в год!

– Да, это замечательно! – подыграл я.

– Правильно! Замечательно! Просто восхитительно! Может, мы даже сможем поменять наши взгляды по поводу Конурбации! Теперь нам не нужно будет тратить столько сил на добычу необходимого количества материалов для обеспечения каждого гражданина препаратом!

– О, это очень хорошо. Я думаю, смене внешней политики будут рады оба государства!

– Вот по поводу наличия государства у них мог бы поспорить, они дикари, как ни крути. Именно в этом и будет заключаться загвоздка. Так что ни о каких полномасштабных изменениях говорить не приходится, но исключительные случаи, думаю, будут!

– Думаю да… – совершенно не понимаю, о чем идет речь.

– Ой, куда же вы, вот же наш подъезд! – улыбается Евгений.

– Совсем заговорили вы меня! – я вежливо посмеялся в ответ.

«Какой же у меня этаж, совершенно не могу ничего придумать», – нервно думаю я. Но удача все еще не покидает нас. В лифте Евгений нажимает кнопки двух этажей.

– Я сейчас к себе забегу и позже зайду!

– Да, конечно, конечно, Евгений Ефимович! – поддержал его желание Костя.

Наш «старый» друг вышел на четырнадцатом этаже, а мы далее двигаемся на восемнадцатый. Выйдя из лифта, мы обнаружили, что у каждой двери на площадке располагается электронный дисплей с указанием проживающих людей. Оказалось, что мы с Костей соседи.

– И как, интересно, оно открывается, чудо техники?

Семит подошел к своей двери, и тут же дисплей подсветил его имя синим цветом. Дверь автоматически открылась, разъехавшись в полости в стенах.

– Ну, заходи в гости, Михаил! – ухмыльнулся Семит.

И я последовал его примеру.

В якобы моей комнате достаточно просторно. Мебель утоплена в глубокие стены, бело-голубые оттенки интерьера иногда сменяются отражениями хромированных деталей. Я подошел к кровати, скинул лучевую винтовку и отлепил сумку. На толстенном стеклянном столе лежит тонкое черное устройство. От прикосновения к нему появилось изображение с одной его стороны. Какая-то электронная книжка, очень интересно. Должно быть, это и есть компьютер Евгения.

Немного разобравшись в интерфейсе, я решил пройтись по содержимому, пока не пришел хозяин. В памяти устройства сохранено множество фотографий, книг, музыки, и мигает значок конверта сверху. Прикоснувшись к значку, открыл сообщение.

(Входящее) Р.С. Ульянова [14:33] 21.10.2161.

Ты не поверишь! У нас получилось! Опыты закончены успешно, можно планировать массовую разовую инъекцию каждому гражданину! Теперь новорожденные долголетие будут получать вместе с повышенным иммунитетом от родителей. А остальные получат свою дозу в момент совершеннолетия. Получилось! Получилось!

Приходи, я тебе все покажу!

Я закрыл сообщение на дисплее, появился список остальных, похоже, также непрочтенных.

(Входящее) Р.С. Ульянова [09:12] 23.10.2161.

Почему ты не отвечаешь?

Хотела сделать тебя первым (а точнее вторым, после меня!), кто увидит результаты, но ты не выходишь на связь! А уже завтра все будет обнародовано в обязательном порядке.

Я думала, тебе интересно…

Наверное, это из-за наших с тобой споров по поводу дикарей. Твое поведение на мое мнение не повлияет, им не место в цивилизованном обществе!

(Входящее) Новостная лента [20:40] 26.10.2161.

В секторе К31С114 в очередной раз зафиксирована сейсмическая активность. Энергия успешно направлена на разрядники и аккумулирована для бытовых нужд.

Восстановительные работы не требуются.

Жертв нет.

(Входящее) Р.С. Ульянова [09:12] 02.11.2161.

Я приняла участие в конгрессе и выступила с речью, чтобы никто даже не задумывался о дикарях. Мы прекрасно развиваемся без них, и смысла их «спасения» не вижу, так как они прекрасно живут без нас.

Не было даже ни одного оппонента, все дружно поддержали предложение о продолжении террористических нападений клонами и сдерживании прогресса в их технологиях. Ты одинок в своих взглядах, может, тебя отправить жить к своим друзьям?

За твое неуважительное игнорирование меня, подниму вопрос о том, что ты шпион, чтобы тебя вообще изгнали и ввели регрессор в кровь.

После чего объявлю утечку информации и выставлю требование полномасштабного геноцида дикарей, как угрозы всему НОВОМУ человечеству!

(Входящее) Новостная лента [11:46] 04.11.2161.

Сегодня в Пантеоне в емкостях Великих будет заменен раствор недавно разработанным лабораторией «Синтез 40» как дань уважения и продолжения их идей развития общества и технологий.

Также на новой основе продолжают пытаться создать новую технологию очистки окружающей среды взамен текущей трудоемкой и зависимой от множества известных факторов.

– Да, дела… – проговорил я вслух.

– Что не так?! – тут же раздался голос Семита в маске.

– Вот черт, мы ж на связи с тобой, – я посмеялся. – Да я стараюсь успеть почитать компьютер Евгения. Агломерация намерена в ближайшем будущем устроить геноцид вам, то есть н-а-м. И еще…, – в голове не укладывается, но уже привык верить всему, – похоже, рейдеры – это их рук дело. Тут что-то написано про терроризм человеческими клонами.

– Что за бред?!

– Ну, я не знаю, говорю, что прочитал. Так, все, ко мне звонят.

Возвращаясь к входной двери, я бросил планшет на кровать, и он погас. Взявшись за ручку, я заметил в лотке справа от меня небольшую коробку с логотипом, с крупным названием «Синтез 40» и текстом меньшего шрифта: «Применить не позднее 16.11.2161г. Все иные случаи подлежат строгому карантину».

– Здравствуйте еще раз! Ну что, пройду? – улыбается Евгений.

– Да, конечно, ваш компьютер на кровати.

– А вы что, все в костюме ходите, переодеться не успели? – проходя в комнату, продолжает разговаривать мой гость.

– Да, мне просто нужно срочно в Синтез 40, думаю, не до внешнего вида сейчас.

– Вы знаете, я бы лучше не рисковал.

– Не рисковал чем? – я насторожился.

– У вас в почтовом ящике лежит билет к счастливой жизни, а вы собираетесь красть наши технологии, – взяв в руки компьютер, он повернулся ко мне лицом.

– Евгений, о чем вы? – я машинально развел руки в стороны.

– Вы что, думаете, я не отличу своего лучшего друга по манерам и голосу?

Хруп прищурился. Я молчу в ответ. Он все сорвет своим разоблачением. Чувствую, как кровь подходит к голове.

– Ну, чего вы молчите? Да не утруждайтесь выдумками. Я специально попросился в диспетчерский отдел на время, чтобы контролировать события своих друзей. Я слышал каждое слово, которое вы говорили в маске.

«Что же делать? – нервно думаю я. – Если наброшусь на него, то самый последний человек в Агломерации будет думать, что все мы беспредельные преступники».

– Почему вы не сообщили никому? – я присел на стул.

– Потому что я гуманен. Знаю, зачем вы пришли, но позволить осуществить это не могу. Технология скрывает в себе много больше, чем кажется на первый взгляд.

– И как же быть? – я готов вернуться к своему первому варианту действий.

– Предлагаю вам остаться гражданином Берестовым, конечно же, – с долей печали выдал Евгений. – Настоящий Михаил погиб, я в этом уверен. Его либо разорвали на эксперименты, либо просто казнили после допросов.

– А как же моя внешность? Другие люди?

– Ох, по этому поводу не переживайте. У нас внешность можно сменить, да и к тому же он так долго не делал свою нейрокопию, что можно будет сослаться на ее частичную порчу, поэтому вы многого не помните. У нас тут любой солдат имеет право на новое тело, клонированное от кого угодно, в которое затем программируется нейрокопия мозга. То есть если я умру, то всегда можно сделать второго меня. Только не буду помнить последних событий. Интересно, правда?

Я только раскрыл рот, как вдруг в квартиру влетел Костя.

– Всем стоять, где стоите! – он угрожает нам заряженной винтовкой, о чем свидетельствует синий светодиод сбоку. – Ну, что? Променял нас всех? Вот про это я и говорил, вам еще рано в наши города, сброд!

– Постойте… – Евгений попытался заговорить с ним.

– Не подходи! – Семит выстрелил. Толстый пучок света на мгновение вырвался из оружия и ударил в плечо призрака, швырнув его на пол.

Я очнулся через несколько часов. Последнее, что помню, это как повернул голову к Семиту и тут же получил тяжелый удар, отключивший меня.

Поднявшись с пола, снял с себя маску и скинул «капюшон», обтягивающий голову. По комнате разошелся запах горелой плоти. Перекатив Евгения на спину, я обнаружил обожженное до оголенной белой кости плечо, призрак жив, но без сознания.

– Очнись, очнись! – я похлопал его по щекам. Хруп открыл веки, но зрачки западают. – Давай же! – я несколько потряс его, без его помощи мне конец.

– Миш, вызови неотложку… – невнятно прошептал он. – Иначе я не буду знать… Не буду помнить…

– Как? – я стал оглядывать все, что есть в комнате, но Евгений, собравшись с силами, указал рукой на интерком в комнате и отключился, выдавив, что адрес они узнают. Я тут же подбежал к устройству и набрал «03», по крайней мере, этот номер нарисован во всех книжках, что я читал.

– Мы слушаем, Михаил Сергеевич, что случилось?! – женский голос быстро и тревожно задал вопрос.

– У меня раненый человек в квартире, диверсия, помогите!

– Выехали! Угроза еще существует?

– Нет, преступник скрылся!

– Ожидайте.

Рывком вернулся к раненому, снова пришедшему в сознание.

– Со мной все будет хорошо, не переживай. Тебя я прикрою, ты нормальный человек, не дикарь. Прими препарат, ты уснешь и проснешься завтра другим человеком. Все расскажу за тебя, скажу, что Чертов пред…, – он опять отключился.

Я посмотрел на органайзер слева от меня. Он показывает «21:32». Потом я подумал, что нужно принять препарат именно сейчас не потому, что я должен успеть, а чтобы меня никто ни о чем не спрашивал и не будил. Все же это чуть ли не священная процедура, как я понимаю.

Забрав из лотка коробку, я уселся на кровать. Внутри нее маленькая записка с инструкцией мелким шрифтом:

«Синтез-40. Противопоказаний у препарата нет. Применение свободное, строгий принудительный карантин при отказе. Вводить внутримышечно».

«Краткость сестра таланта», – подумал я.

Сняв костюм, поднес холодный шприц-пистолет к мышце шеи и нажал на спуск. Острая боль. Через несколько секунд голова закружилась и непреодолимо утянуло в сон.

17 ноября 2161г.

Проснулся. Непривычно видеть ровный мелового цвета потолок и такое же белое постельное белье. Несмотря на чрезвычайно длительный сон, нет чувства, что мышцы затекли.

Очень бодро поднялся с кровати и принялся восстанавливать в голове все возможные варианты произошедших в мое сознательное отсутствие событий и дальнейшие действия.

В комнате ничего не изменилось, моя винтовка и сумка остались на месте. Подойдя к зеркалу, я обнаружил небольшой синяк на шее. Похоже «вонь» от меня успела закончиться под воздействием препарата еще до приезда скорой помощи. Другие варианты, почему меня не тронули, думаю, даже не рассматриваются.

Никаких отличий, что до инъекции, что после не замечаю, кроме общего самочувствия. Прогулявшись немного по квартире, я посетил душевую комнату. В ней все белое, как облака в ясный день, большое зеркало отражает меня в полный рост и не оставляет отпечатков на своей поверхности от прикосновений.

После душа отправился на кухню, но там ничего не обнаружил кроме пары небольших прозрачных пакетиков с бесцветным содержимым внутри и надписью на упаковке «Энергия+. Употреблять не чаще 1 порции в сутки».

Доставая стеклянную тарелку с полки, я уронил соседнюю. Ударившись об пол, она не разбилась, а только подскочила и, гулко дребезжа, как монета, долго вибрировала.

Позавтракав достаточно вкусным пайком, немного соленым, с неизвестными мне специями, решил заглянуть в гардероб бывшего хозяина. Пока переодевался в белый хлопковый наряд и свободную ветровку со значком Агломерации на лацкане, вспомнил, что обязательно нужно сегодня сделать, раз уж я действительно Берестов Михаил.

Как только я двинулся в сторону входной двери, чтобы попытаться забрать ящик с материалами для Синтез-40, из квартиры моего мятежного соседа раздалась мелодия из динамика какого-то устройства в прихожей. Пока я оборачивался в поисках источника, мелодия прекратилась. На тумбе обнаружил компьютер Евгения, на котором яркой бегущей дорожкой вспыхивают голубые светодиоды по всему контуру устройства.

(Входящее) Е.Е. Хруп [09:36] 17.11.2161.

Привет, гражданин Агломерации! Да-да, именно так. Документы найдешь в почтовом лотке, где нашел препарат. Не забудь сегодня сдать свои материалы, у тебя крайний день! Надеюсь, ты остался таким же благоразумным, как и при недавней нашей встрече.

На кухне я видел пару пакетов энергетического пайка, если вдруг узнаешь, из чего он делается, не устраивай панику, все придет со временем. Как выйдешь из лаборатории, направься в столовую, она практически напротив, я буду там тебя ждать.

Компьютер дарю тебе. Войсковым твоего ранга он не выдается, а себе я выписал новый, сказал, что этот украл Чертов. Если что, говори, что нашел его. Память устройства полностью очистил, кроме закладок на документальные ресурсы сети Интернет.

Квартира Константина временно закреплена за тобой.

Действительно, в лотке лежит пластиковая карточка, на ощупь покрытая микрорельефом, но внешне глянцевая, с изображением монументов Великих с одной стороны и металлическими контактами с другой.

Я бросил планшет во внутренний карман куртки и пошел через лестничную площадку к соседней двери. На контрольном дисплее теперь отображается только одно мое имя, двери разошлись и открыли точно такую же квартиру, как у меня. Металлический ящик стоит около стены в прихожей.

Спустившись по лестнице и выйдя на улицу, я вспомнил, что хотел вдохнуть полной грудью чистый воздух. Действительно, это удивительное ощущение. Легкие глубоко вентилируются, и голова немного кружится. Той же дорогой, которой вел меня Евгений позавчера, я отправился к метро на осевую станцию.

Так легко ощущать себя свободным от тягостей мертвой зоны. Люди вокруг смотрят тебе в глаза и непринужденно улыбаются чему-то. Одежда приятно сидит на чистом теле, нет никакой тяжелой ноши за спиной, а легкий ветерок, сквозящий в переходах, развевает вымытые волосы на моей обросшей голове.

Разместившись на пассажирском кресле, решил заглянуть в компьютер. Евгений что-то говорил про сеть и информацию. На экране расположен выделяющийся значок с подписью «Нажми сюда», похоже, позаботился мой новый друг. Ткнул кончиком пальца по нему, появилось окно с надписью «Краткий справочник Гражданина», строкой ввода и клавиатурой с полным алфавитом и цифрами. Тут же ввел «Энергия+», Евгений несколько смутил меня тем, что я съел на завтрак. На экране появилась статья.

«Энергия+. Энергетически насыщенный продукт, с высоким содержанием легкоусвояемых белков и аминокислот, полным набором витаминов и минералов. Производится в каждом секторе.

В 2134 году в процессе массовой рационализации, во время расцвета технологии клонирования и переноса копий сознаний в индивидуальных клонов, было принято решение об использовании в пищевой промышленности освобожденных тел как основной составляющей.

Для погашения отрицательного воздействия на организм каннибализма (по своей сути) присутствуют некоторые добавки из ряда производимых «АгроСинтетик».

Продукт распространяется в свободной форме. Получить можно на любом пищевом складе, как и другие, по представлении паспорта и отсутствии информации в базе данных о чрезмерном количестве выписанных продуктов за месяц»

Вот дела. Правда, не ощущаю никакого отвращения. Если такой процесс согласован целой цивилизацией и не несет никаких принуждений и преступлений, то как-то проще морально воспринимать сей факт. Нужно поискать информацию о клонировании.

«Клонирование. Технология, утраченная после войны, вернулась благодаря усилиям Великих. Сейчас находится на стадии полного контроля и массового применения.

Ряд граждан, соответствующих реестру лиц, имеющих право на копию сознания, могут воспользоваться индивидуальным клонированием и ячейками для хранения тела, имеющимися в каждом секторе.

Также имеет место клонирование в военных целях. Каждый сектор имеет фабрику по производству рядовых солдат с сознанием на основе ограниченного набора данных и обязательным суицидом в случае разочарования в преследуемых ими «личных» целях или провале операции.

Недопустимо одновременное существование двух одинаковых сознаний за исключением клонов, используемых в военных целях.

Клоны, используемые в военных целях, проходят проверку на брак. Каждый гражданин для них приравнен Богу».

Вот это уже интересно. Правда, это ужасно. Но с какой-то стороны могу понять такие методы. Черт, мне стыдно перед самим собой за подобные мысли.

Во всех этих «рационализациях» и жестких, даже нечеловеческих действиях есть смысл. Это общество строит цивилизацию высоких технологий. Цивилизацию будущего, которую невозможно было построить ранее, как нельзя перебрать уже запущенный двигатель автомобиля. Я не видел здесь даже органов правопорядка. Не вижу денежных взаимоотношений. Не вижу агрессии внутри общества, зависти, еще чего-то. Все счастливы и вольны. Работа максимально автоматизирована, жизнь людей свободна для саморазвития, любви, семьи, творчества и созидания.

Конечно, если посмотреть с внешней стороны, то они ужасный, коварный и величественно сильный враг для каждого. Они слепы по отношению к любому, кто выходит за рамки гражданина. Но находиться внутри этих рамок, как я вижу, несложно. К тому же это меры для стремительного строительства нового человечества, и затем, думаю, они потеряют смысл.

Есть еще несколько минут до прибытия на шестое кольцо.

«Перенос сознания. Гражданин, соответствующий реестру лиц, имеющих право на копию сознания, может обратиться в одно из связанных друг с другом хранилищ для обновления в базе его нейронного отпечатка.

Таким образом, строго в случае регистрации смерти Гражданина в хранимого клона записывается последняя нейронная копия умершего»

Состав в очередной раз остановился. Женский голос объявил: «Шестое кольцо, сектор четыре». Закинув планшет обратно в карман, поторопился покинуть вагон.

Поднимаясь на радиальную платформу, обнаружил, что в этом секторе имеются военные силы, которых ранее не замечал, по крайней мере, в таком количестве. Они одеты в одинаковую серую форму, и у всех на правом глазу висит проекционная система.

– Гражданин, идентифицируйте себя в системе.

Я чуть не столкнулся с одним из них, зазевавшись по сторонам.

– Эм… Сейчас.

Я вспомнил, что у меня теперь есть паспорт, и вставил карту в устройство, протянутое мне солдатом.